Вдовы носят траур Гарднер Эрл

Глава 10

Я позвонил Элси Бранд.

– Узнаешь меня, Элси? – спросил я. – Произошло что-нибудь новое?

– Господи! Еще как произошло! Во всем мире нет человека, который бы не требовал встречи с тобой…

– Например, кто?

– Например, Колин Эллис, репортер из газеты. Это раз. Берта подняла шум, что из-за плохой телефонной связи она не могла поговорить с тобой. За это она устроила разнос телефонной компании. Фрэнк Селлерс требует, чтобы ты немедленно явился к нему в полицию. Какая-то девушка по имени Лоис, которая утверждает, что ты ее знаешь, клянется, что на свете нет ничего важнее, чем ее немедленный разговор с тобой.

– Лоис?

– Ее зовут Лоис Мелон. Но она говорит, что ты знаешь ее только по имени. Это имя написано на ее блузке.

– Она работает в ресторане «Баффинс Грилл»? – догадался я.

– Она не сказала, где она работает. Она оставила адрес и сказала, что имеет личный телефон. Просила срочно позвонить ей.

– Записываю номер, – сказал я.

Элси продиктовала номер. Я записал и перепроверил еще раз.

– Она нужна тебе? – Элси сразу почувствовала мою заинтересованность.

– Черт его знает, – честно ответил я. – Но может быть, это и в самом деле важно. Я ей звякну. Но не забывай, что ты не говорила со мной. И вообще ничего обо мне не знаешь.

– Я могу где-нибудь найти тебя в случае надобности?

– Пока нет. Но если мне не удастся выяснить кое-что в ближайшие сутки, ты сможешь найти меня в тюрьме.

– Ты снова норовишь нарваться на неприятности?

– На этот раз неприятности норовят нарваться на меня. Спокойно, Элси. Не паникуй. И главное, не давай обо мне никому никакой информации.

После разговора я сразу же, не вешая трубки, позвонил по телефону, который передала мне Элси. Мне ответил молодой, хорошо поставленный голос.

– Лоис? – спросил я.

– Да. – Ее голос звучал сдержанно, осторожно.

– Дональд, – сказал я.

– О! Вы получили мое сообщение?

– Получил.

– Я хочу поговорить с вами.

– Где?

– Думаю, нам не стоит вместе показываться на людях. Вы могли бы приехать ко мне? – Она назвала свой адрес.

– У вас небо чистое? – спросил я.

– Я… Я думаю, что чистое.

– Приеду.

– Когда?

– Через полчаса.

– Это хорошо. Я ведь попала в беду из-за… Я попала в беду из-за вас.

– Я не хочу, чтобы вы попадали в беду, – сказал я.

– Я сама этого не хочу. Но… Я все расскажу, когда вы приедете.

Через пятнадцать минут я уже был возле ее дома. До этого я дважды объехал квартал. Внимательно осмотрел ближайшую стоянку для машин. Ничего подозрительного как будто бы не было. Я решил рискнуть и вошел в дом.

Еще в ресторане я заметил, что в своей официантской униформе Лоис выглядит весьма элегантно. Но в обычном платье она была еще лучше. Женщина – первый класс! Я ее сразу узнал. Это была та самая официантка, которой я возле кабины номер тринадцать уступил дорогу. Сейчас она, встречая меня возле двери, слегка улыбнулась и сразу сказала:

– Спасибо, что приехали. Вы очень любезны.

У нее были карие глаза и каштановые волосы. Ей было около тридцати.

– Каким образом вы узнали, как меня найти? – спросил я.

– Эту информацию мне, так сказать, навязали, – засмеялась она.

– Кто именно?

Продолжая улыбаться, она покачала головой:

– Я не могу сказать вам этого. Есть вещи, о которых я лучше умолчу. Но кое о чем я хочу вас предупредить.

– О чем?

– На вас фабрикуется обвинение в убийстве.

Теперь пришла моя очередь улыбнуться.

– Да-да. В убийстве, – упрямо повторила Лоис.

– Если говорить начистоту, я могу хоть сейчас вытащить себя из этого дела. Но тогда в него влипнет кто-то другой. А я не хочу поступать так.

– Не будьте таким наивным, – нетерпеливо перебила она. – Вы думаете, что можете впутать в это дело того полицейского офицера, который обедал вместе с вами? Из этого ничего не выйдет.

– Почему?

– Потому что он будет клясться, что ушел из ресторана за пять минут до убийства. По крайней мере за пять минут. Другой полицейский офицер, который звонил ему в ресторан, укажет время этого звонка с запасом. А люди, которые сидели в ресторане, теперь совсем запутались в своих показаниях. Есть два свидетеля, которые могут под присягой показать, что видели, как полицейский сержант ушел из-за стола по крайней мере за пять минут до того, как официантка обнаружила убийство. Ну, вы знаете, чего стоят такие свидетели! Они думают, что видели то, чего они на самом деле не видели. Полиция вкладывает им в головы то, что хочет. После этого они начинают подтверждать показания других свидетелей. Если знаешь человеческую натуру, то всегда можно сделать людям промывание мозгов.

– А какова ваша роль во всей этой истории?

– Мне тоже промывают мозги. Хотят, чтобы я призналась, что натолкнулась на вас, когда вы выходили из кабины номер тринадцать.

– И вы признались в этом?

– Пока нет. Я промолчала.

– А что вы могли бы рассказать?

– Историю, которая им бы не понравилась.

– Какую историю?

– В тот вечер в ресторане я случайно обратила на вас внимание, когда вы еще сидели за своим столом. Бэйби, официантка, которая обслуживала посетителя в тринадцатой кабине, показала мне на вас. Она сказала, что вы профессиональный детектив, который недавно помог Баффину выпутаться из какой-то неприятности. Вы заинтересовали меня, и я заметила, что вас вызвали к телефону. Я видела, как вы направились в холл, где установлен телефон для посетителей. Когда вы возвращались назад, я взяла приготовленный поднос и пошла вам навстречу. Пропуская меня, вы сделали шаг назад, и ваша спина оказалась в кабине. Но вы туда не входили. Я поблагодарила вас, возможно, более горячо, чем это было уместно в данном случае. Вы и в самом деле были очень милы. Да, Дональд! Девушке всегда чертовски трудно признаться в таких вещах… Но у вас сейчас большие неприятности, и мне следует быть искренней… Я тогда просто надеялась, что вы… Ну, что вы что-то скажете мне, заинтересуетесь мной… В общем, понятно… – Тут она заспешила. – Во всяком случае, я твердо знаю, что вы из-за стола пошли прямо к телефону. Знаю, что когда возвращались, то направились сразу к вашему столу. Знаю, что вы не заглядывали в кабину. Не раздвигали занавески полностью. Не входили в нее.

– Вы чрезвычайно добры ко мне, – сказал я от души. – А ваша поразительная наблюдательность снимет меня с крючка.

– Хорошо бы, – сказала она. – Только я не уверена, что это вам поможет.

– Почему?

– Потому что в этом деле задеты деньги, власть и политика. Достаточно чего-нибудь одного из этого списка, чтобы вам несдобровать. А тут речь идет обо всех трех.

– Вы уже дали им те показания, что сейчас изложили мне?

– Нет еще. Эти показания я намерена дать один раз. И только один раз. Тогда, когда они прозвучат при публике в суде, я буду защищена.

– Вы решили это всерьез?

– Послушайте, – неожиданно сказала она. – Я решила рассказать вам еще кое-что. Насчет Баффина.

– Подождите минуту, – прервал я ее. – Вы ставите на карту свою работу.

Она удивленно посмотрела на меня:

– Мою работу? О господи! Вы считаете, что это все, чем я рискую? Я говорю вам: на карту поставлена наша жизнь!

– Почему вы так думаете?

– Потому что это правда. Простая, бесхитростная, очевидная истина. Некоторое время назад Баффин спутался с одним дельцом из Сан-Франциско. Этот человек занимается не только бизнесом, но и политикой. Он лоббист, который оказывает давление на должностных лиц, пробивая через них незаконные выгоды для группы предпринимателей. Он связан с большими шишками в политике и бизнесе. Эта группа с помощью грязных махинаций сумела заграбастать большие деньги. Огромные деньги. Но они боятся разоблачений. Чтобы замести следы, эти типы стремятся вкладывать свои грязные деньги в какое-нибудь законное предприятие и выглядеть чистенькими. Они вкладывают деньги через подставных лиц.

– А вы, случайно, не начитались романов? – спросил я.

Ее глаза сузились от возмущения.

– Для чего я лезу на рожон? Для чего пытаюсь защитить человека, который, я думала, хоть немного разбирается в жизни? Я знаю, о чем говорю. Кое-что слышала своими ушами. И видела своими глазами. Три года назад у Ника Баффина не было ни гроша. Его ресторан был заложен-перезаложен. Потом вдруг он в один момент разбогател. Получил неограниченные суммы для развития бизнеса. Начал быстро расширять дело. Открыл ресторан в Лас-Вегасе. Другой – в Сан-Франциско. Еще один – в Сиэтле. Говорят, все они – супершикарные. Это требует огромных денег. Теперь скажите мне, мистер Детектив, откуда вдруг у Баффина взялись такие деньги?

– Их дали ему эти политиканы?

– Их дал ему этот лоббист. Возможно, он действует как одинокий волк. Но возможно, что он представляет целую группу.

– Откуда вы все это знаете?

– Я работаю в ресторане Баффина. А этот лоббист никому не доверяет. В том числе и Нику Баффину. Значит, кто-то должен следить за Баффином. Кто-то должен давать лоббисту сведения…

– Если вы знаете об этом лоббисте так много, то и он должен многое знать о вас?

Минуту она колебалась. Потом, опустив глаза, призналась:

– Он действительно много обо мне знает.

– Как много?

– Много.

– И все-таки – что значит много?

– Чертовски много!

– Ладно, – сказал я. – Но в таком случае он может всегда оказать на вас сильное давление. Вы не посмеете пойти против его требований.

– Вопрос не в том, что я осмелюсь сделать. Вопрос в том, что я сделаю. И первое, что я намерена сделать, – это избежать допросов полиции. Надо прежде всего подумать о спасении своей жизни.

– Как же вы можете избежать допросов?

– Все ждут, что сегодня вечером я, как обычно, приду на работу в ресторан. Но я там не покажусь. Через час я отсюда уеду.

– Далеко? Надолго?

– Я не имею финансовой возможности уехать надолго. Поеду в Мексику. Устрою себе маленькие каникулы. Но при этом я хочу не терять связи с вами. Я сообщу вам свой адрес. Вы в случае крайней необходимости сможете меня вызвать. Но сейчас я собираюсь рассказать вам кое о чем еще. Вся эта история с обедом была ловушкой. Я не знаю точно, для кого и для чего ее устроили. Но мне известно, что Калверт сидел в своей кабине с фотоаппаратом. Он, пока вы обедали, снимал оттуда всех вас.

– Откуда вам это известно?

– От Бэйби, официантки, которая обслуживала кабину номер тринадцать.

– Она в этом уверена?

– Бэйби мне об этом вообще ничего не говорила. Я сужу по тем фактам, которые видела сама. А я видела, как она понесла в кабинку к Калверту фотоаппарат. Камера была спрятана на блюде под серебряной крышкой.

– Если вы собрались смываться отсюда, то смывайтесь, – сказал я. – Здесь в самом деле становится слишком горячо. Вам известно чересчур много.

– Я сама это чувствую. Я…

– Вы сложили вещи?

– Сложила все, что беру с собой. Я не хочу увозить слишком много вещей. Чтобы не создавать впечатления, будто я преднамеренно сбежала отсюда.

– Берите чемодан, и поехали, – сказал я.

– Куда?

– В Мексику.

– Вы собираетесь посадить меня на автобус?

– Я отвезу вас туда на своей машине.

– А это не обесценит мои показания на суде? Не будет выглядеть так, что мы… Ну, что мы с вами были заодно с самого начала?

– В данный момент нам надо думать о том, как избежать опасности. Вы заботитесь о том, чтобы выручить меня. А я хочу обезопасить вашу жизнь. Мы играем с динамитом. Поэтому поскорее поехали отсюда.

Она вынула из чулана упакованный чемодан и сказала:

– Мне нужно уложить еще сумку.

– Укладывайте, – разрешил я.

Через несколько минут она повернулась ко мне:

– Я готова.

Я поднял чемодан и сумку. Мы вместе вышли из дома и пошли к моему наемному автомобилю. Я рванул машину с места. Увидев, что поблизости нет полицейского, сделал запрещенный разворот, и мы покатили в сторону мексиканской границы.

Глава 11

Когда мы выехали из города, я сказал Лоис:

– Теперь можно поговорить спокойно. Мне хотелось бы кое-что узнать.

– Что именно?

– Почему вы добровольно идете на риск? Вы можете лишиться работы. Поездка в Мексику изрядно порастрясет ваши, как я думаю, весьма скромные сбережения. И все это вы делаете только для того, чтобы помочь совершенно незнакомому человеку, который…

– Можете не продолжать, Дональд, – перебила она. – Я это делаю потому, что не хочу потерять уважение к самой себе.

Я промолчал. Тогда она спросила:

– Дональд, как вы думаете: я участвовала в заговоре против вас? Может быть, я и сейчас веду с вами нечестную игру?

– Нет, – твердо сказал я.

– Откуда у вас такая уверенность?

– Потому что я внимательно смотрел вам в глаза. Они мне нравятся.

– Вот поэтому и я… Ну, это одна из причин, объясняющих, почему я выбрала тот путь, по которому теперь иду с вами.

– Чудесно! – сказал я. – Мы получили маленькую передышку. Расскажите мне о фотоаппарате Калверта.

– Бэйби усадила Калверта в кабине. Приняла от него заказ. После этого я видела ее за нашим служебным сервировочным столом. У нее была камера с длинным объективом. Она положила ее в глубокое блюдо, накрыла его крышкой и понесла на подносе в тринадцатую кабину.

– А когда там обнаружили труп, при нем нашли фотоаппарат?

Она пожала плечами.

– Теперь я понимаю, почему наш стол был освещен с чрезвычайной яркостью, – сказал я. – А как насчет этого Калверта? Вы о нем что-нибудь знаете?

– Я видела его пару раз у нас в ресторане. Но в общем почти ничего о нем не знаю.

– У вас есть хоть какие-нибудь предположения, в чем смысл всей этой истории?

– Вы когда-нибудь слышали о Мортоне Брентвуде? – в свою очередь задала она вопрос мне.

– Слышал только краем уха, – честно признался я. – Он считается крупным лоббистом, который связан с какой-то важной политической фигурой. По слухам, ему однажды пришлось давать объяснения по поводу неправильной уплаты подоходного налога…

– Так вот, – сказала Лоис, – Брентвуд и есть тот самый лоббист, о котором я вам рассказывала. Пятого числа вечером в Сан-Франциско негласно собрались какие-то дельцы и политиканы. Что они там обсуждали – никто не знает. Но их конференция продолжалась всю ночь до самого утра. В ней участвовал и Брентвуд. Николас Баффин тоже должен был на ней присутствовать. Он мне говорил после, что он там не был, но я уверена, что он врет. Позже в газетах промелькнуло сообщение, что на этой конференции был создан тайный фонд в сто тысяч долларов для подкупа и взяток, с тем чтобы провести какие-то выгодные участникам конференции законоположения.

– С вечера пятого и до утра шестого числа, – повторил я задумчиво.

Лоис кивнула головой.

– Это многое объясняет.

– Дональд! Вы влипли в чужую игру. Крупную игру. По существу, мы с вами влипли оба. Вы должны вести себя очень, очень осторожно.

Чтобы подбодрить ее, я снисходительно улыбнулся:

– Но куда все же делся фотоаппарат Калверта?

– Бог его знает. Мы не знаем и того, что случилось с самим Калвертом. Просто кто-то вошел в кабину. И вышел из нее.

– После всего, что вы мне рассказали, не остается сомнений, что затея с обедом была подстроена. Наш столик не случайно стоял в центре зала и был освещен особенно ярко. Калверт расположился в тринадцатой кабине, которая находилась ближе других к нашему столику. По-видимому, ему было поручено сделать фотографии нашего обеда. Чем больше я думаю о том, как проходил этот обед, тем больше убеждаюсь, что все делалось для того, чтобы в кадр попали такие сцены, которые организаторы западни хотели снять. Ведерко с бутылкой шампанского стояло на переднем плане. Фрэнк Селлерс сидел лицом к спрятанному фотоаппарату. Свет падал на его фигуру. В общем, Баффин с моей помощью хотел устроить ловушку Селлерсу. Калверт, наверно, работал вместе с Баффином. Правда, он мог одновременно работать и для кого-нибудь другого. Так или иначе, у них был разработан детальный план, но случилось нечто неожиданное. В ход событий внезапно вмешался какой-то человек… Кто же это мог быть?

– Понятия не имею. Я расспрашивала всех наших девушек. Ни одна из них не видела, чтобы кто-нибудь выходил из тринадцатой кабины.

После этого мы замолчали. И, занятые своими мыслями, долго ехали в молчании.

– Я довезу вас только до границы, – сказал я Лоис. – Вы пересечете ее без меня. В Мексике сядете на автобус и доедете до курортного города Энсенада. Сразу сообщите мне свой адрес. Отправьте открытку. Не подписывайтесь своим именем. Поставьте любую фамилию – я пойму, что это от вас.

Она бросила на меня косой взгляд:

– Вы не поедете со мной в Мексику?

– Чем больше я думаю, тем уверенней прихожу к выводу, что это было бы серьезной ошибкой. Если я пересеку границу, меня могут объявить человеком, скрывающимся от правосудия, арестовать и предъявить официальное обвинение.

Она со вздохом разочарования сказала:

– А я так надеялась, что вы будете там вместе со мной. Хотя бы некоторое время… Мне одной будет там очень одиноко.

– Вам не придется скучать там больше двух-трех дней. К тому же не исключено, что я приеду к вам. Только немного позже.

– Дональд! Неужели приедете?

– Я только не могу допустить, чтобы меня обвинили в том, что я скрываюсь от правосудия.

– Правильно, – сказала она. – Вы не должны рисковать.

Мы прибыли в пограничный городок. Там я остановил машину.

– Приехали, – сказал я.

Она молча подняла лицо для прощального поцелуя.

Глава 12

Когда я вернулся в Лос-Анджелес и позвонил Элси, она была в паническом состоянии.

– Что случилось? – спросил я.

– Полиция, – прошептала она.

– Что – полиция?

– Фрэнк Селлерс требует, чтобы ты немедленно с ним связался.

– Множество людей хотят меня видеть. Ну и что?

– Берта рвет на себе волосы!

– С ней это и раньше нередко случалось.

– Фрэнк Селлерс велел передать тебе записку.

– Прочитай ее.

– «В штате Калифорния сокрытие от правосудия служит доказательством вины…»

– Интересно, а кто скрывается от правосудия?

– Он говорит, что ты.

– Слушай, Элси, можешь сделать для меня еще кое-что?

– Конечно!

– Дело очень серьезное.

– Я сделаю для тебя все на свете, Дональд. Тебе это известно.

– Берта сейчас в офисе?

– Она недавно пришла.

– Когда она уйдет, положи ей на стол записку, что я ей звонил, хотел с ней поговорить, но не застал. Потом звонил еще раз. Снова не застал. Тогда я попросил тебя передать ей, что больше не могу ее ждать из-за срочных дел. Сделаешь это для меня?

– Конечно.

– Берта спросит тебя, где я, откуда звонил. Скажи, что я звонил из автомата. Что я очень занят расследованием важного дела. Что я не могу его бросить, потому что в противном случае все мы можем попасть в беду.

– Я все скажу ей, Дональд. Но для тебя есть еще кое-что. Этот газетчик, Колин Эллис, звонил уже три или четыре раза. Говорит, что ему необходимо встретиться с тобой.