Лицензия для Робин Гуда Соболева Лариса
– Ну, да, реальные. Какие-то козыри...
– Точно! – подхватил Ипсиланти. – Козырные тузы. А кто они?
– Да мне до фени были эти тузы, я и не вслушивалась. Мой Фисун их постоянно матом укрывал. Говорил, что эту падаль наше воронье не склюет, потому что у нас и воронье падаль. А воронье это вы – менты и прочие.
– А еще что слышала от мужа? Хотя бы краем уха? Его же за что-то убили.
– Да моего Фисуна грохнуть мог любой. Те же друзья, хотя он предпочитал давних друзей, таких же старых козлов, но без бабок. Остальные были так: либо партнеры, либо связи. Фисун никого в грош не ставил, давних друзей тоже, но с ними ему было проще, не приходилось корчить из себя культурного. Скажу тебе честно, иногда даже мне хотелось его прикончить. Не знаю, может, вот это интересно будет...
– Давай, давай, выкладывай, Марьяна.
– Ну, однажды мой Фисун сильно повздорил с Костей Чупахиным прямо у нас дома.
– Кто такой Чупахин?
– Генеральный директор моего мужа. Я говорила тебе про него, он был в «Николь», когда мы наследство делили с родственниками...
– Вспомнил, – кивнул Ипсиланти.
– Ну, вот. Фисун орал на него, говорил, что в порошок сотрет.
– А причина? – Он намеренно задавал конкретные вопросы, а то Марьяночка имеет привычку отступать от главной темы.
– Причина? Что-то там мимо Фисуна шло. Какие-то левые дела были, а Фисун нечаянно узнал об этом. Костя в ответ кричал на Фисуна, мол, при чем тут он, мол, разбирайся со своими партнерами, а его дело маленькое – проследить за доставкой, переводом бабок... Короче, я ни фига не поняла. Но тогда я впервой услышала про трех тузов. Фисун сказал Косте: «Виноват не виноват, меня не колышет. Я тебя первого за решетку упрячу. Ты должен следить, чтоб левака не было. Это подстава. Или ты пашешь на трех тузов? Такими делишками они занимаются. Запомни: я их тоже урою, понял? У меня связи крепкие, и я не тупорылый, как вы все думаете». Ну, и Костя ему, мол, это ты среди тузов вращаешься, я пашу на твой карман, а ты на меня всех собак вешаешь. Потом они помирились и стали думать, как выйти из положения.
– Когда это было?
– Примерно за месяц до смерти Фисуна.
– Твой муж ничего не предпринимал?
– Откуда мне знать? Он мне не докладывал, как у него бизнес идет. За что купила, за то и продаю.
Ипсиланти слушал и одновременно анализировал полученную информацию. Кажется, существует некая схема, по которой неизвестный делец работает, используя разные фирмы. Борис Свищев накопал левые дела на своей фирме, выходит, и Фисун нечто подобное вскрыл. Но как это делается – вот в чем вопрос. Просто так чужой фирмой не воспользуешься, значит...
– Все? – спросил он
– Ой! – вспомнила Марьяна. – Те бабки, что вы у меня отобрали, Фисун перехватил. Я случайно увидела, как он их в сейф складывал.
– А как ты узнала, что он их перехватил?
– Подслушала. Поздно вечером, я уже спать легла, к нам пришел Костя Чупахин. Не берусь утверждать, но, кажется, он и принес бабки. Папа Фисун был очень доволен и сказал тогда, мол, славное дельце провернули, перехватили бабки. С ними был и сын Фисуна. Когда Толик появился, я не знаю, а ушел он вместе с Костей. После того, как они ушли, муж прибежал наверх, я прикинулась спящей, а он только заглянул в спальню и назад. Тогда я и увидела, как он бабки в сейф кинул. Теперь все.
– А это когда случилось
– За два дня до убийства Фисуна.
– Сиди дома и не выходи никуда.
Ипсиланти собрался уходить, но Марьяна перегородила ему дорогу:
– Как – сиди? А охрану мне не надо назначить?
– Марьяна, ты лучше всякой охраны справляешься. Ладно, ладно, не дуйся, я пошутил. Завтра с утра пришлю сюда ребят. До завтра, надеюсь, с тобой ничего страшного не произойдет.
– А убийца Елецкого? – напомнила она.
– Думаю, второй раз он не рискнет прийти сюда, постарается выманить тебя из дома. Он же тоже не дурак, видел, как ты огрела оперативника.
– Откуда он знает, что это был оперативник?
– Возможно, про оперативника он и не знает, но о том, что мы за тобой присматриваем, догадался. Поэтому сегодня можешь отдыхать спокойно. До свидания.
Марьяна закрыла за ним дверь...
Едва отъехала машина Ипсиланти, Калюжник и его братва очутились у двери Марьяны, позвонили несколько раз.
– Это ты, Георг Маркович? – послышался голос Марьяны.
– Я, – глухо ответил Калюжник.
Щелкнул замок... Именно на неосторожность Марьяны и рассчитывал Калюжник. Ведь минуты не прошло, как ушел следак, что она должна подумать? Он что-то забыл, поэтому вернулся. В противном случае пришлось бы выжидать, когда она ляжет спать, и вскрывать замок, а это опасно. Марьяна могла их услышать, вызвать ментов.
Так вот, щелкнул замок, потом она сняла цепочку... Калюжник первым вломился в дом, придавил Марьяну телом, она закричала.
– Ша, сука! – процедил Калюжник. – Братва, живо в дом!
Люда спускалась по лестнице, когда услышала крик Марьяны. Потом раздался лай Цента, следом он заскулил на высоких нотах, словно от боли. Безотчетно Людмила кинулась наверх, в спальню. Захлопнув дверь, прижалась к ней спиной, предполагая, что в дом ворвались чужие люди. Вскоре и попугай подтвердил, заорав: «чужой»! Следователь ушел, Марьяна его проводила, и почти сразу раздался звонок, потом крик... Да, кто-то ворвался в дом... А если это тот, кого испугалась Марьяна в ресторане? Значит, он пришел убить ее. Надо бежать, позвать на помощь... Люда кинулась к окну – это единственный выход. А снаружи на окне решетка. Люда поняла, что заперта, отсюда не выйти...
Цент сразу же получил по морде ботинком, едва проявил агрессию. Псина трусливая, хоть и большая, двое его схватили за ошейник и запихнули в кухню.
– Ай, больно! – взвизгнула Марьяна, когда Калюжник с силой швырнул ее на диван. Перепугалась она до смерти. – Что вам нужно? Не трогайте собаку!
– Я сказал – ша! – внушительно произнес Калюжник, наклонившись к ней так, что она ощущала его дыхание на лице.
– Чужой! – хрипло закричал попугай. – Чужой!
– А... – узнала «гостя» Марьяна. – Ты – Витяня... мы сегодня...
– Где Людмила? – прошипел Калюжник.
– Люда? Мы с ней расстались после ресторана, и...
– Где ее найти? – перебил Калюжник, словно очень торопился.
– Не знаю, она поехала к подруге, а я домой...
Он выпрямился, не спуская с нее глаз, в которых не было ни одной живой искры – сплошная мертвечина. Марьяна почувствовала, как у нее зашевелились волосы под этим мертвецким взглядом, он просто-напросто парализовал ее, рот открывался как бы сам собой:
– Если она тебе так понравилась, мог бы там об этом ей...
– Она не сестра тебе, – оборвал ее Калюжник. – Это Людмила Летова. – Мятежный, услышав это имя, напрягся. – Меня интересует, где она и где ее пацан?
– Какой пацан? – не понимала Марьяна. – Про пацана я не знаю.
– У нее есть мальчишка одиннадцати лет. Где она его прячет?
– Клянусь, не знаю!
– Ты туда... – показывал Калюжник своим парням в разные стороны, – ты туда... Мятежный наверх, а ты со мной останься... Искать во всех щелях!
Мятежный поднялся наверх, а Калюжник плюхнулся в кресло. Однако почувствовал под собой что-то мягкое, вынул его из-под зада и усмехнулся:
– Это что?
– Парик, – ответила Марьяна.
– Парик! – повторил Бакс и разговорился: – Людка, выпьем с горя, где же кружка, сердцу будет веселей! Пей! Пей! Папа Фисун кабан.
– Во дает! – зарыготал напарник Калюжника, приближаясь к птице.
– Дай ему банан, чтоб заглох, – бросил Калюжник и потряс париком. – Этот парик был на Летовой в ресторане.
– Ну и что? – с опаской поглядывая на попугая, пожала плечами Марьяна. Что еще выдаст этот предатель в перьях? Давно надо было из него суп сварить для Цента. – Я дала ей парик, потом забрала. Чего ты пристал ко мне со своей Летовой? Ее зовут Люда, больше я о ней ничего не знаю.
Сначала Марьяна надеялась, что они поверят ей и уйдут, Люду искать не станут. Но теперь не рискнула утверждать, будто Людмилы в доме нет. Ее сейчас найдут, что будет – трудно представить. И Витяню не припечатаешь, он сдачи даст. К тому же от пяти мужиков не отбиться. В общем, положение безвыходное. И все же надежда в ней жила. На что Марьяна надеялась? На чудо.
– Ой, е! – взвыл напарник Калюжника, подпрыгивая и зажимая руку между ног. – Уй, е! Да я тебе щас шею сверну!
– Не трогай попугая! – взвилась Марьяна.
– Сядь! – рявкнул ей Калюжник. – А ты не лез бы, парень. Уйди, я сказал, от птицы!
– Да я ему орех дал, а он клюнул, падла... – простонал тот.
– Одни придурки кругом, – пробурчал себе под нос Калюжник.
Напарник, заворачивая руку в салфетку, отошел, матерясь. Послышались ответные ругательства из клюва попугая, Калюжник прыснул, а Марьяна опустила голову и со страхом ждала результатов поиска Людмилы.
Мятежный обошел две смежные комнаты, заглянул в шкафы и под столы с кроватями, затем попал в спальню. Под огромной кроватью никого не было. Мятежный отодвинул штору, там тоже пусто. Он открыл дверцы платяного шкафа, отодвигал сразу по нескольку вещей на плечиках. Закончились. Никого нет. Олег подошел к туалетному столику рядом с платяным шкафом, заставленному косметикой, пузырьками и всякими женскими штучками, предназначенными для обмана мужчин. Он не урод, но с женщинами ему не везло, почему-то никто его не любил. Да и было-то их у него всего две, обе бросили Олега. У него развился комплекс неполноценности, который он частично гасил проститутками. Шлюхи за бабки хоть вид делают, что любят, но Олег никогда не пользовался услугами одной и той же два раза. В постоянстве он видел привычку, а привыкнуть к кому-либо не хотел, потому что боялся. Олег Мятежный горько усмехнулся: он боится всего, даже привязанностей, хотя в тайне мечтает о семье и жене. Она не должна быть красавицей, куда ему? Но доброй, милой, мягкой – да. И чтоб пользовалась всеми этими штучками, он бы сам покупал ей...
– Мятежный! – гаркнул Калюжник. – Где застрял?
Из руки выпал пузырек, звякнули другие склянки, но не разбились.
– Здесь я, – откликнулся Олег. – Не досмотрел еще.
Он огляделся. Собственно, заглядывать больше некуда. Разве что комод осмотреть у противоположной стены? В его длинных и широких ящиках запросто спрячется взрослый человек. Олег подошел к комоду, принялся выдвигать ящики. Первый, второй... Носки мужские, колготки – штук сто, бюстгальтеры... Третий – полупустой. Четвертый – подтяжки, футболки, майки... Пятый... Пусто. Закоулки, где бы спрятался человек, исчерпаны. Постукивая пальцами по поверхности комода, Олег последний раз оглядел спальню... Не на люстре же притаилась девчонка? Однако он поднял глаза и на люстру. Хрустальная. Видно, дорогая. В этом доме ничего дешевого нет.
Опуская глаза, Мятежный заметил на шкафу непонятный тюк. Он взял пуфик от туалетного столика, подставил его к шкафу, взобрался на него и взялся за жаккардовое покрывало, приподнял...
На Олега Мятежного смотрели два округлых глаза, чем-то похожих на кошачьи. В них не было мольбы, ужаса, надежды, лишь понимание неизбежности. Девушка лежала на боку, свернувшись калачиком, и даже не пошевелилась, когда ее нашел Мятежный. Она показалась ему неживой, копией настоящей девушки. Но вот из обоих глаз покатились слезы. Крупные и прозрачные, в них отсвечивались блики от люстры. Ни всхлипываний, сопровождающих слезы, ни вздрагиваний, когда беззвучные рыдания сотрясают тело. А слезы катились. Одна за одной. И подумал Мятежный, что эта девчонка не могла уложить трех мужиков, как рассказывал Ипсиланти. Не входит она и в клан, такие живут обычной жизнью, не причиняя никому вреда. А он, мужчина, должен отдать этого беззащитного котенка в лапы Калюжника. Что тот с ней сделает? Олег не помнил, чтобы Калюжник был так одержим в поисках, значит, она ему здорово насолила. Он ее сначала растерзает, а потом... И ужаснулся Мятежный, представив, что ждет его, а не ее. Всю оставшуюся жизнь, до самой смерти, он будет видеть эти глаза, которые не ждут от него благородства. Нет, не ждут. Они не дадут ему спать спокойно, не дадут есть, жить...
– Шумнешь, нас обоих прикончат, поняла? – тихо сказал он.
Нечто благодарное мелькнуло в расширенных зрачках, девушка робко кивнула всего один раз. Он накрыл ее покрывалом и спрыгнул с пуфика. Поставив его на место, Мятежный спустился вниз.
– Никого, – сказал. – Я и на люстрах смотрел.
– А я что говорила? – воспрянула духом Марьяна. – У меня никого нет. Люда вышла из такси...
– Кончай стрекотать, – вяло бросил Калюжник. Он был разочарован. Нет, он просто был зол, только не показывал этого. – Где она живет? Адрес, быстро.
– Я не знаю. Познакомилась с ней на вокзале, ей негде жить, вот и привела ее к себе...
– Ты же говорила, она домой поехала.
– Не ври! – огрызнулась Марьяна. – Я такого не говорила. К подруге она поехала.
– Собирайся, – приказал Калюжник.
– Куда? – сжалась Марьяна.
– С нами пойдешь. И объяснишь Клоку, где твоя подружка и почему ты надула его, сбежав с ней из ресторана.
– Надо ему, пусть сам приезжает...
– Я сказал, собирайся! – гаркнул Калюжник.
Марьяна вздрогнула и вынуждена была подчиниться. Она не понимала, куда делась Людмила, но раз ее не нашли, то она как-то исчезла из дома. Может, сообразит куда-нибудь сообщить о происшествии в доме?
Глава 30
С раннего утра Юля, листая справочник, обзванивала поликлиники, справлялась, есть ли у них психолог и в какое время он принимает. Оказалось, вчера вояжировали по городу напрасно, далеко не во всех поликлиниках держат психологов. Идея пришла Герасиму: а что если узнать точно, когда и где работают психологи, и показать всех мальчику. К счастью, Тимофей сказал, что запомнил тетеньку, заставлявшую его заниматься «мурой», добавив хвастливо:
– У меня хорошая память.
– А поликлинику не помнишь, – заметил Вий.
Попутно Юля выяснила, что кабинеты психологов есть во многих женских консультациях, а также в детских поликлиниках. Короче, число точек, которые надо не просто объехать, а сделать так, чтобы Тима увидел психологов, выросло. Тимофея нарядили в брюки, но при этом в девчоночьи туфли, девчоночью куртку, на голову водрузили парик с длинными волосами, чтобы ни у кого не было сомнений, что это девочка. В дополнение руки парня дали девчачью сумочку. Оглядев его с ног до головы, Дар спросил:
– Готов, Тимофей?
– Йес, сэр.
Тиме не нравилась девчачья одежда, но ему довольно быстро втолковали, что от этого зависит жизнь Людмилы. Тима, попавший три раза в обстоятельства, когда его жизнь висела на волоске, к сборам отнесся с ответственностью, как вполне взрослый мужчина. Решено было начать с детских поликлиник, ведь Люда, скорее всего, водила его к детскому психологу. Вий перекрестил их, когда Дар, Юля и Тимофей выходили из номера. Заметив насмешливый взгляд Герасима, он проворчал:
– На всякий случай.
Она не знала, сколько прошло времени, не чувствовала занемевшей нижней половины тела, задыхалась под покрывалом и не решалась его отбросить. Долгая тишина давила на уши. Когда снизу раздавались гортанные выкрики, Люда вздрагивала, потом замирала и не сразу догадывалась, что это попугай Бакс выдает свой словарный запас или гремит цепью. Потом снова надолго устанавливалась тишина. Иногда Люда впадала в забытье. Вряд ли его можно назвать сном, потому что полного провала не было, но отключение от действительности все же наступало.
В какой-то момент она вообще перестала ощущать тело, затруднилось дыхание. Люда откинула покрывало. И ничего не случилось. Через штору, которую неплотно задернул Мятежный, просачивался свет нового дня. Люда перевернулась на спину, вытянула ноги, которые свесились со шкафа, полежала так, чувствуя сильное покалывание в мышцах. Попробовала пошевелить ногой и рукой, на которых лежала, – они просто не двигались. Нужно время, сообразила она и лежала, лежала уже на спине.
Постепенно, вместе с восстановлением кровообращения, к Людмиле возвращались и мысли, ведь до этого голова как бы находилась в пустоте. Вся ночь была длинной паузой между ужасом и осознанием безопасности. Мысль, что ее искали, нашли, но почему-то оставили здесь, привела в чувство. Люда села, помассировала ногу от щиколотки до окончания бедра, попробовала слезть. Оказалось, это сделать сложнее, чем вчера залезть. С горем пополам она ступила на туалетный столик, держась за шкаф, спрыгнула и рухнула на пол – в ногах появилась резкая боль. Зато яснее заработала голова, хотя и кружилась.
Люда спустилась вниз, выключила электрический свет, раздернула шторы. Бакс настойчиво требовал: «Жрать!», скулил Цент в кухне и царапал дверь. Хорошо, что хоть кто-то в этом доме есть живой... Людмила машинально покормила животных, выпустила Цента и задумалась: а что же делать? Марьяна, ее новая знакомая, которая и подругой-то не успела стать, не продала ее, а Людмила проявила малодушие – спряталась, дрожала всю ночь от страха, собственно, даже не дрожала, почти умерла. Да ей следовало после ухода подонков поднять шум, мол, похищен человек! Непорядочно. Люда упала ничком на диван и думала, кому сообщить о Марьяне.
Вдруг в поле зрения попал телефон на полу рядом с диваном. Мобильный телефон Марьяны, в него внесены фамилии и номера телефонов ее знакомых. Люда подхватила его... Но ведь пользоваться им она не умеет, мобильник для нее – непозволительная роскошь! Хотя он же устроен, как компьютер, значит, разобраться будет несложно. Вдруг она вспомнила, что Вия вычислили по звонкам с мобильника. А ее вычислят? Телефон Марьяны, значит... О чем тут думать, когда Марьяне грозит смерть? Потыкав в кнопочки, Люда все же поняла, что необходимо узнать принцип работы, поэтому, надев полушубок и парик, вышла на улицу, надеясь проконсультироваться у прохожих.
Еще в начале сегодняшнего дня Ипсиланти сделал вывод, что к цели идет, доставая правое ухо левой рукой через голову. Он не запутался, нет, но, чтобы определиться и не наделать ошибок, необходимо вычленить главные линии и прикинуть, куда они ведут. При этом не стоит углубляться в анализ, что да почему, а брать факт и делать по возможности, вывод.
Итак, Фисун. В него стреляли с крыши, где найден еще один труп. Рядом с Яцковым лежал пистолет, из которого убиты и он, и Фисун. Каким образом Яцков очутился на крыше и почему его застрелили, не ясно. Предположения строить – нет никаких оснований для этого, значит, пока Яцкова к черту. Итак, Фисун накопал, что через него некто проворачивал левые дела. Он предъявил претензии генеральному директору, тот отрицал свою причастность к леваку, и в конце концов им обоим удалось перехватить огромную сумму «черных» денег, которая полностью досталась Фисуну. Через два дня Фисун был убит. Вывод: убили его именно из-за этих денег, а также за то, что он обнаружил канал, через который деньги шли.
Подозреваемые. Прежде всего Константин Чупахин – генеральный директор Фисуна. Не может быть, чтоб он не знал, какие вагоны, откуда и куда идут. Документацию проверить сложно, потому что у Фисуна есть дочерние предприятия в других городах страны, это очень удобно для мошенничества. Но проверять придется. Есть второй путь – выявить сообщников, так как Чупахин вряд ли работал налево один, а сообщники, скорей всего, живут здесь, потому деньги и удалось перехватить в городе. Интересно, как это сделали? Сумма ведь очень большая...
Второй подозреваемый – сын Фисуна Анатолий. Деньги он видел, примчался со своей сестрицей в дом сразу после смерти отца, искал казну, но оба они пролетели, как фанера над Парижем, – мешок бабок стащила Марьяна. Брат и сестра понятия не имели о сейфе, значит, отец детишкам не доверял, потому Анатолий на втором месте.
На третьем месте стоят три туза. Их недаром упомянул Фисун, следовательно, догадывался, кто это. А вот для нас эти личности – сплошное белое пятно.
Елецкий. Примчался по первому зову Марьяны, а как увидел мешок бабок, так крышу у него и снесло. По предположениям Марьяны, он позвонил своему убийце, рассказал, что жена Фисуна линяет с огромной суммой наличности, сообщил, куда ее повезет. Тот назначил точное место встречи и первым застрелил Елецкого. Неясность: почему он так поступил? Не хотел делить с ним куш? По идее, он сначала должен был хотя бы убедиться, какие деньги везла Марьяна, только потом стрелять в обоих. А если предположить, что он знал точную сумму и ее происхождение? Если это его деньги, которые он должен еще куда-нибудь переправить, а не делиться? Тогда поведение убийцы логично. Благодаря Елецкому он уже знал, у кого деньги, оставалось забрать всю сумму целиком, отсюда и выстрел в Елецкого. А Марьяну оставил в живых по одной причине: если она везла не всю сумму (кстати, пачку евро она уже отдала Елецкому, и эту пачку нашли при нем), он бы заставил ее сначала отдать, а потом убил бы.
Наверняка так и было. Во всяком случае, в данном объяснении есть логика. Только непонятна роль Елецкого: почему он позвонил не кому-то, а именно этому человеку? Ответа пока нет.
Летова. Два разных дела, но похожи. Год назад убили супругов Свищевых как раз по той же причине, что и Фисуна, – Борис Свищев накопал компромат. Как удалось Свищеву обнаружить сорок килограммов золота в своем металлоломе – вряд ли сейчас возможно узнать, концы мошенники умеют прятать, а прошел год. Но есть свидетель – сын Свищевых, он видел убийц. Это серьезная причина, чтобы убить мальчишку и его незаконную опекуншу. Но опять вопрос: как заинтересованные лица узнали, что мальчик – свидетель? Борис Свищев тоже упоминал трех тузов... Кто же они такие? Организаторы группировки? Но как тогда быть с информацией Мятежного? Он утверждает, будто в городе группировка одна и заправляет ею некий Богомол. А если этот Богомол входит в тройку тузов? Запросто.
И еще интересный поворотик: зачем заставили опекунов накатать заявление, будто Людмила Летова украла Тимофея? Выходит, кому-то надо посадить ее в изолятор как убийцу тех трех человек, а в ментовке, по утверждениям Мятежного, есть люди Богомола. Вот почему и «фантом» говорил, что, если она попадется в руки правоохранительных органов, ее убьют прямо в камере. Собственно, поэтому, может, и понадобилось заявление, чтобы Летову искала вся милиция города и нашла, остальное дело техники.
Вий... Не наш район, пока его к черту.
Последний в списке – Клочко. Он знаком с убийцей Елецкого, который охотится на Марьяну...
Георга отвлек телефонный звонок. Голос был женский и незнакомый:
– Извините, вы Георг Маркович Ипсиланти?
– Он самый.
– Ночью из дома похищена Марьяна.
– Как?! – Аж подскочил Ипсиланти.
– Пришли несколько человек, искали меня...
– Простите, а вы кто?
– Я... – Голос в трубке дрогнул. – Потом скажу.
– Хорошо, хорошо, – разволновался Георг. Черт, неужели единственную свидетельницу он потеряет? – Кто ее увез?
– Витяня. Мы познакомились с ним в ресторане.
– В ресторане? Когда?
– Вчера. Мы с Марьяной были в ресторане, ее пригласил Клочко...
– Девушка, Марьяна мне об этом говорила...
– Я знаю, я была в это время у нее, все слышала. Сразу после вас в дом ворвались мужчины, я спряталась... Они требовали, чтобы Марьяна сказала, где меня найти, она не выдала меня, тогда ее забрали с собой. Я думаю, ее отвезли к Клочко, Витяня сказал, что она будет ему все объяснять...
– Как выглядит Витяня?
– Он крупный и... похож на предводителя зэков.
– А почему он вас искал?
– Вы меня тоже ищете.
– Кто вы? Девушка, скажите...
– Людмила Летова. Ко мне домой пришли трое, вы их нашли...
– Люда?! Послушайте, Люда, вы мне нужны... Давайте встретимся, вам ничего не угрожает с моей стороны...
– Не могу. Помогите Марьяне.
– Люда, поверьте, я знаю, какая вам грозит опасность, вас хотели убить два раза... Прошу вас... Где мне вас найти?
– Нет. – И гудки.
Ипсиланти чуть не взвыл от злости. Он забегал по комнате, как лев по клетке, рыча ругательства и повторяя вслух:
– Ну, Марьяна... Ну Летова... Нет, бабы – это исчадья ада! Попадись мне только Марьяна, задушу собственными руками...
Опершись руками о стол, он отдышался – лучший способ усмирить злость, ведь надо принимать срочные меры и попытаться вытащить Марьяну. Но как ее вытащить, как? Может, эта дура уже лежит где-нибудь в лесочке, присыпанная снежком. А он-то тоже хорош, не предусмотрел вариант похищения. Только как такое предусмотреть? Ведь ее забрали лишь потому, что она не сказала, где Людмила. Но Клочко знаком с убийцей Елецкого. Придется первым навестить Клочко, а по плану был Чупахин.
И тут – явление не вовремя: пришел Краснов. Ипсиланти засобирался, но Валерий Павлович упредил его попытку сбежать:
– Глубокоуважаемый хочет знать, как идут дела.
– Плохо, – бросил Ипсиланти.
– Георг, он тебя ждет...
– Подождет!
– Георг, ты нарываешься...
– Валера, мне некогда.
Закрыв кабинет, он помчался вниз. Осторожность и осторожность – это сейчас первейшая задача. Они тут фарцуют, а Георга за дурака держат? Дудки!
Люда звонила с улицы. Неплохо придумано? Пусть теперь ее вычисляют. Вернувшись в дом, она усиленно придумывала, как найти ребят. Самую большую глупость она совершила, когда ушла от них. Положение просто безвыходное. Хотя из любого положения есть как минимум два выхода, один, например, на тот свет. Этот вариант не годится, значит, второй выход придется найти. Можно попробовать так: каждый день ездить к домику покойной бабушки Герасима и на его квартиру. А еще что? О ребятах ей практически ничего не известно. Где они бывают? Наверное, сейчас нигде. Конечно, из-за Людмилы они поменяли место, подумали, что ее забрали в милицию и она сдаст всех, поэтому легли на дно. Но Дар и Герасим собирались выяснить, кто заказал ее и Тимку, значит, они будут...
– Где будут? – спросила себя Люда. – Везде и нигде. И вообще все может оказаться не так, как я думаю. А где бывал Герасим? Он что-то говорил... играл в бильярд, в карты... В казино он ходил, точно! Потом на тусовках бывал... И где они, эти тусовки? Наверное, в дорогих ресторанах, клубах... А если там встретится Клочко и Витяня? Господи, ведь Герасим брокер! Надо идти на биржу...
Теперь Люда задумалась, как изменить внешность. Кинулась в гардеробную комнату, перерыла все вещи. Но разве тряпки Марьяны ей подойдут? Надо же было той такой большой уродиться! В одно платье Марьяны влезет четыре Людмилы. К сожалению, придется и дальше ходить в той одежде, которую ей выдали для побега из квартиры Геры. А если поверх полушубка надеть осеннее пальто Марьяны? Надо попробовать... Люда встала перед зеркалом в придуманном наряде и признала вслух:
– Я сразу же привлеку внимание. Вариант отпадает.
Хотя бы парик поменять. Не может богатая женщина не иметь хотя бы одного парика. Перерыла все – нет. Видно, Фисун и в самом деле не баловал жену. Значит, и парик остается тот же. Пойдет Людмила по улице, как назло, встретит «откинутого» Витяню, и он ее прикончит на месте. Вся эта суета из-за него, еще из-за Клочко. Однако Люда нашла в гардеробе Марьяны вязаную шапочку, такие же варежки и шарф. Закутает половину лица в шарф, шапочку надвинет на лоб и... короче, более или менее выход найден. Порывшись в сумочке Марьяны, Люда нашла доллары, которые дал Клочко, и мелочь. Сначала следует поменять доллары, потом ехать на биржу. Все, вперед!
Из Марьяны выбивали сведения в прямом смысле. Но она сообразила: правда о Людмиле теперь будет хуже побоев. Решила стоять до конца, ублюдки должны убедиться, что она не знает, куда отправилась Людмила. Однако страшно было... и больно.
Калюжник в допросе не участвовал, пил пиво и ел воблу в соседней комнате. Ему вообще все это не нравится. Клок отказался участвовать в допросе, мол, сами справитесь. Марьяну привези на дачу, где обычно проходит ангишвана (на жаргоне – попойка). Калюжнику тоже нужна Летова, лишь поэтому он остался, запретив братве насиловать Марьяну. Собственно, ему на нее чихать, но братве только дай свободу, они разойдутся и весь город перетрахают.
С ним сидел Мятежный, он зубами рвал и ел воблу. Пиво не пил – за рулем ведь, а задумчивый... как профессор. Ну, у каждого свои причуды. Калюжник, например, лучше от любой дорожной доярки в погонах откупится, но от удовольствия не откажется.
Двое допрашивали Марьяну с утра, а ночью все спали. Сейчас вот пришли на перерыв – пивка хлебнуть, и тут поступил звонок от Клочко:
– Витяня, нашу птичку надо стереть.
– На кой ее стирать? – Не понравился приказ Калюжнику. – Я из нее вытрясу...
– Приказ Богомола. Срочно. И без осечки.
– А как он тогда узнает, где рыжая кошка?
– Приказы не обсуждаются! – рявкнул Клок, не любивший неслухов. – Отвезите подальше и сотрите начисто.
Калюжник отхлебнул пива и опустил голову.
– Чего ты? – полюбопытствовал Мятежный.
– Стволы с собой? – обратился Калюжник к братве. Все вяло кивнули, кроме Мятежного. – Марьяну в машину.
Глава 31
В справочном Людмила узнала, на какой улице находится биржа, а там... Только подойдя к зданию, сообразила: живя у Герасима, она не догадалась узнать его фамилию. Больших трудов стоило уговорить охранника справиться о Гере-Герасиме, который работает брокером. Мол, имя-то редкое, неужели обязательно нужна фамилия? Новость была хуже некуда: Герасим ушел в отпуск на две недели. Какой ужас! За две недели ее точно убьют. Мерзкий Витяня, раз она ему так нужна, найдет и грохнет.
– Все будет хорошо, – внушала себе Людмила, удаляясь от биржи. – Буду каждый вечер заглядывать в казино, в рестораны... выясню, где клубы для богачей. Мне так везло до сих пор, должно повезти и на этот раз. Я везучая, я везучая...
Но так мало шансов. Почти нет.
– Следователь Ипсиланти, – представился Георг.
– Чем обязан? – гордо приподнял подбородок Клочко.
Георг не торопился сесть на стул, во все глаза он изучал достоинство в кресле напротив. Клочко худощав, правда, с возрастным животиком, но достоинства в нем – хоть отрезай ломтями. А в выцветших глазах застыло ленивое недовольство. Божок. Ипсиланти собаку съел на общении с подобными богочеловеками, и сейчас с удовольствием понаблюдает, как достоинство Клочко на глазах похудеет.
– Вчера вы были в ресторане с Марьяной Фисун, – начал он. Главное, построить диалог так, чтоб Клочко не сразу въехал в суть. – Вы знаете, что она под следствием?
– Не в курсе.
– Кто с вами был еще?
– М... Ее сестра Людмила и мой приятель Виктор.
– Фамилия приятеля.
– Это допрос? – насторожился Клочко.
– Пока нет. Так как фамилия вашего приятеля?
– Калюжник.
Ипсиланти сделал некоторые выводы, но не подал виду, что фамилия приятеля слишком хорошо ему знакома. Ловко он расставил сети Клочко.
– Где Марьяна? – теперь уже в лоб спросил Ипсиланти.
– Марьяна? Простите, не понял. Почему я должен знать, где она?
– Потому что вы знаете.
– Она ушла из ресторана намного...
– Я знаю, когда она ушла, – грубо оборвал его Ипсиланти. – Она ушла, не предупредив вас, что уходит. Потом в ее дом ворвались Калюжник и его люди, искали они Людмилу Летову, о которой вам известно, не нашли, поэтому увезли Марьяну... к вам. Калюжник так и сказал.
– Откуда вы взяли эту чушь? – заносчиво произнес Клочко. – Бред! Просто бред...
Хм, он и не думал пугаться, разве это не странно?
– В доме Марьяны установлены подслушивающие устройства, – огорошил его Ипсиланти. – Мы не успели перехватить Калюжника и его банду.
– Но я... – Дернулся Клочко. Вот теперь его достоинство изрядно похудело. – Калюжник нарочно так сказал, чтобы меня подставить. Он знал про...
– «Жучки»? – усмехнулся Ипсиланти. – О них не знала даже Марьяна. Так что ты вляпался вместе со своим Калюжником.
– Ты что, мне угрожаешь? – неожиданно перешел в наступление Клочко. – Мне? Смешной чудак.
– Кажется, это ты мне угрожаешь. Слушай внимательно и мотай на ус. На защиту высокопоставленных лиц можешь уже не надеяться. Поверь мне на слово. Марьяну отпусти. Если она бесследно исчезнет или ее тело найдут в канаве, тебе... Надеюсь, ты понимаешь, чем это грозит?
– У меня ее нет! – выкрикнул Клочко.
Ипсиланти встал, выразительно ухмыльнулся и ушел. Великолепная штука – блеф. Жаль, гарантий не дает, что все будет в ажуре. Но Клочко труханул крепко.
Ехала Марьяна и думала: куда ее везут? Выехали за пределы дач, а дачи и так далеко от города, теперь по краям дороги одни деревья. Расспрашивать она не решилась, только промокала краем платка разбитую губу. Ну, попадись один из этих подонков наедине Марьяне, она ему покажет, как бить женщину.
Свернули с трассы, поехали по проселочной дороге. Да какая там дорога, сплошные ухабы и колдобины. Машину то и дело подбрасывало, как на батуте. У Марьяны все тело ныло, но она терпела. Надо же, из-за Людки эти упыри чуть не прибили ее! Что ж такого им сделала Людка?
Читать бесплатно другие книги:
