Проклятый король Райнхарт Дж. Д.
Тут же по закоченелому телу колдуньи побежали бесчисленные трещинки, и с тихим треском ее тело рассыпалось, превратилось в голубую пыль… А ветер подхватил ее и понес над горами прочь из ущелья.
– Прощай, Мирит, – прошептал Тарлан.
– Идем, – сказала Тита, подталкивая его.
– Нет, – Тарлан повернулся к огромной птице. – Ухожу я. А ты остаешься.
Тита взглянула на него своими глубокими черными глазами.
– Почему? – произнесла она наконец.
Тарлан поразился. Раньше он никогда не слышал, чтобы торроды задавали вопросы. Они мыслили просто и обстоятельно, держа в голове лишь факты.
– Потому что… – он запнулся. Тарлан не ожидал, что будет так трудно. – Потому что вы уже потеряли Ситана. И… если я должен покинуть Яласти, то мне придется пересечь Ледяную пустошь. Это слишком опасно. Я не могу просить вас пойти со мной…
Тита отступила назад и погрузила свои когти глубоко в снег. Она выпятила грудь и расправила крылья. Ее дыхание вырывалось из клюва струей пара. Она походила на ожившую золотую статую, теплую, полную жизни в этом бесплодном зимнем ландшафте.
– Не проси, – сказала она. – Я иду с тобой.
И Тарлан наконец заплакал. Он плакал о Мирит, он плакал о Ситане. И плакал от слов торрода, сидящего перед ним, – своего верного друга.
– Ох, Тита, я надеюсь, мне никогда не придется горевать о тебе.
– Мы с вами, – сказала Нашин, плавно спустившись с неба и приземлившись рядом с Титой.
Китин тоже был тут: как всегда неразговорчивый, он кивком подтвердил свое согласие. Три торрода возвышались неприступной стеной из перьев.
– Полагаю, спорить бесполезно, – сказал Тарлан.
Кровь в правой руке пульсировала, сердце разрывалось. Но он чувствовал и радость оттого, что рядом с ним его друзья.
Помогая себе здоровой рукой, он взобрался на спину Титы. Та подождала, пока он ухватит ее за загривок, расправила крылья и поднялась в небо. Нашин и Китин последовали за ней, и три торрода вместе с Тарланом понеслись прочь от гор в сторону Ледяной пустоши.
Глава 8
– Элоди проснулась от резкого дребезжащего стука, доносившегося из-под колес. Скамейка, на которой она лежала, содрогалась, и девочка едва не упала на пол. Раскинув руки, она попыталась удержать равновесие и справиться с отчаянной тряской.
Сколько они ехали? Солнечный свет пробивался пыльным лучом сквозь узкое окошко кареты. Элоди не верилось, что она проспала всю ночь, – значит, день все-таки тот же самый. Выглянув наружу, она увидела, что солнце спустилось к западу. Скоро наступит ночь.
Коляска катила по дощатому помосту. Ниже, намного ниже, лежала широкая синяя полоса, которую она сперва приняла за океан (не то чтобы она никогда не видела моря). Затем вдали она заметила берег; выходит, это была река, не океан.
На юге нежно зеленели оставшиеся позади земли, знакомые ей поля, луга, холмы и долины.
Ритерли, ее дом! Впереди к северу тянулись бескрайние леса – таких ей никогда не доводилось видеть.
Деревья теснились, как зубы в ощеренной пасти, вонзаясь в закатное небо.