Перспектива смерти Питерский Ярослав

– Я лейтенант Семенов. Участковый на этой территории.

– Слушай Семенов, а что тут так много народа толкается? – спросил его Поляков.

Лейтенант покосился на Виктора, но попросить предъявить его документы не решился. Он почувствовал, что человек, приехавший с полковником на одной «Волге» – тоже кто – то из милицейских шишек.

– Так, все, тут по делу. Прокурорские, медицина. Опера, из местного РУВД. И еще кто-то, из управления, – пробормотал лейтенант.

– А ты у всех у них документы проверял?

– Так точно, – лейтенант боязливо моргнул и поежился от холода.

Поляков медленно двинулся дальше. Суетившиеся возле БМВ люди – вроде, как и не замечали его. Виктор подошел к автомобилю и заглянул в салон. На водительском месте сидел мертвый человек. Смуглое лицо было опущено на грудь. С первого момента казалось – что человек спит. Руки расслаблено лежали по бокам сиденья. И только огромная бурая лужа уже застывшей крови на коленях, груди и полу говорили, что спящий водитель – мертв.

Поляков тронул за плечо низенького, толстого человека в пальто. Из-под полы, которого, виднелся белый халат. Судя по всему, это, был судмедэксперт.

– Простите – какой диагноз? Предварительный?

Толстяк растянулся в улыбке:

– А Витя?! И ты тут! Ну, блин погодка работать!

В толстяке Поляков узнал своего старого знакомого судмедэксперта – Валентина Суздалева.

– А, Валя! Ты в пальто – прямо как Дени де Вито! Мафиоза!

– Да пошел ты! Витенька! – обиделся Суздалев.

– Ладно, Валя! Шучу! От чего, помер, сей субъект?

Суздалев, вздохнул и, разведя руками, ответил:

– Яснее – ясного! Глотка у него перерезана! Горло! От уха до уха! Умер от потери крови, и прочее, прочее, прочее…

– Как давно?

– Часов двадцать назад! Может пятнадцать! Сейчас трудно сказать – мороз!

– То есть вчера?

– Это уж точно – не сегодня!

– А чем ему глотку перерезали?

– Хм, судя по ране – скорее всего острым стальным предметом. Или попросту – ножом или бритвой!

– Почему или бритвой?

– Слишком тонкая рана. Поэтому нож – должен быть очень острым.

В этот момент к ним подошла высокая женщина лет тридцати пяти, в длинной дорогой норковой шубе и песцовой шапке. Она лукаво улыбнулась. Ее ноги в изящных сапожках на длинном каблуке то и дело проваливались в глубокий снег.

– Виктор! Здравствуй! Не хочу сказать добрый день! Такой день обычно добрым не назовешь!

– Здрасьте – Вера Григорьевна? А что краевая прокуратура уже тут?

– Да, меня вызвали.

– Хм, странно – следователя по особо важным делам – вызвали на убийство, на пустыре?

– Хм, но убийство-то явно заказное – значит и дело важно. Иначе ты бы сюда тоже с Саблиным не приехал? – дерзко ответила женщина.

Ее серые глаза внимательно изучали лицо Полякова. Виктор улыбнулся.

– Вера, кончай! Брось ты этот формализм! С чего ты взяла, что убийство заказное? Ну, перерезали водителю глотку, может таксовал. Клиент и пырнул ножом.

– Хм, на БМВ седьмой модели? Много ты видел в нашем городе таксистов на такой машине?

– Да, Вера – логика у тебя есть. Ну и что это за тип?

– А то ты не знаешь! Уже в РУБОПе небось давно на него досье подняли. Рамзан Кубаров.

– Рамзан Кубаров? Это точно?

– Да. Точно. Документы у него нашли. Права. Паспорт. И прочее. Витя – у вас, есть что-то на него?

Поляков помолчал. Пожал плечами и, достав сигарету – закурил.

– Нет, ничего у нас на него нет. Я даже не знаю – кто такой, Рамзан Кубаров.

– Ой, Витя! Ой, врешь! Ну ладно – потом все равно поделишься, ведь я дело вести буду.

Женщина в норковой шубе отвернулась и отошла. Она достала из портфеля бумаги и что-то сказала рядом стоящему милиционеру.

– Вера! Не буду мешать. Потом созвонимся, – окрикнул ее Виктор.

Женщина лишь отмахнулась. Было видно – она обиделась. Поляков пожал плечами и хотел, было выбросить окурок в сугроб. Но потом передумал. Аккуратно затушил его об зажигалку и зажал в кулак. Оставлять такие следы на месте происшествия было бы неправильно.

Виктор вернулся к «Волге». Саблин и Безбородько сидели в салоне и молчали. Когда Поляков захлопнул дверь, Саблин тихонько закашлялся. Покраснев, он пару раз глубоко вздохнул и спросил:

– Ну? Кто из прокуратуры там?

– Верка Лесина.

– А эта… Ну и что?

– Да не чего. За пять минут, успели поцапаться!

– Из-за чего?

– Она на меня накатила – мол, мы знаем, этого Кубарова.

Саблин замолчал. Несколько секунд, он переваривал информацию. Затем, нервно постучав костяшками пальцев по панели – тихо бросил:

– Откуда она может знать?

– Да нет! – Поляков, отмахнулся и, открыв стекло, закурил. – Не знает она ничего. Так, на шару спросила.

– А это точно Кубаров? – подал голос Безбородько.

– Да. Документы при нем. Да и похож он на того, с фото, – вздохнул Поляков.

– Ну, и что получается? Тот, которого должен был, убрать наш киллер подставной – мертв? Значит, кто-то вперед выполнил заказ? А как же, наш наемник? – грустно спросил Саблин.

– Да, что-то не ладится ничего. Я сам понять не могу. Утечка информации? Исключена. Знаем только мы четверо, – пробурчал Безбородько.

– Мне кажется так, товарищ полковник. Эти наши крысы – очень, и очень опасны. Они могли сделать двойной заказ. Либо убрать Кубарова сами, – рассудительно сказал Поляков.

– А смысл, какой? Зачем, им, было, нашего-то, нанимать? И, что теперь ему, с деньгами то делать? – вздохнул Саблин.

– А вот эта загадка. Если эти наши – матерые волки и секут, кое-что в опер работе – они так путать все будут – мама дорогая. Это первый силок.

– Неужели ты думаешь, что они догадываются, что их зацепили?

– Возможно, и нет. Но крутят силки – на всякий случай. Матерые, одно слово, – ответил Поляков.

– Ну и что сейчас?

– Надо ехать домой к Кубарову. На работу. Разговаривать. Выяснять. О пока этого Свирского не трогать – а пропасти. Посмотреть, как он себя вести будет. Я думаю – так разумней, – рассуждал вслух Поляков.

Саблин глубоко вздохнул. Повернувшись, назад – посмотрел в глаза Полякову. Несколько секунд изучая его, лицо тихо добавил:

– Ладно, Витя. Действуй. И помни. У нас не так много времени. Если эти наши крысы так развернулись – жди беды. Они наколбасят, кучу всякой гадости и тогда сдерживать информацию, мы просто не сможем. Если об этом потом узнает генерал и прочее руководство – не сносить нам головы.

Пальцы шарили по холодным кнопкам домофона. Железные клавиши пищали, словно им было больно. В маленьком динамике раздавались длинные гудки. Поляков стоял возле железной двери подъезда и переминался с ноги на ногу от холода. Поднеся ладони к лицу – попытался согреть их дыханием.

Вдруг в сеточке домофона, что-то щелкнуло, и раздался глухой женский голос.

– Да.

– Это квартира Кубарова?

– Да. Что вам надо?

– Я из милиции. Из РУБОП. Мне надо поговорить с его женой Людмилой Ивановной.

Но голос из динамика прервался. Повисло тягостное молчание. Лишь негромкий треск радиопомех.

– Алло! Вы меня слышите? Мне надо поговорить с Людмилой Ивановной.

– Мне не о чем с вами разговаривать. Мне сейчас не до вас. У меня горе. Оставьте меня в покое. Из милиции ко мне уже приходили и опрашивали. Я больше ничего сказать не могу, – вновь раздался женский голос.

Поляков помялся и растер замерзшее ухо ладонью. Вновь нагнулся к динамику и сказал:

– Людмила Ивановна. Откройте подъезд и пустите меня. Моя фамилия Поляков. Майор Поляков. Я старший оперуполномоченный и расследую убийство вашего мужа. Это очень важно – я не собираюсь вас допрашивать, просто спрошу пару вопросов. И все.

Динамик вновь молчал. Так продлилось несколько секунд. Затем электрокатушка заурчала и хлопнула щеколда. Дверь открылась автоматически.

Это был дорогой элитный дом. В вестибюле подъезда было целых два лифта. Чистота на полу и пластиковая отделка на стенах. Убитый Кубаров жить в простой хрущевке, просто не мог. Миллион долларов ежегодной прибыли его завода – не позволяли ему это делать.

Виктор уверенно шагнул к лестнице. По его подсчетам, квартира Кубарова находилась на втором этаже. Поднимаясь вверх, он вдруг заметил, что ошибся. На площадке находилось лишь по две двери, а не по три. Пришлось идти по лестнице на четвертый этаж. Когда он поднялся на площадку – дверь в квартиру номер сорок два, была приоткрыта. Поляков понял – что это ждут его.

Он потихоньку открыл дверь. В большой, просторной, прихожей царил полумрак. Посредине помещения стояла высокая, стройная брюнетка в обтягивающих брюках и светлой кофточке. Лицо женщины было печально. Большие карие глаза изучали Полякова. Женщина была настоящей красавицей. Раскосые брови, тонкий изящный носик, правильные немного пухленькие губки. Длинные, темные волосы аккуратно заколоты на затылке в пышный пучок. В ушах сверкнули сережки. Виктор догадался, что в украшениях блестели алмазы.

– Здравствуйте. Вы Людмила Ивановна? – робко спросил Поляков, немного смущаясь от её взгляда.

Но женщина не ответила. Повернувшись, она прошла в большую комнату. Поляков понял, что она его пригласила проследовать за ней. Закрыв за собой дверь, Виктор покосился на обувь. Но снимать сапоги не стал – скинул лишь дубленку и шапку, положив их на кресло в углу.

Когда он зашел в комнату, то увидел, что хозяйка сидит на диване возле окна. Виктор осмотрелся. Роскошная обстановка помещения. Мягкий ворсистый ковер на полу. В углу огромный плазменный телевизор. Дорогие фарфоровые вазы на полу. Огромные картины на стенах.

Поляков встал в нерешительности. Женщина, увидев это, кивнула на кресло. Когда Виктор сел напротив ее, медленно поднеся зажигалку – закурила тонкую, словно соломинка сигарету. Выпустив ароматный дым – хозяйка ленивым голосом спросила:

– Так, что вы от меня хотите майор Поляков?

– Вы Людмила Ивановна?

– Хм, а кто ж еще?

Поляков пожал плечами. Достав из кармана пиджака удостоверение – протянул его женщине. Но та даже не посмотрела на красные корочки. Она продолжала изучать лицо Полякова.

– Может тут в квартире еще кто-то есть. Вот я и спрашиваю – вы ли Людмила Ивановна?

– Хм, нет тут никого. Можете проверить. Да, я Людмила Ивановна. Жена, вернее теперь уже, вдова Рамзана Кубарова.

Поляков удивился, насколько спокойно, говорит женщина. Она вела себя так, будто ничего не произошло. Виктор посмотрел на ее руку, когда она стряхивала пепел с сигареты в пепельницу. Пальцы были расслаблены и не дрожали.

– Гражданин майор. Что вы хотите?

Брюнетка вновь выпустила струйку дыма.

– Я хочу вас спросить кое-что.

– Ну, так спрашивайте, зачем же рассматривать мои руки?

– Людмила Ивановна, вы, когда узнали о смерти мужа?

На лице красавицы повисло недоумение. Она грустно улыбнулась и отведя глаза в сторону тихо ответила:

– Хм, а я думала, у вас в милиции – все слаженно. Все четко. Но видно ошибаюсь.

– Так, когда? Почему вы отвечаете на вопрос так замысловато?

– Хм, извините. Как вас зовут?

– Виктор Степанович… – буркнул Поляков.

Ему уже начинала не нравиться уклончивость вдовы.

– А можно я вас буду звать просто Виктор. Вы молоды. Неужели вам приятно, когда вас зовут по отчеству?

– Людмила Ивановна. Мы уходим от сути.

– Хм, а вы зовите меня Людмила. Мне так больше нравиться, – не обращая внимания, на вопросы Полякова, сказала Кубарова.

– Хорошо. Вы, я вижу, до сих пор находитесь, в стрессовом состоянии. И еще не до конца поняли – что произошло. Зовите меня Виктор.

– Нет, я все осознала. Мой муж мертв, – неожиданно, на глазах у Кубаровой, выступили слезы.

Большие капли блестели на пышных ресницах, как роса на траве. Поляков понял, что она сейчас заплачет. Ему вдруг, стало, ее жаль. Но Кубарова сдержалась. И смахнув слезу – вновь глубоко затянулась сигаретой.

– Так от кого вы узнали, что ваш муж мертв?

– Хм, от ваших. Утром пришел человек в штатском. Показал корочки. Представился оперуполномоченным местного РУВД. Он и сказал, – Людмила вдруг вновь стала спокойной.

– Он вас и опрашивал?

– Да.

– Составил протокол?

– Да.

– А, что вы ему сказали?

– Мне, что повторять опять, что я ему говорила? Не легче ли вам взять эту бумагу у него и прочитать?

– Вам трудно сказать. Я ведь не опрашиваю вас. Просто беседуем, – настаивал, на своем, Поляков.

– Хорошо Виктор. Я вам повторю, – Кубарова грустно улыбнулась. – Только вот это вряд ли вернет Рамзана.

– Да. Но это надо, чтобы найти его убийц.

– Что? Вы, что действительно хотите найти его убийц? Вы, верите в это?

– Конечно, иначе бы я сюда не пришел.

– Хм, а мне кажется, что все это плохая затея. Вряд ли вы кого ни будь, найдете. Так и останется все не раскрыто. Извините меня. Я немного нервничаю. Я просто не верю в вашу способность, что-то раскрыть. Вот так себя и веду, – впервые за весь разговор, голос у Кубаровой дрогнул.

– Нет. Поверти, Людмила Ивановна, не раскрытых преступлений не бывает. Все можно раскрыть. И если вы мне поможете – это произойдет гораздо раньше.

Людмила затушила сигарету в пепельнице и печально ухмыльнулась.

– Хорошо. Я попробую. Повторю все то, что уже говорила. Только вот не пойму зачем.

– Так, когда вы последний раз видели мужа?

– Вчера утром.

– Точно?

– Хм, точно.

– А как вы его видели?

Кубарова недоуменно посмотрела на Полякова.

– Хм, мы, по-моему, муж и жена. Мы, вместе спали. Утром он встал, умылся, позавтракал и пошел.

– И все?

– И все.

– А вы ничего такого не заметили?

– Что именно?

– Ну, что муж нервничал.

– Нет. Он ушел нормальный. Веселый даже. Взял из сейфа деньги и ушел.

Поляков насторожился.

– У вас дома есть сейф?

– Да, мы там храним, свои деньги. Не всегда ведь карточками можно пользоваться. Все-таки у нас пока еще Россия. Нужны наличные.

– Вы и нашему сотруднику об этом рассказывали?

– Нет. Он не спрашивал.

– Что не спрашивал?

– Ну, что муж, деньги из сейфа взял.

– Хм. Хорошо. Уже я вижу, что не зря к вам пришел.

– Я надеюсь, – Кубарова вновь достала из пачки сигарету и закурила.

– И много он берет с собой по утрам денег?

– Ну, тысяч пять шесть. Иногда меньше.

– А зачем ему столько? Он что так много в день тратит?

– Нет, конечно, он тратит меньше. Ну, тысячи полторы, две. Но иногда и пять. Если идет ужинать в ресторан. Иногда и больше. А если деньги остаются, он опять их в сейф кладет. Вот и все.

– А вы можете показать мне ваш сейф?

Кубарова насторожилась.

– Это еще зачем?

– Ну, мне хочется посмотреть – где ваш муж хранил деньги. В моем представлении, сейф, это – нечто большое.

– Ах, бросьте! Это обычный ящик. Маленький.

Кубарова встала с дивана и подошла к окну. Поляков невольно засмотрелся на ее идеальную фигуру. Стройные ноги, высокая большая грудь. Людмила заметила это и улыбнулась. Она, поманила Виктора пальцем.

– Вот он здесь.

Поляков подошел к окну. Возле рамы, прямо в стене едва заметно чернела маленькая дырочка замочной скважины.

Людмила кивнула на нее и сказала:

– Вот и все. Весь сейф.

– А открыть вы его можете?

– Конечно.

– Откройте, пожалуйста.

– Хм, Виктор – вы слишком любопытны. Хотите посмотреть, сколько у нас денег? Учтите – квартира на сигнализации. И если, что приедет патруль охраны, – печально пошутила Людмила.

– Нет, мне все равно – сколько у вас денег. Просто я хочу, чтобы вы посмотрели. Сколько взял с собой ваш муж.

– А, что мне смотреть. Я знаю. Я проверяла уже.

– И сколько – пять тысяч?

– Ну, рублями он взял, почему-то, семь или больше. Я точно не помню, сколько у нас было в рублях. А вот в долларах он вял больше.

Поляков насторожился.

– Он что взял с собой вчера и доллары?

– Да. Он всегда берет. Пред этим, позавчера, он снял в банке, нужную ему сумму. Он всегда это делает – когда у него сделка. А тут еще очень выгодная.

– Так, он что хотел вчера заключить какую-то сделку?

– Да. А что тут такого – он ведь предприниматель. Дела делает. Не всегда приходится вот так – по безналичному расчету торговать.

– Так, он вам, что-то рассказывал?

– Нет. Он лишь перекинулся со мной парой слов, – Кубарова отвернулась от Виктора, прошла к дивану и села.

Поляков остался стоять у окна. Он посмотрел сначала – на женщину, потом на стекло.

– Людмила, и что за пара слов?

– Ничего такого. Он сказал, что какой-то человек, предложил ему выгодную сделку с заказом на поставку леса. Вроде как – по бросовой цене, предлагал купить, хороший объем. Правда, потребовал за это наличные. Но Рамзан не удивился. Так всегда делают, когда лес незаконно вырубленный продают. Такое уже не раз было.

– Хм, вы хотите сказать – ваш муж торговал, незаконно вырубленным лесом? – удивился Поляков.

Кубарова усмехнулась.

– Да. А что тут скрывать. Иногда было и такое. В нашей стране честно бизнес построить нельзя. И взятки нужно давать. И документы на лес покупать. И чиновников ублажать подарками и милицию. Все было у Рамзана.

Виктор вернулся и сел в кресло. Ему очень хотелось курить. Но спросить он как-то не решался. Что-то давило на него, в присутствии этой женщины. Она, как будто заставляла – быть его скованным и нерешительным. Кубарова, словно прочитав его мысли, предложила сама:

– Если хотите курить – курите. Могу вам предложить и немного настоящего французского коньяка. Могу виски, скотч? Будите?

Поляков посмотрел на эту красивую и холеную женщину, и не мог понять – почему она себя ведет, так спокойно. Это его немного настораживало.

– Ну, если угостите – не откажусь.

Кубарова, встала и, подойдя к бару, который был встроен в мебели – открыла дверку и достала оттуда бутылку и два бокала. Поставив их, на столик, перед креслом, кивнула:

– Ну, уж налейте себе и мне сами.

Виктор разлил коньяк по бокалам. Отпив немного – спросил:

– А вы не боитесь, что говорите мне такие вещи?

– Какие?

– Ну, что ваш муж давал взятки, торговал – незаконно вырубленным лесом?

– Нет. Его все равно нет. Он мертв. Теперь ему это уже не повредить. А вам может и поможет в расследовании.

– Хм, и сколько же он взял с собой утром?

– Пятьдесят.

Поляков, чуть не пролил себе на брюки, коньяк из бокала:

– Что? Пятьдесят?

– Пятьдесят тысяч, – спокойно подтвердила Кубарова.