Бестия высшего света Луганцева Татьяна

Глава 1

Яна Карловна Цветкова знала, что когда-нибудь в ее жизни наступит самый знаменательный день. Но, как всегда бывает, день этот наступил внезапно, неожиданно и совсем не тогда, когда она его ждала.

Думаю, романтически настроенные особы меня поймут. Ожидание чуда, предвкушение какого-то сказочного волшебства особенно присущи женскому полу. У мужчин все протекает проще: «Пришел, увидел, победил!», у женщин же возникает множество вопросов. Например, такие: «Когда он придет? Кто придет? Будет ли он выглядеть, как Бред Пит или как Джонни Деп? Приедет ли он на машине или приплывет под алыми парусами? А как при этом буду выглядеть я? Мне лучше уложить волосы феном или заранее накрутиться на бигуди? А надеть красное платье с воланами или классическую черную юбку с полупрозрачной блузкой, открывающей взгляду соблазнительное декольте? А можно будет поцеловаться уже на первом свидании или отложить это на последующее? А вдруг я ему не понравлюсь и следующего раза не будет? А если я соглашусь, чтобы он победил, не сочтет ли он меня излишне легкомысленной?» Боже мой, сколько вопросов! А где ответы? Да, женский мозг, несомненно, устроен если не сложнее, то уж точно совсем по-другому, чем мужской. Когда дела у Яны Карловны Цветковой шли не очень хорошо (а такое бывало), ее тоже посещали романтические настроения. Она не очень хорошо рассталась со своим первым мужем, осталась без денег и фактически без жилья, одна-одинешенька, а потом ее угораздило влюбиться в мужчину, далекого от нее, как Северный полюс от Южного. Казалось, что они никогда не будут вместе, но Яна все продолжала надеяться. Иногда, просыпаясь с утра, она за чашечкой растворимого кофе мечтала, что вдруг откроется дверь и войдет он с букетом цветов и признанием в вечной любви. Это было очень глупо, особенно в ее возрасте (моей героине ведь уже далеко не пятнадцать лет), однако в своих мечтах Яна оставалась подростком. Это как в новогодний праздник: надеешься на чудо, которое непременно должно произойти в наступающем году, хотя подсознательно понимаешь – каждый год загадываешь одно и то же, а никогда не сбывается, и вряд ли то самое чудо произойдет и в новом году. Но, как известно, надежда позволяет жить. И складывается ощущение, будто она не умирает вовсе…

Жизнь Яны нельзя назвать обычной, что сама она объясняла так: в ней уживались несоединимые гены ее мамы – актрисы, всю себя отдавшей провинциальному театру юного зрителя, и отца – профессионального плотника, последние годы строгавшего гробы на кладбище. Эти абсолютно разные люди, словно пазлы из разных коробок, и дали миру «катастрофу» по имени Яна Карловна Цветкова. Личностью она была неординарной, очень решительной, любознательной, с широкой доброй душой и желанием помочь ближнему, даже если тот ближний о ее помощи и не просит. Она окончила медицинский институт по специальности стоматология, хотя по жизни ее интересовало еще и множество других вещей, самой главной из которых было сование носа в чужие дела с совершенно благой целью.

Личная жизнь Яны складывалась бурно. Она дважды побывала замужем, причем первый муж окончательно спился после расставания с ней, а второй чуть не убил ее, поскольку оказался законченным бандитом. Только после этих ужасных перипетий ей удалось все же заполучить стоящего мужчину – Ричарда. Она в него влюбилась в свой самый тяжелый период, но в конце концов все-таки вышла за него замуж. Он был богат, красив и порядочен. Что еще можно было желать? Казалось бы, нечего. Несколько лет Яна и Ричард провели в браке и родили сына Вову. Несхожесть их характеров вылилась в развод, бурное примирение, повторный брак и снова в совместную жизнь. В Ричарде было все, что нужно для счастья любой нормальной женщине, но – не Яне. Он был слишком прагматичен, в нем не хватало романтизма, чтобы удержать ее. Поэтому когда Яна встретила молодого мужчину, высокого и статного, словно древнегреческий бог, с обветренным, смуглым лицом, темно-карими глазами, до неприличия правильными чертами лица и вьющимися светло-русыми, выгоревшими волосами, который занимался к тому же чем-то странным (подбирал раненых птиц в своеобразный приют), сердце Яны словно оборвалось с тонкой нитки и рухнуло в пропасть. При первой встрече с Яной он был со спутанными волосами, в рабочем комбинезоне цвета хаки и увлеченно ухаживал за своими питомцами, которые не могли вернуться в естественные условия, поскольку просто не выжили бы там. Карл Штольберг (таково было имя мужчины) принял Яну за человека, который должен вывезти птичий помет, а Цветковой тогда показалось, что столь интересный внешне представитель сильного пола весьма странно поприветствовал ее (сообщил ей нечто наподобие «вы как-то дерьмово выглядите»). А дело было в том, что мужчина являлся по национальности чехом и изъяснялся в тот момент на чешском языке. В общем, необычная встреча их предрешила все. Яну и Карла потянуло друг к другу окончательно и бесповоротно, Цветкова почувствовала в новом знакомом родственную душу и приняла за свою потерявшуюся половинку (она даже и не думала, что при своем странном характере сможет когда-либо в жизни встретить подобного человека). Известие, что Карл является еще и князем, наследником древнего чешского рода, немного насторожило ее. А тот оказался настоящим аристократом, знающим несколько иностранных языков, занимающимся разными видами спорта, получившим хорошее образование. Яна испугалась данного факта, сразу поняв, что на роль княгини не потянет. Да еще не следовало забывать, что вообще-то она была замужем.

Года два Яна бегала от безумной страсти, но потом сдалась, сделав еще одного человека – своего третьего мужа Ричарда – несчастным. Цветкова ушла от него к Карлу Штольбергу окончательно и бесповоротно, оборвав все сразу, а не по частям. Карл был идеалом, и то, что он, любимец женщин и завидный жених в Европе, потерял голову именно от нее, тоже говорило о вмешательстве провидения в их судьбы. Несколько лет они жили, что называется, наездами друг к другу: Карл прилетал в Москву, как только у него выдавалась свободная минутка, и Яна уезжала в Прагу при любой возможности (совсем покинуть Москву и поселиться в его родовом замке она не решалась, всячески оттягивая начало совместной жизни).

Карл Штольберг попытался «надавить» на любимую женщину, желая создать нормальную, традиционную семью, но в конце концов понял, что все бесполезно. И, лишь бы не потерять Яну, скрепя сердце согласился на ее условия. Честно говоря, Штольберг сам не ожидал, что сможет так сильно влюбиться в кого-либо. Но Яна Цветкова поразила его своим умом, добротой, непосредственностью и бескорыстностью, буквально выходящей за рамки приличия. Ее абсолютно не волновало его громадное состояние, она с легкостью отказалась от баснословной суммы, которую должна была получить, сдав найденный клад государству. А то, что Карл настоящий князь, ее скорее испугало, чем обрадовало. Штольберг не увидел в ее больших голубых глазах и искорки алчности, что поначалу удивило его, а потом полностью расположило к женщине. Кроме всего прочего, Яна внешне была очень привлекательна (конечно, ее внешность на любителя, но уж если любитель находился, то все становилось весьма серьезно).

Яна Цветкова была высокой и очень худой, причем настолько, что кто-то сказал бы, мол, она тощая, ну а тот самый любитель назвал бы ее изящной и стройной. У нее было лицо с впалыми щеками, на котором выделялись большие, выразительные глаза цвета неба, упрямо вздернутый подбородок и изящный, курносый носик. Длинные, очень светлые прямые волосы, доходящие до тонкой талии, довершали внешний образ. Одевалась Яна в соответствии со своим личным вкусом: в короткие юбки с черными чулками, в узкие джинсы и топики ярких расцветок, одним словом, предпочитала различные абсолютно не сочетающиеся друг с другом вещи. А еще любила яркие золотые украшения с крупными камнями и щедро украшала ими свою персону. Вдобавок пользовалась духами так, что за ней всегда тянулся целый шлейф аромата, и делала маникюр с устрашающе длинными ногтями. В общем, Яна Карловна Цветкова могла или сразить наповал, или вызвать волну возмущения и неприятия. Хотя чаще люди, пообщавшись с ней поближе, проникались к необычной женщине огромной симпатией.

Итак, Яна жила в Москве, где заведовала частной, небольшой, но очень приличной стоматологической клиникой, периодически встречалась с Карлом Штольбергом и чувствовала себя очень даже неплохо.

Но утром в понедельник, это было пятнадцатого июля, с ней произошел странный эпизод. Яна ушла с работы в обеденный перерыв, решив пересечься в городе со своей давней и лучшей подругой Асей Кудиной в кафе «Шантимель» на Садовом кольце, чтобы перекусить и поболтать, и на подходе к кафе почти лоб в лоб столкнулась с цыганкой, державшей на руках маленькую девочку. Пестрота одежды женщины очень гармонировала с ее огромными черными глазами и волнистыми черными волосами. На смуглой ее шее звенели золотые цепочки с монетками, а серьги были такой длины, что лежали на плечах.

Яна, к слову отметить, вообще-то неплохо относилась к цыганам и не разделяла всеобщего мнения, что все цыгане поголовно воруют и продают наркотики. По ее мнению, в каждом народе есть плохие и хорошие люди, и лично ей цыгане никогда не делали ничего плохого. Цыгане, видимо, чувствовали позитивную энергетику, исходящую от моей героини, и относились к ней тоже хорошо. А может быть, они, видя ее яркий образ и обилие золотых украшений, чувствовали в ней родственную душу. Однажды, между прочим, к Яне подошла цыганка и сказала: «Не шарахайся от меня, красавица, мне ничего от тебя не надо. Просто хочу сказать, что ты скоро сына родишь». А затем прошла мимо. Как та женщина могла определить, что у Яны беременность шесть недель и что она родит именно сына, для Цветковой до сих пор оставалось загадкой. Цыганка предсказала точно, и Яна с тех пор, хоть и не была суеверным человеком, словам цыганок верила. Гадают те веками, и вполне возможно, что способность видеть скрытое передается у них на генетическом уровне. Цыганки всегда сами подходили к ней, Яна никогда не обращалась к ним за предсказаниями, подсознательно опасаясь услышать нечто плохое, ведь гадалка может и не скрыть горькую правду. Когда просили денег, Цветкова никогда не отказывала.

И вот сейчас она шла от парковки, где остановила свой красный «Пежо», гордой походкой, размашисто и широко шагая на высоченных каблуках. Ее худая фигура была облачена в короткое платье-стрейч приятного ванильного цвета. Яна не боялась носить белые и светлые вещи – если они ее и полнили, то это ей только на пользу. Сумку она выбрала сегодня огромную, из лакированной красной кожи с висящими на ней золотистыми брелками. Сумка была под цвет обуви и помады на губах. Такую яркую личность, конечно, трудно не заметить, но Цветкова уже давно привыкла, что на нее смотрят и мужчины, и женщины, только с разным выражением – от восхищения до ревности и зависти.

Небольшую толпу, состоящую из женщин с маленькими детьми и юных девушек явно цыганской национальности, она заметила сразу. Женщины были подобающим образом одеты – обилие пышных юбок, метущих асфальт, – и наряжены. Несмотря на многослойность одежды и распространенное мнение, что цыгане кочевой и грязный народ, женщины выглядели опрятными и ухоженными. Яна чуть не столкнулась с одной из них, в ярко-зеленой косынке, и сразу же почувствовала ее острый, пронизывающий взгляд проницательного человека. Цветкова улыбнулась цыганке и вошла в помещение кафе, где ее уже ждала Ася, коротая время за чтением каких-то документов. Среди бумаг стояла дымящаяся чашка кофе.

Странно, что Яна и Ася стали так близки. Они знали друг о друге все и даже больше, даже лучше, чем сами о себе, несмотря на то что были очень разными, абсолютно разными. В отличие от подруги, Ася была очень собранной, серьезной и осторожной, никогда не отличалась буйной фантазией, и ее никогда не посещало желание помочь всему миру, сопряженное с риском влезть в очередную пренеприятнейшую историю. Вполне возможно, из-за того, что подобных историй ей хватало на работе – Ася была адвокатом по уголовным делам и уже сделала весьма неплохую карьеру. Одевалась она в стильные, дорогие вещи, но строгого, классического покроя и весьма спокойных, пастельных или темных оттенков. Из украшений одномоментно она позволяла себе лишь маленькие сережки-гвоздики с брильянтами и одно небольшое колечко. Яна называла этот стиль «учительница на пенсии». Или: «Люди, я сдала экзамен на «Мисс незаметность и конфиденциальность»?» Или: «Браво! Я научилась маскировке у маленькой, серенькой мышки. Какая я хорошая ученица!»

Подобные шутки подруги Ася всегда парировала с улыбкой:

– Я одета со вкусом, элегантно, а вот тебя часто принимают за девицу легкого поведения. Меня бы это шокировало.

– А мне только льстит. Люди просто завидуют мне. Мои глаза светятся любовью и сексуальностью! – с легким вызовом отвечала Яна.

– Вот как раз секса, в виде твоих сетчатых колготок и коротких юбок, я бы немного и убавила… А уж как ты ходишь на таких каблучищах…

– Я привыкла. И все же тебе не хватает яркости, – не соглашалась с подругой Цветкова.

– Не забывай, что я работаю с клиентами, попавшими в щекотливую и даже откровенно паршивую ситуацию. Мой внешний вид должен работать на меня.

– Ага! Ты должна выглядеть так, словно у тебя все еще более хреново, что тебе можно доверить свое горе, – хохотала Яна.

– Нет, я должна выглядеть умным человеком, который серьезно отнесется к любой проблеме и попытается помочь. Я не должна выглядеть как преступница.

– Это я выгляжу как преступница?! – удивилась Яна.

– Именно! Словно ты только что обчистила ювелирную лавку и вынесла все награбленное на себе…

Вот и сейчас Ася сидела на небольшом кожаном диванчике в брючном, классического покроя костюме цвета кофе с молоком. Под пиджаком виднелся черный топ, на шее небольшая золотая цепочка. С собой у Аси была кожаная папка для документов, а ноги ее были обуты в закрытые темно-коричневые туфли на низких, устойчивых каблуках.

Яна ворвалась в кафе, словно вихрь, и сразу же вырвала из рук подруги документ, который та внимательно изучала. Затем беззаботно кинула его рядом на диван и воскликнула:

– Расслабься ты хоть во время обеда!

– Аккуратнее, это же моя речь! – заволновалась Ася, убирая документ в папку от греха подальше. – Здравствуй.

– Привет, хорошо выглядишь.

– А ты – высший класс. Впрочем, как всегда. Что нового?

– Все как обычно. Говорила вчера с детьми? – спросила Яна.

– У них все хорошо, – ответила Ася.

Здесь, вероятно, требуются пояснения. Дело в том, что сын Яны и Ричарда и две дочки Аси находились вместе на отдыхе в городе Сочи в сопровождении Ричарда, двух помощниц, а также няни, нанятой Асей. Яна негласно договорилась с бывшим мужем, что в течение года ребенок в основном живет с ней, а вот летом отец берет его на каникулы к себе. Они вместе решили, что мальчика надо вывозить на море по возможности каждый год, менять ему климат для профилактики простудных заболеваний.

За окном было пасмурно и душно – явно к очередному дождю (нынешнее лето в Москве выдалось дождливое и прохладное), поэтому Яна с Асей могли только порадоваться, что их дети резвятся на теплом песочке под ласковым солнцем рядом с морем и под ясным бирюзовым небом.

– Я соскучилась по Карлу и по Чехии, – призналась Яна, заказывая салат, кофе и свой любимый эклер с ванильным кремом.

– Полюбила эту страну? – прищурилась Ася, так как была слегка близорука, и хитро посмотрела на подругу из-под прямой каштановой челки.

– Если честно, то да. Вообще, Европа отличается от нашей страны очень сильно.

– Надо думать…

– Совсем другие люди, дома, улицы, сама атмосфера! – предалась мечтаниям Яна. В последнее время, после того как провинилась перед князем, а тот ее простил, она стала более покладистой. Такого отчаяния – ведь именно по ее вине они расстались – Цветкова не испытывала никогда в жизни. Она оценила его благородство и то, что Карл ее простил. Мало того, Яна прекрасно знала: Штольберг никогда не напомнит об ее неблаговидном поступке.

– Я очень рада за вас с Карлом, – поменяла тему Ася. – Зная твой характер, я втайне боялась, что ты никогда не найдешь мужчину, полностью соответствующего твоим требованиям.

– Вот как? А мне ты такого не говорила. Все время плела: все будет у тебя хорошо. То есть у меня, – покачала головой Яна.

– Не хотела тебя расстраивать, – засмеялась Ася. – А кстати, среди русских ты ведь и правда не нашла.

– Что поделать, любовь зла. Повезло, что Карл знает русский язык. Конечно, мы и на английском имели возможность общаться, но мне столько всего хотелось ему сказать, – взмахнула руками, словно птица крыльями, Цветкова, – что я могла изъясняться только на родном моим душе и сердцу языке.

– Карлу Штольбергу не составило труда выучить твой язык в совершенстве, чтобы даже читать тебе наизусть стихи, – отметила Ася.

– Чего не сделаешь ради любви, – ответила Яна несколько пафосно.

Ася повернула голову и замерла. Яна проследила за ее взглядом и с удивлением увидела, что в кафе вошла та самая цыганка, с которой она встретилась взглядом при входе. Женщина в цветастой юбке и зеленой косынке подошла к их столику и снова в упор посмотрела на Яну.

– Здравствуйте, дорогие, – улыбнулась она.

Ася недовольно сморщила носик, а Яна тоже поздоровалась с женщиной и приветливо улыбнулась в ответ.

– Могу я присесть? – спросила цыганка.

Яна молча придвинулась к Асе. Почему-то она почувствовала симпатию к цыганке. И вдруг подумала, что появилась та в кафе именно из-за нее. Только пока не понимала – зачем.

Глава 2

– Вы хотите нам погадать? – удивленно подняла брови Ася.

– А почему бы и нет? – вопросом на вопрос ответила цыганка.

– Как вас зовут? – обратилась к ней Яна.

– Рада. Да, можешь называть меня так…

– Вы так смотрите на меня, словно мы знакомы, – отметила Яна.

– Зачем говоришь? Ты же знаешь, что мы совсем не знакомы, но пришла я сюда ради тебя, тут ты права. – Цыганка провела рукой в золотых кольцах по поверхности столика и резко перевернула чашку Яны из-под кофе на белое блюдце.

Ася даже на диване подпрыгнула.

– Что вы делаете?! Яна, ради бога! Вам нужны деньги? Мы дадим пятьсот рублей, и вы не будете нам гадать, просто уйдете. Идет?

– А вот это, ну чтобы я ушла, совсем не в ваших интересах, – спокойно откликнулась Рада, внимательно разглядывая кофейные узоры в чашке Яны. – Я хочу вам сказать, что вас ожидает дорога в дальние страны.

– Очень надеюсь, – с интересом посмотрела на нее Яна.

– Но дорога полна опасностей…

– Я так не думаю.

– А ты верь мне… У тебя будет выбор – не поехать и остаться вне опасности или поехать и спасти жизнь другому человеку, – продолжала цыганка.

– О нет! – закатила глаза Ася. – Что вы такое говорите? Если бы вы знали, кому вы такое говорите! Она же сейчас же соберет чемодан и ринется в путь – спасать человечество!

– Ты спасешь сердце одинокого принца, внесешь наконец-таки покой в его смутную душу и разгадаешь великую тайну.

У Яны даже рот открылся, глаза зажглись огнем, а сердце забилось с удвоенной скоростью. «Вот бы сбылись ее слова! – опрометью понеслись ее мысли. – Последнее время моя жизнь была совершенно обыденной и ужасно скучной!»

Цыганка недовольно покачала головой.

– Откуда у тебя такое рвение? Я же говорю о неприятностях! Об очень больших неприятностях и опасности!

– А любовь? Что там с моей личной жизнью? – поинтересовалась Яна, и Рада рассмеялась.

– Женщины неисправимы. И все одинаковы. Я говорю о серьезных вещах, о потопе, о войне, о подстерегающих на пути неприятностях и опасностях, а их волнует только любовь.

– И все же?

Цыганка взяла руку Яны и посмотрела на ладонь.

– Ты будешь страдать муками любви.

– Что это значит? Звучит не очень привлекательно, – вздохнула Яна под смешок подруги.

– Ты разбила много сердец, разобьешь еще, но и твое пострадает. Станешь разрываться между любящими мужчинами, и выбор будет мучителен.

– Вы говорите о моем прошлом? У меня в прошлом было такое…

– Сейчас я рассматриваю исключительно твое будущее, – серьезно глянула на нее Рада и встала. – Мне пора. Мое дело предупредить тебя, а выбор делать тебе. Жди гонца.

– Гонца? – переспросила Яна.

– Вестника, известия… Чего-то, что позовет тебя на чужбину.

Яна поспешно полезла в сумку за кошельком.

– Не надо, – остановила ее Рада.

– Но за предсказание принято платить.

– Не сейчас. Один раз ты ведь уже не заплатила за благую весть от цыганки. Мы не всегда берем деньги, – гордо произнесла женщина.

Яна была ошеломлена. Она не понимала, откуда эта цыганка знает, что шесть лет назад ей бесплатно предсказали рождение сына. А Рада смотрела на нее мудрыми, все понимающими и одновременно хитрыми глазами и улыбалась уголками губ.

– Все написано здесь, – пожала она ладонь Яны, словно на прощание, и поднялась с места.

– Постойте! Но почему вы решили предупредить меня о моем выборе? – уже с большей долей серьезности спросила та.

– На тебе ожерелье…

Яна провела рукой по шее, нащупав золотую нитку с золотыми медальками.

– Старинное цыганское ожерелье… Не каждый человек надел бы такую вещь, и если оно тебе нравится, значит, ты нравишься мне. От тебя идет хорошая энергия, у тебя светлая аура.

– Вот поменьше бы этой энергии… – еле слышно заметила Ася.

Цыганка еще раз посмотрела на Яну и так же гордо удалилась из кафе.

Яна молча смотрела ей вслед, а Ася давилась со смеха:

– Дождалась! Ходишь в каком-то цыганском ожерелье… Цыгане тебя уже за свою принимают и гадают бесплатно! И ты еще что-то говоришь мне о дресс-коде…

– Прекрати ржать! Ведешь себя невежливо! – взвилась, очнувшись, Яна.

– А чего ради я должна вежливо общаться с цыганами? Они же тебя, а не меня принимают за свою. Кстати, проверь сумочку.

– Не смешно! Она сказала правду.

– Да ничего она тебе не сказала! Может, будет хорошо, может, будет плохо… А выбор за тобой… Очень информативно! Мы все ежеминутно делаем выбор! – фыркнула Ася, доставая кошелек и расплачиваясь за еду.

Между подругами никогда не возникало никаких разногласий и споров по поводу оплаты – они всегда платили по очереди или кто в данный момент мог.

– Ты не понимаешь! – Яна все еще пребывала в состоянии как бы прострации после беседы с Радой. – Было в ее словах что-то такое, от чего у меня мороз по коже побежал.

– Яна, прекрати! – веселилась подруга. – Наверное, известие о тоскующем одиноком принце произвело на тебя впечатление. Конечно, мимо подобного ты пройти не можешь. Ну да, ты ж еще не всех князей и принцев влюбила в себя!

– Опять иронизируешь?

– Что-то она почувствовала… Да твой Карл тоскует по тебе на чужбине, а ты… ты снова нацелена на спасение человечества.

– Не человечества, а одной жизни, – поправила ее Яна, – я четко помню ее слова.

– И ты ради неизвестной жизни рискнула бы своей? – спросила Ася.

– А что, по-твоему, я бы осталась спокойненько в стороне?

– Ну да, это невозможно, – согласилась Ася, улыбаясь. Подруги вышли из кафе. Цыгане уже ушли, а тучи совсем сгустились на небе.

– Сейчас ливанет, – посмотрела вверх Ася и перевела взгляд на Яну. Лицо у той было мрачнее туч. – Янка, да брось ты! Неужели ты и вправду приняла слова цыганки близко к сердцу?

– Я не знаю…

– Выбрось ерунду из головы! Езжай на работу и отвлекись. Завтра я тебе позвоню, а в выходные смотаемся с тобой в картинную галерею или в кино, куда скажешь.

– Больно ты добрая… Речь-то свою выучила?

– О, черт! Спасибо, что напомнила, у меня же в два часа заседание суда. Совсем ты мне своей романтикой мозги запудрила! Пока, я побежала.

И Ася, втянув голову в плечи, словно уже начался дождь, побежала к своей машине.

Удивлению Аси не было предела, когда она на следующий день позвонила Яне, а та ей отвечала как-то невнятно.

– Плохо тебя слышу! – сразу же заявила Яна.

– А где ты? Ты что, напилась? Голос у тебя какой-то странный…

– Я в поезде, – весело ответила Яна.

– Что ты там делаешь?

– Еду.

– Яна, это похоже на разговор идиотов! Куда ты едешь? Что за дела?

– А у тебя уже жаргон, как у твоих клиентов, – откликнулась Яна. – Я еду в Швейцарию.

– Не поняла. В Чехию?

– В Швейцарию, – поправила подругу Яна. – Я тебе потом все объясню, у меня сейчас телефон вконец разрядится. – Такими были последние слова Цветковой.

А дело было вот в чем. Накануне вечером Яне позвонил Карл и после долгого приветствия выдал ей такую речь:

– Дорогая моя, ни в коем случае не бери сейчас отпуск на работе, сохрани его для нас. Я обещаю, что брошу все свои заботы, и мы с тобой целый месяц посвятим друг другу. Прости меня, но у меня возникли срочные дела в Нью-Йорке. Я не могу не полететь на эту деловую встречу. Она необходима для моего фонда.

– Можешь не объяснять мне свои дела, я всегда знала, с кем встречаюсь и что ты очень занятой человек.

– Я, конечно, расстроен, но наша встреча откладывается недели на две. Я очень соскучился по тебе, Яна. – Голос Карла был неуловимо сексуален, и Яне стало тоскливо.

– Я тоже по тебе соскучилась! Буду с нетерпением ждать, когда ты вернешься из Штатов.

– А к тебе у меня будет одна просьба, – сказал Карл.

– Вся внимание.

– Ты не можешь съездить в Швейцарию и провести кое-какие переговоры от моего имени?

– Я… – несколько растерялась Яна. Она всегда боялась именно того, что ей придется когда-либо представлять княжескую чету. И вот сейчас Карл предлагал ей сделать что-то от его имени да еще в такой стране, как Швейцария. Отказать ему она не могла, так как пообещала исправиться, уделять ему больше внимания и участвовать в его жизни.

– Буквально на недельку! – продолжал Штольберг. – Ты очень выручишь меня, так как в Швейцарии я тоже должен был быть, но не могу игнорировать дела в Нью-Йорке. Ты же знаешь, больше всего я не люблю подводить людей. Я бы не стал тебя просить, если бы это действительно не было очень важно для меня.

– Хорошо, я поеду, если для тебя так важно. Да, я поеду с удовольствием! Ты для меня очень важен, и я хочу быть полезной тебе. Что я должна сделать?

– Тебя встретят на вокзале, отвезут к моим друзьям, – Карл назвал Яне адрес, – а потом я свяжусь с тобой и расскажу, что надо сделать.

«Как в наших сказках: езжай туда, не знаю куда, сделай то, не знаю что», – мелькнула мысль у Яны. Но она сдержалась, так как действительно любила этого мужчину и хотела быть ему полезной.

– Я позвоню на вокзал и закажу на твое имя билет. Хоть и с пересадкой, но доедешь до места, – добавил Карл. Он прекрасно знал боязнь Яны летать самолетом и всегда обеспечивал ее железнодорожными билетами, имея даже какие-то связи, чтобы его любимая могла выехать к нему в Чехию или другую страну Европы в любой момент, когда сможет. Кроме того, Карл Штольберг, очень влиятельный человек у себя в стране и вполне известный в Европе, сразу же позаботился, чтобы у его любимой женщины было второе гражданство, чешское, и всегда открыты необходимые визы.

И вот сейчас Яна Карловна Цветкова в спортивном костюме ядовито-малинового цвета с олимпийским мишкой и надписью «Олимпиада-80» на спине сидела в четырехместном купе, полностью выкупленном для нее Карлом, и тоскливо смотрела на проплывающий мимо серый перрон вокзала. Она любила путешествовать железной дорогой (собственно, других вариантов для нее просто и не имелось) и, связавшись с иностранцем, стала проделывать это довольно часто. В поезде Яна всегда чувствовала себя комфортно и даже научилась коротать время в одиночестве, что для нее было весьма сложным из-за ее необычайной общительности. Но Карл очень переживал, если Яна приезжала к нему в купе, где находились попутчики. Он задавался неприятной мыслью: вдруг те окажутся нечестными людьми? Или: вдруг попадется какой-то мужчина, который начнет к ней приставать? От подобных мыслей Штольберг просто терял контроль над собой, поэтому, когда мог вмешаться сам лично, всегда выкупал ей целое купе. Забота князя чувствовалась во всем, поэтому Яна и не боялась путешествовать даже одна. В ее купе за пятнадцать минут до отправления поезда принесли большой букет цветов от Карла, а выездной ресторан японской кухни доставил ее любимые блюда – креветки в кляре, немного качественного саке, роллы с красной икрой и фруктовый салат в половинке ананаса. «И еще кто-то будет спрашивать, почему я с ним? – подумала Яна. – Да Карл самый заботливый мужчина на свете!»

Она научилась очень быстро упаковывать свои вещи в большую сумку на колесах и не опаздывать на поезд, что ей было не свойственно, так как пунктуальностью госпожа Цветкова никогда не отличалась. А уж задача выбора вещей из ее вороха одежды относилась к разряду почти невыполнимых. Но Яна справилась и с этим, отправляя разные туалеты в саквояж подряд, не глядя, так как все равно все ее вещи были однотипно яркими, вызывающими и сексуальными. Конечно, нашлось бы очень много завистников, которые могли бы сказать: «А зачем ей вообще о чем-то задумываться, беспокоиться о том, что взять с собой в дорогу?» Ну да, при Яне всегда находилась кредитная карточка Штольберга, которой она могла воспользоваться в любой точке земного шара. О том, чтобы оговорить сумму ее расходов, Карл не заикнулся бы никогда в жизни. Его любимая женщина могла делать все, что ей приходило в голову, могла тратить миллионы, а он только бы успевал пополнять счет. Конечно, Яна не воспользовалась бы его бескорыстием в неразумных целях, но в деньгах она не нуждалась никогда. И этому, конечно, можно было позавидовать.

Яна уютно свернулась калачиком на нижней полке и посмотрела в окно. Ее посетило благостное чувство расслабления, спокойствия и душевного умиротворения. Серый, скучный перрон был мокрым от проливного дождя, зарядившего в Москве еще со вчерашнего вечера. Почему-то складывалось впечатление, что она уезжает из серой обыденности в какую-то сказку, во что-то новое, чего она еще не знает, но Яна всегда надеялась, что ее ждет впереди только хорошее. А что ее держало в Москве? Сын Вова был на море, Карл в ближайшее время не собирался приехать к ней, поэтому – Швейцария так Швейцария.

«Хоть понежусь под альпийским солнцем и подышу свежим воздухом», – подумала госпожа Цветкова, переводя взгляд на роскошный букет роз и ресторанную сервировку, немного странно выглядевшую в купе поезда на маленьком столике.

«Как же я люблю тебя, Карл, я незримо, ежесекундно чувствую твое присутствие и твою заботу…» – мысленно улыбалась она.

Из приятных мыслей Яну вырвал стук в дверь, и в купе заглянула круглолицая проводница. Было понятно, что женщина оторопела от того, что увидела одну-единственную девушку в четырехместном купе с розами и аппетитной едой на столе.

– Простите, что потревожила… Простая формальность, проверка билетов…

– Конечно, конечно. Вот, пожалуйста, – протянула ей бланки Яна.

Проводница наконец-то смогла сконцентрироваться на билетах.

– Значит, вы действительно едете одна?

– Действительно.

– Извините, а вам это принципиально? – задала следующий вопрос проводница.

– В смысле? – не поняла Яна.

– Я вижу, вы хорошая девушка, и понятно, что вы не просто так хотите ехать одна, но я хотела бы попросить вас об одолжении…

– Слушаю вас.

– Понимаете, иногда можно заказать такую услугу, как оформление билета в женское купе или в мужское, но некоторые пассажиры не знают о ней и надеются на авось… Или берут билет в последний момент, и тогда уже без вариантов… Во втором купе едет очень нехорошая компания, уж поверьте мне. У меня глаз на людей наметанный: трое наглых и противных молодых людей, с гремящими бутылками и матом при общении.

– Сообщите в милицию. Она же должна сопровождать поезд? Почему вы говорите об этом мне? Спасибо за предупреждение, но я всегда закрываюсь в своем купе.

– Дело в том, что вместе с ними едет одна девушка, хорошая такая, растерянная и абсолютно беззащитная. То есть она не с ними едет, просто у нее место в том купе оказалось. И чует мое сердце, добром дело не закончится. Понимаете, о чем я? Я не могу вызвать милицию, пока ничего не произошло, а потом ведь поздно будет. А они ночью что угодно с девчонкой сделать могут, подсыплют ей что-нибудь в напиток и… Я билеты у них проверяла и заметила, как парни хитро и нагло посматривают на нее и перемигиваются…

По встревоженному лицу проводницы было понятно, что она действительно знает, о чем говорит, и переживает за незнакомую девушку.

– Я все поняла, пусть она переходит в мое купе, – сразу же откликнулась Яна.

– Вот молодец! Вот спасибо! – обрадовалась проводница. – Сейчас я ее пришлю. Бог вас вознаградит! Может быть, я и преувеличиваю опасность, но, как известно, береженого…

Проводница исчезла, а Яна задумалась.

«Цыганка была права, я вчера еще почувствовала. Гонец, чужбина… Может, та незнакомая девушка и есть тот человек, кому я должна была спасти жизнь? Или великие дела ждут еще меня впереди? А где же одинокий принц?»

Глава 3

– Здравствуйте. Проводница сказала, что я могу здесь разместиться… – раздался нежный девичий голос.

Яна повернула голову на голос и увидела девушку. Она была выше среднего роста, с хорошей фигурой, темно-каштановыми волосами чуть ниже плеч и весьма приветливым лицом со смышленым взглядом.

– Здравствуйте еще раз… Мне сказали, что я могу переночевать здесь? Я была бы очень вам благодарна, так как, если честно, ночевать у себя в купе мне несколько страшно. – Девушка мялась на пороге, а в глазах ее светился настоящий испуг.

Яна наконец-то очнулась от собственных размышлений.

– Конечно, проходи! Прости, что так долго медлила с ответом, я задумалась…

– Это вы меня извините – ворвалась к вам, – смутилась девушка. – Но я, как утопающий, охотно уцепилась за спасительную соломинку.

Девушка внесла большую дорожную сумку и пару пакетов.

– Точно не стесню вас? – Было видно, что ей действительно неловко нарушать уединение Яны.

– Давай сразу на «ты?» – предложила Яна. – Я же не настолько старая…

– Ой, что вы! То есть ты… – заулыбалась девушка. – Мы наверняка ровесницы, меня зовут Даша Матушкина, мне двадцать семь лет.

– Яна Цветкова. И мне тридцать с хвостиком, – представилась и Яна.

– Да неужели? – искренне удивилась Дарья. – А я подумала, что тебе нет тридцати лет. Прекрасно выглядишь!

Яна удивила неожиданную попутчицу тем, что не стала жеманничать и произносить расхожие фразы типа «вы мне льстите» или «что вы, что вы, я не настолько хороша». Вместо этого она спокойно ответила:

– Я знаю, что красивая и молодая и у меня нет отвисших щек, потому что им некогда отвисать, поскольку я все время улыбаюсь и все время стараюсь пребывать в хорошем расположении духа.

Даша искренне рассмеялась, но тут же прикрыла ладошкой рот:

– Ой, извини!

– Ничего-ничего. Надо хорошо знать меня, чтобы понять: я сейчас совершенно серьезна. Можешь занимать любую полку. Мне даже лучше, что поедем вместе – не так скучно будет.

– Что бы я без тебя делала, – вздохнула Даша и принялась распаковывать вещи. Но ее взгляд невольно задерживался на красиво сервированном столе.

– Впервые вижу в поезде суши. Как ты их донесла, не помяв?

– Мне их доставил курьер из японского ресторана прямо сюда, – пояснила Яна.

– И цветы? – улыбнулась девушка.

– Цветы тоже заказал тот, кто обеспечил мне весь здешний комфорт.

– Любимый человек?

– Он самый.

– Думаю, он очень хороший, потому что ты – просто чудо! – вполне искренне откликнулась девушка.

– Расскажи о себе. Куда ты едешь? – спросила Яна, разливая саке в пластиковые стаканчики. – За знакомство! Присоединяйся к трапезе.

– Спасибо, сегодня я просто как в сказке, – смутилась попутчица еще больше. – Я учительница истории в колледже. Не могу сказать, что очень удачное место работы. Юноши и девушки получают там профессию, которая в будущем их будет кормить, но к истории не имеет никакого отношения, вот у них и нет интереса к изучению моего предмета. Но он входит в программу обязательного образования.

– Сам предмет очень интересен, – вставила Яна.

– Это да! Я-то всегда была «повернута» на истории, поэтому и пошла учиться на исторический факультет, хотя понимала, что денег мне это не принесет. Я стараюсь преподавать свой предмет так, чтобы вызвать искренний интерес у моих учеников, и без ложной скромности скажу: мне удается. А еду я… до конечной, до Берлина.

– Тебя там кто-то ждет?

– Абсолютно никто. У меня такое хобби… Это как путешествие автостопом – втягиваешься и уже не остановиться. И самое главное, что все получается, если сильно захотеть. Сама понимаешь, зарплата у меня небольшая, да еще приходится помогать родителям и младшему братишке. Ему всего двенадцать лет, у нас большая разница в возрасте. У мамы неважно со здоровьем. Врачи ей говорили, что нельзя еще раз рожать, но она все равно в сорок пять лет Дениску родила. А у меня, как на грех, огромное желание узнать что-то новое и посмотреть мир. Вот накоплю на железнодорожный билет в Европу (на самолете-то лететь много дороже), доезжаю до конечной станции и начинаю путешествовать. Иногда ночую в парке, в лесу или в стоге сена. Есть страны в Европе, где это можно делать совершенно спокойно, там нет такого бандитизма, как у нас. Зато большая экономия времени и, главное, денег. Ой, вспомнила смешной случай! Была в Австрии и в Зальцбурге купила местную газету с новостями, чтобы быть в курсе событий. А там огромные, красочные заголовки типа: «Когда власти повернутся лицом к народу? Что за безобразие происходит? Остановите бандитизм на родине великого композитора Моцарта! Вчера украли велосипед!» Представляешь, Яна? Преступление века у них – украли велосипед. Умора да и только! Так что в таких странах не страшно путешествовать, а языки, английский и немецкий, знаю на хорошем разговорном уровне. Иногда подрабатываю где-нибудь за небольшую плату или даже за еду. Мне достаточно один раз в сутки поесть, и я сыта, а вода там такая хорошая, что можно пить прямо из фонтана или даже из речки. Наберу с собой из источника пластиковую бутылку воды – и в путь…

Яна просто заслушалась девушку.

– Как романтично и интересно! Но я бы так не смогла. Спать в шалаше, есть один раз в сутки… Разбаловалась уже, привыкла к другой жизни, и это очень печально.

– Это нормально! У каждого своя жизнь, – заверила Дарья, – я, может быть, где-то тоже мечтала бы попутешествовать с комфортом, но не дано. Вот и сейчас еду до Берлина, а там – куда глаза глядят отправлюсь.

– А поехали со мной? – предложила Яна. – Как ни странно, путешествую я с комфортом, но тоже еду, не знаю куда… Только направление известно – Швейцария.

– Ты возьмешь меня в попутчики? – заулыбалась девушка.

– С удовольствием, – заверила ее Яна и захрустела креветкой в кляре.

– Тогда я с тобой. Единственно…

– Что?