Черта с два! Полякова Татьяна
Я въехала во двор и огляделась. И двор, и дом мне нравились. Дом был четырехэтажным. Огромные окна, высоченные потолки, широкие лестничные клетки. В таких домах дышится по-другому. Дворик тихий, небольшой и невероятно уютный. Свернув сюда, я подумала: трудно поверить, что это чудо расположено буквально в центре города и в нескольких метрах находится проспект с его шумной, ни на мгновение не затихающей жизнью.
Я давно мечтала купить квартиру в таком доме. И вот наконец мечта сбылась, я ее купила, причем за прямо-таки смешные деньги. В общем, мне повезло. Квартира, в которой я до сих пор живу, располагается в новом районе, в девятиэтажке. Десять подъездов, огромный, захламленный двор, всюду бродячие собаки и неприкаянные дети. Добираться туда общественным транспортом – дело нелегкое, а оставлять во дворе машину – опасное. Скорее всего утром ее не застанешь на обычном месте, а если и повезет… то так покажется только в первые три минуты. Подойдешь поближе и убедишься, что колеса сняли, магнитофон вырвали с корнем и кому-то вдруг понадобилось лобовое стекло. Я ненавижу свой дом, свой район и квартиру тоже ненавижу. Комната с видом на соседний дом – шедевр современной архитектуры, а к ней кухня и крохотная прихожая.
Приткнув машину на стоянке, заасфальтированной и обнесенной невысоким заборчиком, я направилась к первому подъезду. Моя новая квартира под номером пять была на втором этаже. Я надеялась застать бывших хозяев и поговорить с ними. С отъездом я особенно не тороплю, но все же…
Я нажала кнопку звонка. Подождала, прислушиваясь. Легкие шаги, дверь открылась, и я увидела девочку лет восьми.
– Здравствуйте, – сказала она.
– Здравствуй, – я улыбнулась. – Мама или папа дома?
– Ага… Мам! – крикнула девчушка.
В прихожей появилась женщина в спортивном костюме, на вид очень усталая. Конечно, эти переезды – сплошные нервы.
– Здравствуйте, – сказала я, начиная чувствовать себя неловко. Люди заняты, а я лезу к ним с какой-то ерундой, в конце концов, перееду я неделей раньше или неделей позже – не так уж и важно… – Я – Максимова Александра Сергеевна, – улыбнувшись слегка заискивающе, представилась я.
Женщина смотрела на меня и хмурилась. Стало ясно: мое имя ей ничего не говорит. Странно…
– Я купила у вас квартиру, – подсказала я.
– Что? – Глаза ее изумленно распахнулись, она хлопнула ресницами и спросила: – Какую квартиру?
– Эту, – растерялась я, чувствуя, как начинает щемить сердце. Я уже была готова зареветь или упасть в обморок.
– Вы что, с ума сошли? – спросила женщина и жалобно крикнула: – Сережа!
Тут в прихожей появился мужчина, надо полагать, ее муж, на меня он взглянул сурово. Я стояла на пороге, силясь понять, что происходит…
– Что? – спросил хозяин.
– Вот она говорит, что купила у нас квартиру…
– Да, и что она еще говорит? – Мужчина подошел поближе, взялся за ручку двери и, буркнув: – Топай отсюда! – хлопнул дверью, едва не задев мой нос.
Я всхлипнула, потом вздохнула поглубже и заставила себя нажать кнопку звонка. Дверь распахнулась сразу.
– Чего тебе? – спросил мужчина.
– Если вы будете вести себя подобным образом, я вызову милицию, – стараясь, чтобы голос звучал строго, предупредила я. Однако мой голос дрожал, в нем отчетливо слышались истерические нотки. – В конце концов, у меня есть документы…
– Какие документы? – не понял мужчина.
– На эту квартиру…
– Что за чушь? – нахмурился он, но вдруг испугался и проронил как-то неуверенно: – Ладно, заходите…
– Вы Дмитрий Михайлович Теплов? – спросила я, тут же осознав, какая это несусветная глупость: жена только что назвала его Сережей.
– Нет. Вы что-то напутали, девушка.
Разумеется, я напутала, всю свою жизнь я что-нибудь путаю.
– Мы сами эту квартиру месяц назад купили. С какой стати нам ее продавать? И никакого Теплова я вообще не знаю.
Я пошатнулась, мужчина заботливо пододвинул мне стул, я села, изо всех сил стараясь не разреветься.
– Послушайте, но я ведь была именно в этой квартире, приезжала сюда с посредником… возле самой двери у вас в комнате стеллажи с книгами и репродукция картины «Девочка с персиками» на стене…
Мужчина нервно кашлянул, сказал почти испуганно:
– Да… Когда вы приезжали?
– Две недели назад. Часов в десять утра.
– Ясно. Мы на работе, дочка у бабушки. Как зовут вашего посредника?
– Андрей. Андрей Суворин.
– А вы его хорошо знаете?
– В общем-то, нет. Он знакомый моей подруги…
– Ясно. И у этого типа были ключи от нашей квартиры?
– У меня и документы есть. Вот, пожалуйста, – засуетилась я, – и ваша расписка… то есть получается, что не ваша…
В этот момент из комнаты вернулась женщина с бумагами в руках.
– Посмотрите, девушка, все как положено… Мы же вас не обманываем.
– Надо идти в милицию, – твердо заявил Сергей. – Смотри, что делается… И у этого типа есть ключ от нашей квартиры.
– Откуда же? – испугалась женщина.
– Должно быть, от прежних хозяев. Выходит, этот ваш посредник с ними знаком…
Больше я ничего не слышала, то есть я, конечно, слышала, но все это уже не имело значения. Я, несчастная идиотка, отдала все свои деньги и еще радовалась, что купила квартиру так дешево… Денег я не увижу и загнусь на своем дурацком девятом этаже… Теперь уж точно мне жить там до самой смерти, потому что такую сумму мне больше не собрать. Я встала, сказала:
– Извините, – и направилась к двери. Хозяева тревожно переглянулись.
– Может, вы… – начала женщина, а я еще раз повторила:
– Извините…
Спустилась по лестнице, бегом бросилась к машине, хлопнула дверью и зарыдала, кусая пальцы.
– Боже мой, Боже мой… – повторяла я. Рыдания перешли в тихий вой, а потом в тяжкие вздохи. – Дура несчастная, – сказала я самой себе минут через двадцать, – была дурой, дурой и помрешь…
Я завела машину, с тоской взглянула на зеленый дворик и поехала к себе.
«Может, мне утопиться? – подумала я очень серьезно, проезжая мост. – Или съесть упаковку таблеток… Пользы от меня человечеству никакой, и сама себе я давно в тягость… Мелкое художественное дарование…»
– Твои идиотские картины никому не нужны! – громко заявила я, начиная наслаждаться самобичеванием. – Что ты о себе воображаешь? Все, что ты делаешь, ужасная дрянь… а ты сама – никчемная, глупая и совершенно не приспособленная к жизни. С твоим характером надо быть не художницей, а сиделкой при безнадежно больном дядюшке… Впрочем, и там бы ты ничего не высидела… Господи, как я себя ненавижу…
Я въехала в свой район. Многоэтажки, серые, унылые, два чахлых деревца на сто квадратных метров, лето им не пережить… Надеюсь, мне тоже… Как бы половчее прекратить затянувшуюся нелепость под названием «моя жизнь». Но и на это меня, разумеется, не хватит. Я могу тешить себя мыслями о самоубийстве, не больше. Я труслива, беспомощна и ни на что не годна.
Я въехала во двор и бросила машину на площадке, возле подъезда. Черт с ней, пусть угоняют, бьют стекла или снимают колеса! Чем хуже, тем лучше. Я вошла в подъезд. Лифт, конечно, не работал. И в самом деле, зачем ему? Я стала подниматься по лестнице и заревела, тихо и горько. Квартира смотрела волком, я ее не любила, и она меня тоже. Лето, восемь вечера, а уже нужно включать свет: темно и неприютно. Не двор, а колодец… Я потянулась к телефону. На счастье, Лариса была дома. Пока я думала, как половчее ей все объяснить, она спросила:
– Когда переезжаешь?
– Никогда, – ответила я.
– Почему? Вроде бы все оформили? Сорвалось?
– Лариса, кажется, Андрей меня обманул. Квартиру продали месяц назад, совершенно другим людям и… – Я опять заревела.
– Бог мой… Сашка, не плачь… придумаем что-нибудь… – Голос подруги звучал неубедительно. Лариска – недотепа вроде меня, и ничего путного мы придумать не сможем.
– Где ты подцепила этого Андрея? – вздохнув, спросила я.
– Я ж тебе рассказывала: на вечеринке у Пашки Губанова, обмывали выход в свет альманаха, там подборка его стихов.
– Про альманах я знаю, – вздохнула я. – Он у меня на полке лежит, и я давно его прочитала.
– Ну… и Андрей там был. Нормальный парень… Он повез меня домой… я ведь рассказывала?
– Рассказывала.
– Я между делом сказала ему, что подруга ищет квартиру в старом городе, она художница и новые районы ей просто отвратительны. Она там ни жить, ни работать не может. А он заявил, что как раз занимается продажей квартир. Вот я вас и познакомила. Надеюсь, ты не думаешь, что я…
– Не думаю, если бы ты что и затеяла, все бы у тебя вышло наоборот и наперекосяк.
– Может, ты зря расстроилась? Может, есть какое-то объяснение?
– Конечно. Объяснение есть: я законченная дура. Отдала деньги незнакомому человеку, взамен получила расписку от какого-то Теплова, которого в природе скорее всего вовсе не существует.
– Позвони Андрею. А хочешь, я позвоню?
– Не хочу. Жулик твой Андрей. – Я вздохнула.
– Сашка, тебе надо в милицию, и вообще… Ты заняла кучу денег, надеясь, что старую квартиру продашь и расплатишься. А теперь что, а?
– Не знаю. Скорее всего квартиру все-таки придется продать. Если повезет, смогу купить «малосемейку» или комнату…
– Может…
– Ладно, позвоню твоему Андрею, – сказала я и повесила трубку.
Андрея дома не оказалось. Я прошла на кухню и попыталась приготовить себе ужин, все валилось из рук, и я опять разревелась. Завтра же пойду в милицию и… и что? Андрей скажет, что в глаза меня не видел, а расписку от какого-то никому не ведомого Теплова можно смело выбросить. В милиции посоветуют впредь не быть столь доверчивой, а свои деньги я вряд ли получу назад. Тут я заревела еще отчаяннее, потому что вспомнила: через три месяца необходимо вернуть долг – пять тысяч долларов. Где я их возьму, не продавая квартиры, в ум не шло.
– Ну и ладно, – сказала я, вытирая горькие слезы, и еще раз повторила: – Ну и ладно.
Ужинать не хотелось, с трудом проглотив пару ложек салата, я вернулась в комнату и села в кресло. Закрыла глаза, дыша глубоко и по возможности ровно. Потом поднялась и пошла к кульману, где были мои рисунки.
– Хватит ныть, давай работать, – напомнила я себе. – Только попусту теряешь время. – «Если бы ты знала время так же хорошо, как я, – ехидно проронил Болванщик, – ты бы этого не сказала. Его не потеряешь! Не на такого напали!» Я усмехнулась и взяла карандаш.
Телефонный звонок вернул меня к действительности: Мартовский Заяц ухмылялся с кульмана, но меня обступали стены ненавистной квартиры, а за окном раскинулся мир, в котором мне никак не находилось места. Я досадливо посмотрела на телефон и сняла трубку.
– Ты звонила? – спросила Лариса.
– Что? – не сразу поняла я.
– Ты звонила Андрею?
– Нет еще. То есть я звонила, но его, видимо, не было дома, или он просто не снял трубку…
– Надо было позвонить еще. Звонить и звонить… Ты меня слышишь?
– Конечно, я тебя слышу. Я позвоню.
– Боже мой, ты хоть понимаешь, что можешь оказаться на улице?
– Я понимаю, и я сейчас позвоню.
– Хочешь, вместе к нему съездим, поговорим, а?
– Не знаю, может быть.
– Ладно. Звони ему. Вдруг повезет…
Мне действительно повезло, в том смысле, что Андрей был дома, в остальном везеньем и не пахло.
– Андрей? – робко начала я. – Это Саша.
– А, – пропел он и вроде бы даже хохотнул. – Как дела?
– Плохо. Андрей, я сегодня ездила на квартиру, которую купила с твоей помощью. Оказывается, ее уже купили раньше меня какие-то люди…
– Бывает, – равнодушно перебил он.
– Что бывает? – растерялась я.
– Ну, бывает, что кто-то купит раньше…
– Андрей, я не вижу во всем этом ничего забавного. Я заплатила деньги и…
– Да ладно, ладно… Найду я тебе квартиру, чего ты…
– Какую квартиру?
– Хорошую. Не переживай.
– Андрей, я ничего не понимаю. У меня расписка…
– Выбрось ее..
– Что?
– Выбрось, говорю…
– Что значит «выбрось»? – возмутилась я, но как-то неубедительно, и в глубине души была согласна с Андреем.
– А что еще с ней делать?
– Я пойду в милицию, – чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, и злясь на себя за это, заявила я.
– Иди, – засмеялся он, – там дураков любят… утешат.
– Боже мой, – не выдержала я. – Как ты мог так поступить со мной? Я должна кучу денег, я надеялась продать свою квартиру и вернуть долг, а теперь…
– Твою квартиру мы мигом продадим, – сказал он весело. – Нашла о чем реветь…
– А мне прикажешь жить на улице?
– Сейчас лето. Погода хорошая.
– Ты мерзавец, – сказала я и собралась повесить трубку, но он меня остановил:
– Ладно-ладно, успокойся. Говорю, будет у тебя квартира… Ну, сорвалось с этой, повезет с другой. Ты мне еще спасибо скажешь…
– Верни мне деньги, – сказала я.
– Что?
– Деньги.
– Скажи по буквам.
– Не сумею, – мне вдруг стало смешно.
– Тогда ничего не получишь.
Я бросила трубку и закусила кулак. Телефон ожил, надеюсь, это не Лариска, не стоит мне лишний раз напоминать, что я в скором времени окажусь на улице.
– Сашенька, – произнес Андрей ласково, – а чего б нам с тобой не встретиться и не обсудить все в спокойной обстановке?
– Что обсудить? – престав грызть кулак, спросила я.
– Ну… ситуацию.
– Ты вернешь деньги?
– Вряд ли, – вздохнул он. – Их у меня уже нет. Но квартиру найду. Есть одна на примете. Хорошая квартира, за гроши, живет один алкаш, она ему ни к чему. Такому и комната сгодится… Отличный район. Только ремонт сделать. Продадим твою квартиру, сделаем ремонт, и еще деньги останутся.
– Я тебе не верю… – сказала я, очень надеясь, что он говорит правду, и твердо зная, что он врет.
– Ну… зря. Я чувствую себя обязанным. Ты мне нравишься, и вообще. Одним словом, мне очень хочется быть хорошим. Давай встретимся и все обсудим. Идет?
– Идет, – покачав головой и вздохнув, ответила я.
– Вот и отлично. Жду тебя через час на остановке…
– Но уже поздно…
– Брось. Весь город в огнях… чего ты боишься?
– Мне нечего бояться, совершенно нечего, – попробовала я убедить себя, вышагивая от стены к двери. – Я пойду и поговорю с ним. Да. Пойду и поговорю. Я должна вернуть свои деньги. Черт возьми, я должна это сделать, если не хочу оказаться на улице.
Через сорок минут я была одета и спускалась по лестнице. Только на одной лестничной площадке горел свет, идти пришлось в абсолютной темноте.
«Ничего из твоего похода не выйдет, – сообщил мне внутренний голос. – Я имею в виду: ничего путного».
Ровно через час после звонка Андрея я была на остановке, он уже ждал меня, сидя в машине. Окно открыто, из кабины доносилась музыка, что-то очень старое и лирическое.
– Привет, – проронил он, распахивая дверь с моей стороны. – Рад тебя видеть.
Я села, и мы куда-то поехали.
– Отличная ночь, да? – усмехнулся он. – А звезды? Посмотри, какие звезды…
– Я не вижу звезд, я вижу фонари. О чем мы говорим? Верни мне, пожалуйста, мои деньги.
– Конечно-конечно, – кивнул он. – А как же. Разумеется, я их верну. Ты нервничаешь, тебе надо успокоиться. Поедем, поужинаем… Я знаю отличное место.
– Уже поздно…
– Ерунда. Сейчас увидишь, какое это классное местечко.
– Андрей… – начала я.
– Подожди, подожди. Успокойся. Мы поужинаем вдвоем, ты и я, а потом поговорим о делах…
Мы приехали то ли в ресторан, то ли в кафе… в общем, в какую-то ужасную забегаловку. Толпа народа бессмысленно сновала между столами, музыка резала уши, ее изо всех сил пытался переорать телевизор в углу. Мы приткнулись за свободный стол, подошел парень в немыслимых лохмотьях, оказавшийся официантом, и принял заказ. Музыка стала громче, может, оттого, что кто-то догадался выключить телевизор. Господи, зачем я здесь? В этом аду разговаривать невозможно.
– Андрей, – прокричала я ему на ухо.
– Что? – крикнул он.
– Уйдем отсюда.
– Тебе не нравится?
– Не нравится.
– Брось. Здесь отлично. – Он улыбнулся и обнял меня. Мне хотелось сбросить его руку со своего плеча, но я не решилась. К счастью, принесли заказ, и руку он убрал сам. Еда была скверной, а я нервничала и вовсе не могла есть. За соседним столом компания человек в десять дружно вскочила и, раскачиваясь, принялась что-то выкрикивать.
– Давай выпьем за нас, – на ухо мне прокричал Андрей. Я кивнула, надеясь, что мои ушные перепонки еще какое-то время все это выдержат. – Почему не пьешь? – опять крикнул он.
– Не хочу, – ответила я.
– Ты не хочешь выпить за нас?
– Я хочу, чтобы ты вернул мне деньги.
– Ведь я же сказал, не начинай все сначала…
– Мне здесь не нравится, – отрезала я. – Я хочу уйти…
– Классная музыка, да? – усмехнулся он.
– Я хочу уйти, – крикнула я.
– Хочешь, потанцуем?
Он просто издевается… Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы… Господи, только бы не зареветь… Как это глупо… Зачем я с ним поехала? Он не вернет деньги… От толпы вдруг отделился длинный светловолосый парень, нечесаный и какой-то грязный, шагнул в нашу сторону, но, заметив меня, кивнул головой на дверь.
– Извини, детка, – поднялся Андрей. – Я сейчас.
Детка… вот дерьмо… Кто-то задел мое плечо, я вздрогнула и повернулась: огромный тип в бейсболке скалил зубы, держась рукой за мой стул.
– Познакомимся? – спросил он.
– Я здесь со своим парнем, – пришлось сказать мне.
– Жаль. Если надумаешь, я вон за тем столиком.
Тип вроде бы исчез, зато появился другой: лет восемнадцати, то ли пьяный, то ли просто сумасшедший, он опирался на плечо дружка.
– Пойдем со мной, крошка, – проорал, наклоняясь к моему лицу, и что-то добавил на ухо приятелю. Тот захохотал, а я покраснела. Вскочила и бросилась к двери, за которой исчез Андрей. С меня довольно, я ухожу… Мне совершенно нечего здесь делать, все бессмысленно, бессмысленно… Я толкнула дверь. В узком коридоре, ведущем в служебные помещения, спиной ко мне стоял Андрей и отсчитывал деньги. Я растерянно замерла. Пачка долларов перешла в руки длинного парня.
– Порядок? – спросил Андрей. Тот кивнул и что-то сунул в его ладонь.
– Андрей, – позвала я, он быстро опустил руку в карман. – Извини, я ухожу…
Я прикрыла дверь и пошла к выходу, на улице он догнал меня.
– Тебе не понравилось? – спросил весело.
– Нет.
– Почему?
– Мне не понравилось. Просто не понравилось. Я хочу домой…
– Ладно, без истерик. Садись в машину.
Мы сели в машину, я отвернулась к окну, кусая губы. Он положил руку на спинку моего сиденья.
– Ты не умеешь отвлекаться от проблем, это вредно для здоровья.
– Андрей, послушай, ты обманул меня… это ужасно, и я не хочу отвлекаться, я хочу получить свои деньги.
– А квартиру? Ты же хотела квартиру?
– Пожалуйста, верни мне деньги…
– Не сейчас. Сейчас не могу. Честно. Но на днях обязательно верну. Не злись, ладно? – Он взял меня за подбородок и придвинулся ближе. – Поедем ко мне, поболтаем… Ты мне нравишься, честно… вот увидишь, все будет просто отлично.
– Мне надо домой…
– Ты хочешь получить свои деньги? – усмехнулся он. – Да или нет?
– Хочу.
– Тогда поехали ко мне.
Вот подонок… Господи, почему я не могу сказать ему, что он подонок…
– Убери руки… убери руки, мне это неприятно.
– Ты не хочешь получить свои деньги? – повторил он.
– Ты не имеешь права так со мной разговаривать, – покачала я головой.
– Да? – Он завел машину и не спеша тронулся с места.
– Куда ты едешь? – спросила я.
– Я везу тебя домой.
– Мой дом в другой стороне.
– Да? Я знаю короткую дорогу.
– Пожалуйста, останови машину.
Теперь мы неслись по проспекту, огни мелькали, голова кружилась, мне хотелось разреветься и упасть в обморок.