Спасение по-русски Стрельцов Иван

Курт правильно рассчитал первый выстрел, лейтенант Дакай мог оказать сопротивление, майор Гамбуи лишь пятился, дико тараща глаза.

Наконец Калифу удалось ухватить своего противника за горло, навалиться всем телом и вдавить его в болото, пока последний чернокожий коммандос не затих.

Финалом всей этой операции прозвучали два выстрела. На груди посредника вспыхнули два кроваво-красных цветка, он схватился за грудь руками, на губах появилась кровавая пена. Колени подогнулись, болотная жижа поглотила и его труп.

Спрятав оружие в кобуру, лейтенант приказал своим людям:

– Проверить, все ли мертвы.

– Мертвее не бывает, – ответил за всех Дарий.

– Тогда пора выбираться из этого чертового болота. У нас еще полно дел.

– Сэр, – промямлил Калиф, – я потерял свой автомат.

– Ерунда, в арсенале полно оружия. Только надо поторапливаться, – проговорил ободряюще Курт, направляясь в обратную сторону.

* * *

Йоханнесбургский арсенал представлял собой крепость четырехугольной формы с высокой бетонной стеной, по углам которой возвышались шестиметровые прямоугольные башни, увенчанные, как короной, зубцами бойниц.

Бывший артиллерийский арсенал был обнесен пятиметровым валом, от времени вал порос травой, кустарником и небольшими деревцами. Вал и крепость разделял широкий ров. Когда-то он был глубоким и заполненным водой. Теперь же представлял собой помойку, заполненную кашеобразной жижей.

У самой арсенальной стены шла кромка земли шириной около пяти метров, отгороженная от края рва колючей проволокой – «спиралью Бруно». По этой кромке двигался армейский патруль. Трое солдат со сторожевой собакой на поводке.

– Время движения патруля двадцать минут. Часовые на башне меняются каждые два часа. Датчики сигнализации установлены лишь под проволокой. – Рассматривая через окуляры бинокля систему охраны арсенала, Курт шепотом комментировал. Рядом с ним, сжимая небольшой арбалет, лежал Дарий, опытнейший боец группы. Они забрались на вал и, укрывшись в травяных зарослях, обдумывали план проникновения сквозь крепостные стены.

Остальная часть группы в джунглях готовила техническую сторону этой операции. Шейхас еще раз сверил график смены часовых и патрулей, затем шепнул Дарию:

– Уходим.

«Коммандос» разместились в небольшом овраге, поросшем папоротником. Место укромное и недалеко от крепости.

Когда туда добрались лейтенант с Дарием, работа шла полным ходом. Раф и Калиф с помощью лиан вязали длинные жерди. Судя по собранному материалу, работы предстояло много. Торо сидел на земле, широко раскинув ноги, между которыми лежала его панама вверх полями. Он тщательно перемешивал вязкую зелено-голубую массу, от которой исходил зловонный запах.

Дарий и Курт молча присоединились к бойцам, взяли жерди и начали их связывать. Сперва вязался правильной формы прямоугольник, затем пространство в нем заполнялось узлами из лианы крест-накрест. Получалось нечто, отдаленно напоминающее кроватный лежак. По краям этого лежака с одной стороны вязались петли, с другой – крюки, вырезанные из кривых сучьев. Закончив работу, Курт оглядел штабель настилов, почесал подбородок и скептически произнес, обращаясь к Рафу:

– Думаешь, конструкция выдержит?

– Обычно такая система нас не подводила, – пожал плечами Раф. – Тем более что сейчас я сделал дополнительную ячейку. Приличный допуск, думаю, выдержит.

Шейхас ничего не сказал. Повернувшись к Рафу спиной, он выразительно посмотрел на Торо. Закончив работу, десантник разминал затекшие ноги.

– Все готово, – сказал он, указывая на панаму, где плескалась кашеобразная масса. – Смесь получилась великолепная, человек ее не ощущает, зато собаки это место будут обходить стороной. Вот что значит правильно смешать дерьмо игуаны и крысиный помет. Все-таки есть чему поучиться у зулусов-охотников.

– Да, есть чему, – согласился лейтенант. «Коммандос» всегда в своей работе использовали опыт индейцев, зулусов или трапперов, беря на вооружение лучшее из их многовекового опыта. Сейчас этот опыт, подобный бумерангу, должен был поразить ту руку, что когда-то воспользовалась этим оружием.

– Раз все готово, до темноты можно отдохнуть, – подвел итог лейтенант.

Африканская ночь не похожа ни на какую другую – это что-то непередаваемое. Сморенные жарким солнцем, забылись чутким сном дневные животные, наступило время хищников, повелителей ночи. Где-то далеко закричала птица, встревоженная близкой опасностью. Дико захохотала гиена, с шумом и треском в долине промчалось стадо копытных. Могучий львиный рык положил конец этому шуму. Над умиротворенной саванной взошел диск луны.

– Черт, мать твою! – в сердцах выругался Торо. Пространство вокруг арсенала залил серебристый свет ночного светила.

– Придется работать как на арене цирка, – недовольно пробурчал Дарий, надевая перчатки из тонкой лайковой кожи с обрезанными пальцами, на коленях у него лежал арбалет с навинченным сверху инфракрасным прицелом. К бедру стрелка был прицеплен небольшой колчан с короткими алюминиевыми стрелами, оснащенными стальными гарпунообразными наконечниками.

– Ничего, свет луны имеет и свою положительную сторону, – покрывая лицо, руки, плечи кашеобразной смесью, проговорил Шейхас.

– Интересно знать, что это за сторона? – поинтересовался Раф, он, как и лейтенант, тщательно обмазывался смесью звериного помета.

– Освещенная территория меньше пугает часовых, притупляет их бдительность ложным суждением: «Какой дурень полезет в такую погоду?»

– Возможно, и так, – согласился боец.

Наконец были закончены последние приготовления. Лейтенант, Торо и Раф, захватив самодельные настилы, двинулись вверх на выход. Используя складки местности, они ползком направились к окружающему арсенал валу. Вслед за ними крадучись двигались Дарий и Калиф, вооруженные бесшумным оружием: арбалетом и «М-16» с глушителем, им предстояло прикрывать группу, если операция сорвется или в случае другого непредвиденного поворота событий.

Минуты физического и нервного напряжения даются нелегко. Едва группа добралась до спасительного прикрытия вала, Курт почувствовал, как его тело стало влажным и липким от пота. Сняв со спины связку настилов, он ужом выполз на вершину вала. При свете небольших прожекторов, освещающих патрульную тропу, была видна группа солдат с оружием наперевес и двумя крупными доберманами на поводках, тянущими вперед инструкторов.

Курт вернулся к своей группе и шепотом сообщил:

– Патруль прошел, можем выдвигаться. Первый Раф, затем я и, наконец, Торо. Дарий и Калиф занимают позицию перед северной башней. Предупреждаю, никакой стрельбы.

– Почему? – недовольно сопя, спросил Дарий. Шейхас почувствовал, как напряглись другие бойцы, это был коллективный вопрос. Привыкшие убивать своих врагов, вести счет убийствам как результат хорошо проделанной работы, считавшие себя преданными правительством и командованием, они перешли грань «свой – чужой» и теперь не понимали, почему им запрещено убивать.

– Труп часового будет обнаружен при смене. Будут подняты по тревоге все части Йоханнесбурга, на нас начнется облава. Придется уходить в джунгли, а на это нет времени. Все рассчитано до минуты. Так что никого не убивать. – Бойцы в знак подчинения промолчали, они были согласны с этим условием.

– Пошли.

Бесшумно пополз Раф. Добравшись до гребня вала, он вытащил на веревке несколько связанных стеллажей. За ним следовал лейтенант Шейхас.

Форсировать заполненный нечистотами ров «коммандос» решили перед северной башней. Башня нависала надо рвом, создавая искусственную тень от прожекторов и предательского диска луны. Подтянув к себе связку стеллажей, Раф развязал их, верхний бесшумно опустил в кашеобразную жижу и сам влез на него. Настил под тяжестью бойца скрылся в болоте, но не глубоко. Затем лег следующий настил, зацепившись крюками за петли предыдущего. Медленно строилась эта невидимая переправа. Вслед за Рафом на настил взобрался лейтенант, теперь он подавал стеллажи, затем Торо. Наконец они достигли колец концертины из колючей проволоки, из-под которой предательски торчали рогульки датчиков сигнализации. Но для профессионала это не преграда.

Последний стеллаж лег прямо на концертину, Раф и Шейхас мысленно перевели дух, и тут же из-за поворота появился патруль. Подобно клинку меча, надо рвом скользнул мощный луч фонаря. «Коммандос» среагировали мгновенно, скользнув с настилов, они по самые глаза погрузились в клоаку.

Патрульные под аккомпанемент собачьего рыка приближались. Сжимая рукоятку стреляющего ножа, Шейхас думал о Торо. Неожиданное появление патруля застало его где-то на середине переправы.

Вытянув длинные шеи и оскалив белоснежные острые клыки, доберманы злобно рычали. Их чуткие носы уловили посторонний незнакомый запах, он их пугал.

Четверо патрульных, держа на изготовку автоматы, замерли прямо перед залегшими диверсантами. Луч фонаря снова скользнул над поверхностью рва. Курт бесшумно направил рукоять ножа в широкую грудь ближайшего пса, высунув на поверхность торец бесшумного оружия. Собаки – самые опасные противники, если их обнаружат, с ними надо расправиться в первую очередь. А патрульных ликвидируют Дарий и Калиф, укрывшиеся для этой цели на холме. Но тогда о проникновении на территорию арсенала надо забыть, своя шкура дороже.

– Спокойно, Гектор, тише, Клеопатра, – раздался над головой властный голос старшего патруля, собаки продолжали рычать, пока одну из них он не саданул носком ботинка под ребра. Животное взвизгнуло, присев на задние лапы.

– Совсем озверели от безделья, – проворчал один из патрульных.

– Надо передать их на охрану каторжников, там будет чем заняться, – поддержал другой.

– Ладно, пошли, – приказал старший. Патруль медленно двинулся дальше. Через несколько минут их шаги стихли за поворотом.

Курт и Раф по-прежнему находились в болоте, лишь на мгновение выставляя нижнюю часть лица, чтобы вдохнуть свежего воздуха и снова бесшумно погрузиться в жижу. Наконец они ощутили колебание настила – приближался Торо.

Подрывник был специалистом по нейтрализации любых систем безопасности. Меньше минуты потребовалось Торо, чтобы обезвредить датчик сигнализации и проделать «окно» в концертине.

Подобно аллигаторам, «коммандос» выползли из рва, бесшумно двигая конечностями, преодолели освещенное пространство и затаились в тени крепостной стены.

Первый этап проникновения остался позади, и он был самым легким.

Раф достал из-за голенища ботинка две пластины в форме полумесяца, хватило нескольких секунд манипуляций над ними – и получилась «кошка» с притороченным капроновым тросом по центру.

Сильно раскрутив ее, Раф забросил «кошку» на стену. Снабженная резиновыми амортизаторами, она упала беззвучно. Потянув трос назад, диверсант почувствовал, что «кошка» прочно зацепилась.

Первым по тросу стал подниматься Шейхас, он был единственным из группы, кто хорошо знал внутреннее расположение арсенала. Несколько лет назад после тяжелого ранения ему пришлось служить здесь начальником внутреннего караула.

На преодоление пятиметровой стены «коммандос» потребовалось несколько минут. Взобравшись наверх, они затаились. Тихо.

Часовые стояли лишь на башнях, охрану на стенах давно заменили патрули перед рвом.

Курт огляделся, часовых не было видно, они либо спали (что теперь уже не редкость), либо находились внутри башни, доверившись мирному времени, яркой луне и патрульным с собаками-убийцами.

В четырехугольную башню, выложенную из гранитных блоков, можно было попасть двумя путями. Выйти через бронированную дверь или же подняться наверх по скобяной лестнице. Скобы были вбиты рядом с дверью. Человека на скобах могли обнаружить часовые с соседней башни, но вскрыть тяжелую стальную дверь без шума было вообще невозможно.

Быстро перебирая руками, «коммандос» едва слышно взобрались на башню. Выглянув из-за зубца, Курт увидел часового. Обхватив руками свою винтовку, солдат спал, облокотившись на зубец у противоположного края. Это был лучший вариант для нейтрализации часового. Шейхас вытащил из-за спины метровую трубку, запаянную в пластиковую пленку. Это был «сарбакан» – духовое оружие индейцев Южной Америки. Освободив трубку от пленки, лейтенант достал из нагрудного кармана комбинезона небольшую металлическую капсулу, где хранился трехсантиметровый дротик, отравленный парализующим ядом. Вставив дротик в отверстие трубки, Курт приложил сарбакан к губам и, набрав в легкие побольше воздуха, дунул. И тут же на лбу часового мотыльком отпечаталось оперение. Наверняка солдату показалось, что его ужалил москит, он рефлекторно поднял руку, чтобы согнать насекомое. Но, не коснувшись лба, рука упала, яд действовал почти мгновенно. Через час его действие закончится, и часовой не сможет с уверенностью сказать, спал ли он или был парализован. Пока есть время, «коммандос» нужно торопиться.

Перебравшись через ограждение, боевики забрались на верхнюю площадку башни. Раф и Торо начали спускаться по лестнице, ведущей во внутренний дворик арсенала. Лейтенант Шейхас вытащил из кожи часового дротик и, размахнувшись, швырнул его в сторону зловонного рва, он выполнил свое предназначение.

Внутренний двор арсенала не был залит светом, как внешний периметр. В некоторых местах горели тусклые фонари, освещая брусчатку, влажный гранит которой, отражаясь, отбрасывал разноцветные блики на бетонные стены складов.

Безжизненность арсенала была обманчивой, и это как никто другой знал Курт Шейхас. Все возможные места проникновения в хранилища боеприпасов и вооружения находились под контролем телекамер, электронной и лучевой сигнализации, два взвода охраны обеспечивали безопасность этих складов.

Но, несмотря на все меры предосторожности, у арсенала была своя «ахиллесова пята». О ней знали немногие, лишь офицеры, служившие когда-то здесь. И Курт Шейхас входил в число посвященных.

Осмотревшись по сторонам, лейтенант указал Рафу в направлении, где черным пятном виднелась чугунная крышка канализационного люка. Боец кивнул и, еще раз оглянувшись, побежал в сторону люка.

За те минуты, что бойцы карабкались по крепостным стенам, их одежда высохла, и ссохшаяся грязь, подобно доспехам средневековых рыцарей, мешала бежать.

Раф достиг люка, присел на одно колено, извлек из ножен штурмовой кинжал, поддел клинком крышку и бесшумно сдвинул ее. И тут же нырнул в открывшуюся черноту подземелья. Вслед за ним бросился лейтенант, Торо вновь был замыкающим. Опустившись по пояс в колодец люка, он еще раз осмотрелся и, скрываясь из виду, потянул на себя крышку.

Построенный по окончании англо-бурской войны, арсенал был предназначен для хранения большого количества артиллерийских боеприпасов. Лучшие инженерные умы Англии долгое время бились над проблемой безопасности арсенала. Кроме рва и вала, которые предназначались для локализации взрывной волны на случай диверсии в арсенале, также была продумана система аварийного тушения на случай возникновения пожара. Для этой цели за пределами арсенала было создано искусственное водохранилище, наполняемое водой из Лимпопо. При необходимости вода по подземным галереям могла поступить в арсенал, затопляя хранилище в случае пожара. После тушения пожара вода сливалась в дренажную систему, а оттуда в ров.

Дренажная система арсенала представляла собой сеть тоннелей в человеческий рост, полутораметровой ширины со скользким каменным дном. В тоннеле было прохладно, сыро и темно, поэтому «коммандос» пришлось прибегнуть к помощи армейских фонарей, висящих у каждого на груди. Впереди шел Шейхас, только он один знал направление, в котором надо двигаться, и только он один знал, как тут ориентироваться.

Не больше четверти часа понадобилось бойцам, чтобы достигнуть конечной цели подземного путешествия.

– Здесь, – произнес Курт, остановившись и осветив над головой большую стальную пластинку – дренажную задвижку. Вытащив штурмовой кинжал, лейтенант его острием отыскал отверстие, вставил туда клинок и надавил. Заслонка не поддалась, Курт надавил сильнее, тот же результат, еще усилие – и лезвие кинжала со звоном лопнуло.

– Черт! – выругался Шейхас и, посмотрев на Рафа, потребовал: – Дай свой нож.

Взяв кинжал, он вставил его в то же отверстие, но не стал давить, а начал поворачивать. Через минуту заслонка немного поддалась, потом еще и еще больше. Наконец образовалась щель, в которую можно было засунуть пальцы. Чем Раф и Торо не замедлили воспользоваться. Приложив всю свою силу, бойцы сдвинули заслонку. В тоннель проник скудный свет аварийного освещения.

– Готовьте мешки, – приказал подчиненным лейтенант, пролезая через отверстие слева. У каждого из диверсантов был пристегнут к поясу свернутый пластиковый мешок для транспортировки трупов.

Курт Шейхас, проникнув в хранилище спецвооружения и боеприпасов, ощутил сильное возбуждение. Как у всякого мужчины-охотника, воина, его сердце учащенно забилось при виде стеллажей с различными образцами оружия.

Новое, в заводской смазке, оно играло золотом вороненой стали.

Свои эмоции лейтенант скрыл, главным было сохранить хладнокровие и не потерять способность рассуждать логически. Он знал, какое оружие ему надо и сколько, а также необходимое количество боеприпасов.

Торо едва успевал передавать оружие Рафу, который его паковал в пластиковые мешки. Шесть короткоствольных автоматов «Хеклер Кох», оснащенных подствольными фонарями и лазерными дальномерами. Четыре пистолет-пулемета «узи» с глушителями. Дюжина автоматических пистолетов «беретта». Два пятизарядных ручных гранатомета. Портативный ракетный комплекс. Пластиковая взрывчатка, бронебойные патроны, гранаты со слезоточивым газом. Приборы ночного видения.

Упаковывая смертоносный груз, Раф едва шевелил губами, перечисляя полученное. Наконец оба мешка были заполнены под завязку.

– Комплект, – произнес «коммандос», затягивая замок-«молнию» на втором пластиковом мешке.

Лейтенант выскользнул из склада обратно в дренажную систему. Вместе с Торо они поставили на место задвижку. Затем диверсанты взвалили на плечи упакованные мешки и двинулись вслед за Шейхасом. Наполненные оружием, мешки вибрировали как живые, бойцы едва не кряхтели под их тяжестью. Но вот наконец и люк.

Курт поднялся по скобяным ступенькам, уперся руками и приподнял крышку люка. Вокруг по-прежнему тихо, бесшумно отодвинув крышку, он выбрался наружу, и тут же Торо подал лейтенанту свой мешок. Подхватив двумя руками груз, Шейхас вытащил его наружу и, осторожно взвалив на плечо, побежал в сторону башни.

Вслед за ним выбрался Торо. Раф, передав ему свой мешок с оружием, на поверхности оказался последним, поставил на место крышку люка и тоже поспешил к башне.

Когда диверсанты добрались до верхней площадки северной башни, снизу донесся собачий лай. Патруль совершал свой очередной обход. Едва шаги патруля утихли, Курт Шейхас несколько раз призывно взмахнул своей панамой, сам же укрылся за башенным зубцом.

Выпущенная из арбалета стрела, опутанная капроновым тросом, тяжело плюхнулась на каменный пол верхней площадки. Раф подхватил стрелу, снял с нее конец троса и изо всей силы потянул его. Трос, завязанный другим концом вокруг ствола дерева, растущего за валом, натянулся. Привязав конец троса к стальному флагштоку на башне, двое «коммандос» подхватили один из пластиковых мешков и надели на него кожаную гарнитуру, увенчанную роликовым шарниром. Накинули шарнир на трос и отпустили мешок. Набирая с каждой секундой скорость, груз исчез за гребнем вала. Через минуту диверсанты пустили по тросу второй мешок, а когда и он исчез, Курт тихо сказал Рафу:

– Теперь твоя очередь.

– О’кей, – так же тихо ответил юаровец. Он достал из своего подсумка небольшой ролик с ножной петлей, вдел в нее кисть и, зацепившись роликами за трос, шагнул с края башни.

Когда стало ясно, что Раф достиг земли, Курт отвязал трос и бросил конец за колючее заграждение. Дальше Дарий утянет его оттуда.

Вместе с Торо они спустились на крепостную стену, а затем со стены вниз на внешнюю сторону арсенала.

Дернув предохранительный шнур, Торо поднял «кошку», которая, сложившись пополам, упала к его ногам. Следом за концертиной Торо аккуратно разблокировал датчики. И они вместе с лейтенантом Шейхасом вернулись через смердящую клоаку рва, собирая в обратном направлении переправочные настилы.

Когда они добрались до оврага, таща на себе липкие, покрытые комьями грязи настилы, там их ждали остальные члены группы. Похищенное оружие было упаковано в ранцы.

– Уходим, – еще не отдышавшись от перехода через ров, отбросив в сторону настилы, приказал лейтенант.

Через два часа группа «коммандос» вышла к дельте реки Лимпопо. В условленном месте они нашли два моторных каноэ. В лодках была чистая одежда, небольшой запас еды и пива. Наскоро ополоснувшись в реке, Курт надел чистый комбинезон, а на голову натянул берет с эмблемой шведских егерей.

– Через пять часов мы должны встретиться с людьми, которые нам помогут обеспечить старость, – с пафосом римского патриция произнес лейтенант, помогая своим бойцам сталкивать каноэ на воду.

С раскрытыми картами

Стоя лицом к океану, капитан Фулгам курил вторую сигарету подряд, его мысли лихорадочно метались по полушариям мозга, то и дело путаясь в лабиринтах извилин.

В комнате за спиной капитана расположилась оперативная группа, филеры, затаив дыхание, слушали магнитофонную запись допроса ангольского разведчика.

Дымя сигаретой, Фулгам нет-нет да и бросал взгляд на подчиненных. Кто задумчиво сидел, кто потягивал мартини. Работал только один – Герберт. Держа на коленях блокнот, он то и дело что-то отмечал.

Наконец запись закончилась. В комнате поднялся шум. Затушив о балконные перила окурок, Роберт зашел в комнату.

– Ну что, есть вопросы? – спросил он.

– Да, есть, – подтвердил Герберт, глядя на свои пометки, потом заметил: – Наверно, сразу надо привести сюда этого немца, все равно вопросы будут адресованы ему.

– Логично, – согласился капитан, – Херст, приведи его.

Парень в джинсовом костюме, с серьгой в ухе поднялся со своего места и через минуту привел Крауха. Тот шел не спеша, его руки за спиной были скованы наручниками.

Фулгам подал знак. Наручники сняли. Разминая руки, Ганс сел на заранее освобожденное место.

– Задавайте вопросы, – проговорил Роберт.

– Почему вы так уверены, что убийца был подослан Боргом? – спросил Герберт, снова взявшись за ручку и разложив перед собой блокнот.

– Причин достаточно, – пожал плечами Ганс: – Во-первых, он знал, кто я, во-вторых, был зол на меня из-за провалов его диверсионных групп, а в-третьих, что-то сболтнул о больших деньгах.

– Тогда кто же ликвидировал самого Борга?

– Возможно, приказ о ликвидации Андреаса был получен свыше, после провала с моим устранением.

– Ну а разве вы не могли засветиться по своим каналам? – Герберт был неутомимым следователем.

– У меня не было других каналов.

– Что-то здесь не вяжется, – задумчиво проговорил Герберт, водя ручкой по обложке блокнота.

– Что не вяжется? – угрюмо спросил Фулгам.

– Весь рассказ Андреаса. Он рассказывал о том, что те из его инструкторов, кто не погиб, покинули Африку. Однако это не так. Я некоторых из них знал. И до нашего отъезда в Мозамбик они были живы и в полном здравии.

– Да, – задумчиво проговорил капитан.

Ведя расследование по поводу секретной информации, которая нет-нет да и попадала к противнику, Роберт познакомился с Андреасом Боргом и его иностранными инструкторами. Об их гибели он тоже что-то ничего не слышал. После минутного размышления он нажал на кнопку селектора и распорядился:

– Свяжитесь со штаб-квартирой и выясните, где находятся инструкторы-унтер-офицеры Миллер, Нэсмит, Хоггарт и другие из учебного центра полковника Борга.

Потом повернулся к своим оперативникам и произнес:

– Составьте фоторобот морпеха и переверните весь город, но найдите его. Ты… – Фулгам указал пальцем на Ганса, – тебе тоже придется поработать с нами, тем более что по этому делу ты свои карты раскрыл.

Ганс пожал плечами, дескать, «что говорить, когда попался», а капитан продолжал раздавать задания:

– Герберт, возьми людей и прикрой выходы на площадь. Не исключено, что руководство ангольской разведки одного бросило «на мясо», а основная группа готовится к удару. Этот вариант отбрасывать нельзя, но главное сейчас – морпех. Он может нам на многое открыть глаза.

Капитан Фулгам еще раз обвел взглядом своих подчиненных, потом, громко хлопнув в ладоши, проговорил:

– Ну, хорошо. За работу.

Задвигались стулья, кресла, раздались возгласы. Филеры покидали комнату.

– А мне что делать? – спросил Краух, нагло развалившись в кресле из искусственной кожи.

– Мы с тобой еще поговорим, – пообещал юаровец, буравя его взглядом.

Ганс лишь кивнул головой, про себя мстительно подумал: «Говорить мы можем сколько угодно, но, пока я не получу информацию о хозяине магазина и о том, чем он занимается, вы о нем не узнаете».

Протянув руку, Ганс налил себе в бокал мартини и, закинув ногу на ногу, фамильярно обратился к Фулгаму:

– Послушай, Боб, уже больше десяти часов, как я маковой росинки не держал во рту. Не пора ли перекусить?

Глядя на вольную позу разведчика, контрразведчик только хмыкнул.

«Едва понял, что ему ничего не грозит, как сразу же обнаглел. Но ничего, если будет провал, у меня хоть есть «жертвенный баран», чтобы закрыть рты и здесь, и в Претории».

– Через полчаса будем обедать, – сказал Фулгам, плеснув в бокал немного коньяка. Потом добавил: – Ты ни в чем себе не отказывай, отдыхай пока.

– Я так и делаю, – с улыбкой ответил Ганс, делая вид, что не замечает угрозы в словах юаровца.

* * *

Несмотря на работу автомобильного кондиционера, жара проникала в салон машины. Луиза проклинала все на свете, пробираясь сквозь заторы в час пик.

Сейчас она возвращалась со встречи с консулом. Едва Фулгам узнал о появлении своего старого знакомого, как сразу же потребовал встречи с консулом. Пока вращались ржавые шестеренки бюрократической системы, оперативники взяли ангольского разведчика. После допроса и анализа ситуация стала проясняться. А вскоре она прояснилась настолько, что стало ясно: существует невидимая угроза для совещания министров. И самое главное – результаты этой угрозы (если она осуществится), могут поколебать (а то и разрушить) мир на юге Африки.

Как раз когда возникли эти вопросы, поступило указание из консульства, была назначена встреча на конспиративной квартире.

Не собираясь ни на минуту выпускать из рук бразды правления начавшейся операцией, Фулгам на встречу с консулом отправил Луизу.

Молодая женщина прибыла в назначенный срок по указанному адресу. Дверь небольшой квартиры в многоэтажном доме ничем не выделялась среди остальных.

Консул, невысокого роста крепыш лет пятидесяти с блеклыми глазами и курносым носом, долгое время работал в Европе под видом торгового представителя одной ювелирной компании. За какие-то грехи его отозвали из умеренной Европы и бросили в огненную Африку. Он, как и Фулгам, был из команды «штрафников».

Выслушав доклад Луизы, консул налил себе из сифона воды, одним глотком ее выпил, шумно отдуваясь, затем спросил:

– Что он думает по этому поводу?

– Капитан Фулгам думает, что в данной ситуации можно ожидать любого поворота. И поэтому надо быть готовым ко всему. Он хотел, чтобы вы поставили в известность мозамбикские власти и чтобы те усилили охрану отеля «Хилтон», а также взяли под контроль трассы, ведущие к гостинице.

– Это исключено! – воскликнул консул, вскакивая с дивана, стакан в его руке дрожал. – Фулгам с ума сошел, он ведь знает, что мозамбикские власти запретили на своей территории работу других спецслужб. Если я только заикнусь, меня вышвырнут из страны в двадцать четыре часа. Это значит… – Он на мгновение задумался, затем на лице консула расцвела улыбка, он щелкнул пальцами и весело проговорил:

– Значит так, передайте Фулгаму, что я даю ему карт-бланш, пусть действует по своему усмотрению, но никакой связи с местными властями. Это все.

Таким образом, консул полностью снял с себя всякую ответственность, тем самым развязав Фулгаму руки, а заодно и переложив ответственность на него.

Серебристый «БМВ» въехал на территорию виллы. Возле ворот Луизу приветствовали двое охранников, кивнув ей. В гараже она оставила машину и прошла в особняк.

Роберт Фулгам и Ганс Краух сидели на втором этаже с бокалами в руках и о чем-то увлеченно говорили. Если бы на них посмотрел посторонний, то наверняка подумал бы, что это сидят добрые друзья. Хотя на самом деле это были самые заклятые враги.

Увидев входящую Луизу, Роберт вполне доброжелательно улыбнулся и, вставая со своего места, вместо приветствия спросил:

– Ну, как дела?

Луиза одарила мужчин великолепной голливудской улыбкой, сверкнув жемчужно-белыми зубами, и проговорила:

– Боб, можно тебя на минутку?

– Я сейчас, – нахмурился Фулгам, у него возникло неприятное предчувствие.

Ганс с усмешкой наблюдал, как пара юаровцев скрылась за дверью в соседнюю комнату. Он наклонился к бутылке и плеснул еще немного мартини себе в бокал. Чувство беспокойства снова овладело им. Возможно, за той дверью решалась его судьба.

Неожиданно раздался возглас Фулгама.

– Черт, дерьмо… Значит, так они, мать их.

Дверь с грохотом отворилась, капитан вернулся в комнату. Глаза его были налиты кровью, он тяжело дышал, широко раздувая ноздри. Судя по тому, что Фулгам не смотрел в его сторону, Ганс догадался, что разговор его не касался.

– Ну, как насчет обеда? – спросил разведчик.

– Да подожди ты, сейчас Луиза примет душ и тогда… – буркнул капитан.

– Что-то вид у тебя не ахти.

– Да пошел ты…

– Я к тому, может, выпьем чего покрепче?

Роберт Фулгам взглянул с подозрением на невольного гостя. В его словах не было подвоха. Махнув рукой, капитан обречено проговорил:

– Наливай.

Взяв с сервировочного столика бутылку бренди, Ганс наполнил до краев два бокала.

Фулгам посмотрел в глаза разведчика, собираясь поинтересоваться: «Не много ли?» Но, увидев насмешливые искорки в глазах Ганса, ничего не произнес. Ему не хотелось терпеть насмешки еще одного недоумка.

Взяв бокал, он буркнул что-то вроде:

– За успех и процветание! – затем его кадык жадно заходил.

– Чин-чин, – проговорил Краух, прикладываясь к своему бокалу.

– Что, решили до обеда натрескаться? – За их спиной раздался голос Луизы.

На ней было длинное полупрозрачное платье, из-под которого проглядывали атлетические формы ее фигуры. Воздух наполнился ароматом духов, тело женщины дышало свежестью. Она была восхитительна.

– Ну, когда же обед? – обреченно произнес Краух, откидываясь на спинку кресла.

Рука об руку

Саймон Фут смотрел на двух молодых революционеров. Выходцы из бедных семей, они хотели для себя лучшей жизни – вырваться из нищеты и добиться высокого служебного положения. Именно этому учили духовные наставники пролетариата. И молодые марксисты были готовы жизнь отдать «в борьбе за это»…

– Значит, так, – наконец заговорил резидент. – Вы должны следить за магазином постоянно. Кто входит, кто выходит. И, главное, – сам владелец магазина. Все о нем, фотографировать как можно больше. Но будьте предельно внимательны, не попадитесь ему на глаза. Тогда вас наверняка уничтожат. Главное, запомните – предельная осторожность. И еще…

Саймон был неплохим курсантом в учебном центре и прекрасно знал силу высокопарных слов.

– И еще. От ваших действий зависит, начнется ли война в Мозамбике или нет. Нельзя допустить безумное кровопролитие.

Глаза юных бойцов за всеобщее равенство горели возбуждением.

– Мы все выполним, товарищ, – горячо заверили они своего патрона.

– Меня держать постоянно в курсе дела, – пожимая руки уходящим на задание, проговорил Фут на прощание.

* * *

Наконец появился слуга и сообщил, что обед готов.

– Накройте стол у бассейна, – распорядился капитан. Едва слуга удалился, Фулгам обратился к Гансу: – Еще пару минут, и ты сможешь утолить свой голод.

– О боже, – простонал разведчик, затушив сигарету. Они поднялись со своих мест, как неожиданно Луиза взяла разведчика под руку и явно наигранно защебетала: – Знаете, Карл, вас ведь так зовут?

– Как же, Карлом Марксом его зовут, – хмыкнул Фулгам, которого порядком развезло от выпитого, язык плохо его слушался.

– Конечно, рассчитывать на великолепную кухню парижского ресторана «Максим» не приходится, – щебетала Луиза, не обращая внимания на бурчание своего шефа. – Но наш повар готовит добротную и качественную пищу.

Небольшой круглый стол установили на краю бассейна, большого прямоугольника, наполненного водой. На столе стояло три столовых прибора. Блюда, приготовленные местным поваром, с трудом можно было назвать простой пищей.

На большом блюде горкой исходили умопомрачительным ароматом куски свинины с румяной зажаренной корочкой, возле мяса на блюде россыпью белел рис, сдобренный индийскими приправами, отбивные из куриного мяса, разноцветный салат из ананасов, капусты и еще чего-то непонятного. Гусиный паштет, украшенный шампиньонами и зеленью, тоже не был сиротой на этом пиру. В хрустальном графине рубиновым светом отливало вино.

– Настоящее французское «Бордо», – с гордостью произнесла Луиза. – Я его в прошлом году привезла из Парижа.

– Попробуем! – пьяно засмеялся капитан.

– По-моему, тебе хватит, – зло процедила Луиза, искоса посмотрев на босса.

– Тебя забыл спросить! – угрожающе нахмурился Фулгам.

– Не будем ссориться, друзья, – миролюбиво проговорил Ганс, отодвигая стул для дамы.

Пока Луиза раскрывала салфетку, Ганс, нисколько не страдая скромностью, накладывал к себе в тарелку мясо и рис, а Роберт сразу же потянулся за графином. Наполнив бокалы, он торжественно выкрикнул:

– За успех нашего предприятия, черти его забери! – Не дожидаясь, что кто-то его поддержит, капитан выпил, снова налил себе. Глядя на его действия, женщина презрительно скривила губы, зато Краух, не поднимая глаз, с упорством грызуна поедал все яства, какие были на столе.

– Хорошая у нас компания подобралась, – недовольно проговорила Луиза, – один пьяница, а другой обжора. – Аппетит окончательно покинул ее, женщина откинулась на спинку стула и стала рассматривать цветочную клумбу за бассейном.

Наконец Ганс насытился, вытер губы салфеткой и взял бокал. Они чокнулись с Фулгамом, выпили. Контрразведчик опять потянулся за графином.

– Что, решил в самый ответственный момент нажраться? – спросила Луиза, ее лицо исказила злая гримаса.

– Заткнись! – Роберт отмахнулся от нее как от назойливой мухи.

Неожиданно возле стола появился один из охранников. Вытянувшись перед столом, он обратился к Фулгаму:

– Господин капитан, вас вызывают.

– Куда?

Страницы: «« 23456789 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Сочинение древнекитайского философа Чжуан Чжоу (Чжуанцзы; 369–286 до н. э.) – основополагающий текст...
Серия предназначена для студентов высших учебных заведений, а также абитуриентов. Книги этой серии н...
В монографии исследуются проблемы уголовного права, уголовного закона и уголовно-правовой политики, ...
В этой книге повествуется о глубоко затаённом знакомстве и тайном общении русского писателя Н. Гогол...
Сны моего носа это волшебная дверка, приоткрывающая нам путь в мир ароматов любому, даже далёкому от...
Этой книгой, сборником стихотворений разных авторов, отмечается 12-летие существования литературного...