Миллион приключений Алисы (сборник) Булычев Кир
– Люди это, не беспокойся, – сказал старик. – Ты Ивана Иваныча помнишь, в том году приходил?
Мальчик перевел взгляд с лица Алисы на козлика и вдруг улыбнулся, соскочил со скамейки и подбежал к козлику.
– Я вас узнал! – закричал он. – Хоть вы изменились, я вас все равно узнал! У вас взгляд прежний. Кто же это вас так, а?
– Теперь все в порядке, – сказал старик. – Мой Герасик такой чуткий, просто страх. Нутром все чует. Я вас вел и думал: если признает – значит, не врешь, а если не признает – иди на все четыре стороны. Да ты садись. Тебя как зовут?
– Алиса.
– Рад бы тебе помочь, – сказал старик, – но не знаю как. Скажи, внучок, не слыхал ли ты: может, проходил здесь такой бандит – зовут Кусандрой, сам худой, как Кощей, в длинном черном балахоне, с мешком, полным золотых яиц, и с курочкой Рябой в клетке. Он и есть главный злодей.
Герасик сидел на лавке и гладил козлика. Он задумался, потом тихо ответил:
– Такой человек проходил. Только в нашей деревне не останавливался. Думаю я, что он в разбойный лес подался.
– Почему ты так думаешь? – спросил старик.
– Потому что он не настоящий волшебник. Если бы настоящий, о нем бы мы обязательно слыхали. Самозванец он, а не волшебник. А если так, то возле волшебников ему делать нечего.
Мальчик говорил рассудительно, серьезно, как взрослый. Был он такой худой, заморенный, что даже кожа его отливала голубым цветом. «Наверное, чем-нибудь болен», – подумала Алиса и спросила:
– Ты не больной, Герасик? А то у меня лекарства есть с собой.
– Не больной я, – сказал мальчик. – Только голодный. Мне Иван Иванович лекарства приносил, называются витамины. Я их съел, а все равно голодный.
– Ох, грехи наши тяжкие! – вздохнул дед. – Даже ребенка досыта накормить не можем! Была корова, было молочко, да вот волки коварные сожрали ее, заманили в лес моим голосом.
– Вы обо мне не беспокойтесь, – сказал мальчик. – Сейчас нам надо Иван Иваныча спасти. Я ради этого все свои мысли отложу.
– А ты о чем мыслишь? – спросила Алиса.
– Я изобретаю. Времена трудные пошли, надо изобретать. Иначе, как совсем похолодает, плохо придется. Помрем, как драконы и богатыри.
– Он все думает у нас, все думает, – сказал старик. – Гулять не ходит, воздухом не дышит, все думает.
– А что же делать, дедушка? – сказал Герасик. – Кто-то должен думать.
Алисе мальчик понравился. Она была с ним совершенно согласна. Ей было приятно, что здесь она увидела одного из тех людей, которые будут думать и в конце концов додумаются, как строить дома, изобретут паровоз и телефон, переживут все ледниковые периоды и полетят в космос.
– А над чем ты сейчас мыслишь? – спросила Алиса.
– Я думаю, как изобрести такую штуку, чтобы грузы не таскать, а легко перевозить.
Герасик достал из-под лавки дощечку и два кружочка, вырезанные из дерева. Он приложил кружочки по бокам дощечки и сказал:
– Хочу придумать, как дощечку к этим кружкам приспособить, чтобы она не тащилась, а катилась. Мы бы сделали большую коробку, в нее клали бы тяжелые вещи и катили. Понимаешь?
– Значит, ты колесо изобретаешь! – воскликнула Алиса. – Я думала, что-нибудь серьезное. Кто же изобретает такие пустяки? Разве у вас колеса нету?
– Колесо? – повторил Герасик. Он расстроился, что колесо, оказывается, не надо изобретать, а он не знал об этом. – Наверное, где-нибудь в очень далеких землях изобрели, – сказал он. – Иначе я бы об этом уже знал.
– Да ты не обращай внимания, – сказал старик. – Ты себе изобретай. Если в заграничных землях изобрели, то нам они не скажут. А мне дрова тяжело из леса таскать…
– Ой, погодите! – сказала Алиса. – Наверное, я ошиблась. Ведь это я знаю про колесо, потому что я в будущем живу. Но я не знаю, кто его первым придумал. Может, Герасик и придумал. Хочешь, я тебе помогу, покажу, как кружочки к доске прикреплять, чтобы удобнее катить? Мы его вместе с тобой изобретем.
– Нет, – сказал тихо мальчик. – Не надо мне подсказывать. Я хочу сам. Если ты мне подскажешь, то какой я изобретатель? Ты же тысячу раз это колесо видела, тебе и думать не надо. Вспомнила, и все тут. Спасибо, без тебя изобрету.
Герасик закинул кружочки под лавку.
– Пойдем, – сказал он.
– Куда? – спросила Алиса.
– Я вас в разбойный лес провожу.
Алисе было стыдно. Расстроила изобретателя, не подумала о том, что придумать труднее, чем вспомнить.
– Извини, Герасик, – сказала она. – Ты изобретай, я больше не буду мешать. Ты нам только покажи, куда идти, а дальше нас Сила проводит.
– Нет, – сказал мальчик. – Я с вами пойду. Сила в этих местах не бывал, разбойного леса не знает.
– Ой, не ходи, Герасик, в разбойный лес, – взмолился дед. – Никто оттуда живым не возвращался. И гостей туда не зови. Пожалей их молодое здоровье.
– Мы сами пойдем, – сказала Алиса.
Но Герасик не слушал. У дверей он сунул ноги в рваные лапти, вышел наружу и остановился, поджидая остальных.
Яблоня за рекой
С поля доносился богатырский храп.
– Совсем забыла, – сказала Алиса. – Надо богатыря Силу разбудить. Он обидится, если мы его с собой не возьмем. Он подвиги любит.
– Пускай спит, – сказал мальчик. – Начнешь его будить – зашибет. Он дурной.
– Нет. – Алиса повернула к полю. – Я его сама разбужу. Он нам в лесу пригодится.
Она подошла к богатырю, который мирно спал, раскинув руки.
– Сила, – сказала она, – пора идти.
Сила продолжал храпеть.
Козлик подбежал к богатырю и дернул его губами за рукав.
Сила продолжал храпеть.
Козлик боднул богатыря.
Никакого результата.
Алиса толкнула богатыря.
Богатырь поморщился во сне, пошевелил губами, но не проснулся.
– Си-ла! – крикнула Алиса в ухо богатырю.
Богатырь отмахнулся мощной рукой, Алиса и козлик еле успели отпрыгнуть. Герасик отбежал в сторону.
Тогда Алиса подобрала с земли сучок, вытерла его о сарафан и пощекотала богатырю в носу.
Богатырь по-богатырски чихнул и проснулся.
– Кто смеет меня беспокоить? – спросил он грозно. – Раздавлю, как козявку!
– Силушка, – сказала Алиса, – ты с нами идти собирался.
– Никуда я не собирался. Я теперь собираюсь спать тридцать лет и три года. Накоплю мощи и всех разгромлю.
– Нельзя тебе спать тридцать три года, – сказала Алиса. – Тебя ледником накроет.
– И ледник разгромлю, – сказал Сила.
– Ну, как хочешь, – сказала Алиса. – Мы тебя хотели на подвиги позвать, в разбойный лес.
– В разбойный лес? На подвиги? Так чего же раньше-то не сказала! – Богатырь поднялся с пашни и потянулся, хрустнув костями. – В разбойном лесу я еще не был. Ого-го-го! Как мы там повеселимся, как мы там побезобразничаем!
– Ты бы лучше меня слушался, – сказала Алиса. – Безобразие может все испортить.
Тут богатырь рассмеялся, ему показалось очень смешным слушаться девчонку, и так, хохоча, он и пошел вслед за мальчиком, который показывал дорогу.
«Странно, – думала Алиса, – ведь мы все это время ходим по Москве. Вернее, по земле, где потом будет Москва. Может, даже до центра ее не дошли. А если не считать нескольких избушек, вообще жилья не встретили».
Солнце поднялось уже высоко, пригревало. Они миновали небольшой густой лес и остановились на берегу широкой медленной реки. «Наверное, это Москва-река», – подумала Алиса и спросила мальчика:
– Эта река у вас как называется?
– Большая, – сказал мальчик. – Мы ее Большой называем, а есть еще Маленькая, но до нее идти далеко.
– Это Москва-река? – спросила Алиса у козленка.
Козленок кивнул головой.
– Что-то он у тебя неразговорчивый, – сказал Сила. – Язык, что ли, проглотил? – И Сила засмеялся собственной шутке.
– Так он же заколдованный! – сказала Алиса.
– А, заколдованный! – вспомнил богатырь. – Тогда понятно.
Они спустились к воде. Вода в Москва-реке была хрустальной, чистой, прозрачной, в глубине резвились рыбешки, на секунду из воды показалась здоровая гигантская щука.
– Погодите тут, – сказал мальчик. – Я лодку достану.
Он отбежал к кустам, что росли у воды, и вскоре оттуда показался нос лодки, выдолбленной из большого ствола. Лодка была узкой и на вид неустойчивой, но мальчик сказал, что она всех выдержит, даже богатыря. Богатырь поглядел на лодку и сказал:
– А может, я вас здесь подожду?
– Боишься? – спросила Алиса.
– Не боюсь, я плавать не умею, – сказал богатырь. – В моей кольчуге я как топор на дно пойду. Жалко меня.
– А подвиги? – спросила Алиса. – Ты хотел подвиги совершать.
– А если я утону, – резонно ответил богатырь, – то и подвиги некому будет совершать. Пустое дело. Хотя, конечно, подвиги совершать имею желание.
В конце концов богатыря уговорили. Он поехал отдельно, после того как перевезли Алису с козликом. Он сидел в самой середине лодки, неподвижный, как железная статуя, зажмурив глаза, и так крепко держался за борта, что на том берегу всем вместе пришлось разгибать его пальцы, а в бортах остались глубокие вмятины.
Когда все поднялись на высокий дальний берег, Герасик показал на синеющий впереди лес и сказал:
– Вот это и будет разбойный лес. Дорога туда через луг, другой дороги нету.
– Спасибо тебе, Герасик, – сказала Алиса. – Возвращайся домой, дедушка будет волноваться.
– Домой я пока не пойду, – сказал маленький изобретатель, шмыгнув носом. – Торопиться мне некуда. Я здесь посижу, подумаю. У воды мысли лучше приходят.
– Ты это брось, – вдруг вмешался в разговор богатырь Сила. – Ты это брось – думать. Ты же не сказочный, а, можно сказать, обыкновенный человечек. Думают волшебники и колдуны. Твое дело – землю пахать и лапти плести.
Сила уже отдышался, страх его пропал, да он и сам о нем позабыл.
– Иди, – сказала Алиса богатырю. – Иди вперед, мы тебя догоним.
Богатырь послушался и побрел вверх по откосу.
Алиса сказала:
– Если мы долго не будем возвращаться, ты нас не разыскивай. Ты в деревню возвращайся. Мало ли что… А вдруг нам придется дальше идти Кусандру искать?
– Хорошо, – сказал мальчик. – Я дотемна подожду и поеду обратно.
Сверху послышался тихий плач.
Прислушались – точно, кто-то плачет.
Они побежали наверх.
Там, над рекой, на обрыве не было ни одной живой души. Богатырь уже ушел далеко к лесу.
– Я знаю, кто плачет, – сказал Герасик.
Он показал на яблоню, усыпанную тяжелыми плодами. Ветки ее согнулись под тяжестью яблок почти до самой земли.
– Странно, – сказала Алиса. – Еще только май месяц, а яблоки уже созрели.
– Я не знаю, что там у вас, – сказал мальчик, – но у нас лето уже кончается. Только год выдался холодный, яблоки упасть не могут. Вот яблоня и плачет.
– Ясно! – сказала Алиса. – Сказочной яблоне надо помочь. И она нам когда-нибудь поможет.
– Как хочешь, – сказал Герасик. – Я в эти сказочные дела не вмешиваюсь. Я сегодня яблоню потрясу, а завтра меня за это какая-нибудь ведьма заколдует.
Но Алиса подошла к плачущей яблоне и как следует потрясла ее ствол. Яблоки покатились на землю.
– Еще, – прошептала яблоня с наслаждением, расправляя ветви. – Еще, моя дорогая!
Козлик разбежался и со всего размаха ударил рожками в ствол, яблоки покатились на землю с новой силой.
– Еще, – повторяла яблоня. – Еще-о-о!
Герасик тем временем собирал яблоки за пазуху.
– Дома пригодятся, – сказал он.
Алиса кончила трясти яблоню, та пошевелила ветками и проворковала:
– Спасибо. При первой же возможности отплачу.
– Не стоит благодарности, – сказала Алиса.
– Ты возьми яблочко, – сказала яблоня. – Хорошие яблоки, добрые.
Алиса подобрала яблоко и надкусила его. Яблоко было кислым до невозможности. Яблоня оказалась дикой, некультурной. Но Алиса, стараясь не морщиться, съела все яблоко, чтобы не обидеть яблоню. Ни одной матери нельзя говорить, что у нее неудачные дети.
Алиса ела яблоко и смотрела на мальчика Герасика.
– Ты чего задумался? – спросила она.
– Как-то раньше в голову не приходило, – сказал мальчик. – А сейчас увидел и удивился. Почему яблоки падают на землю, а не в небо? Что их притягивает?
– Как что? – удивилась Алиса. – Земля.
– А почему?
Алиса открыла было рот, чтобы объяснить мальчику законы тяготения, но козлик сильно боднул ее в ногу.
– Ты чего? – спросила Алиса.
И поняла. Нельзя подсказывать. Если мальчик сможет, пускай сам придумает этот закон, без подсказки. А если не придумает, подождем Ньютона, английского ученого, который этот закон придумает наверняка.
И, оставив мальчика в задумчивости возле сказочной дикой яблони, Алиса с козликом побежали вслед за богатырем, который остановился на опушке леса и махал мечом – тренировался.
В разбойном лесу
Разбойный лес оказался еще темнее, чем тот, в котором была спрятана в дупле машина времени.
Казалось, он хранит в себе холод зимы, холод ночи, холод страшных подземных пещер.
Подлеска в нем не было. Стволы седых елей стояли, как колонны, ветви их нависали, как своды подвала, и травы никакой в нем не росло, только на черной земле, прикрытой упавшими с елей иголками, стояли кое-где бледные поганки на тонких ножках.
Скоро они увидели развалины каменного замка. Неизвестно, кто и почему решил строить замок в таком темном и пустом лесу, и неизвестно, кто и почему покинул этот замок. Как светлячки, из черных дыр светились зеленые глаза – и тоже неизвестно, чьи глаза. Ни Алиса, ни Сила подходить поближе, чтобы узнать, не захотели.
Потом они прошли мимо круглого озера. Вода в нем была странной – она ничего не отражала. Поэтому озеро казалось просто бездонной дырой. На берегу сидела лягушка в царской короне, и, когда Алиса окликнула ее и спросила, как пройти к разбойникам, лягушка ничего не ответила, прыгнула в озеро и пропала в нем, даже кругов по воде не пошло.
Но когда путникам уже казалось, что они заблудились и не выйдут отсюда, впереди послышалась песня. Песня была скучная, грубая, и пели ее грубые и скучные голоса.
Сила остановился, подумал, потянул носом и сказал:
– Похоже, разбойники. Поют плохо.
Поляна, на которой сидели разбойники, была такой же темной, как и весь лес. Так же смыкались над ней ветви вековых елей, и если бы не большой костер из толстых бревен, который горел посреди поляны, трудно было бы разобрать, что там происходит.
Хотя, в общем, ничего особенного там не происходило.
У костра спали вповалку несколько дикого и неопрятного вида разбойников, одетых как попало в украденные и отобранные вещи. На одном – роскошный бархатный камзол и лапти с золотыми шпорами, а вместо штанов – женская шелковая юбка. Другой одет в медвежью шкуру, в железные рыцарские штаны, а пятки голые. Бороды и волосы у разбойников оказались такими спутанными и длинными, что было ясно – они с детства не причесывались и не стриглись.
Три разбойника не спали. Они сидели обнявшись, раскачивались и тянули скучную песню.
На краю поляны стояла изба на больших курьих ногах, дверь в нее была открыта, оттуда спустилась по ступенькам отвратительного вида горбатая старуха с ковшом в руке. Ковш дымился. Она подошла к разбойникам и сказала:
– Нате, чайку попейте. И идите на работу. Что-то сегодня с утра человечьим духом тянет. А вы все валяетесь.
Разбойники взяли ковш, первый отхлебнул, закашлялся, потом утерся рукавом и сказал:
– Славный у тебя чаек, старуха, крепкий, кусается!
– Сама варю, сама настаиваю, – сказала Ведьма. – Ну, вставайте, идите! Всю добычу прогуляли и пропили!
– Погоди, бабка, – сказал второй разбойник и отдал ей пустой ковш. – Перерыв еще не кончился. И нету никого в лесу. Всех, кого только можно, мы уже ограбили.
– Нет в жизни счастья! – закричал третий разбойник.
Алиса обернулась к козлику и сказала шепотом:
– Кусандры не видно.
– Эй! – закричал тонкий голос над головой. – К вам гости, дорогие разбойнички!
И тут же раздался такой свист, что зашатались ели, а избушка на курьих ножках сама перевернулась спиной к поляне, чтобы не слышать ужасного свиста.
Алиса зажала уши, подняла голову и увидела, что на ветке сидит очень большой Соловей, растрепанный и грязный, как все разбойники, а на шее у него золотое кольцо с рубином – видно, снял с кого-то.
– Замолчи, разбойник! – закричала на Соловья Ведьма. – Избу испугал! Чего тебе почудилось?
– Люди! – завопил Соловей и снова засвистел.
– Откуда здесь людям быть? – засмеялся разбойник. Другие разбойники от свиста начали просыпаться, ругались, что не дают поспать. – Кто сюда сунется, кто сюда дорогу найдет?
Алиса решила, что прятаться поздно. Она велела козлику и Силе подождать ее, а сама вышла на поляну к костру и сказала:
– Я сюда сунулась. Мне поговорить с вами надо.
От изумления разбойники онемели, а Ведьма даже села на землю.
– Не бойтесь, – сказала Алиса. – Я у вас спрошу и уйду.
– Девочка, – сказал один из разбойников. – Живая.
– Дура! – сказал другой разбойник. – Мы же тебя ограбим!
– У меня нечего взять, – сказала Алиса. – Хотите – проверьте.
Разбойники повалились на землю от хохота.
– Доверяем, но проверяем, – сказал, отсмеявшись, их атаман с черной повязкой на правом глазу. – А ну, выкладывай, с чем пришла, смелая кроха, а то скучно.
– Скучно, – повторили разбойники.
– Я ищу волшебника Кусандру, – сказала Алиса. – Вы такого не видели?
– Кого-кого?
– Кусандру. Может, он настоящий волшебник, а может, просто самозванец, но он заколдовал моего брата.
– Кусандрато? Заколдовал? – сказала Ведьма. – Ну, ты меня рассмешила. Никакой он не волшебник, и заколдовать он никого не умеет. Это я тебе точно говорю.
– И все-таки заколдовал, – сказала Алиса. – Поглядите.
Козлик выбежал на поляну и встал рядом с Алисой.
За ним вышел богатырь Сила.
Разбойники вскочили, схватились за оружие.
– Не бойтесь, – сказала Алиса.
– Мы никого не боимся, – сказал атаман разбойников. – Кто из них заколдованный?
– Козлик, – сказала Алиса. – Кусандра дал ему из какой-то лужи напиться.
– Ну, это еще не волшебник, – сказал Атаман, – если воду подсовывает. Не ищи ты Кусандру, не поможет он тебе.
– Но я хотела с ним поговорить, – сказала Алиса. – К тому же он украл у нас курочку Рябу.
– Украл? Не может быть, – сказал Атаман.
А остальные разбойники почему-то снова рассмеялись.
Тем временем Баба Яга подошла к Алисе, погладила ее по щеке и проскрипела:
– Ах ты, какая гладенькая да красивенькая, человечьим духом пахнешь, вкусная будешь.
– Бабка! – прикрикнул на нее атаман разбойников. – Ты эти штучки брось! Человек к нам по делу пришел, без страха, доверился, а ты уже ее готова на лопату и в печь!
– А я чего? – Бабка сразу отпрыгнула от Алисы. – Я только сказала.
– Горе мое, горе! – послышался новый голос. – Я сплю, а тут люди. Где здесь люди?
Из кустов поднялся разбойник в два человеческих роста, заросший бородой до колен – лица не видно. Он распахнул, зевая, такой огромный рот, какого Алисе вообще видеть у людей не приходилось, да что у людей – у бегемота такого рта не бывает.
– Почему не разбудили вовремя? – спросил этот страшный человек. – Подавайте сюда людей!
– Вот видите, – сказала Ведьма, – господин Людоед тоже беспокоится.
– Садись, Людоед, успокойся, – сказал Атаман. Он, видно, и в самом деле был отважным разбойником. Не испугался Людоеда. – Ты не на работе.
– Жан! – раздался тут громкий крик богатыря Силы. – Как ты изменился! Тысячу лет тебя не видел.
Людоед оглянулся и тоже узнал богатыря.
– Сила! – воскликнул он. – Сила Пудович! Какими судьбами?
Богатырь и Людоед обнялись так, что захрустели кости, потом сели рядом у костра.
«Ну и хорошо, – подумала Алиса. – По крайней мере этот Людоед о нас забыл. А с Ведьмой мы как-нибудь справимся. Надо отсюда поскорей убираться. Не место здесь нормальному человеку».
– Как ты? – спрашивал Людоед, хлопая Силу по колену. – Как наши? Как Илья Муромец? Как Самсон Семенович? Как Алеша? Роланд как? Как благородный Ланцелот? Зигфрида давно не видел?
– Долго рассказывать, – отвечал Сила. – Кто жив, кто погиб в честном бою, кого волшебники погубили. Все по-разному. С Ильей Муромцем дня два назад встретились. Он как раз дракона свалил. Крупный был дракон – девять голов.
– А Руслан? Русланчик жив? А как Тариэль? Автандил, его дружок, как? Ты-то сам как?
– Погоди, – сказал Сила. – Про меня все ясно. Я по-прежнему подвигов ищу, слабых защищаю, принцесс освобождаю, славу добываю. А ты чего здесь делаешь? Почему в таком виде? Почему без доспехов и доброго коня? Ты же один из самых сильных был, Жан!
– Ушел я из рыцарей, – сказал Людоед. – Устал по полям и лесам гоняться. Решил отдохнуть. Считай, на пенсии я.
– Может, тебе есть нечего? Может, обеднел ты? Мы тебе всегда поможем.
– Все у меня есть… живу зажиточно, тихо… только скучаю.
Разбойники прислушивались к разговору двух силачей.
Читать бесплатно другие книги:
