Чужой мир Гринберга Оксана

Часть II. Правда и ложь

Мы ехали молча. Я, Ана, Макс и Таня. Только загружаясь в подъехавшую иномарку с тонированными окнами, мне сообщили о том, что Эльза поставила Ане условие во время разговора по телефону – не впутывать её в это дело. По официальным данным, она оставила особняк на Лену и Габи, а сама решила задержаться в штабе… чтобы её не заподозрили в несанкционированной операции. Всё это было настолько мутно, что я решила не углубляться в данную тему; в любом случае – у нас была Майя, и мы могли не беспокоиться о том, что Эльза нас подставит. Пока её дочь с нами – начальница не будет работать против нас…

Однако я успела переброситься парой слов с красногубой перед тем, как сесть на заднее сиденье, крепко держа Таню за руку.

– Где Ян? – Эльза обвела нас всех взглядом и по пришибленному виду всех троих догадалась, что произошло нечто непоправимое. – Ярослава?..

– Яна больше нет, – ответила я, сжимая ладонь на запястье Тани, на которую начальница старалась не смотреть.

– Что это значит? – медленно переспросила Эльза.

– Он расщепился вместе с Таней, когда пытался её остановить, – стараясь, чтобы голос звучал ровно, ответила я.

– Вы сообщили Лене? – после нескольких секунд молчания, сдержанно спросила Эльза, глаза которой теперь сверлили дыру в притихшей черноволосой.

– По приезде сообщим, – коротко ответила я, затем дождалась, когда бледная, словно смерть, Ана сядет за руль, и негромко спросила: – Что произошло во время допроса?

Эльза, сосредоточенно следившая за каждым движением желтоволосой, кивнула Максу, чтобы тот занял пассажирское сиденье впереди, и как только мы остались одни, так же негромко спросила:

– С чего ты взяла, что что-то произошло?

– Хватит, – сжав зубы и опустив взгляд в пол, жестко сказала я. – Я не идиотка, и в курсе, что меня допрашивал уникум, умеющий стирать память.

Эльза некоторое время смотрела на меня, затем коротко выдохнула и проговорила:

– Я недооценила тебя, Яра. Но это лишь доказывает, что я могу тебе доверять.

А в следующее мгновение моя рука взметнулась вверх вместе с рукой Тани – крепко зажавшей свои уши по негласной команде нашей начальницы.

– Вся эта операция с допросом уникума, чувствующего правду, как и моя краткосрочная поездка в особняк – всё это часть твоего плана, – уверенно сказала я, стараясь не реагировать на то, в какой неудобной позиции зависла моя конечность, пристёгнутая наручником к черноволосой. – Какова цель?

Эльза выразительно посмотрела на Таню, а большего мне и не требовалось…

– Вы понимаете, чего стоил ваш план? – не пытаясь скрыть своей злости, почти выплюнула я.

– Я осознаю последствия гораздо лучше тебя, поверь мне, – холод в голосе и в глазах начальницы заставил меня поумерить пыл… всё-таки Ян был её двоюродным племянником.

– Боюсь, что не до конца осознаёте, – прищурившись, ответила я. – У неё были сообщники. Не только уникум, но и простой человек. Они сбежали, как только увидели, что Таня поймана.

– Я займусь этим, – коротко ответила Эльза.

– Будьте так любезны, – бросив на неё последний, совсем не дружелюбный взгляд, сказала я и забралась в машину вместе с Таней.

Первый час езды прошел в гнетущем молчании. Я старалась не задаваться вопросом, откуда у Аны права, и как она ведёт машину в таком состоянии, Ана старалась не смотреть в зеркало заднего вида, чтобы не натыкаться глазами на смирно сидевшую рядом со мной Таню. Таня старалась не издавать ни звука, по-видимому, находясь под впечатлением от того, что впервые забрала чью-то жизнь… сама, а Макс просто сидел молча. Я ещё слишком плохо знала этого парня, потому не могла сказать, что угнетало его больше – увиденная им смерть или то, что он не смог её предотвратить…

Думаю, мы все задавались последним вопросом…

Машина внезапно затормозила на обочине, а Ана резко обернулась на нас и прошипела:

– Вылезайте!

Я решила последовать её приказу, поскольку видела, насколько сложно давалось желтоволосой показное спокойствие – пока она вела машину, её пальцы побелели от напряжения.

Когда я вытащила Таню на свежий воздух, Ана уже стояла перед нами и сжимала кулаки, с яростью глядя на черноволосую.

– Ты правильно делаешь, что молчишь, сучка, потому что сейчас каждое слово будет стоить тебе здоровой части тела, надеюсь, ты это понимаешь, – почти прорычала Ана, даже не делая попыток успокоиться.

– Ана, у нас задание довезти её до особняка, – глядя в сторону, но при этом продолжая удерживать Таню за запястье, сказала я.

– Мне плевать на задания той бесчувственной стервы. У неё племянник погиб, а она даже глазом не моргнула, – резко ответила желтоволосая, бросив злой взгляд на меня.

– Это не делает нас судьями, – чуть тише сказала я, сама изо всех сил борясь с желанием ещё раз заехать черноволосой по лицу. Или по животу. Или по любой другой части тела…

– А мне не нужен суд, чтобы вынести приговор, – очень нехорошим голосом сказала Ана.

– Не делай этого, – Макс тоже вышел из машины, – она знает, из-за чего нас завалили проверками в последнюю неделю. В отличие от нас.

Его слова слегка остудили мою голову. Таня и впрямь владела информацией, владеть которой так жаждали мы. И которой, по убеждению Организации, мы владели… Порочный круг секретов и недоверия. Прям образцовый пример.

– Он прав. Нам нужны ответы, – сдержанно сказала я.

– А как ты будешь смотреть в глаза Лене? – пристально глядя на меня, спросила Ана.

Я похолодела. У меня не было ответа на этот вопрос.

– Отвечай, тварь, и лучше отвечай честно: есть способ вернуть Его назад? – подойдя вплотную к Тане и жестко взяв её за куртку, спросила Ана.

– Я не знаю, – ответила черноволосая, и почему-то я ей поверила.

– Лучше подумай ещё раз над своим ответом, – едва справляясь со своей яростью, предложила Ана, встряхивая Таню за одежду.

– Я не знаю, – повторила та, глядя Ане в глаза.

– Ана, она действительно не знает, – поджав губы, сказала я.

– Лучше тебе найти этот способ, – неожиданно спокойно, но оттого ещё более пугающе, сказала Ана. – И найти в ближайшее время.

Затем она отступила от черноволосой и села обратно в машину, а когда внутрь забрались и мы, негромко сказала:

– Я сама скажу Лене, но будь готова, что эту тварь придётся защищать, – и она тронулась с места.

А я сильнее сжала руку на запястье Тани, даже не думая о том, что скорее всего оставляю на нём синяки…

Я понимала, какой будет реакция рыжей. И также понимала, кому придётся защищать черноволосую от её праведного гнева…

– Лучше бы тебе оказаться полезной, – прошептала я и скорее почувствовала, чем увидела, её сосредоточенный взгляд…

Когда машина остановилась рядом с особняком, я переглянулась с Аной и вновь взяла Таню за руку – во время поездки моя ладонь так сильно затекла, что пришлось попросить Макса сменить меня на посту конвоира… Вообще-то, изначально это и было его заданием, но обстоятельства сложились так, что доверить черноволосую расщепенку я теперь могла только себе – потому и сидели мы втроём на заднем сиденье, Макс – держа Таню за руку, я – страхуя его по другую сторону и давая отдых своей затёкшей конечности. Наручники было решено снять, поскольку удовольствия от них было мало… а я и так была на взводе (как и все в машине), и иметь очередной повод для раздражения было просто глупо – да и как Таня сможет убежать, сидя между мной и Максом, в едущей на полной скорости машине?!

Однако передвигаться втроём было довольно неудобно, а заходить в дом нужно было быстро и не беря на себя много внимания, потому я первой вышла из машины, вытаскивая за собой молчавшую до сих пор Таню, и, переступив порог, быстро поднялась по лестнице: Габи уже была предупреждена о нашем приезде, потому создала для меня коридор невнимания, отчего я смогла пройти абсолютно незамеченной в самую дальнюю комнату на третьем этаже.

Когда дверь за нами закрылась, я вновь достала наручники и пристегнула Таню к батарее.

– Это было необязательно, – приглушённым голосом заметила черноволосая.

– Знаю, – без интонаций ответила я, затем окинула её равнодушным взглядом, – но не смогла отказать себе в удовольствии.

– И что ты будешь делать? Сидеть рядом со мной без сна и отдыха? – тихо спросила Таня.

– Нет, – ответила я, всей душой желая, чтобы она заткнулась и вообще не разговаривала со мной до прихода Макса или Майи…

– Тогда что?

– Накачаю тебя наркотой, – равнодушно сказала я, посмотрев ей в глаза.

– Ты шутишь? – Таня недоверчиво отступила, прижавшись спиной к стене.

– Нет, – вновь без эмоций ответила я, и на этом наш содержательный диалог был закончен.

Я показательно отошла от черноволосой в другой угол комнаты и постаралась привести мысли в порядок. Получалось паршиво. А ещё хуже было то, что я совсем не хотела ссориться с подругой. Тем более – из-за Тани. Тем более, что та – заслужила…

Должно быть, последняя чувствовала мой настрой, потому избавила меня от своих мыслей и чувств по этому поводу…

Через минуту в комнату зашла Майя. Она посмотрела на тело, сидящее на полу, затем перевела невозмутимый взгляд на меня и сказала:

– Габи сделала снотворное из каких-то своих травок. Она проспит несколько часов.

И сказано это было так, словно черноволосой в комнате не было, и это не о ней сейчас шёл разговор. Я кивнула и, бросив быстрый взгляд на притихшую Таню, спросила:

– Ты сказала остальным?..

– Ана сейчас рассказывает, – проговорила Майя, переводя напряжённый взгляд куда-то в сторону стены. – Я не смогу её остановить, – через пару секунд предупредила она.

– Я знаю, – отозвалась я, рассредоточив взгляд и переведя его на входную дверь.

Понятия не имею, чья это комната, но скоро в ней случится погром. Если я не смогу остановить Её.

– Я не хотела его смерти, – слова Тани заставили меня обернуться и посмотреть на черноволосую.

– Расскажешь это его сестре? – ровным голосом спросила я.

– Странно, что ты так убиваешься из-за одного-единственного уникума, хотя отправляла их на тот свет пачками, – спокойно сказала Майя, впервые напрямую обратившись к пленнице.

Я поёжилась. Иногда мне хотелось, чтобы она проявляла побольше эмоций…

Таня ничего не ответила, сжавшись в комок и уставившись невидящим взглядом куда-то в пол… Я знала, что её гнетёт. Все другие уникумы были убиты не её руками. Это – её первое убийство. И теперь она, наконец, узнаёт, что такое муки совести… Конечно, если всё это – не очередной спектакль, разыгранный с целью обхитрить нас и заставить снизить бдительность.

– Яра… – начала было Таня, но я грубо перебила её, даже не повернув головы:

– Замолчи. Никому не интересны твои угрызения совести.

– Идёт, – предупредила Майя, но я и сама уже слышала шум в коридоре.

Дверь резко распахнулась, и в комнату ворвалась Лена… мгновенно застывая на пороге.

– Яра, не надо, – «по-хорошему» предупредила рыжая, не отводя от Тани разъяренного взгляда.

В данный момент на месте её удерживала только моя мысль «стоять». Хвала небу, я успела использовать способность раньше хозяйки…

– Лена, она нам нужна, – напряжённо сказала я, чувствуя, как от её сопротивления у меня начинает раскалываться голова.

– Она убила его! – закричала рыжая, выбивая из меня дух силой своей ненависти.

Я и не знала, что у этой способности есть подобная отдача! Пришлось стиснуть зубы и вложить всю свою силу в ментальный приказ, впервые в жизни используя дар Лены и понятия не имея, насколько ещё меня хватит.

– Прошу тебя, успокойся, – процедила я, напряжённо глядя на этот рыжий ураган, не собиравшийся сдаваться и уверенно стоявший напротив меня с полыхающими бешенством глазами.

«В сторону», – раздалось в моей голове, и я удивлённо почувствовала, как моё тело собирается сделать шаг, уходя с траектории движения рыжей…

Чёрт! Меня не хватит и на удержание её тела и на борьбу с собственным! Я ощутила, как воля постепенно оставляет меня, и, из последних сил крикнув «Алекс», я отпустила дар Лены и отпрыгнула к Тане, перекрывая её своим телом.

В голове всё помутилось, но я нашла в себе силы открыть глаза… и увидеть, как блондин удерживает Лену поперёк талии и, к чести его будет сказано, – удерживает в воздухе…

– Спасибо, – выдохнула я, отползая к черноволосой и надеясь, что Алекс меня услышит. – Отнеси её в её комнату, – попросила, роняя голову на ладони и едва не воя от ужасной мигрени.

От этой способности убиться можно. В прямом смысле!

– Я разнесу к чертям твой мозг, если не поставишь меня на землю! – яростно выкрикнула Лена.

– Тебе не повезло. Моё сознание почти не восприимчиво к давлению извне, – спокойно сказал Алекс, вынося тело рыжей из комнаты.

– Ты пожалеешь! Чёрт бы тебя побрал! ЯРА! Лучше не становись моим врагом! Слышишь?! – кричала Лена из коридора, а я так и сидела на полу, опустив голову и стараясь сдержать готовые сорваться рыдания…

В комнату бесшумно зашла Габи, остановилась рядом с Таней и заставила ту выпить целый стакан какого-то странно пахнущего отвара. Черноволосая не сопротивлялась. Казалось, после сцены, устроенной Леной, она ещё больше притихла, стараясь стать совсем незаметной…

– Габи, – мой поникший голос остановил кухарку почти в дверях. – Пожалуйста, приготовь успокоительное для Лены.

– О себе подумай, – грубовато ответила кухарка, затем развернулась и вышла из комнаты, но уже в коридоре остановилась и непреклонно сказала: – Спустись на кухню минут через десять.

– Хорошо, – кивнула я, понимая, что и сама не откажусь от успокоительного.

После ухода кухарки в комнате остались только мы с Майей… а в следующее мгновение я скорее почувствовала, чем увидела, как в дверях появился Кир.

У меня не было сил подняться с пола, как не было сил растянуть на губах улыбку или просто сказать «привет»… За его спиной быстро мелькнула шевелюра Аны, и я полуприкрытыми глазами проследила, как Майя выходит из комнаты вслед за желтоволосой и оставляет нас с Киром наедине… Хотя, как «наедине»? В комнате были трое: Кир, стоявший у двери, я, сидевшая на полу, и Таня, лежавшая у батареи уже без сознания… Наше трио было бесподобно. А пауза, зависшая в воздухе, готова была поспорить длительностью со знаменитой «чеховской»…

– Здравствуй, – голос Кира так неожиданно нарушил тишину, что я невольно подняла на него глаза.

Он стоял, напряжённо глядя на мою сжавшуюся в комок фигурку, и стараясь не выдавать ни одной лишней эмоции на своём лице. На нём были знакомая мне чёрная водолазка и тёмные джинсы; волосы лежали на голове в лёгком беспорядке, скрывая высокий лоб и обрамляя красивое лицо; глаза были темнее обычного, губы – слегка поджаты… Он был всё так же притягателен, как и прежде, но теперь, помимо восхищения, желания быть рядом и сильнейшей привязанности, он вызывал у меня стойкое чувство опасности.

И это было страшно.

– Как ты?..

Странный вопрос, на который у меня не было ответа.

– Справлюсь, – коротко ответила я, медленно поднимаясь на ноги.

Голова гудела, тело ныло, желание застрелиться – всё крепло…

– Она действительно убила Яна? – ровно спросил Кир, переведя взгляд на черноволосую.

– Скорее, он погиб из-за неё, – сказала я, ведомая внезапно очнувшимся чувством справедливости.

Кир вновь перевёл взгляд на меня… а мне стало неловко.

Мне впервые было неловко находиться рядом с ним!..

– Мне нужен душ, – зачем-то вслух сказала я и прошла мимо темноволосого.

Когда тело было высушено, а чистые вещи – надеты, я спустилась вниз за настоем Габи, чувствуя каждым сантиметром, каждой своей клеточкой – как Кир следует за мной.

Кружка ждала меня на столе, и я решила не отыскивать кухарку, а поблагодарить её завтра, потому развернулась и направилась наверх.

– Яра.

Я замерла, стоя посреди своей комнаты прямо перед постелью.

Кир умел ходить совершенно бесшумно.

Раньше меня это очаровывало. Сейчас – пугало.

Я развернулась и посмотрела на темноволосого, стоявшего рядом с закрытой дверью, затем отпила глоток из кружки и негромко спросила:

– Ты не оставишь меня в покое?..

– Нет, – отрезал Кир.

– Ты спрашивал «как я?». Я очень устала.

– Я не уйду, пока ты не скажешь, что изменилось, – ответил Кир.

А я не стала врать:

– Всё.

Он свёл брови к переносице, а я задержала дыхание и твёрдо повторила:

– Всё изменилось.

– Ты больше не любишь меня?

Мне послышалось, или в его голосе прозвучала горькая усмешка?

– Люблю, – глухо ответила я, – оттого и страшно…

– Ты стала бояться меня? – нахмурился Кир. – С каких пор?

– С тех пор, как я поняла, что совсем тебя не знаю, – глядя в пол, ответила я, затем резко подняла на него взгляд: – Ты знал, что Таня создавала Охотника?

– Нет.

Не знаю почему, но я ему поверила. Он не врал мне. Я это чувствовала…

– Ты знал, что она покидала особняк? – задала свой второй вопрос я, твёрдо глядя ему в глаза.

– Я знал, что у неё был какой-то секрет. Какой именно – понятия не имел. У меня самого их достаточно, чтобы выпытывать чужие, – спокойно ответил Кир.

И я вновь ему поверила.

– Ну, почему ты такой? – поджав губы, чтобы не расклеиться прямо здесь и сейчас, прошептала я.

– Какой? – переспросил Кир, не отрывая от меня глаз.

– Непогрешимый, – выдавила я.

– На мне много грехов. И я не хочу брать на себя новые, – отозвался темноволосый, а я нахмурилась:

– О чём ты?

– О моём нежелании принуждать тебя к тому… чего я хочу от тебя, – ровно сказал он.

Я замерла. Как замерло и моё сердце.

Мой разум разрывался от противоречий. Я не знала, чего хотела от него: чтобы он сказал, что любит меня, и что всё, чего он хочет, это освободиться от влияния Организации и тихо зажить себе где-нибудь на окраине страны… или чтобы он признался, что собирается разрушить эту самую Организацию, и что я ему нужна лишь для того, чтобы осуществить свой план.

Я не знала, хочу ли знать правду, и горела изнутри, понимая, что без правды не смогу быть рядом с ним.

Когда-то мне хватало только моего собственного доверия к нему. Сейчас мне нужен был весь Кир целиком.

– Яра…

Я не заметила, как он подошёл ко мне сзади, и теперь всем телом ощущала его близость: его голос… его теплое дыхание на моих волосах… его руки на моей талии…

Я развернулась к нему лицом.

– Зачем ты делаешь это со мной? – спросила негромко. – Ты уничтожаешь меня, разве ты не понимаешь?

– Это ты уничтожаешь меня. И даже не замечаешь этого, – касаясь моих губ своими губами, ответил Кир и мягко, но уверенно притянул меня к себе. – Не надо, Яра. Не оставляй меня.

– Не оставлю, – проглатывая ком в горле, пообещала я и вжалась в его тело, желая стукнуть себя за мягкотелость… и в то же время – хорошенько отдубасить за слабость собственной веры в Нас.

Он никогда не подводил меня. Так почему же я стараюсь оттолкнуть его?..

– Я люблю тебя, и я ревную, и ищу недостатки… – прошептала я, уткнувшись лицом ему в шею, – а ещё я сильно напугана. Напугана тем, что будущее начинает становиться настоящим…

– Ты думаешь, что скоро мы станем врагами, как это было в твоём сне? – спокойно спросил Кир.

– Да, – не стала врать я. – Мы сумели изменить причину. Но сможем ли мы изменить следствие?

Кир промолчал, а я ещё теснее прижалась к нему.

– В тот раз я испугалась твоей силы. Теперь я знаю о ней, – сказала я вполголоса. – Но между нами всё ещё целая пропасть из секретов и недоверия.

– Что ты хочешь знать? – спустя несколько секунд негромко спросил Кир.

– Не знать… – я покачала головой и отстранилась от него. – Я хочу попробовать.

Лицо Кира окаменело, но он быстро взял себя в руки.

– Можешь даже не пробовать, – сказал он, не глядя на меня. – Могу сказать сразу – у тебя не получится.

– Ты знал! – выдохнула я, застывая на месте.

Он знал, что его силу нельзя «перенять»!

И Антон не смог бы забрать себе его способность, как я не смогла бы её скопировать.

Он знал это, но ничего не сказал!

– Но, когда я чувствовала Это у себя за спиной… – я качнула головой и напряжённо посмотрела на него. – И когда Эта Сила обвила нас, словно коконом, после того, как мы… – тут я замолчала и покраснела.

– Это то, как ты чувствуешь её, будучи хамелеоном. Но ты не в состоянии перетянуть эту тьму за свою спину. Она только моя, – ровно сказал Кир, глядя на меня серьёзным, сосредоточенным взглядом.

– Ты и впрямь не уникум? – тихо спросила я.

– Я не знаю, кто я, – ответил темноволосый. – Но я знаю, чего я хочу. Я хочу, чтобы ты мне верила. И была рядом со мной.

Я села на край постели и бессильно опустила голову. Я тоже хотела быть рядом с ним. Я тоже хотела ему верить. Но что-то внутри меня подсказывало, что он способен на то… чего я от него не буду ожидать: и это сковывало мои руки, когда я хотела поднять их и обнять его; как это сковывало мой голос, когда я хотела признаться ему, что хочу быть с ним всегда; как это сковывало моё сердце, когда я хотела впустить в него темноволосого и больше никогда не выпускать…

Кир подошёл ко мне и поднял за подбородок, заставляя встать на ноги и смотреть на него.

– Ты можешь сомневаться, можешь бояться будущего, можешь отталкивать меня, думая, что мы не будем вместе, – его голос заставил меня застыть с широко раскрытыми глазами: он был беспощаден и он был жесток; Кир взял моё лицо в ладони и осторожно сжал. – Но ты не можешь отменить того, что чувствуешь.

– А ты? – резко спросила я, а потом всё-таки выдавила из себя тот вопрос, произнести который так боялась. – Зачем я тебе?

– Я не знаю, – ответил Кир, не отводя от меня странного, словно ищущего ответ взгляда. – Но я не отпущу тебя. Это могу сказать точно.

Я прикусила губу, из-за всех сил стараясь не выдать своих эмоций, не расклеиться прямо здесь и сейчас, не показать ему, как много эти слова значат для меня. А в следующее мгновение все мысли были сметены из моей головы, потому что моё тело оказалось на постели, а душа – в плену чувств и эмоций.

Чувств, которых не могла отменить моя логика.

Эмоций, которых невозможно было контролировать.

И я не стала сопротивляться. В конце концов, спасти этот мир сможет только любовь…

Вот только Кир не торопился снять с меня одежду, как не торопился продолжить то, чего я так ждала: он просто целовал меня, отвоёвывая от посторонних мыслей каждый краешек моего сознания и забирая его под свою власть; он гладил моё тело, заставляя каждый сантиметр моей кожи ждать его прикосновения, вынуждая моё тело забывать, кому оно принадлежит; он делал так, что я исходила мелкой дрожью, желая, чтобы он закончил эту ласковую пытку и сделал, наконец, то, чего мы оба так хотели…

Осторожный укус в шею заставил меня глухо застонать и вцепиться в тело своего мучителя всеми своими конечностями. Почему одежда до сих пор на мне? Почему он не хочет перейти эту грань? Ведь мы же не в первый раз…

– Кир… – выдохнула я, не отпуская его, удерживая его на себе и надеясь, что он поймёт и без слов.

– Не сейчас, Яра, – Кир мягко высвободился из моего плена и приподнялся надо мной на локтях, – ты вся в сомнениях, я не буду брать тебя так.

– Я уже давно не в сомнениях! – недовольно возразила я, притягивая его обратно к себе.

– Нет, – мягкий ответ и вновь – мягкое высвобождение, – ты хочешь меня, но ты всё ещё не определилась.

– Да с чем я не определилась?! – воскликнула я, изнывая от абсолютно естественного и сносящего мне голову желания; я не хотела сейчас разговаривать! И он сам вынудил меня испытывать подобные чувства!

– Ты сегодня несколько раз оттолкнула меня. Сама. По своей воле и по своему решению. Ты сбросила телефон, когда мы разговаривали, и не захотела отвечать, когда я этого просил, – размеренно и чётко сказал Кир, сосредоточенно глядя в мои глаза.

– Так это что… месть? – выдохнула я, во все глаза глядя на него.

– Это не месть, Ярослава, – спокойно ответил Кир. – Я просто хочу понять, почему ты так поступила, и повторится ли это вновь.

– Ты… – начала было я… а потом замолчала.

Чёрт. А ведь за все эти годы, проведённые под присмотром Организации, он успел выработать для себя систему всех необходимых реакций на те или иные случаи жизни. Вот только отношений серьёзных у него никогда не было. И вряд ли он занимал себя тем, что читал книги о том, как нужно общаться с девушкой. И уж тем более не поверю, что он читал методички о психологии женщин… которых я здесь в принципе не видела. Да и откуда таким книгам взяться в местной библиотеке? Выходит, о поведении женщин он мог судить, только делая выводы из наблюдений за окружающими его представительницами прекрасного пола… А о том, как выстраивать с ними… ну, скажем так – диалог…

Тут я мгновенно представила Ану и все прелести её характера.

Стыдно признаться, но теперь я, кажется, понимала, откуда этот метод кнута и пряника. Меня сейчас вроде как погладили, а потом потыкали мордочкой в собственные… ммм…

– Радость моя, – я неожиданно для Кира подняла руку и погладила его по тёплой щеке. – Ты же не думаешь, что сможешь меня воспитывать?

– Смогу, – спокойно и уверенно сказал Кир, глядя на меня своими большими, почти чёрными глазами.