Атака ихтиандров Сарычев Анатолий

На втором курсе, на практике, Федору предложили поработать помощником машиниста тепловоза. И три летних месяца он исправно помогал водить могучую машину по стальным магистралям этой, тогда еще советской, республики.

Городок почти не изменился: те же покосившиеся одноэтажные домики, здание деповской столовой, на которой латинскими буквами было написано «Ошхона», да и само депо с еще более обветшалыми стенами, чем много лет назад. Правда, два раза мелькнули особняки из больших белых блоков известняка, из которого были сложены окрестные горы.

Федор ностальгически вздохнул, что было тотчас замечено внимательным майором.

– Все будет нормально. КГБ не оставит вас, – уверенно сказал Бекназаров.

«Сейчас я тебе настроение попорчу!» – злорадно пообещал про себя Федор, ласково улыбаясь, и неожиданно спросил:

– Что там за сожженные автомашины на обочине дороги валялись?

– Местные хулиганы развлекаются. Корчат из себя партизан – борцов за свободную страну, – махнул рукой майор и скривил лицо, как от зубной боли.

– Хулиганов надо ставить к стенке, – посоветовал Федор.

– Слава Аллаху, что у нас сохранили смертную казнь! Как в этом смысле тяжело у вас, в России! Смертной казни нет, надо содержать в тюрьмах всех этих маньяков, убийц и растлителей малолетних, я уже не говорю про террористов, политических противников и партизан. И еще требуется кормить и охранять их! Какие траты казне!

«Значит, партизаны все-таки у вас есть. Это уже хорошо! Партизанам всегда нужны две вещи: оружие и деньги, за которые они готовы на все!» – обрадовался Федор.

Зазвонил мобильник. Минуту послушав, майор сказал:

– Поезд прибывает на станцию через три минуты. Ваш вагон одиннадцатый, место четырнадцатое.

– Прекрасно! Значит мы почти приехали? – спросил Федор, видя, как автомобиль выезжает на привокзальную площадь.

– Провожать я вас не пойду, но наблюдать со стороны будем, – пообещал майор, откидываясь на спинку сиденья.

«Как ты, бедный, устал!» – пожалел кагэбэшника спецназовец, выбираясь из салона автомобиля.

Ни одного человека на маленькой привокзальной площади не было. Пройдя через пустой зал ожидания, Федор вышел на заасфальтированный перрон, где, кроме дежурного по станции и толстого милиционера, никого не было. Увидев Федора, последний тут же направился к нему с явным намерением проверить документы. Скорее всего, в служивой голове заворочались меркантильные мысли.

Резкий гудок заставил непроизвольно вздрогнуть. На станцию ворвался поезд, задергался, пытаясь остановиться в пределах станции. Из-под колес тепловоза повалил едкий дым.

«Плохо тебя учили, водила», – подумал Федор, направляясь к одиннадцатому вагону, в рабочем тамбуре которого уже стоял высокий проводник, протирая поручни цветастой тряпкой.

– Добрый вечер! Мне на четырнадцатое место. У меня бронь, – негромко сказал Федор, видя, что проводник смотрит через его правое плечо. Оглянувшись, спецназовец заметил, как милиционер навытяжку стоит перед водителем внедорожника, на котором он только что приехал, и пытается втянуть огромное брюхо.

– Проходите, пожалуйста! Белье постелено.

Федор удивился такому сервису, но вовремя вспомнил, какой контингент ездит в СВ, и быстро зашагал по коридору.

Поезд тронулся, когда Федор открыл дверь седьмого купе.

– Здравствуй! – сказал он, широко улыбаясь. На широкой полке, застеленной шерстяным одеялом, лежал в одних шортах Зуб и читал потрепанный детектив в мягкой обложке.

Кинув в рундук сумку, Федор аккуратно сложил одежду, а обувь положил рядом. На осуждающий взгляд Зуба, капитана третьего ранга в запасе, не обратил никакого внимания.

Пригладив десять волосинок на голове, Зуб взял пачку сигарет, зажигалку и, легко поднявшись, пошел из купе.

– Пойду и я умоюсь с дороги, – громко сказал Федор, взяв со стола железнодорожный ключ, который оставил предусмотрительный Зуб.

Выйдя в коридор, он закрыл ключом купе и не торопясь пошел в сторону нерабочего тамбура.

– Байку насчет золотого Будды тебе уже небось рассказали, а вот что мы должны делать на самом деле, я не знаю. Меня, так же как тебя, используют втемную, – быстро сказал Зуб, нервно затягиваясь сигаретой.

– Бог не выдаст – свинья не съест! – беззаботно ответил Федор, занятый мыслями о Миле.

– Ты какой-то необычный. Я тебя не первый год знаю, но ты, похоже, помолодел лет на двадцать, – недоуменно сказал Зуб.

– Дай закурить! – попросил Федор, протягивая руку.

– Ты влюбился, что ли, старый?

– Я пока только пару минут разговаривал со своей школьной подругой, – неожиданно сказал Федор и растерянно улыбнулся.

– Ну ты даешь, Сом! Из-за такой ерунды ты счастлив, как идиот? Совершенно не слушаешь меня и абсолютно не интересуешься заданием?

– Отцепись ты со своим заданием! Одним больше, одним меньше, а девушка любимая у меня одна!

– Пошли спать, влюбленный идиот, – махнул рукой Зуб, открывая дверь в вагон.

Федор задержался на минуту, помыв руки и лицо в удивительно чистом туалете.

В коридоре, перед купе, болтался Зуб и недовольно бурчал:

– Пока мы с тобой курили, проводник закрыл купе, а сам сбежал, а ключ я в купе оставил. Ни в этом вагоне его нет, ни в следующем.

– Я думаю, нам надо залегендировать нашу поездку подводными археологическими изысканиями. Тимур же здесь проходил? Мог же утопить статую золотого Будды – знаешь, сколько их в свое время наклепали? – быстро спросил Федор, стуча по стеклу ногтями правой руки, а левой крутя железнодорожный ключ.

– Откуда мне знать? Я же не жил в то время, – огрызнулся Зуб.

– И никто не знает, сколько на свете золотых статуй Будды. Говорят, что в Сибири тоже есть статуи Будды – и не только из золота, но и из платины. Можно даже говорить о поисках останков цивилизаций протогородского типа! – блеснул эрудицией Федор, вспомнив свое посещение краеведческого музея много лет назад.

– Ты знаешь, но нашей официальной версией будет именно поиск статуи Будды и сопроводительных документов к ней. Хоть ребята здесь и дикие, но без официальной бумаги путешествовать иностранцам здесь нельзя – суверенная республика-с! – с сарказмом сказал Зуб.

– Значит, сначала займемся оформлением бумаг! – легко согласился Федор, снова уносясь мыслями в прошлое, впрочем, не забыв открыть дверь купе.

Поезд пришел в столицу республики точно по расписанию. Едва Федор с Зубом вышли из вагона, как к ним моментально подбежал молодой парень в синем джинсовом костюме и слегка поклонился, по восточному обычаю приложив правую руку к сердцу.

– С приездом, дорогие гости! – на приличном русском звонко сказал парень, забирая сумки у Зуба.

На Федора он не обратил никакого внимания, скользнув по нему равнодушным взглядом, и, круто развернувшись, неторопливо направился к зданию вокзала, предоставив возможность спецназовцам двигаться следом.

Толпа, образовавшаяся у поезда, была практически однородной по своему составу. Мужчины в ватных халатах и огромных барашковых шапках неторопливо, с чувством собственного достоинства шли по перрону; женщины в длинных, до пят, темных платьях, в низко надвинутых на глаза платках, держа за руки по несколько детей, семенили следом.

Практически не было видно европейских лиц. За время движения от вагона до вокзальной двери, широкой, сделанной из цельного куска дерева и покрытой искусной резьбой, мелькнуло только одно: остроносый невысокий мужик в белой замызганной бейсболке, с недельной щетиной на впалых щеках, проскочил навстречу, бросив куда-то вбок затравленный взгляд.

На блондинистого Федора и сивого Зуба люди оглядывались постоянно, но особого дружелюбия во взглядах не было. Мужчины смотрели угрюмо, занятые своими мыслями, а женщины вообще не поднимали глаз. Раза три Федор ловил откровенно злобные взгляды, от которых стало не очень комфортно.

В полумраке старинного здания вокзала с высокими потолками и гипсовой лепниной Федор почувствовал себя уверенней. Пройдя мимо короткого ряда касс, из которых работала только одна, он вышел на привокзальную площадь, обсаженную в два ряда вековыми дубами. В десяти метрах справа от широкой лестницы с мраморными старинными перилами, спускавшейся прямо к асфальтовой дороге, скромно стояла белая «Волга» с включенным двигателем. Из выхлопной трубы автомобиля вился сизый дымок, хотя сам двигатель работал практически бесшумно, что было явно нехарактерно для российских машин.

Открыв багажник, парень поставил туда обе сумки Зуба и с облегчением вздохнул.

Федор ускорил шаг и, придержав крышку багажника левой рукой, поставил свою сумку рядом с зубовскими.

Парень обошел автомобиль и услужливо открыл заднюю дверцу. Зуб, ни слова не говоря, влез внутрь, а Федор не стал ждать и, обойдя автомобиль слева, дернул за ручку дверцы. Та и не подумала открываться. Сделав шаг, Федор постучал в стекло водителя ногтем указательного пальца. Никакого эффекта. Зуб забрался в автомобиль. Встречающий парень безмолвно столбом стоял возле задней дверцы.

«Сейчас я вас расшевелю!» – с веселой злостью подумал Федор, решительно направляясь в сторону газетного киоска на остановке автобуса. Сопровождающего наконец проняло. Рванув с места с прытью хорошего спринтера, в метре от киоска он догнал Федора и схватил его за локоть. Моментально освободившись отработанным движением, Федор продолжил путь, ни на секунду не остановившись. Дойдя до газетного киоска, наклонился к окошечку и негромко спросил:

– У вас есть международные телефонные карты?

– Только местные! – вежливо, с извиняющими интонациями ответил сорокалетний продавец.

– А если я захочу позвонить в Россию?

– Идите на Главпочтамт! – посоветовал продавец.

– Вы не подскажете, где он находится? Я только что приехал и совершенно не знаю города, – неспешно спрашивал Федор, показывая, что он никуда не торопится и готов простоять тут до самого обеда.

– Проедете на двенадцатом автобусе четыре остановки, перейдете улицу и увидите трехэтажное старинное здание красного кирпича. Вот в нем и находится Главпочтамт, – объяснил продавец.

Федор, увидев народ, стоящий на остановках, прогулочным шагом направился к ближайшей, как твердая рука вновь схватила его за локоть.

– Еще раз дотронешься до меня – сломаю руку! – негромко предупредил Федор.

– Машина вас ждет, господин!

Парень смотрел на Федора зло и немного восхищенно.

– Подождет! – махнул рукой Федор, и тут зазвонил его мобильный.

Спецназовец быстро достал аппарат и, мельком взглянув на номер, прижал трубку к уху, махнув рукой соглядатаю.

Парень развел руками, показывая, что ничего не может сделать, и медленно пошел к автомобилю.

– Страшно рад тебя слышать, Милочка! – хриплым голосом сказал Федор.

…Вспомнился дуб, который они обхватили, взявшись за руки.

– Я хочу всю жизнь быть с тобой рядом! – сказал Федор, не отпуская девичьи руки.

– Не давай опрометчивых обещаний! Кто знает, что с нами будет завтра?

– Завтра будет еще прекрасней!

– Ты хороший парень, Федор, но еще такой пацан!

– Я никогда не встречал такой красивой девушки, как ты! – снова попытался внести романтическую струю Федор.

– Ты тригонометрию сделал? – спросила практичная Мила, кидая взгляд на два портфеля…

– Я тоже рада тебя слышать! – откликнулась Мила, и в голосе ее Федору послышались радость и нежность.

– Я столько лет искал тебя! Спрашивал Таньку, Виолу, Зинку, но никто не знал, куда ты делась! Потом я все-таки просек, что ты уехала на Камчатку, но никто не дал мне твоего адреса.

– Странно! Зинка и Сима знали мой адрес.

– Я всю жизнь любил только тебя! И до сих пор люблю! – громко сказал Федор, не замечая, что стоящий рядом с ним Зуб смотрит на него, широко открыв глаза.

– Посмотри на календарь! Сейчас какой год идет? Я давно замужем, и у меня двое взрослых детей, муж, которого я люблю, и вполне устоявшаяся жизнь, в которой нет места для тебя.

– Это все не имеет никакого значения! Муж, семья, дети… Я готов выполнять все твои желания, только позволь мне хоть изредка слышать твой голос! – умоляюще попросил Федор.

– Можешь прислать мне электронное письмо.

И в трубке послышались короткие гудки.

– Пошли в машину, горе-любовник! – негромко сказал Зуб, вставая перед Федором.

– Вы еще не уехали?

– Мы уже уехали и вернулись за тобой! – скаламбурил Зуб.

– Раз вернулись – значит, поедем!

Устраиваясь на сиденье, Федор поискал молодого парня, но не нашел. Рядом с водителем сидел мужик лет пятидесяти; полуобернувшись, он с улыбкой смотрел на Федора. Видимо, Зуб уже полностью удовлетворил любопытство Седого, как про себя тут же окрестил Федор новый персонаж за абсолютно седую пышную шевелюру.

– Нельзя иметь такой гонор! – осуждающе заметил Седой, и в этот момент стал похож на школьного учителя математики, который любил погрозить пальчиком расшалившимся деткам. Некоторые, правда, были на голову выше учителя, но это ничего не меняло. – Сейчас мы поселим вас в правительственную гостиницу и начнем пробивать разрешение на проведение поисковых работ.

В этот момент машина тронулась с места.

Узкая улица, обсаженная с обеих сторон высокими пирамидальными тополями, за которыми стояли двухэтажные одинаковые домики из потемневшего красного кирпича, вывела автомобиль на широкую магистраль.

– Город наш был сооружен для русских железнодорожников, которые за один год построили железную дорогу, протянувшуюся до самого Каспийского моря, – начал рассказывать Седой.

– Эти домишки были сооружены для русских рабочих? – скептически спросил Зуб.

– Эти дома были построены для работников управления дороги! – последовал тычок указательным пальцем в сторону четырехэтажного дома, занимавшего целый квартал. – Больше ста лет. Сейчас у нас открылось два новых направления движения на Иран и на Афганистан! – гордо сказал собеседник, как будто это была целиком его заслуга.

– И что вы возите в Иран? – глупо улыбаясь, спросил Зуб, смотря в сторону величественного памятника, изваянного из серого металла. Огромный мужчина лет пятидесяти с хвостиком, одетый в длинный халат и огромную папаху, скрестив по-наполеоновски руки, смотрел на восток, очевидно прикидывая, что можно ожидать от восточного соседа.

– Сейчас мы свернем на Аллею славы! – возвестил экскурсовод, дипломатично не ответив на вопрос Зуба.

Автомобиль, не снижая скорости, свернул на широкую улицу, вдоль которой стояли одиночные скульптуры. В лучших традициях социалистического реализма были представлены бетонные колхозники, в национальных одеждах с непременными папахами на головах, грудастые доярки в местном исполнении, у которых доильные аппараты весьма смахивали на многоствольные гранатометы, а обнаженные по пояс землекопы лихо взмахивали кетменями размером с лемех плуга какого-нибудь великана.

А вот товарищ с великанскими мышцами, по сравнению с которым Шварценеггер казался жалким задохликом, привлек внимание не только Зуба, но и Федора. Орел-шахтер, размахнувшись обушком, прорубал в гроте тоннель, в который мог спокойно въехать кран «Ивановец», не снимая стрелы. Но не это поразило Федора: в глазницах гранитного удальца под лучами поднимающегося солнца горели настоящие изумруды.

Повинуясь знаку Седого, автомобиль остановился перед статуей. Четырехметровый забойщик, подняв обушок, больше смахивающий на кузнечный молот, врубался в стену. Зуб, сам не маленький, встал рядом со статуей, доставая рукой чуть выше пояса.

Немедленно возник молодой парень в белой рубашке с короткими рукавами и пристально посмотрел на Зуба, следя за тем, что взбредет в голову здоровенному чужестранцу.

– В глаза статуи вставлены настоящие изумруды, добытые в прошлом году в горах Копчет-Дага! – возвестил Седой, показывая пареньку ладонь, в которой лежала открытая бордовая книжица.

Паренек кивнул, разом потеряв интерес к подошедшим людям.

«Все-таки хорошо общаться со спецслужбами», – констатировал Федор, не забывая посматривать по сторонам.

К бордюру, притормозив в двадцати метрах сзади и включив аварийную сигнализацию, приткнулся неприметный серый «жигуль»-«тройка». Седой тем временем рассказывал интересные вещи:

– После отделения нашей страны от России в горах обнаружили залежи изумрудов, платины и даже, говорят, тербия! – Быстрый взгляд в сторону отошедшего парня. – К сожалению, отроги гор имеют очень сложный рельеф, и провести туда железную дорогу не представляется возможным. Добраться можно только по воде или по очень плохой дороге. Сейчас концессия на разработку месторождения отдана английской компании «Шельф-Белл», и что там делается, никто не знает. Компания имеет право экстерриториальности, и вход на ее территорию запрещен. Англичане построили длинную посадочную полосу, и все снабжение осуществляют по воздуху, тем более что топливо в нашей стране – самое дешевое в мире!

– Неужели у англичан не работают местные жители?

– У нас люди предприимчивые, они организовали артель по добыче изумрудов в двадцати километрах от английской колонии. Каждый год только налогов сдают государству на пятьдесят миллионов долларов!

– Есть хочется, аж спать негде, – широко зевнув, прервал рассказчика Зуб, открывая заднюю дверцу автомобиля.

– Извините, совсем забыл, – спохватился Седой, бросаясь к автомобилю.

Федор не стал сопротивляться. Через пять минут машина остановилась возле летнего кафе. Усевшись за столиком под полотняным разноцветным столиком, Зуб стал вертеть головой, выискивая обслуживающий персонал.

«Жигуль», остановившись в ста метрах за кафе, снова приткнулся к обочине.

Седой, выйдя из машины, остановился, поджидая Федора, который неторопливо вылез и спокойно направился к кафе, не обращая внимания на сопровождающего.

Перед Зубом уже стояло огромное блюдо с палочками дымящегося шашлыка, который тот с удовольствием ел. Процесс насыщения начался только что и еще не успел набрать темп.

Увидев усаживающегося напротив Федора, Зуб хмыкнул, передвинул блюдо на середину стола, но есть не перестал. Товарищ не стал привередничать и, взяв короткую, не больше тридцати сантиметров, металлическую палочку, зубами снял с нее первый кусочек мяса, которое источало пряный аромат и прямо таяло во рту.

Седой последовал примеру гостей и тоже приступил к трапезе, запивая еду принесенным в стакане чаем.

– Гарсон! Два чая! – рявкнул Федор, показывая, что тоже умеет громко говорить.

– Не надо так громко, – поморщился как от зубной боли Седой.

– Я тоже хочу чая! – встрял Зуб, хватая за воротник белой куртки пробегавшего мимо молодого парнишку. Тот в ответ громко заверещал на нерусском языке. – Переведите, пожалуйста! Если через минуту у нас на столе не будет стоять чай, я просто сверну ему голову! – лениво сказал Зуб, легко поднимая парнишку одной рукой.

Седой протарабанил фразу, и сразу же перед Зубом возник поднос, на котором стояли два небольших чайника и две пиалы.

– Вот это другое дело!

Зуб налил чай и, отпив глоток, снова принялся за шашлык.

– Мне кажется, что вы несколько вольно себя ведете, – вкрадчиво сказал Седой, вперив в Федора отнюдь не ласковый взгляд.

– Как встречаете, так и ведем.

– Скажи спасибо, что я ему вообще голову не оторвал! – пробасил с полным ртом Зуб.

– Сейчас немного поговорим о задании, а потом поедем в гостиницу, – сменил тему Седой, кидая по сторонам опасливый взгляд.

– По-моему, не стоит, – прервал Федор, кивая в сторону стоящего на обочине «жигуленка».

– Это наша машина сопровождения, – отмахнулся Седой, отхлебывая из своего стакана глоток коричневой жидкости.

– Как прикажешь, начальник.

Седой досадливо махнул головой, сморщился, как будто у него в стакане был уксус, но тем не менее продолжил:

– Недалеко от берега моря упал вертолет, который перевозил… ну, допустим, технологическое оборудование. Надо спуститься под воду и достать его.

– Что за оборудование? Габариты, вес? – быстро спросил Зуб.

– Оборудование прикреплено на внешней подвеске к днищу вертолета и упаковано в металлический кофр размером сорок на сорок и восемьдесят сантиметров. Вес его примерно сто семьдесят килограммов.

– Точно известно место падения вертолета? – вступил в разговор Федор, вытерев губы бумажной салфеткой.

– Мы знаем только квадрат и то, что взрыва вертушки не было. Груз остался на месте, – быстро ответил Седой, нервно вытирая платком вспотевший лоб.

– Нужен приличный катер, три хороших акваланга с запасом баллонов, карты акватории и прилегающей местности… – начал было перечислять Федор. Но Седой прервал его:

– Завтра начинаете оформлять документы на поисковые работы по основной легенде. Дело это муторное, но при известном везении недели за три можете успеть, если, конечно, не произойдет какого-нибудь форс-мажора.

– Какие случайности могут произойти в вашей спокойной стране?

– У вас появились конкуренты, которые тоже охотятся за вертушкой.

– Так что же это за приставка, которую вешают к днищу вертолета?

– Модернизированная вакуумная бомба! – выдавил Седой, стыдливо пряча глаза.

– Вы что-то не договариваете! Вакуумных бомб такого веса, даже модернизированных, не бывает. По крайней мере, я не слышал, что такие стоят на вооружении. Она должна быть круглой, похожей в крайнем случае на бочку, – глядя честными глазами на Седого, медленно сказал Федор.

– После применения от человека остается только обугленный труп. Зато даже документы остаются невредимыми, не говоря об оружии и снаряжении, – скривившись, добавил Зуб.

– А меня уверяли, что при взрыве ничего не остается.

– Вас нагло обманули. При взрыве вакуумной бомбы даже патроны не взрываются. Она считается гуманной, так как убивает только людей, – пояснил Федор, подравнивая шашлычные палочки.

– Мы планировали небольшую операцию по уничтожению диверсионной группы, которая прорвалась на нашу территорию из Афганистана. Группа несла обогащенный уран из Пакистана. Нам только урана не хватает! Вот для этого и нужна была вакуумная бомба. Мы хотели все сразу уничтожить. Неожиданно вмешалась служба охраны президента и забрала у нас эту бомбу. Пришлось расстрелять всю банду из крупнокалиберных пулеметов. Через неделю со мной беседовал представитель администрации президента и интересовался техническими подробностями бомбы. Сами понимаете, что к тому времени продавец уехал обратно на родину и никаких подробностей сообщить не смог. Пришлось мне отдуваться за двоих. В ящик с бомбой положили сто килограммов одного редкого металла, довольно тяжелого. Меня уверили, что в случае подрыва бомбы металл просто испарится.

– Вы консультировались с продавцом? Все вакуумные бомбы делаются на коленке в Чечне. Ставят на стабилизатор клеймо США, которое изготавливается в соседней сакле, и продают доверчивым покупателям, – махнул рукой Федор напряженно размышляя: «Что за тяжелый металл спрятан под водой? Если какой-то радиоактивный изотоп, то надо требовать специальные костюмы».

– Добавьте к нашему снаряжению пару приборов типа счетчиков Гейгера на альфа-, бета – и гамма-излучение, которые работают под водой, – попросил Зуб.

– Желательно костюмы для подводного плавания в радиационнозащитном исполнении, – добавил Федор.

– Нет там радиации! В контейнере сто килограммов тербия и вакуумная бомба, – прошипел Седой, впиваясь в лицо Федора пронзительным взглядом.

«Посмотрю в Инете, что это за ерунда – тербий. Вроде минерал не радиоактивный», – подумал Федор, вспоминая курс химии.замина вооружениии даже модернизированных Теперь стало понятно, из-за чего весь сыр-бор и почему его так срочно перекинули с одного задания на другое.

– Я не имел права вам говорить, но вы меня вынудили! – выдавил Седой.

– Какими будут наши первые шаги на бюрократическом поприще? – спросил Федор.

– Завтра с утра вы привезете ко мне в Министерство сельского хозяйства документы, которые уже лежат у вас в номере. Сейчас вы поедете в гостиницу и до завтра можете отдыхать.