Поцелованный богом Соболева Лариса
– Ты же ее не знаешь.
– Господин столичный менеджер, донос написал аноним...
– Потому что люди не хотят становиться свидетелями. Начнется волокита, хождение в милицию, к тому же это опасно для жизни.
– Тем не менее это анонимка. Кроме того существует логика. В доме не один человек побывал, а банда с автоматами. Они что-то искали. После пытались выкрасть Маргариту Назаровну и вдруг подбрасывают анонимку на Майю. Почему бы на нее не спихнуть преступление, и тем самым выиграть время? И последнее: у нее нет мотива. У Майи с дядей не было конфликтов, и у него не было больших денег, чтоб получить их по наследству. Майя имеет собственное дело, преуспевает, зачем же ей убивать все семейство и ставить себя под удар?
– Не знаю, может, ты и прав. Я предпочитаю не доверять логике.
Приехали они за час до прилета, походили по аэровокзалу, присматриваясь к встречающим и отлетающим. Да поди разберись, кто тут есть кто. Одно радовало Сергея – Каюрова не было, значит, не исключено, что менты не прознали о том, где все это время находилась подозреваемая.
Самолет прилетел, в толпе немногочисленных встречающих подозрительных типов, похожих на шпиков, как будто не было. Но Сергей с Ренатом не расслаблялись, зная по своему опыту: не всяк тот гусь, у кого перепончатые лапы и перья. Они стояли чуть поодаль от выхода, переговаривались, будто никого не встречают. На самом деле Сергей смотрел в одну сторону – что делается за спиной друга, Ренат – в другую. И только словно невзначай поглядывали на секцию, откуда вот-вот должны были выйти те, кто прилетел рейсом из Египта.
– Не нравится мне эта рожа, – промямлил Ренат, поглаживая затылок.
– Кто такой?
– Да с газеткой под мышкой. Низкорослый, с пузом, в серых джинсах и клетчатой рубашке.
Сергей надел на лицо озабоченную маску и прошел к следующей секции, его глаза сфотографировали человека с газеткой, он вернулся, пожал плечами:
– На роже не написано, что это мент. А там кто его знает.
– Идут, – собрался Ренат.
Прибывшие выходили, но не расходились, ведь следовало получить багаж. Девушек друзья узнали без труда, они выделялись среди остальных пассажиров своей красотой.
– М... – протянул Ренат, выпятив губу. – А девчонки стопроцентные.
– По сторонам не забывай смотреть, – одернул его Сергей и напрягся. – Это еще кто?
К Майе и Ларисе подлетел мужчина кавказской внешности, которому были явно за сорок, упитанный, с плешью, и с носом Буратино, с букетом в его рост:
– Лора, звезда моя!
– Тофик, милый, я так тронута, – промурлыкала Лариса, поцеловала его в обе щеки и забрала букет. – Получи мой багаж, дорогой. И моей подруги, у нее всего одна сумка. Держи квитанции.
Он умчался, подскакивая как кенгуру, а Майя, глядя ему вслед, нечаянно ляпнула:
– Я бы удавилась, если б мне пришлось с ним спать.
– Дурочка, – не обиделась Лариса нечаянно, – Тофик – мужчина во всех смыслах. Знаешь, он обещал подарить мне бриллиантовые серьги. Полагаю, сегодня они засверкают в моих ушах.
– Нет, – покривилась Майя, – я бы даже ради дворца на Средиземном море...
– Ой, – распахнула глаза Лариса, – мне это в голову не пришло... Дворец на Средиземном море? Это хорошая идея. Извини, мы тебя не подкинем к дому, он наверняка соскучился...
– Понимаю и сочувствую. Разумеется, ему.
Вскоре вернулся Тофик с тремя чемоданами, сумкой и нежностями, предназначенными Лорику. Некто умный придумал чемоданы на колесах, он заслуживает памятника, в противном случае друг Ларисы пал бы под грузом багажа. Подруги попрощались у выхода из аэровокзала, Майя взяла свою сумку и направилась к стоянке такси. Сергей с Ренатом шли за ней, не забывая поглядывать по сторонам. Главное, заставить ее позвонить на мобилу Сергея, которую он оставил Маргарите Назаровне.
Майя не успела дойти до стоянки, примерно на полпути к ней подскочили двое:
– Вы Майя Максимовна Кирей?
– Да, – она приостановилась.
– Вот наши удостоверения. Пройдемте с нами...
– А в чем дело? – напряглась она.
– Не волнуйтесь, – улыбнулся мужчина в клетчатой рубашке. – Надо выяснить кое-какие формальности.
– Это что, арест? – возмутилась Майя.
– Нет-нет, – заверил «клетчатый», беря ее под руку. Второй забрал сумку. – У нас есть к вам несколько вопросов, это срочно.
Ренат толкнул Сергея:
– Менты нарисовались, черт! «Клетчатый» без газетки ксивой машет.
– Вижу, – процедил тот. – Стой. Посмотрим, куда ее поведут, и перехватим.
Майю повели через площадь перед аэровокзалом, заставленную автомобилями. Сергей с Ренатом двигались параллельно, стараясь не привлекать к себе внимания, и постепенно приближаясь к троице.
– Сзади подойдем, – сказал Сергей. – Ствол держи наготове.
– Палить будем? – ужаснулся Ренат.
– Попугаем.
Тем временем Майя и менты прошли площадь и двинули через газон – как раз в ту сторону, где припарковался Ренат.
– Интересно, сколько всего ментов? – бубнил Сергей. – Водила не в счет...
– Вряд ли на задержание они кинули всю ментовку, – предположил Ренат.
– Стоп! – Сергей задержал друга рукой и вытаращил глаза.
На пути Майи и милиционеров выросли два рослых парня. Один коротко стриженный, с серьгой-крестом в ухе, второй отличался от первого только цветом лица – вареный рак да и только. По их наглым физиономиям стало понятно, что это не случайное столкновение, они намеренно не дают пройти троице. «Клетчатый», державший Майю за локоть, наехал на них:
– В чем дело?
– Куда ведете девушку? – поинтересовался стриженный.
– А ты кто такой, чтоб мы перед тобой отчитывались? – завелся второй мент.
– Мы милиция, – сказал тот, что с крестом в ухе, ухмыляясь.
– Кто-кто? – хмыкнул «клетчатый». – Из какого же вы отделения?
– Отдайте нам девушку по-хорошему и катитесь, – вступил в диалог вареный рак.
«Клетчатый» не растерялся:
– Ты сначала удостоверение покажи, а потом будем разговаривать о передаче девушки.
Майя оказалась в дурацком положении: стояла среди четырех незнакомых мужиков, ничего не понимала и была напугана происходящим. У нее потихоньку сдавали нервы:
– Что происходит? Кто вы такие, черт возьми? Что вам всем от меня надо?
– Удостоверение? – протянул парень с серьгой в ухе и полез во внутренний карман куртки. – Сейчас покажу...
Внезапно он заехал кулаком в лицо «клетчатому», тот шлепнулся на на спину. Второй мент, кажется, хотел вытащить оружие, да замешкался и получил ногой в живот...
– Вперед! – дал команду Сергей. – Вали того, что с серьгой!
К этому времени они подобрались к спорщикам довольно близко, оба сорвались с места, налетели на парней, и положили их рядом с ментами. Ренат схватил Майю за руку:
– Бежим!
Естественно, она не успела подумать, куда и с кем бежит, кто эти двое, просто подчинилась инстинкту самосохранения, потому что мечтала убежать от четверки. Они лавировали между автомобилей, как вдруг раздался выстрел, пуля цокнула о железо где-то поблизости, Майя вскрикнула. Но Сергей уже заталкивал ее в джип на пассажирское сиденье, Ренат запрыгнул раньше, завел мотор. Еще один выстрел! Пуля цокнула о джип.
– Мамочка! – прошептала Майя, зажмурившись.
– Гони, Ренат по закоулкам! – закричал Сергей. – Они на колесах!
Майя оглянулась. Тут ей стало плохо: неизвестный на заднем сиденье достал пистолет! Он еще и подмигнул ей! Потом оглянулся назад, сказав ей:
– Пристегнись, Майя.
– Что? – запаниковала она. – Вы знаете мое имя? Откуда? Вы кто?!
– Мы от бабушки, – бросил Сергей через плечо.
– От какой бабушки? – взвилась Майя. К сожалению, его слова не сработал и. – Остановите машину! Или я выпрыгну!
Выстрел. Пуля врезалась в джип, Майя втянула голову в плечи.
– Пристегнись, дура, а то вывалишься! – рявкнул Сергей.
– Мы от Маргариты Назаровны, – пояснил Ренат, нажимая на газ.
– Моя бабушка не дружит с бандитами! – прорычала Майя.
– Бандиты прибыли за тобой в аэропорт, – сказал Ренат, кинул ей на колени мобилу и напомнил еще раз: – Пристегнись, тебе сказали! И позвони. Выбери имя «Серега».
У Майи тряслись руки, да она вся дрожала от ужаса, но пристегнулась и взяла телефон. Ренат свернул с главной дороги в поселок у аэропорта, и петлял по улицам, напоминающим деревенские. Из джипа раздался выстрел, Майя непроизвольно зажала уши ладонями, выронив телефон. И в них стреляли, но, к счастью, не попадали. Майя потянулась за телефоном, хотя не понимала, зачем звонить какому-то Сереге, вместе с тем чувствовала, что это нужно сделать. Джип кидало из стороны в сторону, на поворотах заносило то на один бок, то на другой, иногда казалось, что он вот-вот перевернется.
– По колесам палят, – сообщил Сергей. – Ну, паскуды, я вам сейчас устрою красивую жизнь.
Он высунулся в окно чуть ли не наполовину. Майя сползла вниз, прячась от пуль, и прижала трубку к уху:
– Алло! Алло!
– Манюша, это я...
– Бабушка! – воскликнула Майя. Сергей выстрелил. – Ой!..
– Что там у вас хлопает?
– Ничего, ба... это... фейерверк... в мою честь.
– Майя, слушайся Сергея с Ренатом, они привезут тебя ко мне.
– А кто это?
– Друзья Глеба.
На следующем повороте преследователи попали по бамперу джипа, Майя прижала трубку к груди, закрыла глаза и подтянула колени к подбородку. Наверное, думала, что в таком положении пуля ее не достанет. Впрочем, она ни о чем не думала, только бубнила:
– Когда же это кончится? Что все это значит? Я не могу больше...
Проскочили поселок, выехали на открытое пространство, прямая дорога вела к городу. Сергей несколько раз подряд выстрелил. Майя лишь зажимала уши и вздрагивала. Пауза... Он закричал:
– Есть!!! Попал!!!
Майя приподнялась, оглянулась назад. Неуправляемая легковушка съехала с дороги и нырнула в кювет, а поскольку неслась на бешеной скорости, то... Майя не стала смотреть, сколько раз перевернулась машина. Хоть это и преследователи, но зрелище было не для слабонервных.
Ренат сбавил скорость, только когда очутились в городе, тогда же и поинтересовался:
– Куда ты попал? В водилу?
– В колесо, – ответил Сергей. – В водилу я бы попал раньше, по колесу сложнее, посадка у них низкая.
– Кувыркнулись? – спросил Ренат.
– Как консервная банка, – ответил Сергей.
– Вы объясните, что это было? – подала слабый голос Майя.
– Потом, у бабушки, – улыбнулся ей Ренат.
Зазвонил мобильник Майи, она отстегнула ремень безопасности, взяла с пола сумку, которую уронила во время гонки. Номер был не определен.
– Алло! – сказала она в трубку. – Да говорите, черт вас возьми, или прекратите звонить!
Отключив телефон, она бросила его в сумку. Сергей повернулся к ней, держась руками за спинки кресел:
– Кто звонил?
– Не знаю, – пожала плечами Майя. – Мне постоянно кто-то звонит, номер не определяется. Я говорю, а в трубке молчание. Господи, я в себя не могу прийти...
– А когда начали звонить? – осведомился он.
– Даты точно не помню, но эти странные звонки стали поступать, когда я прилетела в Египет.
– Постоянно, говоришь? – задумался Сергей. Закурил. Выкурив сигарету до половины, бросил ее в окно и отдал команду Ренату: – К реке езжай.
– Мы же почти приехали, – Ренат намекнул, что маршрут менять уже нецелесообразно.
– Я сказал – к реке! – повторил Сергей. – На набережную.
Ренат развернул джип и помчался в обратную сторону.
– О боже! – воскликнула Майя, будто вспомнив что-то важное.
– В чем дело? – наклонился к ней Сергей.
– Моя сумка с вещами! Я оставила ее в аэропорту!
– За сумкой возвращаться не будем, – заявил он. – Ее наверняка караулят менты.
– Но там подарки, – расстроилась Майя.
– Ну и пусть они поделят их между собой, не жадничай, – пошутил Ренат.
– Черт знает что происходит, а он шутит, – покосилась она на него.
– В девяносто пятом мы были в таком месте, после которого любая неприятность кажется комариным укусом, – заявил Ренат. – Приехали.
Он остановился у начала набережной, Сергей открыл дверцу, но, прежде чем выйти, попросил у Майи:
– Дай твою трубку.
Получив мобильник, он выпрыгнул из джипа и прямиком двинул к реке. Подошел к парапету, замахнулся и закинул мобильник в воду. Майя понеслась к нему с криком:
– Ты что сделал? С ума сошел? Зачем утопил мою мобилу? Ты хоть знаешь, сколько она стоит?
– Другую купишь.
Сергей вернулся к джипу, абсолютно не реагируя на взбесившуюся Майю. Она же остановилась, открыв рот и разъяренно дыша. Сергей открыл дверцу, повернулся к ней, приглашая:
– Залезай.
Майя оглянулась на реку – нет, трубу не достать. Она поплелась к джипу, бурча:
– Там все мои телефоны, абсолютно все. Я ни одного не помню наизусть. Как я работать буду?
– Ты сначала выживи, а потом подумаешь о работе, – посоветовал бессердечный Сергей, плюхнувшись на заднее сиденье. – Поехали, Зяблик. А теперь послушай меня, Майя. Тебе звонили, номера на дисплее не было, думаю, это не случайно. По сигналу с твоей трубки легко определить место, где ты находишься. Вот теперь пусть звонят водяному.
– Вытащил бы тогда симку, – огрызнулась она. – У меня остались бы номера.
– Но и твой номер остался бы у связистов. По нему с любой трубки...
– Тогда зачем утопил мобилу? Уничтожил бы симку.
– Телефоны, особенно крутые, имеют индивидуальный номер, так называемый номер производителя. Короче, с симкой, без нее, но трубу оставлять при себе нельзя. Как только она принимает сигнал – все, вычисляются твои координаты, поняла?
Она скосила глаза на Рената, мол, это правда, что говорит твой друг? Он утвердительно, и убедительно сказал:
– Слушай его, он про это все знает.
1924 год. Назар.
Гулена был дома, держал в зубах гвозди и стучал молотком по табуретке. Катя прошла в комнату, упала на кровать, ее всю трясло после встречи на толчке.
– Устала? – поинтересовался Яуров, показавшись в дверном проеме.
– Нет... – Катя села, сглотнула ком. – Назар, мне нужна лошадь.
– Зачем?
– Я должна уехать завтра... или послезавтра... короче, в ближайшее время.
Яуров прикрыл дверь, сел на табурет ближе к Кате и потребовал:
– Говори, чего всполошилась?
– Я видела его... – кусая губы, сказала Катя. – Столкнулась с ним на толкучке. Он найдет меня, я это поняла...
– Да кто он? Можешь толком говорить?
– Один из братьев, которые нас расстреливали. Я ему глаз поранила... Теперь на нем повязка, как у пирата.
– Васька, что ли? Так он же в Краснодаре.
– Я видела его, – со слезами на глазах произнесла Катя, – и он меня узнал! Схватил за плечо, я вырвалась и убежала...
– А чего хотел?
– Не знаю! – всхлипнула Катя. – Но что-то хотел. Я боюсь его.
Яуров пересел к ней на кровать, по-дружески обнял за плечи, тут-то она и разревелась от страха, одиночества, и неопределенности. Катя готова была к любым испытаниям, но еще раз встретиться с Васькой, еще раз увидеть дуло пистолета... Нет, это выше ее сил.
– Будет тебе, Катя, – уговаривал Яуров, легонько сжимая ее плечо. При всей классовой вражде он чувствовал себя в ответе за нее. – Не найдет тебя Васька. Хуторов вона сколько, а ты одна. Да и куда поедешь? Сама подумай. А коль найдет... Я тебя из-под пули вынул, от растерзания уберег, уж как-нибудь и на этот раз в обиду не дам. Да и что он сделает моей жене?
– Бросьте, Назар, – отстранилась Катя, взяв себя в руки. – Я вам не жена.
– Для всех жена. И народ тебя в обиду не даст, а ты – уехать... Не думай даже.
В комнату заглянула мамаша:
– Вечерять пора. Катерина, пишлы на стол сбирать.
– Иду, мамаша, иду... – утирая слезы, поднялась та.
Васька на самом деле искал Катю, а не занимался своими прямыми обязанностями. Мешочников гоняли еще с восемнадцатого года там, где взяли власть Советы, но искоренить спекуляцию никак не удавалось. Да как ее искоренишь, когда товаров в продаже нет? Васька приехал с братом, который теперь был важным ответственным лицом и назывался не иначе как Петр Евсеевич. Бывший командир нагрянул в Темрюк, а заодно и в близлежащие станицы, с проверкой работы партийных ячеек, захватил младшего брата, который служил в милиции, с его товарищами в качестве охраны, ведь дороги на Кубани были опасны. Прослышав, что в крупных станицах вовсю орудуют спекулянты, Васька рванул туда на разведку, намереваясь привезти подробный доклад начальству. И что увидел? Милиции близко не было, мешочники разгулялись, бессовестно обогащаясь, когда остальной народ бедствовал.
Она столкнулась с ним нос к носу, Васька не обратил бы на нее внимания, если б не слово «извините». Кто на толкучке извиняется, да еще не на я местном диалекте? Он опустил глаза и враз обомлел. Белогвардейка! Которая выскользнула из его рук в кровавом двадцатом. Вокруг все перестало двигаться и жить, он видел только ее. И рука сама протянулась к ней, но дивчина убежала, а Васька не смог ее догнать.
Он искал ее по всему толчку и там, где люди оставили телеги с бричками. Вернулся в Темрюк, брат еще заседал. Васька упал на стул в соседней комнате и до вечера думал, как ее найти. Ночевать пошли к партийцу, за ужином Васька угрюмо молчал и только стаканами глушил водку. Петро заметил, что с ним что-то не так, а когда они остались одни, он осведомился:
– Вась, ты чего чернее тучи?
Тот, сидя на кровати и снимая сапоги, вымолвил трезвым, что удивительно, голосом:
– Сегодня встретил ее.
– Кого?
– Одета, как простая казачка, – бубнил брат, пребывая в своих, недоступных брату мыслях. – Но я узнал ее... А она убегла. Не догнал...
– Кого? – повторил более настойчиво Петро.
И вдруг Васька прорычал, побагровев:
– Белогвардейскую девку! Что меня кривым сделала! Но я найду ее! Всю Кубань перекопаю, а найду!
– Да ты что, Васька, сдурел? – отшатнулся Петро, не на шутку испугавшись одержимости брата. – Убить ее хочешь? Так нынче не война...
Васька успокоился так же быстро, как взорвался, и продолжал раздеваться.
– Найду – там поглядим, что с ней делать.
Петро понял: сейчас с братцем спорить и что-то ему доказывать бесполезно, это он успеет сделать. А может, Васька и сам отойдет, ведь не исключено, что выпитая водка добавила ненависти огня.
– Ты хоть знаешь, как ее зовут-то? – поинтересовался Петро.
– Не знаю. Все едино найду...
Обычно утренний сон у Назара был крепок, но отчего-то этим утром стоило Кате подняться, он услышал. Едва она на цыпочках покинула комнату, он быстро оделся, думая, что Катерина после вчерашней встречи с Васькой сбежит потихоньку. Но из вещей у нее была лишь холстина на плече, и сбегала она к реке. Куда это она поутру? Прячась за кустами, Назар пошел за ней, затем осторожно выглянул из-за стволов ив, да так и открыл рот:
– Сдурела!
Катя спустила по ногам юбку, потом сняла длинную рубашку, бросив ее у ног. Волосы волнами струились по ней, она начала их закалывать на затылке. Утреннее солнце залило ее обнаженную фигуру малиновой краской, малиновые отсветы играли и в ее волосах. Цепочка позвоночника, спускающаяся от шеи до поясницы, при незначительных движениях то пряталась, то появлялась; прятались и лопатки, отчего спина становилась гладкой, как у мраморной статуи. Но Катя не походила на статую, она была живая, до того живая и близкая, что хотелось потрогать ее, удостовериться, что это человек, женщина, а не вынырнувшая из реки русалка. Катя повернулась боком, поставила руки на бедра, пробовала ногой воду. Теперь Назар видел ее грудь, живот...
Тело Кати ждало своего мужчину, и Назар не допускал мысли, что кто-то другой возьмет его.
А Кубань в то утро была коварно тихой, словно притаилась в ожидании, наблюдая за людьми, за их странностями. Наверняка она посмеивалась над Назаром, который не так давно купался вместе с Милькой и прямо на берегу занимался с ней тем, чем хотел бы сейчас заняться с Катей. Но Кубань спрятала ее в своих водах, лишь голова Кати скользила по глади. Шевельнулись плети ив, Назару показалось, что он услышал их шепот: не дадим, не дадим... Ему не дадут? Да он сам возьмет.
Назар вернулся домой, вытащил из колодца ведро воды и вылил себе на голову. Курил, ожидая Катю, но она появилась не одна, а с Костюшко. И до того они увлеченно беседовали, что у Назара скулы свело от ненависти к чахоточно-бледному, очкастому председателю соседских хуторов.
– Ваш однофамилец был предводителем восстания в Польше, – говорила Катя, улыбаясь. – В конце восемнадцатого века. А может, это ваш родственник?
– Мне кажется, что все однофамильцы родственники, – очень уж игриво, как показалось Назару, ответил тот. – Предводитель восстания? Стало быть, все Костюшки революционеры по призванию...
Назар громко, тоном хозяина окликнул:
– Катерина! – подошел к ним с выражением полного безразличия на лице. – Где была?
– Купалась, – ответила недоуменно Катя.
– Иди в хату.
Она ушла. Вот теперь Назар остановил многообещающий, тяжелый, и вместе с тем уличающий взгляд на Костюшко. – Как это понимать? Ты за моей жинкой подглядываешь?
– Что ты несешь, Назар! – возмутился тот, не испугавшись. – Мы случайно встретились, когда Катерина Леонардовна шла от реки. – И вдруг он улыбнулся, нехорошо улыбнулся, почудилось мнительному Назару. – А ты чего взбеленился? Ревнуешь? Но ведь ты говорил – она тебе не жена, вы всего лишь венчаны.
На это Назару крыть было нечем, он с минуту подумал, после задал вопрос не по теме:
– У тебя где контора?
– На хуторе Кисловском.
Назар покивал, попрощался и вошел в хату. Завтракали. То ли он впервые разглядел Катю в это утро, то ли в нем бродили дрожжи собственника, но Назар не отрывал от нее суровых глаз, будто подозревал в коварстве. А разве не коварны синие-синие очи, продирающие аж до паха? Таким синим бывает только небо на Кубани, когда глазам становится больно. Разве не коварны пухлые губы, брови, двигающиеся сами по себе, манящая линия подбородка?
– Мамаша, наша Катерина до сих пор купается в Кубани, – пожаловался он, чтоб отвлечься.
– Та вона усе время купается до заморозков, – сказала та.
– Так ведь холодно, – ворчал он. – Неровен час, чахотку схватит. И водоворотов много на Кубани, сколько они лихих пловцов затянули, не ей чета.
– Я хорошо плаваю и знаю все водовороты, – улыбнулась Катя. – А за заботу спасибо. Пойду одеваться.
С утра ей надо было в школу. Назар дождался конца уроков и встретил Катю на коне.
– Со мной поедешь, – он протянул ей руку.
– Куда? – озадачилась Катя.
– Увидишь.
Не подозревая подвоха, она уселась впереди Назара. И снова шея с завитками волос, плечи, запах... Она была в платье, но видел он ее такой, как у реки, – голой и залитой малиновым солнцем. К счастью, ехать было недолго, а то можно нечаянно с коня свалиться от головокружения. И это казак! У сельсовета Назар спрыгнул с коня, помог Кате и махнул головой, мол, иди за мной. Привел ее к Костюшко, заявил:
– Сочетай нас по-советски.
– То есть, – тот растерялся от неожиданности, – вы хотите пожениться? Почему ты у себя брак не оформил?
Читать бесплатно другие книги:
