Дворец, где разбиваются сердца Леонтьев Антон

Антон Валерьевич Леонтьев

Дворец, где разбиваются сердца

Сестра Фернанда прислушалась. Ей показалось или в капелле, где она коленопреклоненно просила у Пречистой Девы совета, что же делать с тайной, которую она узнала, кто-то затаился?

Монахиня всмотрелась близорукими глазами в темноту капеллы, озаряемую только бликами свечей. Да нет, это все мираж...

Было около двух часов ночи. Монастырь Непорочного Зачатия мирно спал. И только сестра Фернанда никак не могла найти покоя. Так что же делать? Старинный манускрипт, который она обнаружила на днях в монастырской библиотеке, содержал в себе секреты позапрошлого столетия. Но многие охотно полжизни отдадут, чтобы заполучить его! И эта тайна была такой ошеломляющей, такой сногсшибательной, такой сенсационной...

Сестра Фернанда, по-старчески кряхтя, поднялась с колен. Хрустальная статуя Девы Марии скорбно улыбалась, и по щеке ее стекала прозрачная слеза. Вот оно, чудо! Она расскажет обо всем матери-настоятельнице, аббатиса знает, что делать с тайной!

Монахиня миновала алтарь, на котором сияла золотая дароносица, украшенная отборными самоцветами, вышла на воздух.

Ночь была обсидианово-черной, беззвездной, с востока дул резкий ветер. Сестра Фернанда поежилась.

Очки! Ну да, ее очки! Она оставила их у подножия ниши с хрустальной Богоматерью. Где-то вдали раздался стон, переходящий в низкие, утробные рыдания. Призрак Плачущей Долорес в последнее время что-то разошелся. И сестра Агнесса, славящаяся своими предсказаниями, пророчит смерть и несчастия!

Сестра Фернанда вернулась в капеллу. Очки она обнаружила на гранитном полу. Монахиня надела их, оглянулась. Опять этот странный звук шагов. Ей стало внезапно страшно. Кто может быть в капелле в такой глухой час?

Что-то неуловимо изменилось, поняла сестра Фернанда. Она поразилась, увидев, что с алтаря исчезла дароносица, заключающая в себе бесценную реликвию – гвоздь с креста Голгофского, сохранивший следы крови распятого Спасителя. На алтаре дароносицы не было! Но она находилась там минуту назад! Сестра обернулась, заслышав мягкие шаги. Шаги смерти. Некто кинулся на нее со спины, шею благочестивой монахини захлестнула тонкая бечевка. Сестра попыталась сопротивляться, но тот, кто напал на нее, был намного сильнее жертвы.

Спустя десять секунд все было кончено. Убийца опустил бездыханное тело сестры Фернанды на гранитный пол капеллы. Очки, свалившиеся во время короткой борьбы, хрустнули под башмаком убийцы.

Бросив на тело бечевку, он поспешил скрыться. На мгновение убийце показалось, что в спину ему кто-то смотрит. Чушь! Никто не мог быть свидетелем этого преступления!

И все же злодей обернулся на пороге капеллы. Хрустальная статуя Девы Марии по-прежнему скорбно улыбалась, взирая на бесчинства и злодеяния детей Сына Своего. По обеим щекам статуи текли сверкающие в сполохах свечей, как бриллианты, слезы...

Фыркнув, машина заглохла окончательно. Эльке Шрепп чертыхнулась и, открыв дребезжащую дверцу, оказалась на воле. Так и есть. Мотор приказал долго жить, а следом за ним скончался и автомобиль. Покойся с миром!

Эльке, комиссар криминальной полиции города Гамбурга, решила взглянуть на двигатель. Она отшатнулась в сторону – в лицо ей ударил сизый дым, который валил из-под капота. Похоже, машина не в состоянии ехать дальше.

– Черт возьми! – выругалась Эльке. Она изо всех сил пнула колесо ногой. Автомобиль, пискнув, задрожал. Эльке испугалась, что колымага развалится.

Наступала тропическая ночь. Шрепп взглянула на часы. Была половина одиннадцатого, она оказалась на проселочной дороге, которая, похоже, вела в никуда. Рядом – ни души, только буйная вечнозеленая растительность. Ведь она находится в самом сердце Южно-Американского континента.

И зачем только она взяла билет в Коста-Бьянку? Эльке не могла ответить на этот вопрос. Все началось с того, что она поссорилась со своей подругой Антье. Комиссар криминальной полиции города Гамбурга Эльке Шрепп, сорока двух лет от роду, работавшая уже почти двадцать лет в гамбургской криминальной полиции, никогда не скрывала того, что предпочитает для любви женщин. Ну кого это сейчас интересует?

В последнее время она начала осознавать, что ей требуется семейный уют и понимающий собеседник, однако вместо этого Эльке изо дня в день возвращалась в трехкомнатную квартиру, расположенную в гамбургском районе Бармбек, где ее ждала трехцветная кошка по имени Ангела Меркель – и одиночество.

Работа в полиции не способствовала долгим и прочным отношениям. То и дело ее вызывали на очередное происшествие, отпуск откладывался или переносился, мобильный телефон звонил в самый неподходящий момент, разрушая романтический ужин или срывая посещение театра. Подругам Эльке это не нравилось. Не нравилось это и самой Шрепп, однако она давно сделала свой выбор: охота на преступников была главным в ее жизни.

Год назад, после того как Эльке блестяще раскрыла дело об убийстве престарелой Герлинды Ван Райк, гамбургской миллионерши, владелицы ювелирной империи, ее повысили в должности, а первый бургомистр даже лично вручил награду[1].

Примерно в то же самое время Эльке и познакомилась с Антье. Та, темноволосая изящная красотка, работала в «Талии», крупном книжном магазине в центре города на Шпиталерштрассе. Эльке вообще предпочитала средиземноморский тип женщин... Отношения развивалась бурно, Шрепп даже думала, что наконец-то нашла ту единственную...

Ссора за неделю до начала совместного отпуска положила всему конец. Они планировали отправиться на фешенебельном лайнере в круиз по Средиземному морю на две недели, а вместо этого Эльке осталась одна в квартире, рядом с мурлыкающей Ангелой Меркель.

Все началось так глупо, из-за пустяка, а закончилось полным крахом. Потому-то Эльке, которая не могла больше оставаться в Гамбурге, и заявилась в первое попавшееся туристическое агентство, где ткнула пальцем в страницу наобум раскрытого проспекта и сказала:

– Я хочу отправиться туда, причем немедленно. Расходы меня не интересуют!

Последняя фраза оказалась решающей, так Эльке Шрепп и вылетела в столицу южноамериканской республики Коста-Бьянка. Ангела Меркель была вверена заботам Йохана Пилярски, друга и сослуживца Эльке.

Сидя в самолете, которому потребовалось почти десять часов, чтобы пересечь небесный океан, Эльке с горечью и непонятной ненавистью думала о своей подруге Антье. Та ведь все же отправилась в круиз, и не одна, а прихватив молодую эффектную блондинку. И как она могла так ошибаться в Антье! Вот и хорошо, что они расстались!

И все же... Все же ей было очень обидно. Она даже едва не заплакала, вспоминая, как ждала путешествия по Средиземному морю. Это стало ее мечтой, она не отдыхала толком уже лет семь-восемь. Билеты остались у Антье, причем оплатила все сама Шрепп. Не требовать же их обратно после ссоры?

А милашка Антье оказалась расчетливой и практичной, зачем пропадать великолепному путешествию? Она решила использовать подвернувшийся шанс. Эльке усмехнулась. Ничего, она тоже отдохнет в этой... Как ее... Коста-Бьянке! Экзотическая страна, полная загадок и солнца. Она сумеет забыть обо всем!

Поэтому Шрепп с аппетитом принялась за завтрак, который сервировали в самолете, и при этом дважды потребовала себе шампанского. Все же было странно: все летят в отпуск с сопровождении мужа или жены, многие – с детьми. А она, Эльке Шрепп, сорока двух лет, в полном одиночестве. Или это ее судьба – идти по жизни совершенно одной? Эльке старалась не думать на такие темы. И вообще, философствования только травят душу.

Коста-Бьянка поразила ее: буйство красок, тропический климат, галдеж на улицах. Страна разительно отличалась от Германии. Эльке сносно говорила по-испански, ей приходилось частенько иметь дело с коллегами из Мадрида.

У нее был заказан номер в столичной гостинице. Первые несколько дней она фланировала по мегаполису, посещала магазины, музеи, совершила даже вылазку в расположенный где-то под Эльпараисо индейский комплекс: древние храмы, каменные исполины и водопад, низвергающейся со скалы в бездну. Это впечатляло!

Затем у Эльке возникла спонтанная идея. Сидеть в Эльпараисо, конечно, хорошо, у нее еще целых две недели отдыха в Коста-Бьянке. Можно все это время ничего не делать, валяться на пляже, загорать, пить коктейль за коктейлем и, возможно, познакомиться с одной из этих симпатичных смуглых костабьянок.

Но это так предсказуемо! Поэтому, увидев вывеску: «Автомобили напрокат! Лучшие маршруты по стране!», Шрепп заплатила не так уж много и получила ключи от выглядевшей вполне надежно машины, а также атласы с указанием трасс республики.

Покинув шумный и вполне комфортабельный Эльпараисо, Эльке Шрепп запыхтела на своем автомобильчике по проселочным дорогам. Она намеренно избегала крупных магистралей, ей хотелось познакомиться с жизнью страны. Стоило выехать за пределы столицы, как Эльке оказалась в другом мире. С двух сторон ее обступали неприступные джунгли, сколько раз ей пришлось тормозить, чтобы пропустить ковыляющую через дорогу обезьяну, не столкнуться с выводком диких свиней или не переехать дикобраза.

Она ночевала в небольших городках, уезжая все дальше и дальше от Эльпараисо. Как же здесь захватывающе интересно! Может, забыть о работе в гамбургской полиции и переехать в Коста-Бьянку? Когда-нибудь, лет через двадцать, она так и сделает.

Однако в конце восьмого дня авторалли по Коста-Бьянке Эльке поняла, что устала. Пора возвращаться в столицу, она примет наконец ванну, растянется на белоснежных простынях в своем номере отеля. Путешествие стало ей надоедать.

И, как назло, по непонятной иронии судьбы, ее желаниям кто-то стал чинить препятствия. Или такова карма всех Козерогов (день рождения Эльке приходился на конец декабря), и задуманное никак не желает воплощаться в реальность?

Вначале ее едва не укусила змея, темно-красная, с желто-черными полосками, наверняка смертельно ядовитая, которая непонятным образом оказалась в сумке, куда Шрепп полезла, чтобы вытащить атлас магистралей. Гадина, отвратительно зашипев, стрелой вылетела из сумки. Эльке, никогда не пасовавшая перед опасностью, завизжала, змея, грозно шипя, затаилась на смежном сиденье. Шрепп выбежала из автомобиля, оставив дверцу открытой, ей пришлось ждать около часа, пока змея соизволила плюхнуться на пыльную дорогу и неспешно, словно понимая, что хозяйка положения – она, поползла в сторону вечнозеленых кустов.

Затем, выйдя на обочину по естественной надобности, Эльке едва не села на паука размером никак не меньше ожидавшей ее в Гамбурге трехцветной Ангелы Меркель. Отвратительный, косматый, с когтистыми лапами, он, казалось, глядел на Эльке всеми своими многочисленными красненькими глазками. Шрепп поняла: Коста-Бьянка – это совсем не Северная Германия. Пора возвращаться домой! Она ощутила внезапную тоску по работе, коллегам, любимой кошке и даже предательнице Антье. Наверняка та сейчас расслабляется в шезлонге у бассейна на верхней палубе роскошного корабля. Причем не одна, а в компании с безымянной блондинкой, и это путешествие оплачено из ее, Эльке, кармана!

Ругаясь на чем свет стоит, Шрепп замахнулась на паука ногой, зверь же неожиданно прыгнул, причем едва не угодил Эльке прямо в лицо. Комиссарша ретировалась, признав свое полное поражение. Хороша же страна, где в сумках таятся змеи, а в траве на обочине живут прыгающие пауки! Если она раньше восхищалась ярким солнцем, чистым небом, буйной растительностью, экзотическими животными, то теперь Эльке костерила все это на чем свет стоит.

– Тоже мне, тропический рай, – пытаясь разобраться в хитросплетении магистралей и проселочных дорог на карте, стонала она, – прочь отсюда, хочу принять горячую ванну и упиться шампанским! И пойти на дискотеку! И посмотреть «Кто хочет стать миллионером».

Но все это было недостижимой мечтой. Чтобы принять ванну, упиться шампанским до бесчувствия и тем более пойти на дискотеку, ей требовалось оказаться снова в Эльпараисо. А она, кажется, заблудилась!

Коста-Бьянка – это не Германия, где через каждых полкилометра стоят огромные щиты, на которых объясняется, на какую трассу следует свернуть, чтобы оказаться в нужном месте, и сколько километров осталось до ближнего населенного пункта. Эльке мучительно пыталась найти магистраль А9. Где она, эта трасса, отмеченная на карте серым цветом? Если она не окажется на ней, то не попадет никогда в Эльпараисо! Она ни за что не сможет вернуться обратно в столицу по сельским дорогам, потому что ехала по ним как придется, не сверяясь с картами и не обращая внимания на дорожные указатели, которые встречались ей изредка и почти всегда в нечитабельном виде.

Мистическим образом А9 исчезла. Эльке не могла понять, куда ее занесли собственные глупость и восторженность. И, как назло, ни одного селения под боком, ни единой автозаправки или хотя бы живой души! Она была в самом центре джунглей, где-то на богом забытой трассе, ведущей в дебри, кишащие гадами.

Ей пришлось провести ночь в кабине автомобиля, при этом Эльке стала свидетельницей таинственной и страшной жизни ночных джунглей. Шумливые и наверняка кусачие звери орали под боком, как будто с них живьем снимали шкуру, в тропиках кто-то кого-то поедал, как решила комиссарша. Она заблокировала все четыре дверцы, не желая, чтобы к ней ворвался ягуар или пантера.

Она так и не сомкнула той ночью глаз, вопли, крики, пение, топот, шорохи, визг, копошение – все это не давало ей покоя. Непонятные существа даже резвились на крыше автомобиля, но Эльке, прислушиваясь к их стенаниям и охам (обитатели тропиков, по всей видимости, выбрали крышу автомобиля вначале ареной для драки, а затем для спаривания), так и не решилась призвать неугомонных созданий к порядку.

Под утро она провалилась в короткий и тяжелый сон, на дороге она обнаружила распотрошенного сумчатого, а вся крыша автомобиля была в перьях и царапинах.

Эльке продолжила свой путь в неизвестном направлении. Внезапно в самом центре джунглей она наткнулась на автозаправочную станцию. И кому только тут продают бензин? Ага, даже автомобиль стоит около бензоколонки, правда, какой-то странный...

Комиссарша, радуясь, что наконец-то встретится с людьми, которые подскажут ей, как добраться до столицы, вышла из машины. И увидела, что автозаправка давно заброшена: стены здания облупились и заросли лианами, дверь сорвана с петель. Автомобиль ей показался странным по той простой причине, что в нем не было ни единого целого стекла, некогда красный, он стал бледно-розовым, видимо, из-за постоянного омовения тропическими ливнями или выцвел на солнце.

Комиссарша Шрепп, испытывая непонятное чувство, смесь страха и любопытства, зашла в пропахшую плесенью и сыростью комнату, некогда служившую магазинчиком. Упаковки с продуктами, срок годности которых истек многие годы назад, заплесневели, покрылись зеленоватым налетом, банки почернели и вздулись, книги и журналы оказались изъеденными жучками и белесым грибком.

Она обнаружила три скелета, почерневших и покрытых мхом. Один из них сжимал в руке пистолет. Эльке вытащила из костяных объятий оружие. Надо же, все еще боеспособное, даже с одним патроном.

Других выстрелов этот некто (по всей видимости, мужчина, о чем свидетельствовали остатки гавайской рубашки и многочисленные золотые цепочки, украшавшие когда-то волосатую грудь) сделать не успел, однако Эльке стало ясно: в свое время автозаправка явилась местом убийства. На стенах сохранились следы от автоматных очередей. Наверное, мафиозная разборка. Кто-то убил всех в магазинчике при помощи автоматического оружия.

Другой скелет принадлежал тоже мужчине, находившемуся за прилавком. Третьи останки, облаченные в изъеденное платье, были явно женскими, черные волосы до плеч все еще сохранились и смотрелись ужасно и одновременно завораживающе, обрамляя голый скалящийся череп.

Трагедия явно произошла много лет назад. Эльке не была экспертом в подобных вопросах, однако, судя по старой пожелтевшей газете, которая лежала рядом со скелетом продавца и была датирована 19 ноября 1987 года, с момента смерти несчастных прошло никак не менее восемнадцати лет.

Эльке прихватила пистолет, который был в хорошем состоянии. Оружие ей может пригодиться. В металлическом ящике под прилавком комиссарша нашла запасы патронов для пистолета, а также деньги. Но эти разноцветные бумажки ей не потребуются, в Коста-Бьянке в середине девяностых была денежная реформа, и те деньги, что лежали в ящике, давно вышли из обращения.

Что же здесь случилось? И почему трупы так и остались лежать в джунглях и никто не позаботился о том, чтобы убрать их и провести расследование? Эльке вчиталась в полустертые буквы старой газеты. Ага, за несколько дней до расправы, если она имела место 20 или 21 ноября 1987 года, в Эльпараисо произошел переворот, очередной, надо сказать. В южноамериканской республике постоянно кого-то свергали и провозглашали нового властителя. До последнего времени, потому что с приходом к власти Изабеллы Баррейро, первой женщины-президента в истории Коста-Бьянки, все разительно переменилось. Более того, она сама добровольно подала в отставку, а ее всенародно избранным преемником стал Алекс Коваччо, герой освободительного фронта и по совместительству – муж очаровательной Изабеллы.

Значит, после переворота в 1987 году кто-то нанес визит на автостоянку, чтобы нашпиговать свинцом ее хозяев. В стране воцарился хаос, и полиции не было дела до расследования явно политического убийства. Будь это ограбление, то деньги, сейчас уже неликвидные, не остались бы лежать в кассе.

И, судя по всему, жертвой убийства стал и несчастный покупатель, точнее, покупательница, чей скелет лежал неподалеку. И чью машину Эльке видела на улице около бензоколонки. Что ж, у каждого своя судьба, в этом комиссар была уверена.

Она порылась под кассой. Так, есть старинный атлас, может, он ей поможет выбраться на трассу? Сумерки подобрались незаметно, минуту назад светило солнце, а теперь на джунгли легли тени. Эльке вдруг услышала в смежной комнате шорох. Кто это? Зверь – или человек? Она бы предпочла встретиться со зверем, потому что человек на заброшенной автозаправке с тремя скелетами может оказаться опаснее хищного животного.

Комиссарша, взяв атлас, не стала дожидаться ответа на свой вопрос, метнулась обратно к машине и поехала прочь. Шрепп взглянула на страницы атласа: если она правильно все понимает, то нужно преодолеть еще около десяти километров, чтобы оказаться на трассе. И это хорошо, потому что бензина осталось не так много.

Но ни через десять, ни через двадцать километров она не увидела никакого выезда на трассу. Получается, она ошиблась, и что же ей теперь делать?

В этот самый момент машина и скончалась, оставив вопрос о дальнейших действиях открытым. Эльке так и знала: автомобиль давно задыхался. Вот и все! И что, толкать его в неизвестном направлении? Если бы она хоть знала, куда идти!

Логично было бы предположить, что если имеется дорога, причем дорога, судя по всему, используемая и не заросшая травой, то, значит, она куда-то ведет. И если по ней идти, то рано или поздно выйдешь к людям. Но в Коста-Бьянке, как Эльке поняла, действуют особые правила: дорога здесь может вести в никуда – или к очередной автозаправочной станции – призраку со скелетами.

Шрепп, зарядив пистолет, прихватила сумку (убедившись предварительно, что в ней не затаилась змея, паук или еще какая-то тварь), взяла два ненужных атласа и вышла в ночь. Все же страшно идти по дороге неизвестно куда, но нет смысла оставаться в машине. У нее есть пистолет, если что – она сумеет за себя постоять.

Шрепп двинулась вперед. Ночная тьма сомкнулась за ней, как будто она ступила на ступеньку лестницы, ведущей в погреб, дверь за ней внезапно захлопнулась, и исчез спасительный прямоугольник света и надежды.

Эльке была здравомыслящей особой – путешествие по джунглям ночью может плохо для нее закончиться, но ей не хотелось снова ночевать в машине. Автомобиль дальше не пойдет. Но здравый смысл не всегда то, чему надо следовать. В Коста-Бьянке, как она убедилась, в чести иные ориентиры.

Она шла с большой осторожностью, боясь наступить на змею. Взошла луна, которая освещала дорогу и джунгли. Огромное желтое ночное светило напоминало декорации к триллеру. Вот сейчас появится из джунглей монстр... Если и появится, решила Эльке, то она выстрелит в него.

Однако вместо монстра за очередным зигзагом дороги появилось то, чего Эльке так ждала в течение последних дней, – вывеска! Шрепп со всех ног бросилась к покосившемуся столбу: его венчал щит. Свет луны был достаточным, чтобы Эльке смогла разобрать темные буквы.

«Санта-Кларита». Великолепно, она пришла в городишко с романтическим названием Санта-Кларита! Странно только, что в том углу карты, который изображал участок, где, как была уверена Эльке, и находилась она в данный момент, такого городка нет и в помине. Значит, она все перепутала! Ну ничего, сейчас около полуночи, но она нашла поселение. И там есть люди!

Эльке вдруг подумала, а что, если эта самая Санта-Кларита – город мертвых. Стоят дома, в них громоздится мебель, на улице припаркованы автомобили, а везде только скелеты. Как на автозаправке.

Гоня прочь глупые мысли, Эльке заспешила по дороге в Санта-Клариту. Вот и первый дом – большой, старинный. И, что важно, расцвеченный огнями. Там есть люди, живые люди, и это грело душу Эльке Шрепп. Хватит с нее приключений, постучит в дверь, все объяснит, попросится переночевать, а утром – прочь из Санта-Клариты. И вообще, пора домой, в Гамбург!

Комиссарша подошла к воротам, нажала кнопку звонка. До нее донесся отдаленный трезвон. Но никто не спешил открыть ей дверь. В чем же дело? Эльке толкнула ворота, те распахнулись, Эльке оказалась в патио, внутреннем дворике. Она прошла по каменной дорожке, которая вела мимо клумб, к дому. Клумбы ухожены, так что в доме явно кто-то обитает. Нет ни малейшего следа запустения. Ура!

Эльке позвонила в дверь особняка, но ответом ей было молчание. Понятно, хозяева по причине позднего часа могут уже быть в постели, кроме того, наверное, здесь не принято открывать дверь, если в нее кто-то звонит в полночь.

– Прошу прощения! – закричала Эльке по-испански. – Меня зовут Эльке Шрепп, я – немецкая туристка. Моя машина заглохла на дороге, поэтому я обращаюсь к вам за помощью. Могу ли я остановиться у вас? Я заплачу, с этим никаких проблем!

Эльке показалось, что во дворе метнулась темная фигура. Значит, здесь кто-то есть? Но кто? И почему, если тут есть люди, ее реплики не вызвали никакой реакции? Или ей не верят? Судя по нравам, царящим в стране (скелеты на автозаправке...), чужаков здесь не любят. Но не ночевать же ей на пороге дома!

Набравшись храбрости, Шрепп толкнула входную дверь. Та подалась, пропуская Эльке внутрь особняка. Комиссар обернулась, уверенная, что снова услышала шорохи около ворот. Так и есть, кто-то нырнул за них. И что это значит?

Она очутилась в залитом искусственным светом холле. Дом был обставлен богато и со вкусом. Эльке еще раз громко повторила фразу о том, что она немецкая туристка и нуждается в помощи. Ее не могли не слышать.

Снова никто не отреагировал на ее слова. Поэтому, на всякий случай сжимая в руке пистолет, Эльке направилась в зал. Включенный телевизор, показывающий старый фильм (кажется, «Касабланка»), на столике перед телевизором – чашка кофе и зажженная сигара. Сигара еще тлеет, а кофе теплый. Значит, тот, кто приготовился наслаждаться шедевром кинематографии, где-то рядом. Но почему он не откликается? Или принял Эльке за преступницу?

На первом этаже располагалась кухня, на которой тоже никого не было. Эльке поднялась по витой лестнице на второй этаж. Ступила на скрипящие половицы, увидела приоткрытую дверь. Ага, это кабинет хозяина...

А вот и он сам. Мертвый. Лежит на полу в луже крови. Шрепп много раз за свою полицейскую карьеру доводилось осматривать трупы. Перед ней лежало мертвое тело, она в этом не сомневалась, но на всякий случай попыталась нащупать пульс. Рука теплая, значит, преступление произошло недавно.

Лицом вниз, в луже крови, которая натекла из большой раны на голове, нанесенной бронзовой статуэткой, изображающей многорукую индийскую богиню (статуэтка валялась подле тела), перед комиссаршей Эльке Шрепп лежал мужчина, облаченный в легкий домашний халат. Судя по седым волосам и морщинистым рукам, пальцы которых были унизаны перстнями, – пожилой человек.

Тот, кто убил хозяина дома, переворошил его кабинет: ящики стола были вывернуты, бумаги рассеяны по ковру, книги выброшены с полок, небольшой сейф, вмонтированный в стену, раскрыт и также пуст. Убийца что-то искал.

Эльке совершенно успокоилась. Что же, она попала в заваруху, но с ней и не такое бывало. Она внимательно осмотрела второй этаж. Ванная комната, спальня, еще одна спальня и вторая ванная – видимо, для гостей, небольшая кладовая, где хранятся веники и ведра. Никого. Убийца ушел. Эльке вспомнила шорохи во дворе, которые она слышала до того, как зашла в особняк. Был ли это убийца или убийцы? Или кто-то еще?

Она вернулась в кабинет, где находился труп. Самое разумное сейчас – вызвать полицию. Но как? Она даже не знает номера телефона полиции, чтобы проинформировать власти о совершенном преступлении. Эльке подобрала на ковре фотографию в разбитой рамке.

Значит, седовласый импозантный бородач и есть жертва. И почему кто-то решил убить его? Эльке знала, что мотивов для преступлений, в особенности для убийств, не так уж и много. В основном – нажива, затем – проявления чувств и эмоций, кроме того – устранение ненужных свидетелей или шантажистов, то есть страх за собственную шкуру. Из-за чего погиб этот господин? Убийца переворошил весь его кабинет. Было ли это убийство случайное, совершенное грабителем, застигнутым на месте преступления, впопыхах, или убийство тщательно спланированное?

Не ей судить, в этой Санта-Кларите должна иметься собственная полиция, которая в состоянии раскрыть подобное преступление. Эльке вздохнула. Кажется, сегодня она так и не примет ванну и не выспится на белых простынях.

Она спустилась вниз. До ее слуха снова долетели непонятные шорохи. Убийца вернулся? Она сжала пистолет.

– Не двигаться! – раздался голос у нее за спиной. – Немедленно положите оружие! Вы арестованы! Одно подозрительное движение, и я стреляю!

Николетта Кордеро с любопытством осмотрела кабинет министра внутренних дел республики. Ее нечасто приглашают к таким «шишкам». Хотя она и сама – своего рода знаменитость. В особенности после того, как в прошлом году попала в небывалую историю, связанную с похищениями детей, в результате которой ее лучшими друзьями стали президент США Джеральд Эллиот и его очаровательная и спасенная Николеттой из рук опасного сумасшедшего супруга Тира Мэй. Она даже побывала по настоятельному приглашению президентской четы в Белом доме[2].

Нико пришлось пройти многое: и опалу, и повышение. Какое-то время она работала в Министерстве юстиции на должности советника, однако, как потом выяснилось, ее специально спровадили на это теплое местечко, чтобы помешать расследованию, которое она вела. Ее старший брат много лет назад стал жертвой интриг и убийства. Макс был полицейским, как и она сама, одним из лучших в стране, а его обвинили в коррупции. После смерти... Нико узнала, кто стоит за всем этим, и покарала предателя.

И вот после разоблачения махинаций с исчезновением детей в Коста-Бьянке, которые использовались для сатанинского плана одной всемирной корпорацией, Николетта снова оказалась «со щитом». Тот факт, что американский президент и его жена благоволят к Кордеро и считают ее своей спасительницей, заставил замолчать недоброжелателей Николетты, которых у нее было предостаточно. Она уволилась из Министерства юстиции и настояла на том, чтобы снова начать работу в полиции. Так Николетта получила должность комиссара полиции в Эльпараисо.

Она знала: если ее затребовал к себе шеф, министр внутренних дел, то от нее требуется нечто экстраординарное. Но что именно? Когда час назад раздался телефонный звонок и ей в неукоснительном порядке было предписано через десять минут быть готовой к тому, что ее заберет лимузин министерства, Николетта поняла: произошло что-то серьезное.

Она и не спрашивала ни о чем шофера черного «Мерседеса», который вез ее к резиденции министра. Была половина третьего, ночной Эльпараисо бурлил в самом угаре развлечений и порока. На улицах толпились пьяные, промышляли бандиты, продавались проститутки. Утром станет все по-иному, столица примет цивильный и целомудренный вид, но ночь – ночь была бесспорной добычей прожигателей жизни.

Лимузин свернул с главного проспекта Эльпараисо, проспекта Изабеллы Баррейро, в один из переулков, где располагались правительственные учреждения. Вот и особняк министерства. Ее там ждут.

Николетта на лифте поднялась на последний этаж. Раз министр в три ночи самолично принимает комиссара столичной полиции у себя, значит, дело безотлагательное. Что же случилось – жертвой преступления стал отпрыск кого-то из властей предержащих? Или, что вероятнее всего, этот отпрыск сам совершил очередное преступление? В прошлом месяце все газеты только и трубили о том, что двадцатилетний сын министра экономического развития, находясь под воздействием наркотиков, открыл пальбу в элитном ночном клубе, ранив десятерых и убив двух человек.

Николетта прошла в приемную министра. Корректный молодой человек поднял трубку селекторной связи и произнес, приглашающе указав ей на софу:

– Господин министр, она прибыла. Да, как скажете.

Затем он обратился к Кордеро:

– Его превосходительство примет вас через минуту.

Николетта, проигнорировав вежливое предложение сесть, осталась на ногах и принялась разглядывать копии картин экспрессионистов, украшавших приемную. Раздался зуммер, и секретарь произнес:

– Госпожа комиссар Кордеро! Господин министр ждет вас!

Николетта толкнула тяжелую золоченую дверь и оказалась в кабинете министра внутренних дел республики Коста-Бьянка. Кабинет был огромным, размером с футбольное поле, обставлен дорого и безвкусно.

Сам министр, которого Нико видела доселе только на экране телевизора и на фото в газетах, полноватый аристократ лет сорока пяти с военной выправкой и пронзительным взглядом, поднялся из-за массивного стола, до которого Нико пришлось идти никак не менее двадцати пяти метров, и протянул ей руку.

– Рад, Кордеро, что вы здесь, – сказал он, указывая на кресло. На этот раз Николетте пришлось сесть, а министр продолжал возвышаться над ней.

«Интересно, он думает, что я могла и не прийти к нему на прием?» – подумала Николетта. Министр подошел к большому окну, занавешенному портьерами, и, стоя спиной к Нико, заметил:

– Кордеро, вам, конечно, известно, что вскоре в Коста-Бьянку прибудет его святейшество папа римский с первым в истории официальным визитом.

– Да, – ответила Николетта. – Мне это известно.

Но к чему клонит министр? О том, что глава католической церкви посетит республику, писали все газеты и сообщали все телевизионные каналы. Церковь была одним из самых могущественных институтов в стране, она имела большое влияние на формирование общественного мнения, и поэтому, когда несколько лет назад архиепископ Эльпараисский покончил жизнь самоубийством, до этого попытавшись убить жену президента Изабеллу, это стало ужасной сенсацией.

– Папа прибудет в Эльпараисо через восемь дней, – продолжал министр. – Программа его визита будет очень насыщенной и разнообразной. Например, он проведет службу на центральном стадионе, причем ожидается, что количество паломников перевалит за полмиллиона. Этот визит – одновременно большая честь для нас и головная боль. Безопасность папы – это то, за что отвечаю и я в том числе.

Неужели ей поручат некое расследование, связанное с обеспечением безопасности папы римского? Но кто она такая, Николетта Кордеро, чтобы найти террористов, желающих, к примеру, совершить покушение на главу церкви? Быстрее и эффективнее, чем она, с этим заданием справятся спецслужбы.

Министр, повернувшись к Нико лицом, сказал:

– Наше государство приложит все усилия, чтобы визит папы прошел на должном уровне. Ничто, слышите, Кордеро, ничто и никто не имеет права помешать этому визиту. Поэтому я и просил приехать вас ко мне в столь поздний час. Слава богу, нам на данный момент не известно ничего о том, чтобы кто-либо – террористическая группа или маньяк-одиночка – затевал покушение на престарелого наместника Христа. Однако... – Он замолчал и, собравшись с мыслями, сказал после короткой паузы: – Папа, как вам, вероятно, известно, желает не только побывать в столице страны, Эльпараисо, но отправиться и в провинцию. Например, точно известно, что его святейшество заглянет в штат Атаскадеро, а именно в городок под названием Санта-Кларита. Вы ведь в курсе, чем знаменита Санта-Кларита?

– Хрустальной статуей, – ответила Николетта. Министр подтвердил ее слова энергичным кивком головы: – Совершенно справедливо, хрустальная статуя Пречистой Девы Марии, изготовленная неизвестным ваятелем несколько столетий назад. Эта статуя располагается в капелле, которая примыкает к монастырю Непорочного Зачатия. И, что самое удивительное, эта статуя плачет! Из ее глаз текут слезы! Статуя считается одним из современных чудес католической церкви. Согласно официально утвердившейся версии, Дева Мария явилась нескольким детям и предсказала им будущие катастрофы, а также то, что в поле зарыта ее статуя. Статую нашли несколькими днями позже. Кто ее автор и как она оказалась в земле, никто не знает до сих пор...

Николетте была известна история хрустальной Марии. Кто знает, правда ли этот рассказ или нет, однако Санта-Кларита славилась двумя вещами – плачущей хрустальной статуей и женским монастырем.

– Так вот, – заявил министр. – Дело, которое я хочу вам поручить, Кордеро, имеет непосредственное отношение к этому милому городишке. Население Санта-Клариты, как вам известно, не более нескольких тысяч человек. Пока точный маршрут его святейшества не стал достоянием гласности, мы не хотим, чтобы в городок устремились толпы паломников и туристов. Визит папы – это огромная для нас честь, вы же понимаете... Поэтому у вас есть всего несколько дней, чтобы выяснить... Чтобы выяснить, что именно происходит в Санта-Кларите!

Министр прокашлялся и сказал:

– Три дня назад в капелле, перед самой статуей Девы Марии, было обнаружено тело одной из монахинь монастыря Непорочного Зачатия. Пожилую особу убили, кто-то задушил бедняжку! Никогда и никто ранее в Санта-Кларите не поднимал руки на монахинь, а тут – такое зверское убийство! При этом из капеллы пропала реликвия – золотая, усыпанная драгоценными камнями дароносица, причем в ней хранился гвоздь, который использовали при распятии Иисуса на Голгофе. Во всяком случае, так утверждали представители католической церкви. Позавчера произошло второе убийство: лишена жизни еще одна монахиня, на этот раз жертву нашли утопленной в небольшом фонтанчике на городской площади. Кто-то продержал голову несчастной под водой до тех пор, пока та не захлебнулась. Понимаете, скорее всего тот, кто убил первую монахиню и украл дароносицу, поднял руку и на вторую! И это перед самым визитом папы! А всего несколько часов назад... Поступило очередное сообщение из Санта-Клариты – снова жестокое убийство. Однако не монахини, а некоего синьора Хорхе Фабидо, местного ученого и историка. Ему размозжили затылок бронзовой статуэткой, а весь его дом переворошили и, возможно, похитили массу ценных вещей и бумаг. На месте преступления была задержана некая особа, гражданка Германии, комиссар полиции Гамбурга Эльке Шрепп. Вероятнее всего, эта немка не причастна к убийству Фабидо, она оказалась в его доме случайно, ее машина заглохла невдалеке от его дома, и она искала помощи. Нам не нужна лишняя головная боль с немцами, ни к чему информировать немецкое посольство и, что самое главное, газеты и телевидение! Они в один момент сделают из этих убийств сенсационную бодягу!

– Поэтому, Кордеро, – заключил министр внутренних дел, – с учетом того, что вы проявили себя самым блестящим образом при расследовании дела о похищении детей и сумели отвести реальную угрозу убийства от жены президента Соединенных Штатов, я поручаю вам в кратчайшие сроки провести расследование в Санта-Кларите. Полиция в этом провинциальном местечке, увы, не может оказать реального сопротивления маньяку, который там бесчинствует. Убиты уже три человека, и ваша задача установить, имеется ли между этими смертями связь или нет, и в любом случае найти убийцу или убийц. Это должно произойти до того, как его святейшество окажется в Санта-Кларите. Глава местной полиции, комиссар Гарсиа, еще молод и неопытен, чтобы сделать все как надо. Поэтому, Кордеро, вы и направляетесь в Санта-Клариту.

Что же, задание Николетте было понятно. От нее требуется, чтобы она нашла убийцу двух монахинь, местного историка, а также место, где находится украденная драгоценная дароносица. И на все это отводится...

– Неделя, – лаконично заключил министр. – В вашем распоряжении семь дней. Через неделю на моем столе, Кордеро, должен лежать отчет о произошедшем, и преступник или преступники должны находиться под стражей. Я не могу себе представить, что папа поедет в Санта-Клариту, когда там действует маньяк-убийца! Кто знает, может быть, этот безумец планирует и покушение на его святейшество! В любом случае, Кордеро, изловить сумасшедшего убийцу и передать его в руки правосудия ваша основная задача.

– У вас неограниченные полномочия, – добавил министр. – Так что используйте их с умом. И, самое главное, пресса не должна ничего проведать о произошедшем! Наше счастье, что Санта-Кларита расположена на периферии и пока что никто не проявляет к этому сонному и пыльному городишке большого интереса. Репортеры и журналисты еще не пронюхали о трех убийствах, которые случились за последние четыре дня. Но если происшествие станет достоянием гласности... Это омрачит визит папы, а этого господин президент никак не хочет допустить!

Последнее и было самым весомым. Раз президент Коваччо отдал распоряжение пресечь скандал, его подчиненные бросились выполнять приказание всеми силами.

– И никаких новых убийств, – произнес министр. – Трех трупов вполне достаточно. Вы меня слышите, Кордеро?

Николетта подумала, что это зависит не столько от нее, сколько от воли убийцы. Если тот наметил себе еще одну жертву, то она бессильна. Но не говорить же об этом министру? Тот, сидя в роскошном столичном кабинете, давно потерял чувство реальности, кажется, он и в полиции не работал, а до того как получил назначение, заправлял сельским хозяйством.

– Власти Санта-Клариты уже предупреждены о вашем визите, – сказал министр. – Комиссару Гарсиа отдан приказ оказывать вам всемерное содействие. Мэр этого местечка, некий Ногера, тоже обязан слушаться вас. Так что в путь, Кордеро! На вертолете вас доставят в столицу штата, а оттуда на машине к утру вы окажетесь в Санта-Кларите. Желаю вам удачи!

Он снова протянул Николетте руку, и ей не оставалось ничего другого, как пожать ее. На пороге кабинета министр, словно вспомнив о чем-то, добавил, и от его слов у Нико побежали по спине мурашки.

– Но если вы не оправдаете моего доверия, Кордеро, и доверия господина президента... Тогда отвечать за провал расследования и возможные негативные последствия для имиджа нашей страны будете именно вы. Вам это ясно?

Министр внутренних дел слово в слово повторил фразу, которую слышал часом ранее от премьер-министра, а тот, в свою очередь – от самого президента Коваччо. Министр очень не хотел терять свое кресло, поэтому и решил, что если расследование потерпит крах или во время визита папы римского случится нечто непредвиденное, то всю вину можно будет спихнуть на Кордеро. Однако он в нее верил. Она умна, пытлива и умеет быстро ориентироваться в незнакомой обстановке. И если она не сможет остановить худшее, то этого не сумеет сделать никто.

В приемной ее ждал секретарь. Он сказал, обращаясь к Нико:

– Госпожа комиссар, вы немедленно едете в аэропорт, вертолет уже ждет вас. А оттуда вылетаете в столицу штата Атаскадеро!

С собой у Николетты не было никаких вещей, даже зубной щетки, однако, как заверил ее секретарь, это не проблема, все это она получит уже на месте. Николетта снова уселась в лимузин, который повез ее по ночному Эльпараисо в один из столичных аэропортов.

– В который раз я вам повторяю, что мне ничего не известно, – процедила сквозь зубы Эльке Шрепп. После задержания на месте преступления, в доме убитого господина по имени Хорхе Фабидо, ее доставили в полицейский участок, где молодой и симпатичный комиссар начал допрос.

Точнее, узнав, что Эльке – гражданка Германии, комиссар Фелиппе Гарсиа несколько растерялся, однако, уверенный, что иностранка вполне может быть представительницей международного синдиката, который специализируется на похищении предметов искусства, решил во что бы то ни стало получить от нее сведения по делу об убийстве двух монахинь и синьора Фабидо. Гарсиа было двадцать шесть лет, и он до ужаса гордился тем, что был главным полицейским в родном городке. То, что в столь юном возрасте он стал главой полиции в Санта-Кларите, имело два объяснения: во-первых, только Фелиппе Гарсиа имел диплом университета, подчиненные комиссара, почти все старше его, были, по сути, простыми крестьянами. И, во-вторых, глава Санта-Клариты, синьор Пруденсио Ногера, приходился комиссару родным дядькой.

Перед смертью матери Фелиппе ее брат Пруденсио дал ей клятву, что не бросит своего племянника и ее единственного сына и выведет его в люди. Пруденсио, который уже в течение пятнадцати лет занимал пост мэра Санта-Клариты, сдержал слово, данное умирающей сестре, и после окончания полицейской академии молодой племянник сменил старого комиссара и сделался главой полиции в городке. С того момента прошло полгода, и вот Фелиппе впервые оказался втянутым в столь сенсационное дело. Ведь за прошедшие дни в городке убили трех человек – двух монахинь и синьора историка. До этого последнее убийство в Санта-Кларите случилось лет десять назад и было раскрыто в течение десяти минут.

Теперь же все выглядело совершенно по-другому. Тот, кто изуверски лишил жизни безобидных монахинь и синьора Фабидо, не был найден до сих пор, и инспектор Гарсиа нутром чувствовал – убийца притаился где-то рядом, возможно, он все еще в городке. А это значит, что, изловив его и обретя бесценную дароносицу, где покоится гвоздь, которым Господа нашего Иисуса Христа прикрепляли к кресту, он, Фелиппе Гарсиа, станет знаменитым и, возможно, получит повышение и сможет сделать карьеру в столице – если не страны, то хотя бы штата. Все же Санта-Кларита была большой деревней, скучной и тихой. До последнего времени, во всяком случае...

Эльке шумно вздохнула и произнесла в очередной раз, глядя на высокого темноволосого молодого шефа полиции, который арестовал ее в доме Фабидо:

– Требую предоставить мне возможность встретиться с немецким послом или консулом. Я не обязана отвечать на ваши вопросы. В который раз вам объясняю, что моя машина заглохла на дороге, поэтому я и направилась искать помощь. Наткнулась на дом этого несчастного, а в доме – на его труп.

Гарсиа отдал приказание своему заместителю Родриго Санчесу проверить слова немки. Родриго, проворный малый, наткнулся на ее автомобиль недалеко от въезда в город. Кажется, она не врет, утверждая, что автомобиль заглох. Будь она убийцей, то вряд ли оставила бы автомобиль со вскипевшим мотором на дороге. И все же... У нее в руке был пистолет, который, по словам немки, она нашла на автозаправке в руке скелета. И здесь она, похоже, говорит правду. Об автозаправке, на которой лежат три мертвеца в течение последних почти восемнадцати лет, знал весь город, однако, как шептались, тот, кто войдет на станцию и потревожит покойников, будет навеки проклят. Поэтому тела никто и не убирал, никто и не сносил заброшенную заправку. Эта немка смело зашла туда и даже выдернула из костлявой руки скелета пистолет. А что, если мертвецы на самом деле решили покарать ее и наслали на нее проклятие? Да нет, это все сказки, хотя как знать...

– Ну ладно, – миролюбиво произнес Фелиппе. Эльке была комиссаром полиции в Гамбурге, маловероятно, что она причастна к убийствам и ограблению. Скорее всего, она в самом деле случайный свидетель. Но Гарсиа сразу после задержания немки проинформировал столицу штата, и те вскоре сообщили, что по особому заданию министра внутренних дел и самого президента Коваччо в Санта-Клариту утром прибудет комиссар Николетта Кордеро. Гарсиа был наслышан о Кордеро, она – самый блестящий полицейский в Эльпараисо. Как же ему хочется получить перевод в столицу! Может, Николетта поможет ему в этом?

Фелиппе Гарсиа реально оценивал свои силы. Полицейский аппарат в Санта-Кларите состоял из десяти человек, включая и его самого. Причем только он и его заместитель Родриго были молодыми кадрами, все остальные рядовые полицейские были семейными людьми. Визит Кордеро к лучшему, хотя и не стоит лебезить перед столичной синьорой, все же глава полиции в Санта-Кларите он – Фелиппе Гарсиа!

– Хотите кофе? – спросил Гарсиа, пододвигая к Эльке чашку с обжигающим напитком. Та не отказалась. Шрепп не держала зла на этого молокососа, как она окрестила Фелиппе. Он изложил комиссарше причины ее ареста, а также всю предысторию происходящего. Еще бы, его можно понять, в городе совершено три странных и чрезвычайно жестоких убийства, и ответственность за происходящее ложится на этого мальчишку.

– Значит, вам позвонил неизвестный и сообщил, что в доме синьора Фабидо совершено убийство, – сказала Эльке, размешивая сахар в чашке. Гарсиа кивнул. Он чувствовал расположение к этой немке. Она даже ему чем-то нравилась. Невысокая, однако уверенная в себе, тон у нее успокаивающий, отлично говорит по-испански. И у нее есть опыт работы! Гамбург – Гарсиа слышал об этом крупном немецком городе – по населению в тысячу раз больше, чем Санта-Кларита. Может, это перст судьбы, что немка-комиссарша оказалась в этих краях?

– Так и есть, – подтвердил Гарсиа. Он крикнул в коридор через открытую дверь: – Родриго, зайди сюда!

Появился заместитель Гарсиа, его правая рука Родриго Санчес, которому, как и самому шефу городской полиции, было не более двадцати пяти. Коренастый, с открытым смуглым лицом и темными глазами, Родриго производил впечатление исполнительного и работящего сотрудника, каковым и был на самом деле.

– Расскажи-ка еще раз, кто и как звонил в участок с сообщением об убийстве, – попросил его Фелиппе.

Родриго охотно пояснил:

– Я снял трубку, странный голос произнес: «Синьора Фабидо только что убили, и если вы поторопитесь, то можете застать преступника в доме». Я и доложил тебе... Точнее, вам, синьор комиссар!

– Поэтому я, едва Родриго поставил меня в известность о звонке, отправился к особняку Фабидо, – продолжил Гарсиа. – Ну, а остальное вам известно. Там я на первом этаже нашел вас с пистолетом, а на втором – труп самого Хорхе Фабидо.

Эльке отпила кофе и сказала:

– Могу только предположить, что тот, кто убил старика, видел, как я заходила в особняк. Наверняка он – или она – сообразил, что это чрезвычайно подходящая возможность свалить на меня вину за смерть Фабидо. И он позвонил в участок, чтобы подтолкнуть вас к моему аресту. Я уже говорила, что, когда заходила в дом, видела чью-то тень и слышала шорохи. Убийца едва не столкнулся со мной!

– Но кто он, этот чертов убийца! – в сердцах воскликнул Гарсиа. Став комиссаром городской полиции, он чрезвычайно гордился этим назначением, однако за последние несколько дней Фелиппе приуныл. Под его носом происходят страшные преступления, а он не в состоянии напасть на след злодея.

Раздался шум в приемной, Гарсиа велел заместителю посмотреть, кто явился в участок. Было около семи утра. Уже давно рассвело, и сквозь тонкие жалюзи в кабинет Фелиппе пробивались лучи солнца.

– Комиссар Николетта Кордеро, – входя в кабинет, произнесла темноволосая женщина, показывая свое служебное удостоверение. Эльке отметила, что эта столичная комиссарша очень даже симпатичная. Шрепп всегда тянуло к испанкам или итальянкам. Или латиноамериканкам.

Фелиппе, радуясь, что подоспела помощь, напустил на себя важный вид. Все же он – глава полиции целого города, а кто эта Кордеро – рядовой комиссар!

– Я прибыла в ваш город, чтобы вместе с вами, синьор комиссар, провести расследование тех преступлений, которые произошли в последние дни, – сказала Кордеро. Фелиппе помнил приказание, полученное им по телефону из столицы штата, – во всем оказывать Кордеро содействие. Получается, что она здесь главная! И лавры победителя достанутся ей. Но зато в случае поражения и спрос будет с нее.

– Мы очень рады, синьора комиссар, – сказал Фелиппе Гарсиа.

Та отмахнулась и добавила:

– Мне кажется, что мы можем называть друг друга по имени, не так ли? Ну что же, если с этим все согласны, то я бы не отказалась от чашки крепкого кофе и от последних известий. Вы, как я понимаю, и есть комиссар полиции из Германии Эльке Шрепп?

Кордеро обратилась к сидящей на стуле женщине. Та кивнула и произнесла не неплохом испанском:

– Так и есть. И до последнего времени я была подозреваемой в совершении убийства.

– Что же, тогда вам есть что рассказать мне, – получив от Родриго свой кофе, заявила Кордеро. – Прошу, Фелиппе, изложите мне все то, что известно на данный момент!

Спустя час Эльке Шрепп в сопровождении Николетты Кордеро и Родриго Санчеса вышли из здания полицейского участка. Николетта, ознакомившись с фактами, пришла к тому же, что и Гарсиа, выводу: подозревать немку в совершении убийства или причастности к нему нет смысла. Она оказалась в Санта-Кларите совершенно случайно. Хотя по своему опыту Нико знала – случайностей в жизни не бывает. Ну, или почти не бывает.

– Таким образом, нам известно, что жертвами неизвестного убийцы или убийц стали сестра Фернанда, которая была найдена задушенной в капелле, сестра Пилар, которую утопили в городском фонтане, и синьор Хорхе Фабидо, – констатировала Николетта. Она обратилась к Шрепп: – Что вы думаете по этому поводу, Эльке? Связаны ли между собой эти смерти?

– Скорее всего, да, – ответила после короткого раздумья Шрепп. – Кто-то начал непонятную и смертельную игру. Первая монахиня могла стать жертвой грабителя, который похитил драгоценную дароносицу. Из дома историка тоже могли исчезнуть некие важные предметы или документы. А вот вторая жертва... У нее же ничего не пропало и не исчезло?

Они шли по Санта-Кларите. Эльке во время своего автопутешествия уже навидалась подобных крошечных городков: они были похожи один на другой как две капли воды. Запыленные здания, узкие улочки, центральная площадь, на которой возвышается ратуша. Родриго вывел их к небольшому фонтану.

– Здесь и нашли сестру Пилар, – сказал он, указывая на неглубокую гранитную чашу, в которой плескалась вода. – Монахиня была уже пожилой, кажется, за шестьдесят, поэтому справиться с ней преступнику, вероятнее всего, не составило труда.

Николетта подошла к фонтану, а Эльке на мгновение закрыла глаза и представила картину: монахиня, на которую кто-то нападает, зажимает ей рот, наклоняет голову к воде... Убийце не потребовалось много времени, чтобы сломить сопротивление хрупкой пожилой женщины. Но зачем? Чего ради этот тип промышляет убийствами? И почему именно сейчас, накануне приезда в Санта-Клариту папы римского? Или это опять случайность? Не слишком ли много этих случайностей?

– Что это? – произнесла тем временем Эльке Шрепп, указывая на мутную воду фонтана. Николетта присмотрелась. В самом деле, на дне чаши что-то блестело.

– Вы подвергали место преступления осмотру? – задала вопрос Николетта. Родриго смутился. Именно это и входило в его обязанности.

Эльке, запустив руку в мутные воды фонтана, выудила небольшую изящную вещицу. Нико Кордеро присмотрелась. Нечто похожее на крупную пуговицу со вставкой из темно-зеленого с прожилками камня в золотом обрамлении.

– Запонка, – сказала Эльке Шрепп. – Золото и малахит. Ценная вещица, не так ли? Наверное, не так уж много жителей Санта-Клариты могут позволить себе нечто подобное. Запонка мужская, судя по размеру и дизайну. И долго ли она лежит в фонтане? Как она туда попала? Может быть, она соскользнула с манжеты убийцы в тот момент, когда он опускал голову несчастной сестры Пилар в чашу фонтана?

Николетта извлекла из кармана джинсов небольшой полиэтиленовый пакет, в который и была помещена запонка. Эльке тщательно прошарила фонтан, однако не нащупала ничего, кроме пары прошлогодних сгнивших листьев и склизкого налета на гранитной поверхности.

Родриго ужасно смутился, Нико видела, как молодой помощник комиссара Фелиппе Гарсиа покраснел. Ему это идет, мелькнула у нее мысль.

– Что же, нам необходимо узнать, кому принадлежит эта безделушка, – сказала Николетта. Затем, повернувшись к Эльке, которая с индифферентным видом смотрела на здание ратуши, промолвила: – У нас не так уж много времени. Я прибыла в чужой город с заданием найти убийцу или убийц двух монахинь и синьора историка. Одной мне будет сложно справиться с этим. Поэтому я заранее благодарна вам, Родриго, за помощь при проведении расследования. С вашим шефом я уже говорила на эту тему, он в любом случае войдет в импровизированную команду. И, кроме того... – Она повернулась к Эльке и заявила: – Думаю, есть смысл, чтобы и вы, госпожа комиссар, помогли мне. Вы – работник полиции, пускай и немецкой, обладаете бесценным опытом. Всего в течение нескольких минут нашли то, что местная полиция так бездарно прошляпила...

Родриго снова покраснел. Эльке, которая была сама до крайности заинтригована происходящим в Санта-Кларите, согласилась на предложение Нико немедленно. Ее вчерашнее желание уехать в Эльпараисо, а оттуда – домой в Гамбург прошло. Она задержится в провинциальном городке еще на какое-то время. И поможет Николетте. Возможно, затем представится возможность сойтись с Нико и поближе...

Конечно, Николетта Кордеро не могла знать обо всех мотивах, которые побудили Эльке Шрепп согласиться, однако ей было достаточно услышать короткий ответ:

– Сочту за честь. Все же приятно из разряда подозреваемых перейти в сыщики.

– Великолепно, – произнесла Николетта. – Значит, так, Родриго. Нам нельзя терять времени, однако мне хотелось бы знать, где я смогу остановиться и принять душ, а также перекусить. Наверняка этот же вопрос мучает и Эльке. У тебя на примете есть какой-нибудь отель? И вообще, у вас тут имеется отель или хотя бы постоялый двор?

Родриго Санчес произнес несколько обиженным голосом:

– Санта-Кларита – может, небольшой, но приспособленный к визитам туристов городок. К нам приезжает много паломников, которые хотят увидеть плачущую хрустальную статую Девы Марии. У нас есть великолепная гостиница.

– Ну и хорошо, – заявила Нико. – Веди нас туда. А потом нам нужно побывать на месте первого преступления, в монастырской капелле.

Родриго повиновался и повел дам к гостинице. Эльке едва сдержала вздох разочарования, когда перед ее глазами предстало обшарпанное здание с шаткой лестницей и облезшей вывеской: «Отель «Империал». Что же она ожидала увидеть в Санта-Кларите, вряд ли пятизвездочный люкс?

Они получили два одноместных номера, молоденький портье выдал Николетте и Эльке ключи. Их номера располагались рядом, в одном коридоре. Обстановка была приемлемой, хотя и скудной. Эльке зашла в ванную комнату и попыталась пустить воду. Душевой шланг зашипел, закапала тепловатая вода. Раздевшись, Шрепп ступила под струи. И в этот момент из сливного отверстия на полу вылезло непонятное существо. Комиссарша, которая как раз намылила голову, не сразу увидела его, она почувствовала прикосновения тонких лапок создания, которое пыталось залезть на ее стопу, дико заорала и голышом вылетела из-под душа, стряхивая тварь, что покусилась на нее. Это оказалась десятисантиметровая сороконожка отвратительного коричневого цвета. Членистоногое было не одно, вслед за ним из сливного отверстия вылезали все новые и новые шебуршащие существа.

Завернувшись в полотенце, с намыленной головой, с которой капала вода, Эльке вылетела в коридор и столкнулась с Николеттой, облаченной в халат.

– Эти твари! – крикнула Кордеро. Эльке заглянула к ней в комнату. У Нико не было проблем с сороконожками, однако на крошечном балкончике висело похожее на полусгнивший баклажан осиное гнездо. Вылетевшие из него насекомые с жужжанием кружили по номеру Кордеро.

Вызванный флегматичный портье, симпатичный молодой человек, заявил, что ничем не может им помочь. Он раздавил сороконожек, смыл остатки их трупиков водой и предложил Эльке продолжить водные процедуры.

– А ос я уберу сейчас, ничего страшного, – старался он успокоить Нико. Но комиссарши уже приняли решение, что отель «Империал» не подходит для проживания. Они ретировались. Родриго, который привел их в единственную в городе гостиницу, уже не было. Не поддавшись на уговоры Мигеля, Эльке и Нико оказались на улице.

– И куда мы теперь отправимся? – потрясая мокрыми волосами, частично еще в радужной пене, спросила Шрепп. Нико не знала, что и ответить. Прохожие с интересом смотрели на двух незнакомок, которые пребывали перед входом в гостиницу в полном неведении и беспомощности.

– Синьориты! – раздался знакомый голос молодого портье, который выбежал вслед за комиссаршами на улицу. – Подождите, прошу вас!

Николетта с любопытством посмотрела на молодого человека, точнее, еще подростка, вряд ли портье было больше семнадцати-восемнадцати лет. Мигель (так его звали, судя по табличке на отвороте старенькой, но чисто выстиранной рубашки) произнес на одном дыхании:

– Мне очень стыдно за то, что вы вынуждены покинуть наш отель...

– Ну да, отель, – фыркнула Эльке. Собственно, чего она хотела от Санта-Клариты? Это же не столичный рай Эльпараисо, где, если есть деньги, можно снять все, начиная от лачуги и заканчивая дворцом.

– К сожалению, хозяин совершенно не следит за состоянием нашего отеля, – не заметив саркастической улыбки Эльке, продолжал молодой портье. – Он говорит, что не намерен вкладывать деньги в ремонт этого заведения. И он прав, отдачи почти никакой, у нас туристов мало, в основном странники, которые хотят посмотреть на статую Девы Марии, но те приезжают на несколько часов, а потом отправляются восвояси...

Эльке смягчилась. Юноша явно желал им помочь и выражал свое сочувствие.

– И кто ваш хозяин? – спросила Николетта.

Портье охотно пояснил:

– Дон Пруденсио Ногера, наш градоначальник, чрезвычайно добрый и справедливый...

Эльке поняла, почему Фелиппе, племянник Пруденсио, велел Родриго отвести их в гостиницу, принадлежащую дядьке. Заботится о доходах семьи, что ли?