Клинки Васильев Владимир
Он развернулся и пошел к вновь возникшим в арке воротам, распахнутым перед встречей всадников Троя.
Гарх и Урхон последовали за Вишеной.
Пожарский совершенно не представлял, что станет делать дальше, куда пойдет и зачем. К Тарусу, наверное…
Отвлекло его хлопанье крыльев; какой-то крылатый зверь валился сверху на лужайку перед воротами, оглашая окрестности хриплым клекотом.
Вишена отступил; зверь тем временем, часто, как голубь, взмахивая крыльями, опускался и скоро коснулся земли когтистыми лапами. Голова зверя напоминала соколиную. Меж коричневых кожистых крыльев посреди хитрой упряжи сидел всадник в синем плаще.
Это был Тарус.
Вишена, заслонивши рукой глаза, стоял перед аркой; ветер шевелил его белый плащ.
Наконец зверь успокоился, перестал взмахивать крыльями и сложил их на шерстистой спине. Тарус единым махом соскочил на траву. И в следующий миг заметил Вишену.
– Пожарский! – воскликнул он и раскинул приветственно руки.
Вишена замер; рука его медленно опустилась.
Тарус повзрослел. На лбу прорезались неглубокие еще морщины, а в густых длинных волосах виднелась первое серебро. А ведь он всего на четыре года обогнал Вишену. Значит сейчас Тарус на два года старше, потому что раньше был на два года моложе.
Они обнялись, крепко, как прежде. Никогда еще Вишена так не радовался встрече с побратимом-чародеем. Но он никогда раньше и не оказывался под чужим солнцем.
Из ворот выступил в сопровождении двух щитоносцев Сириан; предводитель эльфов и гном-посланник тоже приблизились к Тарусу. Все с нетерпением ждали, что тот скажет.
Тарус отстранил Вишену, взглядом давая понять, что разделавшись с делами они еще крепко поговорят, и громко объявил:
– Дуйнот взят гномами! Сегодня, вскоре после рассвета. Подмогу из Барад-Нарана и Вольферта отогнали конники Троя и Суури. Суладор наш!
Радостный многоголосый рев огласил небольшую долину, где стоял замок, зовущийся Хируэтом. Воины потрясали мечами, пиками, молотами, луками – все, и эльфы, и люди Сириана. Наверное, они долго ждали этого дня.
Сириан, приблизившись на расстояние двух шагов, раздельно произнес:
– Это отрадно, посланник людей Моря. Но есть и неважные новости: на юге, недалеко от Синура, у руины Двуглавого холма шныряют черные из Аргундора. Наш кондотьер спускался в руину, а когда вышел, над следящей башней развевался флаг Аргундора. Ну удивлюсь, если у Храма Ветров перед советом будет ждать засада.
– Значит, на совет явится больше народа. Прочешем все как следует, выставим посты…
– А если черные подтянут силы? Эльфы говорят, у них недавно появились айагры.
– Неужто наш союз не сможет выставить достаточно воинов? Я запомнил, Сириан. Гномы, кочевники и люди Моря учтут сказанное тобой. Спасибо.
Помолчав немного, Сириан протянул Вишене брошенный недавно кошель с золотом.
– Возьми. Я не оправдываю твой поступок, наверное ты действительно до сих пор не понял где оказался. Об одном прошу: больше не выдумывай ничего. По крайней мере, расскажи сначала мне. Уже полчаса мы могли бы быть мертвыми, наши замки и замки эльфов обратились бы в руины, а орки начали бы расползаться по всему Суладору.
Тарус удивленно поглядел на Вишену:
– Что ты уже успел учинить, Пожарский?
– Вошел в замок вместе с несколькими эльфами и их новым кондотьером…
– Хоканом?
– Да. Они вошли через стену, минуя арку.
Тарус всплеснул руками:
– Узнаю тебя, Пожарский! Все наискось… Не делай так больше, пожалуйста. Ты не дома, увы…
Совершенно не к месту Вишена подумал, что с трудом узнает речь друзей. В этом мире они даже говорить стали иначе, чем дома. Да и сам он выговаривал непривычные слова с легкостью, не задумываясь откуда их знает. Колдовство… Как много его стало с недавних пор в жизни Пожарского…
Он взял кошель и подвесил его к ремню.
– Заклинание? – встрепенулся Тарус. – Откуда? А, понимаю, это ты спускался в руину Двуглавого холма! Что за заклинание?
– Холодное Пламя, если не путаю, – буркнул Вишена.
– Отлично! Пригодится в пещерах Аргундора.
При слове «пещеры» Вишена в который раз вспомнил долгие скитания под землей в родном мире. И еще вспомнил пещеру Рубинового клада. Что ждет их в подземельях Иллурии? Наверняка, не пиры…
– Совет послезавтра. Лореадор уже выступил. Не опоздайте.
Сириан кивнул.
– Я уведу ненадолго твоего кондотьера, – сказал Тарус и подмигнул Вишене. – И твоих, – обратился он к предводителю эльфов.
Хокан и Славута с готовностью подошли к чародею.
– Пойдемте, – Тарус махнул ладонью. – Вишене нужно многое рассказать. Да и вы кое-что новое услышите…
Крылатый зверь прикорнул на лужайке, Тарус, проходя мимо, хлопнул его по крутому боку.
– Это еще что за страшилище? – спросил Вишена, недоверчиво оглядывая птичью голову и когтистые лапы.
– Грифон, – пояснил Тарус. – В горах – страшная сила. Увидишь еще, Аргундор штурмовать все равно придется.
Они отошли от замка на четверть версты и уселись на траву у дороги, убегающей к мосту через пролив. За проливом лежали земли орков, но мост был еще далеко.
Суждено ли пройти по нему когда-нибудь?
3. ХРАМ ВЕТРОВ
Справа вздымалась отвесная скала, а слева зиял обрыв; тропа-серпантин уводила воинов в белом на юг, вдоль Мартосской гряды. Там, за изломанными вершинами, лежал в долине Мартос – столица людей Сириана.
Воды пролива ослепительно блестели; странный красноватый оттенок бликов перестал казаться необычным: наверное, Вишена привык. За проливом тоже виднелись горы, только по ту их сторону замки принадлежали оркам.
Храм Ветров стоял на самой слуде. Волны лизали серое тело скал далеко внизу, а на высоте Храма и впрямь хозяйничали ветры. Когда тропа в очередной раз изогнулась и взобралась на гребень, стало видно, что в храме полно народу. Тут и там развевались флаги всех цветов радуги, кроме красного; не было также и ни одного черного. Около десятка грифонов дремали в отдалении; несколько крылатых лошадей паслись у высоких двустворчатых ворот, на толстых цепях тут же рядом сидели два верховых волка, голодно уставившись на них.
Приглядевшись, Вишена различил парочку дозоров, поднявшихся на окрестные вершины. Наверное, это были гномы, чувствующие себя в горах как дома.
Вишена спустился к воротам, Гарх и Урхон, неразлучные спутники здесь в Иллурии, следовали за ним странной походкой своего племени.
Теперь он знал, почему они застряли в чужом мире. Во-первых, разбуженная Тень исказила волшебство изумрудных мечей и заклинания Таруса – отряд в момент перехода распался на небольшие группы. Еще чья-то злая колдовская сила заставила взбунтоваться время, и они появлялись в Иллурии по очереди, в течение без малого четырех лет. А главное, вслед за ними в этот мир проник странный печенежский колдун, и ему удалось увести с собой Яра. К черным людям Аргундора. Тень, утащившая сундук с Книгами, залегла в одну из руин. В какую – Тарус не знал. Изумрудные мечи Вишены, Боромира и Йэльма в этом мире стали черными, и вместо драгоценных камней на их гардах возникли руны, подвластные другой магии – магии Иллурии. Они утратили способность становиться ключом в иной мир, а вернуть ее возможно только перепрыгнув в любой из соседних миров. Впрочем, в Иллурии имелся свой ключ: два меча с сапфирами. Ими владели кондотьеры прошлого – пока не гибли в битвах, и тогда мечи подбирали прячущиеся в руинах странные создания и хранили их до тех пор, пока другой кондотьер не спускался в руину и не одолевал в схватке. Ныне один клинок с сапфиром находился в какой-то из руин, второй – в Аргундоре, у Яра. Тарус дважды говорил с Яром и понял, что хлопец, совсем недавно бесстрашно сражавшийся бок о бок с воинами боромирова отряда, переметнулся на сторону сил зла. Застежку плаща с рубинами хозяина Ко и вороненый меч вместе с ножнами из пещеры Рубинового клада Яр утратил где-то между Мирами. Тарус почувствовал вмешательство чьей-то чужой магии, против которой все его умение было бессильно. Печенежский колдун призвал на помощь свои темные чары и вызвал из мрака целые орды нечисти, Аргундор поднял голову и захватывал замок за замком. До тех пор пока не будет найден второй меч и не захвачен принадлежащий сейчас Яру – они заперты в Иллурии. Оставалось методично вычищать руины в поисках Тени и второго сапфирового клинка, да копить силы для похода на Аргундор.
Вишена вошел в ворота. Стражник с белым гербом на доспехах церемонно грохнул перчаткой о щит – Вишену и других кондотьеров часто так приветствовали простые ратники Союза Шести Народов.
Славута, Хокан и Тарус уже прибыли в Храм; успел Вишена повидаться с Роксаланом, Пристенем, Дементием и остальными чикмами – Атяшем, Палехом, Проном; ожидали Боромира с Купавой, Похила и Бограда со своими венедами – Богуславом, Чеславом, Вавилой и Болеславом. Еще ждали Йэльма и его датов и Анчу с несколькими арранками.
Настоящие кондотьеры Иллурии глядели на происходящее с изумлением: впервые столько Проникающих-в-руины собрались в одном месте. Да еще не в чистом поле, а в одном из Храмов! Но на Таруса все глядели с почтением и перечить ему не смели. Видно за эти годы чародей заслужил немалое уважение среди Шести Народов.
Послы все прибывали и прибывали: вереница эльфов спустилась со стороны Мартосского перевала, воды пролива рассекла длинная ладья под желтыми парусами, очень похожая на драккар датов, на тропе показались силуэты десятка всадников, на широкую площадку у Храма то и дело садились грифоны, а единственный отбившийся от ватажка-Бограда венед по имени Гонта прилетел на темно-коричневом драконе. Вишена долго глазел на диковинного зверя, с первого взгляда не особенно опасного, но друг-дрегович успел убедить его, что страшнее драконов нечисти в Иллурии нет. Дракон был невелик, чуть больше крупного тялшинского мерина-тяжеловоза, но суше в кости и гораздо грациознее. Длинные перепончатые крылья складывались сегмент за сегментом на спине, когтистые, похожие на куриные лапы, длинная шея… И тяжелый взгляд глубоко упрятанных глаз, не разберешь какого цвета. Вишене казалось, что дракон разумен, как люди, но никаких подтверждений этому пока не видел.
С эльфами пришли даты – Ларс, Гунн и Верворт; Йэльм-Зеленый Драккар сегодня волею судьбы прибыл на желтой ладье Штормового Суладора; крылья грифонов принесли Боромира, Купаву, Озарича… Вишену встречали возгласами радости, обнимали, а он чувствовал себя виноватым, потому что расстался со спутниками совсем недавно. Это им пришлось ждать его несколько лет.
Когда все, кого ждали, появились, Тарус пригласил в Храм. За низкой символической оградкой возвышались высокие белого камня стены; с трех сторон ко входу вели ступени. Перед темным провалом арки ровнилась небольшая площадка, застеленная сейчас пушистыми коврами. Под своды иллурийской святыни решили всей разноцветной гурьбой не соваться.
Кондотьеры поднимались по ступеням и рассаживались на коврах, образуя широкий круг. Плащи шести цветов тихо шелестели на легком ветерке. Вишена опустился рядом с Сирианом и пришедшими больше трех лет назад датами – Юргордом, Матсом и Огрисом; кроме того здесь же сидели еще трое кондотьеров в белых плащах. Чуть правее расположились эльфы – этих было много, больше двух десятков. Левее кутались в коричневое гномы, Боромир с Купавой, Озарич, Гонта и дат Эспен; напротив – рослые ребята в желтом да Йэльм с четверкой датов; Тарус и чикмы соседствовали с суровыми на вид крепышами, лица которых были обветрены и загорелы, а плащи полнились морской синевой; а Похил и остальные венеды во главе с Боградом сидели вперемешку с низкорослыми плосколицыми степняками, всадниками по жизни, их плащи отливали бело-голубым. Песиголовцы, согнув оба сустава на ногах, застыли, как резные идолы, за спинами остальных, вокруг своего вожака Анчи. Плащей они не носили, зато каждый опоясывался определенного цвета кушаком.
Вишена подумал, что не хватает Омута и кого-то из датов. К ним судьба отнеслась без приязни: выкинула в земли враждебных орков и аргундорцев.
И еще Пожарский не видел Яра, и это огорчало больше всего. Он не мог забыть восторг в глазах хлопца после памятного поединка с песиголовцами в лесах западнее Лойды: «Спас? Борьба без оружия? Научишь, Пожарский?» Не мог забыть, как выручали его из лап чужаков в остроконечных шапках, обернувшись с Тарусом волками… Теперь Вишена вспоминал, что по мере уменьшения рубинового меча и сражений с тварями из знака в Яре чувствовался неясный надлом, и чем дальше, тем больше. А как угнетал его черный плащ из дулебских пещер!
Не сберегли отрока, подмял его печенежский колдун, запорошил разум…
Вишена тяжело вздохнул.
Тарус поднял руку, призывая к тишине. Негромкие речи тотчас прервались и глаза собравшихся скрестились на фигуре лойдинского чародея.
– Рад приветствовать вас, посланники Шести Народов Иллурии! Сейчас я говорю не столько от имени Воинов Лунных Заводей, сколько от имени кондотьеров, присоединявшихся к разным народам последние четыре года. Ни для кого уже не секрет, что ранее мы все были знакомы, в другом Мире. Посему разделение здесь приносит нам много неудобств. Напомню, что в ваш Мир мы попали не по Зову Присоединения, а по своей воле и не собирались вмешиваться в ваши войны. Здесь нам нужно только одно: отобрать у кроющейся в одной из руин нечисти по праву принадлежащее нам. Это не сокровища и не боевые заклинания, какие многие из собравшихся не раз выносили из темных подземелий. Это… – Тарус помедлил, но потом все же открылся, – это Книги. Книги, писанные в нашем Мире и для нашего Мира. Здесь они никому не нужны, мы же отправились в поход за ними пять с половиной лет назад…
«Кто пять, а кто и полгода всего…» – подумал Вишена рассеянно. Тарус тем временем продолжал:
– Все, чего нам хотелось – забрать Книги и уйти. Вместе с арранками, которых вы приняли за невиданных прежде чужаков-спутников. Но случилось так, что наш ключ злою волей был испорчен и уйти в свой Мир мы теперь не можем, даже если отыщем Книги. Остается одно: найти ключ вашего Мира и воспользоваться им. Обещаю, что мы не станем забирать этот ключ с собой, потому что это вещи Иллурии и им нечего делать в нашем Мире. Кроме того, обещаю, что все золото, которое платили ваши народы за присоединение, тоже будет возвращено. Сейчас мы хотим вот чего: выйти из битв с орками и Аргундором и вплотную заняться руинами. Найти свои Книги, а также первую половинку ключа – меч, зовущийся Ледяным Жалом. Он тоже кроется в руине, но в какой – мы не знаем. После чего мы согласны помочь Шести Народам в штурме Аргундорских твердынь, ибо вторую половинку ключа – меч по имени Зимний Вихрь – сейчас носит бывший наш товарищ, кондотьер Аргундора…
К этому могу добавить, что Воины Лунных Заводей уже согласились отпустить пришлых кондотьеров на поиск. А теперь пусть пришедшие со мною в Иллурию подтвердят любое мое слово.
С этими словами Тарус сел, переглянувшись с Боромиром и Боградом. Непоседа тотчас встал.
– Народ гномов также решил не препятствовать нашему поиску. Мы готовы, Тарус-чародей…
Чикм Роксалан, одетый, как и Тарус, в синий плащ прибрежников, тоже был немногословен:
– Понятно, и я с чикмами готов…
– Мои венеды готовы всегда! – заявил следом за ним Боград. – И Всадники согласны со всем, что недавно сказано. Вижу, что единственный из моих земляков, кто присоединился не к Всадникам, тоже согласен, и хозяева его, гномы, согласны…
Взоры ненадолго обратились к Гонте. После того, как он забрался в логово драконов под разрушенным Гриффинором и сразился с их царицей, а после привел к гномам целый выводок крылатых змеев, с помощью которых орков вышибли из укрепленного Горста за каких-то четыре часа, Гонта прогремел на всю Иллурию. Даже песню успел кто-то сложить, Вишена слышал ее дважды.
Похил молча кивнул Тарусу и Боромиру: он не был венедом, и потому имел свой голос.
Три народа из шести уже высказались в поддержку заплутавших между мирами кондотьеров. Эльфы перекинулись несколькими словами, затем их кондотьер из старых встал и поклонился.
– Не вижу ни одной причины, по которой Лесной Народ стал бы возражать. Кроме того, мы решили не принимать назад выплаченное золото: присоединившиеся сражались на славу, и ныне Суладор очищен от орков. К тому же призываю и остальные народы: мир, установившийся между нами впервые за долгие годы стоит дороже нескольких мер золота.
Эльф обернулся к Славуте и Ларсу-хевдингу:
– Вы вольны начать свой поиск, люди издалека!
Дрегович и Ларс с благодарностью кивнули; Хокан и Гунн, почитавшие Ларса за ярла промолчали; Верворт выжидательно уставился на Йэльма.
Поднялся кондотьер людей Штормового Суладора – настоящий гигант, на голову выше всех присутствующих. Голову его венчал массивный шлем, а длинные волосы заплетались в две косички. Наверное, ему привычнее было рубиться с недругами, чем говорить.
– Мы согласны, чужак-чародей. Пусть идут… И золото пусть оставят себе…
Сказав это, гигант сел, сохраняя на лице все то же невозмутимое выражение. Йэльм-Зеленый Драккар взглянул на Таруса и молча вскинул руку. Братья его – Свен и Стрид, силач-Магнус и рыжеволосый Коек-скальд радостно оскалились: конец ожиданию! Конец битвам за туманные цели воинов Иллурии! С этой минуты каждый день станет приближать их к возвращению в Лербю-фиорд, где ждет их старый колдун Расмус…
Последним высказался Сириан, предводитель Белого воинства.
– Раз уж все так единодушны, не станем возражать и мы…
Вишена кивнул ему, также как и трое датов – Юргорд, Матс и Огрис.
Вновь поднялся Тарус.
– Что ж, рад, что нас выслушали и поняли. Спасибо! А теперь – я знаю, у всех достаточно дел в своих землях, кто спешит, того не станем задерживать…
Внезапный шум, донесшийся с пятачка, где приземлялись грифоны, заставил всех обернуться. А в следующее мгновение большинство кондотьеров вскочило. Изумление и гнев засквозили в каждом взгляде.
К воротам в Храм приближались четверо. На плечах троих алели красные плащи орков; вослед четвертому струился черный, как ночь.
Когда они подошли поближе, Вишена узнал черного кондотьера: это был Омут. Значит, трое красных – это Бролин, Харальд и Херцог, впустившие эльфов в предгорный замок Вернон.
– Это наши! – громко сказал Тарус. – Они не сражались за орков и Аргундор.
Посланцы Шести Народов знали это. Наверное, поэтому все четверо были еще живы.
– Что вам здесь нужно? – без приязни спросил Сириан.
Боромир поспешил вмешаться:
– Они пойдут с нами в поиск, это же наши спутники… Чья вина, что выкинуло их в Хаэнедоре да Аргундоре?
– Нет! – отрезал седобородый гном, сидевший подле Боромира. – В свои руины мы их не пустим! Пусть уходят! Когда покинете Иллурию – можете забирать их с собой, но сейчас пусть не попадаются нам на глаза.
Вишена увидел, как горько опустил взгляд Омут, как побледнели даты.
– Это справедливо, Тарус! – поддакнул гному Сириан. – Все, кого они выпустят, станут сражаться на стороне орков или Аргундора. А вдруг кто-то из них забредет, как Гонта, в логово драконов? Или встретит десяток бегунков? Я уж не говорю об утраченных заклинаниях и золоте – никто не сможет его подобрать, если добудут его они.
Тарус лихорадочно искал выход, но лишь напрасно блуждал по тупикам.
– Омут, друже, ты слышал? Мы не бросим тебя здесь, но тебе нужно схорониться до времени… Пойми, а?
Хмурый рыдожанин вздохнул в бороду:
– Я понимаю…
А Бролин, колдун и внук колдуна, вдруг отчетливо и громко произнес:
– Мы пришли сказать, что знаем о поиске и постараемся чем-нибудь помочь… Йэльм-ярл, тебе не придется стыдиться слабости Бролина-колдуна! Скоро, очень скоро вся Иллурия будет говорить о нас, а Шесть Народов сложат не одну сагу. Я все сказал! Хей-я-а!
Все, как один, даты подхватили боевой клич, и эхо ответило стоголосым хором. Стая ворон с шумом взвилась с покатой крыши Храма Ветров и потянула к Хаэнедору, темнеющему вдали, за проливом.
Даты в красном развернулись направились прочь. Они пришли сюда пешком, ибо изменили оркам и ни одна орочья тварь, ни один воин не потерпели бы их рядом с собой. То же можно было сказать и об Омуте, последовавшем за датами. Они обречены скитаться по Иллурии в одиночку, и ни единый замок не даст им приюта.
Стиснув зубы Вишена глядел в согбенную спину Омута, и чувствовал всю давившую на того тяжесть каждой пядью кожи.
Яр, Яр всему причиной – немало натерпелись они с Омутом от нечисти в Рыдогах, немало пережили на пару, и вот теперь Омут клянет себя, что не одернул мальца вовремя. Что не помог. И Яр стал служить злу.
Тарус был белый как полотно – Вишена знал: от ярости.
Красное солнце Иллурии громадной жаркой клюквиной висело в небе, взирая на все с редким равнодушием.
Корреспондент Тарус/Т приступил к активному проникновению в узловые точки сопряжения. Промежутки времени между нахождениями в соседних точках сократились до 3-5 суток. Наряду с повышенной активностью корреспондента Таруса/Т отмечена активность субъектов, слежение за которыми передано по роутингу от изделия ХА-27С.
Корреспондент Саят/С сохраняет прежний график посещения узловых точек: раз в 30-40 суток.
Посещаются в основном точки, находящиеся на юге, среднем западе и северо-западе. Относительное спокойствие только на востоке и северо-востоке.
Список активизированного оборудования, вынесенного корреспондентами и субъектами слежения за последние 100 суток:
Корреспондент Тарус/Т: сетчатый генератор стасис-поля, модель Ytnasia-12X. молекулярный пси-локатор, модель «Ока». транспортный антиграв, модель ВМ-36, грузоподъемность 17 тонн.
Корреспондент Саят/С:
Импульсный волновод со встроенным лок-резонатором, экспериментальная модель в стадии разработки, экземпляр 1. Последствия применения непредсказуемы. походный генератор стоп-поля, модель «Щит».
Прочие: полевой синтезатор с произвольной объемной локализацией, модель «Фауст». еще четыре антиграва, модель ВМ-36.
Слайдер-покрытие для обуви, 156 пар.
СВЧ-излучатель, модель Bosh, максимальная мощность – 6000 Вт.
Дальномер, модель Lee amp;Like.
Стрим-навигатор неблокируемый, экспериментальная модель версии 2.4 beta.
Объект продолжает находиться в узловой точке сопряжения, полярные координаты СР376/СА002/СС460. Активность нулевая.
Конец отчета.
4. АРГУНДОР
Здешние скалы были черны, как головешки, и в мрачных долинах меж ломаных хребтов стояли такие же черные замки. Саят долго не мог привыкнуть к горам. Куда приятнее ровные просторы степей, загодя предупреждающие о любом враге, что идет на тебя… Куда приятнее кибитка и шепчущие на ветру шкуры, чем холодные залы, где не на чем остановиться взгляду – только пыль на стенах…
Чем сейчас занят Алликас-хан? Клянет изменника-шамана? Шпыняет нерадивых степняков? Или уже думать обо всем забыл? Когда Саят шагнул за Порог, он был уверен, что отыщет Сундук и сумеет отнять его у Разбуженного, а потом вернется к Алликас-хану. Теперь же Саят Могучий думал иначе. Что ему какой-то степной царек? Здесь он мог завладеть целым миром! Иллурия падет к его ногам – потому что здесь нет шаманов! Здесь полно чар, и ни одного чародея! Сначала Саят не поверил – чары пронизывали каждый локоть земли, каждый кувшин воды, каждый глоток воздуха. Но это были дикие чары – ими никто не управлял.
И Саят задумался. В мире, столь насыщенном колдовством, сила его возрастет многократно, нужно только сосредоточиться и изучить местные причуды связи чар и реальности. Извечная война восьми народов открывала простой и естественный путь к господству: просто поддержи один из народов, черных людей Аргундора, например, чисти руины на его землях, набирайся чар, с их помощью помогай захватывать новые земли с новыми руинами – и так круг за кругом, пока последний из замков не окрасит стены в черный цвет.
И, конечно, знания Волшебного Сундука: не зря их так вожделеет колдун-урус и упрямые северяне-мореходы. Они сделают Саята живым богом. Если бы все эти людишки не прорвались в Иллурию… Впрочем, тогда сюда не попал бы и Саят.
Тьма благосклонна к Саяту: один слуга уже появился. Мальчишка, носивший рубины. Древнее колдовство подточило его незамутненную душу и завладеть ею не составило для Могучего особого труда. И, вдобавок, из первой же руины новый слуга вынес половинку ключа к иным Мирам. Осталось найти вторую и вышвырнуть пришлых из Иллурии. Тех, кто останется в живых…
Правда, как нарочно, народы Иллурии объединились против Аргундора – только южные орки продолжали нападать на Суладор. Пришлось испробовать привычное волшебство: Саят вызвал из Бездны несколько ненасытных созданий, а Аргундор собирал армию. Ничего: еще немного, и черное воинство хлынет из горных долин Аргундора, захлестнет и Танкар, и Лореадор, а орды хаэнедорских орков вторгнутся в восточный Суладор, захватывая замок за замком…
В зал, позвякивая доспехами, вошел латник из охраны.
– Прибыл гонец из Кора. Плохие новости, Саят-Могучий… Бэйн просит сопроводить его к воротам…
Печенежский шаман встал, жестом отослав стражника. Предводитель черного воинства Бэйн просит сопроводить к воротам… А раньше повелевал предстать перед собой! Теперь же – просит… Ладно, сопроводим, послушаем.
Мрачными коридорами черного замка Банерон Саят добрался до тронного зала Хал Бэйна, старейшего из кондотьеров Аргундора, чей плащ украшала алая кайма. Бэйн отнюдь не был старым и дряхлым – кондотьеры редко доживают до седин. Почти все присоединившиеся после Бэйна давно сложили головы. Кто у стен танкарских твердынь, кто в степях Лореадора, кто в сырых подземельях руин… Бэйн выжил и теперь правил Черным воинством.
– Приветствую тебя, надежда Аргундора! – Бэйн встал, простирая перед собой руку. – Гонец ждет у ворот, а его новости из тех, что выслушивают тотчас же. Поспешим!
Алая кайма старшего кондотьера Народа струилась словно бы отдельно от черного плаща. Саят знал, что она скоро украсит его плащ.
Во главе целой свиты из советников и стражей они вышли под ветреное небо севера, пересекли внутренний двор и приблизились к воротам. Тяжелые створки северного дубы были распахнуты настежь. Гонец – рослый орк-всадник в красной накидке – только-только примчался с юга, от Вольферта. Охранники не успели еще его выслушать.
Рослые латники вынесли два резных деревянных кресла, устланных пушистыми шкурами, и поставили их у ворот, сразу за аркой. Саят и предводитель черных присели.
– Начинай! – велел Бэйн, поплотнее запахиваясь в плащ. Ветер северных пустошей отнюдь не согревал.
Орк слегка поклонился и заговорил, стараясь произносить каждый звук поотчетливее.
– Месяц назад нас выбили из Дуйнота и Хируэта…
– Знаем! – перебил Бэйн. – Кор присылал сову с сообщением. Новости выкладывай, а не то, что все и так знают.
Орк виновато хрюкнул и возобновил рассказ:
– В Храме Ветров прошел совет шести народов…
– И это известно! Новости давай! – Бэйн начинал сердиться, а это не предвещало ничего хорошего. Для орка, разумеется. Саят оторвал взгляд от далекого горизонта и с интересом воззрился на гонца. Тот еще раз поклонился.
– Недавно пришедшие кондотьеры шести народов начали планомерно чистить руины – на юге и юго-западе, в горах и степях Лореадора и всем Танкаре.
Саят нахмурился: неужто чародей урусов догадался, что Разбуженный укрылся в какой-то из руин Иллурии? Или ищет ключ? Плохо, рановато он опомнился… Саят надеялся, что у него в запасе еще по меньшей мере год. Надо опередить урусов и мореходов…
– А теперь главное, – произнес орк. – Клянусь, что ни слова не прибавил и ни о чем не умолчал: вчера сова доставила весть из Барад-Нарана.
Четыре кондотьера с двумя десятками драконов, несколькими демонами и парочкой айагров явились к Глаку и Горку и вышибли оттуда весь наш гарнизон. Они напали под утро, никто не спасся. К вечеру они захватили еще пять замков – Дингор, Скуффлет, Па-Тарк, Веланд и Ульфенор. Сейчас они, наверное, штурмуют Гаром.
– Великие Кондотьеры! Белое воинство? Или эльфы? Откуда у них столько чужаков? – Бэйн вскочил.
Орк чуть шевельнул могучей шеей.
– Это не эльфы, не гномы и не люди Сириана. Кор в растерянности: такого в Иллурии еще не случалось. Над захваченными замками развеваются лиловые флаги и такие же плащи покрывают плечи четырех кондотьеров. Южный Хаэнедор отныне под властью девятого народа.
Бэйн потрясенно опустился в кресло.
– Это невозможно!
Саят лихорадочно размышлял. Неужели в Иллурию открылся ход извне, из других миров? Но ключ Яра предупредил бы об этом. Мечи Грома ныне затенены Саятом и открыть дорогу в иные миры не могут. Девятый народ, Лиловое воинство! И сразу четыре кондотьера… Да с чужаками…
– За взятие Ульфенора лиловые получили несколько призраков – их армия стала еще сильнее. По крайней мере у одного из кондотьеров есть пояс-заклинание. Именно у того, который пришел вместе со слугой Саята Яром. Несколько спасшихся наездников из Скуффлета видели его когда-то в черном плаще.
Теперь пришла очередь изумляться Саяту. Омут? Молчаливый урус, не поддавшийся на его посулы и равнодушный к чарам? Он исчез вскоре после того, как понял, что Яр для него потерян.
Кондотьеры не в состоянии сменить плащ – это закон, древний, как тысяча замков Иллурии. Что ж, пришло время переписывать законы!
Саят сжал кулаки. Порывистый ветер хлестал прямо в лицо.
Руина лежала впереди, прячась в густой траве. От замка не осталось ничего, что напоминало бы о его прежних хозяевах. Несколько замшелых камней да россыпь гранитной крошки – вот и все. Наверное, этот замок разрушили очень давно. И вряд ли кто-нибудь появлялся в округе с тех пор: места здесь были совершенно дикие.
Яр огляделся. Никого. Только верховой волк, свесив розовую ленту языка, сопит рядом. Его взгляд равнодушен, руина ему неинтересна. Унылые, плоские, как стол, пустоши северного Аргундора ему тоже неинтересны.
Забросив повод от ошейника на спину волку, Яр зашагал к руине. Меч несильно хлопал по бедру, рука машинально взялась за рукоять, придерживая. Камень на гарде привычно холодил ладонь.
Снова камень на гарде. Теперь – сапфир. Яр наморщил лоб, вспоминая. Раньше был рубин. И не только на гарде, но и на пальце… Почему на пальце? Перстень?
Яр поглядел на руку, растопырив пятерню. Если он когда-либо и носил перстень с рубином, то ни одного следа не осталось.
Пестрая змея, шевеля траву, убралась с дороги. Яр проводил ее пристальным взглядом.
Вблизи стало заметно, что полускрытые пластами земли камни когда-то были частью стены. От крутобоких ледниковых валунов они отличались обработанными плоскостями и подобием правильных форм. Хотя над формами уже заметно потрудилось время.
Яр поискал вход и вскоре нашел: под серым камнем, в густой траве. Округлая дыра, ведущая куда-то под землю. Оттуда несло плесенью и затхлостью. Он расшвырял ногой мелкие камни, ловко влез в узкий ход и пополз вперед. Уже через несколько секунд ход расширился, глинистый пол круто ушел вниз, а потолок наоборот – вверх. Яр мягко приземлился, спружинив обеими ногами и огляделся. Темно – глаз выколи. Однако на этот случай в сумке был припасен короткий факел и огниво.
Когда ленивый огонек отогнал тьму в дальние углы, Яр обнажил меч и побрел в сырое, звучащее тюканьем капель, подземелье.
Ногам было мягко, наверное, пол устилал моховой ковер. Хотя, растет ли мох во мраке? Яр присмотрелся: что-то там росло. Может, мох, а может еще что.
Коридор уводил все дальше от лаза наружу. Дневной свет растворился без остатка, только огонь факела освещал белесый налет растительности на полу.
Ход привел в просторную пещеру; еще издали Яр услыхал негромкое ворчание. В руине кто-то таился, не зря он сюда пришел.
Подняв повыше факел, Яр презрительно крикнул в темноту:
– Иди сюда, нечисть! Я угощу тебя сталью…
Мрак в одном из углов сгустился, навстречу скользнула гибкая тень. Свет факела отразился в паре мерцающих глаз.
Вовкулак – крупный, на две головы выше Яра. Как он не помер с голоду посреди этих безжизненных пустошей? Не самый сильный обитатель руин…
С ненавистью глядя на человека, вовкулак выбирал миг для броска. Косматые лапы приплясывали от нетерпения, рык растекался по пещере, поблескивая, стекала с длинных клыков слюна. Руки с растопыренными когтистыми пальцами рвали в клочья застоявшийся воздух подземелья.
Быстрый, как молния, нечистый рванулся в атаку. Яр отшатнулся, выставив вперед факел; запахло паленой шерстью. Вовкулак басом взлаял и наотмашь хлестнул рукой. Факел чуть не выпал из руки, Яра развернуло, но он успел полоснуть клинком по волосатому плечу.
От крика содрогнулись своды подземелья. На стальном лезвии темнел кровавый след.
Вторая атака была еще стремительнее, но Яр тоже не мешкал: уронив факел на пол, он сомкнул на рукояти меча обе ладони и принял смрадную тушу на клинок. Захрустели кости, когти впились в невесомую ткань плаща и бессильно разжались. Вовкулак неловко осел на мох – или что там росло в темноте подземелий руины? Меч поразил нечистого в самое сердце.
Яр отдышался, вырвал клинок из тела и вытер о жесткую шерсть. Убирать его в ножны Яр не спешил. Подобрал факел, оглядел углы – так и есть, в дальнем небольшая ниша. Вминая податливую подстилку, подошел поближе. Факел вырвал из темноты несколько сундуков.
С замками возился недолго, хватило пары резких ударов. Крышка первого жутко заскрипела, открываясь.
Золото. Старые потемневшие монеты с чьим-то чеканным профилем и замысловатыми письменами, которые Яр не понимал. Во всех сундуках. Что ж, неплохо. Управился он на удивление быстро. Правда, сиди в руине дракон или айагр… Или, хотя бы призрак – пришлось бы куда труднее.
Захлопнув крышки Яр вернулся к выходу и ползком пробрался наружу. Волк ждал его невдалеке, улегшись на груду щебня. Яр фыркнул: нашел, тоже, место… Неужели не жестко?
Распустив ремень седельной сумки, притороченной к седлу, Яр разбудил пучеглаза. Тот выполз на свет, недовольно попискивая. Кожистые крылья свисали на манер плаща, трепеща на слабом ветерке. Повертев головой, пучеглаз отыскал взглядом лицо Яра и вопросительно заверещал. Тщедушное тельце, человек в миниатюре, только черный и крылатый, легко уместилось бы на ладони. Лишь голова его отличалась от человечьей: красные навыкате глаза, округлые стоячие уши. Из одежды на пучеглазе был только пояс с секирой – все остальное заменяли крылья, пронизанные густой сетью кровеносных сосудов. Саят повелевал этими странными созданиями, вызванными из каких-то дальних миров, и использовал как шпионов или посыльных.
– Золото, – сказал Яр пучеглазу. – Запомни: золото!
Пучеглаз раскинул крылья и взмахнул ими; говорить ему больше было бессмысленно. Все равно не запомнит.
Исполнив короткий танец принятого сообщения, пучеглаз потребовал крови. Полоснув ножом по пальцу, Яр скормил ему несколько капель и подбросил вестника в безрадостное небо аргундорских пустошей. Крылья пучеглаза расправились и он унесся на юг, к Банерону, заставляя всех, кто его видел, удивляться. Ведь летучие мыши днем не летают, а отличить пучеглаза в полете от летучей мыши людям не по глазам.
Яр поднял разомлевшего волка, почувствовав подошвами тепло. С удивлением потрогал россыпь мелких камней, на которой лежал волк: они были почти горячими. Вот почему волк тут улегся! С чего бы камням быть горячими? Непонятно…
Он вскочил в седло и направил серого зверя на запад, к следующей руине. Завтра Яр рассчитывал достичь ее. Если в северных пустошах действительно никто не бродит…
Меч с крупным сапфиром на гарде, тихонько хлопал по мохнатому волчьему боку. Пустоши стелились под мягко шлепающие лапы, а душа Яра была пуста, как вычищенная только что руина.
5. ХОЛОДНОЕ ПЛАМЯ
– Там, – сказал эльф-проводник, указывая в самую гущу стволов. – Замок стоял на большой поляне, но она давно заросла. Последние десять лет никто туда не проникал. Разве только на пролете кто спустился, да и то вряд ли.
Вишена и Хокан всмотрелись, но различить что-либо в сплошном частоколе стволов могли только истые лесовики-эльфы. Пожарский, хоть и был привычен к чащобе, рядом с лучниками в зеленых куртках чувствовал себя неловким и неуклюжим. Он умел ходить бесшумно, так, чтобы не хрустнула ни одна ветка, но продираться сквозь непроходимые заросли даже не пытался. А перед эльфами они словно бы расступались, чтобы потом сомкнуться еще плотнее. Хокан же вовсе терялся: ему привычны были море и голые северные фиорды, а не зеленое буйство лесов.
Эта руина, зовущаяся руиной Хавиэля, третья на их пути. Первая оказалась пустой, а во второй жил злющий черт, которого одолели с большим трудом, да и то хитростью. Хокан раздразнил его в подземелье и бросился наутек, а Вишена у выхода поймал на ствол молодой осины. Наверное, черт так и не понял, почему кондотьеров двое и почему на них разноцветные плащи. В руине нашлось заклинание: пара невзрачных перчаток. Что они умели ни Хокан, ни Вишена так и не догадались. Сунули в котомку до лучших времен. Точнее, до встречи с Тарусом.
Потом появился запыхавшийся эльф-гонец с новостью о Девятом народе. Хокан удивился, словно хлебнув из моря ощутил вкус пива; Вишена, не слишком еще прижившийся в Иллурии, отнесся к сообщению более спокойно. Ну, народ, ну, девятый, ну лиловые цвета… Остальные восемь казались Пожарскому не менее странными. Тем не менее Тарус вторично сзывал всех, кто ушел в поиск, на этот раз у Храма Равнин, на севере Суладора, невдалеке от пролива. По пути Вишена и Хокан должны были вычистить еще две руины, встретиться со Славутой и Ларсом, ходившими в руины Мятого Леса, и отправляться на север, мимо пограничных замков Штормового Суладора.
Вишена нащупал рукоятку меча.
– Ну, что, Хокан? Дадим по сусалам еще одному нечистому? Готов?
Читать бесплатно другие книги:
