Счастье на высоких каблуках Хмельницкая Ольга

Юля снова принялась рыдать.

Они быстро ели, сидя напротив друга друга.

– Нам нужен курьер, – сказал Дима. – Я уже дал своим задание его найти. Как найдут, позвонят. Мы можем подозревать кого угодно, но нужны факты.

– Нам нужно понимание, – не согласилась Марина. – Общей логики. А не факты.

– Факты помогают выстроить схему, – сказал Дима, – чем больше фактов, тем легче понять генеральные закономерности. А если говорить простым русским языком, без занудства, то я убежден, что именно муж Жанны – заказчик убийства. Курьер не промахнулся, – сказал Дима. – А эти бумажки с угрозами, что поступают в вашу семью, это ваше внутреннее дело.

– Согласись, Дима, – сказала Марина, – что в наши времена из-за ревности убивают редко. Отелло перевелись. Развестись – это пожалуйста. Тоже завести любовницу – опять-таки пожалуйста. Когда-то, когда разводы были запрещены, единственной возможностью избавиться от надоевшего супруга было убийство. Но сейчас-то, к счастью, у нас в этом вопросе полная свобода.

– А если измена осуществлялась с особым цинизмом? – подмигнул Марине Дима.

– Что ж ты взял в любовницы дамочку, которая не отличалась особой щепетильностью?

– Ну, мне было все равно. У нее ноги были красивые, а больше меня ничего не интересовало.

– Циник.

– От циника слышу.

Марина подцепила вилкой кусок семги. Дима разрезал картофелину пополам.

– Ты ее совсем не любил, – сказала Марина.

– Я тоже так думал, – сказал Дима. – Вплоть до момента, когда она умерла.

– Надо дать денег ее родным.

– Надо прежде всего найти, кто это сделал.

У Марины зазвонил телефон.

– Да, Лена, – сказала Марина в трубку.

– Привет. У вас что-то случилось, да? – жалобно спросила сестра.

Марина прижала трубку плотнее к уху, чтобы не упустить ни одной мелочи, ни смены интонаций, ни вздоха.

– Виталик в больнице, – сказала Марина.

– Мне сообщила мама, – призналась Лена, – Виталик позвонил своей маме, его мама позвонила нашей, а та – мне. Он… более-менее?

– Нормально, – сказала Марина. – Ты звонишь посочувствовать?

– Не только, – ответила сестра. – Я тут странное письмо нашла… в почтовом ящике. Там написано…

Она замолчала.

– Говори, – сказала Марина.

– Ну, в общем, что смерть близка.

Марина подняла голову и уставилась на Диму. В следующую секунду что-то с силой швырнуло ее на пол. Марина на секунду зажмурилась, потом распахнула глаза. Прямо над головой пролетел стул, потом стол с оторванной ножкой. Скатерть промчалась подобно дельтаплану. Все падало, грохотало, лопнувшие стекла со звоном летели на пол и взрывались, разлетаясь на множество мелких осколков. Дима прижимал голову Марины к полу, закрывая ее ладонью. Сверху летели разбитые лампочки, куски штукатурки и листья, сорванные с фикуса взрывной волной. Лысина Димы добросовестно отражала все происходящее.

Секунду спустя Дима рывком встал и обвел взглядом поле боя. Со всех сторон слышались крики, стоны и мат. Откуда-то издалека послышался вой сирен. Дима обошел кафе. У одного парня он извлек из-под кожи на голове осколок, залил рану водкой, которую взял из бара. Еще какой-то женщине вправил палец.

– Все будут жить, – сказал он. – Где моя охрана?

Увидев выражение его глаз, Марина сочла, что лучше полежать пока на полу.

– Шеф, мы глаз не спускали… как обычно, – лепетал сероглазый шеф службы безопасности Димы, стоя навытяжку перед шефом и дрожа, как будто его руки касались высоковольтного кабеля.

Марина наконец встала с пола.

– Пластит. Твою мать, – сказал Дима. – А они проморгали. Как?

Он сам сидел за рулем. Машина с охраной ехала сзади. По неуверенным движениям охранников можно было понять, как все они сожалеют и извиняются за то, что никто не прикрыл шефа от осколков, не заметил борсетки и кожаной куртки, лежавших неподалеку на стуле. Борсетка была с ценником. Куртка тоже была только что куплена и ни разу не надевалась. Удалось найти киоск в переходе метро, в котором некто приобрел и борсетку, и куртку. Но продавец, с трудом говоривший по-русски, покупателей не запомнил. И вообще ему, вьетнамцу, все русские кажутся на одно лицо.

– Проморгали, – повторил шеф. – Идиоты. Два плюс два сложить еще могут. А три плюс три – уже нет. А я на них надеялся, расслабился.

– У меня вот нет личной охраны, – сказала Марина. – Только на работе есть бывший опер Олег Олегович, специалист по компьютерной безопасности, который одновременно следит за входящими и выходящими, а также борется с утечками информации. Я взяла его на работу, когда одна девочка ушла к конкуренту, унеся всю базу квартир, все контакты, всех потенциальных и действующих клиентов. Вообще все. Я ему плачу по-царски. Хотя бы потому, что с тех пор таких случаев не было, а попытки – были.

– Сколько у тебя денег? – спросил Дима.

– Полтора миллиона долларов, – тут же ответила Марина.

– А у меня полтора миллиарда, – сказал он.

Марина приподняла бровь. Он назвал свою фамилию. Марина приподняла вторую бровь.

– Жанна не знала, кто я, – сказал он. – Я не хотел, чтобы она начала просить меня позвонить кому надо, чтобы она стала оперной звездой и так далее. Я много раз через это проходил. Но я никогда не видел красивой девушки, у которой бы было полтора миллиона. Некрасивых видел. А вот красивых – нет. Ты первая.

– У меня агентство недвижимости.

– Да я давно про тебя все знаю, – махнул он рукой.

– Проверяешь? Скажу ли правду? – хмыкнула Марина.

У Димы зазвонил телефон.

– Курьера нашли, – сказал он. – Поехали.

Он внезапно развернул машину через две сплошные. Уныло плетущаяся за шефом охрана всполошилась и лихо развернулась перед «КамАЗом».

– Вот его объяснительная, – сказал высокий и худой милиционер со впалыми щеками. – Читайте.

Дима плюхнулся на стул, стоящий в коридоре, и взял лист в руки. Марина терпеливо ждала.

– Женщина, – сказал он минуту спустя. – Розу передала женщина, платиновая блондинка, в очках и синей куртке. Предупредила, чтобы не поранился о шипы, они острые. Курьер – просто курьер из курьерской службы, никакого криминала.

– Она предъявляла документы?

– Паспорт на имя Алимовой, который был потерян год назад.

Таки женщина. Марина прошлась по коридору.

– Очки, платиновые волосы и синяя куртка – это маскарад, – сказала она. – Может, это и не женщина вовсе, кстати.

– Угу, – кивнул он. – И тот, кто сдавал розу, просчитывал последствия.

– Интересно, что курьера предупредили, чтобы не поцарапался. Какая заботливость!

– Ну конечно, предупредили, – сказал Дима, улыбнувшись уголком рта. – Иначе он бы розу до места назначения не донес.

– Курьер сразу же цветок бумагой обернул, – сказал худой милиционер, – а перед тем, как вручить, бумагу убрал.

– Повезло парню.

– Я больше в больнице лежать не хочу, – сказал Виталик. – И этот твой… зануда.

Начальник службы безопасности Олег Олегович, работающий в компании Марины, посмотрел на Виталика с неодобрением.

– Лежи, – сказала Марина. – Не хватало, чтобы на тебя опять кто-нибудь напал.

– А что у тебя за царапины? – спросил муж.

– Мелочи, – махнула рукой Марина.

Но тот не отставал.

– А почему ты хромаешь? И волосы опалены?

– Меня пытались взорвать, но не получилось, – сказала Марина.

Глаза шефа службы безопасности округлились.

– Да что ты говоришь? – ужаснулся Виталик.

– Осечка номер два, – сказала Марина. – Удача пока на нашей стороне. Хотя… честно признаюсь, в этом случае меня спасло только то, что кое у кого очень хорошая реакция.

– У кого? – спросил Виталик.

– Ты его не знаешь, – махнула рукой Марина, пресекая дальнейшие расспросы.

Начальник службы безопасности наконец подал голос.

– Я бы на вашем месте не радовался, – сказал он. – Во-первых, осечки было не две, а три, а во-вторых, лимит удачливости может в любой момент исчерпаться.

«И тогда я останусь без работы, а ведь мне так нравится моя начальница», – хотел сказать он, но прикусил язык.

Опекать великовозрастного менеджера в то время, как Марину пытаются взорвать, казалось ему большой глупостью.

– Насчет трех осечек пока неизвестно, – сказала Марина, – думаю, все-таки две. Потому что есть сведения о том, что Жанна злостно изменяла мужу, а он об этом знал, но не подавал виду.

– Проверь сестру, – сказал Виталик. – Ты упорно не хочешь признавать очевидного.

– Ты звонил родителям? Из больницы? – спросила Марина супруга, игнорируя пассаж о сестре.

– Д-да, – кивнул он. – А что?

– Мне звонила Лена. Она знает, что ты в больнице.

– Проверяет, жив ли я? – хмыкнул Виталик.

– Ей тоже пришло письмо «Смерть близка».

– Ха-ха. Маскируется! Сама себе отправила, чтобы подозрения отвести.

Виталик с трудом встал с койки, принялся натягивать свитер, ойкнул, побледнел и схватился за бок.

– Болит? – спросил Олег Олегович.

Виталик ничего не сказал, но снова сел на кровать. Его кожа приобрела зеленоватый оттенок.

Игорь сидел на стуле. Руки за спиной. Запястья перехвачены наручниками. В лицо бил яркий свет. Кругом полутьма.

– Ты постоянно слушал песню «Killing me softly» в исполнении Роберты Флэк, – сказал Дима из темноты. – Наверное, у тебя были кое-какие планы насчет твоей супруги?

– Не было у меня планов, – сказал Игорь, щурясь. – И вообще, хотя эта песня и называется «Убей меня нежно», к убийству она не имеет никакого отношения. «Зачем ты хочешь скрыть, зачем ты чувства прячешь искренней любви, ведь с каждым днем это сложнее, а сердцу не прикажешь», – вот что поет Роберта.

Его глаза казались прозрачными.

– Зачем ты тогда следил за женой? – голос Димы стал почти ласковым.

– Информации мало не бывает.

Он не боялся.

– Меня удивляет, что, обнаружив измену, ты ничего не сделал, – продолжил Дима. – Ни скандала, ни битья морды, ни развода. Ничего. До поры до времени Жанне не надо было знать о том, что ты знаешь, правда? Это был твой маленький секретик?

– У нее тоже был маленький секретик, – парировал Игорь.

Под ярким светом его зрачки выглядели двумя черными точками.

– Так почему у тебя не было никакой реакции? – спросил Дима. – На измену?

Марина сидела молча и внимательно слушала.

– Она была.

Дима усмехнулся.

– Натурально. Ты увидел приглашение на показ, понял, что твой час настал… Молилась ли ты на ночь, Дездемона?

– Глупости, – сказал Игорь, – я ничего не знал о показе мод. И никакого приглашения не видел.

– Неправда, – усмехнулся Дима. – Жанна потеряла приглашение. Ты его взял, соколик? Она потом звонила, жаловалась, мне пришлось договариваться, чтобы ее внесли в список VIP-гостей.

– Нет, – вдруг подала голос Марина, – он не брал приглашение. Оно лежало в кармане платья, которое Жанна вернула в магазин. А я это платье купила.

– Ну значит, до того видел, – пожал плечами Дима.

Марина задумалась. Что-то не сходилось.

– Я в глаза приглашения не видел, – повторил Игорь. – Я не знал, куда она поехала. Я вообще старался в последнее время дома не бывать. Буквально жил на работе.

Повисла пауза.

– Поверьте, – вдруг сказал Игорь, опустив голову, – что, если бы я хотел ее убить, убил бы так, чтобы комар носа не подточил. Все эти отравленные розы… дешевый театр.

Марина присмотрелась и нервно сглотнула. Ни у кого ни разу она не видела таких злых глаз.

– Кстати, да. Дешевый театр, – вдруг сказал Дима.

Он подал знак. Наручники щелкнули. Игорь потер запястья.

– Так ты же сам ее убил, – сказал Игорь, – может, она тебе надоела? Может, какой-то компромат нарыла, а? Может, требовала жениться на ней, шантажировала, хотела твоей жене сообщить, что ты ей изменял? Денег требовала? Эта роза отравленная – это как-то на тебя больше похоже, придурок.

Дима задумался.

– Хороший ход мыслей, – рассмеялся он. – Это было бы похоже на правду, если бы ты песенку «Killing me softly» постоянно не слушал. Ну да ладно, иди. Я тебя отпускаю, но у милиции сто процентов еще будут к тебе вопросы.

– Пусть, – сказал Игорь. – Моя совесть чиста.

Он вышел, держась спокойно, не спеша, изо всех сил стараясь продемонстрировать достоинство.

Они опять ели.

– Это не он убийца, не ее муж, – сказала Марина. – Точно.

– Да я и сам теперь сомневаюсь, – ответил Дима.

– Может, это ты?

– Тогда Игорь сидел бы давно.

Он широко улыбнулся. Марина проглотила маслину и ничего не сказала. Позвонил ее зам.

– Мы сегодня завершим с пахучей квартирой, – сказал он, – хотите подъехать посмотреть? Может, замечания будут?

– Молодцы, появлюсь через часик.

Дима ел мясо, держа нож и вилку в толстых пальцах. Его лысина привычно блестела.

– Это не твой зам тебя хочет прикончить?

– И моего мужа и мою сестру?

– Поехали к твоей сестре.

– Я сама. Но сначала посмотрю, что там с квартирой сделали. Мое агентство ее уже два месяца продать не может, там полы прогнили и воняет.

– Бедняжки.

Они синхронно огляделись в поисках подозрительных предметов, но все было чисто. За соседними столиками бдительно сидели охранники, имитируя рядовых посетителей.

– Я с тобой к сестре поеду, – повторил Дима. – Как разберешься с вонючей квартирой, позвони.

– Хочешь девушку напугать?

– Я такой некрасивый?

– Богатый мужчина не бывает старым и некрасивым. Он даже негром не бывает, – сказала Марина. – Но с сестрой я все же стану разговаривать одна.

Он улыбнулся. Марина доедала оливки, тунца и зелень.

Вонять начинало уже в подъезде. Кошками. На лифте Марина ехать не решилась и пошла пешком. Где-то наверху трещало и бухало. На сырой лестнице никого не было. На третьем этаже Марина вдруг ощутила острую тревогу. Она посмотрела вверх, потом вниз. Никого. Чем-то пахло. Марина принюхалась. Кошки, сырость… что-то еще? Сверху продолжало грохотать, потом, после секунды тишины, завизжала дрель.

В то мгновение, когда уже не грохотало, но еще не звенело, Марина услышала шорох. Она остановилась и прижалась спиной к стене.

Откуда? Сверху или снизу?

Она едва удержалась от того, чтобы не броситься вниз. Оставался шанс, что кто-то просто вышел за ней на лестницу. Марина стояла тихо, напрягая все органы чувств, но шум делал ее невосприимчивой к звукам, забивая уши.

– Паранойя, – наконец расслабилась она, усилием воли разжимая кулаки. Ногти впились в ладони, оставив белые полукруглые вмятины. – Нет там никого.

Марина потерла руки и храбро двинулась вперед.

– Никого, – повторила она.

«Ага, а кто убил Жанну, кто сбил Виталика, кто пытался взорвать меня в кафе? Тоже паранойя?» – спросил ее внутренний голос.

Марина подошла к перилам, сильно перегнулась и посмотрела вниз. Она никого не увидела, но это, впрочем, ничего не значило.

Страх отступал.

Когда-то она отстреливалась от двух «девяток», которые пытались прижать ее машину к обочине на темной дороге черной ночью в двухстах километрах от ближайшего города. Когда-то она продавала лук на рынке и в одиночку противостояла местной мафии, и ее в конце концов зауважали и оставили в покое. Когда-то у нее пытались отобрать казино, когда-то она бежала по трассе со сломанной лыжей, когда-то…

Сейчас она слушала, но звон все портил. Марина нажала в кармане кнопку на телефоне. Где-то наверху у Евгения пошел вызов. Все гудело и звенело. Чувство тревоги снова начало нарастать безо всяких внешних причин. В груди заныло, как будто кожи коснулся горячий паяльник. Марина прямо-таки видела, как Евгений машет рукой, подавая знак, чтобы работу остановили.

Внезапно все стихло. Ни гула, ни грохота.

– Марина Владимировна, – сказал Евгений в трубку.

– Я на лестнице, спустись, пожалуйста, – сказала Марина. – Прямо сейчас.

И обомлела.

На лестнице появилась черная фигура, с головы до ног закутанная в покрывало. У Марины зашевелились волосы. Пуля вонзилась рядом с ее головой, вторая сорвала пряжку с ее сапога. Понимая, что поворачиваться к убийце спиной и бежать вниз по лестнице – верная смерть, Марина бросилась к перилам и перепрыгнула через них, одним махом оказавшись на метр ниже. Просвистела третья пуля, левую руку обожгло болью. Сверху хлопнула дверь. Кто-то бежал вниз по лестнице, громко топая.

Евгений.

Фигура в черном метнулась к выходу на третий этаж, дверь лифта открылась и закрылась.

В лифте человек снял покрывало, сложил его в сумку, спрятал пистолет. Несколько секунд спустя о черной фигуре уже ничего не напоминало. Когда Евгений спустился по лестнице и нашел на ступеньках тяжело дышавшую Марину, прикладывающую салфетку к царапине на предплечье, из подъезда вышел совершенно обычный и ничем не примечательный человек.

Волосы у сестры были по-прежнему жирными и висели неаппетитными сосульками. Марина посмотрела на стол. На нем виднелись застарелые пятна варенья. Тогда она принялась смотреть на стену, там обои висели полосами и кое-где вздулись. От разрухи ни спрятаться, ни скрыться.

«Разруха – она в головах», – вспомнила Марина популярную цитату.

– Вот, – сказала Лена и протянула Марине бумагу. – Нашла в почтовом ящике.

То же самое. «Смерть близка».

Марина закрыла глаза. Что может объединять ее, Виталика и Лену? Почему все трое? И трое ли? Не начнут ли получать такие письма их родители? Или уже получили и молчат, чтобы не волновать ее и Виталика, которых по прежнему считают маленькими детьми?

Смерть близка.

Куда же ближе? Марина уже трижды вырывалась в последнее время из ее цепких рук.

– Не выходи из квартиры, – сказала Марина сестре. – Никому не открывай. Это не пустые угрозы, а реальная опасность.

Она подняла рукав и показала перебинтованную руку. Лена посмотрела на руку, потом перевела взгляд на опаленную прядь волос и царапины на лице сестры.

– Красиво, да? – спросила Марина. – Это мне еще дивно везет.

– Кто это сделал? – спросила Лена.

– Я не знаю, – пожала плечами Марина, сожалея, что никак не может заставить себя видеть в сестре человека.

Она давно привыкла оценивать всех по их достижениям, финансовому состоянию, одежде, машине, умению вести себя в обществе, наконец. Но не по человеческим качествам. Где-то в глубине души ее кольнула мысль, что она не вполне справедлива и к Виталику.

Она любит его, но как домашнее животное. Умную собаку, которая умеет приносить тапочки, Марина любила бы точно так же.

– Мне тоже пришло такое письмо, – сказала Марина. – И я трижды едва избежала смерти. Последний раз на меня покушались два часа назад. И Виталику такое подсунули под «дворник» на лобовом стекле. И он тоже едва спасся, его машина сбила – ну да ты знаешь.

Она поморщилась. Рука болела. Зазвонил телефон, это как раз был легкий на помине Виталик.

– Ты как, дорогой? – спросила Марина. – Лежишь? Хочешь домой? Нет уж. Пусть Олег Олегович глаз с тебя не сводит. Это серьезно. Нет, ты, конечно, мужчина, но никуда из больницы не уходи. Дай трубку Олегу Олеговичу.

Виталик что-то возмущенно говорил. Потом трубку взял Олег Олегович.

– Никуда Виталика не выпускать, – повторила она. – Пусть остается в больнице. Договаривайтесь с врачами, пусть капельницы ему с глюкозой ставят. Чтобы у него меньше было искушения слинять.

Лена подняла на сестру глаза.

– Может, я пойду в больницу, там посижу? – вдруг предложила она.

Марина посмотрела на нее с удивлением.

– Нет, – сказала она, – в больницу не надо. Сейчас я заберу тебя к себе. Тут двери вообще картонные. А там все в порядке, у меня – крепость. Пересидишь там.

Лена сжалась на переднем сиденье «Хаммера» Марины, чувствуя себя неловко. Марина посмотрела на ноги сестры. Заношенные полусапожки с рынка, ветровка, которой десять лет. Но она хотя бы помыла перед выездом голову.

Поначалу, несколько лет назад, Марине все время хотелось дать сестре денег или что-то купить ей, но она быстро поняла, что деньги тратятся на всякую ерунду и не идут впрок. Более того, Лена не искала работу, вообще работать не хотела. А зачем, если Марина все равно даст больше, чем эти – по ее выражению – гроши, которые Лене предлагали?

Марина вздохнула. Понять сестру до конца ей так и не удалось.

– Сиди дома, смотри телевизор, никуда не выходи, – сказала Марина.

Сестра с раздражением закатила глаза. Марине захотелось ее ударить. Она понимала, что Лена не видела смерти незнакомой девушки, не лежала на полу под градом стекол и не бежала по лестнице, спасаясь от пуль. Она могла себе позволить закатывать глаза.

«Для всего остального есть Марина», – мысленно перефразировала она рекламный слоган.

Дима позвонил, когда Марина уже поворачивала к дому.

– Игорь хочет с нами поговорить, – сказал он. – Кроме того, я хочу сообщить тебе новость. У этого Игоря была любовница, – сказал Дима.

– Ну, это дело житейское. Сотрудница?

– Еще не знаю. Пока только знаю, что была.

В ресторане все стулья были затянуты зеленой кожей. Пахло чем-то приятным и терпким, как свежескошенная трава.

– Вы хотели что-то рассказать? – спросил Дима Игоря.

Перед Мариной стояла тарелка пасты с морепродуктами, но она не прикасалась к еде. Свет в ресторане был приглушенный, мягкий, тихо играла музыка. Кондиционер приятно охлаждал горячие виски. Она взяла стакан с минералкой и прижала ко лбу. Лена, сжавшаяся в уголке дивана, нервно пила сок. Ее руки с неухоженными ногтями дрожали.

– Здравствуйте, – сказал Игорь, кивнув Марине, – добрый вечер, – поздоровался он с Леной.

Голос звучал хрипло, под глазами мешки. Он снова посмотрел на Лену, на этот раз внимательнее.

– Моя сестра Елена, – представила Марина сестрицу.

– А я вас помню, – вдруг сказал Игорь, глядя на Лену.

Лена вздрогнула и сфокусировала на Игоре взгляд.

Страницы: «« 12345678 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Она – бизнес-леди, у которой вся жизнь распланирована в ежедневнике. Он – юный попрошайка, «работающ...
Из поэтических строк Бориса Гребенщикова складывается картина духовного поиска удивительного «беспеч...
Хозяйка агентства «Королевская охота» Екатерина Берест получила от своего давнего приятеля, журналис...
Да что же это происходит в полиции накануне Нового года? Высокая и красивая блондинка вышагивает на ...
Этот сборник рассказов о любви – отличный новогодний подарок! В каждом рассказе – история, которая п...
Бизнесмены часто недовольны результатами рекламы. В большинстве случаев проблема заключается не в ка...