Ядерный шантаж Москвин Сергей
Вовка Сурков не имел собственного рабочего кабинета. Чаще всего его можно было застать в отделении транспортной милиции на Казанском вокзале. Туда я и позвонил. К телефону долго никто не подходил. Наконец трубку все-таки сняли, но сделал это не Вовка, а кто-то из его коллег. Я, не представившись, попросил позвать старшего лейтенанта Суркова. Тот, кто снял трубку, очевидно, следуя своей ментовской привычке все знать, тут же поинтересовался, кто я такой.
– Его приятель, – ответил я, не покривив душой.
– Тут какой-то тип Суркова спрашивает! Говорит, что его приятель! – крикнул мой неизвестный собеседник в пространство, даже не потрудившись прикрыть трубку ладонью, и после затянувшейся паузы ответил: – Сурков в командировке.
– А когда он вернется? – поспешно спросил я, опасаясь, что Вовкин коллега повесит трубку.
– Не знаю. Позвоните в конце недели, – последовал бесстрастный ответ, и в трубке раздались короткие гудки.
После такого ответа мне оставалось лишь мысленно ругать себя, что я не расспросил Вовку, когда у меня была такая возможность. Впрочем, если можно так выразиться, существовал еще один «свидетель», который, если следовать Вовкиной версии, должен был встречаться с суперкиллером. Правда, после такой встречи этот «свидетель» погиб. Зато сохранился его труп, и я надеялся, что с помощью экспертов-патологоанатомов смогу получить у трупа ответ на интересующий меня вопрос. С затаенной надеждой я отправился в морг судебной медицины, куда, по моим расчетам, должны были перевезти тело погибшего под колесами поезда уголовника Мурзы.
В морге судебной медицины мне приходилось бывать не раз, поэтому здесь меня знали. Отношения с работающими здесь санитарами и врачами-патологоанатомами у меня сложились самые неформальные. Когда полковнику Чернышову требовалось ускорить проведение какой-нибудь экспертизы, а его собственного административного влияния для этого не хватало, он всегда посылал в морг меня. Вот и сейчас, встретив знакомого эксперта Дениса Валерьяновича Мирского, я напрямую выложил ему, что интересуюсь трупом попавшего под поезд уголовника по кличке Мурза.
– Труп, он и есть труп, молодой человек, – ответил эксперт. – Чего им интересоваться. Впрочем, если желаете взглянуть, пожалуйста.
Я желал. Мирский переговорил о чем-то с двумя молчаливыми и, как я успел определить, успевшими принять на грудь санитарами, после чего отвел меня в помещение, где на обитых жестью столах лежали накрытые непрозрачными клеенками тела.
– Вот ваш субъект.
Мирский откинул медицинскую клеенку, и моему взору открылось обнаженное, изуродованное колесами поезда тело. Вместо лица сплошное кровавое месиво, но, без сомнения, это был именно Мурза. Я хорошо помнил описание татуировок. Рисунок совпадал, вплоть до мельчайших деталей. Рост и телосложение погибшего также соответствовали комплекции Мурзы.
– Ну, полюбовались? – осведомился эксперт.
Вид изуродованного тела напрочь отбил у меня желание произносить какие-либо слова, и я ограничился кивком.
– Что желаете еще?
У меня создается впечатление, что медицинским экспертам доставляет удовольствие издеваться над оперативными работниками, показывая им всякие ужасы морга. Это ж надо спросить, чего я желаю. Да выйти поскорее отсюда! Выйти и вдохнуть полную грудь чистого, нет, пусть даже отравленного выхлопными газами воздуха, только бы не чувствовать этот сладковатый запах формалина, смешанный с запахом мертвой человеческой плоти. Мирский наконец все же накрыл труп клеенкой, и я обрел способность разговаривать, не боясь, что меня при этом вырвет.
– Денис Валерьянович, а на заключение о причине смерти можно взглянуть? – спросил я.
– А вы разве сами не видели?..
Эксперт сделал попытку вновь открыть тело, но я успел перехватить его руку.
– Спасибо, не надо. Я просто хочу знать, мог он умереть еще до того, как попал под поезд?
– Загадками говорите, молодой человек.
– Почему же загадками? – возразил я. – Убийство с инсценировкой несчастного случая. Или вы как эксперт исключаете такую возможность?
Мой вопрос оказался сформулирован исключительно верно. В Мирском заговорила профессиональная гордость.
– Я вам так скажу, молодой человек, – начал он. – Никаких иных повреждений, кроме тех, что получило тело, когда попало под поезд, на трупе нет. Так что я могу сказать определенно – этот субъект был жив до того, как попал под колеса.
Несмотря на категоричные заявления Мирского, я решил проявить настойчивость.
– Тем не менее покажите мне копию заключения о причинах смерти, – попросил я его.
Мирский надулся, как индюк, но все же провел меня в какой-то кабинет, вынул из ящика стола толстую амбарную книгу и, перелистав ее, извлек заложенную между страницами бумагу, которая при ближайшем рассмотрении оказалась заключением о причинах смерти Мурзы.
– Вот, для администрации колонии подготовили, откуда этот тип сбежал, – пояснил он, передав мне медицинское заключение.
– Вряд ли вы что-нибудь поймете, здесь же специфические термины, – добавил он через несколько секунд, с ехидной усмешкой наблюдая, как я пытаюсь прочесть незнакомые мне слова.
Такой откровенной издевки я уже не смог стерпеть и, желая уколоть эксперта побольнее, сказал:
– Применение специфической терминологии – еще не признак профессионализма. А вот ваш профессионализм, Денис Валерьянович, меня, извините, – я развел руками, – разочаровал. Да-да, представьте себе. Мы получили оперативные данные о том, что Мурза не случайно угодил под поезд, а был убит. И, осматривая его труп, я нашел тому убедительное подтверждение. А вы, уважаемый Денис Валерьянович, этого не заметили.
Мирский прямо изменился в лице. Вот что значит ущемленное самолюбие.
– Жди здесь. Никуда не уходи! – приказал он мне и пулей вылетел из кабинета.
Ничего, пусть еще покопается в трупе. Может быть, хоть покойники научат его культуре общения с живыми людьми.
Я с удовольствием наслаждался своей маленькой местью, но уже через четверть часа удовольствие сменилось досадой на то, что приходится впустую дожидаться эксперта. Мирский вернулся в кабинет спустя сорок минут. Выглядел он при этом усталым, но счастливым. У него на шее и на подбородке я заметил какие-то желтые пятна, которых раньше не было. Мне даже страшно стало предположить, откуда они взялись, но Денис Валерьянович, по-моему, вовсе не обращал на пятна внимания.
– Рано вы меня списали, коллега! Ох, рано! – сияя, воскликнул Мирский и погрозил мне пальцем, как нашкодившему ребенку.
Я мало что понял из его тирады. Да еще странное, ранее не встречавшееся обращение «коллега» вообще выбило меня из колеи. Мирский тем временем продолжал:
– Я только не понял – чего вы на меня-то наехали, ведь этого Мурзу не я препарировал.
– Денис Валерьянович, объясните толком, о чем вы?
За сегодняшний день мне уже так надоели загадки, что хотя бы от эксперта я имел право потребовать ясности.
– Ну как же, – сказал Мирский. – Я ведь выяснил, как этого типа убили. Я только не понял, как вы-то это определили. Вы же к трупу даже не прикасались.
– Так его все-таки убили?! – удивился я.
– Ну вы же, Артем, сами сказали… И вот я выяснил… – растерянно ответил Мирский.
– Так, давайте разберемся. – Я даже встал со стула и вытянул руку в сторону Мирского. – Денис Валерьянович, я понятия не имел, что его убили. И сказал это просто так, наобум. Никаких данных, заставляющих сомневаться в выводах экспертизы, у меня нет и никогда не было. Поэтому сейчас подробно рассказывайте, что вы только что обнаружили.
Что при моих словах случилось с Мирским, это надо было видеть. У него отпала нижняя челюсть, он так и стоял с открытым ртом секунд, наверное, пять или даже десять. Наконец ему это надоело и он закрыл рот. Закрыл и тут же гневно спросил:
– Так это значит, ты меня просто разыграл?!
– Денис Валерьянович, давайте не будем выяснять, кто и кого разыгрывал. Лучше расскажите, что вы обнаружили при повторном осмотре трупа.
– У него на темени имеется, правда очень слабо выраженная, гематома, характерная для удара твердо-мягким предметом, – медленно произнес Мирский. – А на железнодорожном полотне, как ты понимаешь, таких предметов нет.
– Денис Валерьянович, вам пора Нобелевскую премию выдавать. Вы новое агрегатное состояние вещества открыли – твердо-мягкое.
– Эх, молодой человек, – вздохнул эксперт. – Такой твердо-мягкий предмет известен еще с глубокой древности. Это мешочек с песком. Стукнешь таким мешочком по голове, следов практически не остается, а потеря сознания гарантирована.
После такого объяснения я готов был простить эксперту все его злобные шуточки в мой адрес. Потому что я понял, как был убит уголовник Мурза и почему на теле депутата, выпавшего из окна своей недостроенной дачи, не было обнаружено других следов, кроме следов удара о груду кирпичей. Да потому что мешочек с песком практически не оставляет следов, кроме слабо выраженной гематомы на затылке жертвы. И еще я понял, что Вовкин рассказ о суперкиллере вовсе не был сплетнями, распространяемыми лидером «казанцев», как я подумал вначале…
– Их всех убили! – объявил я, входя в кабинет Чернышова.
– Кого? – Начальник удивленно поднял на меня глаза.
– Всех этих людей из вашего «черного списка», – ответил я, подходя к угловому столу, на котором у Чернышова всегда стоит графин с водой.
– Объясни.
– Сейчас.
Торопливо налив себе стакан воды из графина, я залпом осушил его. Я так спешил поделиться возникшими у меня соображениями с начальником, что по пути из морга судебной медицины здорово запыхался и сейчас испытывал страшную жажду. Поборов ее, я вновь обрел способность более-менее ясно говорить и, подсев к столу Чернышова, начал свой рассказ:
– На прошлой неделе погиб, попав под поезд, сбежавший из колонии уголовник по кличке Мурза. Ну помните, он проходил у нас по недавней ориентировке?
В ответ Чернышов сдержанно кивнул.
– Так вот, – продолжал я. – Прокуратура признала смерть Мурзы несчастным случаем, но! – Чтобы привлечь внимание Чернышова, я даже поднял вверх указательный палец. – Не далее как полчаса назад Мирский установил, что Мурзу предварительно оглушили мешочком с песком и только потом уже его бесчувственное тело бросили под поезд! А еще раньше мой знакомый опер из транспортной милиции сообщил мне, что, по их оперативным данным, лидер «казанской» группировки, куда, кстати, входил и Мурза, заказал своего бывшего подельщика какому-то жутко крутому киллеру! И тот мастерски выполнил заказ! Павел Андреевич, в Москве действует киллер-чистодел, способный придавать убийствам вид несчастного случая! Я почти уверен: гибель людей из вашего «черного списка» – это его работа!
– Да, версия интересная, – задумчиво сказал Чернышов. – Тем более что в ряде эпизодов обнаружилась еще одна закономерность.
– Какая закономерность? – тут же спросил я.
– Не спеши. Завтра об этом поговорим. Аналитики как раз обещали к завтрашнему дню подготовить ответ на еще один мой запрос.
Что именно за ответ обещали подготовить спецы из информационно-аналитического отдела и о каком запросе идет речь, Чернышов не объяснил. А расспрашивать его по этому поводу было все равно бесполезно. Мне оставалось только ждать завтрашнего дня.
Глава 12
ВЕТРОВ: «ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЕ СОВПАДЕНИЯ»
15.05, вторник, 12.30
Мне не терпелось узнать о новой закономерности, выявленной Чернышовым при анализе несчастных случаев из его «черного списка». Однако он согласился вернуться к нашему вчерашнему разговору не раньше, чем из информационно-аналитического отдела поступил ответ на его запрос. Ближе к полудню это наконец произошло, и уже перед самым обедом начальник наконец вызвал нас с Олегом к себе в кабинет.
– По моей просьбе аналитики проверяли, кому могла быть выгодна смерть людей из их списка подозрительных несчастных случаев, – начал Чернышов. – Сразу скажу, по большинству эпизодов сделать это не удалось, но все же одну закономерность аналитики обнаружили. Помните смерть четырех бизнесменов из Западной Сибири, задохнувшихся в бане углекислым газом? Контракт на поставку алюминия в Европу, который они собирались заключить, перехватила корпорация «Промэкс». Меня заинтересовал этот случай, и я решил проверить – не промелькнет ли название «Промэкс» в связи с другими эпизодами.
При повторном упоминании этого названия я чуть не подскочил на месте. «Промэкс»! Ну конечно! «Промэкс» – это же та финансово-промышленная группа, которая финансировала избирательную кампанию депутата Варенникова. Уж не знаю, что там установили наши аналитики, но какое-то отношение к смерти депутата Симонова корпорация «Промэкс», безусловно, имеет.
– Как установили эксперты информационно-аналитического отдела, интересы корпорации «Промэкс» прослеживаются по крайней мере в половине всех эпизодов, – продолжал между тем Павел Чернышов. – Если помните, первый эпизод относится к июлю 97-го года, когда на даче заместителя министра топлива и энергетики во время купания утонула девушка, отдыхавшая там в компании друзей вместе с дочерью заместителя министра. Так вот, через две недели после трагической гибели девушки торгово-закупочная компания «Корпорация «Промэкс» получает государственную лицензию на продажу за рубеж нефти и нефтепродуктов. – Чернышов сделал паузу, давая нам возможность осознать его информацию, после чего продолжил: – Осенью 98-го года «Промэкс», несмотря на августовский кризис, неожиданно пускает в оборот очень крупные свободные средства. В то же время президент питерского банка «Кредитинвест» пытается через суд добиться возвращения банковского кредита, якобы выделенного его банком этой компании. В подтверждение своих слов он обещал представить необходимые документы. Однако, так и не представив суду никаких документов, президент банка скоропостижно скончался от обширного и чрезвычайно быстро развившегося инфаркта. Как следствие все претензии банка «Кредитинвест» к корпорации «Промэкс» были признаны необоснованными. В январе 99-го года в связи с гибелью руководителей компании-конкурента «Промэкс» заключает алюминиевый контракт. И наконец, летом прошлого года, после смерти медиамагната, разбившегося при падении со смотровой площадки в Таиланде, корпорация «Промэкс» по дешевке скупает акции принадлежавших ему информационных компаний и учреждает собственный медиахолдинг.
На этом Чернышов остановился и посмотрел на нас, давая понять, что ему больше нечего добавить. Тут я не выдержал и, вскочив со стула, воскликнул:
– Это еще не все! Автокатастрофу Симонову тоже организовал «Промэкс»! Так как теперь его заместитель Варенников, проведенный в Думу «Промэксом», наверняка станет во главе думского комитета!
– Откуда сведения? – быстро спросил у меня Чернышов.
– От политконсультантов тех кандидатов, которых обставил на выборах Варенников.
– Значит, с гибелью депутата Симонова набирается уже пять эпизодов, – подвел итог Чернышов. – Пусть то, о чем мы сейчас говорили, – всего лишь версия, тем не менее корпорация «Промэкс» заслуживает самого пристального внимания. Я наведу справки по своим каналам, а ты, Артем, – начальник посмотрел на меня, – повстречайся с сотрудниками «Промэкса», только не раскрывай им себя, познакомься с кем-нибудь и постарайся узнать эту фирму, так сказать, изнутри.
– Интересно, как это сделать? – заметил я. – Что мне туда, на работу устроиться?
– Ну, на работу тебя скорее всего не возьмут, – заверил меня Чернышов. – Но повод для визита вполне подходящий. Так что можешь попробовать, – добавил он и одобрительно улыбнулся мне.
После обеда я отправился в офис «Промэкса». В телефонной справочной службе узнал номер, а потом по номеру пробил адрес. Оказалось, что свою штаб-квартиру корпорация оборудовала на юго-западе столицы. Добраться до нее было очень просто, как-никак прямая ветка метро. Девять остановок, причем без всяких пересадок, и через полчаса я уже вышел на станции «Юго-Западная», крутя головой в поисках нужного здания. Восходящую ввысь стеклянную башню, где и размещался офис корпорации «Промэкс», я увидел сразу, правда, чтобы добраться до нее, мне еще пришлось проехать одну остановку на автобусе.
Площадь перед зданием была обнесена оградой, в которой имелось несколько проездов для автомобилей, закрываемых шлагбаумами, и несколько калиток для пешеходов. Большинство желающих попасть в стеклянную башню подъезжали на машинах, однако встречались и такие, кто предпочитал передвигаться на своих двоих. Как я успел убедиться, дежурившие на въездах охранники ни у тех, ни у других никаких документов не спрашивали. Большей частью охранники мирно сидели в своих будочках и услужливо поднимали перегораживающие проезд шлагбаумы. Я уверенно миновал калитку. Как и следовало ожидать, никакой реакции охранника на мой наглый проход не последовало. Пока я шел к зданию, меня обогнало три автомобиля и четыре попалось навстречу, из них ни одного отечественного. Столь интенсивное движение объяснялось тем, что через самооткрывающиеся стеклянные двери парадного крыльца в ту и в другую стороны беспрестанно сновали люди. Все они были дорого одеты, держали в руках папки, органайзеры, атташе-кейсы или трубки мобильных телефонов. Я тоже влился в этот людской поток, но едва вошел в стеклянные двери, как тут же был остановлен двумя дюжими охранниками. К чести руководителя охранной службы, его люди были одеты не в камуфляжные комбезы, а во вполне приличные костюмы, состоящие из черных брюк и синих двубортных пиджаков. На мой взгляд, только их одинаковые полосатые галстуки были слишком яркими, а в остальном парни смотрелись вполне прилично. Мой собственный вид, а именно джинсы и запыленные кроссовки вкупе с отсутствующим галстуком, оказался куда менее презентабельным, чем у дежурящих на входе охранников и посетителей стеклянной башни.
– Прошу прощения, – обратился ко мне один из охранников. Правда, по его лицу было видно, что подобное обращение – не более чем дежурная фраза, а на самом деле он вовсе не собирается просить у меня никакого прощения. – Вы куда направляетесь?
Свой вопрос охранник закончил уже привычным ему грубым голосом. Моя невыдержанная натура не выносит грубого и хамского обращения, но, выполняя разные задания, приходится соответствовать взятой на себя роли, поэтому большей частью я вынужден терпеть и хамство, и грубость. Вот и сейчас, изобразив на лице выражение свойского парня, я ответил:
– В «Промэкс».
– К кому? – последовал новый вопрос.
– Да я по поводу работы, – начал объяснять я. – Мне бы кого-нибудь, кто кадрами занимается, какого-нибудь менеджера по работе с персоналом, – уточнил я, решив проявить знание современной терминологии.
Нижняя челюсть моего собеседника сдвинулась сначала в одну сторону, потом в другую, очевидно, сигнализируя о работе мысли. Пожевав челюстями, охранник произнес:
– Сначала позвони. – И его могучая лапа вытянулась в сторону, где на стене висел телефон. – Захотят с тобой встретиться – выпишут пропуск, а нет – проваливай, – добавил он с презрительной ухмылкой.
Видимо, оценив мой внешний вид, охранник решил, что аудиенции мне не добиться. Жаль, если так. По крайней мере я надеялся хотя бы попасть в офис. Сопровождаемый пристальными взглядами обоих охранников, я подошел к телефону. Таких телефонов в вестибюле стеклянной башни оказалось несколько, и возле каждого из них висел список с номерами абонентов. Все номера оказались внутренними пятизначными. Причем первая цифра изменялась от нуля до двух, а вторая от нуля до девяти. Нетрудно было догадаться, что первые две цифры обозначают номер этажа. Судя по телефонным номерам, офис корпорации «Промэкс» располагался на трех последних этажах. Зато других фирм или организаций там уже не было. Видимо, промэксовцы не пускали на свою территорию посторонних.
«Генеральный директор Рубин Леонид Борисович», – прочитал я две первые строчки в приведенном списке сотрудников «Промэкса». Мой взгляд скользнул ниже, и тут я замер на месте, вытаращив глаза. Ниже фамилии генерального директора стоял подзаголовок «Заместители», под ним три фамилии. Первые две мне ничего не говорили, зато третьим заместителем был записан Берш Петр Вениаминович! Ошибиться я никак не мог. Именно эту фамилию и это имя мне назвал по телефону Сан Саныч Юдин. Три дня назад я узнал, что какой-то Берш распространяет слухи о том, что я якобы увольняюсь со службы и ищу новую работу, а сегодня встретил такую же фамилию в списке руководителей интересующей меня компании! Шальную мысль о случайном совпадении я отверг сразу. Все-таки Берш – довольно редкая фамилия. Это не Иванов, не Петров и даже не Сидоров. После столь неожиданного открытия подниматься в офис мне сразу расхотелось. Не зная, как реагировать на свалившуюся новость, я решил сначала посоветоваться с Чернышовым. Подержавшись для приличия за телефонную трубку, я вернулся к выходу.
– Ну что, облом? – с усмешкой поинтересовался у меня все тот же охранник.
– Менеджера на месте не оказалось, – ответил я, проходя мимо него.
Когда я вышел из стеклянной башни и начал спускаться по ступеням вниз, на стоянку перед зданием въехал темно-синий округлый «Мерседес». Из него выбрался такой же округлый невысокий человек и направился мне навстречу. Видимо, мой внешний вид ему тоже не приглянулся, потому что он сдвинул брови и недовольно посмотрел в мою сторону. Наверное, еще подумал при этом: «Приезжаю в нормальную контору на нормальной машине, а навстречу попадается какой-то охламон в дешевых штанах и пыльных кроссовках». Вообще-то все переживания мужика из «Мерседеса» мне были до лампочки. В этот момент меня гораздо больше занимал таинственный Берш.
Глава 13
БЕРШ
15.05, вторник, 13.00
Официант на одну треть наполнил фужер розовым вином из только что принесенной бутылки и почтительно отступил на один шаг от стола. Берш поднес к губам фужер с налитым на пробу вином и сделал два небольших глотка, после чего одобрительно кивнул. Официант тут же наполнил фужер до краев и, оставив на столе выбранную клиентом бутылку, удалился. Берш еще раз пригубил из фужера и принялся за расставленные перед ним холодные закуски.
Из всех московских ресторанов бывший разведчик отдавал предпочтение «Метрополю». Сюда часто заходили пообедать проживающие в одноименном отеле иностранцы, а в их обществе отечественные завсегдатаи дорогих ресторанов вели себя гораздо более сдержанно, чем в компании соотечественников. К тому же даже при большом скоплении народа здесь всегда можно было найти свободный столик. Несмотря на наличие средств, руководитель службы безопасности «Промэкса» не любил посещать рестораны без определенного повода, но сегодня такой повод у него был. Начатая разработка проходила строго по плану. И сегодняшним обедом в ресторане Берш решил отметить успешное завершение очередного этапа. Отправленная в Арзамас-29 группа наблюдателей благополучно добралась до места и уже приступила к работе. Вчера на заседании думского комитета по экологии все депутаты единогласно одобрили предложение Варенникова по изменению маршрута его инспекционной поездки. Депутат и вездесущая помощница уже вылетели в командировку. «Завтра они будут на Арзамасском механосборочном заводе, – удовлетворенно подумал Берш. – А Марина молодец. Вон как ловко записала на видео заседание думского комитета. С ее способностями она наверняка сумеет заснять заключительные этапы сборки. Вот за это, пожалуй, стоит выпить. – Берш еще раз поднял фужер. – Очень способная девочка. Жаль, что, когда все закончится, ее придется ликвидировать», – мысленно добавил он, возвращая на место пустой бокал.
Из «Метрополя» руководитель службы безопасности «Промэкса» отправился обратно в офис. Подъехав к высотному зданию на юго-западе, Берш поставил свой джип перед входом и уже собирался войти внутрь, но тут его внимание привлек молодой мужчина, попавшийся навстречу. Мужчина только что вышел из стеклянных дверей высотки и теперь спускался по ступеням. Берш невольно задержал на нем свой внимательный взгляд. «Рост примерно метр семьдесят пять. Волосы русые, глаза голубые. На вид около тридцати лет. Ветров! – вспыхнула в его мозгу тревожная мысль. Руководитель службы безопасности «Промэкса» узнал человека с видеопленки, переданной ему помощницей депутата Варенникова. – Фээсбэшник выглядит растерянным, нет, скорее озадаченным. – Что он здесь делал? – подумал бывший разведчик, проходя мимо возможного противника и стараясь не смотреть в его сторону. – Дурацкий вопрос! Конечно, наводил справки о нашей корпорации! А если я ошибаюсь и этот парень вовсе не Ветров, а лишь похож на него?»
Войдя в здание, Берш остановился возле охранников:
– Несколько минут назад отсюда вышел молодой мужчина в бежевой куртке-ветровке и синих джинсах, вы запомнили его?
– Так точно, Петр Вениаминович, – вытянувшись в струнку, ответил старший охранник.
Дежурящие на входе охранники не являлись штатными сотрудниками «Промэкса», но дополнительно к своему основному заработку они ежемесячно получали денежную премию от начальника службы безопасности корпорации, поэтому при каждом удобном случае старались продемонстрировать ему свою бдительность. Сейчас такой случай как раз представился.
– Он приходил к вам. Вернее, в вашу компанию, – доложил Бершу старший охранник. – Сказал, что хочет на работу устроиться. Попросил этого… менеджера по персоналу, – добавил он после секундной паузы.
– Мы отправили его сначала позвонить, – вставил второй охранник. – Ну, он позвонил, а потом ушел. Сказал, что нужного ему менеджера нет на месте.
– Вы видели, как он звонил? – уточнил Берш.
– Ну, – охранники переглянулись. – Он стоял у телефона около минуты, а вот звонил или нет – мы не заметили.
Берш подошел к телефону, возле которого около минуты стоял приходивший в компанию человек, и сам позвонил в службу по работе с персоналом.
– Пять минут назад нам кто-нибудь звонил по поводу трудоустройства? – спросил он.
– Нет, Петр Вениаминович, – последовал незамедлительный ответ.
Берш медленно положил трубку. «Это Ветров. Вне всякого сомнения, это он. Но почему он не позвонил? Ведь, чтобы попасть в офис, ему надо было выписать пропуск. Он должен был позвонить, но не позвонил. Почему? – Берш взглянул на висящий на стене список телефонов и увидел в нем свою фамилию. – Вот и объяснение, – с раздражением подумал он. – Ветров обнаружил в списке мою фамилию. А узнать обо мне он мог только от Юдина. Юдин – сволочь, видимо, все-таки надумал позвать Ветрова в свое агентство и в разговоре с ним сослался на меня. Я совершил непростительную ошибку. Черт! Это все из-за Шона. Если бы он не маячил у меня за спиной, я бы так не прокололся. Итак, ФСБ уже вышла на корпорацию и на меня лично», – сделал неутешительный вывод начальник службы безопасности.
Скоростной лифт стремительно поднял Берша в пентхаус. Холл перед лифтом охранялся сотрудниками службы безопасности «Промэкса». Они почтительно поздоровались со своим шефом, но тот молча прошел мимо, даже не удостоив охранников взглядом. В глубокой задумчивости начальник службы безопасности вошел в свой кабинет и опустился в любимое кресло за широким, напоминающим полумесяц, если смотреть сверху, письменным столом. Не в первый раз матерому разведчику приходилось проводить агентурную разработку в условиях противодействия спецслужб. Правда, сейчас имелось некоторое отличие. Объект разработки находился не за рубежом, а на территории России, да и бороться приходилось со спецслужбой родного государства. Но Петр Берш считал это отличие несущественным.
Глава 14
ВЕТРОВ: «ИСТОРИЯ КОРПОРАЦИИ»
16.05, среда, 10.00
Сделанное в результате визита в офис «Промэкса» открытие совершенно выбило меня из колеи. Если Берш говорил с Юдиным обо мне, значит, он меня знает. Но откуда? Я, например, совершенно уверен, что не знаю его и даже никогда о нем не слышал. Как я и ожидал, информация о таинственном Берше вызвала у моего начальника живой интерес. Хотя и он не смог сразу ответить на возникшие у меня вопросы и посоветовал обратиться за разъяснениями к самому Юдину, что я немедленно и сделал. Однако, дозвонившись вчера в детективное агентство «Глобус», я узнал от весьма общительной секретарши, что господин Юдин из офиса уехал и теперь уже вряд ли появится. Вследствие чего визит к нему мне пришлось перенести на сегодняшний день…
Детективное агентство «Глобус» расположилось на первом этаже обыкновенного жилого дома. Юдин выкупил все квартиры на одной лестничной площадке и разместил в них свои службы. Поразмыслив, я решил, что устраивать офис детективного агентства в жилом доме разумнее, чем снимать для этой цели помещение в административном здании. Минимум посторонних, а все соседи хорошо известны. Да и для клиентов агентства так наверняка было удобнее. Меня встретили не хмурые охранники, а улыбающаяся секретарша, вежливо поинтересовавшаяся целью моего визита. Я не смог устоять против ее очаровательной улыбки и честно признался, что хочу видеть Александра Александровича Юдина. Но увы, оказалось, что Сан Саныч опять отсутствует. Секретарша сообщила мне, что он уехал на какую-то встречу и, когда вернется, неизвестно. Мне не оставалось ничего другого, как терпеливо дожидаться его возвращения. Ожидание затянулось на полдня, Юдин приехал только в третьем часу. Я бы, наверное, умер от голода, если бы не его сердобольная секретарша, которая периодически поила меня кофе и угощала бутербродами.
Начальство всегда приходит неожиданно. Вот и Юдин появился, когда я допивал очередную чашку кофе и болтал на отвлеченные темы с его секретаршей.
– Ты?! – удивился директор агентства, заметив меня в своей приемной.
Пришлось признаться:
– Я. Здравствуйте, Сан Саныч. Не ожидали?
– Честно скажу – не ожидал. Ну давай, заходи.
Оказалось, что директор детективного агентства закрывает дверь своего кабинета на ключ. Поэтому мне пришлось подождать, пока он справится с замком. Кабинет Юдина был ненамного больше моего, но обставлен! Не то слово. Цельнорезная мебель из какого-то заморского дерева была достойна того, чтобы украсить собою музей или на худой конец жилище очередного «нового русского». Но больше всего меня поразил огромный глобус на ореховой подставке в углу кабинета, который в диаметре был никак не меньше половины моего роста.
– Впечатляет? – поинтересовался Юдин, заметив мой восторженный взгляд, и без всякого перехода сказал: – Вот поступишь к нам на службу, и у тебя, может быть, со временем такой кабинет будет.
– Обещаю, Сан Саныч, как только меня вытурят из конторы, я ваш, – положа руку на сердце, сказал я.
– Ловлю на слове, – усмехнулся Юдин. – А теперь рассказывай – с чем пожаловал. У меня, извини, мало времени.
– Только один вопрос, Сан Саныч. Кто этот Берш, который вам обо мне рассказывал?
– Дался тебе этот Берш? – недовольно поморщился Юдин.
– Сан Саныч, обижусь и после увольнения уйду в другое детективное агентство, – пригрозил я ему. – Как вы считаете, имеет человек право знать, что за типы им интересуются?
– Ну имеет, имеет, – пошел на попятную Юдин. – Только никакой это не тип. Петр Вениаминович Берш – бывший наш сотрудник. Работал в Первом главке, потом во внешней разведке. Несколько лет назад в звании полковника ушел на пенсию. Сейчас возглавляет службу безопасности в какой-то фирме. Вот все, что я о нем знаю.
Мною интересовался профессиональный разведчик! Вот это новость!
– Сан Саныч, а вы с этим Бершем хорошо знакомы? – задал я следующий вопрос.
– Да какое там знакомство, – махнул рукой Юдин. – Несколько раз встречались по службе. После моего увольнения из органов вообще не виделись, а в прошлую субботу случайно столкнулись на одной презентации.
Сказав последнюю фразу, Юдин вдруг помрачнел, и я, понятно, тут же поинтересовался резкой переменой его настроения.
– Да это к делу не относится, – ответил Сан Саныч и недовольно поморщился. – Ту презентацию организовала фирма, которая является нашим постоянным клиентом. И ты представляешь – ее президент в тот же вечер дома умер от сердечного приступа. Врачи говорят: сердце не выдержало. Наверно, перебрал на фуршете, – рассуждая вслух, предположил Юдин. – Хотя вообще-то он никогда этим делом не увлекался. В общем, неприятный случай. Сам понимаешь – скоропостижная смерть клиента, пусть даже в результате несчастного случая или внезапной болезни, не способствует престижу детективного агентства.
Новая смерть и опять по вполне естественным причинам – из-за остановки сердца! Сколько таких случаев в «черном списке» полковника Чернышова, четыре?! Вот и пятый! Причем среди гостей презентации, то есть тех, кто теоретически мог иметь отношение к смерти президента фирмы, был бывший сотрудник службы внешней разведки, а ныне руководитель службы безопасности «Промэкса»! И этот человек наводил справки обо мне! У меня неприятно засосало под ложечкой, но вскоре я вынужден был прервать свои рассуждения, потому что заметил, что Юдин как-то странно смотрит на меня. Перехватив мой удивленный взгляд, он тут же сказал:
– Слушай, Артем, а у меня ведь будет к тебе ответная просьба. Не откажись помочь. Помощь будет оплачена, – поспешно добавил он. – Все официально, по договору, как внештатному сотруднику.
– Ну, излагайте свою просьбу.
Как-то неудобно было сразу отказывать Юдину после того, как он ответил на мои вопросы. Пришлось согласиться хотя бы выслушать его.
– Я как раз вернулся со встречи с клиентом. Пока не буду называть его, скажу лишь, что наш клиент – это юридическое лицо, крупная российская нефтяная компания, – начал свой рассказ Юдин. – Так вот, эта компания в числе других российских компаний ведет добычу нефти в Ираке.
– Как это в Ираке? – перебил я Юдина. – Там же действуют санкции ООН! Эмбарго!
– Все правильно. Санкции действительно действуют. Но часть добываемой в Ираке нефти все же разрешается экспортировать для последующей закупки продовольствия. Так вот, добычу и экспорт этой нефти ведут ряд компаний, в том числе и несколько российских. Но в конце прошлого года Ирак резко урезал всем зарубежным нефтяным компаниям квоты на добычу и экспорт нефти. В связи с чем наш клиент несет колоссальные убытки.
– Ну а я-то чем могу помочь? – удивился я.
– Ты подожди, не перебивай. Экспорт нефти для Ирака, пожалуй, единственный источник твердой валюты. Обойтись без него страна просто не может. Значит, что?
– Что? – переспросил я.
– Экспорт все равно идет. Но Ирак отдал предпочтение какой-то одной компании, а все остальные вынуждает свернуть нефтедобычу. Вот нашего клиента и интересует – что это за компания? И почему именно ее выбрало правительство Ирака для экспорта своей нефти?
– Так, ну задача мне более-менее понятна, – признался я. – Но непонятно, как я могу помочь в ее разрешении?
– Артем, мне ведь известно, что ваша опергруппа предотвратила теракт на разрабатываемых нефтяных месторождениях каспийского шельфа. У полковника Чернышова наверняка сохранились связи с нефтяниками. Вам вполне по силам узнать, какая из российских компаний экспортирует львиную долю иракской нефти. А список зарегистрированных в Ираке российских нефтяных компаний я тебе сейчас дам.
С этими словами Юдин полез в свой «дипломат». Я же воспользовался его молчанием и спросил:
– Сан Саныч, а почему вы считаете, что правительство Ирака выбрало именно российскую компанию в качестве экспортера?
– Ты, главное, проверь. Не окажется экспортера среди наших, возьмемся за иностранцев.
Юдин наконец нашел в своем «дипломате» нужный лист, но не отдал его мне, а направился к своему ксероксу. Через несколько секунд аппарат выплюнул копию вставленного в него листа. Юдин пробежал ее глазами, очевидно, проверяя качество печати, и наконец передал мне. Я взял бумагу довольно равнодушно, но уже через секунду мое отношение к ней резко изменилось. Последней в списке из шести названий значилась корпорация «Промэкс»! Я трепетно сложил полученную бумагу и спрятал ее в карман.
– Сан Саныч, считайте, что вы меня уговорили.
Это были мои последние слова при расставании с директором детективного агентства «Глобус», если не считать традиционного «До свидания», сказанного ему и секретарше.
Полученная от Юдина информация, безусловно, стоила потраченного времени. Со своими новостями я рванул к Чернышову, даже забыв, что по пути собирался зайти в какую-нибудь столовую и как следует пообедать. Обидно, но спешил я напрасно, так как мой начальник тоже куда-то пропал. И это бы еще ничего. Хуже всего было то, что наша столовая, естественно, уже закрылась и мне вместо полноценного обеда пришлось ограничиться парой хот-догов, купленных возле «Детского мира». Чернышов появился только к концу рабочего дня и сразу вызвал нас с Олегом к себе на импровизированное совещание. Такие совещания для подведения итогов работы за день в нашей опергруппе уже стали традиционными. – Корпорация «Промэкс» оказалась весьма интересной фирмой, – объявил Павел Чернышов, когда мы с Олегом Муромцевым заняли свои обычные места. – Вчера и сегодня я наводил справки об этой фирме, и вот что мне удалось узнать. Эта компания была создана в 1993 году. Все это время ее неизменно возглавляет Леонид Борисович Рубин, в прошлом ответственный работник Внешторга. В 1986 году Генеральная прокуратура проводила расследование в отношении действий нескольких должностных лиц этого ведомства, подозреваемых в злоупотреблении служебным положением, получении взяток и крупных хищениях. Попал в число подозреваемых и Леонид Рубин, но пробыл в этом качестве очень недолго. Оказавшись в следственном изоляторе, Рубин был вскоре освобожден, и с него были сняты все обвинения. То, что он даже не фигурировал в числе свидетелей по данному делу, наводит меня на мысль, что к освобождению Рубина приложила руку наша контора, – добавил Чернышов и зачем-то выразительно посмотрел на меня. – Но вернемся к организованной Рубиным компании. Номинально корпорация «Промэкс» была создана, чтобы продавать за границу продукцию отечественного машиностроения. Кстати, ее название расшифровывается как промышленный экспорт. Однако руководители компании вскоре сообразили, что гораздо выгоднее продавать за границу не отечественные станки и оборудование, а отечественное сырье. И вот уже корпорация от торговли промышленной продукцией переходит к торговле цветными металлами. За границу отправляются колонны грузовиков и целые железнодорожные составы с медью, бронзой и никелем. Вскоре такая деятельность «Промэкса» привлекает внимание налоговой полиции. Два года полицейские ищут оперативные подходы к этой компании. Но вот в 1996 году в службу безопасности «Промэкса» приходит новый сотрудник – отставной полковник Службы внешней разведки Петр Вениаминович Берш.
Вот так! Я тут терплю голод и холод и через эти лишения добываю для начальника информацию, которая ему и так известна. Обидно. А вместо того чтобы по достоинству оценить мои труды, он лишь снисходительно кивает в мою сторону и продолжает:
– Вот, кстати, фотография из его личного дела.
С этими словами Чернышов открыл картонную папку, которая лежала на его столе, достал оттуда черно-белый фотоснимок человека в военной форме и показал его нам. Странно, хотя я отлично помню, что никогда не служил в штате внешней разведки, но изображенный на фотоснимке человек показался мне знакомым. Несколько секунд я неотрывно смотрел на фотографию… Озарение, как всегда, пришло неожиданно. Не сумев усидеть на месте, я вскочил со своего стула и воскликнул:
– Да ведь это же тот тип, который попался мне навстречу, когда я выходил из юго-западной высотки после неудачного визита в офис «Промэкса»! Выходит, я встретился с самим Бершем! А я еще удивился, что это он так пристально смотрит на меня. Значит, он тоже узнал меня, но откуда?
– А откуда он вообще тебя знает? – задал мне встречный вопрос Чернышов. – Не забывай, что Берш – профессиональный разведчик и добыча информации – это его стихия. С его приходом в службу безопасности «Промэкса» агентурная сеть налоговой полиции начала быстро разваливаться. За несколько месяцев Берш избавился от всех сотрудников фирмы, с которыми удалось установить контакт оперативникам налоговой полиции. Тем, кто был просто уволен, еще повезло. Некоторые из осведомителей погибли при весьма таинственных обстоятельствах. Одновременно с этим оперативники, ведущие разработку «Промэкса», получили указание работу прекратить как наносящую вред экономическим интересам государства.
– Ничего себе формулировочка, – высказался я.
– Представь себе, – ответил Чернышов и продолжил свой рассказ: – По сведениям наших налоговиков, корпорация «Промэкс» никогда не испытывала трудных времен. Но с приходом в компанию Петра Берша деятельность «Промэкса» становится все более масштабной. Корпорация получает крупные кредиты, причем на весьма выгодных условиях. Легко избавляясь от конкурентов, «Промэкс» заключает многомиллионные контракты, как, например, контракт на поставку российского алюминия в Западную Европу. Одновременно с этим корпорация расширяет и виды деятельности. После получения права на экспорт нефти «Промэкс» становится основным оператором, реализующим на мировом рынке нефть, добываемую российскими региональными нефтяными компаниями. Однако договориться с губернаторами Бершу оказалось не так просто. И по мере укрепления региональных нефтяных компаний количество отпускаемой «Промэксу» нефти резко сокращается. Но… – Чернышов сделал паузу и обвел нас с Олегом пристальным взглядом. – Это никак не сказалось на объеме нефти и нефтепродуктов, реализуемых корпорацией на мировом рынке. Более того, в прошлом году объем проданной «Промэксом» нефти резко увеличился и сейчас не уступает объему основных российских экспортеров. Правда, известно, что «Промэкс» ведет добычу нефти в ряде азиатских и африканских стран. Но речь скорее можно вести о разведочном бурении, так как объем добываемой за рубежом нефти крайне незначителен.
Последние слова Чернышова и информация Юдина сложились, как дважды два. Я вскочил со стула и вытащил из кармана листок со списком зарегистрированных в Ираке нефтяных компаний.
– Не знаю, какой объем добываемой за рубежом нефти они показывают в своих документах, но я точно знаю, чью нефть они продают!
С этими словами я торжественно положил на стол Чернышова полученный от Юдина список, после чего пересказал нашу с ним беседу. Мой рассказ заставил Чернышова надолго задуматься, что, безусловно, свидетельствовало о ценности добытой мною информации.
– Сопоставим факты, – предложил он, вновь включаясь в беседу. – Первое. В последние годы в Москве, да и не только, активно действует профессиональный убийца, способный придавать своим преступлениям вид несчастных случаев или естественной смерти. Исключительное мастерство убийцы позволяет выдвинуть версию о том, что ранее он являлся законспирированным агентом-ликвидатором, прошедшим специальную подготовку в одной из российских… – Чернышов сделал паузу, – или советских спецслужб. Второе. Наибольшее число ликвидаций убийца провел в интересах корпорации «Промэкс», из чего можно сделать вывод, что он как-то связан с начальником службы безопасности этой компании Петром Бершем – в прошлом полковником Службы внешней разведки. Принимая во внимание специальную подготовку убийцы, можно предположить, что он получил ее именно в Службе внешней разведки, а Берш являлся его офицером-куратором. Третье. По нашей версии, депутат Симонов погиб не в результате несчастного случая, а – спланированной Бершем и осуществленной его ликвидатором акции. Таким образом руководство «Промэкса», в лице Берша, стремилось заменить председателя думского комитета Симонова своим ставленником Варенниковым. Четвертое. Как только в ходе расследования обстоятельств гибели Симонова капитан Ветров повстречался с Варенниковым, Берш начал активно собирать о Ветрове информацию. Следовательно, Варенников проинформировал Берша об этой встрече. Артем, каких вопросов больше всего испугался Варенников? – неожиданно спросил у меня Чернышов.
– Знал ли он о том, что Симонов с начала мая проживает на загородной даче. И еще – вопроса о предстоящей командировке Симонова.
– Так, с первым вопросом понятно. Берш выбирал место покушения и интересовался маршрутами поездок Симонова, – сделал вывод Чернышов. – Если эту информацию ему сообщил Варенников, депутату было отчего перепугаться. Волей или неволей, но он фактически стал соучастником убийства. А вот в отношении второго вопроса…
Чернышов замолчал и в раздумье начал постукивать пальцами по столу. В какой-то момент постукивания прекратились. Начальник уперся в меня взглядом и объявил:
– Тебе придется еще раз наведаться в Думу и узнать все о готовившейся командировке Симонова. Куда конкретно он собирался поехать? Кто поехал вместо него? И изменился ли маршрут командировки?
Я в ответ кивнул, а Чернышов вернулся к прерванным рассуждениям:
– И последнее. Ирак предоставил «Промэксу» преимущественное право на экспорт своей нефти. Интересно, чем заслужила корпорация столь высокое доверие иракского правительства? – закончил он и зачем-то вновь посмотрел на меня, словно хотел поручить мне выяснить и этот вопрос.
Эх, Павел Андреевич, я бы с радостью! Но боюсь, попасть на прием к главе иракского правительства будет посложнее, чем в думский комитет по экологии.
Глава 15
ПОЛКОВНИК ЧЕРНЫШОВ
17.05, четверг, 13.40
На столе лежали четыре листка, вырванные из отрывного блокнота. Три из них содержали фамилии: Берш, Симонов, Варенников. Четвертый, с надписью «убийца-ликвидатор», остался безымянным. Павел Чернышов раскладывал перед собой эти листки в разной последовательности, пытаясь установить связь между обозначенными ими людьми. Связь, безусловно, присутствовала. Чернышов в этом не сомневался, но до конца так и не мог ее понять. Он в очередной раз смешал разложенные на столе листки и начал их раскладывать заново. Получившаяся фигура отдаленно напоминала треугольник. В вершине листок с надписью «Берш» и три листа в основании – «убийца-ликвидатор», «Симонов», «Варенников».
«По заданию Берша его агент убирает Симонова. – Листок с надписью «убийца-ликвидатор» накрыл лист с фамилией председателя думского комитета. – Берш хотел поставить во главе думского комитета своего человека и поручил наемному убийце ликвидировать прежнего председателя». За внешней очевидностью данного утверждения терялось самое главное – смысл. «Почему Берш решился на замену именно сейчас? – снова и снова задавал себе Чернышов вопрос. – Выборы в Думу прошли еще в декабре 99-го года, но почему-то только сейчас Берш решил заменить председателя думского комитета своим человеком. Значит, до последнего времени Симонов на месте председателя его устраивал, а потом неожиданно перестал? «Промэксу» срочно потребовалась поддержка думского комитета и для этого пришлось сменить председателя? Но ближайшая сессия Государственной думы начнется лишь в конце лета, а до ее начала депутаты вообще не будут рассматривать никакие законопроекты. Значит, новый председатель экологического комитета был нужен Бершу не для того, чтобы лоббировать в думе интересы корпорации. Тогда для чего? – Чернышов взял в руки листок с надписью «убийца-ликвидатор», открыв тем самым листок с фамилией Симонов. – Чем же ты мешал «Промэксу» или начальнику его службы безопасности? А может быть, я вообще строю свои рассуждения на пустом месте, и смерть депутата Симонова – не что иное, как обыкновенный несчастный случай. Нет! – резко возразил себе Чернышов. – Опытный водитель, сухая дорога, известная трасса, отсутствие встречных машин – без посторонней помощи они просто не могли разбиться на этом участке».
– Павел Андреевич! Что с вами? Я вам стучу, стучу, а вы не отвечаете!
Полковник Чернышов поднял глаза от стола и увидел на пороге Артема Ветрова.
– Чем это вы тут занимаетесь? – по-деловому спросил Артем, входя в кабинет, и, заметив на столе Чернышова листки с надписями, уточнил: – Пасьянс раскладываете?
Пока Павел Чернышов собирал разложенные на столе листочки бумаги, Артем переставил к столу начальника свободный стул, уселся на него и объявил:
– А я ведь только что из Госдумы, Павел Андреевич. Как и ожидалось, вместо погибшего Симонова в командировку по России отбыл его заместитель – Варенников. Теперь что касается маршрута его поездки. – Ветров сделал паузу и многозначительно посмотрел на Чернышова.
– Давай рассказывай, не тяни! – поторопил его Павел Чернышов.
– Вот, все-таки не проявляете вы чуткости при общении со своими сотрудниками.
Изобразив озабоченность по этому поводу, Ветров тяжело вздохнул. Павел Чернышов видел, что Артем дурачится. Веселое настроение Ветрова могло свидетельствовать лишь о том, что он узнал нечто важное. Наконец Артем решил, что уже достаточно заинтриговал своего начальника, и объявил:
– Как вам уже известно, Павел Андреевич, думский комитет по экологии последнее время занимается вопросами радиационной безопасности. Вот и в ходе своей инспекционной поездки его бывший председатель собирался посетить объекты хранения и утилизации ядерных отходов, а именно – завод по переработке отработанного ядерного топлива в Северодвинске и аналогичное предприятие в Челябинске. А нынешний исполняющий обязанности председателя думского комитета дополнил этот список еще одним объектом – Арзамасским механосборочным заводом.
– Варенников собирается посетить АМСЗ?! – воскликнул Чернышов. – Единственное в России предприятие по сборке боевых ядерных зарядов!
– Думаю, он уже там, – уточнил Ветров. – У него вся командировка на одну неделю. Значит, в эти выходные он вернется обратно.
Чернышов бросил взгляд на листки с фамилиями и надписью «убийца-ликвидатор», которые все еще держал в руке: «Так вот для чего Бершу потребовалось убрать Симонова! Чтобы его заместитель получил возможность посетить производство ядерного оружия и под прикрытием мандата Государственной думы собрать там интересующие Берша сведения!» Информация Юдина и последнее сообщение Ветрова, как кусочки мозаики, сложились в единую картину. Павел Чернышов поднял взгляд на Ветрова и сказал:
– Теперь понятно, чем «Промэкс» собирается оплатить Багдаду свое эксклюзивное право на реализацию иракской нефти. Ирак упорно стремится к обладанию ядерным оружием. И Берш, судя по всему, взялся добыть для Ирака технологию его производства.
Глава 16
БЕРШ
19.05, суббота, 20.15
– А здесь не опасно? Мы можем говорить? – испуганно спросил Георгий Варенников, кивнув на закрытую дверь ресторанного кабинета.
– Не беспокойтесь, Георгий Яковлевич, – ответил ему Берш с обезоруживающей улыбкой. – О месте нашей встречи, кроме нас двоих, никто не знает, поэтому мы можем говорить совершенно свободно.
Руководитель службы безопасности корпорации немного лукавил. На одном самолете с Варенниковым из Арзамаса летел заместитель Берша – Губанов. Позже в аэропорту «Домодедово» депутата взяли под наблюдение двое сотрудников службы безопасности «Промэкса». И все это время, вплоть до его визита в ресторан «Охотник», где Берш назначил Варенникову встречу, депутат находился под их плотным контролем. Наблюдение велось с целью выявить возможную слежку и дало отрицательный результат. Даже в том случае, если Варенниковым заинтересовалась ФСБ, пускать за ним наружку пока никто не собирался.
– А все эти люди в зале? – задал новый вопрос Варенников.
– Вряд ли кого-то из них заинтересует беседа двух солидных мужчин, разве что ресторанных девочек. Но, как вы понимаете, их интерес несколько иного рода. – Берш вновь улыбнулся. – К тому же здесь отличная звукоизоляция. Обратите внимание, почти не слышно музыки. Следовательно, снаружи никто не сможет услышать, о чем мы здесь говорим.
Про себя Берш подумал, что сидящий напротив него человек имеет слабое представление о возможностях наблюдения. Ему не пришло в голову поинтересоваться наличием узконаправленных микрофонов или миниатюрных радиозакладок, которыми теоретически мог быть напичкан ресторанный кабинет. Но в отличие от депутата бывший сотрудник Службы внешней разведки предусмотрел такую возможность, поэтому в кармане у Берша лежал детектор радиопередающих устройств. При наличии такого устройства прибор начинал часто вибрировать, однако сейчас он находился в полном покое. Поэтому руководитель службы безопасности «Промэкса» был уверен – его беседу с депутатом Госдумы действительно никто не прослушивает.
– Как прошла ваша поездка? Надеюсь, она оказалась не очень утомительной? – участливо поинтересовался Берш.
При этом он подумал, что помощница и секретарша Варенникова – Марина, сопровождавшая депутата в поездке, наверняка скрасила его досуг.
Читать бесплатно другие книги:
