Тайный путь Посняков Андрей

– А кто ты? – никак не отставал парнишка. Вот уж любопытный! – Босой и одет чудно. Но на простого мужика не похож – и речь не та, и ухватки…

– Приметливый ты чувак, как я погляжу?

– Что?!

– Ну, больно внимательный.

– Так я ж купецкий сын! Мне нельзя ротозействовать – вмиг прогорю. Так кто ж ты?

Лешка отмахнулся, словно от овода:

– Сам-то догадайся, коли такой умный.

Ваня неожиданно улыбнулся:

– А и – пожалуй. Страсть, как люблю всякие загадки разгадывать!

– Ну, вот и догадайся, уж сделай такую милость.

– Ты не из простых, это точно, – на ходу рассуждал отрок. – А одет так… потому что сбежал от татар, верно?!

– Догадливый ты парнишка, Иван!

Мальчик весело улыбнулся:

– Я ж говорил, что я умный, – не зря дьячок столько розог извел!

– Не зря… – Юноша усмехнулся. – Давай, продолжай дальше, очень интересно послушать.

– Уж продолжу… Не из простых, сбежал от татар, говоришь немножко чудно… Скорее всего, ты – воин… И долго жил где-нибудь в чужих землях.

Лешка даже остановился и уважительно посмотрел на отрока:

– Однако! В самую точку бьешь, чувачок.

– Воин ты тоже не из простых, – ободренный, уверенно продолжал Ваня. – Видно, что привык командовать… туда, мол, идем, сюда… Меня даже не спрашивал – пойду ли…

– А куда ты денешься?

Отрок улыбнулся:

– Вот и я о том. Значит, воин – и не из простых. Ну, на знатного боярина, извини, не очень похож – ты б тогда со мной, как с равным, не разговаривал… Рода ты древнего, может, даже – очень… Но – разорившегося, захиревшего… Не боярин, но и не простой дворянин-служака… Сын боярский! Угадал?

– В точку!

– Давай-ка передохнем немного, Алексий, – попросил отрок. – Посидим немножко, а то что-то устал… Заодно и поговорим.

Мальчик уселся на поваленный ствол дерева, рядом присел и Лешка. Усмехнулся:

– Будто мы и так с тобой не говорили – молчали.

– Э, нет, – хитровато улыбнулся Ваня. – То не разговор был, так, присказка… Деловой разговор вот теперь будет.

– Деловой разговор? – Юноша и не скрывал удивления. – А тебе сколько лет-то, Ванюша?

– Четырнадцатое лето идет, – снова улыбнулся отрок.

Лешка пожал плечами:

– Ну-ну… И о чем будет деловая беседа?

– О деньгах, о чем же еще-то?

– О деньгах?! – вот тут уж Лешка удивился по-настоящему. Хмыкнул: то же еще – финансист сопленосый!

– Именно о деньгах, – без тени смущения заверил Иван. – О чем еще могут серьезно разговаривать деловые люди?

– Ну, давай, говори о деньгах, черт с тобою! Бизнес-план не забудь обсказать. – Юноша махнул рукой и расхохотался.

А отрок, наоборот, сделался крайне серьезным:

– Хочу тебя нанять, Алексей.

– Нанять?!

– Да, нанять. Человек ты, судя по всему, опытный, бывалый – а я слаб и меня сейчас любой может обидеть. Потому я бы попросил тебя сопровождать меня до Брянска.

– До Брянска?! – Лешка покачал головой. – Вот незадача, а мне, вообще-то, в другую сторону.

– В какую? Впрочем, ты не дослушал. Я ведь хорошо заплачу, очень хорошо, можешь быть уверен! А коль не доверяешь моему купецкому слову – можем по пути письменный договор составить, написать грамотку… Ты не сомневайся, дело для чести твоей не зазорное – в иных землях не мало достойных рыцарей служат торговому люду, в той же хоть Венеции, в ганзейских городах, в Великом Новгороде.

– Да я не о чести беспокоюсь, – отмахнулся Лешка. – Мне-то бы на юг надо, к Константинополю ближе… Твой Брянск уж никак не по пути приходится!

Ваня широко улыбнулся:

– Да как же не по пути-то?! Как раз по пути! Из Брянска я человечка пошлю за отцом, с выкупом, а сам сразу во Львов, с товарами – торговое дело такое, времени зря терять нельзя, враз обойдут! А из Львова, коль уж тебе так к грекам надобно, прямой торговый путь – в Валахию, в Варну. Хороший путь, удобный – это тебе не через Дикое Поле тащиться. В Варне сядешь на корабль – вот тебе и Царьград. Красота! Ну, соглашайся! Уж теперь тебе и раздумывать нечего.

Лешка усмехнулся – больно уж ухватистым малым оказался его новый знакомец. Да ведь и не беден, если, правда, не врет… Нет, судя по кафтану – не врет. Богат, богат купчина! Что же касается Константинополя, то… да, пожалуй, через Львов до него будет куда удобней и безопасней добраться… несмотря на турок. Валахи, кажется, им дань платят. Так и император Иоанн Палеолог – тоже турецкий данник…

– Ладно. – Алексей улыбнулся. – Будем считать, уговорил.

– Вот и славно! – Парнишка с силой хлопнул юношу по плечу и церемонно приложил руку к сердцу. – Уверяю, ты нисколько не прогадаешь! Теперь об оплате… Предпочитаешь в талерах или дукатах? Или, может быть, в московских или ордынских деньгах?

– В ромейских лучше бы! – Лешка расхохотался.

– В ромейских? – Иван презрительно хмыкнул. – Так ведь они почти все порченные, по золоту указанной цене не соответствуют… Впрочем, как знаешь…

– Могу и дукатами взять, – поспешно поправился юноша. – Или талерами.

– Договоримся… В Царьграде обычно платят четыре мелкие серебряхи – аспры – в день, так?

– Ну, так… – согласно кивнул Лешка.

– А я тебе положу ровно в десять раз больше – это больше двух бизантинов!

– Что ж, сумма приличная…

– Уж конечно! Однако, я свою жизнь ценю. И, сказать тебе честно – нанимать воина в силе – оружного, с конем, со слугами – мне бы обошлось куда как дороже.

– Обязательно воина нужно нанять?

– Обязательно! – резко выпалил отрок. – Здешним простолюдинам я совершенно не доверяю!

– А мне доверяешь?

– А ты – не здешний. К тому же – крученый – уж я в людях разбираюсь, поверь! Судя по мускулам – уж приходилось тебе помахать сабелькой!

– А может, я весло на турецкой галере ворочал?

– От весла мускулы по другому…

– Все-то ты знаешь!

– Так я ж и говорю – умный!

Таким вот образом и заключили устный контракт. Как не преминул заметить юный бизнесмен – обоюдовыгодный.

Между тем лес становился все реже, и вот уже за деревьями показался большак – широкая грунтовка с глубокой, наезженной тележными колесами, колеей. Выйдя на дорогу, путники остановились, внимательно посмотрев в обе стороны, и, завидев маячившие впереди слева избы, дружно туда и направились.

– Да, это и есть Амбросиево, – когда подошли ближе, негромко заметил Иван. – Вон рядок, вон избы… А вон – пожарища.

И в самом деле, половина села была сожжена, правда, судя по обгорелым пустошам, вряд ли сие произошло недавно, скорее всего – где-то ранней весною. Кое-где уже белели новые срубы, над одним из них, ближнем к дороге, деловито стучали топорами плотники.

– Бог в помощь, работнички! – подойдя, первым поклонился Ваня.

Лешка уже перестал удивляться его оборотистости, лишь мельком отметил какое-то несоответствие между горькими слезами отрока и вот этим – совершенно иным – его поведением. Впрочем, наверное, слезы – слезами (отца-то, чай, жалко!), а дело – делом. Одно слово – купец.

– И вам того же, – путников внимательно осмотрел рыжеватый цепкоглазый мужик, по всей видимости – артельный староста. – К кому путь держите?

– К старосте, Кузьмину Епифану, – вспомнил имя Лешка.

Артельщик показал рукой:

– Эвон его изба.

– Знаю…

– Так ты, выходит, здесь и раньше бывал? – едва отошли, поинтересовался Иван.

Юноша усмехнулся:

– Бывал, а как же… Может, и вспомнит меня староста. Должен вспомнить!

Изба старосты, ничуть не обгорелая, располагалась сразу за торговым рядком, напротив деревянной церкви с изящной, крытой серебристой осиновой дранкой, маковкой. Точно такой же дранкой была покрыта и четырехскатная – вальмовая – крыша обширного, рубленного в лапу, дома старосты, стоявшего на высокой подклети и со всех четырех сторон окруженного галереей – гульбищем. Не бедный был домик. Да и двор – не бедный, просторный, с многочисленными хозяйственными постройками – амбарами, баней, овином. Рядом с домом, на лугу, паслось с десяток коров, охраняемых кудлатыми псами. Почуяв чужих, собаки вызверились, зарычали…

– Кто такие? – поднявшись из травы, недружелюбно осведомился подпасок – веснушчатый рыжий парень лет пятнадцати.

– Ты бы собачек-то того, прибрал, – сквозь зубы посоветовал Алексей. – Хозяин, староста Епифан, где?

– Во дворе быть должон, – лениво отозвался парень. – Если не на гумне…

– Так сходи, позови! – не выдержал Ваня.

Подпасок ухмыльнулся:

– Ага, позови… А коровы?

– Ну, тогда прибери собак!

– Откуда я знаю, кто вы?

– Эй, Митря! – закричали вдруг от ворот усадьбы. – Ты с кем там собачишься?

– Да бродяги какие-то… Видать, побираться пришли.

– Так гони их в шею!

– Ужо, прогоню… – Пастух с явным наслаждением посмотрел на собак. Те, поймав его взгляд, зарычали на чужаков еще злее, угрожающе так, словно вот-вот разорвут.

– Кафтан сымай! – воровато, оглянувшись на усадьбу, вдруг приказал Митря. – Тебе, тебе говорю, малой.

– Что?! – Иван возмутился. – Кафтан?!

– Кафтан, кафтан… И кушак не забудь. И сапоги. Ну, быстрее, что встал? – Пастух нахально усмехнулся. – Сейчас, псам мигну – разорвут на кусочки!

– Смотри, как бы тебя потом хозяин не разорвал! – надменным тоном вдруг произнес Алексей. – А ну, живо зови старосту…

– Ага, счас!

Лешка сжал зубы. А ведь спустит-таки псов, сукин кот! Разорвут… Вернее, разорвали бы хоть кого… да только не Алексия Пафлагонца, акрита, воина ромейской пограничной стражи! Учили в страже на совесть, пользоваться всем – не только оружием, но и всеми предметами, его заменяющими. Как во-он тот камень… Впрочем, а зачем камень?

– Снимай свой кафтан, Ваня, – понурив голову, посоветовал Лешка. – Такая уж, видать, наша судьба…

Пожав плечами, отрок снял пояс и принялся расстегивать пуговицы, красивые такие, из темного полированного дерева…

Скинуть кафтан Иван не успел… Лешка как-то так, незаметно, не сделав ни одного резкого движения, оказался за спиной пастуха. Ласково ухватил рукою за шею – собачки даже не шелохнулись…

– Убери собак… Быстро, не то сверну шею!

– Пусти-и-и…

Лешка надавил парню на кадык:

– Ну?!

– Пошли вон, пошли, вот я вас! – испуганно закричал пастух. – Прочь, кому сказал?

Собаки, рыча, отошли в сторону.

– Теперь зови старосту. Громко!

– Епифан Кузьмич! – громко, что есть силы, заорал Митрий. – Епифан…

– Чего орешь? – из ворот усадьбы вышел-таки, наконец, староста – высокий мосластый мужик с черной окладистой бородою и внимательным взглядом. Одет староста был по-простому – в летнюю посконную рубаху с вышивкой, подпоясанную тоненьким кумачовым кушаком. Голову прикрывала сдвинутая набекрень зеленая суконная шапка.

– Чего звал? – староста окатил всех неприязненным взглядом.

Лешка ухмыльнулся:

– Здоров будь, Епифане!

– И тебе не хворать. Откель будете?

– Смотрю, не признал, Епифане?

– Господи! – Староста вздрогнул и пристально всмотрелся в лицо юноши. – Господи, никак. Алексий! Вот те на-а! Жив значит. А мы ведь, грешным делом, думали, сгинул!

– К татарам в полон попал, – пояснил Лешка. – Насилу убег.

Епифан широко улыбнулся:

– Ну, заходи в дом, будь гостем! Это кто с тобой?

– Купца Епифана Кузьмина сынок, Ваня… Домой, в Брянск, возвращается, отца-то разбойники пленили, выкуп требуют.

– А, то-то я гляжу – у мальца, вроде, лицо знакомое… Ну, заходите.

Путники поднялись по широким ступеням крыльца.

– Марфа! Марфена! – поднимаясь следом, громко закричал Епифан. – А ну, сгоноши девок, пущай обед тащат! Да не забудь кваску – гости у нас. – Староста повернулся к Лешке, усмехнулся. – Гляжу, не сладко в татарах пришлось – поизносился весь да и бос.

– Хорошо, хоть такой убег.

– Слави, Господи! Вот что, я тебе одежку-то дам. Не взыщи только – не Бог весть какую, может, и с заплатками, да и сапоги старые… Но все ж лучше, чем почти голым-то щеголять!

– Вот за это большое спасибо тебе, Епифан Кузьмич! – искренне обрадовался юноша. – На первое время хоть какая одежка сгодится, лишь бы не голышом.

Староста ухмыльнулся:

– Инда, велю принести…

Переодевшись, Лешка с удовольствием прошелся по горнице. Рубаха, правда, посконная, зато чистая, да и сапоги, хоть и старые, а пришлись в пору. Ну, начало есть, остальное раздобудем.

– Ничего, Ванька. – Юноша весело подмигнул отроку. – Прорвемся!

Тот скривился:

– А я и не сомневаюсь!

Обедали по-простому, хоть и не постный выдался день, скоромный. Крапивные щи с льняным маслом, каша из ячневой крупы, рыба. Рыбы было много: жареные караси, лещи, томленные с духовитыми травами, три вида ухи – налимья, хариусовая, окуневая – да еще пироги-рыбники. Запивали все хмельным кваском – холодненьким, с ледника.

Лешка вяло рассказывал наспех сочиненную историю о побеге из татарского плена, явно рассчитывая на невнимание хозяина дома. Тот и в самом деле слушал в пол-уха, видать, были сегодня и куда более важные дела, чем сидеть тут, в горнице, да калякать с гостями.

Лешка даже вздохнул:

– Что-то не весел сегодня, Епифане.

– А, будешь тут весел. – Епифан с досадой махнул рукой. – Тати лесные уж так надоели всем – хуже шершней! И, главное, ведь не выловить их никак, не сладить.

– Как это – не сладить? – удивился юноша. – А князь что? Вы под кем сейчас?

Староста приосанился:

– Я-то однодворец, надо мной господов нету!

– Я не про господина, про князя, – усмехнулся Лешка. – Кому налог платите?

– Налог?

– Ну, виру, или дань, как там у вас…

– Когда кому, – степенно пояснил Епифан. Крупные, в синих прожилках, руки его беспокойно заерзали по столу. – Когда белевцам платили, когда – Василию, князю московскому, когда Дмитрию – тоже московскому князю, они ведь сейчас с Василием разодрались, все трон поделить не могут.

– Так тогда им и не платите. – Юноша засмеялся. – Пусть сначала промеж собой разберутся!

– Так мы и не платим. Литовцам платим, вроде как под Литвою сейчас… – Староста задумчиво погладил бороду. – Оно все бы ничего, кабы не разбойники, тати. Засели черт-те где по урочищам – нет никакого сладу.

– А договориться не пробовали?

– Да пытались, что ты – те ни в какую! Эвон, избы сожженные видал? Думаешь, это татары иль московиты? Шишь! Тати! – Староста вдруг замолк, осененный какой-то внезапно пришедшей мыслью. Посмотрел на гостей, ухмыльнулся:

– Слушай, Алексий… Нам вот как раз такого воина, как ты и не хватало – с татями справиться! Помоги, а?

Лешка усмехнулся – ну, вот еще, не больно-то надо в чужие дела лезть:

– Сами-то вы что ж?

– Да у нас же хозяйство, пойми, нет у нас времени иные дела крутить. Мы уж с мужиками надумывали охочих людей нанять. По-осени, чтоб было, чем расплатиться…

– Не. – Посмотрев на внимательно слушавшего весь разговор отрока, Лешка отрицательно покачал головой: – Не могу я сейчас вашими делами заняться. Вон, сыну купеческому слово дал в Брянск доставить!

– Так ведь и доставишь, запросто! – Староста неожиданно просиял. – Мценский купчина Окладников как раз в Брянск через пять ден собрался. С ним и поедете – во многолюдстве, безо всякой опаски! А до тех пор, уж помоги, сделай милость… Много хорошего про тебя прошлолетось мужики рассказывали. Знаю, воин ты умелый. Помоги, а? Хотя б советом каким… А уж мы в долгу не останемся.

– Ну что, Иване? – Лешка хлопнул парнишку по плечу. – Поможем, что ль, местным?

– Ну, коли уж так… Отчего не помочь? – не очень-то охотно согласился тот. – Но – только что сможем за три дня. Купец Окладников, думаю, нас ждать не будет.

– Успеем! – азартно воскликнул Епифан. – За три дня – успеем! К тому же, у татей-то немало всякого добра наворовано – вот бы отобрать неправедное!

– Ага. – Юноша хмыкнул. – Отбери, попробуй.

Ну, раз назвался груздем, так полезай в кузов! Обещал помочь – так уж помогай, без дела-то не сиди. Вот, по такому принципу Лешка сейчас и действовал, вспоминая все, чему научился в Константинополе, да и так, логически размышляя.

Ближе к вечеру, в избу старосты набились дюжие молодые парни – косцы, нанятые всем селом в складчину на июнь месяц. И Лешке тогда стало понятно, для чего он так нужен был Епифану, ну, конечно – сила у сельчан была – косцы, у них ума – опытного в воинских делах человека! – не было. Так что Лешку им словно Бог послал! Так можно выразиться.

Особых иллюзий в отношении себя юноша, правда, не питал – парень как парень – однако, и ни самоуничижался – все ж таки опыт, надо признать, имел. Сразу после обеда – до прихода косцов еще – уселись с Ванькой в сенях, за выскобленным добела столом, на котором Лешка принялся рисовать притащенным из печки углем.

– Вот она – банда… Ну, тати… – Он нарисовал кружок посередине стола. Подумав, пририсовал череп и перекрещенные меж собою кости. – Что им надо?

– Грабить, чего еще-то?

– Я имею в виду – для жизни.

– А… – Отрок задумался. – Ну, где жить надо, чего покушать, кому сбыть награбленное…

– Правильно, – согласно кивнул Лешка. – Вот мы и нарисуем. Вот так… «Еда», «Схрон», «Сбытчики»… ну, еще – «Связь». Кто-то ведь должен бандюков на купеческие караваны наводить, вот, как на твой…

– Ну да, конечно.

– Епифан сказал – они тут все деревни терроризируют…

– Чего?!

– Ну, не дают жизни. Значит, местных помощников исключаем. Уж больно здешние людишки на этих самых татей злы. Нет, помогать не будут. Откуда тогда еда? Поддержка?

– Может, нападают на кого?

– Ага… Из-за какого-нибудь куренка… Мелковато мыслишь, умник! Нет. Есть у этой бандочки какая-то нехилая крыша!

– Крыша?

– Ну, покровитель какой-то имеется… Амбросиево чье село?

– Наше, литовское…

– Значит – московский князь воду мутит, тут и думать нечего.

– Или татары.

– Или татары, – согласно кивнул юноша. – Ну, с крышей – это пусть потом сами разбираются, наше дело – банду вычислить. А как ее вычислить?

– Как?

Лешка насмешливо посмотрел на собеседника:

– Эх ты, а еще умным себя считаешь! Соглядатаев их надо взять! Курьеров! Смекаешь?

– Ну да, ну да… – Ваня закусил губу. – Кажется, я в тебе не ошибся!

– Кажется?

– Да уж, не ошибся.

– А курьеров не из местных искать надо… Но и не из чужаков. Чужаки-то что могут о местных делах знать?

– Само собой.

– Тогда – среди кого?

Отрок задумался:

– Купчишек мелких можно пощупать, приказчиков, проводников…

– Верно, верно…

– Скоморохов там всяких… артельных…

– Артельных? – Лешка хлопнул ладонью по столу. – В самую точку, Ваньша! Их в первую очередь и проверим.

Староста Епифан с помощниками с Лешкиными доводами согласился сразу. И – почти сразу же – буквально на следующее утро был получен результат.

Лешка как раз сидел на крыльце, точил бруском ржавую, подаренную старостой саблю – ну, уж какая нашлась…

Видел, как пробежал по двору неприметный мальчонка. Да сразу к недостроенному амбару, откуда слышался командный голос хозяина. Как только парнишка юркнул в амбар, Епифан сразу замолк. Потом вышел на двор и быстро направился к Лешке. Тот с интересом ждал новостей.

– Нашли гада, – подойдя ближе, взволнованно прошептал староста. – Артельный нарядчик Елмошка с утра к Черной болотине бегал. Говорят, не впервой уже. Места там колдовские, дикие – с какой это надобности честному парню там шляться?

– Да уж, – согласился Лешка. – Действительно – с какой это надобности? Хорошо… – Отложив саблю, юноша поднялся на ноги. – Однако, торопиться не следует. Сначала надобно все хорошенько обдумать.

– Да чего уж тут думать, – гневно сверкнул глазами Епифан. – Взять за шкрябень поганца да потолковать как следует!

– Э, нет, – Лешка возразил с ходу. – Этак и спугнуть можно… Епифан, ты, кстати, Ваньку нигде не видал? С утра куда-то запропастился. Потеряется еще, с кого я тогда бабки за охрану срублю?

– Да на сеновале он, Ваньша, дрыхнет… Вроде. Так что с Елмошкой-то делать?

– Ладно, потолкуем, – вздохнув, согласился юноша. – Только взять его нужно будет осторожненько, чтоб другие артельщики не видали.

Епифан засмеялся: