Кремль 2222. Фрязино Волков Алексей

Глава 11

Спрятаться было негде. Но кто знал, что место заточения находится в тесно застроенном и весьма населенном городе? Недавние пленники поняли это почти сразу, когда Денис умудрился голыми руками тихонько оторвать пару досок у дальней стены и первым выскользнул наружу. Впереди, возможно, ждала опасность, и не годилось пропускать перед собой спутницу.

Беглецы оказались в напоминавшем щель переулке между глухими стенами сараев, примерно таких же, как тот, который служил им тюрьмой. Переулок чуть извивался, и куда он выходит, отсюда было не видать. Однако вряд ли он был длинным, не огромным же был город. Гораздо хуже было то, что с обеих сторон слышались неразборчивые голоса. Однако тревоги пока не звучало, хоть это радовало. Кто-то просто беседовал на ходу. Но встреча с горожанами, пусть и миролюбивыми, не входила в планы Дениса. Проще было бы вообще не выбираться из сарая. Друзей в городе у них быть не могло. И не только друзей, но и просто сочувствующих. Мало того, что пленников принимали за кого-то другого, так и к Москве относились без малейшей симпатии. Значит, надо выскользнуть из города так, чтобы никто не заметил.

Поселение наверняка обнесено стеной, иначе его жителей давно бы сожрали даже не жуки-медведи, а самые обычные хищники вроде крысособак. Такие рукотворные преграды надо преодолевать в темноте, когда есть шанс остаться не замеченным охраной. При дневном свете стражники или немедленно займутся ловлей беглецов, или без всяких затей утыкают их стрелами. До наступления ночи оставалось совсем немного времени, вот только надо было где-то переждать, да так, чтобы никто не сумел найти.

На побег Денис решился под влиянием мгновенного чувства. Не желал он оставаться пленником. А тут еще Лина в очередной раз упрекнула: мол, что ты за воин, если попался врагам так легко, а теперь еще и вступаешь в переговоры? Даже если свои их найдут, пленники послужат хозяевам разменной монетой. Зачем создавать спутникам проблемы? Вот и не выдержал дружинник. Лишь сейчас он задумался: а надо ли было так поступать, если неизвестно, что делать дальше? Ни плана поселения, ни представления, куда идти, если вопреки всему им удастся оказаться на воле, за стенами. Где теперь разведчики? Что делать прямо сейчас? Направо пойдешь – на улице окажешься, заметят, придется драться. Налево – то же самое. Сколько бы тут ни жило народу – они наверняка знают друг друга в лицо, и уж чужаков вычислят мгновенно. Денис сразу заметен шириной плеч, а уж на красивую девушку обратит внимание любой. А идти вдвоем против всех – гибель.

– Что теперь? – девушка не сводила с Дениса глубоких карих глаз, и было во взгляде столько доверия к мужчине, что и без того широкие плечи разворачивались, мышцы наливались силой, и даже головная боль пропала.

– Затаиться надо до темноты, – все-таки остатков соображения дружинник не утратил. – Уже вечер, немного нам перетерпеть. А с темнотой как-нибудь проскользнем.

О том, что будет в случае успеха, он старался не думать. Шансы минимальны, – есть ли смысл преждевременно ломать голову? Вариант один: искать своих, а где…

Он прошел чуть в сторону, присмотрелся, кивком подозвал Лину.

– Залезем на крышу, попробуем немного пройти верхом, – и без дальнейших слов подхватил девушку, приподнял так, что та могла дотянуться до нависающего карниза, перехватил поудобнее и подсадил еще дальше.

Лина вскарабкалась довольно ловко, и лишь теперь Денис запоздало подумал: а если она исчезнет? Сколько раз разведчица шайнов уже пыталась скрыться от них – почему бы не воспользоваться случаем? Уж ей здесь даже в худшем случае ничего не сделают. При эффектной внешности женщина всегда найдет защитника, пусть для того, чтобы затем покинуть и его.

Подсадить дружинника было некому, да он и не нуждался в помощи. Прыжок, пальцы уцепились за край кровли, подтягивание, и вот он уже наверху. Вопреки опасениям, девушка ждала. Она почти лежала на крыше, словно собиралась помогать напарнику и тянуть его вверх. Да дружинник лучше бы провалился, чем принял помощь! Но все равно было приятно. Вдруг последние приключения чему-то научили строптивую спутницу?

И еще приятнее было от сознания правильного выбора. От облюбованного сарая до следующего было полшага, дальше раскинулась очередная постройка. Понятно, весь город поверху преодолеть вряд ли удастся, все-таки строения идут не сплошняком, между ними пролегли улицы и переулки, и есть риск, что шаги услышит кто-то внутри. Однако кто мы без надежды на лучшее?

Двинулись молча. Несколько хозяйственных построек, затем – жилой дом, осторожный переход на его крутую крышу, затем опять сарай… Недостаток места в городе играл беглецам на руку. Строения стояли плотно, еще ни разу не пришлось прыгать с одного на другое. Все-таки при прыжке без шума обойтись тяжело. Вот перебраться таким макаром через улицу будет уже нереально, а пока…

Пока беглецам удалось уйти сравнительно далеко, строений так на дюжину. Но потом путь преградила улица, и пришлось отшатнуться, залечь за обратным скатом крыши, а затем чуть вернуться туда, где кровля была более покатая и сулила хотя бы относительное укрытие от взглядов.

Внизу звучали голоса. Люди гуляли, пользуясь тихим вечером и приятной погодой, никаких следов признаков тревоги Денис пока не замечал. Любая тревога – это неизбежная суетня, беготня, крики и окрики, а не степенные прогулки и даже не торопливый шаг по каким-то общественным или личным делам.

Пока оставалось лишь ждать. Небо уже заметно посинело, солнце закатилось за низко повисшее у горизонта облако, а может, уже и за лес. Скоро на мир опустится темнота, а с нею неизбежно закончатся гулянья и массовые перемещения людей по городу.

– Эй, гуляки! – окрик заставил беглецов вздрогнуть. – Вы, вы! Полазали и хватит. Валите-ка сюда!

Может, Денис и попытался бы рвануть прочь от стоявшего через пару крыш мужчины, но рядом с блюстителем порядка застыли еще двое, красноречиво направив арбалеты на кремлевского дружинника и разведчицу шайнов.

– Нормальные люди ходят по земле, – послышался голос с другой стороны. Там тоже появились преследователи. – Сами слезете или помощь нужна?

Эх, был бы при себе автомат! Да хотя бы обычный арбалет и несколько болтов к нему!

– Вы уж не взыщите, что есть, тем, значит, и угощаем.

Извинялся Евграф напрасно. Изобилию стола позавидовали бы и в Кремле, и в Донском монастыре, и даже в тавернах маркитантов. Житье на просторе имеет свои немалые плюсы. Разнообразные овощи, несколько видов каш, свежий хлеб, мясо, горы пирогов с любой начинкой… И даже пузатые жбаны с пивом и поменьше – с самогоном. Правда, от хмельного Михаил сразу и наотрез отказался и за себя, и за товарищей.

– У нас пить не принято. Реакция замедляется, а жизнь в Москве опасная. Чуть опоздал, и уже покойник. Потому – чуть крепкого для снятия усталости, и все.

– Это у вас в Москве, значит. А у нас гораздо спокойнее. Конечно, ухо востро держать надо, и на полях оружие при каждом, но за стенами сравнительно тихо. Разве залетный рукокрыл появится, так сторожа на стенах на что? И не развернуться ему на наших улицах. Так что давайте все-таки по чарочке-другой для аппетита. Или хоть пива отведайте. У нас тоже питие не в чести, но иногда, когда повод имеется… Что с него здоровым мужикам, значит, будет?

– Пиво тяжелит и вызывает головную боль, – возразил Михаил. – Нам и воды хватит. И по той самой чарочке. По одной, больше не надо.

– Не уважаете? Мы к гостям со всей душой…

Помимо мэра в сравнительно большом зале собралось человек тридцать. Одни мужчины, больше молодые, но пришли и несколько пожилых, наверняка советников городского головы. Да в придачу еще с десяток женщин. Эти все были в расцвете, примерно от двадцати до тридцати лет. Исключением являлась разве что Анна, немолодая уже супруга мэра. Места за столами хватало всем, и всем хватало наготовленной пищи. Оружие гости держали при себе, впрочем, как и хозяева. Правда, не очень удобно сидеть с автоматом, а в случае Петра – и с пулеметом. Меч-то на поясе ерунда. Так ведь не отложишь самое ценное, не составишь в пирамиду где-нибудь в уголке! Сидели вперемешку. Михаилу, как командиру разведчиков, досталось место рядом с мэром. Зато по другую руку устроилась пышная блондинка, представившаяся Татьяной. Разумеется, монаху приходилось вести беседы о делах серьезных, положение обязывало, да и не развлекаться он прибыл, однако соседка то и дело бросала на него такие взгляды, что мысли поневоле уходили куда-то в сторону.

– Мы вас уважаем, и очень рады, что в Подмосковье живут люди. Сами знаете, как сейчас с точной информацией. Нам уж сказали, будто шайны не то вырезали всех в здешнем районе, не то обратили в рабов, а тут такой сюрприз! Просто пить у нас действительно настолько чревато, что…

В отличие от хмельного, еда нареканий не вызывала, лишь каскад похвал. Разведчики ели так, что за ушами трещало. Да и горожане от них отставать не собирались. Не каждый день пир! Но пили по минимуму и они. Наверняка по тем же причинам, что и разведчики.

– Да кто такие эти, значит, шайны?

Пришлось коротко повторить все, что известно о появившихся полчищах. Упор Михаил сделал на их многочисленность и желание подчинить или уничтожить всех остальных на захватываемых территориях.

– Вооружены они, насколько мы можем судить, просто. Есть дульнозарядные пушки, такие же штуцера и ружья, но это – максимум их возможностей. Беда лишь в численном превосходстве.

– Не знаю. Никаких слухов о них не было, – с толикой сомнения ответил Евграф. – А ведь слухами земля, значит, полнится. А тут – ничего. Ни у нас, ни у ближайших соседей. Кто-нибудь что-нибудь услышал бы – обязательно и до нас долетело.

– Вот мы и проверим, что сможем.

– Проверьте, если времени девать некуда. Вдруг до этих шайнов километров, значит, пятьсот, а вы видели лишь дальнюю разведку? Если что узнаете, сообщите. Мы им встречу устроим. Но лучше скажите: когда вы нечисть всякую у себя, значит, изничтожите? У нас своя покоя не дает, а тут еще от вас прет порою, значит, такое… Ваше оружие с нашим не сравнить, – мэр бросил вожделеющий взгляд на автомат Михаила.

– У вас много такого? – спросила с придыханием соседка справа и чуть коснулась пальчиками ствольной коробки.

Вышло у нее это так соблазнительно, словно и не оружия касалась женщина, а кое-чего другого.

– Что-то сумели сохранить, что-то – восстановить, но разве оружие лишним бывает? – невольно улыбнулся Михаил.

Он привычно отметил, что рядом с каждым из его спутников тоже сидит минимум одна женщина, а кое-кто из мужчин пытается побольше узнать у Петра о пулемете. Но это как раз объяснимо. Где найти мужчину, который бы не любил оружие? Что до женщин… Может, в Пригорке именно так понимают гостеприимство? С учетом потребностей прибывших мужчин? Или они нуждаются в притоке свежей крови? Вроде были у некоторых малых народов подобные обычаи, своего рода инстинктивные попытки противостоять неизбежному вырождению.

На столе загорелись свечи. Их было так много, что накатывающая за окнами тьма не смогла овладеть залом. Именно в этот момент дверь открылась в очередной раз, но вместо служанок с блюдами порог перешагнули Денис с Линой и пара местных мужчин.

– Доставили, – оповестил один из вновь прибывших.

– Я же говорил, найдем ваших спутников! – горделиво повернулся к Михаилу мэр. – Эй, освободите, значит, немного места для новых гостей!

На лавках задвигались, но посадили бывших пленников так, чтобы они оказались разобщенными со своими спутниками. Денис был в собственной кольчуге, при клыче на поясе, и поминать, что парочка оказалась в городе не по своей воле, было неуместно. Понятно, что дружинник не сам забрел за крепостные стены, однако сейчас-то он вновь на свободе, а убитых при столкновении в лесу горожан не вернешь. Зачем делать акцент на плохом? Мало ли как иногда начинается знакомство? Продолжение гораздо важнее.

Наверное, Денис тоже осознал эту нехитрую истину. Во всяком случае, вел он себя так, словно ничего особенного не случилось. Даже Лина, чье лицо отнюдь не светилось добротой, не устояла перед обильным угощением, немного оттаяла и занялась едой. Когда поголодаешь, становится все равно, с кем делить пищу. И уж тем более не станешь поминать полученные синяки. Мало ли тех синяков было?

Рамзан не завидовал ушедшим. Чужих компаний разведчик не любил. Он обозревал в триплекс раскинувшееся перед крепостью поле, далекий лес, однако не забывал и посматривать назад. Опасность с легкостью могла прийти и оттуда, тем более что до стен было рукой подать. Ни в какое общечеловеческое братство Рамзан не верил. Есть свои, которые живут в монастыре, и есть все остальные. Иногда посторонние становятся своими, как, например, кремлевские дружинники, – им дашь прикрывать спину в бою в полной уверенности, что они не подведут. Но чаще приходится приглядываться к людям и уж потом решать, достойны ли они доверия, или лучше присматривать за ними и ждать разнообразных пакостей по поводу и без. Неприятностей от людей во время рейдов по Москве Рамзану хватало. Не было оснований считать живущих в Подмосковье лучше, чем жители столицы. Люди и есть люди. А тут еще искус в виде оружия и боевых машин. Подлинное сокровище, который каждый поневоле хочет прикарманить.

Ворота в крепости были закрыты, однако оставалась калитка. Мол, если придется туго или хотя бы надоест сидеть в нагретой за день броне – заходите в гости.

– Интересно, нападения из леса здесь часто случаются? – спросил Улугбек.

Двигатель был выключен, делать за управлением нечего, а наблюдению разговоры не мешают.

– Понятия не имею. Лучше быть готовым к худшему, да?

Однако поле оставалось пустынным, лес тоже молчал, и только небо темнело все больше и больше.

– Кажется, к нам, – Рамзан сразу заметил, что из калитки стали появляться люди, и еле подавил желание развернуть в их сторону башню.

На второй машине тоже мгновенно обратили внимание на гостей. Люк механика-водителя открылся, и Ростислав вылез наружу. Автомат привычно покоился у разведчика на ремне.

– Вечер добрый! – провозгласил шедший первым мужчина. – Не устали внутри-то сидеть? Там, поди, тесновато.

– Зато удобно. Все под рукой, ничего лишнего, – отозвался Ростислав.

Он с явным удовольствием потоптался на месте. Пусть сидеть и лучше, чем стоять, однако мышцы затекают, и необходимо их разминать.

– А мы вам кое-каких угощений сообразили, – сказал все тот же мужчина. Похоже, он был среди гостей главным. – Товарищи-то ваши за столом сидят, пока вы тут охрану несете.

Вышедшая компания была довольно большой, человек в двадцать, среди них и женщины. Именно они несли что-то в узелках, мужчины же больше походили на охрану.

– Да вроде у нас все есть, – однако во взгляде разведчика поневоле промелькнула заинтересованность.

– Разве пища лишней бывает? – философски заметил главарь. – Самому доводилось путешествовать, знаю.

Толпа между тем уже окружила механика-водителя. В сумерках лица женщин казались особо загадочными и волнующими, да и их спутники вызывали лишь дружеские чувства. Кое-кто старался рассмотреть автомат на плече разведчика, другие не могли оторвать взгляда от застывшей бронированной машины.

– Я схожу к Ростиславу? – спросил Улугбек.

– Давай. Только осторожности не теряй, да?

– Не будь чересчур мнительным, Рамзан. Смысл на нас нападать? Тем более, отец Михаил как раз сейчас обо всем договаривается.

– Для кого-то наше оружие – величайшее из сокровищ. Как там говорится… Искушение, да? В общем, на Аллаха надейся, но фенакодуса все равно привязывай.

– Ладно. Буду иметь в виду, – Улугбек полез наружу.

Обе «двойки» стояли рядышком, и кое-кто из гостей сразу направился к разведчику.

– Меня Изяславом прозвали, – тем временем представился главарь.

Многие из толпы тоже стали называть себя, однако запомнить все имена сразу было невозможно. Тем более, что многие уже принялись задавать вопросы и поднялся гвалт. Разведчики отвечали, насколько успевали, на то, что могли расслышать. И, понятно, в первую очередь – женщинам.

– Вас вроде бы четверо.

– Так ведь мы на дежурстве. Они следят за лесом.

– А покатать нас сможете? – спросила красивая брюнетка. Вроде бы, Катя. Точно, Катерина.

– Не ночью же, – вполне искренне вздохнул Ростислав. Он даже не подумал о напрасном расходе дефицитного горючего.

Жаль, что сидеть рядом не получится. Почему-то древние конструкторы не подумали о том, что иногда экипажи захотят чуть проехаться с хорошенькими женщинами. На месте механика-водителя одному-то тесно, и никому другому места абсолютно нет. А в десанте – как тогда вести машину?

Оба водителя уже уплетали принесенные пироги, лишь запивать брагой не пожелали. Кто-то настаивал, чтобы и остальные вылезли за своей долей, – никуда, мол, лес не денется, – однако разведчики лишь плечами пожимали да обещали передать часть пирогов товарищам.

– Никогда не каталась ночью, – томно вздохнула брюнетка. – И ведь там внутри безопасно.

– А днем? – задал резонный вопрос Ростислав.

Но почему бы не предположить, что какая-то техника у аборигенов была? Если не сейчас, то в недавнем прошлом. Без топлива любая боевая машина превращается в безмолвную груду металла, как оружие без боеприпасов. У предков всего было много. Что-то могло дойти и до потомков. Просто закончились запасы солярки, и все.

– И днем тоже, – вздохнула Катя. – У нас ничего не сохранилось. Ни машин, ни самолетов… Так, осталось в сказках и легендах. Знаешь, как хочется оказаться на месте наших пра-пра? Они-то могли кататься на чем хотели…

– Не совсем. Был транспорт гражданский, на котором действительно мог кататься любой, был рабочий, всякие там трактора с бульдозерами для разных дел, а был военный, и он предназначался только для армии. Это – боевая машина пехоты. Из названия видно, что создавалась она для боя. Да и такими гусеницами любую аккуратную дорогу можно в бездорожье превратить. Раньше-то дороги покрывались асфальтом.

Было приятно блеснуть эрудицией перед хорошенькой девушкой. Да и перед остальными горожанами тоже. Благо, слушали Ростислава практически все.

– Я и на ночь согласна, – ответ девушки прозвучал двусмысленно.

– Ну… – протянул Ростислав. – Наверное, сейчас лучше никуда не ездить. Мало ли кто встретится в ваших краях… Да и вам за стенами ночью не опасно ли?

– Рядом с такими мужчинами? – правда, на поясе Катерины висела сабля, с другой стороны расположился небольшой кинжал, но с точки зрения механика оружие это было несерьезным. Он предпочитал огнестрельное, хотя, как и все обитатели монастыря, владел и холодным. Когда мир вокруг суров, поневоле на первое место выходят воинские навыки.

– Эй, вылезай! На пироги налетай! – кто-то из мужчин попытался постучать по броне кулаком. С вполне ожидаемым эффектом.

– В самом деле, прокати, – попросил Изяслав. Но по понятным причинам его просьба значила меньше.

– Хоть залезть на машину можно? – Катя почти навалилась на Ростислава, и на разведчика пахнуло жаром женского тела.

– Тебе – да.

– А как? – девушка окинула в темноте взором бронированную громадину.

Ростислав подхватил брюнетку. Странно, руки лежали на талии, а чувствовал он каждую клеточку женского тела. Катя показалась легкой, и поднять ее не составляло проблем. Девушка вступила ногой на лобовой лист, ухватилась за ствол пушки и горделиво выпрямилась.

Ох, попадет от Рамзана! Машина была его, и относился к ней соратник ревниво. Да и вообще постоянно призывал к осторожности. Но что могла сделать соблазнительная гостья? Даже если заберется в оставшийся открытым люк мехвода, завести машину все равно не сумеет. Вот если она в него провалится, то может быть травма.

– Осторожнее, там люк! – но Катя и так вела себя, словно оказалась на льду. Ей никогда не доводилось расхаживать по броне, а свободного пространства там немного.

И вдруг кто-то сзади обхватил Ростислава, прижимая руки к телу. Разведчик дернулся, и тут же холодная сталь коснулась горла. В стороне коротко ругнулся обычно невозмутимый Улугбек. Кто-то попытался сорвать с Ростислава автомат, однако для этого требовалось освободить руки. Стоявшая на броне Катя склонилась над открытым люком, однако башня стала быстро поворачиваться, и ствол пушки заставил девушку отпрянуть. Рамзан внимательно следил за происходящим и теперь реагировал, как мог. Девушка схватилась было за орудие, и тут заговорил пулемет. Пули засвистели чуть выше голов. Нападавшие невольно пригнулись, кое-кто вообще распластался на земле. Хватка поневоле ослабла, и Ростислав рывком выскользнул из захвата, упал, перекатился, мгновенно оказался на ногах спиной к броне, привычным движением вскинул автомат. Щелкнул предохранитель. Буквально в сантиметрах, едва не обрушившись на разведчика, приземлилась спрыгнувшая с брони Катерина.

– Стоять! Всем руки вверх! – рявкнул Ростислав. Девушку он весьма невежливо подтолкнул стволом в сторону остальных горожан. Чья-то близость в данный момент была нежелательной. Даже самой привлекательной женщины. Между прочим, с кинжалом в руке.

В принципе, можно было бы изрядно проредить коварных жителей Пригорка. В упор, не целясь, пользуясь их растерянностью от неожидаемого отпора. Но тогда конфликт станет необратимым, а где-то в городе находятся другие разведчики, и из теснины улиц выбраться им будет трудно. Стрелы убивают не хуже пуль. Сколько бы ни полегло горожан – без потерь Михаилу со товарищи не вырваться.

Конечно, гворить об этом времени не осталось. Ростислав просто так чувствовал – и попытался разрешить дело миром. Но Улугбек стрелять не стал. И даже Рамзан прекратил огонь, ограничившись этаким весомым намеком.

– Всех перестреляю, суки! – кровь прилила в голову, и разведчик едва сдерживался, чтобы не воплотить фразу в жизнь.

Многие из горожан стояли настолько близко, что у них был шанс добраться до Ростислава. Пусть даже пожертвовав некоторым числом товарищей. Многие обнажили клинки. Однако сначала один поднял руки, за ним – другой…

– Всем выстроиться в ряд! – откуда-то из темноты выкрикнул Улугбек. Затем он объявился сам с автоматом наизготовку.

Влад на второй БМП давно задрал пушку вверх, красноречиво наставив ее на гребень стены, однако крепость пока молчала. Опасались ли там поразить своих или страшились ответки, понимая, что справиться с бронированными машинами им не по силам, – не очень-то и важно. Лучше остаться живым, чем, погибнув, быть отомщенным.

– Почему напали? – резко спросил Ростислав. – Отвечать быстро!

– Так это… – с сопением отозвался Изяслав. – Оружие у вас знатное. Нам тоже такое бы не помешало. Машины эти…

– А что захватывать чужое – грабеж, вам не втолковывали? И что с грабителями делают? Я уже не спрашиваю, умеете ли вы с машинами обращаться. На наших в городе тоже нападут? Быстро, ну!

– Не знаю, – Изяслав явно юлил. – Нам отец, в смысле, мэр сказал воспользоваться моментом и вас взять в плен, а оружие – себе.

– Что ж, постоим тут, пока наши не выйдут. Но если с ними хоть что-нибудь…

Он говорил серьезно. В душе властвовала злость напополам с отчаянием. Во время пира у горожан были все шансы на успех.

– Крысы! Собаки! Шухер! – вдруг вразнобой закричали со стены.

Последнего слова Ростислав никогда не слышал, однако смысл его был вполне понятен.

Лишь сейчас едва не схлестнувшиеся между собой люди разобрали шелест со стороны поля, да только было уже поздно. На открытое пространство стремительно вылетела одна крысособака, вторая, а следом – вообще без счета.

Ростислав и Улугбек отреагировали моментально и встретили стаю слаженным огнем двух автоматов. Со стены громыхнула пушка, и картечь ударила по полю. Но только этого было уже мало. Сразу стало неважным, кто и кого недавно захватил в плен и кто первым начал разборки. Шеренга мгновенно распалась, события замелькали в бешеном темпе. Башни машин все еще были неподвижны: и Рамзан, и Влад еще не сообразили, что происходит, да и что они могли теперь сделать? В ближнем бою толку от «двоек» никакого. А уж когда кипит рукопашка…

Все перемешалось. Мужчины и женщины уворачивались от хищников, атаковали, и у каждого результат был своим – в зависимости от благосклонности судьбы. Кто-то уже катался по земле в обнимку со зверем, кто-то сумел одержать временную победу, кто-то наверняка уже бился в агонии. Крепость теперь тоже помочь ничем не могла. Стая перемешалась с людьми, и стрелять с высоты стен стало невозможно.

Разведчики припали к броне, рядом, плечом к плечу, и хладнокровно били из автоматов в тех хищников, которые пытались напасть непосредственно на них или же оказывались чуть в стороне от находящихся в непрерывном движении людей. Какой-то крысопес с разгона запрыгнул на броню с противоположной стороны, но набранная инерция сделала следующий прыжок слишком длинным. Да и мужчины успели слаженно пригнуться, почуяв опасность с тыла. Прозвучавшая вслед короткая очередь прошла мимо. А затем автомат Ростислава выпустил трассирующую пулю, сразу же – перебором – обычную и вхолостую щелкнул бойком.

Удивительно, насколько порою замедляется время! Большой палец левой руки надавил защелку, и пустой магазин медленно полетел к ногам. Рука уже тянула из разгрузки другой, но перед глазами словно застыла в неподвижности картина: девичий силуэт и летящий к нему, распластавшийся в воздухе зверь. Перезарядить автомат Ростислав уже не успевал. Разведчик действовал инстинктивно. Каким-то немыслимым образом он прыгнул на перехват. Их пути пересеклись в воздухе, и удар изменил траекторю хищника.

А дальше секунды вновь начали бег в привычном размеренном темпе. Человек и зверь вместе покатились по земле. Автомат куда-то подевался, да и толку от него, незаряженного, в положении разведчика не было, так что все преимущества оказались на стороне хищника. В его распоряжении имелись зубы и когти, и тварь пыталась использовать и то, и другое. Ростислав старался вывернуться, не допустить зверюгу к горлу, а лучше – отбросить ее прочь, но ему не удавалось. А затем в руке разведчика оказался нож. Как и каким образом он выдернул его из находящихся в разгрузке ножен, Ростислав сказать бы не сумел. Однако лезвие вошло противнику в бок, затем последовал еще удар, и еще…

Он сумел отбросить агонизирующее тело. Одежда была неприятно мокрой и липкой, но чья кровь ее пропитала, разбираться не было времени. Пока живой, руки и ноги действуют, а остальное поймем потом. Если это «потом» будет.

Вокруг стало заметно тише. Еще слышались вздохи, крики и взвизгивания, но их стало меньше. Апофеозом стали несколько коротких автоматных очередей. Под их грохот Ростислав разглядел под ногами свое оружие, подхватил, торопливо выдернул из разгрузки магазин и вогнал его на место. Но стрелять, кажется, было уже не в кого.

На самом деле стая была не так велика, как казалось во время схватки, – иначе никто из людей не уцелел бы. Но и так оказалось, что пострадало больше половины горожан. Многие лежали вперемешку с хищниками, кто-то еще стонал, кто-то – умолк навеки. Да и те, что стояли на ногах, частью были в крови и сейчас оглядывались по сторонам, не понимая, как остались живы.

– Ты как? – голос Катерины прозвучал рядом, и Ростислав невольно оглянулся.

Кажется, девушка была цела. Правда, этого нельзя было сказать о ее одежде. Ворот кофты был разорван, можно было даже разглядеть часть соблазнительно-округлой груди, и разведчику стоило некоторых усилий перевести взгляд на лицо.

– Нормально, – словно и не было недавней конфронтации, выдохнул разведчик. Лишь сейчас он ощутил противное жжение там, где когти крысособаки вспороли не только камуфляж, но и тело. Хорошо, хоть что-то оказалось прикрытым разгрузкой. – Улугбек, ты цел?

– Цел, однако, – раздалось от БМП. – Только какая-то собака за ногу чуть цапнула.

Из крепости торопливо выскакивали люди с арбалетами и копьями в руках. Хорошая штука – помощь. Жаль, что иногда запаздывает.

– Спасибо тебе, – с придыханием произнесла девушка и слегка махнула губами по щеке разведчика. Мир на несколько секунд утратил реальность, Ростислав с трудом удержался, чтобы не сжать Катерину в объятиях. Помог вид кинжала в ее руке. Лезвие было замарано темным. И сразу всплыло воспоминание о женской фигуре на броне. Уж не хотела ли она добраться до Рамзана? Откуда местным знать, что с места мехвода попасть в башню нельзя? Да и спешащие сюда горожане…

– Не за что. Подожди, – Ростислав шагнул к машине и стал всматриваться в темную землю. Оба оброненных магазина нашлись почти сразу, и он с облегчением уложил их в разгрузку. Особенно жалко было бы полного. Три десятка патронов – немыслимая роскошь, чтобы потерять их просто так.

Со стены вновь закричали, но теперь уже не тревожно, а откровенно панически. Пусть опасность в этот раз заметили раньше – но нынешнего врага с крысособаками было не сравнить. Со стороны леса прямиком через поле длинными скачками двигался жук-медведь. Наверно, он и потревожил стаю в лесу, заставил хищников спасаться бегством, и те налетели прямиком на собравшихся у машин людей. Но, возможно, почти непобедимую тварюгу привлекли звуки выстрелов. Опасаться гроза подмосковных лесов не привыкла.

Подкрепление застыло на половине дороги. Вроде надо было выручать своих, помочь затащить внутрь крепости хотя бы раненых, – но не каждый был готов проделать это ценой собственной гибели. Стрелами шкуру такого хищника не пробьешь, копьями ничего ему не сделаешь, да и мечи – штука довольно бесполезная. Да что там стрелы! Еще вопрос, нанесешь ли ему реальный вред пушечным ядром! Которым, кстати, попасть в проворного монстра очень и очень трудно.

– Уходим! – Изяслав уцелел в предыдущей схватке. Надо отдать ему должное: он не забыл, что быть главным – это в первую очередь отвечать за всех. – Быстро смотрите, кто ранен, если не безнадежный, хватайте, и бегом!

Стволы БМП все еще были обращены к предыдущим целям. Еще вопрос, смотрели ли сейчас Рамзан и Влад в сторону леса! После случившегося доверия к горожанам не осталось, и логичным казалось следить за подкреплением и верхом стены. Тем более, стая уже побеждена.

Катя застыла. Ее глаза были наполнены ужасом. С ранеными ли, без них – до ворот можно и не успеть. Это с крысособаками хотя бы сражаться можно. Кто-то из ее товарищей уже бежал со всей силы в гору, и лишь человека три пытались выполнить приказ Изяслава и выбрать из валяющихся тел тех, кто при определенных условиях еще может выжить.

– Сейчас! – скорее девушке, чем остальным, выкрикнул Ростислав и запрыгнул на броню. Улугбек, прихрамывая, заспешил к другой машине.

– Рамзан! – разведчик пару раз ударил по люку прикладом автомата. – Открывай! Там жук-медведь пожаловал!

– Где? – люк приоткрылся, и наружу высунулась голова Рамзана. Повернулась, и из уст невольно вырвалось: – Ух ты!

Башня сразу стала разворачиваться на цель. В принципе чудовище представляло опасность даже для бронированной машины. Раздавить ее или разломать оно вряд ли могло, но вот погнуть ствол, снести наружные приборы – наверняка.

Все-таки в самой Москве такие жуки попадаются редко.

В отличие от других, не менее опасных тварей…

Глава 12

Первый голод был утолен, и сидеть за столом стало вроде как и не обязательным. Кое-кто из горожан вставал, подходил к друзьям и знакомым, коротко разговаривал с ними и лишь затем возвращался на место. У разведчиков знакомых здесь не было и быть пока не могло, а между собой обмениваться полученной информацией было пока рано. Сначала надо накопить ее.

Лишь Лина все косилась на Кирилла, восседавшего в окружении женщин и явно пользовавшегося вниманием соседок. В конце концов она не выдержала, поднялась и двинулась к спутнику по былым скитаниям.

– Спасибо! Я была уверена, что ты меня найдешь, – фраза прозвучала чуть громче, чем если бы была предназначена лишь для ушей киборга. Пусть знают, что ничего никому больше не светит!

– Михаила благодари. Он тут старший.

– А я хочу тебя, – объявила Лина.

Она явно ждала расспросов и сочувствия, но вместо этого Кирилл сказал:

– Не надо было из машины вылезать. Ведешь себя…

– Меня Денис вытащил. После подрыва. Я ничего не соображала.

– И ему тоже. Лишние проблемы. Словно больше делать нечего! – в тоне было больше равнодушия, чем возмущения.

Соседки Кирилла по столу оценивающе взглянули на Лину. У них были весьма серьезные преимущества. Все-таки, странствия имеют весьма существенные минусы. Даже помыться в скитаниях толком негде. Потому разведчица шайнов проигрывала за счет грязных, порядком спутанных волос, потеков на лице, замаранной одежды. Справедливости ради, интереса Кирилл не проявлял ни к кому.

– А почему ты говоришь о себе «смиренный воин»? Разве воин бывает смиренным? – в глазах соседки Михаила сияли веселые искорки.

– Смиренный воин Господа, – поправил ее разведчик. – Так у нас принято обозначать монахов. В бою ни о каком смирении речи нет, но жизнь не ограничивается сражениями. Просто Господь в данный момент ждет от всех, чтобы они были воинами и сражались за возрождение человечества.

– Ты – монах? Но я слышала на уроках, что монахам многое было нельзя.

Вот так из случайных фраз и черпается информация. Например, о том, что в городе тоже имеется подобие школы. Ничего удивительного. Общество обязано передавать из поколения в поколения хотя бы минимум знаний, чтобы не выродиться. И из общей истории тоже. Сколько правды в уцелевших крохах памяти – вопрос иной. Но все-таки…

– Это было очень давно. Еще до последней войны. А потом многое переменилось. Например, при ограниченном количестве уцелевших людей нам просто грозит вырождение. Потому никакого целибата, – улыбнулся Михаил и, видя, что словечко оказалось непонятым, пояснил: – Никакого обета безбрачия на данном этапе быть не может.

– Это радует, – многозначительно отозвалась Татьяна. – Не хочешь посмотреть, как мы тут живем? Я могла бы показать тебе свою комнату. Это здесь же, в этом доме. Я – племянница мэра.

– Комнаты, наверно, везде одинаковы… – неопределенно протянул смиренный воин Господа.

Он как раз смотрел на Лину, застывшую рядом с киборгом.

– Разве? Вот в твоей что?

– А что там может быть? Кровать, стол… Личных вещей у нас немного. Одежда да оружие. Больше ведь и не надо.

– Как? – Татьяна удивилась вполне искренне. Следовательно, ситуация здесь несколько иная, и какая-никакая личная собственность водится.

И тут где-то далеко послышались выстрелы. Город маленький; в зале гудели голоса, но пулеметная стрельба пусть и не перекрыла их, но все-таки была слышна.

Грохот почти сразу умолк, но в зале уже все переменилось. Разведчики дружно вскочили. Горожане – тоже, но для них стрельба была явно неожиданной, и они чуть опоздали в сравнении с гостями.

– Что-то случилось! Мы к машинам!

При всей неожиданности пальбы местные явно сообразили, что именно происходит сейчас за воротами крепости. Не меньше половины мужчин попытались наброситься на гостей, но предостерегающе щелкнули предохранители на оружии, и стволы уставились на хозяев в упор.

Это подействовало отрезвляюще. Лишь кто-то не то самый храбрый, не то самый глупый почти схватился с Петром. Однако монах даже стрелять не стал, а просто двинул храбреца прикладом пулемета. Нападающий отлетел, сбил по дороге пару товарищей и тяжело рухнул на стол.

– Стоять! – Михаил уже поймал в прорезь прицела Евграфа. – Малейшее движение – стреляем!

Ему поверили. Мэр сделал было шаг в сторону, чтобы укрыться за широкой спиной кого-то из своих людей, но взгляд монаха был настолько красноречив, что городской глава застыл на месте.

– Ваши стараются? Отвечать быстро!

– Какие наши? У нас такого оружия нет, – мэр старательно отводил глаза в сторону. – Может, значит, объявилось у крепости что-то?

Выстрелов пока больше не было. Да и вариант с нападением из леса не исключался. Вот только попытка навалиться на гостей здесь… Если ничего не планировали, вряд ли стали бы пытаться схватить недавних соседей по столу. Тем более – так, скопом… Проделать это могли бы и раньше. Или хотели полностью усыпить бдительность, а лучше – разлучить? Пошел посмотреть жилище Татьяны, а там у дверей получил по голове чем-то тяжелым – и проблема решена. Не зря же возле каждого разведчика сидели женщины!

– А здесь и сейчас? Или померещилось, будто мы тоже некие чудовища? – усмехнулся Михаил. – Может, все гораздо проще? Захотелось получить наше оружие, а вступать в открытый бой и нести потери как-то боязно?

Остальные разведчики уже собрались рядом с командиром небольшой и плотной группой. Даже Лина. Хозяева, и мужчины, и женщины, в большинстве своем тоже успели обнажить кто меч, а кто – более удобный в схватке на ограниченном пространстве кинжал или нож. Вид вооруженной толпы сам по себе говорил в пользу недобрых намерений горожан. Иначе клинки-то зачем?

– Сейчас мы прихватим на всякий случай кого-нибудь из вас и пойдем прочь из города. Как выйдем за ворота и сядем в машины – сразу отпустим. Мы – мирные люди и конфликтов не ищем. Да и нет пока причины начинать войну. Нас без того на планете немного осталось. Но если кто-то попытается напасть, надеюсь, не надо говорить, что будет?

И вновь снаружи загремели выстрелы. Теперь уже – автоматные. Все в зале невольно напряглись. Затем басовито рявкнула пушка, явно из тех, которые стояли на стенах. Они что, всерьез подумали, будто такой можно подбить боевую машину пехоты?

Судя по лицам хозяев, пушечный гром являлся новостью даже для них. В шуме никакого интереса не было. Понятно, что захват гостей планировали осуществить без звуков и лишних тревог. Отвлечь внимание, а там прирезать или захватить в плен, – все-таки по нынешнему малолюдству любого человека можно приспособить к делу, – но главное – тихо. И уж палить из пушки в любом случае дело излишнее.

Но толку в догадках и предположениях, если надо как можно быстрее выбраться из города и оказаться рядом с друзьями?

В заложники Михаил отбирал людей сам. Исключительно мужчин, начиная, разумеется, с мэра. Не женщин же подвергать опасностям! И не столь важно, что некоторые из представительниц противоположного пола готовились если не напасть сами, то содействовать нападению. Пусть это останется на их совести, если она есть. А нет – так хоть в памяти.

Дверь открылась, и в комнату едва не влетел запыхавшийся парень. Заметил расстановку сил и невольно застыл.

– Что? – мэр понял, что вопрос прозвучит в любом случае, и предпочел задать его сам.

– Там стая крысособак. Все, кто оказался наружи, отбиваются. Мы вылазку готовим в помощь.

Судя по расстоянию до ворот, все уже должно было закончиться. Вон и автоматные выстрелы умолкли. Расстреляли по магазину или чуть больше на брата. А вот броня в действие так и не вступила. Следовательно, если посыльный не врет и стая напала на людей, дело дошло до рукопашки. Темнота, поле со злаками, – в таких условиях проворонить приближение зверей нетрудно.

– А вы нас подозревали! – сразу переиначил донесение мэр. – Мы к вам со всей душой, людей, значит, специально за ворота послали, чтобы гостей дорогих накормить, а вы сразу за оружие, и еще хорошо, что стрелять не стали! Там, между прочим, мой сын!

– Нечего было набрасываться, – веры Евграфу не было. Даже если первые выстрелы сделали по хищникам, это еще не означало, что аборигены Пригорка испытывают к гостям только любовь. Обычная накладка. – Пошли, посмотрим. Пока все остается в силе.

Михаил уловил взгляд Татьяны. Женщина смотрела на него так, что поневоле захотелось еще шире расправить плечи, стать выше ростом, а то и совершить какую-нибудь глупость. Поверить мэру, например. Но только здесь была особа более привлекательная, от которой подобного взгляда не дождешься. И монах предпочел просто подмигнуть. Мол, в других условиях…

И тут послышался характерный голос пушки БМП.

– Пошли быстрее, – Михаил подтолкнул мэра к двери. Левую руку он держал у Евграфа на плече, как бы предостерегая от глупостей, а правая привычно покоилась на рукояти автомата. Но мэр и сам торопился, и на лице его была написана явная тревога.

Народ в переходах здания шарахался в стороны, освобождал дорогу. Вопреки опасениям, никаких эксцессов не случилось. Но оставался еще путь по городским улицам, тесным, со множеством удобных мест для обстрела нежелательных пришельцев. Взять те же крыши, например. Как решит некий кандидат на верховную должность заодно избавиться от удачливого конкурента!..

С наступлением темноты улицы опустели. Разведчики и десяток отобранных в заложники хозяев едва не бежали в сторону ворот. Хорошо, что такие города по определению не могли быть большими. Стены поневоле ограничивают внутреннее пространство, а чтобы увеличить охраняемый периметр, требуются лишние воины. Защищают не стены, а люди, которые могут их занять.

Выстрелы давно прекратились, только тишина так и не наступила. Впереди звучали голоса, но слов пока было не разобрать. Но расстояние быстро сокращалось, уже видны были ворота и столпившиеся у них люди. Затем толпа забурлила, раздалась, и навстречу разведчикам вынырнуло несколько человек, тащивших тело. Следом – еще одна такая же группа.

– Что?! – с откровенной тревогой выкрикнул Евграф.

– Они жука-медведя завалили! – со смесью восторга и удивления выкрикнули из толпы. – Из своей машины!

– Говорили – крысособаки… – не понял мэр.

– Прежде была стая, а потом пожаловал жук. Как раз у нас отряд на помощь выскочил. Думали, все и всем…

– С сыном что, болваны?! – не сдержался Евграф.

– Жив Изяслав. А так есть и убитые, и раненые.

Мэра было не удержать. Он пер наружу не хуже танка, и горожане едва успевали дать ему проход. Ни о каких заложниках не шло и речи. В толпе все перепутались настолько, что разведчики упустили недавних подопечных, хотя те и не пытались скрыться.

Пространство с другой стороны ворот освещали факелы. Но пламя было коварно. За пределами круга тьма становилась гуще, и едва можно было различить силуэты двух бронированных машин и столпившихся там людей. Кто-то явно спешил к крепости, кого-то, вроде бы, тащили, однако подробностей было не разобрать. Еще несколько факелов освещали место рядом с машинами, но от ворот были видны одни маячившие там силуэты.

Кто-то из факельщиков присоединился к спешащей вниз группе, – так можно было не бояться споткнуться на колдобине. Навстречу попадались те, кто нес пострадавших, однако Евграф даже не смотрел, кого именно несли. Разведчики – тоже. Они в городе никого не знали, а их товарищей нести бы никто не стал. Точнее, их бы просто не отдали, предпочтя заняться врачеванием самостоятельно. Однако мертвых и раненых было много, не меньше десятка.

– Изяслав! – выкрикнул мэр.

– Здесь я, отец! – отозвались из темноты.

Спустя полминуты они встретились. В свете факела появилось лицо молодого мужчины. Оно было потным, глаза сверкали от возбуждения.

– Живой, значит! – Евграф обхватил сына, прижал к груди, а потом отстранился и стал внимательно вглядываться, словно ища следы ранений. – Я тут места себе найти не мог, уже подумал…

– Повезло! – ответил Изяслав. – Был момент, когда думал, не отобьемся. Хорошо, гости крепко помогли. Без них вообще все бы полегли…