Паломино Стил Даниэла

11

– Ну как, хорошо покаталась, дорогая? – благодушно спросила Кэролайн у входящей в гостиную Саманты, разрумянившейся, с блестящими глазами и распущенными волосами, ниспадавшими на плечи.

Она казалась олицетворением молодости, здоровья и красоты, и Кэролайн невольно позавидовала ей, глядя, как она уютно устраивается в кресле калачиком, поджимая под себя еще не утратившие юной гибкости ноги.

– Да, тетя Каро, спасибо, – Саманте ужасно хотелось признаться Кэролайн, что она побывала в домике, но делать этого было нельзя.

Однако взбудораженность не проходила. Саманта была взволнована и происшедшим в домике, и тем, что они с Тейтом целовались в стойле Черного Красавчика. Поцелуй Тейта словно прожег ее насквозь, проник в самую душу. Тейт был так не похож на знакомых мужчин, он был сильнее, независимее и притягательнее всех, кого она когда-либо знала… и узнает.

– Ты уже с кем-нибудь виделась сегодня утром? – Небрежный вопрос Кэролайн был порожден тридцатилетней привычкой жизни на большом ранчо, отчасти напоминавшей жизнь в коммуне. Здесь не проходило и часу, чтобы кто-нибудь с кем-нибудь не встретился, не обменялся парой фраз и не услышал новости еще о ком-нибудь.

Сэм чуть было не воскликнула:

«Нет, я никого не видела».

Но потом все же решила сказать Кэролайн правду:

– Я повстречалась с Тейтом Джорданом.

– А… – довольно равнодушно, без особого интереса протянула Кэролайн. – Ну и как после вчерашнего самочувствие у Санта-Клауса? Дети всегда от него в таком восторге.

Сэм так и подмывало вставить: «Я тоже», – но она не осмелилась, а лишь поддакнула:

– Еще бы! Он очень симпатичный человек.

– Так ты теперь к нему более снисходительна? Ненависть прошла?

– Да у меня ее и не было! – Саманта налила себе кофе, стараясь держаться как можно непринужденней. – Мы с ним просто не сошлись во мнениях насчет моей способности ездить на Красавчике.

– А теперь он свое мнение изменил?

Саманта кивнула с довольным видом.

– Ну, так неудивительно, что он тебе теперь нравится. Кукушка хвалит петуха… Впрочем, Тейт и вправду славный человек, хоть и ругал тебя за то, что ты уселась верхом на Черного Красавчика. Он знает ранчо как свои пять пальцев, не хуже нас с Биллом.

«Как свои пять пальцев… даже про домик ему известно», – подумала Саманта и, чтобы скрыть улыбку, поспешила отпить глоток кофе.

– Чем вы сегодня намерены заниматься, тетя Каро?

– Как всегда, бухгалтерией.

– В Рождество? – Ответ Кэролайн шокировал Саманту.

Кэролайн кивнула с видом человека, исполняющего свой долг.

– Да, в Рождество.

– Но почему бы вместо этого не устроить рождественский обед?

– Насколько мне помнится, – усмехнулась Кэролайн, – мы уже устраивали праздничное застолье. Вчера вечером.

– Так то совсем другое дело! Там было все ранчо. А сегодня давайте приготовим праздничный обед для нас с вами, Билла Кинга и Тейта.

Кэролайн посмотрела на Саманту очень внимательно и покачала головой.

– Не думаю, что нам стоит это делать.

– Почему?

– Потому что они наемные работники, – с легким вздохом ответила Кэролайн. – А мы с тобой – нет. Видишь ли, на ранчо действительно существует очень строгая иерархия.

– Разве вы никогда не сидите с Биллом за одним столом? – Саманта испытала настоящий шок.

– Очень редко. Только в особых случаях: когда кто-нибудь женится или умирает. Лишь тогда и в праздники – например, в Рождество – все преграды между нами падают. В остальное же время каждый сверчок знает свой шесток: ты – на своем месте, а они… они зорко следят за тем, чтобы барьеры не разрушались, Сэм.

– Но почему?

– Из уважения к нам. Так тут заведено.

Кэролайн, похоже, с этим давно примирилась, но Сэм продолжала возмущаться.

– Но как же глупо! Какой смысл в этой иерархии, скажите на милость? Кому она нужна?

– Им, – Кэролайн словно обдала Саманту ледяной водой. – Их очень волнует форма отношений и положение человека, им важно, кто ты такая, они хотят относиться к тебе с должным почтением. Владельца ранчо они возносят на пьедестал и не позволяют спуститься вниз. Подчас это надоедает, но ничего не поделаешь. Приходится мириться. Если бы я сегодня пригласила сюда Билла и Тейта, они были бы искренне шокированы.

Однако Сэм все равно не верилось: она прекрасно помнила, как Тейт пытался переспать с ней в домике Билла и Кэролайн. До нее еще не дошло, что это разные вещи. То, второе, было их сугубо личным делом. А торжественный ужин в хозяйском доме – это совершенно иное!

– Нет, я все равно этого не понимаю!

Кэролайн тепло улыбнулась Саманте.

– Я тоже не понимала, но была вынуждена принять, Сэм. Так проще. Так уж они тут устроены.

Вот, значит, почему они построили этот домик?! Потому что он простой работник, а она владелица ранчо, человек другого сорта? Неужели у всей этой таинственности такое простое объяснение? Саманте ужасно захотелось задать этот вопрос Кэролайн, однако она вовремя спохватилась.

– В рабочей столовой целый день будут накрыты столы, чтобы люди могли полакомиться холодной индейкой, Саманта. Ты можешь пойти туда и болтать там с кем тебе заблагорассудится. А нам с Биллом, ей-богу, нужно поработать пару часов в конторе. Мне страшно жаль оставлять тебя одну на Рождество, Сэм, но мы должны доделать работу.

Все эти годы главные помыслы Билла и Кэролайн были о ранчо. Однако любопытно… они хоть иногда скучают по своему домику? Наверное, да. Если хочешь от кого-то спрятаться, это идеальное место. Саманту интересовало и другое: давно ли они там не были, часто ли наезжали в свой тайный приют в начале романа – если, конечно, он уже был тогда построен, – и… и когда она снова отправится туда с Тейтом.

– Не беспокойтесь обо мне, тетя Каро. Я не буду скучать – засяду за письма. А в столовую схожу перекусить, когда проголодаюсь. – Стоило Сэм это вымолвить, как она поняла, что ей страстно хочется поскорее увидеть Тейта.

Сегодня утром он, казалось, завладел ее существом, и она никак не могла от него отвязаться. Все мысли Саманты были о нем: о его руках, губах и глазах…

Но когда спустя полчаса она пришла в столовую, Тейта там не было. А когда еще через несколько часов Саманта встретила возле конюшни Джоша, он вскользь упомянул о том, что Тейт уехал повидаться с сыном, который работал на ранчо «Барн-три», в двадцати пяти милях от ранчо Кэролайн Лорд.

12

В серебристой рассветной мгле Тейт Джордан подал знак, и две дюжины ковбоев, работавших под его началом, поскакали вслед за ним к главным воротам. Сегодня большинству работников было поручено отлавливать молодых бычков, которых предстояло затем охолостить, а Тейт и еще несколько человек собирались съездить в узкое ущелье: проверить, не обвалился ли мост, перекинутый через него. Добравшись до него через час, они убедились, что все в порядке, однако на обратном пути увидели два поваленных во время грозы дерева, в которые ударила молния: падая, они проломили крышу сарая и повредили трактор и несколько других, не таких крупных сельскохозяйственных машин. Парни часа два убирали ветки, проверяли исправность механизмов и пытались завести трактор. А потом включили большую бензопилу – поваленные деревья можно было оттащить в сторону, только распилив предварительно на части. Работа была на износ; особенно тяжко пришлось Саманте, и когда наконец устроили перерыв на обед, длинные светлые волосы Сэм были мокрыми от пота, а толстая фланелевая рубашка прилипла к груди.

– Хочешь кофе, Сэм?

Тейт, предлагавший всем кофе, протянул чашку Саманте, и на какую-то долю секунды ей показалось, что в его глазах появился особый блеск. Но потом, когда он принялся объяснять, что она должна сделать со сломанными механизмами, Сэм убедилась в своей ошибке. Их отношения снова стали сугубо деловыми. К концу дня она уверилась в этом окончательно. Теперь Тейт обращался с ней хорошо, как и со всеми, пару раз даже пошутил, а увидев, что она совсем изнемогает, велел отдохнуть. Но глядя, как она трудится в поте лица, он не нашел для нее каких-то особых слов, не попытался ободрить. А когда рабочий день закончился и она поставила Навахо в конюшню, Тейт, не сказав ей ни слова, ушел и отправился к себе – его домик находился неподалеку от рабочей столовой.

– Здорово пришлось сегодня вкалывать. Да, Сэм? – крикнул ей через плечо Джош, расседлывая лошадь. Саманта кивнула и, поглядев вслед уходящему Тейту, подумала, что, наверное, тот случай в тайном убежище влюбленных был своеобразным зигзагом, минутным помешательством, когда они оба потеряли над собой контроль, а потом вновь обрели его. И внезапно Саманта обрадовалась тому, что не поддалась искушению, хотя ее почти неудержимо влекло к Тейту.

«Вот бы он теперь надо мной потешался!» – сказала себе Сэм, стараясь не пропустить мимо ушей реплики Джоша.

– Ты совсем вымоталась.

– Как и все! Тут постоянно работаешь до седьмого пота.

Однако при этом вид у нее был вовсе не понурый. Напротив, Саманта даже радовалась, что провела все утро за расчисткой завала и ей не пришлось холостить бычков. Судя по тому, что она когда-то видела, занятие это было кровавым и малоприятным, поэтому Саманта не жалела, что провела целый день с Тейтом и остальными, обрубая ветки поваленных деревьев и борясь с неуклюжей техникой, стоявшей под проломленным навесом.

– До завтра! – Сэм помахала Джошу рукой, устало улыбнулась и побрела к дому Кэролайн.

Ей вдруг ужасно захотелось принять горячую ванну, поесть и поскорее лечь в теплую постель.

С каждым днем жизнь Саманты на ранчо становилась все проще и проще. Она спала, потом поднималась, завтракала и работала до изнеможения. Но именно это ей и было нужно! Ей было практически некогда думать. Однако в последнее время мысли опять начали одолевать Саманту: перед ней постоянно маячило лицо Тейта… Саманта вспоминала, как они стояли рядом в домике и разговаривали о Билле и Кэролайн… а еще о себе…

Зайдя в уютный хозяйский дом, Саманта позвала Кэролайн, но ответом ей было молчание. А через несколько минут она обнаружила в кухне записку, в которой говорилось, что Кэролайн уехала вместе с Биллом Кингом за сотню миль от ранчо. У них возникли сложности с налоговой инспекцией, по телефону уладить вопрос не удалось, поэтому пришлось поехать, чтобы выяснить все на месте. Тетя Каро писала, что они вернутся ночью или утром, но ждать их, естественно, не следует. В духовке лежит жареная курица с картошкой, а в холодильнике – салат. Хотя Сэм славно потрудилась днем, она вдруг осознала, что вовсе не так голодна, как ей казалось вначале. Перспектива ужинать в одиночку ее не очень привлекала. Вместо этого Саманта медленно побрела в гостиную, решив потом, попозже, сделать себе сандвич, и почти машинально включила телевизор. И тут же ее словно током дернуло: в уютной гостиной Кэролайн зазвучал голос Джона. А еще через пару мгновений Саманта увидела огромный живот и улыбающееся лицо Лиз. И все нахлынуло вновь, и в глазах Сэм, прикованных в телевизору, вновь поселилась печаль… печаль, которую она привезла с собой из Нью-Йорка. Сэм смотрела на Джона и Лиз, слушала их обычную болтовню и не сразу сообразила, что кто-то уже несколько минут стучится в дверь. Она как загипнотизированная впивалась взглядом в улыбающиеся лица на экране и, казалось, не могла оторваться… Но стоило щелкнуть выключателем, и они исчезли, а Саманта, на лбу которой залегла маленькая страдальческая морщинка, подошла к входной двери и открыла ее. Про нью-йоркскую привычку спрашивать из предосторожности «кто там?» Саманта успела позабыть. Здесь злоумышленников быть просто не могло, здесь к ней могли прийти только друзья, то есть люди, работавшие на ранчо. Распахнув дверь, Сэм увидела перед собой синюю ковбойку и знакомую джинсовую куртку. Взгляд ее торопливо метнулся вверх, к лицу Тейта Джордана.

– Привет, Тейт! – Вид у Саманты был усталый и рассеянный, перед глазами еще стояли лица бывшего мужа и его новой жены.

– Что-то не так? – забеспокоился он, но Сэм покачала головой. – У тебя плохие новости?

– Нет. – Сэм слово «новости» привело в некоторое недоумение. Да, ей, конечно, сейчас ужасно плохо, но все это уже, увы, не новость… – Ничего особенного. Наверно, я просто устала.

Сэм улыбнулась, но не обычной непринужденной, естественной улыбкой, к которой привык Тейт, и он никак не мог понять, что ее так расстроило. Может быть, ей позвонили из дому или она получила письмо от бывшего мужа? Он когда-то испытал все это на себе, занимаясь выяснением отношений с бывшей женой.

– Ты сегодня совсем себя не жалела, маленькая Белогривка. – Улыбка Тейта послужила Саманте наградой за тяжкий труд, и теперь, когда она улыбнулась в ответ, это выглядело не натужно, а естественно.

– Я рада, что ты это заметил.

Впрочем, она уже знала, что Тейт Джордан замечает все. Отчасти поэтому он был столь незаменим на ранчо. Он все знал про своих парней: как они работают, насколько преданы хозяйке и своему делу, чем могут быть полезны ранчо Кэролайн Лорд и что попросят взамен…

Немного помолчав, Сэм вопросительно взглянула на Тейта и посторонилась.

– Может, зайдешь?

– Я не хотел тебя беспокоить, Сэм, – Тейт переступил порог и внезапно смутился. – Просто… мне сказали, что Билл и Кэролайн уехали к налоговому инспектору. Я хотел убедиться, что у тебя все в порядке. Ты не пойдешь на ужин в столовую?

Саманта была тронута его заботой, и ей вдруг показалось, что в улыбке Тейта сквозит не только дружеское участие. Хотя… ничего нельзя сказать наверняка, когда имеешь дело с Тейтом Джорданом. Подчас его жестко очерченное лицо бывает таким непроницаемым! Даже темно-зеленые глаза не выдают мыслей.

– Или ты уже поела?

Тейт, вероятно, почувствовал запах курицы, которую Сэм до сих пор не вынула из духовки. Саманта покачала головой.

– Нет, Кэролайн оставила мне курицу, но я не… у меня не было времени… – Она покраснела, вспомнив, как вместо ужина сидела и пялилась в телевизор.

Подняв на Тейта глаза, Саманта взмахнула рукой, указывая в сторону кухни, и наклонила голову набок, перебросив густые светлые волосы за спину.

– Хочешь поужинать со мной, Тейт? Еды у нас вдоволь.

Картошку можно разделить на двоих, в духовке лежит целая курица, а салата столько, что они смогли бы накормить половину всех работников Кэролайн! Тетя Каро всегда готовит столько еды, словно ожидает в гости целую армию. Вероятно, эта привычка сформировалась у нее за долгие годы жизни среди ковбоев и множества друзей.

– Я не причиню тебе много хлопот? – Тейт колебался. У Сэм неожиданно возникло впечатление, что такому богатырю тесно в доме с низкими потолками, но она поспешила отогнать эти мысли, резко тряхнув головой.

– Не говори глупостей. Кэролайн оставила такое количество еды, что на десятерых хватит.

Тейт рассмеялся и прошел вслед за Самантой в кухню. Пока она накрывала на стол, у них завязался разговор о ранчо и о прошедшем рабочем дне, а через несколько минут, когда они жадно набросились на курицу и салат, уже казалось, что им каждый вечер доводится ужинать вот так, вдвоем…

– А как выглядит Нью-Йорк? – спросил, покончив с едой, Тейт и ухмыльнулся.

– О… это совершенно сумасшедший город… да, наверное, лучше не скажешь. Слишком многолюдный, шумный, грязный, но при этом потрясающий! В Нью-Йорке каждый занят своим делом: кто-то идет в театр, кто-то пытается организовать новую фирму, кто-то репетирует балет, разоряется или, наоборот, богатеет, становится знаменитым. Да, это город не для простых смертных.

– А как ты себя там чувствуешь? – Тейт внимательно посмотрел на Саманту, которая встала из-за стола, чтобы налить им обоим кофе.

– Я привыкла к мысли, что мне Нью-Йорк нравится, – пожала плечами Саманта, ставя на стол чашки с дымящимся напитком и садясь на свое место. – Но теперь у меня уже нет такой уверенности. Сейчас все это кажется ужасно далеким и совсем неважным. Забавно, три недели назад я без агентства жить не могла: даже если отлучалась на час в парикмахерскую, звонила на работу минимум три раза – чтобы спросить, все ли у них нормально. А теперь я уже три недели отсутствую и… кому какая разница? Им безразлично. Мне тоже. Как будто меня там вообще не было!

Но Саманте было известно и другое: стоит ей вернуться домой, на следующее же утро у нее возникнет чувство, словно она никуда и не уезжала. И снова покажется, что уехать невозможно…

– Я думаю, Нью-Йорк можно сравнить с наркотиком. Если ты окончательно избавишься от дурной привычки, все будет прекрасно, но пока еще не совсем завязал, – Саманта дружески улыбнулась Тейту, – надо держаться подальше от соблазна!

– То же можно сказать и про некоторых моих знакомых женщин! – Тейт отпил глоток горячего кофе из хрупкой белой чашечки, и в его глазах заплясали лукавые искры.

– А где они сейчас, мистер Джордан? Может, вы соблаговолите рассказать мне о них?

– О нет! – Тейт снова улыбнулся. – А что ты мне скажешь? Тебя кто-нибудь ждет в Нью-Йорке, или ты и от этого тоже сбежала?

Ее глаза на мгновение посерьезнели, и Сэм покачала головой.

– Я не сбежала, Тейт. Я уехала. В отпуск… – Саманта опять смущенно замялась. – Мне в агентстве сказали: «Профессорам университета такой отпуск предоставляется раз в семь лет, можешь считать себя профессором…» А ждать меня никто не ждет. Я думала, ты это уже понял.

– Лишний раз поинтересоваться не вредно.

– Я еще ни с кем не была после развода.

– Ни разу ни с кем? С августа?

Саманту удивило, что Тейт запомнил, когда она рассталась с мужем, но она не подала виду и молча кивнула.

– А тебе не кажется, что пора разговеться?

Сэм не хотелось признаваться, что она и сама об этом подумывает.

– Не знаю. Всему свое время.

– Ты полагаешь? – тихо пробормотал Тейт, пододвигаясь к ней поближе и вновь припадая к ее губам.

И опять ее сердце бешено заколотилось, чуть не выпрыгивая на стол; Саманта тоже потянулась навстречу Тейту, а он ласково взял ее одной рукой за подбородок, а второй пригладил шелковистые волосы.

– Господи, какая же ты красавица, Сэм! У меня даже дух захватывает.

Тейт еще раз поцеловал ее, а потом отодвинул тарелки подальше и крепко прижал Сэм к себе. Они самозабвенно целовались в полной тишине, пока не начали задыхаться. А тогда Сэм слегка отодвинулась, и на ее губах появилась смущенная улыбка.

– Тетя Каро была бы шокирована, Тейт.

– Неужели? – Слова Саманты явно не убедили Тейта. – А я почему-то сомневаюсь.

Им вдруг одновременно пришло на ум, что Кэролайн и Билл Кинг отправились в это маленькое путешествие вдвоем. Наверное, они проведут ночь где-нибудь на дороге… Сэм вспомнила про их домик, спрятанный от нескромных взоров. Тейт тоже о нем подумал и усмехнулся.

– Если бы сейчас не было так темно, мы могли бы поехать туда. Мне было там с тобой очень хорошо, Сэм.

– В домике? – Саманта сразу же поняла, о чем он говорит.

Тейт кивнул.

– Я в тот раз почувствовал, – Тейт поднялся со стула, его голос ласково обволакивал Саманту, – что этот домик как будто бы создан для нас с тобой.

Он заставил ее встать на ноги и привлек к себе. Рядом с ним она казалась еще меньше, чем на самом деле… А потом вдруг ее грудь тесно прижалась к его груди, и губы снова жадно впились в его губы. Саманта целовала Тейта, а он ласково гладил ее по спине и по волосам.

Наконец отстранившись, Тейт прошептал:

– Я знаю, это звучит безумно, Сэм, но я люблю тебя. Я понял это сразу, как только тебя увидел. Мне сразу захотелось прикоснуться к тебе, обнять, погладить по белогривой головке.

Тейт нежно улыбался, однако Саманта смотрела на него задумчиво и серьезно.

– Ты мне веришь, Сэм?

В больших голубых глазах вспыхнула тревога.

– Не знаю, Тейт. Я вспомнила, что сказала тебе в прошлый раз… Я сказала, что секс ради секса мне не нужен. Ты поэтому так теперь говоришь, да?

– Нет, – Тейт по-прежнему шептал, поднеся губы к ее уху и целуя Сэм в шею. – Я сказал это, потому что так оно и есть. Я много думал о тебе после той нашей встречи. Ты хочешь примерно того же, чего хочу и я, Сэм. – Голос Тейта зазвучал громче, он взял ее за руки. – Но ты хочешь, чтобы я облек мои чувства в слова. А я к этому не привык. Проще сказать «я хочу переспать с тобой», чем «я тебя люблю». Однако я еще ни одну женщину так не желал, как тебя.

– Но почему? – хриплым шепотом спросила Сэм, и в ее резко воспалившихся глазах заполыхала боль, которую причинил ей Джон.

– Потому что ты такая очаровательная… – Тейт осторожно прикоснулся могучей рукой к груди Саманты. – Потому что мне нравится, как ты смеешься… нравится твоя манера говорить… и ездить на этом чертовом коне, которого неизвестно зачем купила Каро… нравится, что ты работаешь как вол наравне с мужиками, хотя тебе вовсе незачем так надрываться… А еще потому, – он ухмыльнулся, и его руки скользнули вниз по ее талии, – что мне нравится твой милый задик.

Саманта рассмеялась в ответ и ласково убрала его руки.

– Разве это не достаточно веские причины? – жалобно воскликнул Тейт.

– Веские для чего, мистер Джордан? – Саманта дразняще прищурилась и, отвернувшись от Тейта, принялась убирать со стола.

Но донести тарелки до раковины не успела: Тейт отобрал их, поставил на стол, потом легко подхватил Сэм на руки и вынес из гостиной в длинный коридор, который вел в ее комнату.

– Туда, Саманта? – В голосе Тейта звучала несказанная нежность, а глаза прожигали ее насквозь.

Саманта хотела остановить его, сказать, чтобы он вернулся назад, но не смогла. Она лишь кивнула и сделала неопределенный жест, указывая на коридор. А потом, хихикнув, попыталась отстраниться.

– Не надо… перестань, Тейт! Сейчас же поставь меня на пол!

Он тоже засмеялся, но не послушался и пошел дальше, остановившись только у полуоткрытой двери в конце коридора.

– Это твоя комната?

– Да, – Саманта скрестила руки на груди, а он прижимал ее к себе, словно маленького ребенка. – Но я тебя сюда не звала.

– Правда? – Он поднял одну бровь и, переступив порог, с интересом огляделся.

Затем, не тратя лишних слов, положил Саманту на кровать и порывисто поцеловал в губы. Игры внезапно окончились, и бешеная страсть, прорвавшаяся наружу, застала Саманту врасплох. Она опешила от его напора, от жгучих прикосновений его жадных губ и рук, от тяжести вдруг навалившегося тела… Буквально в следующий миг Тейт уже лежал рядом, а ее одежда – да и его тоже – куда-то исчезла… словно растаяла… Саманта вокруг ничего не замечала, лишь чувствовала прикосновение его нежной плоти, его ласковых рук… они постоянно шарили по ее телу, воспламеняя кровь… Длинные ноги словно захватили Саманту в капкан, а губы жадно пили ее поцелуи. Он прижимал ее все ближе и ближе, пока она не сдалась и сама не прижалась к нему, тихонько постанывая, сгорая от нетерпения… И тут он неожиданно отстранил Саманту, и она увидела в его серьезных глазах немой вопрос. Тейт Джордан никогда не овладевал женщиной насильно и ее не собирался принуждать. Ему нужно было получить подтверждение, что она хочет отдаться ему, и когда он поймал ее взгляд, Саманта молча кивнула. В следующую секунду он вошел в нее, вошел глубоко, с размаху. Она вскрикнула от удовольствия, а он проник еще глубже, и Саманта, издав новый стон, понеслась навстречу экстазу. И это повторялось снова, и снова, и снова…

Казалось, прошла целая вечность, когда он наконец лег рядом с Сэм. В комнате было темно, дом погрузился в тишину. Большой, могучий мужчина, насытившись любовью, блаженно вытянулся на постели, и Сэм счастливо зажмурилась, почувствовав, как нежные губы касаются ее шеи.

– Я люблю тебя, Белогривка. Люблю.

Это звучало так искренне, но Саманте все равно захотелось спросить:

– Правда?

Неужели правда? Неужели ее снова кто-то полюбил? Полюбил по-настоящему и не причинит ей боли, никуда от нее не уйдет? Слезинка выкатилась из уголка глаза и капнула на подушку. Тейт печально посмотрел на Саманту и кивнул головой. Притянув ее к себе, он принялся ласково укачивать Сэм, тихонько приговаривая, как бормочут, успокаивая раненое животное или совсем крошечного ребенка:

– Все хорошо, малышка. Все теперь хорошо. Я здесь, с тобой…

– Извини… – Слов было почти не разобрать, потому что из груди Саманты вырвались громкие рыдания: казалось, тоска, жившая в ее душе, вылетела наружу, словно стая птиц.

Так продолжалось около часа; они лежали, сплетясь в объятиях, а когда наконец Сэм выплакала все слезы, по телу Тейта пробежала уже знакомая дрожь… Саманта невольно улыбнулась и прижалась к нему теснее.

– Все в порядке? Ты успокоилась? – Голос Тейта резко рассек тишину темной комнаты.

Саманта молча кивнула.

– Отвечай!

– Да.

Однако он не шевелился, пристально вглядываясь в ее лицо.

– Ты уверена?

– Да.

И Саманта своим телом дала ему понять то, что не могла выразить словами благодарности: выгнув дугой спину, она слилась с ним воедино, и он испытал ничуть не меньшее наслаждение, чем она. Тела их тесно переплелись, Саманте ни с кем еще не было так хорошо, и, заснув наконец на одной кровати с Тейтом Джорданом, она счастливо улыбалась.

Когда наутро зазвонил будильник, Саманта медленно пробудилась, и на ее губах опять заиграла улыбка – Сэм ожидала увидеть рядом с собой Тейта. Но вместо этого увидела под маленькими часами записку. Тейт оставил ее в два часа ночи, перед тем, как потихоньку выскользнуть из спальни Саманты. Это он завел будильник и черкнул несколько слов на клочке бумаги. Записка содержала всего одну фразу: «Я люблю тебя, Белогривка!»

Прочитав это, Саманта откинулась на подушку и, улыбнувшись, снова закрыла глаза. И на сей раз из-под ресниц не выкатилось ни слезинки.

13

К концу рабочего дня Саманта выглядела такой же свежей и бодрой, как и в начале, и, поглядев, как она с улыбкой вешает седло на крючок, Джош недовольно пробурчал:

– Ну, ты даешь! До чего же ты выносливая, Сэм! Три недели назад ты под конец дня еле ходила – совсем без сил была. А теперь резво спрыгиваешь с этой проклятой лошади, и глаза у тебя в шесть часов вечера блестят, как утром, когда ты только-только проснулась. Мне на тебя даже глядеть тошно. Получается, что теперь тебе впору меня тащить домой на руках. На заднице у меня живого места не осталось, а к рукам больно прикоснуться – так я натер их, гоняясь с арканом за бычками. Может, тебе нужно поменьше сачковать и побольше работать?

– Да я больше вас сегодня вкалывала, придира!

– Ах, вот как? – шутливо рыкнул на Саманту Джош и, когда она проходила мимо, легонько шлепнул ее своей шляпой.

– Да-да, вот так! – Сэм широко улыбнулась и погналась за ним; ее длинные светлые волосы были собраны в хвост и обвязаны ярко-красной резинкой.

Сегодня она целый день как будто парила по воздуху. Все ее мысли были о Тейте Джордане, но ни он, ни она ничем себя не выдавали. Тейт вел себя с ней безразлично и немного угрюмо, а Саманта изо всех сил старалась не обращать на него внимания и не заговаривала даже тогда, когда выдавался удобный момент. Тейт небрежно перебросился с Сэм парой фраз только в обеденный перерыв, за чашкой кофе, но тут же отошел в сторону и принялся болтать с кем-то другим, а Саманта подошла к ковбоям, которых она знала лучше всех остальных, и заговорила с ними. Только теперь, после окончания рабочего дня, она позволила своим мыслям вновь обратиться к Тейту. Днем в памяти невольно мелькали картины вчерашней ночи, проведенной вместе: как Тейт лежал, раскрывшись, на смятых простынях; какие у него были глаза, когда он потянулся к ней, чтобы еще раз поцеловать; как он на мгновение прилег, издав счастливый вздох, а она медленно, дразняще провела пальцами по его спине, и по ней побежали мурашки. Саманте нравилась его внешность, нравилось до него дотрагиваться, нравилось то, что он с ней делал, и теперь, помчавшись бегом к дому тети Каро, она ни о чем другом думать не могла. Сэм понятия не имела, когда они вновь встретятся наедине. Домик Тейта стоял на самом виду, возле рабочей столовой, а тетя Каро уже вернулась вместе с Биллом из своей недолгой поездки. Саманта понимала, что встретиться будет непросто, но не сомневалась: Тейт найдет выход. Она представила себе на секунду, как Тейт и Билл Кинг будут теперь оба на цыпочках прокрадываться в дом, а в полночь потихоньку выскальзывать на улицу, и, распахнув входную дверь, не удержалась от смеха.

– Боже мой, я смотрю, вы сегодня лучитесь от счастья, мисс Саманта! – Кэролайн посмотрела на нее с нескрываемым удовольствием.

А Саманта сегодня впервые за четыре месяца смогла спокойно, не вздрогнув от боли, увидеть знакомое лицо Джона. Мгновение она смотрела на него, задумчиво прищурив глаза, а потом пожала плечами, усмехнулась и пошла к себе наверх принимать душ.

– Я сейчас вернусь, тетя Каро.

Когда Саманта вновь появилась внизу, они вместе поужинали, однако сегодня, в отличие от прошлых вечеров, Саманта неотрывно думала о Тейте. Где он сейчас? В столовой вместе с остальными? Или предпочел остаться дома и сам приготовит себе ужин – некоторые мужчины так делали? Но большинство предпочитали есть вместе со всеми. Даже женатые работники частенько заходили после ужина в столовую, чтобы выпить кофе, покурить и пообщаться с товарищами, хотя они и так целый день проездили бок о бок. Саманте вдруг страшно захотелось туда, но она понимала, что, если заявиться ни с того ни с сего в столовую вечером, они очень удивятся. Днем ковбои принимали ее в свою среду, но вечера она должна проводить в хозяйском доме, с Кэролайн – ее место здесь! Они будут шокированы, увидев ее в столовой после работы, и ей не удастся побеседовать с Тейтом, не вызвав пересудов. Кто-нибудь моментально догадается. Сплетни на ранчо роились, как пчелы, и казалось, у каждого человека тут был этакий чувствительный радар, улавливавший любые изменения. Здесь быстро становилось известно о новых романах, свадьбах и разводах, о супружеских изменах и внебрачных детях, поэтому тем более было удивительно, что Биллу Кингу и Кэролайн удалось так долго сохранить свою любовь в тайне. Местные старожилы или те, кто хорошо знал Билла и Кэролайн, может, и подозревали, но наверняка сказать никто не мог. Саманта вдруг преисполнилась уважением к их осмотрительности и поняла, как трудно вести такую тайную жизнь. Ее сейчас распирало от волнения; Саманте до боли хотелось увидеться с любимым, поговорить с ним, посмеяться, подразнить, потрогать, немного погулять, подышать ночным воздухом, посмотреть на него снизу вверх с интересом и гордостью, подержать за руку, а затем вернуться вдвоем к ней в спальню, где каждый из них вновь, как и накануне ночью, откроет для себя тело другого…

– Хочешь еще салата, Саманта?

Только на середине обеда Саманта вдруг сообразила, где она находится. Примерно полчаса она сидела молча, как в тумане, и предавалась мечтам, а Кэролайн смотрела на нее и не могла понять, что творится с ее гостьей. Вид у Сэм вовсе не удрученный, поэтому вряд ли она расстроилась из-за вечернего выпуска новостей. И по дому она не тоскует. Наоборот, выглядит Саманта прекрасно, так что дело тут в чем-то другом…

– У тебя какие-то неприятности, Сэм?

– М-м-м?

– Или, наоборот, случилось что-то хорошее?