Некромант. Работа словно праздник Гончарова Галина

– Но кто?

– Я – некромант, а не гадалка, – огрызнулся Таши. Но у Индиры тут же сделалось такое несчастное лицо, что он вздохнул и пояснил: – Это кто-то из домашних… скорее всего. Надо просто посмотреть на всех…

– Вы же посмотрите?

– А они согласятся?

Индира выпрямилась. Глаза сверкнули сталью.

– А куда они денутся?

– Индира? – раздался голос от двери.

– Ага! – развернулась туда женщина. – На ловца и зверь бежит!

– Что? – удивился мужчина. Был он невысок, кругловат и удивительно спокоен. Уютный такой пухлячок.

– Кто наслал порчу на Ларену?!

Индира выглядела так, что Таши даже испугался за пухлячка. Она же с него сейчас половину сала спустит!

– Порчу? Какую?!

Таши пригляделся. А ведь не врет. Аура не идеальная, но игр с черной магией там нет. Так, по мелочи. Вранье, бабы, вино… но в меру, в меру…

И сейчас он не врет. Это-то некромант отличить мог.

– Он не знает. – Таши говорил негромко, но Индира услышала. Выдохнула.

– Посмотри. Сатро Раш нашел это в подушке у Ларены.

Таши помахал куклой в воздухе. Пухлячок так изменился в лице, что даже Индира его простила. А то ж… стоит весь зеленый, и руки трясутся.

– Чт-то эт-то…

– Сейчас это еще не безвредно, – усмехнулся Таши. – Думайте. Кто хотел извести вашу жену?

– А… в-ва… – заикался тот.

Таши предоставил Индире приводить в чувство мужа Лорены, а сам сделал пару шагов к окну. Там стоял очень удобный туалетный столик, с которого Таши и смел все на пол. Кажется, что-то разбилось. Но это не важно.

Положить куклу в центр, грубо нацарапать ножом пентаграмму, на углы свечи, внутрь – знаки, классика: жизнь, смерть, уход, возрождение, приказ. И протянуть руки над столиком.

Вспыхнули сами собой пламенем свечи. Стелется по комнате зловещий шепот. И Индиру передернуло. Некромант за работой – зрелище для сильных духом.

А слова все слетают с губ некроманта.

Индира не видела, чтобы он хоть рукой двинул. Но что-то такое, видимо, происходит. И кукла на столике вдруг начинает плавиться.

Она извивается, словно стремясь сбежать, корчится, иголки раскаляются докрасна, что-то лопается с омерзительным звуком, да и вообще зрелище на редкость тошнотворное. Но Таши шепчет на странном языке, не замечая ничего. И Индира придерживает за рукав мужа Ларены – Мариса. Не дай Четырехликий – помешает. Некромант же из него чучело набьет!

Наконец на столике остается обугленная кукла да лужица дурно пахнущего воска. Оплавляются свечи – и погасают сами, как некромант убирает руки. Выглядит он сейчас… страшно.

Сила еще не ушла – и он пугает. Не сам по себе, нет. Как часть чего-то темного, страшного, неизвестного, что ждет за порогом. Некромант его знает, а всем остальным приходится довольствоваться догадками – и бояться.

Но долго страх Индиры не длится. Таши улыбается:

– Все в порядке?

И женщина улыбается ему в ответ. И наплевать, что у него виднеются кончики ядовитых клыков.

Некромант?

Да он добра сделал больше, чем градоправитель! Бояться надо не по клыкам, а по делам! Вот!

– Д-да… А что теперь?

– А теперь… – Таши направился к кровати.

Марис хотел перехватить страшного некроманта, но не осмелился. Зато…

– Вы – некромант?

– Да. – Таши усмехнулся почти в лицо пухлячку. – И что?

– Спасибо.

Голос срывался, но протянутая рука уже почти не дрожала. Рука? Некроманту?!

– За что же?

– За жену. Что бы там ни было – я люблю Ларену.

И ведь не врал. Этот выпивоха, бабник и аристократ действительно любит свою жену. И не хотел ее смерти. И неглуп. Сразу разобрался в происходящем.

А потом нашел в себе силы поблагодарить. Хотя бы устно.

Таши осторожно стиснул протянутую кисть.

– Индиру благодарите. А меня пустите к ней…

Марис без слов отошел в сторону. Но поклон, с которым он взял руку Индиры, говорил о многом.

Благодарен.

Отплачу.

Клянусь, в долгу не останусь…

Серьезный мужчина. Хоть и выглядит несерьезно.

Таши подошел к кровати. М-да, вот и говорите о влиянии духовного на телесное. Больная выглядела уже лучше, чем минуту назад. Но аура, конечно, в клочья. Сделать доброе дело?

А, ладно… иногда и некромант может расслабиться.

Таши щедро влил в ауру женщины порцию силы. Не слишком много, чтобы уж вовсе себя не «обескровить», но и не мало.

Ларена застонала – и пришла в себя.

Таши тут же отступил назад. Такое зрелище, как он? Да она опять чувств лишится – и тут уж никакая сила не поможет!

Зато пухлячок ринулся к кровати наперегонки с Индирой.

– Лари?!

– Ларена!

– Что со мной? – Женщина говорила едва слышно, но отчетливо.

Марис и Индира обернулись к Таши. Некромант развел руками:

– Она могла забыть последнюю пару месяцев. Когда порча зашла далеко.

Индира и Марис переглянулись и наперебой принялись успокаивать Ларену. Убеждали ее, что все в порядке, что она просто приболела, но теперь определенно поправится, что скоро будет бегать. Кажется, больная не верила. Но и не спорила.

Ничего, начнет бегать – поверит.

Таши посмотрел на куклу. Пойти поискать, кто подсунул? Или сделать проще?

Порчу он снял. И снял астральный след человека, который ее навел. Можно просто поискать по сходству аур. А можно влить силу в заклинание – и заставить негодяя приползти на коленях. Второе сложнее. Но Таши – профессионал.

Просто… он уже поделился силой с женщиной. А ему еще предстоит прогуляться ночью, есть ли смысл обескровливать себя еще больше?

Нет, пожалуй, он позволит себе полениться. Пусть перед ним проведут всех, кто живет и работает в доме, а он посмотрит. Таши легонько коснулся плеча Мариса.

Мужчина дернулся, обернулся – и рассыпался в благодарностях уже Таши. Но некромант прервал его, подняв руку.

– С этим – к Индире. А мне хочется знать, кто принес сюда эту гадость.

– Принес?

– И сделал. Чтоб вы знали – на ней след только одной ауры.

– И что? – Марис явно не понимал сути.

Таши вздохнул. Нет, надо, надо брать деньги за лекции по теории магии. Что это такое? Некромант, который занимается просвещением на добровольных началах? Отвратительно! Ему положено быть злобным и корыстным.

Но как быть, если тебя не понимают?

– Когда человек дотрагивается до вещи, на ней остается его след. Как отпечаток. Чем меньше людей дотрагивалось, тем лучше читается. А до этой куколки дотрагивался только один человек, который ее и сделал. Я точно знаю.

– А при чем тут мои домашние?

– А кто еще имеет доступ в спальню госпожи? – ехидно поинтересовался Таши. – Что-то я сомневаюсь в доступности вашего особняка.

На лице пухлячка отразилась напряженная работа мысли. Секунд на тридцать. А потом лунообразное лицо вдруг как-то сжалось, усохло, глаза сузились, сверкнув как лезвия кривых ножей…

– Порву тварь! Кто?!

– Не знаю. Надо смотреть, – еще раз пояснил некромант.

– Дайте мне десять минут. Индира, милая, проводи сатро в голубую гостиную, – попросил пухлячок и скрылся за дверью. Лицо его на глазах разглаживалось, хотя глаза оставались кинжально холодными. Но кто там будет приглядываться к глазам? Правильно, не стоит заранее нервировать людей…

Еще сбежит злоумышленник-то, лови его по всему городу.

Индира потратила эти минуты, чтобы напоить подругу. Ларена определенно удивлялась своему хорошему самочувствию. Сделала несколько глотков, ожидая спазма боли или тошноты, но, когда ни того, ни другого не последовало, удивленно посмотрела на подругу.

– Ина?

– Рена, я тебе позже все объясню. А пока будь уверена – болезнь кончилась.

Ларена явно не понимала, что происходит, но спорить не стала. Покосилась на некроманта, который аккуратно собрал со стола свои рабочие инструменты, огарки свечей, куклу…

– Может… – заикнулась Индира, но Таши покачал головой.

– Это надо сжечь до пепла и развеять над текущей водой. Только тогда все закончится хорошо. Я сам займусь.

– Благодарю вас, сатро. – Индира коснулась рукава некроманта. – Я уже говорила, вы можете всегда рассчитывать на мою помощь. Я повторю это еще раз. Род Каршао никогда не обвиняли в неблагодарности.

Таши махнул рукой:

– Индира, не стоит.

Но женщина покачала головой и мягко взяла некроманта под руку.

– Сатро, помните, вам стоит только сказать.

Таши кивнул.

Говорить он, естественно, ничего не собирался. С Каршао он уже свое получил. И вообще – для него это не работа, а мелочь.

Хотя… бескорыстный некромант?

Ладно, стрясем свое с пухлячка. Дело житейское.

Домашние сидели, стояли и разговаривали в небольшой уютной гостиной, обтянутой голубым шелком. Красивое местечко.

Таши сощурился прямо с порога.

Если уж быть честным, приглядывался он только к одному человеку – и не ошибся. Остальных проглядел так, для очистки совести. Ткнул пальцем.

– Этот и тот воруют. Прочие могут быть свободны, а вот эту – оставить.

Служанка побледнела, покраснела… Да-да. Именно та. Которая пользовалась дорогими духами и ухаживала за госпожой.

Марис тоже побледнел и приказал слугам убираться из комнаты.

Через пару минут в комнате остались некромант, Марис, Индира и та самая служанка.

– А это и есть наша ведьмочка, – представил ее Таши.

– Милана, – выдохнул Марис.

– Я так понимаю, что вы ее… того? – светски уточнил Таши. – Бывает, конечно, но надо ж объяснять девушке, что стать законной супругой ей не придется.

Милана оскалилась. Зло и хищно. В ауре женщины вспыхивали и гасли темные искры.

– Какое-то время назад она решила рискнуть. Сделала куколку… это несложно, если знать как. И подсунула. Мне интересно только – откуда такие знания?

– Не твое дело.

Таши вскинул бровь. Под капюшоном видно не было, но… Сама напросилась, стервочка.

Любой, кто занимается темной магией, начинает от нее зависеть. Это некроманты, рожденные темными, не страдают от своей принадлежности. А остальные платят по закону равновесия. Аурой, силой, душой… открывают каналы, теряют целые куски ауры.

И становятся уязвимы.

В особенности для такого, как Таши, у которого магия течет в венах и пропитывает кости.

Некромант чуть шевельнул пальцами.

Девица взвыла и скорчилась, оседая на пол.

Ничего особенно серьезного в этом не было. Просто рано или поздно темная магия, которой занималась девица, магия крови и смерти, разъела бы ее ауру – и Милана умерла бы в страшных мучениях. Таши показал ей эту боль. Это несложно, да и хоши не прибегут. Но зато доходчиво.

– Хочешь, на час растяну? Или на сутки?

Вот этого Таши уже не мог. Показать и дать попробовать – запросто. Как детям – не суй пальчик в огонь, он горячий, вот дотронься самым кончиком. Больно? Будет еще больнее.

А вот растянуть… Это намного тяжелее. Но девица, увидев милую клыкастенькую улыбку, поверила и так.

– Я н-не, я… А…

Если суммировать рассказ, оставив за скобками потоки соплей, слез и страданий, все выходило просто. Почему все мужья думают, что могут гулять от жен и те ничего не заметят? Потому что считают себя самыми умными?

Разумеется, Ларена поняла, что муж огулял смазливую служанку. И, не в силах выгнать, начала ее гнобить.

То есть выкинуть девицу на улицу она могла бы. Вопросов нет. Но муж снял бы ей комнату, начал бы посещать… Так еще противнее. Пусть уж под приглядом. А чтобы некогда было перед хозяином хвостом вертеть – работой займем. Да побольше, да попротивнее.

Откуда кукла?

А вот так. Это чего хорошего по миру мало, а всякой дряни – больше, чем надо. Бабка научила. И словам, и как куклу делать, она в свое время так же соперницу извела.

Таши только поморщился. Вот как к таким женщинам относиться?

Судя по Марису – плохо.

– Оставляю ее на ваш суд, – решил некромант. И направился к двери.

Марис последовал за ним.

– Сатро, я ваш должник.

Таши покачал головой:

– Я оказал услугу ларе Каршао.

– Это другое. Но я не хочу оставаться в долгу…

– Тогда с вас три золотых, – усмехнулся Таши.

– К-как?

– Дороже эта услуга не стоит.

Марис посмотрел на некроманта. Внимательно так, цепко… и снял с руки тяжелый золотой браслет.

– Я не последний человек в этом городе. И Ларену люблю, хоть и позволяю себе иногда… не важно. Но если вы решите ко мне обратиться – с любым вопросом, – передайте этот браслет. Я пойму, что человек от вас. А это – просто в нагрузку.

Тяжелый кошелек лег в руку некроманта, и Таши не стал отказываться. Для человека это дело принципа – так что ж…

Мужчина тихо выскользнул в темноту. Хорошо… темные любят ночь. Очень любят.

Хоши был рад некроманту.

– Приветствую. Ланти будешь?

– Буду. Какие новости?

Хоши усмехнулся. На редкость ядовито.

– Шаруль ищет некроманта.

– Вот как? И для чего же? – Клыки показались из-под узких губ.

– Сын у него приболел. Никто понять не может, в чем дело. А тут Шарулю птичка на хвосте принесла, что то может быть порча.

– Ай-ай-ай, – посочувствовал Таши. – Горе-то какое, кто бы посмел?

– Да никто не знает…

– И что ж ему сказали про некроманта?

– Что якобы есть в городе такой. Но капризен и просто так за работу не возьмется.

– Отлично. А может этот человечек еще кое-что шепнуть хозяину?

– Может. – Улыбка Хоши напоминала волчью. Некроманты отдыхают, когда на сцену выходит вопрос личной мести и выгоды.

– Да не просто так шепнуть. Что с Шаруля возьмет – то его.

– И что шептать надо?

– Что некромант может прийти поговорить с ним. Если оплатит честь по чести, то посмотрит ведьмак черный его сына.

– Когда?

– Да хоть бы и завтра. А то если еще дней десять протянуть, останется бедняга без сына, а я без гонорара. А это не есть хорошо.

Хоши усмехнулся:

– Некромант, если б все ведьмаки такие были, как ты, хоши наши без работы бы остались.

– Но-но, – погрозил пальцем Таши. – Я злобный и кровожадный. Мне по должности положено.

Мужчины переглянулись и рассмеялись.

Дружба?

Вряд ли.

Скорее взаимная выгода, отягощенная симпатией. Дружить у этих мужчин не получилось бы. Слишком много за каждым… разного. Но те нити, которые их связывали, в известном смысле были прочнее самой крепкой дружбы и честнее громких клятв.

Вы видели влюбленную женщину?

Тогда можете сами честно себе признаться, что открыть ей глаза на несовершенство избранника – задача гиблая и бесполезная.

Да, разумеется, Лейри отправилась к своему Лиассио. И вернулась оттуда аж светящаяся энтузиазмом.

Кто бы сомневался, что мерзавец от всего отопрется?

Постенал о несовершенстве мира. Посетовал на завистников и клевету, охаял скопом всех женщин – дескать, это они его соблазнить пытались, а он, весь такой гордый и неприступный, оскорбил их отказами. За что о нем и распустили гнусные слухи.

Как это происходило, нет смысла даже описывать. Набор приемов, увы, стандартен и не меняется от одного поколения распутников к другому.

Их описывают в романах, читают, обсуждают, ругают… и попадаются. Сколько бы лет ни прошло.

Дорогая, ты самая-самая, я тебя люблю и обожаю, ты же понимаешь, что кругом одни враги…

Лейри поняла и поверила.

А то ж! Лиассио ведь такой! ТАКОЙ!!!

Восхитительный, умный, красивый, самый лучший и любимый…

Таши только сплюнул со злости. Надо отправить весь компромат Валиару Адалану.

А на Лиассио он управу найдет. Если в ближайшую пару дней Лейри его не бросит, то одной приятной ночью компанию паразиту составит костяная гончая. И какие там девушки! Умоляю вас! После ее визита товарищ будет способен только писаться. Часто и от малейшего шороха.

Таши занялся бы им и сегодня ночью, но его ждал Шаруль.

Ничего. Потерпит пару ночей. Никуда этот лойри от него не денется.

Даже если помереть изволит. Уж поверьте на слово, тем, кто разозлил некроманта, и после смерти покоя не будет.

Аландр Веррари тоже рассердился. Но мысли у него были намного гуманнее, чем у некроманта.

Он собирался всего лишь вызвать Лиассио на поединок.

– Он ведь не любит Лейру! И у него шашни с женой Тареса! – возмущался парень.

– Ты можешь предъявить их в кровати? – сдвинула брови Каирис. – Лейра в жизни не поверит плохому о людях, которых она любит.

– А этим мерзавцем она увлечена.

Каирис покачала головой:

– В том-то и дело. Она думает, что любит его. И что он ее любит. А своих любимых и близких Лейри будет защищать до конца.

– Похвальное качество. – Аландр только что не шипел. – Только нам это не поможет. Наоборот.

– Разберемся, – пообещал Таши. – Аландр, дай мне слово, что не станешь делать глупостей.

Аландр набычился – и Каирис торопливо встала между мужчинами.

– Вы еще подеритесь тут! Умники!

Мужчины одновременно потупили глаза.

– Прости, Кай.

– Извините, кана Каллан.

– Каирис, – резко бросила Кай. – Можно по имени.

– Тогда – Аландр. Вы все-таки подруга Лейры, если мы поженимся – будем почти семьей.

– Должны пожениться. – Кай мерила шагами комнату. – Вы-то ее любите. Раш! Если бы я видела, что Лиассио любит ее! Если бы видела! Так нет же! Этот самовлюбленный гад обожает без памяти только одного человека!