100 великих мастеров прозы Мещеряков Виктор

Франц Кафка

(1883 – 1924)

Франц Кафка, возможно, самая странная фигура в европейской литературе ХХ века: еврей по национальности, пражанин по месту жительства, немецкий писатель по языку и литературной традиции. Его произведения были в значительной степени продолжением, записью его внутренних состояний и видений, тревожным рассказом о мучительных страхах, владевших его сознанием и омрачавших его безрадостную жизнь, которая протекала в обывательской, безмерно унылой среде, за столом мелкого служащего. Он родился (1883) в семье торговца галантереей, где интересы домашних сосредоточивались на «деле», на лавке. Отец был человеком деспотичным, он подчинил себе сына, ломая его волю, желания, требуя от него участия в делах, и сын, болезненный, неврастенический, не способен был освободиться от тирании отца. Он решался лишь на пассивное, безысходное в своем отчаянном упорстве сопротивление, которое выражалось в духовном бегстве из семьи, в нежелании заниматься коммерцией. Но то была «странная война», без всякой уверенности в победе. Биография Кафки не богата событиями. Только однажды он попытался осуществить давно задуманный план бегства в Европу, побывал в Италии, Франции, Германии – это были самые счастливые, спокойные дни в его жизни, но по состоянию здоровья вынужден был вернуться домой, где и умер от туберкулеза в 1924 году.

В процессе службы Кафка нагляделся на многообразные проявления человеческого горя и безнадежности. Эти внешние впечатления вкупе с внутренней неустроенностью и стали почвой для его произведений, больших и малых. Писателя мучили ночные кошмары, бессонница, многие из этих видений потом превратились в новеллы. Кафке казалось, что эти его состояния и есть отражение состояния всего человечества. Впервые Кафка был открыт как писатель уже после его смерти, в 1928 году, а после Второй мировой войны в США, а потом и в Европе разразился настоящий кафковский бум, его объявили «отцом», пророком всех новейших литературных явлений.

Для Кафки, как в целом и для модернистского мироощущения, было характерно чувство несвободы человека, его подчиненности неким таинственным, иррациональным силам. Для него человек не властелин природы, а пасынок бытия, бессильное, слабое существо, обреченное на полное одиночество, да и мир, окружающий его, это царство хаоса и зла. Он любил описывать узкие городские улицы, залитые мертвенным лунным светом и желтым светом окон, за которыми копошится одинокая жизнь, где может вдруг появиться призрак и неожиданно растаять в чадном, зловонном воздухе общих лестниц, по которым шаркают чьи-то тяжелые шаги. Он описывал чахлые дворы с висящим на веревках застиранным бельем, где в подворотнях лежит темнота, прячущая в себе что-то тревожное, паучье. Эта картина возникает во многих новеллах Кафки: «Внезапная прогулка», «Когда ты несчастен», «Окно в переулок», «Сильный грохот» и др. В них поражает какая-то чудовищная всеобщая неустроенность жизни людей, везде грязь, теснота жилищ и мест работы, невозможность остаться одному ни днем, ни ночью, бесконечное ожидание в духоте и пыли канцелярий или в ледяном безмолвии перекрестков.

Мотив замордованности, отчужденности человека наиболее заострен в новелле «Превращение» (1914), герой которой, мелкий коммивояжер Грегор Замза, неожиданно превращается в отвратительное насекомое и в этом бедственном положении заканчивает свои дни. Замза-насекомое ничего не может сделать, чтобы вернуть себе прежний облик, он даже и не протестует против постигшего его несчастья. Став сороконожкой или кем-то еще, он с трудом покидает свою постель, подползает к двери, открывает ее челюстями: он спешит поскорее проглотить свой завтрак и мчаться на вокзал, где его ждет курьер фирмы. Однако отец в припадке гадливости загоняет перевоплощенного сына назад в комнату, где семья и будет скрывать его от чужих, назойливых глаз. Отныне он, никому не нужный, будет ползать по стенам и потолку, грустить, а когда сестра или служанка заходят к нему, чтобы поставить блюдце с едой, Грегор, щадя их, прячется под диван. Однажды отец швырнул в сына яблоком и повредил его мягкую спину. Когда Грегор умрет от последствий этой травмы, тело его выбросят на свалку. Превращая героя в сороконожку, писатель стремился показать истинное трагическое положение человека в мире.

Он может ходить на службу и чувствовать себя пусть маленьким, но необходимым винтиком фирмы; он общается со своими близкими и считает, что дорог и нужен им. Но все это заблуждение, ибо в действительности человек живет словно в пустыне, вернее, посреди прозрачной колбы и потому не видит стен своей жуткой тюрьмы.

Кафка считал, что миром правит злая воля, что власть зла беспредельна и человек не только привыкает, смиряется с этой властью, но и воспринимает зло как благо, как единственно возможное в мире. Зло как добро и добро как зло – к такому парадоксальному выводу приходит писатель в новелле «В исправительной колонии» (1914). В том же году Кафка начал работу над романом «Процесс», оставшимся незаконченным. Герой его – мелкий банковский служащий Йозеф К. Роман рассказывает о странном аресте и ужасном процессе над ним, хотя указаний ни на внешние, ни на внутренние причины не позволяют уяснить вину героя, если она вообще существует. Несомненно другое – невиновность Йозефа, хотя после длительного хождения по канцеляриям суда, после изматывающих душу бесед с адвокатом, герой начинает сомневаться в своей невиновности и напряженно ищет в своей жизни проступки. Со временем властная усталость, состояние затравленности захлестывают героя, мысль о бесцельности сопротивления становится для него единственной. Он приходит к решению отказаться от борьбы. Поэтому поверженного и побежденного Йозефа не застают врасплох те два человека, которые появились у него поздним вечером, мертвой хваткой взяли за руки и поволокли по залитым мертвенным светом улицам к заброшенной каменоломне, где один из них вонзил ему в сердце узкий мясницкий нож. Йозеф ждал их, предчувствовал их приход; зарезанный как собака, он умер одиноким, никому не нужным. Суд в романе неофициален (он располагается на чердаках), но он всесилен (его присутствия находятся на всех чердаках всех домов). Расследование ведется втайне, приговор никем не оглашается: Кафка подчеркивает, что Йозефа судит не обычный суд, а некая анонимная власть. Невиновных для этого суда нет, и тешить себя иллюзией невиновности может лишь тот, кем следователи и прокуроры еще не занялись. Но если процесс начат – спасения нет, раньше или позже подсудимый будет осужден.

В последнем романе Кафки «Замок» (1922) изображен гигантский бюрократический аппарат под ничего не значащим названием «Замок», который существует и действует по непонятным для обычных людей, одному ему известным законам. Он подчинил себе всех обитателей Деревни, любого человека, осмелившегося бунтовать против него, он уничтожает морально. И вновь перед нами не просто роман о трагической судьбе некоего землемера К., а философское повествование о положении человека в совершенно обезличенном мире, подчиненного абсурдной властной системе. Трагический финал всех романов и повестей Кафки неслучаен, ибо конфликт человека и общества, по его мнению, неразрешим, а разобщенность людей непреодолима.

Общеизвестно восторженное отношение писателя к русской классической литературе: он любил Гоголя и Чехова, преклонялся перед Толстым и Достоевским. Его Йозеф К. ищет выход и спасение подобно тому, как метались и искали выход герои романов Достоевского.

Артур Конан Дойл

(1859 – 1930)

Артур Конан Дойл, знаменитый английский писатель, происходил из семьи потомственных художников (его отец и дед были художниками, а бабушка – сестрой выдающегося французского художника Ораса Верне). Сам же Артур с юных лет испытывал тягу к занятиям биологией, химией и медициной.

Завершив образование в своем родном Эдинбурге, Конан Дойл перебрался в Лондон, где открыл частную врачебную практику. К сожалению, профессионального успеха он не добился. Чтобы хоть что-нибудь заработать, Конан Дойл, склонный к литературным занятиям, стал писать небольшие рассказы и очерки и рассылать их в различные журналы. Кое-что было опубликовано, но прошло незамеченным, например автобиографическая повесть «Письма Старка Манро». И первая книга о Шерлоке Холмсе, «Этюд в багровых тонах», увидевшая свет в 1887 году, осталась без всякого успеха. Главный герой этой повести был особенно дорог автору, поскольку в нем он воспроизвел личность своего любимого университетского учителя – хирурга Джозефа Белла. Доктор Джозеф Белл, главный врач королевской больницы в Эдинбурге, славился как мастер диагностики, и его феноменальные способности поражали современников. Молодой медик Конан Дойл много раз наблюдал такую картину. Едва доктор Белл, худощавый, жилистый человек, поворачивал навстречу пациенту рано поседевшую голову с орлиным профилем и окидывал больного пристальным, цепким взглядом, он уже все знал о своем посетителе и его недуге. Пациент не успевал еще открыть рот, а врач уже назначал ему точный курс лечения. Вот диалог Джозефа Белла с очередным посетителем:

«– Ну, уважаемый, вы служили в армии?

– Да, сэр.

– И вы были в Барбадосе, в Индии?

– Да, сэр.

Затем следовало пояснение для студентов-медиков:

– Вы видите, мужчина очень вежлив, но он не снял своей шляпы. Это характерно для армии. Если бы он давно уволился из армии, то приобрел бы привычки, свойственные штатским лицам. Отеки на его теле свидетельствуют, что он страдает слоновой болезнью. Именно эта болезнь характерная для Вест-Индии.»

А вот что говорил доктор Белл, только взглянув на другого посетителя.

«– Перед нами рыбак! Это можно сразу заметить, если учесть, что даже в столь жаркий день наш пациент носит высокие сапоги. Загар на его лице говорит о том, что это прибрежный моряк, а не моряк дальнего плавания, потому что загар этот явно возник в одном климате, местный загар, так сказать. За щекой у него жевательный табак, и он управляется с ним весьма уверенно. Свод всех этих умозаключений позволяет считать, что перед нами – рыбак. Это подтверждают и рыбные чешуйки, приставшие к одежде. Наконец, специфический запах позволяет судить о его занятии с совершенной определенностью».

Запись подобных разговоров прилежно вел молодой доктор – стажер Конан Дойл.

Через два года после выхода в свет «Этюда в багровых тонах» великий сыщик Шерлок Холмс снова появился перед читающей публикой в повести «Знак четырех» и, наконец, прославил своего автора. Шерлок Холмс имеет в мировой литературе известных предшественников, например детектив Дюпен из рассказов американского писателя Эдгара По «Убийство на улице Морг», «Тайна Мари Роже», «Украденное письмо». Но, в отличие от него, Шерлок Холмс предстает перед читателем совершенно живым человеком: мы ясно представляем себе, как он выглядит, какой у него характер, какие в нем сильные и слабые стороны. Как остроумно заметил один американский режиссер, «Шерлок Холмс – это человек, который никогда не жил, но который и никогда не умрет». Конан Дойл показал через Холмса безграничные возможности человеческого разума и популяризировал новые методы расследования преступлений. В конце XIX века, когда рушились идеалы «старой доброй Англии», когда новый, ХХ век нес не только научно-технические открытия, но и предчувствие мировых катаклизмов, фигура Шерлока Холмса казалась гарантом надежности. Люди верили, что по адресу Бейкер-стрит, 221б, живет человек, к помощи которого можно прибегнуть в любой, даже смертельно опасной ситуации. И как бы ни складывались обстоятельства, Шерлок Холмс поможет, найдет единственно верное решение. Популярности холмсовского цикла способствовало и то, что рубеж XIX–XX веков был временем возникновения криминологии как науки, ее первых значительных успехов.

Вскоре после успешной публикации серии рассказов о приключениях Шерлока Холмса Конан Дойл оставил медицинскую практику и сделался профессиональным писателем. В глубине души он считал, что «криминальные» рассказы, хоть и принесли ему успех, но все же не удовлетворяют его как писателя. Он мечтал написать исторические романы и научную фантастику. Поэтому в 1893 году в журнале «Стрэнд» появился рассказ «Последнее дело Холмса», где великий сыщик погиб от рук злодея профессора Мориарти. Однако на следующий день после опубликования рассказа по улицам Лондона двинулись толпы возмущенных читателей с транспарантами: «Конан Дойл – убийца!» Вмешалась сама королева Виктория: Ее Величество отказывалась верить в гибель Шерлока Холмса. Так появился рассказ «Пустой дом», который вернул читателям Шерлока Холмса, и о его приключениях Конан Дойл продолжал писать почти до самой своей смерти: последний рассказ о великом сыщике появился в 1927 году, за три года до смерти писателя. Конан Дойл не только создавал рассказы о Шерлоке Холмсе, но и сам расследовал несколько запутанных уголовных дел, исправляя судебные ошибки и добиваясь оправдания невиновных.

Однако писатель не оставил своей мечты о написании историко-приключенческих романов. В 90-е годы параллельно с рассказами о Холмсе он пишет романы «Изгнанники», «Родни Стоун». Пропагандируя идеалы рыцарского кодекса чести, писатель выступал как патриот Британской империи, хранитель ее лучших традиций. В романах «Белый отряд» и «Сэр Найджел» автор романтизирует английскую средневековую историю.

Особое пристрастие Конан Дойл питал к личности Наполеона. Об этом свидетельствуют романы о бригадире Этьене Жераре «Великая тень», «Дядюшка Бернак», «Подвиги бригадира Жерара». В них французский император изображен как личность крайне противоречивая, в котором великодушие сменяет жестокость, а гениальность – капризность и мелочность. Комическая фигура бригадира Жерара – это мюнхгаузеновский тип бесшабашного хвастуна, байки которого пародируют всю историю великой армии Наполеона.

В книге «Великая бурская война» автор, прославляя Британскую империю, отдает должное и противнику и предупреждает соотечественников, что, если они поддадутся «жадности и праздности», они утратят не только Южную Африку, но и всю империю.

Лучшим его научно-фантастическим произведением, безусловно, является «Затерянный мир», написанный в 1912 году. Книга наполнена приключенческой романтикой, экзотикой таинственного мира – первобытного плато в Южной Америке. Образ одаренного и эксцентричного профессора Челленджера, в личности которого гротескно соединились черты передового деятеля науки и «доисторического» человека, – одно из лучших достижений писателя.

Большой популярностью у читателей пользовались и до сих пор пользуются остроумные рассказы о морских приключениях отважного капитана Шарки («Как капитан Шарки и Стивен Крэддок перехитрили друг друга», «Ошибка капитана Шарки», «Как Копли Бэнкс прикончил капитана Шарки»). Будучи последователем Эдгара По, Конан Дойл писал «черные» детективные истории («Номер 249», «Капитан „Полярной Звезды“», «Новые катакомбы»), а также пародии на «жуткие» рассказы («Четырехугольный ящик») и просто добрые юмористические рассказы («Женитьба бригадира»).

Артур Конан Дойл вошел в историю мировой литературы как разносторонний писатель и публицист, но миллионы его почитателей благодарны ему за главное – создание образа своего самого любимого героя – умного и честного сыщика – Шерлока Холмса.

Джек Лондон

(1876 – 1916)

Джек Лондон родился в Сан-Франциско в 1876 году в бедной семье. «Насколько я помню себя с раннего детства, нищета сопутствовала нам всегда», – вспоминал писатель. Поэтому, едва закончив начальную школу, Джек начинает работать, сначала на консервной фабрике, потом занимается незаконной ловлей устриц с такими же, как он, горемыками, его прозвали Принцем устричных пиратов. Вряд ли найдется писатель, на долю которого пришлось столько испытаний, неимоверно тяжелого физического труда и лишений. Кем он только не был в юности: матросом на шхуне, золотоискателем, рабочим и просто бродягой.

Но одновременно это были и годы, когда будущий писатель с огромным увлечением читает книги, все подряд, открывавшие ему новый мир, широкий и многообразный. Потом пришла пора Клондайка, куда устремились десятки тысяч американцев в поисках быстрой наживы. Среди золотоискателей был и Лондон. Долгих полгода он провел на Севере, не разбогател, подобно Твену, вдобавок тяжело заболел цингой, но суровая красота Аляски пробудила в нем художника, он открыл для себя целый художественный мир. Так родились знаменитые «северные рассказы», которые принесли Лондону мировую известность. Как писатель, он нашел себя именно здесь, на Клондайке. Сборники «Сын Волка» (1900), «Дети мороза» (1902), «Презрение женщины» (1906) и другие открывали читателям удивительно яркий, своеобразный мир, полный энергии, человеческих страстей и борьбы. Их герои – люди самых разных характеров, возрастов, национальностей, вероисповеданий, все и каждый из них самобытны и неповторимы. Кого тут только нет – золотоискатели, погонщики собак, охотники, проводники, просто бродяги. Сами рассказы чрезвычайно разнообразны, как разнообразны и их герои: одни посвящены человеческому мужеству и верности, другие – человеческой жестокости и вероломству, но все без исключения они повествуют о приключениях, о борьбе человека с суровой северной природой, о страсти к золоту, о воле к жизни, о вере в человека…

Северные рассказы насыщены динамикой человеческих страстей, действие в них развивается стремительно, напряженно, герои, как правило, поставлены в исключительные обстоятельства и от них требуется воля и концентрация всех сил, чтобы выжить, поэтому и сами герои – личности незаурядные, яркие, сильные, даже если они законченные негодяи. Лондон дает описание дикого безмолвия Севера, его бескрайних снежных равнин; этот мир писатель противопоставляет порочной американской цивилизации. Он облагораживает, очищает людей, из циников и неженок они превращаются в людей мужественных и сильных духом. Лондон ставил своего героя в экстремальные условия и давал ему возможность проверить себя, свои способности, свою волю и безволие. Именно здесь, на краю цивилизации, Лондон нашел своего положительного героя, благородного, чуждого корысти и наживе и верящего в искреннюю любовь и верную дружбу. Любимые герои писателя (Мейлмют Кид, Ситка Чарли и др.) добры и гуманны не только к людям, но и к животным, а это немаловажное качество для Лондона. Есть у них еще одна отличительная черта: это люди-романтики, а романтика, в представлении автора, ничего общего не имеет с корыстью. Быть романтиком, по Лондону, – это значит любить приключения, неизведанное, это постоянная готовность к риску и опасностям, это упорный, часто нечеловеческий труд, огромное мужество, борьба с трудностями и лишениями и победа человека над стихией природы. Именно об этом многие его рассказы: «Сила женщины», «Мудрость снежной тропы» и т. п. Это еще и большая воля к жизни, побеждающая все на свете, даже саму смерть, когда в отчаянном поединке с волком и собственной немощью человек выходит победителем («Любовь к жизни»). Рядом с героями-мужчинами со страниц северных рассказов встают образы замечательных женщин, верных подруг, которые наравне с мужчинами делят все невзгоды и трудности.

Миру благородных и мужественных людей противопоставлены хищники, алчные корыстолюбцы, в погоне за золотом теряющие остатки человеческих чувств. Нас поражает силой своего изображения страшная борьба за золото, кипящая в ледяных просторах Аляски. Эта страсть уродует людей, извращает их души, и самое тяжкое оскорбление, которое может быть нанесено человеку, – это, по мнению писателя, принести чувства в жертву денежному расчету. Именно так мстит Месснер своей сбежавшей жене, продавая ее за четыре тысячи долларов («Однодневная стоянка»).

Еще одна важная проблема затронута Лондоном в северных рассказах: пока не вспыхнула «золотая лихорадка», Клондайк целиком принадлежал индейцам. Но вот в их земли издалека пришло «злое племя» золотоискателей, и исход этого конфликта стал трагическим для коренного населения. Белые пришельцы грабили, спаивали или попросту убивали индейцев, а оставшихся подчинили своей воле. И мир, созданный индейцами, рухнул. Северные рассказы Лондона стали подлинной сагой о драме Севера.

Теме Севера Лондон посвятил роман «Дочь снегов» (1902) и повести «Белый клык» (1906) и «Зов предков» (1903). Повесть «Белый клык» рассказывает о том, что природа может быть жестокой и суровой, но она же и источник добра и света; все живые существа в ней равны перед ее законами. Это рассказ о преданности, самопожертвовании, настоящей любви и удивительной жизнестойкости. Обе повести проникнуты глубоким гуманизмом, любовью к собаке – большому и верному другу человека, если ее не бьют, если к ней добры.

Лондон первым из писателей ХХ века безошибочно предвидел, что планета будет необратимо «сжиматься» и люди иначе ощутят родство всего живого и научатся по-новому ценить созданный природой миропорядок, который они поставили на грань катастрофы. Он раньше других услышал этот «зов предков». Произведения о Севере имели большой успех у читателей, после долгих лет непризнания, мытарств и лишений к писателю приходит, наконец, слава и материальный достаток.

В начале ХХ века писатель сближается с социалистическим движением в Соединенных Штатах. Эта связь позволила ему написать книгу о рабочих «Люди бездны», он и сам еще помнил свое нищее детство и юность. А в 1907 году выходит в свет его роман-утопия «Железная пята», написанный под непосредственным влиянием рабочего движения в Америке и русской революции 1905 года. Однако вершиной его творчества стал роман «Мартин Иден» (1909). Это произведение по праву можно назвать «книгой жизни» писателя, в которую он вложил немало лично пережитого. В центре романа – трагическая судьба талантливого писателя-самоучки, выходца из «низов», история его борьбы за признание его творчества и победы (или поражения). Герой романа, простой матрос, косноязычный, необразованный, но наделенный богатым воображением и стремлением к знаниям, знакомится с девушкой из богатого семейства. Молодые люди полюбили друг друга, любовь стала для Мартина центром иного мира, иного существования, она возвысила его, облагородила и внутренне, и внешне. Отныне его цель – вырваться из «бездны», подняться и стать вровень с Морзами.

Выход героя в новый мир мог произойти разными путями. Один из них – любовь Мартина. Однако путем к счастью она не стала, ибо чувство героя к Руфи приходит в непримиримое столкновение с его творчеством, с его миропониманием, он находит в себе силы порвать с нею. Другой выход героя в иной мир – через творчество – станет для него «крестным» путем, его «Голгофой». Талантливые произведения самоучки издатели отвергают, ибо они слишком серьезны, оригинальны; от писателя требовались развлекательные, незатейливые произведения, отвечавшие вкусам массового читателя. Мартину потребовались титанические усилия, чтобы добиться признания и славы. Но цена их была слишком велика, его победа оказалась пирровой победой, он устал бороться, устал жить, он сломлен, и силы его иссякли. Приходит разочарование во всем, исчезает интерес к творчеству, вкус к жизни. Так приходит мысль о самоубийстве. В этом романе Лондон не ограничился только исследованием темы «одинокого завоевателя» успеха в жизни, он ставит в нем вопрос о месте искусства и художника в буржуазном мире, об искусстве истинном и мнимом.

Большой популярностью пользовались последние произведения Лондона «Сердца трех» и «Маленькая хозяйка Большого дома», вновь воскресившие в литературе атмосферу романтики, приключений, поэзию возвышенной любви на лоне природы, однако они не шли ни в какое сравнение с «Мартином Иденом».

Обстоятельства смерти писателя в 1916 году до сих пор окутаны тайной: он умер от передозировки морфием, который принимал во время приступов болезни. Была ли это неосторожность или сознательный уход из жизни, подобно своему герою, так и осталось загадкой. В течение всего ХХ века среди зарубежных писателей, издававшихся в России, произведения Лондона прочно занимали первое место. В Сибири есть даже озеро, носящее его имя.

Герберт Джордж Уэллс

(1866 – 1946)

Английский писатель Герберт Уэллс – один из самых знаменитых фантастов ХХ века и, пожалуй, самый неординарный человек своего времени. Он был активным общественным деятелем начала века, его жизнь была переполнена событиями, встречами, впечатлениями и эмоциями. Уэллс объехал весь белый свет, вмешивался во все главные споры своего времени, был знаком или дружен с выдающимися современниками, например с премьер-министром Великобритании Уинстоном Черчиллем. Он был человеком широчайшей эрудиции и поистине энциклопедических знаний. Уэллс предсказал открытия, связанные с освоением космических пространств. Приняв эстафету от своего предшественника Жюля Верна и во многом перекликаясь с ним, Уэллс продолжил «разведку будущего». Между тем его творческое наследие значительно шире, чем принято считать, он написал сто десять произведений: не только научно-фантастические романы, но и бытовые рассказы, романтические новеллы, научные исследования по истории, биологии, политики, педагогике, а также публицистические статьи. Уэллса по праву можно назвать «гражданином мира», который задался целью не просто улучшить этот мир, а перевернуть его, открыть горизонты, доселе неведомые.

Писатель родился в пригороде Лондона Бромли, теперь это один из окраинных районов английской столицы. Бромли прославили многие выдающиеся личности, здесь родился один из крупнейших политических деятелей XVIII столетия Уильям Питт. Неподалеку находилось имение Ч. Дарвина, в Бромли долгое время жил знаменитый русский географ и политик Кропоткин. Отец Уэллса, Джозеф, был владельцем посудной лавки, в которой также продавались принадлежности для игры в крикет. Джозеф подрабатывал игрой в крикет, но скоро сломал ногу и был вынужден уйти из команды. Лавка приносила супругам мизерный доход, семья почти что голодала, к тому же их дети умирали от болезней один за другим. Выжило трое, в том числе и Герберт. Когда мальчики подросли, им пришлось самим зарабатывать на жизнь, чтобы помочь матери, так как отец из-за травмы был долгое время прикован к постели.

Дети Уэллсов получили начальное образование в частной школе Бромли, очень похожей, по словам самого Герберта Уэллса, на захудалые учебные заведения в романах Диккенса. Едва научившись читать, мальчик «проглатывал» книги Эдгара По и Эжена Сю. Сразу же после школы Герберта пристроили уборщиком и кассиром в мануфактурный магазин, затем в небольшую частную сельскую школу, наконец, в аптеку, но мальчик нигде не задерживался. Много времени Герберт проводил за учебниками, самостоятельно освоил многие науки и смог добиться стипендии на педагогическом факультете Лондонского университета. Это определило его дальнейшую судьбу. Любимым учителем Уэллса стал Генри Хаксли – друг и ученик Дарвина. Хаксли внушал своим студентам, что без современного научного знания не может существовать ни литература, ни искусство. Будущий писатель приобрел у своего учителя сочетание скрупулезной верности фактам с широким их осмыслением и смелостью предположений. Впоследствии это сказалось на всем творчестве Уэллса, в частности на его научной фантастике.

В университете Уэллс приобщился к миру науки и литературы. Уэллс углубленно занимается физиологией, анатомией, биологией – естественные науки стали его страстью. Напряженные занятия при крайне скудных финансовых средствах подорвали здоровье молодого студента. Он с детства отличался болезненностью, еще в детстве он получил тяжелейший перелом ноги, от которого оправлялся много месяцев, а в студенческие годы у него обнаружили туберкулез. Несколько месяцев он лежал в больнице, и за это время еще более пристрастился к чтению. Он с увлечением читал книги совершенно из разных областей: поэтов-романтиков Шелли, Китса, Гейне, философов Платона, Спенсера, социалистов-утопистов Фурье и Сен-Симона, ученого и естествоиспытателя Ч. Дарвина и др.

В это время Уэллс впервые задумывается о писательском труде и пробует перо. В 1887 году он опубликовал в университетском журнале «Science School Journal» «Рассказ о ХХ веке», представлявший собой нечто среднее между сатирой, научной фантастикой и пародией на нее. К 1888 году относится его первая публикация, повесть «Аргонавты хроноса», на основе которой вскоре был создан роман «Машина времени» (1895). Параллельно с этим Уэллс пробует свои силы в журнальной публицистике. Его очерки составили две книги – «Избранные беседы дядюшки» (1895) и «О некоторых личных делах» (1897).

В 1891 году он женился на своей двоюродной сестре, но брак вскоре распался. Со своей второй женой Эмми Робинс он поддерживал отношения всю жизнь, однако открыто заявлял о себе как о поборнике «свободной любви», чем шокировал своих современников, воспитанных в строгих викторианских традициях старой доброй Англии.

В молодости Уэллс в основном писал научно-фантастические романы: «Машина времени» (1895), «Остров доктора Моро» (1896), «Человек-невидимка» (1897), «Борьба миров» (1898), «Первые люди на Луне» (1901), «Пища богов» (1904). В январе 1902 года Уэллс выступил с лекцией «Открытие будущего», в которой сформулировал многие теоретические предпосылки его научно-фантастических произведений.

Главная проблема, которая была поставлена в научной фантастике Уэллса, это проблема о сущности и последствиях научно-технического прогресса. Вопрос о том, «является ли материальный прогресс гарантией прогресса в социальной и нравственный области», был поставлен еще в XVIII веке Ж. – Ж. Руссо и решен им отрицательно. Уэллс был солидарен с французским философом. Взгляды писателя на перспективы развития общества пессимистичны: он не считал, что достижения в технике сделают людей счастливыми. В «Машине времени» и «Войне миров» возникает мрачная картина будущего, когда научные открытия и технические достижения обратятся против человека и человечества. Время действия в романе «Машина времени» – это девятое тысячелетие нашей эры. Люди будущего, живущие на Земле, оказываются разделенными на два лагеря: элоев и марлоков. Грациозные, изящные элои живут на поверхности Земли, наслаждаются солнечным светом, красотой природы. Но их существование совершенно лишено смысла. Обезьяноподобные существа – марлоки трудятся под землей, они слепы и уродливы, они потеряли человеческий облик. По ночам марлоки выбираются из-под земли и пьют кровь элоев. В этом мире будущего нет ни безработицы, ни социальных проблем, но человеческий разум здесь погиб. Поэтому этот мир гибнет от энтропии – внутренней неупорядоченности.

В «Борьбе миров» речь идет о нападении марсиан на Землю, на жителей Англии. Вопрос об обитаемости других планет Солнечной системы поднимался еще древними, Лукреций и Плутарх верили в существование внеземных цивилизаций. Марсиане из романа Уэллса, благодаря мощнейшему развитию науки и техники, превратились в усовершенствованные машины, снабженные мыслительным аппаратом и сильно развитыми руками. Они не имеют эмоций, не спят, работая по 24 часа в сутки, у них стерты границы пола и размножаются марсиане почкованием. Фантастические, зловещие пришельцы из космоса оставляют после себя выжженную землю, наводят ужас и несут гибель, причем совершенно невероятные события органично включены автором в бытовую обстановку повседневной жизни. Роман настолько поразил и убедил читателей, что даже случился такой казус. Когда 30 октября 1938 года американское радио передало инсценировку «Войны миров», подготовленную молодым актером Орсоном Уэллсом, в стране началась паника. Радиослушатели приняли радиоспектакль за репортаж о действительных событиях.

Роман «Человек-невидимка», при всей фантастичности сюжета, близок к художественному исследованию социально-психологических причин преступления. После многих опытов талантливый ученый Гриффин открыл секрет превращения человека в невидимку, секрет девизуализации тела. Свое открытие он испытывает на себе. Став невидимым, Гриффин приобретает огромную власть над людьми, но это великое научное открытие оборачивается не благом, а гибелью. Жестокая и слепая толпа толкает ученого на путь преступления, а затем ставит его в положение загнанного зверя. Проблема виталистических экспериментов поднимается и в романе «Остров доктора Моро», где блестящий ученый превращает животных в людей. Но все эти противоестественные опыты оборачиваются трагедией, поскольку они лишены смысла и направлены лишь на удовлетворения тщеславных амбиций. Наука без морали, говорит Уэллс, это смертельная угроза для человечества, это оружие самоуничтожения.

В романе «Первые люди на Луне» рассказано о полете на Луну двух жителей Земли. Вид лунных богатств будоражит воображение героев и заставляет их задуматься над тем, что люди еще не доросли до того, чтобы разумно распорядиться этими богатствами. В романе «Пища богов» повествуется об изобретении особой субстанции, содействующей быстрому росту живых организмов, превращению людей в гигантов. Но и здесь научное открытие оборачивается бедствием. Мир оказался не готов к приходу гигантов, которые чувствуют в себе силы для свершения великих дел, но возможности для этого они лишены.

На более позднем этапе своего творчества Уэллс пишет произведения, посвященные социальному анализу повседневной жизни самых обычных людей. Почему люди в нашем современном мире так же несчастны, как и сотни лет назад, спрашивает писатель. Своим вниманием к судьбе человека Уэллс оказывается близок Ч. Диккенсу. Как и Диккенс, он использует прием гротеска, подчеркивая эксцентрические черты в поведении и внешности своих героев. Романы «Анна-Вероника» (1909) и «Жена сэра Айзека Хармана» (1914) посвящены проблеме женской эмансипации. Героини смело отстаивают свое право на самостоятельную жизнь, на независимость и образование. Романы Уэллса были восприняты как дерзкий выпад против установленных норм и правил, против существующего института брака. Эти книги не выдавали в библиотеках и публично осуждали.

В годы Первой мировой войны Уэллс написал роман «Мистер Бритлинг пьет чашу до дна» (1916), которую назвал историей своего сознания. По существу, это автобиография, совмещающая воспоминания о прожитых годах с осмыслением важнейших современных событий. Настоящий «Опыт автобиографии» писатель опубликовал на склоне лет, в 1934 году, когда ему было уже 68 лет.

Наиболее полно свое эстетическое кредо писатель изложил в программной статье «Современный роман» (1911). В ней он предложил собственную концепцию романа, охарактеризовав его как «роман, вобравший в себя всю жизнь». Основную цель романа писатель видит в том, чтобы помочь людям понять и изменить мир.

В 1920 году Уэллс посетил советскую Россию, встречался с Лениным, которого позже назвал «кремлевским мечтателем». Английский писатель был противником революции марксизма. Но то, что он увидел в молодой советской стране, его заинтересовало. Книга, написанная им по следам поездки, называлась «Россия во мгле» – красноречивое название, отражающее весь политический скептицизм автора.

Герберт Уэллс своим творчеством внес большой вклад в антифашистское движение. В его поздних романах «Самовластие мистера Парэма» (1930), «Игрок в крокет» (1936) и «Бэлпингтон из Блэпа» (1932) он показал, что фашизм – это путь к самоуничтожению.

Уэллс умер за несколько недель до своего 80-летия и успел за свою жизнь очень многое, став для современников и потомков примером честного и бескомпромиссного писателя.

Теодор Драйзер

(1871 – 1945)

Американский писатель Теодор Драйзер родился в небольшом городке Терр, штат Индиана. Его отец, Джон Пол Драйзер, ревностный католик, человек работящий и честный, был между тем неудачлив в жизни. Немец по происхождению, он покинул родную Германию, чтобы избежать призыва на военную службу. На Западе познакомился с Сарой Марией Шенеб, дочерью зажиточных фермеров, религиозных сектантов, которые воспротивились ее выбору. В новогоднюю ночь 1851 года молодые люди тайно обвенчались и вскоре поселились в штате Индиана. Их бизнес на прядильной фабрике был уничтожен пожаром, Джон устроился на стройку, но спустя некоторое время стал инвалидом.

Семья терпела нужду, и потому часто переезжала с места на место в поисках лучшей доли. Наконец, они поселились в самом бедном квартале города Терр, где нищета была обычным явлением. Один за другим умерли трое старших сыновей. Теодор был последним, двенадцатым ребенком в семье. Но мать, мудрая и добросердечная женщина, была натурой сильной и самоотверженной и старалась скрасить их жизнь. Позже писатель вспоминал о матери как о женщине «сильной, терпеливой, все понимающей, доброжелательной, изобретательной, любящей шутку и всегда готовой прийти на помощь».

Теодор учился в приходской школе, но учеба ему не давалась, к тому же он был застенчивым, болезненным, поэтому сверстники его недолюбливали и часто били. Он вместе со старшими братьями и сестрами старался помочь матери, фактически лишившейся поддержки мужа: был разносчиком газет, торговал вразнос, был мойщиком посуды. Беды и горести по-прежнему были спутниками семьи Драйзеров, пока их старший сын Поль не стал преуспевающим автором и исполнителем популярных песен. Драйзеры перебрались в Чикаго, который с тех пор олицетворял для Теодора всю американскую индустрию. Красноречивую картину чикагской жизни Драйзер описал в своем романе «Титан»: «Ослепительно сверкали огни публичных домов, громко звенели банджо, цитры и мандолины в так называемых забегаловках. Сюда, словно на пир, стекались самые дерзновенные мечты и самые низменные вожделения века и пировали всласть в этом новоявленном чудо-городе – центре Западных штатов». Но жизнь в большом городе оказалась не по карману Драйзерам и они снова переехали, на этот раз в небольшой городок Варшава, в штате Индиана. Здесь Теодор поступил в школу и стал одним из лучших учеников.

При помощи своей варшавской учительницы, которая из своих скудных средств заплатила за его обучение, Драйзер один год учился в университете Блумингтона, штат Индиана. Здесь он зачитывался Диккенсом, открыл для себя Толстого, особенное впечатление на него произвели повести «Смерть Ивана Ильича» и «Крейцерова соната». Здесь он впервые задумался о писательской деятельности. Драйзер проводил много времени в городской публичной библиотеке, посещал художественные выставки, с интересом читал газеты.

В начале 1892 года ему удалось устроиться репортером в чикагскую газету «Daily News», где появляются его первые заметки об изнанке городской жизни: о трущобах, бродягах, ночлежках, салунах, борделях. Со временем Драйзер успешно овладел ремеслом газетчика, он работал в редакциях Сент-Луиса, Кливленда, Питтсбурга, Нью-Йорка. Его имя было даже включено в биографический справочник «Who’s Who in America» c обозначением профессии – писатель-журналист. Журналистика стала хорошей школой, воспитавшей мужественный талант Драйзера-романиста. В 1899 году он женился на Саре Уайт, дочери преуспевающих бизнесменов.

В конце 1890-х годов Драйзер примкнул к литературно-журналистскому течению «Разгребателей грязи», которое восстало против традиций «благопристойности» в литературе и стремились воспроизводить жизнь такой, как она есть, обличая социальную несправедливость и коррупцию. Активными участниками этого течения были Л. Стеффенсон, Дж. Райс, Х. Гарлендт, Ф. Норрис. Как и все сверстники Драйзера, он был увлечен идеями эволюционизма, дарвинизма и прагматической этики. Властителями дум его поколения были Герберт Спенсер и Хаксли. Книга Спенсера «Основные начала» с идеей беспомощности науки в познании мира и человека как раба инстинктов стала для молодых американцев настольной. Она вызвала у Драйзера настоящее потрясение, начинающий писатель почувствовал, что все его прежние представления о жизни рассыпаются в прах.

Убедившись в том, что интерес к жизни у американцев связан с нетерпеливым ожиданием успеха, Драйзер решил исследовать психологию обделенного и честолюбивого «солдата удачи» и объект его честолюбивых устремлений – американское общество. Первым шагом на этом пути стал роман «Сестра Керри» (1900), в центре которого – история молоденькой провинциалки без твердых нравственных принципов, приехавшей в Чикаго в поисках работы. Она становится звездой эстрады, но цена этого успеха – ее собственная душевная опустошенность и разбитые судьбы тех, кто помог Керри взойти на олимп. Драйзер не побоялся вскрыть изнанку внешне благополучного американского общества, он показал своим соотечественникам, какие они есть на самом деле, за что был публично признан «позором Америки». Наступил очень сложный период его жизни. Он потерял работу, оказался на грани нищеты, ютился в ночлежках, наконец устроился чернорабочим на железной дороге, не имея ни сил, ни средств окончить свой новый роман под условным названием «Грешник».

В 1905 году Драйзеру удалось вернуться к журналистской работе, он стал сотрудником журнала «Butyric Publications» и заведовал тремя женскими журналами, в которых рядом с рекламой моды печаталась всякая всячина о доме и семье. В 1911 году вышел второй роман Драйзера. Его первоначальное название «Грешник» было заменено на «Дженни Герхардт». В основе сюжета – реальные факты из жизни сестер писателя. Этот роман – своего рода зеркальное отражение «Сестры Керри». В отличие от Керри Дженни не прельщается богатством, она создана для глубокой и верной любви. Смысл жизни открылся ей в ценностях, лежащих за пределами мира успеха и материального благополучия.

После выхода «Дженни Герхардт» Драйзер приступает к работе над масштабным романом о бизнесе. Эта тема его как журналиста занимала давно, он в свое время брал интервью у американских «некоронованных королей» Карнеги, Филда, Армора. Но особенно его поразила история Ч. Йеркса, начавшего с трамвайной аферы и тюрьмы в Филадельфии, а потом превратившегося в мультимиллионера. В личности Йеркса Драйзера привлекал не только размах, но и то, что этот человек утверждал себя и в бизнесе, и в любви, и в искусстве. Загадочным и непостижимым был еще и тот факт, что после смерти Йеркса его состояние исчезло.

Драйзер занялся изучением биографии Йеркса и других «династий неотесанных выскочек», он поднял огромный материал, посетил Европу, чтобы получить представление о европейском окружении магната. Так Йеркс стал прототипом его Франка Каупервуда. В своей трилогии, состоящей из романов «Финансист», «Титан», «Стоик», писатель исследует анатомию успеха, показывает изнутри работу ума и души своего героя, прослеживая этапы его превращения в титана. Драйзеровский Каупервуд – это финансист-философ, что придает ему масштабность и величие, которого лишены его конкуренты.

Интерес Драйзера к науке, искусству, социальным теориям свел его с обитателями местечка под названием Grееnwich village. Здесь встречались писатели, художники, агитаторы, феминистки. Они спорили о политике, о фрейдизме, о живописи. Драйзера восхитила свобода самовыражения участников жарких дебатов, максимальное разнообразие жизненных ощущений, то, что он называл «веритизмом». Здесь он встретил героинь своей будущей «Галереи женщин». Многое из увиденного и услышанного Драйзер перенес на страницы своего нового романа «Гений» (1915). Это книга о природе искусства и роли художника. В романе писатель показал, что свободная мысль и искусство в «свободной» Америке подчинены практицизму тех, кто стоит у власти и не имеет ни малейшего представления об умственных и духовных запросах человека. Роман «Гений» был запрещен через год после выхода в свет, но у Драйзера нашлись и сторонники: Дж. Лондон, Г. Уэллс. Полемика и борьба вокруг романа сблизила писателя с сотрудниками радикального журнала Джоном Ридом и Шервудом Андерсоном, благодаря которым Драйзер стал симпатизировать идеям социализма.

В силу этого Драйзер реализует себя как яркий, талантливый публицист. Он выпустил две книги очерков «Путешественник в сорок лет» (1913) и «Каникулы уроженца Индианы» (1916), в которых соединены впечатления о поездке по странам Западной Европы с воспоминаниями о детстве и юности. Публицистический сборник «Бей, барабан!» с красноречивым подзаголовком «Книга тайн, чудес и ужасов жизни» открыла американцам глаза на их собственную жизнь.

В 1924 году созрел замысел романа, сделавший своего автора триумфатором, – «Американская трагедия». В начале века американские газеты писали об убийстве неким Джиллетом беременной возлюбленной, оказавшейся помехой на его пути к выгодной женитьбе. Убийца был казнен. Сюжетная канва романа повторяет реальную историю. Драйзер подчеркивал социальный характер романа: «Это была исключительно правдивая история о том, что жизнь делает с личностью и как бессильна личность против нее». Беззащитность человека перед лицом рока, рождающая пафос страдания, роднит автора «Американской трагедии» с Достоевским как автором «Преступления и наказания». Рок в романе Драйзера – это общественная система.

В конце 20-х годов Драйзер совершил поездку в СССР, его официально пригласили на празднование 10-летней годовщины революции. Кроме Москвы писатель посетил Ленинград, Киев, Нижний Новгород, Тбилиси, Одессу, побывал на родине, в Ясной Поляне, своего кумира Л. Н. Толстого. В Москве он встретился с В. Маяковским и С. Эйзенштейном. Его интересовал «колоссальный эксперимент, проводимый в масштабах целого государства». До конца своих дней писатель сочувственно относился к идеям коммунизма, хотя признавался, что знает очень мало правды об условиях в России. Незадолго до смерти, весной 1945 года, Драйзер вступил в компартию США, одновременно регулярно посещая службы одной из протестантских церквей Америки.

Драйзер всю жизнь занимал активную гражданскую позицию. В 1932 году он принял участие во всемирном антивоенном конгрессе в Амстердаме. В международный инициативный комитет этого форума входили также Г. Манн, Р. Роллан, М. Горький. С этой целью он участвовал в кампаниях в защиту невинно осужденного американского шахтера Тома Муни, был председателем «Комитета помощи южным политическим заключенным», возглавил комиссию по обследованию условий труда шахтеров на юге.

После того как Европа оказалась под игом фашизма, вместе с Дж. Натаном, Э. Бойдом, Ю. О’Нилом Драйзер основывает журнал «American Spectator», в котором были сплочены лучшие интеллектуальные силы Америки в антифашистской борьбе. В сентябре 1940 года в США было создано Американское общество борьбы за мир, и Драйзера избрали одним из его вице-президентов.

На закате дней Драйзер написал роман «Оплот», в центре которого история преуспевающего финансиста Солона Барнса, оказавшегося в роли современного Иова. Барнс – воплощение нравственности, ее оплот, поэтому он неизбежно приходит к отречению от бизнеса, проклиная мир денег, отнявшего у него сына и жену. По мнению многих биографов, в образе Солона Драйзер изобразил своего отца, человека глубоко религиозного, но беспомощного в эгоистичном мире. Роман «Оплот» имел большой успех, но писатель об этом уже не узнал. Он скончался 28 декабря 1945 года, оставшись в памяти соотечественников и читателей во всем мире смелым обличителем пороков общества, в котором он жил и которое любил, потому что родину любят такой, какая она есть.

Джеймс Джойс

(1882 – 1941)

Ирландский писатель, романист, новеллист и поэт, Джеймс Джойс причислен к «отцам» современного модернизма, а его главное произведение – роман «Улисс», оказавший мощное влияние на развитие литературы новейшего времени, признан энциклопедией модернистского искусства. «Улисс» и по сию пору воспринимается как грандиозный художественный эксперимент, в ходе которого автор ломал традиционные каноны классического романа и взамен разрабатывал новые принципы и приемы: технику «потока сознания» и подсознания, параллельное и перекрещивающееся движение нескольких рядов мыслей, фрагментарность, технику монтажа фраз и картин, словотворчество и т. д. В своем романе Джойс стремился к созданию некоей универсальной картины человека и человеческого бытия со свойственными им вечными проявлениями взаимодействующих страстей, импульсов, инстинктов, желаний. В мировую литературу Джойс вошел как один из крупнейших мифотворцев ХХ века, создавший в своем «Улиссе» модель мира и человека.

В юности, еще будучи студентом Дублинского университета, будущий писатель увлекается театром и сам пробует писать пьесы. Не разделяя национально-освободительных устремлений своих соотечественников, Джойс в 1902 году уезжает в Париж: в сущности, это означало его добровольную эмиграцию. Здесь почти все время он и живет, терпя жестокие лишения. В 1914 году выходит сборник рассказов «Дублинцы», написанный в традиционной реалистической манере, запечатлевший картины быта и характеры обитателей Дублина. В 1916 году появляется автобиографический роман «Портрет художника в юности», которому суждено было стать своеобразным звеном между реалистической и модернистской манерой письма Джойса. Это своего рода «роман воспитания», рассказывающий о становлении художника, формировании его мировоззренческих и эстетических взглядов, истории его разрыва с родиной.

Работа над романом «Улисс» продолжалась 7 лет, с 1914 по 1921 год, но еще до публикации полного текста романа о нем заговорили как о новом этапе в развитии мировой литературы. Свое произведение Джойс задумал как современную «Одиссею». Древнегреческий миф об Одиссее он попытался претворить в истории дублинского обывателя, поэтому героем его романа становится совершенно обыкновенный Леопольд Блум, а сферой исследования писателя – тайники сознания и подсознания этого ничем не примечательного ирландца. В мельчайших деталях Джойс воспроизводит один день из жизни своих трех основных героев – Блума, его жены Молли и учителя истории Стивена Дедалуса. Писатель передает поток сознания каждого из них, их внутренние монологи, подсознательные импульсы, инстинктивные желания, движущие их поступками. В романе нет определенного сюжета и четкой последовательности событий. Очень условно сюжетная линия может быть выстроена как история однодневного «путешествия» Блума по Дублину. Весь стиль повествования определен изменчивым, беспорядочным потоком мыслей каждого из героев. Джойс детально воспроизводит малейшие душевные движения, повороты их мысли. Книга напоминает некий словесный лабиринт, через ее страницы нужно пробиваться, попадая в бесконечные ловушки и тупики, разгадывая сложные психологические задачи, распутывая паутины всевозможных ассоциаций и аналогий. «Улисс» состоит из 18 эпизодов. Одни из них посвящены Блуму, другие Дедалусу. Действие начинается в 8 ч утра и кончается в 3 ч ночи:

– 1-й эпизод. 8 ч утра. Просыпается Стивен Дедалус.

– 2-й эпизод. 10 ч. Школа мистера Дизи, где Стивен преподает историю. Беседа Дедалуса с мистером Дизи.

– 3-й эпизод. 11 ч. Стивен бесцельно бредет вдоль берега реки. Раздумывает о тайнах бытия.

– 4-й эпизод. 8 ч утра. Леопольд Блум просыпается, отправляется в мясную лавку, готовит завтрак, получает утреннюю почту, разговаривает с женой.

– 5-й эпизод. 10 ч. Блум заходит на почту и получает письмо от своей любовницы Марты. Посещает церковь и присутствует на утренней службе, заходит ненадолго в аптеку и затем отправляется в городские бани.

И так далее до последних эпизодов, в которых оба героя встречаются и знакомятся друг с другом. Роман заканчивается воспроизведением обрывков мыслей засыпающей Молли, в полусне она размышляет о своих взаимоотношениях с мужем и любовником.

Согласно замыслу Джойса Блум и Дедалус, это воплощение извечных свойств человеческой натуры, это само человечество, а Дублин, по которому они блуждают, это весь мир. В своем конкретном существовании Блум и весь его мир выявляют, по Джойсу, некие глубинные образы и жизненные закономерности. Роман поэтому насыщен античными, библейскими и средневеково-католическими аналогиями. Об этом говорит уже само название романа: Блум уподобляется странствующему Одиссею, Дедалус – сыну Одиссея Телемаху, Молли – жене Одиссея Пенелопе. Каждый из эпизодов романа соотнесен с той или иной главой гомеровской поэмы. Обращаясь к поэме Гомера, Джойс тем самым пытается усмотреть в своем герое те начала, которые свойственны человеческой натуре испокон веков. Мысль о неизменности человеческой природы и дала основание автору сопоставлять Блума с героем древнегреческих мифов. Писатель считал, что человечество пришло к своему упадку, что взлеты творческой энергии или подъем духа уже невозможны, люди могут удовлетворять лишь свои животные потребности, и это Джойс с великим искусством показал на примере трех своих героев. Его Блум вульгарен, плохо образован, полон предрассудков. Поток его мыслей – незначительных, тусклых – движется вяло и медленно, он совершенно не способен мыслить обобщенно, все его интересы и желания диктуются потребностями плоти, поэтому в потоке его сознания множество низменных, натуралистических подробностей и деталей. Вот описание спальни Блума и его жены: по комнате разбросано грязное белье, здесь трудно дышать. Затхлый воздух, «как загнившая вода из-под цветов», одурманивает. Дурные запахи наполняют все жилище Блума. «Едкий дым подгорающей почки заполнил кухню», «вонь заплесневелой штукатурки и затхлой паутины» ударяет в голову. В насыщении подобных деталей писатель не сдерживает себя. Примитивность натуры Блума, его грубая чувственность и чревоугодие сквозят и в той сосредоточенности, с которой он готовит себе завтрак, как, смакуя каждый кусок, с чрезмерной обстоятельностью ест («Больше всего он любил бараньи почки на рашпере, оставляющие во рту тонкий едкий вкус, слегка отдававший мочой»). Потом он несет завтрак жене, идет в уборную, а в его сознании, чередуясь и прерываясь, копошатся мысли – будничные, серые, приземленные, как слипшиеся с окружающими предметами. И человек исчезает, растворяется во всем этом хаосе, обезличивается, остается лишь автоматизм движений, инерция привычки.

Язык произведения чрезвычайно сложный. По мере развертывания эпизодов внутренний монолог героя усложняется, ход мыслей становится все более отрывистым и алогичным. Впечатления дня наслаиваются одно на другое. Характерен для манеры Джойса прием перебоя мысли. Блум пытается вспомнить имя человека, с которым был когда-то знаком, но оно не приходит ему на память. Лишь через несколько страниц, во время разговора с повстречавшимся ему человеком, в речь героя вдруг врывается фраза: «Пенроз! Вот как его звали». Теперь он вспомнил, и вновь поток его мыслей продолжает свое движение. Часто мысли Блума текут параллельно или причудливо переплетаются. Проходя мимо витрины магазина, он вспоминает, что шелковая материя – поплин – была завезена в Англию гугенотами.

При этом в его сознании развиваются параллельно две темы: хор из оперы Мейербера «Гугеноты» и размышления о качестве поплина: «Тарара. Замечательный хор. Тара. Стирать в дождевой воде».

Блум не в состоянии мыслить усложненными языковыми конструкциями, поэтому синтаксис романа предельно упрощенный: «Нагнулся посмотреть на грядку чахлой мяты. Вдоль стены. Устроить здесь беседку. Турецкие бобы. Дикий виноград. Надо унавозить все это место, больная почва… Всякая почва так, без навоза. Домашние помои. Суглинок, что это такое? Куры в соседнем саду, их помет очень хорошее поверхностное удобрение. Но лучше всего скот, если его кормить жмыхами. Компост. Незаменимо для чистки дамских лаковых перчаток. Грязь, а чистит. Зола тоже… Он пошел дальше. А где моя шляпа, между прочим?» Передавая отрывочность и неопределенность мыслей героя, Джойс иногда обрывает фразы и даже слова. Он с фотографической точностью фиксирует зарождающуюся в сознании Блума мысль, делает своего рода моментальные снимки. Не каждая вспышка сознания успевает облечься в определенную форму прежде, чем погаснуть; но она уже возникла, и Джойс спешит включить ее в общий поток сознания: «Качество пудинга познается…», «говорит, любить не бу…», «несваре…». Куски разорванных фраз вкрапливаются в текст, иногда та или иная оборванная мысль получает свое завершение через несколько страниц. Стремясь передать нерасчлененность потока мыслей Блума, Джойс отказывается подчас от знаков препинания. Другой герой романа, Стивен Дедалус, хорошо образован, поток его сознания наиболее сложен, однако своим духовным отцом он признает Блума.

Особенностью стиля романа является его музыкальность. Писатель максимально широко использовал музыкальные возможности языка, добиваясь слияния зрительного и слухового эффектов в передаче ритма речного потока, в журчании воды и т. п. Книга Джойса рассчитана на безмерное читательское усилие. В ответ на упрек: «Ваши книги трудно читать» писатель ответил «Трудно было писать». Еще более трудным для восприятия стало его последнее произведение «Поминки по Финнегану» (1939). Роман был задуман как выражение подсознания спящего человека, как попытка передать «бессловесный мир» сна. Джойс бьется здесь над созданием языка «сновидений и дремы», включая в английскую речь никому не ведомый язык эскимосов. Роман этот успеха не имел.

В настоящее время нет в мире писателя, который не испытывал в той или иной мере воздействия художественной манеры Джойса. Полностью произведения Джеймса Джойса стали доступны русскому читателю лишь в 1993 году.

Марсель Пруст

(1871 – 1922)

Жизнь Марселя Пруста резко подразделяется на два периода: первый – когда он вел рассеянную жизнь светского молодого человека и изредка пописывал, второй – когда он добровольно «запер» себя в своей комнате, полностью изолировавшись от окружающего мира, и все его существование свелось к написанию романа. Уже в 1905 году он писал: «Я более не выхожу… Постоянно во власти возможного приступа». В этом вынужденном заключении Пруст и умер в 1922 году. В 9-летнем возрасте писатель заболел астмой, приступы которой со временем становились все тяжелее, это и определило его судьбу. Свои первые литературные наброски – сборник новелл «Наслаждения и дни» – Пруст издает в 1896 году. Большое влияние уже на эти первые опыты имел импрессионизм – модное тогда течение в искусстве: его рассказы представляют собой моментальные импрессионистские зарисовки, «портреты» чувств, переживаний, впечатлений. Через весь сборник проходит модный для искусства конца XIХ века мотив болезни и смерти, но у Пруста он был не только украшением и поэтическим образом, но и выражением личных фактов жизни.

Свой главный огромный труд – роман «В поисках утраченного времени» – Пруст писал, уже будучи тяжело больным. Именно в этот «час заката» в нем раскрылся настоящий талант большого художника. Он все более приковывался к своей «тюрьме», к комнате, обитой пробкой, с наглухо закрытыми окнами. Все отгораживало писателя от уличного шума, от пыли и солнечного света – и от жизни в «настоящем времени». Он оставался наедине со своими воспоминаниями, «искал утерянное время», писал, почти не покидая постели, писал с необычайным упорством, хотя силы его иссякали и минут для работы оставалось все меньше. В 1911 году был написан 1-й том романа – «В сторону Свана», далее выходят «Под сенью девушек в цвету» (1918), «Сторона Германтов» (1921), «Содом и Гоморра» (1921), посмертно вышли романы «Пленница» (1923), «Беглянка» (1925) и «Найденное время» (1927).

Все книги объединены образом рассказчика Марселя, пробуждающегося однажды среди ночи и вспоминающего о прожитой жизни: о детстве в провинциальном городке Комбре, о своих родителях, знакомых, о светских друзьях и светской жизни, о путешествиях и многом другом. Несмотря на близость рассказчика с автором (он тоже болен астмой), это не автобиографическое произведение. Пруст стремился донести до своих читателей ту духовную атмосферу, в которой жили его современники, раскрыть тайники сознания и подсознания героя своего времени. Перед нами «роман-поток», в котором писатель исследует бесконечную сложность и текучесть человеческого сознания. Подлинный герой прустовского романа – глубинное «я», жизнь этого внутреннего «я». Причем здесь нет и намека на интеллектуальное усилие, подлинная духовная жизнь для Пруста не сводится к рационалистическим умозаключениям. «Озарения», интуитивные прозрения, впечатление и рожденное им ощущение и были его подлинным «я». Поэтому прустовский образ импрессионистичен, в нем отсутствует логика развития, он строится на припоминании, которое, в свою очередь, очень прихотливо. Характеры героев Пруста не имеют исторической и социальной обусловленности, они меняются не в зависимости от окружения, а от особенностей восприятия, точек зрения на них рассказчика подобно тому, как на знаменитом «Руанском соборе» Клода Моне один и тот же предмет меняет свою окраску в зависимости от времени суток и освещенности. Вследствие этого характер у Пруста лишается традиционной цельности, он словно дробится на множество зарисовок, где он с няней совершал прогулки то в сторону, где жил буржуа Сван, то в сторону, где обосновались аристократы Германты, попутные встречи, погода, пейзаж, впечатления от взаимоотношений с отцом и матерью; в юности – первая любовь к дочери Свана Жильберте, далее история любви к Альбертине и так до заключительного периода, когда Марсель уже тяжело болен. Все это словно разные люди. Точно так же строится и образ одного из главных героев романа Свана: Сван в детском восприятии Марселя, умный и утонченный завсегдатай салонов, Сван – любовник ничтожной Одетты, увиденный глазами повзрослевшего рассказчика, Сван – благополучный семьянин, Сван – неизлечимо больной в конце повествования.

Важной темой романа стала любовь. Пруст обнаруживает тонкое психологическое мастерство в передаче любовного чувства, однако чувство это носит у него чисто субъективный характер. Писателя интересуют только личные переживания, а сам объект любви оказывается случайным. Причем интенсивность любовного чувства возрастает уже после утраты любимой, то есть в воспоминаниях рассказчика.

А. Моравиа назвал роман Пруста «эпической поэмой повседневности»; действительно, герой его живет в мире обыденного, в каждодневной суете встреч, бесед. То, из чего состояла жизнь Марселя и самого автора, Пруст воспроизводит скрупулезно, тщательно сохраняя каждую деталь. Зацепившись за какую-нибудь мелочь, он может застрять надолго, на десятки страниц. Хрестоматийными стали эпизоды, которые для Пруста имеют важнейшее значение, когда вкус печенья «Мадлен», знакомого с детства, вызывает к жизни весь поток воспоминаний, весь поток ожившего, ощущаемого прошлого, которое властно вторгается в настоящее и заменяет его жизнью в воспоминании: «…как только чай с размоченными в нем крошками пирожного коснулся моего неба, я вздрогнул: во мне произошло что-то необыкновенное. На меня внезапно нахлынул беспричинный восторг. Я, как влюбленный, сразу стал равнодушен к превратностям судьбы… Я перестал чувствовать себя человеком посредственным, незаметным, смертным. Откуда ко мне пришла всемогущая эта радость?.. Я пытаюсь вновь вызвать в себе это состояние. Я мысленно возвращаюсь к тому моменту, когда я пил первую ложечку чаю…» Общеизвестен также эпизод с поцелуем матери перед сном, который становится для болезненного и впечатлительного ребенка событием чрезвычайным, также занимающий немало страниц. Эти впечатления автора импрессионистичны, они ассоциируются со вкусом, запахом, звуком: например, запах лака от лестницы, по которой маленький Марсель каждый вечер с отвращением поднимался в свою комнату. Он рассказывает, как пытался однажды безуспешно вспомнить об одном путешествии, но стоило ложке упасть на тарелку, и все мгновенно ожило в памяти. Описания природы также основаны на субъективном впечатлении, они передаются через цветовую гамму, световые блики, феерию полутонов. Вот картина праздничного гулянья: «В этом гулянье на берегу было нечто чарующее… То, что восхищало в платье женщины, переставшей на минуту танцевать вследствие жары и одышки, мерцало также на полотне повисшего паруса, на водной поверхности маленькой гавани, на деревянной пристани, в листве деревьев и на небе. Как на одной из картин, виденных мною в Бальбеке, больница под лазоревым небом, не менее прекрасная, чем готический собор, казалось… пела…» Жизнь, расцвеченная импрессионистскими красками, скрывает подлинную жизнь: вульгарную даму в заурядном платье, убогую больницу. Соответственно и стиль романа сложный, витиеватый, со множеством метафор, всевозможных синтаксических конструкций; фразы разворачиваются медленно, плавно.

Весной 1922 года Пруст завершает рукопись романа «В поисках утраченного времени». «Этой ночью я написал слово „конец“. Теперь я могу умереть», – сказал он своей служанке. Слова его оказались пророческими.

Пруст оказал заметное влияние на прозу ХХ века, хотя непосредственных продолжателей своей манеры не имел. В России первые переводы его произведений стали появляться начиная с 1927 года.

Маргарет Митчелл

(1900 – 1949)

На самом юге Соединенных Штатов расположен штат Флорида, что значит – утопающий в цветах, открытый, по преданию, Колумбом; слева находится Новый Орлеан, а справа – Саванна, где умер пират Флинт «от рома» и где кричал «пиастры! пиастры!» его жуткий попугай. Вот отсюда и пришла Скарлетт О’Хара, героиня всемирно известного романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром». Сама Митчелл тоже была настоящей американкой: история ее предков – это сама американская история: со стороны отца – беглые ирландцы, с другой стороны – такие же французы. Два ее деда сражались в Гражданскую войну на стороне южан. Как и ее героиня, писательница была родом из Атланты, где во времена ее юности еще стояли особняки, сохранившиеся со времен войны между Севером и Югом. Мать показывала ей обгорелые печные трубы и пустыри – следы минувших событий. Девочка росла в атмосфере рассказов о потрясающих трагедиях прошлого, семейных преданий и воспоминаний. Став взрослой, Митчелл вела жизнь обычной провинциальной леди, как она себя называла, с тем лишь отличием, что дом ее был полон каких-то бумажек, над которыми посмеивались ее гости да и она сама. Это и был роман, создававшийся с 1926 по 1936 год. И только когда он вышел, все вдруг поняли, на что посягнула эта маленькая смелая женщина.

Если попытаться воссоздать те далекие события американской истории, то лучшей книги, чем роман Митчелл, не найти, ибо он почти с документальной точностью воспроизводит их. Однако не только в этом ценность романа, а прежде всего в создании атмосферы, духа американского Юга, ярких колоритных характеров его обитателей. На героях романа лежит отпечаток судьбы самой писательницы и ее близких. В юные годы она пережила драму, причиной которой была гибель ее жениха на фронтах Первой мировой войны. Этот эпизод в трансформированном виде запечатлен в истории первого мужа героини романа, Скарлетт, Чарльза Гамильтона. Будущая писательница, внешне привлекательная, пользовалась успехом у поклонников, но остановила свой выбор на Реде Апшоу, молодом человеке, имевшем дурную репутацию скандалиста, но обладавшем большим обаянием. Некоторые его черты Митчелл запечатлеет в одном из главных героев романа – Ретте Батлере. Есть в романе и другие автобиографические элементы. Прежде чем приступить к написанию произведения, Митчелл разрабатывает подробный план его, заводит своего рода «досье» на каждого из героев, буквально сживается с ними, в особенности, конечно, со Скарлетт. Она детально изучает историю Атланты и всего штата Джорджия, стремясь проникнуть в образ жизни и мышления людей той эпохи; услышанные в детстве рассказы оживают на страницах романа – все это опровергает миф о «домашней хозяйке», написавшей это произведение ради «забавы».

Действие в романе охватывает 12 лет, с 1861 по 1873 год. События Гражданской войны представлены с так называемой «южной» точки зрения, то есть в их изображении отразились настроения людей, лишившихся в ходе войны своих богатств, привилегий, власти. На этом широком, полном драматизма историческом фоне перед глазами читателя развертывается не менее драматическая судьба главной героини Скарлетт, дочери иммигранта из Ирландии, владельца большого поместья Тара. В начале романа Скарлетт влюблена в своего соседа аристократа Эшли, но тот женится на своей кузине Мелани. Уязвленная, оскорбленная в своих лучших чувствах героиня выходит замуж за Чарльза Гамильтона, брата Мелани, однако тот вскоре погибает на войне, сама же Скарлетт оказывается в бедственном положении: северяне захватывают Атланту. Весь груз забот и тягот ложится на ее плечи (мать умерла, отец лишился рассудка, не вынеся сокрушительных последствий войны), к этому добавились и заботы о семействе Эшли, ибо тот со своей аристократической неприспособленностью и вовсе опустил руки. Все силы героиня сосредоточила на том, чтобы любой ценой сохранить фамильное поместье и обрести элементарное материальное обеспечение. «Ах, какою леди до кончиков ногтей она станет, когда у нее опять появятся деньги! Тогда она сможет быть доброй и мягкой… и будет печься о других и думать о соблюдении приличий… И она… будет носить корзинки с едой беднякам, и суп и желе – больным…» А пока она узнала, что «нельзя быть леди, не имея денег», и бросила все силы своей богатой натуры на их добывание: работает в поле как простая крестьянка, ведет хозяйство в доме, выходит замуж по расчету. Теряет и этого мужа, оставшись с двумя детьми на руках. Наконец, выходит замуж в третий раз за своего давнего поклонника Ретта Батлера. Человек авантюрного склада, занимавшийся какими-то спекулятивными махинациями, он привлекал ее силой и смелостью, неординарностью и мужским обаянием. Их взаимоотношения чреваты конфликтами и разрывами: столкнулись две сильные и независимые натуры. Напряжение и мужество, с какими боролась героиня против обстоятельств, терпя поражения, падая, вновь поднимаясь, но не сдаваясь, часто даже не сознавая сути своих поступков, во имя единственной цели – выстоять, выжить («выживание» – так определила тему своего романа и сама писательница), ее прыжки навстречу опасности, метания заставили миллионы читателей, затаив дыхание, следить за всеми перипетиями истории Скарлетт. В судьбе героини сплелся клубок противоречий, нерасторжимо связавший в ней чистоту и перерождение, идеал и порок, где главное было не потерять дороги, как-то выбраться. Все соединило в себе и ее имя, в английском звучании которого есть и алый цветок, наподобие нашего горицвета, и болезнь (сохранившаяся и в русском названии – скарлатина), и «блудница на звере багряном»… Финал романа «открытый», писательница оставляет свою героиню неуспокоившейся, надеющейся – сбудутся ли ее мечты?

Ушли в прошлое «унесенные ветром», но остался идеал, неисполнимый сон, который видит Скарлетт, – душа, летящая в белой, туманной массе; остались героика, романтика, которых так мало в современной литературе; остались яркие впечатляющие картины переломной исторической эпохи, неординарных человеческих страстей. Как заметил Джордж Марш, которому был посвящен роман, он «вобрал в себя все коренные события, происходящие в жизни: рождение, брак, смерть, голод, ревность, ненависть, алчность, радость и одиночество».

Успех романа был закреплен созданием в 1939 году фильма, который стал одним из самых популярных в истории мирового кинематографа. В нем блестяще сыграли голливудские «звезды» Кларк Гейбл (Ретт Батлер) и Вивьен Ли (Скарлетт). Кроме журналистских статей, которые Митчелл писала еще до создания романа, она более ничего не оставила. Жизнь ее оборвалась в 1949 году в родном городе, когда она была сбита пьяным водителем.

Томас Манн

(1875 – 1955)

Томас Манн, лауреат Нобелевской премии, вошел в мировую литературу как крупнейший представитель интеллектуального романа, романа идей. Общий ход развития человечества, кризисные явления в его прошлом и настоящем писатель стремился раскрыть главным образом через призму духовного мира, духовной культуры.

«Я горожанин, бюргер, отпрыск и дальний потомок немецко-бюргерской культуры» – так писал он о своем происхождении. Манн родился в Любеке, «старинном городке… с узенькими, извилистыми улочками, островерхими домами, готическими церквами и колодцами». Его отец – Иоганн-Генрих Манн был владельцем крупной хлеботорговой фирмы и сенатором, человеком известным и уважаемым, а мать, Юлия да Силова-Брунс, родилась от брака немецкого плантатора и бразильянки португало-креольского происхождения и в возрасте 7 лет была привезена в Германию. Спустя много лет, работая над «Очерком моей жизни», Манн так писал о себе: «„Суровость честных правил“ я унаследовал от отца, а „нрав весело-беспечный“, иначе говоря – восприимчивость ко всему художественно-ощутимому, – от матери». В семье И. – Г. Манна было пятеро детей: три сына и две дочери. Старший Генрих и средний Томас стали всемирно известными писателями.

Любовь и нежные воспоминания о родительском доме писатель сохранил на всю жизнь, и образ родового гнезда запечатлен им на страницах романа «Будденброки», в новеллах «Паяц» и «Тонио Крегер». «Детство у меня было счастливое, холеное», – записал много лет спустя Манн в «Очерке моей жизни». Особенно ему нравились кукольные спектакли. Декорации к ним изготавливались старшим братом Генрихом, а все роли и текст принадлежали Томасу. Круг чтения у М. был широк и не очень характерен для его сверстников. Он увлекался «Илиадой» Гомера и произведениями Вергилия, с удовольствием заучивая целые страницы. Среди его любимых авторов были также Гете и Толстой, Шиллер и Достоевский, Клейст и Шамиссо, Чехов и Фонтане.

Годы учения в школе Манн характеризовал так: «Я ненавидел школу и до самого конца учения не удовлетворял требованиям, которые она ко мне предъявляла». Гимназическое начальство раздражало не только отсутствие прилежания, но и то, что нередко знания гимназиста были богаче знаний учителя, когда речь шла о гуманитарных науках.

В 1891–1892 годах, после смерти отца была ликвидирована их семейная фирма. Манны вынуждены были продать особняк в Любеке и перебраться в Мюнхен. В баварской столице Томас устроился стажером в одну контору, и, переписывая тысячи бумаг, украдкой работал над своим первым романом «Падшая» (1894). Одновременно он посещал Мюнхенский университет и политехнический институт. Важнейшим фактором в духовном становлении Манна было обращение в эти годы к трудам Ницше и Шопенгауэра. Приобщение к Ницше рождало в юном писателе «интеллектуально-эстетическое переживание», а в учении Шопенгауэра захватила «стихия эротики и мистицизма».

В 1896–1898 годах Томас Манн вместе со своим братом – выдающимся немецким писателем Генрихом Манном – путешествует по Италии. В мировой словесности вряд ли можно найти в одной семье подобное блистательное по значению и по контрастной яркости соцветие талантов. Явление это поистине уникальное. Братья, такие несхожие по темпераменту, по природе своего дарования, по характеру видения и отображению действительности, по стилю, шли каждый – своим собственным, своеобычным художническим путем, но к одной общей для них цели – служить своим словом людям, были соединены друг с другом нерасторжимыми узами.

Во время путешествия по Италии, как свидетельствует сам писатель, у него рождается замысел романа об истории упадка одной семьи. В 1901 году первый роман Манна, над которым он с небольшими перерывами работал два с половиной года, вышел в свет в Берлине и сразу сделал своего автора знаменитым. На обложке книги значилось «Будденброки. Упадок одной семьи» (1901). «Под моим пером, – писал Манн, – возник скрытый под маской семейной хроники социально-критический роман, историческая картина быта и нравов» Германии конца XIX – начала XX века. «Будденброки» – это итог полемики прозаика с Ницше.

На протяжении всей жизни Манн не уставал повторять, что для него было «величайшим духовным переживанием» чтение произведений классиков русской литературы. Он хорошо знал творчество А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, А. П. Чехова, Д. С. Мережковского, А. М. Горького и других. Но особенное место в жизни и творчестве Манна занимали два великих русских писателя – Ф. М. Достоевский и Л. Н. Толстой. Они были для него выражением духовной власти тьмы и света в целостном единстве, где четко установлена пропорциональная зависимость возможной высоты полета человека от глубины его падения. К тому же в характеристиках Манном жизненного и творческого пути Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского постоянно ощущается наличие скрытого автопортрета.

В 1903 году была закончена одна из лучших манновских автобиографических новелл «Тонио Крегер», в которой художник размышляет о сложности союза творческого вдохновения и бюргерского образа жизни и мышления. Литературная известность Манна открыла перед ним двери многих престижных домов Мюнхена, среди них и особняк Прингсхеймов – профессора математики и его жены. Избранницей молодого писателя, его верной спутницей по жизни становится их дочь Катя. От этого брака у Манна было шестеро детей: один из них – Клаус стал автором нашумевшего романа «Мефистофель».

В 1913 году вышла одна из лучших и самых популярных новелл Томаса Манна – «Смерть в Венеции», в которой он вновь обращается к дискуссионным вопросам судеб искусства и художника в условиях кризиса культуры. Вспоминая годы Первой мировой войны, разразившейся в 1914 году, прозаик называл их временем «заблуждений и правоты», когда он «вместе со своим народом» прошел «тяжкий путь» познания и истины. Непосредственного участия в военных действиях Манн не принимал, но считал, что оставаться в стороне от всего происходящего он не имеет права, и видел свое назначение в том, чтобы «служить духовным оружием». В 1914 году писатель опубликовал статью «Мысли во время войны», очерк «Фридрих и большая коалиция», а в период с 1915 по 1918 год работал над книгой «Размышления аполитичного» (1918). «Размышления аполитичного» были рождены под знаком и давлением войны, явились итогом раздумий о проблемах немецкого духа, но одновременно пером автора водило страстное желание сравнить себя с другими, познать себя.

Еще в 1912 году у Манна родилась мысль о произведении, в котором бы отразился «духовный склад европейца первой трети двадцатого столетия и вставшие перед ним проблемы», но только в 1924 году замысел осуществился – вышел в свет роман «Волшебная гора». Параллельно с «Волшебной горой» Манн написал несколько эссе: «Гете и Толстой» (1923), «О немецкой республике» (1923), «Оккультные переживания», называя их «прямыми духовными отпрысками и ответвлениями» своего романа. «Волшебная гора» – это роман о времени: о прошлом и о настоящем. Центральной идеей в романе является идея Человека и человечности, она – центр напряженных дискуссий и непростых раздумий героев произведения и самого автора. Успех книги был колоссален. В течение четырех лет книга пережила сто изданий, что было почти невероятно.

В 1926 году вышел в свет первый роман тетралогии «Иосиф и его братья», которая задумывалась как продолжение проблематики «Волшебной горы». Тетралогия состоит из романов: «Былое Иакова» (1933), «Юный Иосиф» (1934), «Иосиф в Египте» (1936), «Иосиф-кормилец» (1943). Замысел монументального цикла романов возник у автора почти случайно. Однажды в своем уютном мюнхенском доме Манн, перелистывая старую семейную Библию, наткнулся на рассказ об Иосифе Прекрасном и задумался над вопросом, нельзя ли заново пересказать эту захватывающую историю. Манн стремился вложить в известный всем сюжет «нечто нужное людям», «какое-то внутреннее содержание». Он поставил перед собой задачу необычайной сложности: исследовать проблему гуманизма не на примере частного, индивидуального, а в общечеловеческом плане, отдавая предпочтение типическому перед индивидуальным. Писатель превратил своего героя в «символический образ человечества», а сам роман стал «поэмой о человечестве». Работой над тетралогией была продиктована и поездка в 1930 году на Ближний Восток.

В то время когда шла работа над первой книгой об Иосифе, в Германии сгущались сумерки фашизма, опасность которого Манн осознавал достаточно ясно. Выражением тревожных настроений писателя стала новелла «Марио и Волшебник», которую сам прозаик определял как «экспромтом родившуюся повесть».

В 1929 году Шведская академия отметила роман «Будденброки» присуждением автору Нобелевской премии. Сам же Манн полагал, что это – признание всего, что им было написано к этому времени. В 1933 году Томас Манн вынужденно покинул Германию. Эмиграция в Швейцарию совпала с выходом в свет первой части тетралогии «Иосиф и его братья», а в 1934 году увидела свет и вторая часть этого монументального романа. В этом же году писатель совершил свою первую поездку в США.

В 1936 году он начал работать над романом «Лотта в Веймаре» (1939), поставив перед собой цель «изобразить Гете во плоти». Сюжет романа основан на встрече через сорок с лишним лет в Веймаре Гете и Лотты, героини романа «Вертер», которая приехала в город для того, чтобы вспомнить свои отношения с великим поэтом и решить, правильно ли она поступила, расставшись с ним тогда. Писатель приходит к мысли о том, что между наличием в человеке дара божеского и качественной характеристикой человеческой индивидуальности существует тесная положительная связь: чем больше талант в человеке, тем выше индивидуальность его носителя. Гениальная художественная одаренность Гете во многом обусловливает и его гениальную личность.

Манн всю жизнь активно выражал свою гражданскую позицию, но набиравшие силу фашисты пытались запретить писателю выступать от имени Германии. Но Манн не побоялся выступить против «немецкой духовной сивухи» и заявил во весь голос, что не желает иметь ничего общего с «немецкими чертями». Неприкрытая травля писателя властями Германии нарастала. В декабре 1936 года писатель получил от декана философского факультета Боннского университета извещение о том, что в связи с лишением Манна германского подданства «философский факультет считает себя вынужденным вычеркнуть» писателя из списка почетных докторов. Извещение стало той каплей, которая переполнила чашу, и 1 января 1937 года он дал ответ, получивший известность под названием «Переписка с Бонном». Без обиняков Манн заявил, что «национал-социалистическая система» имеет и может иметь только одну-единственную цель – «подготовить народ к войне», превратить его в беспредельно покорную, слепую и фанатически невежественную машину. Свою миссию художника в схватке с этой машиной Манн видел в «сохранении высокого качества немецкой культуры», в том, чтобы выступить «против грязной фальсификации немецкого духа».

В 1938 году Манн переселился в США. С 1941 до 1952 года он жил в Калифорнии, писал статьи, в которых размышлял о судьбах Германии, пытался найти ответ на вопрос, в чем причины трагедии, постигшей его родину, старался показать истинные ценности немецкой культуры. Особенно важным для понимания творчества прозаика в этот период являются его работы «Проблема свободы» (1939), «Германия и немцы» (1947), «Ницше в свете нашего опыта» (1948). В 1943 году Томас Манн начал работу над своим самым значительным, самым сложным, итоговым произведением – «Доктор Фаустус» (1947).

В обширной статье «История „Доктора Фаустуса“. Роман одного романа» (1949) Манн реконструирует этапы работы над одним из сложнейших произведений XX века, не только обращая особое внимание на политическую ситуацию, в которой рождалось произведение, но и восстанавливая культурную среду, влиявшую на формирование замысла. Манн читал мемуары И. Стравинского, слушал музыку Чайковского, встречался с композитором-модернистом Шенбергом, штудировал книги по музыке, обращался к письмам Лютера и произведениям Шекспира, созерцал картины Дюрера, читал «Молот ведьм», исследования о Ницше. Весь этот огромный культурно-исторический пласт нашел свое отражение в романе на вечный сюжет – о продаже души за дар свободного творчества. У главного героя романа – композитора Адриана Леверкюна – много прототипов, но на первом месте стоит музыкант Гуго Вольф (1860–1903), чья трагическая судьба привлекала писателя своей неординарностью.

«Доктор Фаустус» – это «роман эпохи», роман о кризисе искусства в буржуазном обществе, о соседстве эстетизма и варварства, о трагедии композитора, предавшего идеалы человечности, добра, отрекшегося, как говорит сам герой, от главной заповеди искусства – «разумно печься о нуждах человека, о том, чтобы людям лучше жилось на земле и средь них установился порядок, что дал бы прекрасным людским творениям вновь почувствовать под собой твердую почву и честно вжиться в людской обиход». Однако в этой книге писатель выходит далеко за рамки проблем искусства, прямо вторгаясь в жизнь, в повседневность фашистской Германии, развязавшей кровопролитную войну. Судьба Леверкюна тесно переплетается с судьбой страны, с судьбой немецкого народа.

Создание романа продолжалось три года и восемь месяцев, и наконец, «29 января 1947 года, утром, я написал последние строки „Доктора Фаустуса“ – ту тихую, проникновенную молитву Цейтблома за друга и отечество, которая уже давно мне слышалась», – записал Манн в 1949 году. Мысли об отечестве, судьбах культуры не покидали писателя. В этом же году он совершил поездку в Германию, выступал на гетевских торжествах, но радость возвращения в Европу омрачилась самоубийством сына Клауса и смертью младшего брата Виктора. В 1950 году Манн потерял и старшего брата Генриха.

1951 год был ознаменован появлением романа «Избранник», написанного на сюжет средневековой легенды «О добром грешнике». За год до смерти Манн закончил первую часть начатого еще в 1910 году романа «Признания авантюриста Феликса Круля» (1954), который завоевал популярность благодаря соединению сюжетной занимательности с множеством комедийных ситуаций, а также свойственной писателю глубине социальной и философской проблематики. В 1952 году Манн окончательно вернулся в Европу и последние годы своей жизни провел в Цюрихе, где 12 августа 1955 года окончился его земной путь.

Леонид Николаевич Андреев

(1871 – 1919)

Подводя итоги уходящего, XIX столетия, Л. Н. Толстой считал, что лист литературы этого века уже исписан и его «надо перевернуть или достать второй». В числе тех, кто представляет новое искусство, Толстой отметил Андреева, хотя и упрекнет его в мрачности и «непростоте». А. П. Чехов оказался более прозорливым, указав, что к андреевской сложности «рано или поздно публика привыкнет и это будет большое имя». Так и случилось.