Где-то в Солнечной системе Грищенко Аркадий

Самойлов кивнул. Билл Стратмор собрал всех вместе, еще раз все обговорили и приготовились действовать. По внешней связи доложили о предпринимаемых действиях в Центр. Расположились по выбранным позициям, Меган поднял вновь собранный прибор и пошел в проход, за ним устремился Самойлов. При пересечении границы силового поля Роман почувствовал легкое головокружение, которое сразу прошло. Они приблизились к черной наклонной стене пирамиды и действительно увидели малозаметное издали отверстие в материале, из которого были возведены все эти сооружения. Роман покосился на Майкла:

– А что ты прихватил с собой? Ребята новую игрушку придумали?

– Придумали ее в Пасадене, – серьезно произнес Меган, – тепловой излучатель называется. Должен нам помочь при случае неблагоприятного стечения обстоятельств.

– Ясно. Так я начал протискиваться? Начинаю комментировать, господа, прислушивайтесь!

Роман поправил на голове фонарь и пошел внутрь пирамиды. Материал в проходе показался ему знакомым, но, к сожалению, изучать не было времени, так как почти сразу следопыт оказался внутри большого свободного пространства. Свет фонаря ушел далеко вглубь, но разглядеть ничего не удалось, а при осмотре вокруг Роман наткнулся лучом света на довольно низкий «потолок», если его так можно было назвать. Сзади появился Майкл. Он тоже ничего не мог толком понять: под ногами – песок, противоположной стены не видно, над головой – тот же темный материал, что и снаружи, и, главное, всего в паре метров.

– И что ты об этом думаешь? – в сомнении спросил напарник.

– Что-то подобное мне приходилось видеть совсем недавно, а вот где?… – здесь Роман внезапно вспомнил свой сон про чужой город. Он даже головой помотал от неожиданности. Но помнил очень отчетливо: дома на проспекте города из сна точно были из того же материала – по крайней мере цветом. И экипажи на воздушных подушках. А, может быть, и вовсе не на подушках. Мало ли что их во сне приводило в движение!

Он еще раз огляделся и увидел впереди выравненный песок, как будто со снижающимся уровнем.

– Майкл, ты посмотри перед собой. Не кажется ли тебе, что продвижение вперед приведет нас в подземные мастерские? Билл! Роберт! – позвал он. – Мы пойдем дальше, похоже, там есть что посмотреть. Продолжайте страховать.

Голос Стратмора немного задержал его:

– Не слишком рискуете?

– Я с ним рядом, – спокойно сказал Меган, – при вашей страховке будет порядок!

Через несколько шагов стало ясно, что спуск – довольно крутой и действительно ведет в глубину. Показался свод, под которым исследователи прошли дальше. Уровень местности продолжал резко снижаться. Они были в глубокой сырой пещере. Впереди светлело, фонарь пришлось выключить, в розовом сиянии следопыты увидели поверхность воды. Приблизившись, Самойлов ахнул:

– Как на Марсе!

Про приключения Романа на прежней работе, кроме Хачаряна никто из присутствующих у пирамиды не знал. Поэтому Стратмор с беспокойством быстро спросил:

– Что ты имеешь в виду?

– Роберт! – позвал Самойлов. – Здесь подземное озеро, только значительно ближе к поверхности. Совсем как на Красной планете! – Он в восхищении смотрел на воду у ног. Ему почудилось движение в розовой глубине, что-то светящееся мелькнуло под слоем воды.

Майкл Меган молчал, дожидаясь толкового рассказа, пока он ничего не понимал. Стратмор за наружной стеной пирамиды допрашивал Роберта Хачаряна, но тот мало что мог поведать, ведь все случилось не при нем, сам он лежал тогда в медицинском отсеке и ожидал решения медиков. И здесь Билл Стратмор произнес:

– Майкл, Роман! Срочно выходите на поверхность! Мы вас ждем!

Самойлов какое-то время задумчиво созерцал водоем, затем двинулся следом за Меганом к выходу из пирамиды.

Снаружи Хачарян выбирал трос. Втроем они вернулись к группе у вездеходов.

Руководитесь группы переговаривался по рации с Центром. Он осмотрел прибывших и предложил:

– В связи с открывшимися новыми обстоятельствами обсудим все вновь. Давайте присядем, заодно перекусим. Вирджиния приготовила кофе с бутербродами.

Импровизированный бар выполнили из двух хромированных перегородок, уложенных на остатки от упаковок новых приборов. Посередине поместили нераспакованный ящик. Вначале молча пожевали, переговариваясь, но, не начиная главного разговора. Затем Стратмор заявил:

– Поскольку так совпало, что Роман у нас – в центре событий, даю ему время посвятить нас в тайны Марса. А затем он сразу расскажет, что связывает сегодняшние события с тем, что было с ним в небесах.

Роман вспоминал и рассказывал. Потом какое-то время посидели молча, каждый обдумывал услышанное.

– Ты полагаешь, что марсианская тварь может находиться и здесь? – спросил, наконец, Новотный.

Роман задумался перед ответом, затем медленно сказал:

– Назвать это тварью не берусь. Ведь там мы были у нее, как говорится, в руках. Но прямого вреда никому из нас не причинили. Все время вспоминаю те жуткие минуты: нас успели бы съесть, разорвать, утопить. Хозяин озера был также хозяином положения. Мы ведь о нем даже не догадывались, плыли спокойно, открыто… И сейчас мне кажется, что он или кто-то похожий на него находится под пирамидой. Только зачем? Да и сколько времени прошло после падения этих штуковин… А Марс был вот-вот, почти вчера.

Статмор встал:

– Возвращаемся в лагерь! Подробнее все изложим коллегам в институте и подключим ООН.

Вечереет. Жарко, как и днем. Хьюстон обследовала обоих подопечных и успокоилась. Ее взволновало происшедшее, она предполагала худшее: симптопы болезни Гулагина могли вновь проявиться. Однако на этот раз обошлось. Роберт подтрунивал над врачем:

– Похоже, мы ваших желаний не оправдали, остров для нас выбирать рановато?

Роман тоже был в настроении, ему понравилось, что марсианские приключения неожиданно продолжились.

Спать легли рано, Статмор, улетая на срочную конференцию с участием представителей НАСА, Международного космического института и ООН, просил всех отдыхать по полной программе и, главное, выспаться, так как никто не мог предположить последовательность дальнейших действий. Он должен был найти решение на конференции. Поэтому Хьюстон приняла свои меры, и уже в девять вечера в лагере было тихо. Сама она устроилась около компьютера и просматривала последние вести с материков и космических баз. В полночь с ней на связь вышел Статмор, сообщил, что возвращается с принятым решением.

Билл Статмор летел обычным курсом с севера Африканского континента и уже над лагерем он обратил внимание, как ближайшая пирамида мерцала в ночи. Это хорошо было заметно с вертолета: темная масса наливалась сиреневым оттенком, затем вновь темнела, опять светлела и темнела. Статмор связался со станцией слежения у Земли, находящейся на высоте двухсот километров. Оттуда подтвердили слабое мерцание. Другие пирамиды вели себя по-прежнему: темные неподвижные пятна в пустыне. На станции в космосе начали вести съемку…

Вскоре диспетчер из космоса связался со Статмором – тот уже успел приземлиться и выпить чашку кофе в своей палатке:

– Шеф, ты не поверишь, – начал разговор давний знакомый Ник Олвейс, работавший годом раньше в группе Статмора по решению проблем Лунной аномалии, – похоже, идет передача в наш адрес – радиоволнами и видимым спектром световых волн. Мы сразу передаем в Институт, а МКИ уже подключил все самые продвинутые компы, пытаются найти код. Это – какое-то послание, может быть, обращение к нам, землянам. Будь на связи, потом отоспишься!