Сердце Светоча Форш Татьяна

— Где ты? — Я поднялась. — Я тебя не вижу!

Из-за дальнего свода пещеры выступила небольшая фигурка.

— Кто ты, маленький?

Страха не было.

— Я заблудился. Выведи меня.

— Вывести? Куда? На улицу? Но там же дождь.

— Нет. Выведи меня из этой пещеры.

Хм, странное дитя!

Не задумываясь ни о том, откуда он здесь взялся, ни о том, куда его нужно отвести, успокоенная лишь твердой уверенностью, что у меня все получится, я подошла к ребенку и присела рядом, заглядывая в его лицо.

Симпатичный мальчик лет пяти с белоснежными недлинными волосами смотрел на меня не по-детски взрослыми глазами.

— Ты заблудился?

— Да. — До меня донесся короткий вздох. — Давно. И все никак не могу найти выход.

Странно!

Я протянула ему руку:

— Ну тогда пойдем?

— А ты уверена, что сможешь мне помочь? — Моей руки коснулась теплая ладошка.

— Я постараюсь.

— Хорошо. Пойдем. Только выход там. — Пацаненок махнул куда-то в темноту, и под дальним сводом засветился не замеченный мною раньше овал хода.

— Ты уверен? — Сомнение впервые закралось мне в душу.

— Увы, да. — Изумрудные глаза смерили меня внимательным взглядом. — Это единственный выход для меня, а теперь и для тебя.

С недетской силой он потянул меня вперед.

— Стоп! Что значит — и для меня?

Мальчишка остановился.

— Если ты согласилась мне помочь, то должна вывести меня из этого лабиринта.

— А чего это сразу должна? — пошла я на попятную. — К тому же мы и так у выхода. Зачем тащиться в какой-то лабиринт?

— Нет, мы в лабиринте и должны найти отсюда выход. — Ребенок повел рукой, и пещеры не стало. Позади и впереди был только узкий коридор, освещенный бликами едва тлеющих факелов.

Приплыли, блин!

— И куда теперь идти? — Я снова растерянно огляделась.

— Назад пути нет. — Мальчишка улыбнулся. — Идти можно только вперед!

Я вздохнула и крепко сжала его ладошку.

— Ладно. Пойдем.

Некоторое время мы шагали молча. Коридор то уверенно вел вперед, то петлял, словно недобитый заяц. Наконец мне надоела тишина, разбавленная лишь нашими шагами.

— А где твоя мама? — Я заглянула в сосредоточенное личико ребенка.

— Не знаю. — Пожав плечами, он даже не посмотрел на меня. — Я заблудился.

— Ладно. Это не беда! Пойдешь с нами. Мы приведем тебя в большой город, и все образуется…

— Не знаю… Наверное.

— …и мама тебя обязательно найдет!

— Она не хочет меня искать. Я ей не нужен. — Он поднял на меня глаза.

Я остановилась.

— Фу, ерунда какая! Конечно, нужен! И она, наверное, уже с ног сбилась, тебя разыскивая! Сколько времени ты здесь?

— Не знаю… Вечность.

— А как тебя зовут?

— Элександр.

— Значит, Саша?

— Нет. Элександр, — с нажимом поправил он.

Я заглянула ему в глаза.

— Я поняла. Очень красивое имя. Знаешь, Элек… ничего, если я буду тебя так называть? Пойдем-ка мы назад. Мне кажется, что мы уже долгое время ходим по кругу.

Я развернулась, сделала шаг… и чуть не грохнулась на пол. Было такое ощущение, что я налетела на бетонную стену.

— Только вперед! — отрезвил меня голос ребенка. — Назад нельзя!

— И что это значит?

— Только то, что ты должна идти вперед! Не оглядываться на то, что прошло, не сожалеть о том, что потеряла, и не предавать забвению то, чего еще пока нет!

Вот влипла!

И откуда он только взялся?

— Ладно… — Я медленно развернулась и, разглядывая бесконечный коридор, крепко сжала мягкую ладошку Элека. — Вперед так вперед.

Через несколько минут коридор привел нас на перекресток.

— И куда теперь? — Я озадаченно оглядела уходящие в сумрак три одинаковых коридора.

Мальчишка пожал плечами:

— Не знаю. Я не вижу реальность такой, какой ее видишь ты, поэтому не в силах тебе что-либо подсказать.

— Как не видишь? — От неожиданности я присела рядом с ним и заглянула в глаза. — А что же ты видишь?

— Пустоту и… тебя.

И что бы это значило?

Я поднялась:

— Не знаю, куда идти. Впереди три дороги.

— Ты не видишь истинного пути, потому что смотришь глазами. Забудь все страхи, люби свои страхи, и… давай просто пойдем. Куда-нибудь!

Я невольно улыбнулась и поворошила его серебристую макушку. Странно слышать такое от ребенка.

— Гм… А тебя случайно не звали раньше Лао-цзы?

Мальчишка поднял на меня глаза и серьезно заявил:

— Не знаю. Вернее, не помню, но если тебе нравится это имя…

Угу! Замечательно!

Я снова нерешительно огляделась, набрала полную грудь воздуха и пошла.

Прямо.

Мы шли долго. Поворачивая, останавливаясь, и, казалось, этой дороге не будет конца, пока после очередного поворота я не уперлась в тупик.

— Приплыли! И что дальше?

Я внимательно ощупала шершавую каменную стену, шагнула назад и наткнулась на невидимое препятствие.

— Элек… Элександр, и куда теперь?

Мальчишка пожал плечами:

— Только вперед.

— Но тут стена!

Он вздохнул и выпустил мою руку.

— Значит, мы останемся здесь.

— Как здесь? — В мое сердце закралась паника. — Мне нельзя здесь оставаться! Меня будут ждать. Искать!

— Не будут. Для спутников ты по-прежнему останешься с ними, и завтра на рассвете вы уйдете.

А вот тут паника накрыла меня с головой.

— Куда ты меня привел? Кто ты? Немедленно верни меня обратно!!!

— Ты сама держишь себя в клетке. Не позволяешь мне тебя любить. А ведь всего лишь нужно увидеть, что нет никаких стен, никаких запретов. — В глазах мальчишки блеснули слезы. — Впусти меня в свой мир.

Я, словно не слыша, разглядывала его детскую мордаху.

Саниэль! Он очень похож на Саниэль. Те же глаза, такая же улыбка. А еще он похож на Велию. На такого, каким, возможно, мой муж был в детстве.

— Жаль, что ты так ничего и не поняла… — тихо шепнул ребенок, отводя глаза.

— Понять? А что я должна понять? — Я шумно выдохнула, приказывая себе успокоиться. — Стены? — Я коснулась пальцами вполне ощутимой преграды и подняла мальчишку на руки. — Да нет никаких стен! — И закрыла глаза, полностью сосредотачиваясь на тепле доверчиво прижавшегося ко мне ребенка. Моего ребенка. — Есть только ты и я!

Решительно обняв его, я сжалась в ожидании удара, шагнула вперед и… проснулась. В ушах все еще стояли мои последние слова, а руки крепко прижимались к груди, будто удерживая бесценную ношу.

Я села.

Возле меня спала Светка, а чуть дальше, у стены, похрапывали Крендин и Федор.

Ван сидел у костра.

— Не спится? — Он поднял на меня изучающий взгляд.

— Есть средство от кошмаров?

— Есть. — Он криво улыбнулся и, вытянув из-за пазухи четок, многозначительно им поболтал. — Забрал у Федора, пока он этот ценный ингредиент не извел на отпугивание каких-то духов, живущих в этой пещере и похищающих людей.

— Н-да-а… — Я вздрогнула и поежилась. — Скорее, это средство для кошмаров! Мне хватило всего одного глотка.

— Ну можно сказать и так! — Губ парня коснулась легкая улыбка. — Пришлось уложить его рядом с Крендином. Надеюсь, теперь от их совместного дуэта все местные призраки, блохи и прочая тошнотная мерзость, населяющая эту пещеру, пойдет искать другой дом!

Я невольно рассмеялась:

— Классная из нас бригада по зачистке пещер получилась! Жаль, никого на оплату труда не раскрутишь!

— Да ладно оплату… пусть хотя бы молоко дают!

— Классно с тобой! Весело! — Я с улыбкой покосилась на мужиков, выводящих рулады, мысленно посочувствовала Светке, даже во сне пытающейся спрятаться от этих звуков под рюкзак, и посмотрела на безмятежно улыбающегося Вана. — Скажи, зачем ты с нами идешь?

Вопрос вырвался сам собой, но благодушное настроение парня тут же растаяло.

— По пути, — хмуро буркнул он, поставив между камнями булькнувшую бутылочку со спиртом, поднялся, подкинул в костер заботливо припасенный кем-то хворост и взглянул на меня. — Если не спится — сиди. А я пошел спать.

— Вел! — Имя мужа вырвалось само собой.

Парень обернулся:

— Что? Мм… ты что-то сказала?

— Ничего. — Я покачала головой, не сводя с него глаз. Передернув плечами, он невозмутимо добрался до спальников и, подвинув Крендина, улегся. — Спокойной ночи.

Он не ответил.

Утром меня разбудило недовольное ворчание Федора:

— Да что ж это за молодежь-то пошла? Мало того что последние запасы профукали, так еще и спирт весь выдули!

Я с наслаждением потянулась, расправляя затекшую спину. Просто удивительно, как я умудрилась уснуть, сидя у костра.

— Доброе утро! — Не ожидала, что приветственная улыбка может вызвать такую бурю негодования.

— Доброе утро?! Ты чего спирт не закрыла? — Он помахал у меня перед носом пустым четком. — Ужас! Там же чуть больше половины было!

— Что за шум? — сонно поморгала Светка.

— Тайна, зачем ты обидела старика? — О! И Крендин уже протирал глаза. Ну еще бы! От таких-то воплей! — Как ты могла выпить весь его спирт?

— Если б выпила! Так было бы с кого спросить! — запричитал Федор. — А то вылила! И голову поправить нечем!

— А мы сейчас чаек запарим.

Я обернулась. В пещеру с ворохом мокрых веток входил Ван. Обсыпав меня холодными каплями, он закинул их в очаг и скомандовал:

— Поджигайте, чего замерли?

— Да ты совсем сдурел? Они ж мокрые! — Федору, судя по всему, было действительно неважно. — Во! Дал же бог попутчиков! Спирт выливают, мокрые ветки — поджигают!

Ван молча забрал у Крендина зажигалку и, присев у очага, пощелкал ею.

— Зря стараешься! Чтобы эти ветки загорелись, знаешь сколько надо их кочегарить… — Старик поморгал, изумленно разглядывая весело занявшийся костерок.

— Так-так-так! Стоп, а вот с этого момента поподробнее! — К нам подскочила Светка, подозрительно поглядывая то на костер, то на Вана. — Ну и как ты оправдаешься, что поджег насквозь мокрые дрова?

— Так оно понятно! — ответил ей за Вана проводник. — Там же спирта знаешь скока? Естественно, что они так быстро занялись! И я б так смог, если бы вспомнил про бесхозное добро! Ну молодежь!

Ван лишь развел руками в ответ на недовольное фырканье Светки.

Я только хихикнула в кулак.

Не пойман, пускай бегает!

Спустя час мы, собрав уцелевшие рюкзаки, пили чай, доедая остатки провианта. Федор повеселел и теперь довольно жмурился.

— Ну слава богу! Переночевали! — Он шумно отхлебнул чаю и отставил кружку.

— Ну… переночевали, — пожал плечами Ван и покосился на него. — А ты чего-то боялся?

— Да… — Федор махнул рукой. — Когда в первый раз мы здесь шли, тоже в этой пещере заночевали, только после той ночевки парнишка один словно сам не свой стал. То веселый был, песни пел, анекдоты рассказывал, а то молчаливым сделался. Слова не допытаешь, и все про путь какой-то вспоминал… Правда, недолго. — Федор вздохнул, перекрестился и слишком уж поспешно сменил тему: — За сегодняшний день нужно добраться до перевала, а самое главное — успеть затемно к озеру. Так что нечего чаи гонять! Там вроде распогодилось, сейчас быстро все подсушит.

Подгоняемые проводником, мы собрались, дождались, когда мужчины наденут рюкзаки, и заторопились следом.

— Федь! — Обогнав спутников, я поравнялась с Федором и зашагала рядом. — А что не так с той пещерой?

Он окинул меня подозрительным взглядом.

— А что? Или привиделось чего?

— Сначала ты скажи! — уперлась я.

Он помолчал.

— Да вроде, говорят, что живет в ней дух и показывает то, чего человек боится. Вот только является он не всем. — Федор поправил рюкзак и снова взглянул на меня. — Только правда это или нет, не знаю. Тот паренек из моей первой экспедиции тоже что-то ночью увидел, а потом его страх сбылся.

— А чего он боялся? — Нас незаметно нагнал Ван.

— Погибнуть в горах. — Федор остановился, скользнул по нам взглядом и кивнул вперед. — По этой тропинке выйдем к стойбищу. Там можно будет купить у пастухов ягненка и питье. А также недорого переночевать, если захотите, но я бы не советовал там задерживаться.

Некоторое время, растянувшись вереницей, мы молча шагали по круто поднимающейся тропинке, пока не вышли на плато. Над расстилавшейся перед нами цветущей равниной окаменевшими великанами высились горы, подпирая небо снежными шапками.

Вскоре ветер донес лай и ленивое блеяние, а над конусами десятка охотничьих хижин мы разглядели белые дымки.

— Ну почти дошли! — обнадежил нас Федор. — Скоро сможем отдохнуть, а потом уж сами решайте, здесь заночуем или дальше пойдем.

— А куда торопиться? — мрачно буркнул Крендин и, зажмурив глаз, посмотрел в небо. — Сейчас примерно полдень, чуть больше. Пока дойдем, пока отдохнем. А там, глядишь, и вечер! Не хочется мне в темноте горы пугать.

Федор задумчиво почесал макушку.

— Ладно. Дойдем — посмотрим. — И уверенно двинулся дальше.

— Просто удивительно, как у этого старого алкаша еще хватает сил и выносливости так чесать по горам? — пропыхтела Светка, поравнявшись со мной.

— Свет, ты не поняла? Там, — я кивнула на постройки, — его ждет допинг и еда. Поверь, это хороший стимул.

— Н-да, почему же это не вдохновляет на спортивные подвиги меня?

— Это нормально, — фыркнула я, посмотрев на подругу, не сводившую глаз с шагающих впереди мужчин. — Было бы странно, если бы тебя привлекали столь приземленные ценности.

— Да, но зато насколько счастливее я бы стала! — хихикнула Светка и взглянула на меня. — Тань, а к чему ты задавала Феде те странные вопросы? Что-то случилось?

— Да нет! Просто стало интересно. — Я натянула на лицо безмятежную улыбку.

— Не хочешь говорить, не надо! Подожду, когда захочешь. — Подруга обиженно вздохнула и молча пошла рядом.

Что ж, тем лучше. Как говорить о том, чего сама не знаю? Даже с единственной подругой. Эх, другое дело, если бы здесь был Велия, уж он-то объяснил бы мне, как понять мой загадочный сон. Да и сон ли?

Дух… Возможно, нечто и обитало в той пещере в тот момент, когда мы решили в ней переночевать, но утром, когда мы уходили, мне показалось, что пещера пуста. Могло ли это как-то быть связано с моим сном?

Я вздохнула.

Не буду ломать голову.

На глаза попалась выскочившая из травы серая собака. Следом показалась еще одна и еще. Целая свора похожих на волков зверей демонстративно облаяла нас и точно по команде растворилась в высокой траве, окружающей необычные постройки.

Из ближайшего шалаша, или, как Федор называл такие строения, аланчика, вышли двое невысоких, загорелых до черноты узкоглазых мужчин, одетых в темную, невзрачную одежду.

— Здорово, Алай! — махнул одному из них Федор.

Парочка заметила нашего проводника и явно обрадовалась ему. Молодой приветливо кивнул всем нам и, обогнув шалаш, исчез. Второй же, то и дело приглаживая тронутые сединой усы, восторженно обнялся с Федором.

— Надолго к нам? Опять туристов водить взялся? Ты же не хотел?

— Не хотел! — Федор покосился на нас, терпеливо дожидавшихся позади. — Но бывают оч-чень убедительные туристы!

— Ну что, как всегда? Ягненка сейчас и с собой?

— Конечно! У нас ведь горе, Алай! Мало того что провизии по минимуму взял, так они еще умудрились два рюкзака утопить!

— Где?

— Да в ущелье. Когда ливень был.

Мужчина прищурил на нас и без того узкие глазки и, сделав сочувствующее лицо, поцокал языком:

— Ладно! Накормим-напоим. А насколько задержитесь? День, два?

Федор отмахнулся:

— Какое там! Хочу уже сегодня перевал пройти.

— Э-э, дорогой, куда торопишься? Зачем путников мучаешь? — Мужчина обвел нас хитрым взглядом. — Дай людям отдохнуть, нам духов задобрить да денежку в карман положить!

Проводник развел руками:

— А я что, не даю?! Это вон они торопятся… к черту в зубы!

— Это куда? — насторожился Алай.

— На вершину Джарык Джуоек.

— Внутрь Короны? — Черные глазки Алая расширились так, что стали почти круглыми. — А ты их предупредил?

Не отвечая на пристальный взгляд товарища, Федор обреченно махнул рукой и с какой-то гордостью заявил:

— Все равно пойдут! Упертые!!! Я их до озера доведу, а там видно будет.

— Так-так! — К ним шагнул Ван, а следом, словно получив разрешение, обступили их и мы. — О каком озере речь? И что означает «там видно будет?» Старик, не забывай, что большая часть твоей оплаты у меня и ты получишь ее только тогда, когда мы будем на месте!

Федор развел руками — мол, а я что говорил? — вздохнул и обернулся к Вану.

— Ну и чего ты нервничаешь? Я разве отказываюсь? Просто не знаю, куда вам точно надо.

— В Корону! — уточнила Светка.

— Корона, она знаешь какая большая? — Федор перевел на нее взгляд. — Там целых три вершины, к тому же внутрь можно попасть только по скале, а я снаряжение не взял.

Он скорчил траурную физиономию. Слишком траурную!

— Так, значит, до вершины не доведешь? — Ван прищурился, внимательно разглядывая Федора.

— До озера! — отрезал проводник. — Не хватало мне, чтобы еще и вы там сгинули!

— Еще? — заострил внимание Крендин.

— Э-э, уважаемые! На полпути маршрут не меняют! — успокаивающе затараторил Алай. — Положитесь на Федора. Я его знаю давным-давно! Он в гиблые места не поведет, но деньги отработает честно. К тому же любая гора, она как женщина: понравитесь вы ей — она вам подарит тайну, не понравитесь — хорошо, если позволит уйти спокойно, а то такой спуск устроит! — Алай хохотнул и решил: — Сегодня вы ночуете у нас.

— И это без вариантов? — нахмурился Ван.

— Видишь во-о-он ту вершину? — Алай, одной рукой приобняв парня за плечо, второй указал куда-то в скрытое дымкой небо.

— Нет.

— Правильно! Потому что она затянута тучами. Значит, ночью будет гроза, а с вами девушки! Оставайся, дорогой, переночуете, а завтра пойдете! — Алай хлопнул Вана по плечу и, приглашающе махнув нам, зашагал куда-то в глубь частоколом стоявших хижин.

Вскоре мы подошли к единственному небольшому дому, сбитому из узеньких досок. Внутри нас ждала одна комнатка с окном, заменявшим телевизор, и печь-буржуйка. Из мебели оказались стол, четыре табурета и лавка.

— Скромно! — оценила Светка.

— А ночевать-то где? — Я обвела жилище унылым взглядом.

— Так на лавке! — искренне удивился Алай моей непролазной тупости.

— Угу. Впятером? — уточнила я.

— Не, вчетвером. Федора мы заберем, чтобы вас не стеснять, — на полном серьезе ответил алтаец и пояснил: — Дрова на улице. Вечером растопите, а сейчас располагайтесь и через полчаса приходите. Мясо жарить будем. — Он еще раз нам улыбнулся и ушел.