Совы не моргают Гарднер Эрл

Глава 21

Самолет появился в воздухе, сопровождаемый ревом. Он летел на высоте нескольких футов над землей. Наконец огромный трансконтинентальный лайнер коснулся колесами бетонной полосы, снизил скорость, медленно подрулил к площадке, грациозно развернулся и остановился почти напротив выхода с поля.

Эмори Г. Хейл был вторым пассажиром, показавшимся из самолета. Он разговаривал с каким-то довольно изысканного вида мужчиной с коротко подстриженными седыми усами, в очках – слишком похожим на банкира, чтобы быть им.

Хейл, казалось, пребывал в отличном расположении духа, будто совершил чудесную поездку. Увидев нас, он пошел навстречу с протянутой для приветствия рукой и своеобразной улыбкой на лице.

С Бертой он поздоровался торопливо. Основное внимание было уделено мне.

– Лэм, рад вас видеть. Очень надеялся, что вы приедете сюда, чтобы встретить самолет. Это прекрасно, Лэм. Мне хотелось увидеться с вами, но, простите, я забываю о хороших манерах. Миссис Кул, позвольте представить вам лейтенанта Пеллингэма из полиции Нового Орлеана. Лейтенант, а это Дональд Лэм.

Мы обменялись рукопожатиями. Хейлу, похоже, нравилась его роль церемониймейстера.

– Лейтенант Пеллингэм – эксперт по баллистике. Он выполняет большую часть работы для департамента полиции Нового Орлеана. Он привез с собой этот револьвер, Лэм. Я рассказал ему, что вы были со мной, когда мы обнаружили это оружие и обсуждали, следует ли нам сразу обратиться в полицию или подождать, пока вы сделаете запрос в Лос-Анджелес, чтобы побольше узнать об убийстве Крейга.

Хейл со значением посмотрел на меня, будто пытаясь дать мне понять, что эта вступительная речь должна подсказать мне, какой версии придерживаться, и предупредить противоречивые заявления.

Я кивнул лейтенанту Пеллингэму и сказал:

– Я уже беседовал с сержантом Рондлером здесь, в управлении.

– Но вы не говорили ему о револьвере? – спросил Хейл.

Я сделал вид, что удивлен.

– О револьвере? Конечно нет. Как мне казалось, моя задача заключается в том, чтобы расследовать убийство и затем, если окажется, что оно было совершено с помощью оружия 38-го калибра, которое не было найдено, связаться с вами, а вы должны были уведомить полицию.

– Правильно, – подтвердил Хейл, одобрительно улыбаясь. – Именно так я и считал. Но, – продолжил он, – вы ведь были со мной, когда я обнаружил револьвер в том секретере. Лейтенант Пеллингэм интересуется этим. Ему нужны подтверждающие показания.

Я повернулся к лейтенанту:

– Мистер Хейл осматривал секретер. Там были какие-то бумаги, которые явно завалились за ящик. Когда мы начали их извлекать, обнаружили револьвер.

– Вы, конечно, опознаете этот револьвер? – спросил лейтенант Пеллингэм.

– Это был револьвер 38-го калибра, вороненой стали. Не уверен, какой он был системы…

– Это не важно. Меня интересует, можете ли вы идентифицировать револьвер, который находился там.

Я посмотрел на него открытым взглядом:

– Ну конечно, могу сказать в общих чертах, что это за револьвер.

– Но вы не можете утверждать, что револьвер, который привез я, тот самый?

– Конечно, ни один из нас не записал его серийного номера, – сказал я, минуту поколебавшись. – Мы просто увидели этот револьвер в секретере и положили его назад, туда, где обнаружили, и, если Хейл говорит, что это то самое оружие, мне этого достаточно.

– Конечно, это тот самый револьвер, – подтвердил Хейл. – Могу вас на этот счет заверить.

– Нам нужно, чтобы кто-то заверил в этом суд, – заметил Пеллингэм.

– Ну, мы можем сделать это, – сказал Хейл доверительно.

– Если револьвер у вас с собой, – предложил я, – может быть, я могу сейчас его опознать. И если я его опознаю, мне кажется, было бы неплохо нацарапать на нем мои инициалы.

– Прекрасная мысль, – одобрил Пеллингэм. – И в таком случае, когда вы будете выступать в суде в качестве свидетелей, вам не нужно будет рассказывать кому-либо, когда эти инициалы были нацарапаны. Вы понимаете?

– Не уверен.

– Районный прокурор просто скажет: «Мистер Лэм, я покажу вам револьвер, на котором нацарапаны инициалы „Д.Л.“. Скажите, кто нацарапал эти инициалы, если вам это известно?» Вы скажете: «Это сделал я». Тогда районный прокурор спросит: «Зачем вы это сделали?» – а вы ответите: «Чтобы мог опознать его». Тогда районный прокурор спросит: «Это тот револьвер, который вы видели в секретере в квартире в Новом Орлеане?» – и так далее, и так далее…

– Понятно, – сказал я.

– Прекрасно, – подтвердил Хейл. – Мы оба нацарапаем там свои инициалы.

Пеллингэм отвел нас в угол зала ожидания.

– Мы сделаем это прямо сейчас, потому что я немедленно отправлюсь в полицейское управление. Там я произведу несколько проверочных выстрелов и сравню их данные с данными выстрелов, произведенных той роковой пулей, которой был убит Крейг.

Мы увидели, как он поставил кожаный саквояж себе на колени, открыл его и вынул небольшую деревянную коробку. Лейтенант сдвинул с коробки крышку. Внутри, привязанный к дну коробки шнурками, пропущенными через отверстия в дереве, лежал револьвер 38-го калибра, который агентство выдало мне месяц назад.

Хейл постучал по нему и выразительно произнес:

– Вот оно, то оружие, которое лежало в секретере. Готов поставить один к десяти, что это тот револьвер, которым был убит Крейг.

– Нацарапайте на нем ваши инициалы, – сказал Пеллингэм и протянул Хейлу нож.

Хейл нацарапал свои инициалы на резиновой поверхности рукоятки револьвера. Пеллингэм передал револьвер мне. Я внимательно осмотрел его.

– Я думаю, это тот самый револьвер. Конечно, я не записал его серийный номер, но насколько могу сказать…

Хейл перебил меня:

– Ну, Лэм, конечно, это тот револьвер. Вы же знаете.

– Я думаю, что да. Он похож…

– Вот тут, – указал Пеллингэм, – поставьте ваши инициалы. – Он передал мне нож.

Берта переводила взгляд с револьвера на меня. Лицо ее выражало напряженное внимание. Хейл расплылся в улыбке.

Пеллингэм подытожил:

– Ну вот. Вы опознали револьвер. Не надо будет больше возвращаться к опознанию, и никакой шустрый адвокат не сможет запутать вас, когда дело дойдет до перекрестного допроса.

Голос из громкоговорителя произнес: «Телеграмма для лейтенанта Пеллингэма из Нового Орлеана. Обратитесь в билетную кассу».

Пеллингэм извинился, закрыл свой саквояж и подошел к окошку кассы.

– Рад, что вы опознали револьвер, Лэм, – сказал Хейл. – Конечно, нужно было списать номер серии, когда мы его впервые обнаружили.

В разговор вступила Берта:

– Я удивлена, что ты не подумал об этом, Дональд.

Хейл рассмеялся.

– Он очень мудрая сова, миссис Кул, но даже сова может иногда что-то проморгать. Но это единственный промах, который он совершил…

– Совы не моргают, – прервала его Берта, сурово глядя на меня.

Пеллингэм быстро приближался к нам, держа в руках телеграмму и сжав губы.

– Лэм, вы летели самолетом из Форт-Уэрта в субботу вечером?

– То есть как?

– Вы летели?

– Да.

– Хорошо, Лэм. Попрошу вас отправиться со мной в управление.

– Извините, но у меня другие дела, – сказал я.

– Мне наплевать, какие у вас дела. Вы едете со мной.

– У вас что, есть на это полномочия?

Рука Пеллингэма скользнула вниз, в карман брюк. Я ждал, что он вынет звезду шерифа, но вместо этого он извлек монету в пять центов.

– Видите это? – спросил он. – Вот мои полномочия.

– И цена им пять центов?

– Нет. Когда я опущу эту монету в телефон-автомат и позвоню в полицейское управление, тут же получу любые полномочия, чтобы сделать все, что мне будет нужно.

Я увидел, что Хейл смотрит на меня горящими глазами, заметил сверкающий взгляд Берты, выражающий сосредоточенное внимание, и твердую, хладнокровную решимость серых глаз Пеллингэма.

– Вы поедете со мной? – спросил лейтенант.

– Давайте опускайте вашу монету, – ответил я и направился к дверям.

Берта Кул и Эмори Хейл стояли в полном оцепенении и смотрели на меня так, будто я сбросил маску и оказался незнакомцем.

Пеллингэм принял все как должное. Возможно, он ожидал подобного развития событий с той самой минуты, как начал задавать мне вопросы. Он спокойно направился к телефонной будке.

Снаружи стояла машина агентства. Я прыгнул в нее, не мешкая. Чтобы оказаться в безопасности, мне нужно было сделать крюк – совершить объезд по Бербанк, на Ван-Нуис, затем вниз на бульвар Вентура, через Сенульведа на бульвар Уилшайр и таким путем попасть в Лос-Анджелес. Я знал: Пеллингэм позаботится о том, чтобы другие пути блокировали офицеры полиции, снабженные описанием машины агентства.

Глава 22

У меня не было времени на то, чтобы спрятать автомобиль агентства. Я оставил его на стоянке возле отеля «Палмвью».

Войдя в вестибюль, я нашел дежурного и вынул из кармана пару долларов.

– Могу я быть вам чем-нибудь полезен?

– Я хочу получить информацию на два доллара.

– Спрашивайте.

– Сегодня в первой половине дня от вас выписалась женщина, которая была зарегистрирована здесь под именем Эдна Катлер.

– Сегодня выписывалось много женщин.

– Вы должны были запомнить ее – она брюнетка, и у нее хорошая фигура.

– Помню, как она регистрировалась, но как выписывалась…

– У нее не могло быть много багажа. С ней была другая девушка, тоже брюнетка, с карими глазами, одетая в черное платье с красным поясом, красную шляпу и…

– Теперь понял. Они уехали на машине Джеба Миллера.

– Знаешь, где бы я мог найти его?

– Он должен стоять сейчас там, снаружи. Там его обычная стоянка.

Я отдал дежурному два доллара.

Он сказал:

– Идемте, я покажу вам Миллера.

Джеб Миллер выслушал меня и скосил глаза, пытаясь выпрямить свою память.

– Да, я помню этих двух дамочек, – сказал он. – Постараюсь вспомнить, куда я их отвез. Это небольшой жилой дом где-то на Тридцать пятой улице. Не помню номера, но могу отвезти вас туда и…

Я открыл дверцу машины еще до того, как он понял, что получил пассажира.

– Не обращай внимания на ограничение скорости, – сказал ему я.

– Это кто говорит? Полицейский офицер?

– Это говорят деньги.

– О’кей.

Мы рванули вперед. Сигнал светофора поменялся в момент, когда мы двинулись, но Миллер сумел миновать перекресток прямо перед потоком приближающегося транспорта. Мы проехали три квартала, прежде чем сигнал снова поменялся. Миллер свернул направо так, что взвизгнули шины, проскочил на зеленый следующий перекресток, повернул налево и прибавил газу. Один раз ему пришлось остановиться на красный свет, пропуская поток машин. Остаток пути мы ехали не останавливаясь.

Он остановился перед небольшим домом – двухэтажным строением, без претензий, шириной не более пятидесяти футов, но довольно протяженным в длину. Это было заурядное кирпичное здание, с фасадом, несколько приукрашенным с помощью белой штукатурки и красной плитки.

– Вот это место, – сказал Миллер.

Я вручил ему пятидолларовую купюру.

– Мне подождать?

– Нет, не нужно.

Я изучил доску, где находились карточки жильцов. Некоторые из них были слегка затерты. Среди них не нашлось ни одной с именем, даже отдаленно напоминающим имя Эдны Катлер, а также ни одной совершенно новой.

Я нажал кнопку вызова управляющего. Через некоторое время к двери подошла женщина.

Я улыбнулся ей своей самой заискивающей улыбкой:

– Я из автомобильного клуба Южной Калифорнии. Две молодые женщины, которые только что въехали к вам, позвонили мне по поводу страховки автомашины. Они хотели получить водительскую лицензию и оформить страховку.

– Вы имеете в виду женщин из Нового Орлеана?

– Да.

– Почему же вы им не позвонили? Они в номере 271.

– Извините, – сказал я. – У меня, вероятно, неправильно записан их номер. Вместо 271-го записан 217-й. Я звонил, но там никто не ответил.

Я улыбнулся ей обворожительной улыбкой, пока она обдумывала мой ответ, и начал подниматься по лестнице.

В коридоре было темно, но из-под двери квартиры номер 271 пробивалась полоска света. Я попытался осторожно и бесшумно повернуть дверную ручку. Ручка повернулась, язычок щелкнул, я слегка нажал на дверь, но она оказалась запертой.

Продолжая держать ручку, я постучал. За дверью послышалось движение и раздались шаркающие шаги. Голос Эдны Катлер тихо спросил:

– Кто там?

– Инспектор-электрик. Мне нужно проверить у вас проводку.

– Я не могу вас сейчас впустить.

– В городе такое правило. Я должен проверить проводку, прежде чем вы сможете пользоваться электричеством.

– Но мы уже пользуемся им.

– Я отвлеку вас всего на одну минуту. Если же вы не позволите проверить проводку, мне придется выключить электричество.

– Приходите через час, – сказала Эдна.

Я слышал, как она отошла от двери.

После этого я стучал в дверь трижды. Ответа не было. Я огляделся и увидел в холле щит с пробками. Я слегка поэкспериментировал, а затем вывернул пробку и положил ее в карман. Вернувшись к двери с номером 271, я увидел, что свет из-под двери больше не пробивается. Я снова осторожно взялся за дверную ручку, повернул и стал ждать, придерживая ее пальцами. Примерно с минуту все было тихо. Затем я услышал голоса. Они приближались к двери.

Эдна Катлер сказала:

– Какой болван! Я думала, что это блеф. Уверена, он отключил нам свет.

Я услышал, как изнутри отодвигается задвижка. Я не стал медлить, подналег на дверь плечом и почувствовал, как ударил что-то, это что-то вскрикнуло, когда дверь распахнулась.

В комнате было темно. Однако сквозь открытые окна проникал свет красной неоновой вывески на углу, который окрашивал все в нелепый рубиновый цвет.

Эдна Катлер потеряла равновесие, сбитая с ног дверью. На ней были шорты и бюстгальтер. Позади, в углу комнаты, смутно виднелась еще одна фигура. Услышав возглас, я понял, что это Роберта Фенн.

Я сказал, обращаясь к Роберте:

– Просил же не связываться с Эдной.

– Я… я не понимаю, Дональд. Мне необходимо было с ней повидаться.

– Мой бог, это что – опять тот детектив?! – воскликнула Эдна.

– Да, тот же.

– Что вы сделали с электричеством?

– Выкрутил пробку.

– Ну тогда идите и ввинтите ее назад.

– И когда вернусь, найду дверь закрытой? Не выйдет!

– Что вы хотите?

– Вы знаете, чего я хочу. Я…

– Что это? – почти шепотом спросила Эдна, когда я внезапно замолчал.

– Не волнуйтесь, – спокойно проговорил я. – Я предполагал и боялся, что он последует за вами.

В коридоре раздавались шаги – медленные, осторожные и беспощадные, как шаги палача, приближающегося к камере смертника.

Эдна Катлер проговорила:

– У меня нет…

– Заткнитесь!

Я направился к двери, чтобы попытаться закрыть ее, но споткнулся о порог. Шаги раздавались теперь совсем близко. Я мог расслышать, что они были немного неровными – походка прихрамывающего человека. Он достиг двери раньше, чем я, – мужчина в пальто с поднятым воротником и в шляпе с опущенными полями. Не очень высокий и не очень полный. Пальто скрадывало очертания его фигуры. Роберта Фенн закричала.

Человек начал стрелять раньше, чем я смог приблизиться, чтобы помешать ему. Выстрел в сторону Роберты Фенн. Потом револьвер повернулся в сторону Эдны Катлер. В этот момент я был уже достаточно близко. Он знал, что не может себе позволить выстрелить зря. Повернул револьвер и направил его на меня. Я услышал звук выстрела и почувствовал, как пуля пролетела возле моего лица. Он промахнулся, и я схватил руку, державшую револьвер.

Мои старые уроки джиу-джитсу пригодились. Я повернулся так, чтобы оказаться к нему спиной, держа его за кисть и выворачивая руку. Резко наклонившись и действуя рукой как рычагом, мне удалось перебросить его через мою голову и швырнуть на середину комнаты.

В холле поднялась суматоха. Женщины пронзительно кричали. В квартире тихо всхлипывала Роберта, а Эдна Катлер ругалась.

Когда я перебрасывал человека через свою голову, его сразу онемевшие пальцы выпустили револьвер, и оружие осталось в моих руках.

Голос у меня за спиной в коридоре спросил:

– Что происходит? В чем дело?

Я обогнул вытянувшуюся на полу фигуру, высунулся в окно и глянул в пульсирующую красноватую темноту, озаренную неоновой вывеской на углу.

Суматоха за моей спиной нарастала. Я услышал, как примерно в квартале отсюда завыла сирена.

Один из наиболее решительных мужчин вошел наконец в комнату.

– Что здесь происходит? – спросил он.

Я ответил ему через плечо:

– Кто-то пытался убить этих женщин. Свет выключен. Думаю, он вывернул в коридоре пробку. Вы не можете включить свет?

Я высунулся в окно и посмотрел вверх. Над окнами тянулся кирпичный выступ шириной в три дюйма. Я поднялся на подоконник, вытянул руку над головой, осторожно положил револьвер на кирпичи и спрыгнул в комнату. Спустя мгновение зажегся свет.

Мужской голос спросил из коридора:

– Загорелся?

Я прокричал в ответ:

– О’кей, все в порядке!

Человек на полу лежал, неуклюже скрючившись. Его мягкая фетровая шляпа отлетела в сторону примерно на шесть футов. Руки его были раскинуты, а полы пальто завернулись, когда он падал, и теперь находились под его головой. Это был Марко Катлер.

Глава 23

Страницы: «« « ... 1213141516171819 » »»