Золотая клетка для светского льва Климова Юлия

Глава 3

Вперед, в светлое завтра

Проклиная гололед, каблуки, холод, мужчин и всех Даш вместе взятых, Ирма спешила к своей машине. Старенький «Хундай» зеленого цвета пискнул сигнализацией и, напрасно ожидая ласкового взгляда, сверкнул боком.

– Ненавижу тебя, – пнула ногой колесо Ирма и распахнула дверцу.

Конечно, разве это машина? 1998 года выпуска, поцарапанное крыло со стороны водителя, прожженные сигаретами сиденья – куплена по дешевке у одноклассника как временное средство передвижения и вот уже четыре года служит верой и правдой, раздражая с каждым днем все больше и больше. Нет, не о такой жизни мечтала Еремеева Ирма Станиславовна…

Четыре года назад случилось то, что Ирма считала одним из самых важных событий в своей жизни, – одноклассник Степка Самохин зажал ее на вечеринке около туалета и, шаря руками по упругому телу, пробубнил:

– Ну и хороша же ты… кто бы знал, что из такого заморыша получится такая краля? Тебе, дуре, надо пользоваться этим, а не время терять. Причепурься и выходи на большую дорогу!

Не разобравшись сразу, куда клонит разомлевший от водки и страсти Степка, Ирма убрала его руки со своей аппетитной груди и обидчиво протянула:

– Ты мне карьеру падшей женщины прочишь, что ли? Я не такая.

– Ха! – выдал дружок, возвращая руки на прежнее место. – Головой думай! Сейчас мужики приподнялись, вырвались вперед, и им хочется видеть рядом с собой вот таких ярких куколок, как ты. Ищи себе богатого да тащи в ЗАГС – на всю жизнь упакована будешь.

Конечно, Ирме и раньше хотелось заполучить какого-нибудь красавчика (и желательно, чтобы он был богат), но природная лень и не слишком богатая фантазия изрядно тормозили процесс завоевания достойного мужчины. Это же надо подняться с дивана, сходить в хороший салон, заняться спортом, и главное – начать посещать клубы, вечеринки, благотворительные вечера и так далее. Сам-то миллионер на голову не свалится – шевелиться надо, шевелиться.

И вот теперь, когда Степка Самохин уже расстегивал ее лифчик, на Ирму снизошло озарение. Да! Да! Только так и надо поступить! Нельзя ждать милостей от судьбы, надо предъявить ей счет, и пусть выполняет все по пунктам! Это почему одним везет, а ей уже сто лет с неба ничего не падало?!

Мозг заработал, как овощерезка, – мысли ровными брусочками уложились одна на другую: ей нужны деньги, машина и связи.

– Мне нужны деньги, машина и связи, – сказала она вслух.

– Хочешь, я отдам тебе свою тачку за копейки? Разбогатеешь, купишь что-нибудь получше, – прижимаясь сильнее, предложил Степка. – А все остальное – не обессудь, сама уж как-нибудь крутись.

Ирма расслабилась, хищно сверкнула глазами и, надеясь выторговать на подержанную иномарку хорошую скидку, заерзала, распаляя одноклассника.

«Хундай» несколько разочаровал Ирму – салон пропах табаком и черт знает еще чем, модель старая, цвет тусклый. Но выбирать не приходилось – это было необходимо для нового имиджа. Уверенность в себе, независимость, расчет – вот те киты, на которых она отныне будет сидеть, точно на троне.

Машина тут же была отправлена в мойку. Химчистка и профилактические работы тоже сделали свое дело: «Хундай» ожил и перестал нервировать. Ничего, еще немного, еще чуть-чуть, и у нее будет другая иномарка – подороже и помоднее.

Следующий вопрос был финансовый. Где взять деньги на новую жизнь: на салоны, на стильные шмотки, на небольшой ремонт в квартире (вдруг придется кавалера тащить домой) и на многое другое?

Проблема разрешилась сама собой.

– Хоть здесь повезло, – фыркнула Ирма, открывая потрепанную дверь квартиры недавно умершей тетки.

Мать отказалась от наследства в пользу дочери, других родственников не нашлось, и на будущую невесту миллионера свалилось богатство в виде крохотной жилплощади в «хрущевке».

Вещи и полуразвалившаяся мебель практически сразу же отправились на помойку, а квартира была продана впопыхах за средненькую сумму (можно было подождать и получить больше, но у Ирмы горели пятки – скорее привести себя в порядок и рвануть на поиски отличного во всех отношениях жениха).

Дорогие салоны и бутики со стильной одеждой внесли существенные коррективы в устоявшийся образ – Ирма стала эффектной соблазнительной девушкой с уже завышенной самооценкой. Теперь ей казалось, что, стоит ей только выйти на улицу, и все иномарки дороже пятидесяти тысяч долларов выстроятся в ряд и загудят, приглашая ее присесть в одно из мягких, отделанных плюшевой тканью кресел.

Иномарки не останавливались и не гудели. Это был неплохой повод загрустить, но Ирму уже нельзя было остановить. Каждый вечер протоптанной дорогой она направлялась в клуб, умеренно пила, демонстрируя некоторую доступность, и стреляла глазами направо и налево. От этих выстрелов дрогнули два подходящих «жениха»: успешный банкир и торговец недвижимостью. Первый оказался до неприличия скуп и денег на свою «королеву красоты» тратить не хотел, а второй оказался женатым – это было печально и в данном случае неисправимо. Но Ирма успела вытянуть из обуреваемого страстью торговца несколько довольно дорогих украшений, скромную стопочку долларов и приличный взнос на счет мобильного телефона. «Неплохо, неплохо», – подвела она итог, добавляя к этим словам благодарность Степке Самохину. Спасибо, надоумил – жизнь-то пошла совсем другая: не надо больше горбатиться за скромную зарплату секретарши и не надо мотаться на работу, просыпаясь в полвосьмого утра.

Теперь Ирма собиралась в ночной клуб, как на работу. А чтобы расширить поиск, стала бывать на презентациях, выставках с последующим банкетом, аукционах и прочих мероприятиях, суливших женихов.

Три года пролетели незаметно, никакого благосостояния Ирма не нажила, можно сказать, осталась при своих. «Хундайчик» же теперь раздражал очень сильно – он был постоянным напоминанием того, что планы так и остались планами, что молодость проходит, а жизнь все так же переминается с ноги на ногу в двухкомнатной квартире, а не в роскошном коттедже поблизости от Москвы. Ирма скрипела зубами, но ничего поделать не могла – замуж никто не звал.

И вдруг удача улыбнулась охотнице за богатством. Мать протянула ей билет на благотворительный вечер, подаренный подругой, и попросила сходить вместо нее. Особой радости эта просьба не вызвала: Ирма очень сомневалась, что Акулина Альфредовна Почечуева может посещать дельные мероприятия. Подруга матери представляла собой занудную даму в накрахмаленных белых воротничках и манжетах, к тому же существовала она на алименты мужа – никакие перспективные женихи около нее крутиться в принципе не могли. Но, вспомнив, что Акулина Альфредовна живет в частном доме на краю Москвы, Ирма передумала и, пожав плечами – чем черт не шутит, отправилась к шкафу выбирать наряд.

«Хундай», несмотря на вечные проклятья, несущиеся в его сторону, решил сделать последний добрый жест для своей хозяйки – в первый раз за три года он заглох. Но заглох не абы где, не на МКАДе, не на проселочной дороге, не ночью в глухом переулке, а прямо перед машиной Егора Андреевича Корнеева. Ирме оставалось только выпорхнуть из своего средства передвижения и кинуть взгляд, полный отчаяния, на тонированное лобовое стекло «Мазды».

Егор, проявив джентльменские качества, помог эффектной девушке вернуть «Хундай» к жизни. И, может быть, это знакомство так и осталось бы мимолетным, если бы не вмешалась Акулина Альфредовна, сидевшая на заднем сиденье «Мазды». Прикинув, что лучше иметь рядом как можно больше союзников, что Ирма при благоприятном исходе со временем станет хозяйкой дома, она активно вошла в роль свахи. Старания увенчались успехом – через месяц Ирма и Егор уже активно встречались и на всех светских вечеринках появлялись вдвоем. «Неплохо, неплохо», – вновь подводила итог Ирма, поглядывая на «Хундай» с нескрываемой брезгливостью. Мысленно она уже прохаживалась по автосалону и приглядывала себе роскошную иномарку, которую, конечно же, оплатит Егор.

Но Егор ничего, кроме ресторанных счетов и одежды, оплачивать не собирался. Да, он дарил подарки, проявлял некоторое участие к ее судьбе, но не более того. Речь о браке все не заходила, между ними даже наметился некий холодок…

Однажды Ирма совершенно случайно подслушала разговор Егора и его друга Костика. Рвала и метала она потом очень долго – Егор сказал, что с Ирмой ему скучно и что никаких чувств в его душе нет. Даже зарождающаяся страсть покрылась толстым слоем пыли, и пора уже этот роман заканчивать.

Досталось за все это прежде всего «Хундаю». Ирма стучала по нему кулаком, пинала колеса острым мыском туфли и цедила: «Ненавижу, ненавижу». «Хундай» терпеливо сносил обиду и, казалось, уже назло ей блестел ярче прежнего.

Акулина Альфредовна немедленно собрала совещание, состоящее из двух человек – она и Ирма. Утешив девушку: «Не каждый человек может сразу разглядеть свое счастье», – она пообещала усилить свои старания в два раза. «Браку быть!» – грозно огласила Почечуева, протыкая воздух костлявым пальцем. Ирма, приободрившись, кивнула и вот уже полгода безрезультатно слонялась по дому Корнеевых в надежде все же заполучить Егора в свое бесконечное личное пользование.

– Только Дашки этой мне не хватало, – буркнула Ирма, направляясь в сторону Белорусского вокзала – именно там проживал Давлетов Константин, друг Егора и человек, способный хоть как-то объяснить происходящее.

1998 г.

Дашеньке совершенно не нравилось, что Тихон временами исчезал на ночь, а то и на сутки. Где это он ходит и почему на следующий день довольно пощипывает усики и мурлычет под нос незатейливую песню? После некоторых рассуждений Дашенька пришла к выводу, что, по всей видимости, в недалеком будущем в доме появится еще один человек – женщина. Не зря же Тихон перед своим очередным исчезновением более тщательно одевается, волнуется и, уходя, бросает: «Пожелай мне удачи, Дашута!» Он, конечно же, влюбился и, конечно же, ходит на свидания.

– Хитрый какой, – охарактеризовала Тихона Дашенька и сощурилась. Нет, так дело не пойдет! Тихон добрый и временами даже чудаковатый, как бы не ошибся он в выборе жены. Надо проконтролировать этот момент…

Дождавшись подходящего вечера, когда Тихон вновь взволнованно принялся крутиться около шкафа, заранее выбирая наряд, Даша протяжно зевнула, потянулась, сказала «спокойной ночи» и отправилась в свою комнату. Надела спортивный костюм и шмыгнула под одеяло. Под кроватью ровненько стояли спортивные ботиночки на мягкой подошве. Нет, не перехитрить Дашуту, ни за что не перехитрить!

Ждать пришлось до трех часов ночи.

Хлопок двери был сигналом – она метнулась к окну.

Тихон, проигнорировав своего железного друга, компактный «Фольксваген Гольф», зашагал по дорожке. Через три минуты Дашенька уже бежала следом. Тенью она спешила за знакомой спиной, пытаясь мысленно представить себе, какая именно женщина пленила Тихона. Блондинка, брюнетка?

Тихон шел не торопясь, явно пребывая в прекрасном расположении духа. Миновав несколько кварталов, он свернул к набережной и двинулся вдоль узорчатого ограждения. Дашенька кралась по противоположной стороне дороги чуть позади него, прячась за деревьями и ларьками. Страха не было никакого, наоборот, в нее вселилась какая-то неведомая ранее сила, которая подталкивала вперед и щекотала нос.

Тихон подошел к углу небольшого магазинчика, витрины которого были украшены яркими наклейками: бусы, золотые цепочки, браслеты, кулоны, часы. Дашенька удивилась: зачем он сюда пришел? Не за обручальным же кольцом для возлюбленной – ночь на дворе.

Тихон на мгновение мелькнул в свете фонаря и исчез. Дашенька щурилась, вставала на цыпочки, наклонялась, но больше его не видела.

– Все самое интересное пропущу, – ворчливо сказала она, торопливо перебегая дорогу.

То, что произошло дальше, можно было сравнить только с фрагментом из детективного фильма.

До слуха Дашеньки донесся еле уловимый звон, вернее, она его не услышала, а почувствовала – воздух влетел в легкие и задрожал. И еще она почувствовала, что Тихон попал в беду.

Она бросилась к фонарю, заметалась, свернула за угол магазинчика и увидела аккуратно выдавленное стекло. Обернулась – вдали виднелась машина, она неслась вдоль набережной на всех парах, точно голодный зверь. Ночь и слишком большое расстояние не позволили разглядеть ее хорошенько, но Дашенька знала: это темно-синяя машина с надписью «милиция» на боку.

Интуитивно она все поняла…

– Не получите вы Тихона, – сверкнула глазами Дашенька и юркнула в широкий проем окна.

Маленький зал, застекленные узкие столы-прилавки, распахнутая дверь-калитка, еще дверь, узкий коридор, в конце решетка, а за ней… Тихон.

– Заблокировалась, – пожал он плечами и, виновато посмотрев на Дашеньку, добавил: – Технический прогресс, мать его, не поспеваю.

Дашенька ничего не понимала в технических прогрессах, но черную плоскую коробочку, прикрепленную к стене, увидела сразу. Она мигала красным огоньком и тихо-тихо звенела. Коробочку взрослый человек заметить не мог – она была прикрыта небольшим стендом с коричневой надписью «Информация». Дашеньку выручил ее маленький рост и все та же природная интуиция.

– Беги домой! – скомандовал Тихон.

Но она послушалась не его, а своего внутреннего голоса. «Надень перчатки», – прошептал он, и Дашенька, благодаря осень за то, что та выдалась холодной, сунула руки в карманы куртки.

Стенд полетел на пол, плоская коробочка, вырванная с корнем, отправилась следом. Противное дзинь-дзинь-дзинь наконец-то перестало пульсировать в висках, а решетчатая дверь поддалась сразу.

Вылетев на улицу, каждый думал о своем. Дашенька – о том, что в мире все устроено очень странно, а Тихон повторял про себя только одно: «Это моя дочь, это моя дочь!»

Глава 4

Он мой, и только мой!

– Да, мама. Конечно, мама. Как скажешь, мама.

Константин Витальевич Давлетов, будучи взрослым мужчиной тридцати одного года, не имел абсолютной свободы. Его жизнь находилась в цепких руках матери, и это устоявшееся безобразие исправлению не подлежало.

– Да, мама. Хорошо, мама. Непременно, мама. До свидания, мама.

Он потер лоб и положил телефонную трубку на стол. Все – отмучился! Полчаса покоя обеспечено.

Ирина Григорьевна уже давно окружила сына нездоровой материнской любовью и старалась изо всех сил контролировать каждый его шаг. Больше всего она боялась, что ее любимый сыночек женится. Нет, нет и нет! Только не это! Это же означает, что какая-то совершенно посторонняя женщина войдет в его жизнь и займет ее место – самое главное место! Уступать свою территорию Ирина Григорьевна категорически не хотела. Костик должен принадлежать только ей!

Константин первое время боролся с таким собственническим отношением к себе, но потом понял – бесполезно. Тайно купив однокомнатную квартиру, он бежал из родительского дома под покровом ночи, о чем еще ни разу не пожалел. Ирина Григорьевна, конечно же, устроила скандал и, конечно же, потребовала немедленного возвращения блудного сына обратно, но он уже хлебнул воздуха свободы и на все слезы, уговоры и требования решительно отвечал: «Нет!» Обиженная родительница погоревала, погоревала и взялась за старое. Теперь мучить сына своим повышенным вниманием было сложнее, но все-таки можно. Утешив себя тем, что Косте для здоровья в любом случае необходимо общаться с женской частью населения, Ирина Григорьевна откорректировала свои порывы – главное, чтобы дамочки не задерживались в жизни Костика, а просто скользили по его судьбе, выходя на нужной остановке.

Теперь Ирина Григорьевна частенько наведывалась к сыну, и с предупреждением, и без предупреждения, и вела активную политику осторожного вмешательства: высматривала, разнюхивала, разведывала. Костик делал вид, что ничего не понимает, и гнул свою линию – жил, как хотел, но давал возможность матери чувствовать себя на коне. Так было проще, так было спокойнее.

Тяжелое похмелье после вчерашнего празднования настигло Костика часам к десяти утра, сразу после разговора с родительницей. Что было неудивительно – Ирина Григорьевна отлично умела доводить сына до состояния легкого помешательства, действуя на мозги, как каток на асфальт. В висках Костика застучали молоточки, организм потребовал воды, а в животе неприятно загудело и заныло. Общее самочувствие оставляло желать лучшего.

Костик достал из морозилки пачку пломбира, заготовленную именно для такого случая, и поплелся к столу. Полпачки обычно хватало на то, чтобы почувствовать себя лучше, еще полпачки закрепляли результат, и похмелье медленно, но верно отступало. Развернув блестящую упаковку, Костик потянулся к ложке, но дверной звонок нарушил его планы.

– Это еще кто? – пожал он плечами.

Гостя в лице крепко любившей его мамули он ждал не так рано – ну не могла она добежать от своей квартиры до его дома за десять минут.

На пороге стояла Ирма.

– Привет, – кинула она, расстегивая кожаные пуговицы припорошенной снегом шубки. – Я к тебе по делу. Только не говори, что у тебя после вчерашнего болит голова и ты не в состоянии отвечать на мои вопросы!

– Не буду, – пообещал Костик, глядя на Ирму с жалостью.

Жалел он ее вовсе не потому, что, как он уже понял, появление Дашеньки в доме Корнеевых убило красотку наповал, нет, впереди Ирму ждал еще худший кошмар – знакомство с его ревнивой мамой. «Милая» Ирина Григорьевна пообещала явиться в самое ближайшее время для проведения генеральной уборки (во время которой она, конечно же, тайно надеялась обнаружить что-нибудь интересное из мира личной жизни Костика). Бедная Ирма…

– Кто эта Даша?! Где он с ней познакомился? Когда это произошло? – начала допрос охотница за богатством.

Костик мысленно прикинул: когда появится мамуля? Через двадцать минут. Ну что ж, надо продержаться не так уж и долго, а потом ситуация разрешится сама собой…

– Мороженого хочешь? – радушно предложил он.

– Хочу! – резко ответила Ирма. В ее душе все сильнее разгорался пожар ненависти и злобы, который не мешало бы немного притушить.

Костик медленно поплелся на кухню, взял тарелки, пачку пломбира, нож, ложки и так же медленно, растягивая время, вернулся обратно.

– Давно он знает эту пигалицу?

– Не очень, – расплывчато ответил Костик.

– Гад, – подвела итог Ирма и тут же добавила: – Нет, гадина! Она гадина! А он – дурачок, которого окрутили! Ты же не хочешь, чтобы твой друг испортил себе жизнь, женившись на проходимке, совершенно не любящей его?

Нет, Костик этого не хотел, поэтому еле сдержался, чтобы не спросить: «Это ты сейчас о себе говорила?»

– И имя у нее какое-то противное… Даша! Он действительно сделал ей предложение?

Костик, мягко говоря, недолюбливал Ирму и поэтому ответил честно и с большим удовольствием:

– Ага, сделал, я при этом присутствовал.

Ирма, подавив приступ паники, взяла секунду на размышление, затем, приободрившись, растеклась в улыбке и выдала:

– Я поняла, я все поняла! Он был пьян – иначе это и объяснить нельзя, и я не удивлюсь, если все случилось именно вчера!

«Где мама, где мама?» – с горечью подумал Костик, первый раз жалея, что купил квартиру так далеко от родительского дома.

– Почему обязательно пьян… – обиделся он за друга.

Ирма вскочила с кресла и заметалась по комнате. Будь проклята эта мужская дружба, сто раз проклята! Слова из него клещами не вытащишь, прикрывает Егора и совершенно не сочувствует ей – несчастной брошенной женщине!

– У них был секс? – остановившись, спросила она.

– Секс… – мечтательно протянул Костик, вспоминая, как неделю назад его мамуля влетела в квартиру на самом интересном месте и как официантка из итальянского ресторана, приглашенная на «чашечку чая», спасалась бегством, перепрыгивая через ступеньки.

И тут раздался визг дверного звонка. Костик улыбнулся – мама от нетерпения поймала такси и, конечно же, всю дорогу подгоняла водителя, обещая заплатить вдвойне. Только от ее пухлого пальчика звонок мог издавать такие отчаянные звуки, точно его убивали и он орал от боли, призывая на помощь. Материнская любовь, что тут еще скажешь…

– Это кто? – оживилась Ирма.

«Это мое спасение и твоя погибель», – ответил про себя Костик, а вслух сказал:

– Не знаю, пойду открою…

Ирина Григорьевна охоту на невест не планировала. О своем визите она проинформировала сына заранее, так что пребывала в прекрасном расположении духа – сегодня день принадлежит только им. Она и Костик – это идиллия!

Мысленно она уже копалась нетерпеливыми пальчиками в ящиках его стола, изучала полки шкафа, отыскивая чужеродные предметы (такие, как лифчик, чулки или помада), и готовила борщ, голубцы и блинчики, чтобы Костик помнил, кто его по-настоящему любит и кто готов о нем заботиться до конца дней своих.

Шагнув в коридор, она театрально раскинула руки и заголосила:

– Сыночек родной, да как же я соскучилась! Похудел-то как, осунулся!

– Когда бы я успел? – разумно поинтересовался Костик, прикидывая, сколько еще минут осталось жить Ирме. – На прошлой неделе виделись.

– Нет, все же самостоятельная жизнь не идет тебе на пользу, эти хищные особы, – тут она сделала многозначительную паузу, – выматывают тебя и мешают заниматься карьерой. Про себя я уж и молчу, месяц в родном доме не был! – Губы Ирины Григорьевны жалобно дрогнули, а в глазах заблестели профессиональные слезы. – Так, ну, что тут у нас? – она нетерпеливо потерла руки и вплыла в комнату.

А у нас тут Ирма… Которая в данный момент не подозревала о сгущающихся над ее головой тучах и меньше всего на свете думала о чужих матерях, душу которых до дыр изъела ревность.

Костик благоразумно отошел в угол к дивану и замер, ожидая развязки кровавого боевика под названием: «Руки прочь от моего сыночка!»

Увидев размалеванную особу в короткой юбке, отравляющую воздух в комнате сигаретным дымом (а как же легкие Костика? Это же прямая угроза его жизни!), Ирина Григорьевна крякнула три раза. Первый раз от шока, второй – от гнева и третий – в качестве настроя на битву.

– Тэк-с… – протянула она, складывая дважды два: раз Костик предусмотрительно не выпроводил эту девицу, значит, дела обстоят серьезно… Уж не хочет ли он познакомить свою дорогую мамулю с будущей женой?..

– Познакомься, – добавил дров в огонь ревности Костик, – это Ирма.

– Тэк-с… – повторно протянула Ирина Григорьевна и двинулась на девушку, которая не пожелала проявить элементарную вежливость и так и осталась сидеть в кресле.

– Здравствуйте, – бросила Ирма, закидывая ногу на ногу.

– Бесстыжая… – Ирина Григорьевна хищно сдвинула брови и внутренне сжалась в пружину. – Ишь, на что позарилась… Кошка облезлая…

Ирма пока еще не понимала, за что получила порцию оскорблений, но заподозрила, что перед ней женщина, не одобряющая ее отношений с Егором. Она резко подскочила, уперла руки в бока и, решая отстаивать свои интересы до последнего вздоха, выпалила:

– Он мой, и только мой!

Душа ее, собственно, уже давно требовала жертвы, на которую можно было выплеснуть свое нервозное состояние. Хотелось мести, но подходящая кандидатура не подворачивалась. Дашка хоть и находилась рядом, но, по сути, была недосягаема – не устраивать же разборки на глазах Егора и Евдокии Дмитриевны!

Ирина Григорьевна замерла – сердце ухнуло вниз, а потом снарядом полетело вверх, обрастая по пути черной ненавистью.

– Нет, паскудница! – выплюнула слова «героическая» мамочка. – Тебе его не видать, как собственного целлюлита на заднице! Не для того он на свет народился, чтобы скакать вокруг размалеванных дур!

– Я себе цену знаю, – фыркнула Ирма, – и не позволю вам…

Договорить она не успела – осеклась. Ирина Григорьевна не спеша подошла к столу, взяла в одну руку нож, а в другую подтаявший пломбир, сверкнула глазами и двинулась на «разлучницу». Весовая категория их была слишком разной, чтобы Ирма достойно приняла бой – Ирина Григорьевна никогда не отказывала себе в пирогах и лишней тарелочке тушеной картошки с мясом.

Ирма попятилась к окну (хотя разумнее было бы вылететь из квартиры пулей) и бросила на Костика взгляд с требованием о помощи. Но Костик не так часто позволял матери получать подобное удовольствие и к тому же недолюбливал бывшую девушку друга, поэтому просто пожал плечами: мол, все понимаю, но поделать ничего не могу, и отошел от двери, щедро даруя жертве возможность самостоятельного побега.

Сначала в Ирму полетел пломбир, который повис на ее ухоженных волосах цвета меди сопливыми тающими сосульками. Она взвизгнула и, глядя на то, как белые капли падают на дорогую юбчонку, сначала растерянно икнула, а потом разозлилась. Это что еще за толстая старая гадина встала у нее на пути, будет тут еще каждая указывать, встречаться ей с Егором или нет!

– Да как ты смеешь, старая калоша! – заорала Ирма, позабыв о разной весовой категории. Схватила с подоконника горшок с кактусом и запустила в обидчицу. Прицел, видимо от волнения, сбился, и колючий темно-зеленый комок врезался в угол шкафа.

Ответный ход не заставил себя ждать – Ирина Григорьевна подкинула на ладони нож и, чувствуя себя как минимум вождем краснокожих, метнула его в сторону мерзавки, возжелавшей ее сына. Костик зажмурился и мысленно принял тяжелое для себя решение – вмешаться в расправу над бывшей подружкой приятеля. Но нож, звякнув об оконное стекло, упал на пол и больше уже причинить вреда никому не мог, так как дамы перешли к более тяжелым видам оружия. Ирма взяла в руки пластиковую бутылку с минералкой, а Ирина Григорьевна вцепилась в диванную подушку.

Грохот, визг и звуки разбивающейся посуды звучали около десяти минут. Ирме все-таки пришлось спасаться бегством – Ирина Григорьевна вошла в кураж и уже не собиралась отпускать «любовницу» сына живой. «Оле-оле-оле-оле!» – на манер футбольных болельщиков запевала немолодая женщина, подбадривая себя. Хватала с полки шкафа очередную статуэтку и кидала в «разлучницу». Костик нервно морщился и вспоминал слова дизайнера, вложившего душу в оформление интерьера: «А здесь, Константин Витальевич, у вас будет особый уголок, настраивающий на позитив».

Бой закончился со счетом пятнадцать – шесть в пользу Ирины Григорьевны, Ирме оставалось только утонуть в проклятьях и в качестве утешения громко хлопнуть дверью.

– Дура, – выругалась она, торопливо сбегая по ступенькам, – выжившая из ума дура! Ну ничего, я вам всем отомщу, – она гневно потрясла кулачком, – поплатится у меня эта Дашка, ох поплатится!

Мысок сапога предательски вляпался в собачью какашку, что на секунду выбило из колеи.

– Это к богатству, это к богатству, – затараторила Ирма, вспоминая примету.

Глава 5

Держите вора!

– Тебе сколько лет?

– Двадцать два, – охотно ответила Дашенька, разглядывая картину, которую еще не так давно торопливо прятала в сумку.

– Выглядишь на шестнадцать, – не считая это в данном случае комплиментом, хмуро сказал Егор.

– Я просто худая и невысокая.

– А родители твои не беспокоятся: где ты, что с тобой? – все еще надеясь выставить девчушку поскорее за дверь, поинтересовался Егор.

– Нет, – мотнула головой Дашенька, – я детдомовская.

Сдержала улыбку и переключилась на книжную полку. Пусть задает свои вопросы, она даже готова на них отвечать – правдиво… почти правдиво…

– Значит, из детского дома, – тяжело вздохнул Егор. Только этого не хватало! Теперь понятно, почему она поехала с ним и почему не торопится домой… Эх, не получается сделать из нее отрицательный персонаж и отправить по месту прописки. Это же надо было случиться такому, чтобы первой встречной оказалась именно такая девчонка! Как ни крути, а она ни в чем не виновата, и поступать с ней грубо – подло. Он вздохнул и сделал последнюю попытку расставить все на свои места: – Ну, а раньше ты где жила, до того, как мы встретились около «Заводной утки»?

– У одного человека, – опять правдиво ответила Дашенька. Сняла с полки книжку и издала ликующее: – Ух ты!. Тяжелая, красивая и наверняка интересная.

Уже лучше… Егор приготовился задать самый важный вопрос: а не планирует ли юная леди вернуться к этому «одному человеку»? Но его порыв был вновь убит на корню Евдокией Дмитриевной – она, сама не ведая того, превратилась для Дашеньки в добрую фею из сказки, которая всегда оказывалась в нужном месте в нужное время.

Из коридора донеслись радостные возгласы и громкое: «Па-па-па-па!», дверь распахнулась, и Евдокия Дмитриевна, переступив порог комнаты для гостей, объявила:

– Вот оно – мое новогоднее платье! – на вытянутых руках она держала большую коробку. На лице сверкала довольная улыбка. – Смотрите и завидуйте!

Обед в доме Корнеевых прошел скомканно, Егору и Дашеньке так и не пришлось рассказать «историю своей любви» – Евдокия Дмитриевна придерживалась объявленного бойкота и усиленно изображала материнский гнев. В душе же ее царил абсолютный покой, и по большому счету на сына обиды она не держала. Это уж она так, поворчала для порядка, чтобы не расслаблялись. Хозяйка она в доме или не хозяйка, в конце-то концов?! Мать или не мать?! Вот то-то же!

Поглощая с аппетитом спагетти с чесночным соусом, Евдокия Дмитриевна внимательно наблюдала за Егором и Дашенькой. Нет, так влюбленные себя не ведут, и, конечно же, так не ведут себя те, кто в самом ближайшем будущем собирается посетить ЗАГС. Так что же происходит? Может, Егор договорился с этой милой девчушкой устроить спектакль, который раз и навсегда избавит его от Ирмы? Вряд ли, тогда бы все выглядело иначе – они бы с утра до ночи изображали потерявших голову влюбленных, а бывшая подружка скрипела бы зубами и паковала чемоданы. Но все не так.

Происходящее пока оставалось загадкой.

«Да пусть делают что хотят», – устав от размышлений, мысленно махнула рукой Евдокия Дмитриевна и перевела взгляд на сестрицу и нервно жующую салат Ирму. Только за одно то, что эти двое бесились и, образно говоря, бегали по потолку, стоило относиться к Дашеньке с почтением. Пусть гостит девочка сколько хочет, это же такое ни с чем не сравнимое удовольствие – наблюдать за истериками Акулины и ее подружки Ирмы!

После обеда каждый отправился по своим делам.

Вадим погрузился во всемирную сеть Интернет. Сайты знакомств, на которых смазливые профессионалки предлагали рай на земле, уже давно отнимали все свободное время молодого человека. Средств на прелестниц не хватало, но мечтать-то никто не запрещал.

Астролог Феликс, прикупив стопку журналов, заперся в своей комнате и углубился в изучение последних страничек. Именно на них обычно красовались подробные рекомендации, без которых жизнь была невозможна, а именно: чем на этой неделе разрешается заниматься Тельцам, какие внутренние органы желательно поберечь Девам, а кому лучше вообще не выходить из дома до следующего понедельника. Подход к укоренившемуся шарлатанству у Пастухова был основательным, может, поэтому ему и удавалось так долго пудрить мозги впечатлительной Акулине Альфредовне.

Фома Юрьевич Пастухов готовился к каждой встрече со своей покровительницей на пять с плюсом. Выписывал из журналов в столбик все благоприятные дни и все неблагоприятные. Оставлял только те, что повторялись, считая это некоей гарантией – ну не может же сразу столько астрологов ошибаться! Заучивал особенно красивые фразы и временами не гнушался мелким обманом. Однажды, воспользовавшись компьютером в комнате Вадима, Пастухов распечатал лист, на котором сорок раз значилось одно и то же: «Астролог Феликс, дипломированный специалист-диагностик». Заприметив в журнале какую-нибудь толковую статейку, он вырывал страничку, заклеивал имя журналиста, мага или астролога полосочкой со своим именем, бежал на телеграф, ксерокопировал и гордо возвращался обратно. Смущаясь, заходил к Акулине Альфредовне, мялся на пороге и говорил: «Вот, опять пропечатали мои труды, тираж, правда, маленький, да и журнал не московский, мне приятель ксерокопию переслал». Почечуева счастливо вздыхала, смотрела на Пастухова влюбленными глазами и утешала: «Ничего, талантливым людям на Руси всегда было нелегко, придет день, когда вас, мой друг, оценят, тогда будут и тиражи, и положенный почет».

Ирма после обеда сбегала в салон, вернулась и тоже засела в комнате, которую уже давно считала своей. Вспоминая встречу с грубой теткой, явившейся к Костику, она нервно расхаживала по комнате и непрерывно выстраивала планы мести противной Дашке.

Акулина Альфредовна, пришив на платье свежие накрахмаленные манжеты и воротничок, тоже занялась планированием – ситуация выходила из-под контроля, и выбранная на роль хозяйки дома Ирма могла остаться у разбитого корыта. А значит, и она сама со временем могла оказаться лишней. «Надо действовать, надо действовать, – бормотала Почечуева, барабаня пальцами по столу. – Может, обсудить это с Феликсом? О чем там говорят звезды?»

Виолетта, лишенная многих привилегий молодости – мать запрещала ей практически все, – обложившись каталогами с одеждой, мечтала купить хоть что-нибудь из этих модных вещей. Две тощие косички вздрагивали каждый раз, как только она переворачивала страничку. «Где бы взять денег?» – тянула Виолетта, не очень-то надеясь на чудо. Даже если бы ей удалось купить хотя бы одну короткую, отделанную блестками юбку, она бы не смогла надеть ее при матери, но как приятно было бы ею обладать! «Я бы клала ее в сумку и переодевалась в туалете института», – мечтала Виолетта, поглядывая с ненавистью на светлые обои – за стеной проживала Акулина Альфредовна.

Евдокия Дмитриевна после обеда отправилась к портнихе. Свершилось то, чего она ждала два месяца, – платье для встречи Нового года готово, и его необходимо забрать. Этот праздник для хозяйки дома был особенным, и она всегда трепетно относилась к наряду, ведь он должен был гармонировать с… С одной необыкновенной драгоценностью – подарком покойного мужа.

К портнихе Евдокия Дмитриевна решила пойти с Дашенькой, но, заглянув в комнату для гостей, увидела, что девушка беседует с Егором. «Что ж, пусть поговорят, может, это для них важно», – подумала она и отправилась за платьем одна. И вот наконец она дома, с большой коробкой, в которой лежит новогоднее волшебство.

– Нет, – покачала головой Евдокия Дмитриевна, переводя взгляд с улыбающейся Дашеньки на хмурого Егора, – здесь не то освещение, пойдем ко мне.

Она развернулась и зашагала по коридору к своей бархатной комнате-шкатулке. Но так просто идти было скучно – предпраздничное настроение рвалось на свободу.

– Па-па-па-па! – продолжила оглашать свой восторг Евдокия Дмитриевна, прижимая к груди коробку. – Вылезайте из своих конурок – и марш все за мной! Па-па-па-па! Левой, правой, левой, правой – вперед, к Новому году!

Восклицания не остались незамеченными, из своих «конурок» повылезали практически все. И когда Евдокия Дмитриевна подошла к своей комнате, за ней уже тянулся приличный хвост из любопытных обитателей дома. Кроме Дашеньки и Егора, сзади шествовали Акулина Альфредовна, астролог Феликс, Ирма, Виолетта и Вадим.

Евдокия Дмитриевна торжественно положила коробку на застеленную скользким алым покрывалом кровать, сняла крышку и, воскликнув: «Вуаля!» – откинула края тонкой хрустящей бумаги.

Дашенька вытянулась вперед и увидела аккуратно сложенное платье черного цвета. Вроде ничего особенного… Но когда Евдокия Дмитриевна ловким движением вытащила его из коробки и встряхнула – все изменилось. Шелковистая материя расправилась и засверкала в свете люстры тончайшими золотыми нитями, складки заиграли, точно волны, а тонкое кружево отделки подчеркнуло изысканность и очарование наряда.

– Удобное, наверное, – сдержанно произнесла Акулина Альфредовна.

– Барахло, – скривился Вадим.

– Очень красивое, мама, – ответил ничего не понимающий в платьях, но очень надеющийся на перемирие Егор.

– Вот это да! – выпалила Дашенька, залюбовавшись.

– Я рада, дорогая, что тебе понравилось, – фыркнув в сторону завистливо поджавшей губы Ирмы, ответила Евдокия Дмитриевна. – Сейчас я тебе еще кое-что покажу.

Она прошествовала к трельяжу, не торопясь, выдвинула один из ящичков и достала коричневый бархатный футляр.

– Эту брошь мне подарил покойный муж, и я очень дорожу ею. Она необыкновенно красивая, работа голландских мастеров – сделана в виде бабочки и покрыта рубинами вишневого цвета, а на кончиках усиков по бриллианту. Называется – «Полет мечты», – Евдокия Дмитриевна подмигнула Дашеньке. – Смотри…

Она открыла футляр… На шершавой коричневой подушечке ничего не было. Пусто…

На миг в комнате повисла абсолютная тишина, затем пролетел всеобщий вздох волнения.

– Это украла она, – раздался четкий голос Ирмы, и все повернулись в ее сторону. Ирма указывала на Дашеньку.

– Да! – воскликнула Акулина Альфредовна и тоже ткнула костлявым пальцем в сторону гостьи. – Больше некому! Пусть отдает брошь и немедленно убирается из дома!

Глаза Дашеньки превратились в щелочки. Мысленно пристрелив и ту и другую, она вздернула нос и размеренно ответила:

– Вы заблуждаетесь, дамы, я здесь совсем по другому поводу, – и ласково улыбнулась своему «жениху».

Егор шагнул вперед, взял из рук онемевшей матери футляр, захлопнул его, поднял голову и спросил:

– Мама, когда ты последний раз видела брошь?

– Пару часов назад, – выдохнула Евдокия Дмитриевна, – перед тем, как поехала к портнихе. Я достала ее, приложила к кусочку ткани, из которой шили платье, и убрала на место, обратно в футляр.

Сказанное означало только одно: кража была совершена в течение последних часов, когда в доме было полно народу, значит… значит, брошь взял кто-то из своих.

Виолетта вдруг качнулась, сделала маленький шажок вперед, на манер Ирмы и своей матери подняла руку и, направив палец на ненавистного астролога Феликса, твердо сказала:

– Это он взял брошь!

Пастухов тут же повернулся к Вадиму и, пробуравив его взглядом, произнес:

– Кражу совершил этот юноша.

Вадим послал астрологу кривую улыбочку и огласил свою версию свершившегося:

– Это дело рук Акулины Альфредовны, можете в этом не сомневаться.

Почечуева, не ожидая такого выпада в свою сторону, сжала кулачки, подпрыгнула на месте и взвизгнула:

– Ах ты, малолетний поганец! Да как ты смеешь!

– Давайте без оскорблений, – резко бросил Егор и покосился на Дашеньку.

Дашенька переводила взгляд от одного члена семьи к другому и думала, без конца думала: кто же из них украл брошь-бабочку под красивым названием «Полет мечты»? Сама она к этому не имела никакого отношения – это уж точно!

И еще Дашенька думала о том, а на кого бы указали Максим Леонидович (просидевший целый день в выделенной ему комнате) и горничная Леночка (затеявшая с утра генеральную уборку), если бы сейчас были здесь…

2001 г.

– Это в последний раз! – громко сказал Тихон, но Дашенька с трудом разобрала долетевшие до нее слова.

– Где-то я уже это слышала, – недовольно буркнула она, поглядывая на горку кирпичных осколков.

– Застрял…

– Вижу, – сокрушенно кивнула Дашенька и попробовала плечом вытолкнуть Тихона вперед, но попытка не увенчалась успехом.

– Обязательно сяду на диету, – донеслось следующее обещание.

– Я это проконтролирую, – проворчала Дашенька, глядя, как ноги Тихона смешно отталкиваются от пола. – До чего же ты у меня чудной, – добавила она, зная, что он ее не услышит.

Половина туловища Тихона находилась с другой стороны стены – в сейфовой комнате банка, а все остальное украшало один из залов пребывавшей в стадии капитального ремонта аптеки…

«Это будет ограбление века! – восклицал Тихон месяц назад, расхаживая по комнате и размахивая от волнения руками. – Мы вдвоем возьмем банк! Такого уже давно никто не делал. Надо только найти подходящий…»

Подходящий долго искать не пришлось. Изучая список недавно открывшихся филиалов успешного коммерческого банка «Грань», Тихон ткнул пухлым пальцем в один из адресов и сказал:

– Знаю я, где это, недавно проезжал мимо, – край Москвы. Там еще ремонт идет во второй половине здания… – И, улыбнувшись, добавил: – Ну что ж… подходит.

Страницы: «« 123 »»

Читать бесплатно другие книги:

Роман о серых провинциальных буднях, в которых есть место коварству и интригам, вероломству и сурово...
Ближайшее будущее. Преданная собственной «элитой», Украина оккупирована американскими войсками. В не...
Такого странного, загадочного дела в практике МУРа не было никогда... По ночам на московских бульвар...
Главный материал сентябрьского номера, обзор «Электронные „читалки“: скрижали цифрового завета», адр...
Главным материалом августовского номера стал традиционный ежегодный обзор «Лучшие бесплатные програм...