Проблемы индейцев шерифа не волнуют Казаков Олег
– Док, успокойтесь! – комендант стукнул кулаком по столу так, что висящее над ним изображение задрожало и покрылось рябью, – Никто не собирается расстреливать всех аборигенов… Не всех сразу. Возможно, мы найдем выход, но наша безопасность важнее пары сотен местных жителей. К тому же они напали на нас и, скорее всего, хотят сделать это еще раз, более крупными силами. Индейцы или папуасы – мне все равно, они нападают, мы защищаемся. Если вам или им захочется поговорить – пусть присылают делегацию и беседуют под пулеметами над их головами. А пока вы можете разговаривать с их вождем в лазарете…
– Секунду! – представитель охранников отодвинул от уха руку с интеркомом, – пост у ворот сообщает, три суслика просят навестить Могучего Клыка…
– Пропустите, – подумав, разрешил комендант, – выделить сопровождающих и проводить до палаты и обратно до ворот. В палате включите записывающую аппаратуру, пусть ученые потом посмотрят, о чем был разговор. Господа ученые, ваши прогнозы поведения аборигенов?
Глава научного совета, угомонив дока, до сих пор что-то бубнившего и шипевшего как разъяренный кот, встал со своего места.
– Мы считаем, что они не пойдут на приступ в ближайшие дни. Племена растянуты и будут еще некоторое время собираться и подтягиваться к станции. К тому же им придется согласовывать действия, выбирать главнокомандующего, начнутся споры между вождями, кто выше, кто круче, у кого дедушка почетнее, у кого жены плодовитее и тому подобнее. Это тоже займет время. Потом они вышлют разведчиков, если не сделали этого до сих пор и увидят стену. Им придется поломать голову, как ее преодолеть. Они же пока не знают про пулеметы. Но после недавнего разгрома штурмовых отрядов они будут осторожнее. Будут рыскать вокруг, карауля кого-нибудь случайно оказавшегося снаружи. Может быть, попробуют заслать группу на пробный прорыв в поселок. Тут не помешает тревожная сигнализация на стенах и наблюдение за равниной. Если мы будем готовы к переговорам, можно рискнуть и выйти к ним на вездеходах под охраной и вызвать старейшин…
– Запрещаю, – немедленно отреагировал комендант, – не хватало нам еще потерять несколько человек.
– Тогда ждем, пока они сами не придут и готовимся к штурму, – закончил глава ученых, – мы проанализируем всю доступную информацию и представим свои рекомендации.
– Что ж, на этом всё, всем за работу. Станция на осадном положении, выход за стену без моего разрешения запрещаю!
Станция заметно оживилась, огни сварки на стремительно растущей стене сверкали и днем и ночью, вездеходы за металлом уходили один за другим сразу после разгрузки, дозаправки и необходимого ремонта. Поиски землянина пришлось отложить. Искать его среди тысяч тепловых сигналов вокруг станции было совершенно немыслимо. Колонисты вооружались и обучались пользоваться лазерным и огнестрельным оружием. Выход за стену, даже на поле космодрома был закрыт. Еще несколько семей, запертые в поселке внутри крепостной стены, решили перебраться наверх в станцию, где они чувствовали себя в большей безопасности. Нервозность среди колонистов нарастала.
Суслики действительно остановились в половине дневного перехода от станции и начали ставить свои кочевые лагеря, поднимая круги из куполов своих переносных хижин. Вид со спутника показал, что цепь лагерей аборигенов охватила всю южную дугу с захватом восточного и западного секторов. Между ними шло постоянное движение отдельных особей и целых групп от незначительных до больших из десятков и сотен сусликов. Где-то там старейшины и вожди сидели перед кострами и решали какие-то свои вопросы. Отдельные отряды аборигенов патрулировали местность вокруг станции, их было хорошо видно из космоса. Но ни один не приближался слишком близко к станции и они уклонялись от встреч с вездеходами, идущими на север к шахте. Только остатки племени Могучего Клыка, ничего и никого не боясь, встали лагерем сразу за космодромом, в пределах видимости. С остальными племенами они не общались, хотя несколько патрулей к ним все же приходило. Молодые суслики племени приходили к воротам, где их встречал уже начавший вставать и передвигаться самостоятельно вождь. Его никто не задерживал и не препятствовал встречам, так как сам он считал себя принадлежавшем Игорю.
– Мы просмотрели записи первой встречи вождя с соплеменниками, – докладывал коменданту глава ученого совета, – обычный разговор, о здоровье, о погоде, о том, что снег был сухим, а стал влажным и вязким, племя ждет возвращения вождя, тут плохая охота и мало дерева для костров. Ничего необычного. Только вот…
– Что только? – поинтересовался комендант неожиданной заминкой.
– Его лапы… то есть руки… Он все время ими что-то делал, похоже на язык жестов. Возможно у них так принято, для передачи дополнительного смысла.
– Или он передавал что-то, что нельзя сказать словами?
– Может быть… Похоже вождь услышал где-то в лазарете о пропаже землянина, потому что он спросил врачей, почему к нему не приходит Игорь.
– Что ему сказали?
– Что как увидят его, передадут чтобы навестил…
– И он не поверил, – решил для себя комендант, – что мне делать с землянином, я не знаю где и как его искать…
– Если он не погиб, а захвачен в плен, – осторожно предположил ученый, – то, скорее всего, он где-то там среди аборигенов.
– Если только они сами не разорвали его на тысячу сувениров, – комендант вздохнул и задумался об ответственности перед Базой.
– Переговоры с местными вождями могли бы прояснить этот вопрос, – ученый все же решил высказаться, – мы могли бы через них организовать поиски пообещав взамен металл, топливо, даже холодное оружие, те же копья, ножи, бытовую мелочевку.
– И попасть в положение просителей, платящих дань! Нет уж. Пусть сами предложат переговоры или приведут его, тогда и решим, на что его сменять. Сигнала коммуникатора нет, хотя на таком расстоянии мы бы хоть что-то уловили бы. Будем ждать.
– Есть еще одна неприятная новость…
– Что еще случилось, – комендант нахмурился, готовясь к очередной ложке дегтя.
– Один из земных инженеров обратился в медблок с жалобами на плохое самочувствие.
– Простудился?
– Хуже, – ученый помялся, но продолжил, – все симптомы полярной лихорадки, местная инфекция аборигенов. Они-то ею обычно в детстве переболеют и иммунитет получат, а у нас есть вакцина…
– А что же земляне?
– Тут такое дело… – ученый потупился, – во всей этой горячке и суматохе после нападения мы про них просто забыли…
– И они не получили вакцину? И пропавший планетолог тоже, – комендант оценил ситуацию, – то есть ему, даже если выживет в снегах, сейчас грозит смертельная болезнь, о которой он даже не подозревает. И шансы становятся еще ниже…
– Я предлагаю поговорить с племенем вождя и подключить их к поискам, – глава ученого совета был серьезен и уверен в своем решении, – если есть хоть какая-то информация о землянине, они ее узнают у своих. Аборигенам проще будет между собой договориться, а племя вождя к нам более-менее благосклонно после того, как мы спасли Могучего Клыка.
– Что ж, похоже доля истины в ваших словах есть, – походив по кабинету, комендант вернулся к столу, – своими силами мы его найти не можем. Подключайте дока, поговорите с вождем и через него выйдите на аборигенов.
Постепенно жизнь колонистов вернулась в нормальное русло. Стройка шла своим чередом, поселок надежно отгородился высокой стеной, насыщенной системами наблюдения, грибные фермы и оранжереи наполняли склады продуктами питания, реакторы вышли в рабочий режим и аккумуляция энергии в накопителях шло по графику. Возобновились плановые полеты, правда пришлось исключить из графиков посещение южных секторов, где все метеостанции и наблюдательные посты были разрушены и разграблены сусликами. Колонисты сидели внутри своей крепости, а по ближайшей округе рыскали отряды охотников из разных племен. Время от времени они подбирались к станции, наблюдая издалека за поселком, несколько раз пытались заползти по ледяным склонам на холм, пытаясь пробраться к станции, но после того, как с десяток аборигенов разбился о камни у подножия, сорвавшись с кручи, эти попытки прекратились.
В один из дней Сергей заступил на пост на башне над воротами вместе с остальными охранниками. Его внимание привлекла одинокая фигура на космодромном поле.
– Это кто там?
– Вождь стоит, смотрит на поселок… – ответил дежуривший с утра охранник.
– Давно стоит?
– С полчаса наверное.
– И что он оттуда видит?
– Стену, башни, стройку, станцию на холме, на крыше смотровая вышка…
– Да, глупо выглядит, но издали, наверное, похоже на средневековый город под защитой замка. Вот он и любуется… Надо доку сообщить, пусть поговорит с ним. Не знал, что Могучий Клык выходит за стену.
– Да он сейчас каждый день уходит, – сообщил второй охранник, – ходит к своему племени, потом возвращается.
– Что-нибудь выносит с собой?
– Под его балахоном не видно. Вроде не топорщится. А в руках ничего не носит, – охранник проверил свои записи в коммуникаторе, – Один раз, с разрешения дока, выносил хлеб и грибной жюльен, несколько килограммов, наверное, угощал своих, праздновали воссоединение… Но он еще не закончил лечение, так что ночует всегда в санчасти.
– Я не думал вообще, что он выживет, его так измочалили тогда на поле… Пока он там стоит, давай проверим как работает система слежения.
– Нормально все. По углам башен стоят камеры наблюдения и датчики движения, перекрывающие все сектора обзора, на стенах через равные промежутки – вращающиеся тепловизоры, у них угол поуже, но за счет движения охватывается сто восемьдесят градусов от левого до правого края стен. Если кто-то попытается подойти – фиксируется движение, тепловой сигнал, камеры наводятся на нужное место, включается оповещение на систему управления, подключаются пулеметные ячейки и наводятся на объект. Мы ночью выходили, проверяли. Видно хорошо на несколько сотен метров. Потом дежурный принимает решение на открытие огня.
– Неплохо, – Сергей проверил пульт управления огнем, – Получается стрелки на стенах могут и не понадобится при атаке?
– К пулеметам нужна будет обслуга, стволы менять, а так-то они сами справятся, – ответил охранник, – но дополнительные бойцы не помешают. На случай каких-либо неожиданностей…
В рамках тестирования системы связисты пробили каналы на соседние по цепи станции и передали сообщения о сложившейся ситуации. В ответной депеше База требовала приложить все силы по беспроблемной отправке земных специалистов, их можно было понять, астероид уходил все дальше и через год или чуть больше, должен был выйти из зоны действия последней станции прокола. Необходимость в строительстве новой нарастала с каждым днем. Земля, в ответ на конфликт с аборигенами пообещала прислать помощь, а до этого времени держаться. Доклад связистов и инженеров-энергетиков коменданту был вполне оптимистичен, система работала стабильно, сбоев и перегрузок не наблюдалось, оставалось накопить энергию и дождаться синхронизации с остальными станциями. Все шло по плану и в целом казалось, что все наладилось, если бы не скапливающиеся за горизонтом племена сусликов…
***
Стометровая дыра в почве, окруженная валом из выработанных пород, уходила вниз почти на полкилометра почти отвесными стенами. Сверху ее прикрывал низкий полупрозрачный купол, предназначенный лишь для того, чтобы песчаные бури не засыпали вниз песок, да для удержания внутри повышенного атмосферного давления. Рядом с куполом притулился небольшой старательский поселок из десятка полусферических ангаров, окруженный защитной стеной, не дававшей барханам его засыпать. Песок с купола сдувался ветром, а вокруг поселка пару раз в неделю проходил грейдер.
Марсианский Проект, начавшийся значительно раньше Рассвета Венеры, продвигался гораздо тяжелее. Перенаселенная Земля была переполнена голодными, безработными и не имевшими квалификации бедняками, общество жестко расслоилось на касты обеспеченных и зависимых. Освоение космоса, необходимость которого осознала даже управляющая элита, начиналось медленно, из-за нежелания мировых держав тратить большие средства на космические программы, из-за нехватки нужных специалистов, из-за недостатка знающих инженеров. Годы потребительского хаоса, десятилетия религиозных конфликтов, обнищание целых континентов после начавшегося ресурсного голода дали свои горькие плоды. Созданное в итоге мировое правительство управляло миром жестко, пытаясь исправить то, что столетиями накапливалось как гной в открытой ране. Началось восстановление науки, образования, индустрии, попутно подавлялись бунты недовольных, мятежные страны, не желавшие жить в союзе со всеми изолировались и чахли в блокаде, пока не сдавались и не вливались обратно в мировое сообщество. Была ли так необходима жестокость правительства? Спросите у трех миллиардов китайцев, собравших двухсотмиллионную армию, распыленную заложенными на северной границе атомными фугасами в Амурском инциденте. Спросите у негров, запертых в африканских резервациях, которыми стали целые государства, где большинство умирающих от засухи и недостатка пресной воды живут от одного гуманитарного груза до другого. У них нет выхода к морю, нет сельского хозяйства, нет возможности уехать в более обеспеченные регионы, потому что никто не хочет принимать необразованных мигрантов. Банды мародеров растущие как поганки на болоте, возникают то тут, то там, стараясь захватить гуманитарные грузы. Там правит варварство и автомат. Изолировав эти области, земное правительство еще не скоро сможет восстановить там порядок и процветание.
Большинство умных, предприимчивых и активных землян улетело на первых же межзвездных кораблях, оставляя на Земле тупое быдло, созданное руками прежних управителей. Вторая волна ушла в космос на двух грандиозных Галактических экспедициях, двух астероидах выдолбленных изнутри. Они забрали лучших из оставшихся… Тем временем Марсианский Проект и Рассвет Венеры продолжали медленно и неуверенно развиваться. Первоначальные планы по рассеиванию в космосе или переводе в жидкое и твердое состояние большей части венерианской атмосферы сменились на более интересное направление, когда ученые вспомнили о разработках, позволявших перекачивать воздух Венеры на Марс через сеть космических станций, поддерживающих лазерные каналы. Плавающие в плотной венерианской атмосфере города выводили атмосферу на орбитальные станции, перенаправлявшие ее дальше в космос. Колоссальная система работала с огромным напряжением и гигантскими потерями по дороге, но даже те проценты, что доходили до Марса, позволили существенно поднять атмосферное давление. Попутно повысилось содержание углекислого газа, азота и серных соединений, но марсиане уже могли находиться на поверхности не в скафандрах, а в легких защитных масках. Земля формировала на орбите целые составы из айсбергов Гренландии, Антарктиды и Австралийского ледникового пояса и буксировала их на Марс, наполняя его водой, попутно решая проблему повышения уровня мирового океана и экранирование Земли водным экраном для снижения парниковых эффектов.
Население Венеры и Марса постепенно росло, но с Земли прибывали не только инженеры, врачи и ученые. Все больше добровольцев, проходивших отбор показывали низкие уровни знаний, отсутствие элементарных культурных навыков, низкие моральные устои. Несмотря на это, их перевозили в колонии, нуждавшиеся в рабочей силе. Первые звоночки прозвучали на астероидах, когда там вспыхнуло сразу несколько шахтерских восстаний, жестко подавленных земными войсками…
А ученые Солнечной системы работали над двумя важными проектами – созданием на Марсе и Венере собственного сильного магнитного поля. Эксперимент было решено провести на Марсе, чья поверхность была доступнее и хотя и редко, но заселена. На Марсе были открыты шесть шахт глубокого залегания, расставленных по углам цепи треугольников, перекрывающих весь экваториальный пояс до тридцатых параллелей. Игорь, молодой гражданский инженер с Земли, работал управляющим проектом на четвертой, которая и располагалась на дне глубокого кратера в почти выработанном карьере.
В тот день они первыми из всех вышли на тридцатикилометровую отметку и остановили лазерный проходчик. Все двести человек собрались в центре карьера, где на дне полукилометрового «стакана» стояло здание шахты, опутанное трубопроводами воздухоподачи, энергокабелями, с возвышающейся над ней трубой отвода раскаленных паров расплавленной породы, уходящей на поверхность.
– Начали закачку охлаждения, – докладывал Игорю начальник смены шахтеров, – через пару дней можно будет спускаться вниз и начинать строительство объекта.
– Отлично, отлично! – Игорь, как и все был возбужден и рад окончанию очередного этапа работ, – сегодня гуляем, а завтра начнем подготовку. Остальные шахты от нас отстают, так что не будем гнать, пойдем по графику.
Никто не заметил спускающегося по стене карьера подъемника, а новости сверху оказались нерадужными. Две северных провинции восстали. Ничего не предвещало беды, не было никаких намеков на войну, не враждовали религиозные группы или банды уголовников. Объединенная марсианская колония, тщательно отбиравшая состав колонистов, не имела регулярных войск, кроме отрядов самообороны и милиции, поддерживающей порядок в поселениях. Гром грянул неожиданно. Как выяснилось много позже, мятежники или, как их называли либеральные правозащитники, повстанцы, несколько лет накапливались на Марсе, концентрируясь на севере, богатом на полезные ископаемые. Мятеж начался, когда на северные космодромы прибыло сразу два транспорта с оружием и прошедшими спецподготовку штурмовиками. К ним сразу пошло пополнение с астероидного пояса, транспорт за транспортом, грузовоз за грузовозом. Восставшие стремительно, за несколько дней, овладели северным Марсом и начали наступление на юг. Марсианская самооборона в жестоких боях, вгрызаясь в землю, цепляясь за каждый дом, все же проигрывала сражение за сражением и вынуждена была отступать.
Ситуация ухудшалась с каждым днем. Среди рабочих на шахте начались волнения. Игорь был вынужден остановить работы.
– Мы – территория Земли, над нами поднят флаг Союза. Я считаю, что ни мятежники, ни регулярные войска не посмеют нас трогать, – объяснял он на собрании начальников отдела.
– Может и так, – заявил начальник смены, – но мы-то марсиане, у каждого здесь семьи, родные, коллеги. В соседних городах наши друзья, которые скоро будут строить баррикады на улицах.
– Я понимаю ваше беспокойство, я согласен, идет война и розами не пахнет… – Игорь был мрачен, – мы не можем продолжать проект, как бы ни был он важен для Марса. Мне нужны добровольцы, с которыми я займусь консервацией объекта. Остальных я отпущу, чтобы вы могли эвакуировать семьи в безопасные районы…
Рабочие разъехались кто-куда, на шахте осталось несколько десятков человек. Круглосуточно, в три смены они спускали с поверхности в карьер все оставшееся наверху оборудование. Несколько человек под руководством Игоря каждый день опускались на тридцать километров, где расширяли и укрепляли хранилище для самого ценного и опасного – ядерных боезарядов, которые должны были пробить дыру до ядра планеты, сброситься на него и разогреть и само ядро и окружающие его породы. Точность расчета показывала, что шесть шахт, одновременно запустивших процесс, могли справится с задачей. Ядро планеты начало бы разогреваться, вбирая в себя окружающие оболочки мантии, и постепенно раскручиваться, усиливая магнитное поле. Это позволило бы увеличить защиту от космических лучей, поднять температуру, удерживать более плотную атмосферу и в конечном итоге облагородить суровые марсианские просторы. К сожалению, проект так и не удалось осуществить.
Пока была возможность, Игорь каждый день выходил на связь с руководителями остальных шахт. Настроение у всех было упадочное, северные пятая и шестая, как и четвертая Игоря, ждали нападения «повстанцев» и эвакуировали рабочих. Южные первая, вторая и третья, надеялись, что Земля пришлет подкрепление и все обойдется. Но все руководители были согласны в одном – ядерные заряды не должны были попасть ни в чьи руки.
Удаленность карьера четвертой шахты какое-то время помогала избегать участия в конфликте. Но потом с севера потянулись первые караваны беженцев. Останавливающиеся в поселке рассказывали, что мятежники безжалостно вырезают всех, кто сопротивляется их власти, загоняя остальных в поголовное рабство и принуждая работать на восстание. Среди марсиан сразу появились коллаборационисты, перешедшие на сторону восстания. Они издевались над своими порой еще круче самих «повстанцев». Центрополис, столица Марса на экваторе, напрягал все силы на организацию обороны, но в южном полушарии начались протесты, население ряда городов не желало биться на севере, предпочитая отсиживаться в своих домах, или предлагало перейти к переговорам. Заводы на экваторе переделывали транспортные средства в бронетехнику, а на юге начались акты саботажа. Возможно, это работала пятая колонна. Мятежники не шли на переговоры, им был нужен Марс, весь, от полюса до полюса. По слухам, первая волна с Земли была уничтожена автоматическими станциями противоастероидной обороны, управление которыми было захвачено бунтовщиками. Земное правительство пришло в ярость.
Следующая волна высадилась на юге и первоначально было встречено населением как спасители и освободители. Но земная администрация, сместив местные органы самоуправления, начало активную контрразведывательную деятельность, видя угрозу в любом косом взгляде и арестовывая всех подряд. К тому же земляне запретили ношение личного оружия и ввели во всех «освобожденных» поселениях военное положение и комендантский час. С юга пошла информация о расстрелах захваченных с оружием в руках. Марсианская столица приняла решение подчинится землянам, как меньшему злу. Свободные марсианские города оказались зажаты меж двух огней.
На четвертой шахте обстановка тоже накалялась. Поток беженцев прервался, но с севера вырвались и добрались до поселка несколько шахтерских семей, которым больше некуда было бежать. Шахтеры, которые так стремились уехать, возвращались надломленными, отягощенными увиденными на севере кошмарами. Многие привезли с собой оружие. Кому-то посчастливилось угнать бронетранспортер. Уходить на юг под землян никто не хотел, к тому же оттуда также начали возвращаться шахтеры, ведя за собой семьи и беженцев. Наверное, их привлекал флаг земного союза и вменяемое руководство, которое, как многие надеялись, сможет их защитить.
В тот день, когда над карьером пролетел первый наблюдатель мятежников, пришло сообщение, что вторая шахта захвачена земными регулярными войсками. Связь с шестой, северной шахтой прервалась. Пятая, выполняя принятый руководителями план, спустила все боезаряды на максимальную глубину и подорвала ствол шахты на всем протяжении, замуровав их почти на тридцатикилометровой глубине. Коллектив шахты в полном составе эвакуировался на юг, но караван был перехвачен и уничтожен танковыми силами повстанцев.
Земные войска, подавив основное сопротивление марсианских сил самообороны и бросив до поры до времени несколько оставшихся нейтральными городов в экваториальном поясе, вступило в бои с мятежниками. Рейдеры землян пару раз проезжали невдалеке от поселка четвертой шахты, не обращая пока на него внимания. На Марсе невозможно было установить линию фронта, слишком рассредоточены по поверхности были города и заводы. Войска, занявшие опорный пункт, немедленно начинали превращать его в защищенную базу, налаживая связь с соседними поселениями и высылая разведгруппы и штурмовые отряды для налетов на противника. Несколько раз над шахтой разворачивался стремительный воздушный бой.
Все работы по переносу ядерных зарядов в шахту и ее минирование были завершены. Поселок на поверхности был переполнен. Игорь распорядился бурить шурфы в стенах карьера и закладывать туда взрывчатку. Проходящие мимо поселка караваны уходили на восток, по слухам, там еще оставались свободные марсианские города. Прервалась связь с первой и третьей шахтами. Были они захвачены земными войсками или мятежниками, успели их руководители подорвать шахты – Игорь этого так и не узнал. Население поселка готовилось к эвакуации. Все транспортные средства были заправлены, снабжены дополнительным топливом, кислородом, водой и пищей, подвески усилены, борта наспех, но бронированы дополнительной защитой. Трудно было предположить, что машины выдержат авиаудар или танковую атаку, но надеяться можно было лишь на них, на скорость, да на знание пустыни марсианскими водителями. Уходить можно было только на восток, по холмистой и пересеченной равнине, там, в нескольких сотнях километров стоял ближайший свободный город. С запада постепенно поднимались горы, делая местность непроезжей, а про юг и север и так было все понятно.
В день, когда пришла новость о нанесении ядерного удара по Центрополису, Игорь решил, что пришло время подрывать шахту и карьер. Он начал было отдавать распоряжения, но его отвлекло известие о приближающемся к поселку песчаном курьерском багги с флагом земной федерации. Курьера приняли в офисе администрации, им оказался моложавый земной офицер, в строгой черной форме космических войск.
– Вы не побоялись добраться до нас на одной машине? – поинтересовался у него Игорь после знакомства и приветствий.
– На одиночку не обращают внимания, – ответил офицер, – вот если бы мы шли колонной, – это вызвало бы интерес. И флаг мы подняли только приближаясь к вам, чтобы ваша охрана не подстрелила случайно союзников.
– Кроме водителя я заметил двух бойцов…
– Больше в машину не влезло, – посмеялся офицер, – хотели еще взять дополнительный пулемет, но решили что топливо важнее…
– Пулемет нам бы тоже не помешал, – заметил Игорь, – так с чем пожаловали?
– Вы важный режимный объект, чудо, что до вас до сих пор не добрались мятежники. Насколько мне известно, пятый и шестой были захвачены и уничтожены, офицер был спокоен, но в его голосе начало нарастать напряжение, – По крайней мере один боезаряд попал в лапы этих тварей. Вы же слышали про Центрополис?
– Да, я видел новости… А что случилось с первыми тремя?
– О, там произошел какой-то досадный инцидент, – офицер брезгливо поморщился, – наверное, диверсанты. Мы смогли взять под охрану только один объект, остальные были потеряны…
– Заряды были похищены? – поинтересовался Игорь.
– Нет, что вы… – офицер приблизил голову к голове Игоря и заговорил полушепотом переходя на доверительные интонации, – я слышал от офицера связи, только это между нами, мы же земляне, что одна шахта подорвалась сама, испугались последствий. Про последнюю ничего не знаю.
– И что теперь?
– Теперь, – офицер выпрямился, в голос вернулись прежние уверенные нотки, – мы берем вас под свою охрану и защиту. Население поселка может не беспокоится, завтра подойдет колонна и эвакуирует всё ядерное оружие.
– Почему вы так в этом уверены? – спросил Игорь.
– Вы землянин, вы руководитель проекта, это распоряжение военного командования Земли…
– Вы не поняли, – мягко, но настойчиво прервал его Игорь, – почему вы уверены, что я позволю вывезти заряды?
– Вы ведь знаете ситуацию! – офицер начал нервничать, – идет война, мы несем тяжелые потери, эти мятежники быстры как черти, налетают, вырезают целые поселки и снова растворяются в пустыне. У нас просто не хватает сил, и нам нужны эти боеголовки!
– Вы уже захватили вторую шахту, этого не достаточно?
– Этого мало! – офицер стал говорить громче и взволнованнее, – мы должны накрыть весь север, выжечь все их штабы, космодромы, корабли и базы.
– Вы не можете справиться с бунтовщиками и предполагаете использовать последний аргумент? – Игорь подошел к двери выглянул из нее и кивнул сидящему в коридоре охраннику, после чего вернулся к разговору, – А вы знаете, что Земля запрещает экспорт, перевозку и использование ядерного оружия в космосе и на других планетах без особого, специального разрешения правительства Союза, в лице его президента, подтвержденного специально сформированной для этого комиссией собранной из лучших специалистов – администраторов, ученых, политиков… И только после тщательного изучения необходимости применения ядерных зарядов. У меня такое разрешение есть, а у вас?
– Да кому какое дело до спецразрешений! – офицер поменялся в лице, – Мы выбьем бунтовщиков, а победителей не судят.
– Это ваше командование так считает?
– Я был в Центрополисе, я выехал оттуда буквально за несколько минут до удара. Вы не представляете, что там сейчас творится!
– Представляю, – ответил Игорь, – именно поэтому я не передам вам ни одной боеголовки. На севере миллионы гражданских. Кто ответит за их смерть?
– Ну уж точно не вы! Что там за шум во дворе? – офицер подошел к окну, – это мои люди! Что вы с ними делаете?
Он обернулся к Игорю и недоуменно уставился на направленный в грудь пистолет.
– А ну, руки на затылок и стой смирно! – скомандовал Игорь, – а то пристрелю и скажу, что повстанец, маскировался под офицера.
В комнату вошли вооруженные шахтеры, обыскали офицера и вывели наружу. Игорь связался с карьером.
– Выставляйте время подрыва, сорок минут самый нижний в шахте, и далее через десять секунд все до самого верхнего на стене «стакана». Успеете выбраться оттуда?
– Без проблем, – отозвался интерком, – успеем уехать на десяток километров от шахты…
– Жду вас наверху, не спешите, не подорвитесь там сами, работайте спокойно, я без вас не уеду.
Игорь вышел из офиса.
– Объявляйте посадку и эвакуацию, крайняя отправка через двадцать минут. Грузимся все, включая пленных. Группа прикрытия остается со мной, ждем взрывников, забираем их и догоняем колонну. Охрану с оружием на каждую машину!
Население поселка, давно уже смирившееся с мыслью о неизбежном исходе, быстро и натренированно грузилось в машины. Большие восьмиколесные карьерные самосвалы были переделаны в пассажирский транспорт и один за другим уходили по восточной дороге в сопровождении более мелких и юрких песчаных багги. С одной из последних колонн ушел и бронетранспортер.
Оставалось всего несколько машин, когда наблюдатели у стен подняли тревогу.
– Пыль на севере!
– Пыль на юге!
– Этого только не хватало! Они что, все сразу решили нас захватить, – воскликнул Игорь.
– Мы последние, – отозвался стоявший рядом шахтер, – ядерное оружие – страшная вещь. Чудо, что до нас раньше не добрались…
– Это точно. В нашу глухомань надо было еще добраться. А курьер соврал про завтра… Черт с ним. Вызывайте карьер, пусть поторопятся!
Подъемник уже шел наверх. На горизонте показались приближающиеся колонны мятежников и землян.
– Всё, всем машинам уходить, оставить одну для взрывников и курьерский багги для меня! – скомандовал Игорь.
– Надень-ка бронежилет, вдруг чего, – подбежал к Игорю начальник одной из смен, – и вот тебе автомат, пистолетом в пустыне не навоюешь… В багги ждет водитель, снайпер и пулеметчик, прикроют если что. И еще командир…
Сменный замялся.
– Спасибо тебе за все. За людей наших… Ты хоть и землянин, а все ж таки человек.
Игорь пожал крепкую мозолистую руку.
– Все, все в путь, поднялись все, никто внизу не остался, быстро по машинами и дёру отсюда!
Последние машины успели отъехать не больше километра, когда позади началась стрельба. Две колонны наконец-то увидели друг друга и сходу бросились во встречный бой. Земляне начали развертывание в цепь, выпуская вперед невысокие десантные танки, хищно рыскавшие стволами и ведущими огонь по наступающим машинам повстанцев. Позади танков разворачивалась цепь поддержки и бронетранспортеры пехоты. Вся эта масса гнала прямо к поселку, поднимая за собой полосы взлетавшей из под колес пыли. Мятежники разделились на три колонны, одна рванула в поселок, а остальные кинулись на прорыв цепи земных войск. Игорь отметил для себя, что в такой тактике есть резон. Более маневренные и скоростные машины бунтовщиков, при меньшей бронированности, тем не менее могли прорвать ряды землян и навязать скоростной бой в образовавшейся свалке. Несколько машин уже горело с обеих сторон, а пехота выпрыгивала из транспортеров, занимая оборону и отстреливая попавших на прицел противников. И в это время земля под ногами дрогнула…
Глава 7. Перед штурмом
Осколки купола над карьером выметнуло вверх взрывной волной. Дым, песок и пыль вылетели из «стакана» как из пушки, стремительно поднимаясь и закрывая небосклон чудовищным грибообразным облаком. Почва содрогнулась еще и еще раз, отвалы породы вокруг карьера покрылись трещинами и вся область вокруг на несколько сотен метров обвалилась внутрь, утянув за собой и поселок и слишком близко подобравшиеся к провалу боевые машины.
Земляне и мятежники бросились врассыпную в разные стороны, забыв о бое. Но дозиметры молчали и уцелевшие машины начали перегруппировываться для новой схватки.
– Вы сколько взрывчатки заложили? – прокричал Игорь сквозь грохот и поднятый ударной волной ветер.
– Почти всю! – крикнул в ответ сидевший в кабине сменный мастер, – в стенах карьера положили в шурфы бетонобойные заряды, чтобы поглубже пробило.
– Оно и видно! Метров на триста во все стороны провалилось всё.
– Смотрите, смотрите вперед! – водитель багги резко остановил машину, а следом затормозил транспорт с взрывниками.
На повороте дороги, по узкой расщелине огибавшей высокий холм, горели две машины, одна из ушедших в караване шахтеров и смятый в таранном ударе броневичок повстанцев. Вокруг валялись тела, оставшиеся после недолгой, но жаркой рукопашной схватки. Очевидно, мятежники пустили дозорный патруль на фланге и тот нарвался на один из последних эвакуировавшихся транспортов.
– Грузите всех выживших! – Игорь уже выпрыгнул из машины и побежал осматривать горевший краулер.
Шахтеры подогнали свой грузовик поближе и начали быстро, но осторожно загружать раненых.
– Боевики едут! – пулеметчик, выдвинувшийся в охранение, – И земляне разворачиваются.
– Значит, они успели сообщить о колонне, – Игорь обернулся в сторону поднимавшегося над заваленным карьером облака.
С одной стороны от провала в сторону холма шла группа легких машин мятежников, за ними, чуть отставая, ползли более тяжелые бронированные вездеходы. С другой стороны, прекратив бой с повстанцами, уже сбивались в группу уцелевшие танки землян.
– Много людей, все не поместимся, – к Игорю подбежал бригадир взрывников, – или машины перегрузим и не сможем оторваться. Разрешите нам с ребятами остаться, прикрыть отход.
– У вас семьи, родные в городе, вам нельзя… – Игорь повернулся к своим людям, – Похоже, они решили, что мы забрали ядерные заряды с собой. Мне нужны несколько добровольцев, пулемет, снайпер с наводчиком. Мы займем позицию на холме и постараемся задержать колонны как можно дольше.
Вперед вышли несколько человек, им передали пулемет и несколько автоматов.
– Негусто конечно, жаль гранатомета нет… Поднимаемся на холм и постараемся там закрепится.
– У нас еще взрывчатка осталась, – один из шахтеров подбежал к Игорю, – вот дистанционный взрыватель.
– Отлично, закладывайте по килограмму через каждые двадцать метров от поворота и на сколько хватит и быстро уезжайте! У вас десять минут!
Оставшаяся группа поднялась по склону песчаного холма и залегла на гребне. Игорь подполз к снайперу.
– Как только подорву колонну, стреляй по водителям тех машин, что уцелеют, начиная с ближайшей к голове колонны, – Игорь приподнялся, оглядел шахтеров, – Пулемет бьет по легкобронированным и слабым машинам, автоматчики – отстреливают тех, кто выпрыгнет и начнет разбегаться. Держимся сколько сможем, если подойдут танки – раскатываемся по склону кто куда и дальше каждый сам за себя. Постарайтесь подороже отдать свою жизнь…
Внизу под холмом транспортер взрывников и багги вывернули за поворот и скрылись за барханами. А со стороны карьера уже подходили машины мятежников, втягиваясь в ложбину нестройной колонной. Перед поворотом, увидев сгоревшие вездеходы, водители боевиков стали притормаживать, расстояние между машинами стало сокращаться. Первый багги стал осторожно объезжать сгоревший броневик, приближаясь к самой ближней к холму закладке со взрывчаткой. Сверху было видно, что следом за легкими машинами, уже почти их догнав, идут защищенные многоколесные вездеходы, а со стороны пустыни торопится на дым от горевших машин бронетехника земных войск, за которыми спешат и машины пехоты и поддержки. Их осталось мало и были они еще далеко, но горстке шахтеров уже было не до них, основной удар предстояло нанести по повстанцам, чтобы не допустить перехвата колонны с беженцами.
Игорь глубоко вздохнул, следя за точкой где была первая мина, дождался когда багги наедет на нее и нажал на взрыватель. Колонна автомобилей, скучившаяся на повороте в узкой расщелине между двумя холмами взлетела на воздух, сокрушенная несколькими мощными взрывами. И тут же открыли огонь снайпер и пулеметчик. Часть машин все же уцелела и их водители пытались разъехаться по склонам холмов, чтобы выйти из под обстрела и обойти ловушку. Две машины встали и покатились обратно вниз, потеряв водителей. Еще одна задымила, когда пулемет прошил ее меткой очередью. Из горевших на дороге вездеходов начали вылезать и расползаться в стороны уцелевшие повстанцы. Автоматчики открыли прицельный огонь, но и мятежники наконец-то поняли, откуда их атакуют и прикрываясь корпусами машин, прячась между камней и пользуясь тем, что дорогу заволокло дымом, начали отстреливаться, беспорядочно, неприцельно, но уцелевших было на удивление много, к тому же подходившая колонна, получив сообщение об атаке, навела на холм все стволы.
Артиллерийский обстрел не приносил пока особых проблем, снаряды либо рвались ниже по склону, либо пролетали выше. Гораздо опаснее был пулеметный огонь, хотя бронетранспортеры мятежников и встали достаточно далеко, а стрелять вверх было крайне неудобно, пулеметные очереди стали прочесывать гребень. Нескольких автоматчиков срезало очередью, но пулемет и снайпер еще держались. Они пытались подавить пулеметы боевиков, и одну машину удалось поджечь.
В это время на дальней стороне лощины показались обшитые листами железа грузовики, к которым бросились сразу несколько мятежников. Над одним из грузовиков поднялась многоствольная пусковая установка и в воздух взметнулось несколько дымных хвостов от запущенных снарядов.
– Всем вниз! – закричал Игорь, – Реактивный миномет!
Но было уже поздно. С оглушительным ревом залп накрыл верхушку и склоны холма, накрывая и шахтеров и попавших под раздачу боевиков. Игоря швырнуло взрывом вниз на противоположную от дороги сторону. Сильный удар о землю выбил воздух из легких, в голове потемнело, грудь перехватила острая боль. Сверху посыпались камни и песок, поднятые взрывами. Когда Игорь смог наконец вздохнуть, и понял где находится, с той стороны холма шел бой. Из-за барханов вынырнули легкие танки землян и наткнулись на мятежников. Противники бросились друг на друга, каждый стремясь первым уничтожить врага. Игорь, начал карабкаться вверх по склону, в глазах все качалось, казалось земля ходит из стороны в сторону как палуба корабля в сильную качку. Где-то ближе к вершине он нашел неповрежденный пулемет и коробку бронебойных патронов, но из шахтеров не выжил никто. Залп уничтожил всех.
Танки земных войск сходу расстреляли грузовики с установками залпового огня, но артиллерийские вездеходы мятежников подожгли пару машин и остальные стали пятится назад в барханы, огрызаясь бронебойными снарядами по наседавшему противнику. Повстанцы, прячась в придорожных камнях, начали обстрел танков из гранатометов, по дороге подходили новые машины, а из пустыни уже был слышен рев моторов. Приближались основные силы землян.
Игорь лег на гребень холма, приготовившись стрелять. Боль стала тише, в голове почти прекратился звон, странное оцепенение успокоило чувства, страх боя и возможной смерти прошел, осталась только ярость, адреналиновый взрыв и четкий как у автомата просчет целей и выбор первоначальных мишеней. Задача оставалась прежней – не пропустить никого за поворот, и уже было неважно, мятежники это или земляне. Погибшие шахтеры сполна отдали свой долг Марсу. Пришла очередь Игоря. Он прицелился и дал первую короткую очередь. Бой продолжался и Игорь как бы смотрел со стороны, как зритель в кинотеатре на сеансе немого кино, как почти беззвучно взрывались броневики, как в полной тишине раскрывали рты в безмолвном крике падавшие под его очередями бойцы. Только когда от горевших танков пошла в его сторону цепь земной тяжелой пехоты, короткими перебежками поднимавшихся по склону, а снизу один за другим стали бить по холму пушечные залпы, он начал наконец-то приходить в себя. Слух вернулся, появилась новая боль от простреленной руки, пулемет заклинило от перегрева ствола. Бросив его, Игорь покатился вниз по склону, а на гребне вырастали один за другим разрывы артиллерийских снарядов. Дорога была плотно закупорена сгоревшими машинами, но земляне, уничтожившие все-таки остатки повстанцев, могли обойти холмы по пустыне. Игорь понял, что предупредить шахтеров уже не сможет и его время пришло.
Он лежал внизу под холмом, наблюдая, как спускается вниз поредевшая цепь пехоты. С минуты на минуту они должны были найти его и либо расстрелять, либо отвезти к начальству для допроса. Земляне, как и мятежники, не слишком церемонились в выборе средств для достижения своих целей. Игорь не рассчитывал пережить допрос. Пехотинцы были уже почти рядом, когда со стороны дороги послышался звук мотора и из-за холмов выскочил бронетранспортер, ранее угнанный шахтерами. Он на полной скорости мчался к месту боя и в несколько секунд расстрелял из пулеметной башни всех землян. Броневик остановился, не доехав всего несколько метров до лежавшего Игоря, люк на башне открылся и оттуда показалась голова Могучего Клыка.
«А он-то откуда здесь взялся», – успел подумать Игорь и потерял сознание…
***
Прошло уже две недели. Племена аборигенов все прибывали, но не приближались к станции. Начальник охраны нашел коменданта в своем кабинете.
– Пост у ворот докладывает, что Могучий Клык не вернулся с наступлением темноты. – сообщил он, – мы хотим дождаться утра и сходить к ним проверить, что случилось.
Комендант нажал кнопку вызова.
– Док, зайдите ко мне, – потом повернулся к начальнику охраны, – утром вы никуда не пойдете. Наблюдатели сообщили, что племя вождя снялось с лагеря и ушло на северо-запад, в обход остальных племен.
В дверь вошел встревоженный док.
– Что случилось?
– Вождь ушел и увел свое племя, – отозвался начальник охраны.
– Как ушел, ему же на днях снимать ошейник!
– Как там было в вашей легенде… – комендант припомнил текст саги, – «И один из богов покинул город…»
– Вы думаете, вождь начал считать себя богом? – док не сразу понял мысль коменданта.
– Нет, там же дальше было «…и последователи его пошли за ним»… Может такое быть, что Игорь еще жив? – комендант вопросительно взглянул на обоих посетителей.
– Земных инженеров мы вылечили, – начал размышлять док, – если он продержался до сих пор, то скорее всего выкарабкается…
– Я считаю, что землянин давно сгинул где-то в снегах, или суслики его поймали и убили, – ответил начальник охраны, – мы запускали беспилотник, чтобы осмотреть лагеря туземцев, но нигде никаких следов. У нас хорошая оптика и видеозаписи тщательно анализировали на нескольких компьютерах, ни одного даже похожего на земной предмета, ни одного фрагмента, ничего из того, что было у планетолога. Только украденные у нас арматурные пруты.
– Время до пробоя у нас еще есть, несколько месяцев, – комендант повернулся к охраннику, – продолжайте облеты. Постарайтесь осмотреть как можно большую площадь, может быть хоть что-то отыщется. Мы не можем допустить, чтобы землянин пропал без вести, надо найти хотя бы тело…
***
День второй.
Коммуникатор наконец-то восстановился, но связи пока нет. Если меня и искали, то не заметили. Буду наговаривать заметки, вдруг пригодятся кому. Если найдете коммуникатор – я планетолог с Земли, сообщите на Базу. На полголовы синяк от виска до подбородка, хорошо обошлось без сотрясения, а то бы так и остался там под снегом. В винтовке всего два заряда, пришлось ее прикопать поглубже, чтобы сусликам не досталась… Видел отряд охотников, к счастью они меня не заметили, закопался поглубже в снег, пока отсиживаюсь. Термокостюм отличная вещь, в нем можно спать на морозе. Как стемнеет попробую выдвинутся в сторону станции…
День четвертый.
Вчера видел, как охотники наткнулись на одного из сусликов, выжившего после нашего нападения. Он им долго что-то свистел в уши, после чего его дружно закололи… Оно и понятно, сумасшедший, рассказывающий про летающих чудовищ, огненные шары, низкорослых пришельцев с мордами без шерсти – серьезная обуза для кочевого отряда, тем более он был из другого племени.
А охотники откопали нору какой-то зверюги, похожую на ту, в которую я угодил, и теперь жарят мясо на костре. Я решил, что не хочу ждать, пока меня выкурят из моей берлоги и ночью ушел… Идея была неплоха, но я не учел, что суслики легче и быстрее. Утром они заметили следы и пустились в погоню. Я попытался нарезать веток в низкорослой рощице, чтобы сплести хоть какие-то снегоступы, но это совершенно бесполезно, они жесткие, совершенно не гнутся, но ломаются как высушенный хворост. Постараюсь запутать следы…
День седьмой.
Они меня все-таки взяли. Сейчас сижу в их хижине, привязанный к центральному столбу. Кормили каким-то сушеным или свежемороженным мясом. По вкусу не определишь… Что-то мне нехорошо, может местная пища влияет…
День не помню какой, по коммуникатору двенадцатый.
Начались провалы, жар и потери сознания. Видения Марса приходят и уходят, я начал путаться, где я и что со мной. Временами прихожу в себя. На днях, помню, меня перетащили в большой шатер и там собралась целая толпа сусликов. Вожди наверное, любуются на трофей. Потом меня кто-то отпаивал горькой жижей, но после нее стало легче. Вонища от них конечно стоит неимоверная…
День по коммуникатору восемнадцатый.
Все реже прихожу в себя, похоже, скоро загнусь. В шатре постоянно дежурят два суслика с копьями, караулят. Ага, я сейчас соберусь с силами и сбегу…
День девятнадцатый.
Похоже, меня решили выкрасть. Когда я очнулся в очередной раз, стена шатра была разрезана, оба часовых валялись на полу с перерезанным горлом, а кто-то заворачивал меня в шкуру. Сейчас куда-то тащат, судя по свежему воздуху – явно где-то на морозе по снежной равнине.
День двадцатый.
Это была та еще новость. Когда я пришел в себя, мне показалось, что я снова в том видении на Марсе, где мне примерещился Могучий Клык. Странно, что я не вижу астероидов или Плутона, или Землю… А только Марс. Но Клык на этот раз оказался реальным. Он нагнулся ко мне и сказал:
– Ощ-ейник!
И ткнул когтем в свою длинную и худую шею.
– Он настроен на сусликов, на мне не будет работать, – пробормотал я в ответ, припоминая дока.
Вождь размотал на себе невероятно длинный шарф, очевидно подаренный кем-то из колонистов, и снова ткнул себе когтем в шею.
– Фто-р-р-рой!
Вот же паразит, он ухитрился украсть в лазарете вампир-ошейник…
День двадцать второй.
Дела идут в гору. Человеческий ошейник оказался полностью заряжен и заправлен всеми химикатами, необходимыми для его работы. Когда я его надел, две иглы тут же взяли пробы крови, аккуратно дезинфицировав проколы, и уже через несколько минут новые уколы начали закачивать в меня что-то лечебное и могучую кучку нанороботов. Пару дней я приходил в себя, то и дело вздрагивая или просыпаясь от очередного укола. Жар спал и состояние заметно улучшилось. Чтобы я не подцепил, ошейник с этим справляется.
До сих пор не могу понять, как Могучий Клык меня нашел и зачем выкрал. Спасал хозяина…
День двадцать шестой.
Идем через молодые горы по руслу замерзшей реки. Летом здесь наверное гремит бурный горный поток с водопадами, порогами и перекатами, гора прорезана каньоном на много сотен метров, стена почти вертикальная. Племя вождя похоже сильно поредело. Но молодые суслики сноровисто разбивают лагерь, простукивают лед и каким-то образом находят там замороженную рыбу. При мне они расчистили небольшой участок от снега, где подо льдом действительно что-то темнело и вырубили с достаточно значительной глубины большую, больше метра, рыбину, похожую на нашего лосося. Оказалось очень вкусно…
Который день пытаюсь убедить Клыка, что мне надо вернуться на станцию. Он или делает вид, что не понимает, или у него на меня какие-то свои планы.
День двадцать седьмой.
С утра задумался, а не показать ли сусликам, что такое лук, а то копьями да ножами не больно-то навоюешь. Но потом решил повременить…
Заметил высоко на склоне темно бурое пятно, заметно выделяющееся на фоне остальной породы. Пришлось остановить племя. Побродил по льду вдоль горы в этом месте и нашел-таки несколько осыпавшихся кусков. Очень похоже на линзу медной руды, прорезанную горной рекой. Приказал вождю ставить лагерь и отправить наверх пару сусликов, собрать пару мешков с того места. Займемся металлургией, хоть ножик нормальный себе сделаю…
День двадцать восьмой.
Стоим лагерем на прежнем месте, племя обшаривает все вокруг в поисках топлива для костров, приволокли что-то типа сланцев, оказалось неплохо горит. Молодежь залезла на склон. Чем они там держались и за что, непонятно, но повезло, никто не сорвался с верхотуры. Перед подъемом я постарался им объяснить, чтобы они не набирали руду в мешки, а просто скалывали куски побольше и кидали вниз. Это меня ночью осенило вдруг… Сложил из камней небольшой очаг, начал работать. Медная руда достаточно чистая, но с какой-то примесью, куется туго, но все больше похожа на металл. Сначала просто выкатывал разогретые куски из очага и долбил обычным камнем, но с первой же партии слепил себе небольшую кувалдочку, правда больше похожую на неровный булыжник, привязали ее на прочную деревянную ручку, и процесс пошел. Рукоятки время от времени ломаются и приходится их менять. Берем кусок породы, бросаем в очаг, разогреваем, выкатываем, плющим, чтобы выбить остатки горной породы. Забиваем обратно в комок, снова бросаем в очаг. И так несколько раз, пока не получается кусок уже похожий на металл. Как я уже говорил, медь с какими-то примесями, чуть перегреешь, начинает крошиться на раскаленные осколки. Приходится следить за цветом накала, определяя температуру на глаз. Выбрал себе суслика помогучее в помощники. Машет кувалдой, даже иногда попадает куда нужно. Ну да научится… Задумался о том, чтобы выковать молот целиком из металла, да и наковальня не помешала бы. Валун, на котором сейчас куем, уже покрылся трещинами и скоро развалится. Могучий Клык сидит и смотрит на все это выпученными глазами… Я бы тоже удивился на его месте.
День тридцатый.
Наковали уже пару центнеров металла. Первые ножи и топоры вышли, конечно, кривые и косые, но после каменных сусликам и это в радость. Тупятся быстро и гнуться при частом использовании, так это просто исправить, пару раз ударил кувалдой, заточил и можно снова пускать в оборот. Суслики в восторге.
Читать бесплатно другие книги:
