Огненный шторм Гурова Анна

Глава 5

Огни в полях

Даниэль снял берет, вытер им вспотевшую шею и принялся им же обмахиваться. Как солнце печет! Сразу видно, что юг. На севере, в горах, наверно, уже деревья начали желтеть, в Каррене прохладно по ночам, – а тут дымка от жары стояла над полями. Налетающий ветер колыхал пшеницу, и по ней бежали волны, как по морю, вспыхивая золотыми огоньками… Огоньками? Даниэль мигнул, пытаясь понять, померещилось или нет.

Грег, Даниэль и Вилли шагали пыльной дорогой среди полей, держа путь на юг, к блестевшей вдалеке Альме. Даниэль не привык ходить пешком, тем более по проселку, глотая пыль и натирая мозоли – а что делать? Куда деваться? Проклятый Вальтер, и в самом деле оказавшийся колдуном, каким-то образом перенес его в центральную Пиануру, почти к реке, да и выкинул в полях. Да еще, судя по всему, и не добросил. Вилли, неопрятный слуга-вендел, по этому поводу ныл с самого утра. Грег же прикинул расстояние и сказал, что брат все правильно сделал, чтобы не привлекать внимание красных драконов, а к перевозу они выйдут под вечер. Зачем им к перевозу, Даниэль спрашивать не стал. Сам знал, что там, на другом берегу – Сантория…

При мысли о Сантории по спине Даниэля начинали бегать мурашки, несмотря на жару. Хотя до сих пор путники ничего страшного не встретили – ни зверя, ни человека. А может, именно от этого. Никого и ничего, только эти странные вспышки в полях… Да еще черные круги в пшенице. Будто пятна гари – то большие, то маленькие. Откуда? Даниэль подумал и над этой загадкой, но никаких научных объяснений не нашел.

Что-то нехорошее происходило в этих покинутых землях. Причем началось это совсем недавно. Еще когда он ехал в Молино с караваном этой же самой дорогой, такого не было. Тогда тут было полно беженцев. Теперь – ни души…

– Это же с ума сойти, какие тут хлеба! – бубнил позади Вилли. – У нас-то в Омельниках если ячмень градом не побило, уже праздник, а тут все само прет из земли. Небось по два урожая в год снимают… И в любом случае все пропадет!

– Почему? – спросил Даниэль, пытаясь прогнать тревогу.

– Вон, уже осыпается. Потом дожди начнутся – так и сгниет, убирать-то некому!

Даниэль окинул взглядом поля.

– Знаете, мне сейчас представилась картина, – патетически произнес он, – сюжет для поэмы. Поля, в полях – пустые деревни, брошенные замки… Ласточки летают. Дождик… запах земли… Дивный закат… Чудесный, безмятежный мир. Только людей в нем больше нет…

– Ни шиша нет, – буркнул Вилли. – Ни птичек, ни дождиков.

– Почему это?

– Так все сгорит, – уверенно заявил Вилли. – Драконы все пожгут. Будет равнина. Серая.

– Почему серая?

– Пепел видали?

– Типун тебе на язык! – у Даниэля даже голос дрогнул, с такой убежденностью говорил дикарь.

До чего противный слуга у Грега! Вот именно так Даниэль всегда и представлял венделов – белобрысое, неуклюжее, тупое мужичье. А этот не только тупой, но еще и злобный. Кажется, всякое несчастье его только радует. Вон, рассуждает о том, как все сгорит, а сам чуть ли не облизывается!

Вилли и в самом деле облизнул губы – пересохли, как подумал о Мондрагоне. Ему не надо было гадать, что будет с этими полями, птичками и городами – он ведь точно знал, что хочет сделать с ними Пожиратель Мира.

– Все сгорит, – повторил он. – Да туда ему и дорога!

– Умолкни, дурень, – не оборачиваясь, бросил Грег.

Вилли тут же покорно замолчал. Отстал и принялся бормотать себе под нос, вздыхать и охать. Охать громко Грег ему запретил. Но Вилли ничего не мог с собой поделать – ему было страшно. Бояться он начал сразу, как только увидел замок Лигейи, а уж оказавшись в полях Пиануры, находился в непрерывной готовности впасть в истерику. Своим страхом он в итоге заразил и Даниэля, хотя алхимик был от природы не труслив, скорее любопытен. Сперва он посматривал с презрением на вендела, но вскоре и сам начал вздрагивать при виде блуждающих огоньков, которые сперва намеревался догнать и исследовать…

– Скорее бы уж привал, – потихоньку ныл Вилли. – Ног не чую, есть хочется… У костерка бы посидеть… Нет, полежать…

– Спасибо, что напомнил, – отозвался Грег. – Никакого огня!

Едва ли Мондрагон стал бы нарочно их искать, но лучше исключить любые случайности. Нескладно выйдет, если Красный лорд обнаружит их прямо на границе собственных владений!

Даниэль споткнулся на ровном месте и скривился от боли в натертых ногах.

– И главное, даже не повернуть назад! – пожаловался он в пространство. – Одному, в этих жутких землях, не зная дороги… Юноша, ваш брат – негодяй, каких поискать!

– Прошу вас ничего не говорить о моем брате, – очень вежливо предложил Грег.

Даниэль фыркнул, но тему сменил.

– Подумать только, и это еще самая простая часть пути! Завтра нам предстоит как-то перебираться через реку… А потом – Сантория… Бр-р…

– В саму Санторию без разведки соваться не будем, – возразил Грег. – Вы говорили, там поблизости должно быть некое святилище – Гора Превращения?

– Да, не доходя полдня пути до Сантории, если гора, конечно, уцелела…

– А что с ней станется? – хмыкнул Вилли. – С горой-то?

– Там было главное святилище Змееборца, – объяснил Даниэль. – Если драконы не сровняли его с землей.

– Зачем им это надо? – пожал плечами Грег.

– Как зачем?! Гора Превращения – святое место. Именно там Змееборец бросил вызов Змею Бездны, отрастил крылья и из земного рыцаря стал воином небесным… – Даниэль сбился и уточнил: – Вы только не подумайте, что я во все это верю! Это общеизвестные легенды, так сказать, фольклор…

Грег пожал плечами и зевнул.

– Между прочим, святилище Змееборца славилось великолепными службами! Это единственное место, где целиком исполняется Литания Огня. Помните – «…И негде спрятаться, когда сгорает мир!»

– Впервые слышу.

– Что?! Никому не говорите, не позорьтесь… Песнопения, объединенные в «Книгу Огня», – потрясающей красоты гимны, посвященные пламени. Их авторство традиционно приписывают самому Змееборцу. Есть еще мнение, что их сочиняла Святая Невеста, но я в этом сомневаюсь – что может женщина понимать в пламени? Пламени, естественно, в символическом, духовном смысле…

– Все мы дети извечного огня, – сонно ответил Грег.

Безлюдная дорога в полях, которая так пугала его спутников, наводила на него дремоту своим однообразием.

– Ой, что это там горит?! – раздалось испуганное восклицание Вилли.

Даниэль чуть не упал на землю. Грег резко обернулся.

Собственно, ничего такого страшного в этом зрелище не было. Просто над полем поднялась струйка дыма, и над колосьями выплеснулся язык пламени.

– Он сам загорелся! – воскликнул Даниэль, глядя на внезапно возникший костер. – Сам!

– Я только что смотрел на это место, там ничего не было… – поддакнул Вилли.

Грег сумрачно посмотрел на спутников.

– Ладно, схожу посмотрю.

– Я с вами! – раздался в ответ нестройный дуэт.

Даниэль и Вилли с удивлением взглянули друг на друга.

– Стойте, где стоите, – велел Грег, спускаясь в поле. – Вроде пока ничего страшного, но лучше вам не подходить…

Он прошел несколько шагов и остановился, пристально глядя на сухие колосья и легкий, прозрачный огонек, пожирающий их. Пламя злое, беспокойное, как будто переполненное хаотической силой… Та-ак, без стихийной магии тут не обошлось! Будь здесь поблизости вулкан, можно было бы опасаться скорого извержения… Грег рискнул поискать в огне взгляд Красного лорда, но его присутствия не ощутил.

– Эй, Вилли, – обратился он к венделу, который бесшумно подкрался сзади, – ну-ка попробуй глянуть на огонек своим волшебным глазом… Хочется проверить, не следят ли за нами. Вдруг получится? Ты чего?

Вилли мало того что крепко зажмурился, так еще и закрыл лицо руками.

– Не буду, – глухо раздалось из-под ладоней.

Грег тяжко вздохнул. О чем думал Вальтер, взяв его с собой?!

– Открывай свой глаз и смотри, это приказ!

– Вы же мне его вырезали!

– Вырезали глаз? – недоверчиво повторил Даниэль, глядя на мужика.

Грег сухо ответил:

– Ну да, на лбу.

– Глаз на лбу?!

– Да, и прирастил обратно! Другой стороной! Вилли, ну?

Вилли c видимым волевым усилием опустил ладони. На лбу у него отчетливо проступил намалеванный углем закрытый глаз. Даниэль изумленно уставился на него – раньше он этот рисунок не замечал.

Глаз на лбу Вилли нагрелся, однако по-прежнему оставался закрытым, несмотря на приказ Грега. Но и без открытого глаза вендел видел куда больше, чем хотел бы. Видел множество голодных белых глаз, следящих за ними сквозь пшеницу. Видел пламя, похожее на тысячи подземных ручьев, – оно сетью разливалось под полями, вырываясь наружу внезапными вспышками. Эта земля пропитана пламенем, она заражена им… Но что толку говорить об этом? Какая разница, если скоро все будет отдано в пищу Пожирателю Мира?

– Господин, не нужно открывать мне глаз, – хрипло проговорил он. – Ладно, если мы увидим Мондрагона, а вдруг он нас?

Грег нахмурился.

В самом деле, он забыл о том, что Огненный глаз работал в обе стороны!

– Если бы точно знать, что Мондрагона нет в Сантории…

– Нет, – уверенно сказал Вилли. – Я бы его почуял, с глазом или без глаза! Да сожгите меня, мои кости будут его помнить!

– Ну ладно, поверим… И хватит трястись! Не трону я твою печать!

Мгновение подумав, Грег снял с пояса кинжал и протянул Вилли.

– На, возьми.

– Зачем? – отшатнулся тот.

– Может, с оружием бояться меньше станешь?

– Не надо, благодарствую! – замотал головой Вилли. – Так вы меня защищать будете, а с ножом скажете – «защищайся сам»!

Даниэль нервно рассмеялся.

– Вот хитрюга!

Тем временем пламя, пожрав колосья, догорело, оставляя после себя черный круг. Белые, лишенные выражения глаза в пшенице внимательно пригляделись по очереди ко всем троим и медленно погасли. Маленький вихрь разметал золу и неспешно удалился в сторону реки, но никто, кроме Вилли, не обратил на это внимания.

– Знаете, я сейчас кое-что понял, – сказал Даниэль, глядя на пятно гари. – Почему тишина покинутого селения всегда кажется людям жуткой? Потому что в глубине души мы уверены – на самом деле тут не пусто! Люди не бросают родной дом, самое дорогое, просто так. Нечто страшное выгнало их – и заняло их место…

– Как вы поэтичны, мэтр, – насмешливо произнес Грег. – Не надоело себя запугивать?

– Запугивать? – Даниэль высокомерно выпрямился. – Видел я вещи и пострашнее!

– Сомневаюсь…

Даниэль хотел рассказать про Амаро, но образ уходящего во тьму тоннеля сразу прогнал задиристое настроение. Хуже того, снова показалось, что этот тоннель где-то рядом. Что в любой момент откроется проход, и повеет гнилыми водорослями из темноты, и загорятся во тьме хищные белые глаза…

Так что вместо продолжения спора Даниэль надолго впал в мрачное молчание. В тишине они шагали до самого заката, когда поля наконец не закончились и дорога привела их к реке.

– Неужели и отсюда все сбежали? – Даниэль оглядел ряд беленых домов с наглухо закрытыми ставнями, неприятно похожих на склепы. – Когда я ехал с караваном, тут еще жили люди…

– Тихо! Я слушаю…

Они медленно шли по широкой пустой улице, направляясь к реке. Вокруг стояла неестественная тишина. В багровых лучах заката большое, когда-то оживленное и богатое село смотрелось кладбищем. Между домами залегли глубокие тени, и каждая тень казалась проходом в Бездну. Даниэль вздохнул с облегчением, когда они вышли к Альме. Тут, правда, тоже не было ни души, но простор блестящей, медленно текущей к западу воды успокаивал сам по себе…

Дальний берег едва виднелся в сумерках. Но Даниэль помнил, что в хорошую погоду с высокого берега можно было разглядеть белоснежные стены Сантории, а на горизонте – далекую цепь Огненных гор, самой знаменитой из которых была печально известная нынче Монт Эгад…

– Ого, сколько тут лодок! – удивился Вилли.

– Побросали беженцы, – объяснил Даниэль, глядя вниз, на хаотическое скопление речных судов самых разных типов и размеров. – Что ж, нам будет из чего выбирать…

Грег немигающим взглядом смотрел вдаль, словно в самом деле что-то видел в укрывший дальний берег темноте.

– Сейчас мы никуда не поплывем, – сказал он.

– Хотите дождаться темноты и плыть ночью? – нахмурился Даниэль. – Разумно ли это? Конечно, я не забыл, что на той стороне живут драконы, но если мы сунемся в реку вслепую, у нас есть прекрасный шанс вообще их не увидеть, попросту не доплыв… Лучше попытаться пересечь реку сейчас, пока хоть что-то видно…

– Темнота драконам не помеха, – сказал Грег. – Но я уверен, они не следят за рекой. Из Сантории все давно сбежали, и если нас заметят, то разве что случайно.

– Чего же мы тогда ждем?

– Вальтера. Он обещал нагнать нас здесь.

– Ох уж этот Вальтер, – проворчал Даниэль. – Вот человек, который не ищет простых путей! И долго мы будем его ждать?

– Пока не дождемся, – ответил Грег, невольно копируя брата. – Пойдемте поищем дом для ночлега.

Даниэль бросил прощальный взгляд на реку. Заходящее солнце перекинуло через нее огненный мост. Неожиданно под ногами дрогнула земля. С крутого берега с шорохом осыпалось несколько комьев земли. Испуганно взвизгнул Вилли. Но больше подземные толчки не повторились.

– Очевидцы говорили, – шепотом произнес Даниэль, – дрожь земли предвещает появление драконов. Содрогнулись камни, ударила молния, и они появились в черной туче…

– Да что вы за ужасы всю дорогу рассказываете! – плаксиво осведомился Вилли.

– Действительно, сколько можно, – бросил Грег, высматривая в сумерках высокий шпиль местного храма Змееборца. – Сказочник…

Но думал он о том, что в ночь перед тем, как Вальтер отправил его посмотреть, что случилось в Вишневой Лорете, тоже содрогалась земля.

Правда, Вилли сказал, что не чует приближения Мондрагона. Но кто он такой, этот Вилли, чтобы довериться его чутью?

Глава 6

Полет за звездой

– Смотрите, до чего интересно! – воскликнул в волнении Даниэль. – Грег, у вас есть пергамент и грифель?!

Вилли, поглядев на испоганенную роспись на фронтоне базилики, только хмыкнул. Ничего интересного: кто-то пририсовал Змееборцу вместо лица мерзкую зубастую рожу, а крылья переделал в нетопыриные и выкрасил черным.

– Постойте, я должен это зарисовать! Это же новый культ, о котором твердили беженцы! Вот только одного не понимаю… Вы что-то ищете, мой друг?

– Постоялый двор, – ответил Грег, оглядываясь. – Мой опыт подсказывает, что он должен находиться где-то рядом… Чего вы там не понимаете, мэтр?

– Да. Разве в Сантории не красные драконы? Почему крылья выкрашены черным?

Грег приблизился к фреске и принюхался.

– Это не краска, – сказал он. – Это кровь. Ну что, уже почти стемнело, а таверны поблизости я не вижу. Предлагаю заночевать в базилике.

– В оскверненном храме? Гм… Я, конечно, не суеверен…

– Тихо, – перебил его вдруг Грег. – Я слышал голос!

– Призраки! – пискнул Вилли.

– Где? – Даниэль завертел головой. Сердце его забилось от волнения.

– Помолчите, и я попробую понять где…

Они замолчали, и вскоре в предзакатной тишине прозвучал тонкий, жалобный женский голосок:

– Помогите… Пожалуйста…

– Это в храме! – воскликнул Даниэль. – Скорее туда!

– Вот еще! – запаниковал Вилли. – Скорее отсюда!

Грег ничего говорить не стал – просто зашел в базилику. Даниэль поспешил за ним. Вилли остался снаружи, заглядывая в дверь, готовый в любой момент дать деру.

В храме было уже почти темно. Свет освещал только верхнюю часть беленых стен, сочась сквозь разбитые витражи. Все внутри было переломано и перепорчено. Пол треснул пополам и просел, скамьи громоздились в центре огромной кучей. Из-под них-то и доносился тот слабый голосок:

– Помогите…

Даниэль близоруко прищурился, вглядываясь в нагромождение переломанных досок, под которыми что-то смутно белело.

– Там вроде бы девушка! – взволнованно проговорил он. – Ей не выбраться самой!

Грег взялся за край ближайшей скамьи.

– Помогите-ка, мэтр… Поднимаем!

Крякнув, они приподняли и сдвинули в сторону несколько сцепившихся скамей. Открылся темный пролом в полу. Грег и Даниэль наклонились над краем, протягивая руки:

– Хватайся!

Из пролома появилась тонкая, бледная рука и вцепилась в запястье Даниэля.

– О, мои спасители, – снова зазвучал слабый, берущий за душу голосок. – Вы услышали меня и не прошли мимо, и за это…

Над краем пролома появилось бледное нежное лицо с огромными светлыми глазами.

– …вы заслужили…

Раздался звук удара и мерзкий хруст. Нежное лицо превратилось в кровавый блин; девушка выпустила руку Даниэля и свалилась в темный пролом. Грег вскочил, обернулся и увидел Вилли со спинкой от скамьи в руках.

– Попал! – радостно сообщил холоп.

В следущий миг он уже повис в воздухе, когда Грег схватил его за горло, а потом…

Над полом появилась окровавленная голова. Девушка легко, будто кошка, выскочила из пролома и вперила в алхимика взгляд белых горящих глаз.

– Храни нас Змееборец! – пролепетал Даниэль и с размаху сел на пол.

– …заслужили награду, – с теми же чарующими интонациями договорила кровавая маска. – Иди сюда, смертный, я поцелую тебя так, как никто прежде…

Договорить она не успела – Грег выхватил чинкуэду и снес ей голову.

Тело рухнуло на край пролома, меняясь на глазах: девушка-цветочек с капризным изгибом губ сморщилась, усохла, постарела и за один миг обернулась высохшим трупом.

– Пожалуй, вы были правы, мэтр, – сказал Грег, – тут не стоит ночевать.

Даниэль сидел на полу и тяжело дышал. Лицо его было усеяно каплями пота. Вилли так и стоял с доской в руках, по-идиотски ухмыляясь.

«Никогда не путай красоту и добро – это смертельная ловушка», – вспомнились Грегу слова Вальтера. Как же далеко ему еще до брата, – мудрого, не знающего слабостей! Но вот парадокс – при этом он понимал, что все равно бы полез спасать девушку. О чем он подумал, когда кинулся в храм?

Об Аличе, о ком же еще…

Но Вилли-то, размозживший голову демонице, каков!

– Как ты догадался, что девушка одержима огненным демоном? – спросил он.

Вилли замахал руками в ужасе.

– Вы что, господин, да знай я, что она одержимая, ни в жизнь бы к ней не приблизился!

– Тогда зачем ты ее ударил?! – ужаснулся Даниэль, осмыслив его слова.

Вилли почесал в затылке.

– Да я был уверен, что она вас заманивает.

– Почему?

– Ну-у…

Вилли и сам себе не умел объяснить, откуда у него возникла такая уверенность. Мог бы сказать, что самые красивые змейки в горах – самые ядовитые… Или что прекрасные барышни, попавшие в беду, которые в самом деле попали в беду, бывают только в сказках. А вот хитрюги, которые прикидываются милыми и беспомощными, чтобы устроить какую-нибудь подлянку честному парню, – это сколько угодно, он и сам от таких пострадал. Вспомнить ту же Габи…

– Она на самом деле не хотела, чтобы вы ее спасали, – заявил наконец Вилли. – Просто хотела, чтобы вы подошли поближе.

Грег нахмурился. Да, именно так, как говорил Вальтер: на расстояние атаки…

– А ведь глупый вендел прав! – озвучил Даниэль его мысли, с кряхтением поднимаясь с пола. – Пока на помощь звала, так сидела под самыми скамьями, а как мы их подняли – спряталась в крипту. И не показывалась на свет, пока не схватила меня…

Даниэль запнулся и уставился на свое запястье с таким ужасом, будто ожидал там увидеть кровавые язвы.

– Только болтать она зря начала, – сказал Грег. – Потеряла время.

– Хе-хе, ну как зря? – заметил Вилли. – А удовольствие-то должно же девке быть? Кошка-то, неужто не видели, как с мышью играет?

Грег носком сапога спихнул тело в пролом. Даниэль содрогнулся, проводив его взглядом.

– Я-то думал, что уж видел самое страшное в Амаро! Мы еще даже не на той стороне реки – а на нас уже нападает демоница! Но почему она бросилась именно на меня? Вы же ведь были ближе!

– А вы – вкуснее.

– Почему это?

Грег ответил не сразу. Едва ли стоило говорить Даниэлю, что огненный демон, выбирая между смертным и стихийным существом, всегда предпочтет живую плоть, да и вообще не стал бы нападать на дракона.

– Думаю, мэтр, вы показались ей более… мягким, – уклончиво ответил он.

– В смысле – сострадательным?

– Вроде того…

Даниэль тяжко вздохнул.

– Мы с вами оба повели себя крайне неразумно! Мне так вообще не следовало туда соваться… Но ведь, согласитесь, девица в беде – такой беспроигрышный прием, который не подействует только на самых законченных подлецов…

И взглянул на Вилли, но тот и ухом не повел.

После таких дел решили в деревне от греха подальше не ночевать вовсе. Вернулись на берег, к пристани, и там устроили лагерь под открытым небом. Огня разводить не стали; поужинали и, как зашло солнце, сразу легли. Даниэль, впрочем, еще долго не мог угомониться, вовлекая Грега в разговоры об одержимости и огненной стихии.

– Это все близость драконьих владений, – рассуждал алхимик. – Она и пробуждает демонов огня. Где-то поблизости – очень мощный стихийный источник силы. Самовозгорания, содрогание земли и прочее – тому свидетельства. Кто бы мог подумать, что огненные духи способны захватывать живых людей! Вы видели, что такой дух делает с человеческим телом? Оно высохло прямо на глазах, буквально сгорело изнутри!

Грег отмалчивался. Он был недоволен собой – и тем, что не подумав полез в ловушку, и что не сразу распознал одержимую, и что позволил ей схватить своего подопечного. И самое противное – что бестолковый трус Вилли нанес удар первым…

Под утро Грега разбудил переменившийся ветер.

Он встал, не тревожа спутников, и пошел к реке, поднимаясь на высокий, заросший травой холм, нависавший над берегом. Ветер дул с севера, усиливаясь и становясь все холоднее. Тучи быстро бежали в низком небе, роняя дождевые капли. Блеснула в темноте снежинка, другая… Воздух стал мутным, как будто над холмом начал сгущаться туман. Сырой, подвижный, неприятный – словно трогающий лицо мокрыми лапами… Деревня и река скрылись из виду, только на юге, где была Сантория, рдела багровая полоска. «Что там может гореть? – подумал Грег. – Столько времени прошло…»

Над головой взвыл ветер, трава затрепетала, как живая. Грег поднял взгляд и увидел прямо над собой нечто странное – облако, размазанное, растерзанное на клочки… Клочья тумана ходили по кругу, словно только вихрь и удерживал их вместе. Синяя вспышка – вихрь пронизала молния…

– Выпусти меня, женщина, дай спокойно сдохнуть! – раздался из тумана дребезжащий старческий голос.

Другой голос ответил что-то, тихо и спокойно, но его Грег узнал – это был голос серебряной драконихи.