Открытие, которого не было Скрягин Александр

– Оперативные мероприятия, естественно, провожу. По утвержденному вами, Олег Петрович, плану.

– Слушай, бросай все и гони на базу!

– Что, прямо сейчас? Товарищ полковник, рабочий день давно окончен.

– Это он у рабочих давно окончен. А у нас он только начинается. – назидательно произнес начальник. – Чтоб через полчаса был на базе. Все. Жду. – отрубил он и отключился.

– Что, Аркаша, начальство лютует? – участливо осведомился Павел Сергеевич.

– Работа такая. Это ж тебе не зеков шмонать! Государственная безопасность. Понимать надо! – осторожно ощупывал свою пострадавшую скулу Аркадий.

– А то, может, все-таки по рюмашке? – осторожно осведомился Папас. – Клюквенной? А то, коньячку?

– А коньяк тоже ты делаешь?

– Коньяк? Да ты что? Как можно? – возмутился Папас, но, вглядевшись в выражение Аркадьиного лица, скромно признался. – Да, я. Из облепихи. На дубовой коре настаиваю. Ты не беспокойся. Он еще лучше настоящего.

– А запах? – хмуро сказал Аркадий. – Мне через пол часа начальству докладывать.

– Так все равно, и так уже выхлоп есть… – резонно заметил отставной майор.

– Ну, если по одной. – согласился подполковник.

Они прошли в стрекозиные двери и сели за столик.

Соня достала из сумочки флакончик духов, протерла кровоточащую ссадину на скуле, залепила ее пластырем и ласково провела ладонью по щеке.

– Аркадий, пойдем ко мне домой, кофе попьем! – закрыв синие глаза ресницами, сказала она.

«Выброшу мобильник завтра же! – дал себе слово Аркадий. – Олегу скажу, что потерял во время оперативных мероприятий. Или контакты закорочу, на худой конец. Жить не дает, поганец скрипучий!»

– Да разве тут попьешь чего-нибудь! – вздохнул он. – Опять на службу требуют.

– Ты без машины?

– Без. Опять не завелась.

– Давай, я тебя отвезу, а? – предложила Соня.

– Отвези, если хочешь. – великодушно согласился Стеклов.

Соня мгновенно подхватилась и исчезла, будто ее и не было.

Мужская компания выпила по рюмке притворившегося коньяком самогона. Оставив Колю Саяпина с двумя другими каланчевцами, участвовавшими в драке, Паша с Аркадием вышли на воздух.

Они встали у перил дебаркадера.

– Слушай, Аркадий, – кашлянув и глубокомысленно взглянув вдоль набережной, начал Павел Сергеевич. – Хочу тебя спросить…

– Пьют ли в Европе самодельные напитки? Сразу тебе скажу, да, пьют!

– Аркадий, я серьезно…

– Ну, спрашивай…

– Ты за Толей Бесединым последнее время ничего не замечал?

– Да я его вижу-то редко… А что такое? – навострил уши подполковник.

– Понимаешь, какой-то странный он стал…

– В чем это выражается? – внимательно взглянул на Павла Сергеевича Аркадий.

– Ну… к товарищам переменился…

– Это как?

– Груб стал… – осуждающе произнес отставной майор конвойной службы.

– Что? – не понял Аркадий.

– Ну, злой како-то сделался… К себе на каланчу не приглашает. Мне вот сказал недавно…

Павел Сергеевич удрученно замолчал.

– Что сказал? – начиная чувствовать смутную тревогу от невнятного разговора, спросил Стеклов.

– Ну, что я людей травлю и свой самогон плохо очищаю!.. – Павел Сергеевич сглотнул ком, подкативший к горлу от обиды. – А я на три раза очищаю! И марганцовкой и через фильтры от противогаза прогоняю! И это плохо? Скажи, Аркадий, это плохо, а?

Подполковник облегченно вздохнул.

– Да брось ты, Паша, ну мало ли, почему он так говорит… Может быть, просто период такой у человека… Недовольства окружающим миром… У каждого бывает! Не обижайся на него, все пройдет… Опять к себе на каланчу на тушеную баранину приглашать будет!…

– Думаешь? – недоверчиво качнул головой Паша. – О! Это Иван Алексеевич, что ли на своем крейсере куда-то поехал? – Павел Сергеевич кивнул на подъезжающую к ним по шоссе высокую черную машину.

– Нет! Это Сонька решила меня до конторы добросить! – сказал Аркадий.

Мало кто из современников мог бы определить марку подъехавшего автомобиля. Это был ЗИС-110, машина которая в сталинскую эпоху предназначалась для высшего и среднего класса управленцев и гаражей скорой медицинской помощи.

Иван Алексеевич приобрел его много лет назад, в середине шестидесятых годов, у вышедшего на пенсию директора конструкторского бюро, где он тогда работал. А тот получил ее в начале пятидесятых решением правительства за открытие в области дальней связи для подводных лодок.

В последние годы ЗИС большую часть времени проводил в гараже. Ездить Ивану Алексеевичу было особенно некуда, но все-таки на лето он приводил автомобиль в рабочее состояние. И пару раз по хорошей погоде все-таки садился за руль, чтобы совсем не утерять шоферские навыки. Пяток раз за лето на нем через мост в город ездила его племянница, еще в медучилище окончившая автошколу. Бывали, разумеется, и экстренные случаи, как в этот вечер, когда черный крейсер выходил на дорогу. Но это случалось не часто.

Находящийся в приличном состоянии ЗИС как-то не-заметно превратился из средства передвижения в уникальный автомобильный антиквариат, стоящий столько же, сколько четырехместная морская яхта прогулочного класса. Кальварский уже два года обдумывал, не согласиться ли на имеющиеся выгодные предложения. Но окончательного решения пока не принял.

Ведомая мягкой женской рукой, тяжелая машина ровно плыла над асфальтом. Белая Сонина ладошка уверенно перемещалась с большого штурвала на находящийся здесь же на рулевой колонке рычаг переключения скоростей. Мелькающие по бортам современные автомобильчики казались с высокого дивана ЗИСа недомерками.

Путь от Каланчевки до центра города очень не долог. Стеклову на это раз показалось, что даже слишком быстр.

– Аркадий, может быть, тебя подождать? – предложила Соня, когда они пришвартовались рядом со зданием женской гимназии. – Я тебя потом куда надо отвезу…

– Да, нет! Спасибо тебе, Соня! Возвращайся. – с сожалением сказал подполковник.

Ночь могла сложиться по-разному, и он не хотел обрекать женщину на утомительное ожидание. Аркадий поцеловал спутницу в теплую щеку и захлопнул за собой сделанную из броневой стали дверь.

Пока они с Соней добирались до центра города, совсем стемнело.

Большинство окон в здании бывшей женской гимназии были черны. Светилось всего несколько кабинетов – приемная начальника управления, причем, окна самого генеральского кабинета не горели, два окна дежурного по городу и окно кабинета начальника отдела контрразведывательного обеспечения полковника Кондрашова.

«Ждет мучитель. Не уходит. Неймется ему, хоть не молодой уже. Генералом, стать, собака, хочет.» – проворчал про себя Аркадий и вошел в здание.

В просторном вестибюле бывшей женской гимназии было немногим светлее, чем на улице. Горела только настольная лампа за столиком дежурного на входе и в полнакала люстра над главной лестницей.

– Аркадий Михайлович, вас полковник Кондрашов разыскивает. Уже дважды звонил. Спрашивал, не входили вы в здание. – сказал ему дежурный прапорщик.

Подполковник поднялся по главной лестнице на второй этаж и свернул в длинный коридор, где было совсем темно. Только вдали слабо мерцала лампочка дежурного освещения. Он сделал несколько шагов по устилающей пол ковровой дорожке и замер на месте. Ему показалось, что в дальнем конце коридора он видит колеблющуюся белую фигуру. Она как будто двигалась к нему навстречу. Подполковник даже встряхнул головой, стараясь отогнать наваждение. Но фигура не исчезла, а лишь изменила направление движения и стала быстро удаляться от него. Аркадий убыстрил шаги, но зацепился ботинком за складку ковра. Он едва не упал, а когда снова поднял взгляд, увидел только исчезающий за поворотом волочащийся по полу словно бы подол белого платья.

Он быстрым шагом, почти бегом, добрался до угла, заглянул за поворот и снова увидел лишь исчезающий в перпендикулярном коридоре неясный белый силуэт. Аркадий рванулся за ним, побежал и выскочил на ярко освещенную лестничную площадку. Дальше перед ним прямо и направо серели два слабоосвещенных коридорных проема.

Ни в одном из них белого силуэта не было.

«Да, что же это такое? – изумился Аркадий Михайлович. – это же здание официального учреждения, а не театр, например. Больше Папасовых напитков пить не буду…» – сказал он себе и, решил прекратить преследование неизвестно чего.

– Аркадий, ты из Каланчевки до управления через Пекин добирался? – встретил его недовольный голос сидящего за своим столом Кондрашова.

– Приехал, как только смог. – сделал обиженное лицо Аркадий. – Не мог же я бросить разговор с агентом на полуслове.

– Аркадий, ты кажется пил? – произнес Олег Петрович с таким потрясением в голосе, как будто Аркадий по меньшей мере продал секрет атомного оружия арабским террористам.

– Ну, естественно. – несколько повысил голос и Стеклов. – Я по твоему же распоряжению встречался с Керимовым. Что же мне было в ресторане, йогурт что ли кушать? Я бы сразу расшифровал агента.

– А это что? – тоном обитательницы женской гимназии, впервые увидевшей низ мужского туловища произнес Кондрашов, медленно поднимая указательный палец и тыча им в сторону Аркадьиной скулы.

– Что, «что»? – возмутился Аркадий. – Что еще, господин полковник, вас удивляет? – У меня такое впечатление, будто сегодня вы свалились с Луны.

Скрюченный палец полковника выпрямился и стал напоминать стрелу громовержца, направленную на наклеенный медсестрой пластырь.

– Ах, это… – с чувством облегчения в голосе произнес подполковник Стеклов. – У нас, в Каланчевке, знаете ли, рестораны не похожи на женские гимназии… У нас там разный народ встречается… Некоторые даже пьют-с! И дерутся! Морды бьют-с! К посетителям пристают! Да-с, господин полковник. Сами бы занимались оперативной работой, не спрашивали бы!

– Аркадий, хватить паясничать! – грозным тоном произнес начальник контрразведывательного отдела.

– Олег, что ты сам ко мне по мелочам придираешься? Что, тебя начальство нагрело? – возмущенным тоном произнес Аркадий.

Кондрашов помолчал, остывая. Встал и подошел к лаково-блестящему черному окну.

– Ладно, садись… Тут такие новости, на самого себя бросаться станешь.

– Весь внимание. – сказал Аркадий, поняв, что с воспитательным моментом на сегодня покончено.

– Вчера в город прибыла большая группа из службы безопасности акционерной компании «Сибпромнефть» Возглавляет ее сам начальник управления безопасности компании Лев Иванович Бокалов. Он раньше служил где-то у вас, во внешней разведке… Генерал по званию. Не пересекались, случаем?

– Вроде нет. – ответил Стеклов. – А что здесь удивительного? У нас же в городе их нефтезавод…

– Так ведь причин же для того, чтобы прибыла такая важная делегация нет. Ты сам знаешь, как москвичей трудно за кольцевую дорогу вытянуть!…

– Может, плановая проверка заводской службы безопасности? – предположил Аркадий.

– Они так и говорят!… – отвернулся от темного окна Кондрашов.

– Ну и почему ты думаешь, что они врут?

– А потому, что такая плановая проверка у них уже проходила в начале года… А они ее по своим внутренним инструкциям должны проводить один раз в два года…

– Ну, мало ли… Может, чем-нибудь недовольны… Допустим, начальника заводской безопасности сжирают… – предположил Аркадий.

– Для того, чтобы сожрать такую маленькую сошку, Бокалов свой зад на сантиметр бы от стула не оторвал, а не то чтобы за две тысячи километров полетел… Это у них рядовой проверяющий инспектор в два счета бы сделал… Тем более, что никакой проверкой на заводе они и не думают заниматься… – Кондрашов засунул руки в карманы и, раскачиваясь на носках, неотрывно уставился на смирно сидящего подчиненного.

– А чем же они занимаются? – заинтригованно спросил Аркадий.

– Во-о-от! То-то и оно! В том-то и вопрос! Чем! – полковник вынул правую руку из кармана и поднял вверх указательный палец. – Служба наружного наблюдения, которая вела господина Тамсфорда из МИ-6, засекла джип службы безопасности нефтезавода, в котором находился Лев Иванович Бокалов вместе с подчиненными, в городском районе под историческим названием Каланчевка… А точнее, в окрестностях улицы Хлебной, где как ты, надеюсь, помнишь, вчера утром был обнаружен труп торговца сельхозпродукцией из Нидерландов господина Ван ден Роота…

Кондрашов с упреком посмотрел на Аркадия.

– Джип в течении полутора часов передвигался по ближайшим к крупозаводу улицам со скоростью пешехода. Предположительно, по оценкам наших специалистов из научно-технического отдела, экипаж машины занимался пеленгацией…

– Пеленгацией чего? – озадаченно произнес подполковник Стеклов..

– Аркадий, это ты у меня спрашиваешь, а?

Подполковник благоразумно промолчал.

– Ты целый день занимаешься Каланчевкой и меня спрашиваешь, что там они пеленгуют? Это я должен тебя спросить! Я! – накаляясь, заговорил Олег Петрович.

– Ну я же работаю, товарищ полковник. – обиделся Стеклов. – Делаю, что могу… И уже есть определенные результаты. – благоразумно добавил он.

– Это какие, же, например? – с сарказмом спросил Кондрашов.

– В результате моей встречи с агентом, имеющим агентурную кличку «Шейх», и грамотно построенной беседы, удалось выяснить важные обстоятельства.

Аркадий сделал театральную паузу.

– Ну? – настороженно приподнял бровь Кондрашов. – Что за обстоятельства? Говори! Не тяни!

– Предполагаемый интерес зарубежных спецслужб, а также… – Аркадий перестраивался на ходу, – как теперь стало известно, службы безопасности компании «Сибпромнефть» к Каланчевке вызван изобретением, сделанным частным предпринимателем Анатолием Петровичем Бесединым, бывшим преподавателем политехнического университета…

В глазах Кондрашова появился интерес.

– Что за изобретение? – спросил он, садясь за свой стол.

– Предположительно, изобретение заключается в создании гражданином Бесединым прибора, позволяющего осуществлять подрыв любого необходимого объекта на расстоянии без применения какого-либо взрывчатого вещества.

– Не понял… Как это – без взрывчатого вещества? – нахмурил брови полковник.

– А вот так. Выбираешь объект, который вызывает у тебя отвращение. Настраиваешь соответствующим образом прибор, нажимаешь кнопку и все. Объекта нет. Он взлетает на воздух и тебя больше ничто не раздражает! Такой маленький карманный психотерапевт. – Аркадий помолчал. – Принцип действия не известен. – мстительно добавил он.

– Ни хрена себе! – удивленно произнес полковник. – Неужели, правда?

– Окончательно проверить достоверность информации не представилось возможным, так как был отозван с выполнения оперативных мероприятий. – поджал губы подполковник Стеклов.

– Да, ладно, тебе, Аркадий!… – Олег Петрович откинулся на спинку начальственного кресла. – Что ты такой обидчивый стал, прямо, как гимназистка? В ходе работы всякое бывает…

Кондрашов потер указательным пальцем лоб:

– Да, вот дела-а-а! Тогда понятно, чего все так всполошились… – задумчиво протянул он.

Полковник посидел некоторое в задумчивости, затем, как и положено начальнику, обратился к подчиненному с вопросом:

– Так, что ты предлагаешь?

– Во-первых, осуществить проверку полученной оперативной информации. А, во-вторых, в случае ее подтверждения, предупредить гражданина Беседина о недопустимости передачи подобного прибора в чьи-либо руки. При этом обеспечить его с нашей стороны негласным сопровождением.

Начальник отдела некоторое время молчал, а, затем, принял крайне деловой вид. Он так решительно взял со стола авторучку, словно это была снайперская винтовка. Однако, использовать ее по назначению не стал.

– Достоверность информации проверить. – приказным тоном произнес он. – Результаты доложить мне лично. Рапортом. Завтра к вечеру. В твоем распоряжении – сутки. Все ясно?

– Так точно. – отозвался подполковник Стеклов.

– А потом будем решать, что с этим изобретателем делать… То ли негласно охранять, то ли задерживать… Ты понял?

– Понял. Ну, а, если, кто-то в течении этих суток все-таки попробует этот прибор у Беседина забрать, тогда, как мне действовать? – задал вопрос Аркадий.

Воспрепятствовать! – коротко рубанул ручкой по воздуху Олег Петрович.

– Каким образом? – спросил подполковник.

– Любым! – ответил начальник.

– Любым? – переспросил Аркадий.

– Любым. Но! – Олег Петрович поднял авторучку вверх. – Не выходящим за рамки закона! Ясно?

– Ясно! – ответил Аркадий. – Разрешите в связи с особой важностью задания использовать в течении ночи дежурную оперативную машину?

– Разрешаю. – мрачно сказал полковник Кондрашов. Он как раз собирался отправиться на дежурной машине к себе домой, в противоположный от Каланчевки район города.

Перед тем, как спуститься вниз, Аркадий зашел в свой кабинет и открыл сейф. Рука сама прыгнула в нижнее отделение и вернулась на свет с булатным клинком.

В электрическом свете его цвет стал платиновым.

Аркадий сдул с переливающейся перламутром поверхности невидимую пылинку и ласково погладил.

Создатель теории электромагнетизма и король эксперимента Майкл Фарадей потерпел поражение в попытке разгадать тайну булата.

Русский же металлург Павел Петрович Аносов додумался применить для изучения булата микроскоп и неожиданно для всей европейской науки разгадал тайну восточного сверхметалла. Он обнаружил, что булат имеет необычную структуру. Вместо отдельных зерен, как у всех выплавляемых в то время сталей, булат состоял из длинных переплетенных между собой нитей. Загадочные морозные узоры на его поверхности и были их внешним проявлением.

Эти внутренние нити обеспечивали его невероятную твердость и одновременно пластичность.

После раскрытия тайны булата в мире науки повисла новая загадка. А как же древним металлургам, которые не имели микроскопа и ничего не знали о молекулярной структуре металла, удалось создать такой уникальный материал?

Подполковник полюбовался слегка изогнутыми обводами кинжала, бережно вложил клинок в ножны и засунул обратно в железный ящик.

Посидев в задумчивости несколько мгновений, он протянул руку к верхней полке сейфа, повозился там среди бумаг, нащупал холодное увесистое тельце «Макарова». Подполковник было ухватил его за рубчатую рукоять, потом подумал и вновь засунул под картонную папку с материалами по убийству коммерсанта из Роттердама.

«Если головы нет, пистолет не поможет, а помешать – помешает. А, если голова есть, пистолет вообще ни к чему, – вспомнил он афоризм, преподавателя основ оперативной работы Новосибирской спецшколы полковника Дацюка. – Будем условно считать, что голова у нас все-таки есть.» – умеренно польстил он себе.

Подполковник набрал номер служебного гаража и вызвал машину.

Потом закрыл глаза, вытянул ноги и посидел так с минуту. Потянувшись, резко выдохнул и поднялся. Повернул ключ в сейфе, выключил свет и вышел из кабинета.

Кондрашов дал ему сутки. Но он понимал, что, скорее всего, времени у него меньше. Счет пошел на часы.

Подполковник Стеклов отправился в Каланчевку.