Серый маг Джевага Сергей

Рощица оказалась не такой уж и большой. Спустя пять минут Лохматый и Птиц вырвались из-под полога ветвей. Взлетели на очередной холм и продрались сквозь колючий кустарник. Кубарем скатились по крутому откосу, прыгнули в глубокую лощину. Парень полез на противоположный склон. Но нищий вернул, повел по извилистому устью. Спустя пять минут полог ветвей остался за спиной. Впереди замаячила голая каменистая равнина, обрыв. Дальше — бесконечное море облаков, туманная дымка… Птиц застонал от отчаяния и злости. Остров! Сбежать от демона невозможно. Рано или поздно догонит, снова придется драться. А за исход поединка поручиться нельзя.

Ирн замедлился, указал влево — надо бежать по кругу. Но внезапно получил ощутимый удар под колени и рухнул как подкошенный. Бродяга волоком затащил спутника в неглубокую яму, рухнул рядом. Прикрыл рот послушника ладонью, сделал страшные глаза и приложил палец к губам. Тихо!

В душе родились удивление, злость. Да что за глупости? Демон нагонит с минуты на минуту… Парень дернулся, но получил весьма ощутимую оплеуху. Лохматый подарил убийственный взгляд, указал вперед. Но Птиц уже и сам уловил в вое ветра чьи-то голоса. Замер, навострил уши. И с изумлением понял, что говорят на одном из дорамионских диалектов. Люди?! Но как здесь оказались? Или… Тьма!..

Догадка могла показаться безумной, если бы беглецы находились где-нибудь в Аримионе. Но тут, в Поднебесном… Послушник оцепенел, недоверчиво взглянул на бродягу. Тот приподнял бровь и едва заметно кивнул — да, правильно. Медленно убрал руку, позволил вздохнуть. Положил клинок так, чтобы удобней бить без замаха. Напрягся и прислушался. Подкрался к краю выемки, осторожно высунулся. Птиц поступил так же, замер и затаил дыхание.

Впереди простирались каменистая равнина, груды обломков и обрыв. Повсюду — кусты и трава, впереди сдвоенная пелена облаков. А вдалеке высокая скала со сказочным замком на вершине. Птиц невольно напрягся. Вокруг пика темнело нечто, похожее на винтовую каменную лестницу. Но зачем и для чего? Чтоб обитатели могли ножки в тумане помочить? Или назначение сугубо прикладное?..

Вновь зазвучали голоса, и теперь гораздо ближе, на фоне бескрайней синевы, мелькнули силуэты людей. Небольшая компания, человек восемь. На вид весьма колоритные. Одни в изукрашенных златом и серебром доспехах. Другие в обычной повседневной одежде. Третьи выряжены в невесть что. Крайний мужик вовсе полуголый, в одной набедренной повязке из волчьей шкуры. Рядом красивая женщина в платье из живых побегов травы… Лица бесстрастные и неподвижные как маски. В глазах тьма прошедших веков, спокойствие вечности. Но удивило иное. Люди шли по облакам, как по тверди! Ставили ноги в зыбкий туман, перепрыгивали с одного небесного странника на другого. Переговаривались, спорили…

Незнакомцы приблизились. Легко воспарили на высоченный каменный уступ, остановились посреди небольшой площадки в пятидесяти шагах от беглецов. Голоса стали громче, послушник различил интонации: неуверенность и сомнения, равнодушие и сила. Сколько же противоречий…

— …Не понимаю, просто не понимаю, — хрипло произнес высокий черноволосый мужчина в желтоватых рыцарских доспехах. — Куда он мог подеваться? Покидать замок невыгодно, там сосредоточены потоки Силы.

— Тактически поступил правильно, — возразил полуголый мужик. Потрогал рукоять грубого топора, что висел на поясе, пожал плечами. — Алар хоть и псих, но опережал тебя на пару ходов вперед, Кальвин. Смысл медведю оставаться в пещере? Охотники могут просто-напросто загнать в угол…

— Но Сила! — возразил первый. Развел руками, поморщился. — Столько, что можно сжечь нас еще на подходе. Престолы потеряны, каждый из нас утратил почти две трети мощи. А он просто взял и ушел. Куда? Зачем?.. Не вижу никакой логики, Джерард.

— Не скажи, Клен… — встряла в разговор женщина, одетая в зеленое платье из живых побегов.

— Э-э-э… попрошу! — фыркнул рыцарь и гордо вскинул голову. — То имя давно кануло в прошлое. Сколько раз просил, Леанна! Тебе доставляет удовольствие напоминать?

— Нравится называться именем бога? — парировала красавица, обнажила в улыбке ослепительно-белые зубы. — Вынуждена огорчить — прошлое никогда не отпустит, как бы ни прятался за чужими масками. Да и Силу ты утратил. Скажи, люди еще помнят тебя? Лишь единицы молятся втайне. Но когда войска Алара одержат победу, их сожгут как еретиков.

Лицо воина потемнело, налилось дурной кровью. Остальные напряглись, медленно расступились. Вокруг женщины и мужчины образовалось пустое пространство. Скрипнул металл, рыцарь начал медленно поднимать руку. По латной перчатке с треском побежали мелкие злые искорки.

— Хочешь, докажу? — спросил Кальвин, кривовато ухмыльнувшись. — Потеря Престола ничего не меняет… сестрица.

— Кроме того, что Алар может прихлопнуть тебя как муху, — ласково проворковала Леанна. — Каждого из нас… Я понимаю твое стремление возвыситься, братец. Ты всегда отличался честолюбием. Но подумай — не глупо ли? После стольких лет цепляешься за остатки эмоций. Каждый из нас так делает. А вот Светозарный двинулся дальше. И именно потому победил.

Мужчина поморщился, поднял и опустил кулак. Женщина просто и обезоруживающе улыбнулась. Красивая, гибкая, как виноградная лоза. Но в глубине волшебных глаз таилась тоска. Становилось понятно, что оба играют. Внешне еще люди, внутри — иные…

Птиц преувеличенно медленно опустил голову и перевел дух. Тьма!.. Боги собственной персоной! Тот полуголый дикарь, например Джерард, властитель Престола Воздуха. А заодно бог войны и ратных побед для верингов. Леанна — повелительница Престола Леса. Кальвин — бог Воды и морских пучин… Имена знакомые, образы тоже. Но в мире действительно почти позабыли о других Пресветлых. Храмы разрушены или переоборудованы под алтари Алара. Люди если и молятся, то втайне. Прослывешь еретиком, сразу кинут в костер…

— Хватит! — раздался четвертый голос. — Вы, кажется, решили работать командой?!

Говорил мужчина, одетый в простые порты и рубаху. Худощавый и жилистый, похожий на хищную птицу. Волосы с проседью, глаза черные и загадочные. И вроде бы выглядел сереньким и неприметным на фоне разряженных спутников, но в голосе проскользнула необычайная сила.

Леанна сдалась первая. Отступила, мило заулыбалась. Воин хмуро кивнул, опустил руки. Поколебался, но решился задать вопрос:

— Ты о чем-то говорила, сестра?..

— Разве? — сладкоречиво пропела богиня Леса. Похлопала глазами, изобразила глубокую задумчивость. — Ах да! Как я могла забыть? Наш безумный брат поступил вполне расчетливо и умно. Прекрасно понял, что мы, как нашалившие детки, сразу помчимся за помощью к старшему. А Терн, взойдя на Престол с нашей помощью, сможет войти в Замок и открутить его владельцу голову. Так что последствия вполне ожидаемые. Нас обыграли.

— Хм… похоже на правду, — пробормотал Кальвин, грозно прищурившись. — Но тогда просто… Выбор у Светозарного невелик: спрятаться в Нижних мирах или в Логеборе. А там потоки Силы чересчур нестабильны. Мы найдем и уничтожим его и без помощи Темного!

— Ошибаешься, — перебил один из молчавших до сих пор незнакомцев, молодой светловолосый парень.

— В чем же? — ничуть не смутился воин. — Опять посетили видения, Фьери?..

— Обычная логика, помноженная на результаты исследований, — беспечно улыбнулся парень. — Вчера я проверял баланс энергий. Престолы Огня и Света стремительно растут. Понимаешь, к чему веду?..

— Нет, — проворчал бог Воды. — Поясни дураку, сделай милость.

— Алар нарушил клятву, — снова встрял черноглазый мужчина.

Слова возымели ошеломляющее действие. Наступило молчание, взгляды присутствующих скрестились на говорившем. И хотя по лицам ничего нельзя было прочесть, но глаза сказали красноречивее любого оратора: боги растеряны и напуганы. Речь собрата стала чем-то вроде удара под дых.

— Терн, ты хочешь… — неуверенно произнес полуголый дикарь.

— Я ничего не хочу, — отрубил мужчина. Задумчиво посмотрел на руки, мрачно усмехнулся. С пальцев брызнул дымок, тени в складках одежды налились жутковатой чернотой. — И не хотел того, что вы со мной сотворили. Но Фьери прав, Алар ушел в мир.

— Но… это невозможно! — воскликнул Кальвин.

— А если Светозарный не такой уж и сумасшедший? — спокойно произнес Терн. Жестом заставил Тьму исчезнуть, окинул ошеломленных братьев и сестер заинтересованным взглядом. — Что, если очевидные глупости на поверку являются тщательно выверенным планом? Воплотиться в одном из людей — отличная идея. Нам придется попотеть, чтобы найти его.

— Война? — первым догадался Джерард и схватился за рукоять топора.

— Именно, — кивнул черноглазый. — Тьма и Свет. Как пафосно и бездарно… Алар стремится возвести мир в новую эпоху. А я бессилен. Могу лишь спуститься следом и постараться взять Мрак под контроль. Это замедлит процесс… немного.

— Но можно же как-то изменить ход событий! — прорычал Кальвин и схватился за рукоять клинка.

— Нас переиграли, — ответил Терн, покачав головой. — Я не знаю, что движет Светозарным. Похоже на влияние извне… Но мы еще поборемся. Часть из вас останется здесь. Попробуйте перекрыть каналы энергии, которые питают Замок. Остальные должны отправиться в мир под видом служителей, магов, простых путешественников. Ищите любые зацепки. Верховный рано или поздно выдаст себя…

— А ты? — спросила Леанна, посмотрев с тревогой и беспокойством.

— Я займусь собственной армией, — мрачно отрубил бог Тьмы. — К тому же есть дела, которые надо закончить… О Тьма!..

Терн осекся, быстро повернулся и посмотрел поверх деревьев. Птиц едва успел пригнуться, вжался в землю. Взглядом успокоил готового к бою бродягу, медленно обернулся. Вдалеке, над зелеными кронами, поднимался столб черного дыма… Сердце послушника беспомощно трепыхнулось. Если Древние захотят посмотреть поближе, обязательно обнаружат чужаков! И что тогда?..

— Что-то непонятное, Терн, — раздался голос Кальвина. — Я чую Проклятого. Твои миньоны?..

— Нет, — сухо ответил бог Тьмы. — Что им здесь делать? Хотя постойте…

Раздалось шипение. Послушника с ног до головы окатило холодом. По спине побежали мурашки, волосы встали дымом. К разуму прикоснулась осклизлая нить. Проникла под череп, впилась в мозг. Парень едва не взвыл от отвращения. И, не заботясь о сохранении тайны, ударил по щупу поискового заклятия сгустком воли. Червь съежился и остановился. Затем медленно попятился, убрался восвояси.

— Интересно-о… — протянул Древний. Помедлил, добавил с насмешкой: — Кого-кого, а таких гостей точно не ждал. И как сюда забрались? Ах да, вижу-вижу… Портал. Ничего, сейчас исправим. Подслушивать нехорошо. Да и не место смертным в Поднебесном.

Лохматый первым почувствовал неладное. Издал тихий рык, рванулся прочь. Но сверху будто придавило огромным камнем. Бродяга как мешок свалился на дно ямы, раскинул руки и застонал. Потом приподнялся, схватил меч и вонзил в землю. Но острие соскочило с гладкого камня, нищий рухнул обратно. Ледяная волна чуждой магии накрыла и Птица. Звуки исчезли, ощущения притупились. В последнем отчаянном усилии лекарь попытался перевернуться на спину, мысленно потянулся к посоху. Но артефакт почему-то не отозвался: древко стало как лед, мертвое.

Воля Мрона обнаружила и скрутила путников, словно слепых котят. Пришло отупение, чувства растворились в морозном желе. Послушник краем глаза заметил — Лохматый бьется в жутких конвульсиях. Лицо серое и потное, искажено гримасой страданий и злости. На лбу проступили вены, из носа сочилась кровь… Свет померк, откуда-то налетели черные мошки. Реальность погрузилась в туманную пелену, исказилась. Но в ярком проблеске сознания Птиц увидел напротив человеческие силуэты. А вдалеке беззвучно раскачивались деревья, с ветвей дождем падали листья. На лету замерзали, превращались в оледенелые комочки. Свет на секунду озарил широкие плечи, изъеденные ржавчиной доспехи и карикатурно маленькую голову. Демон гнусно ухмыльнулся. Медленно шагнул назад и скрылся среди полумрака…

Облака стали черными, придвинулись ближе и застлали взор. Безысходность и тоска сковали разум. Появилось ощущение падения. Безумно долго Птиц просто парил среди пустоты, купался в мягких волнах безмолвия. А затем понял, что летит. Куда и зачем, неизвестно. Но за спиной сияли огромные белые крылья, а со всех сторон синело небо. Тело переполняли сила и легкость, кожу ласкала невесомая мгла туч… Свист ветра, радость, мощь… Но густая пелена неожиданно быстро распалась. Внизу возникла поверхность земли. На минуту зависла и стремительно ринулась навстречу.

Удивление не успело родиться. Чудовищный по силе удар сломал руки и ноги, срезал крылья. Небо зазвенело, раскололось на сотни стеклянных осколков. Звезды пугливо спрятались и разбежались. Но в бесконечной тьме осталась одна. Желтая и теплая, близкая и родная. Ирн осторожно потянулся навстречу сквозь боль и ужас, попытался прикоснуться… И тотчас проснулся.

Звезда оказалась небольшим костром. Пламя уютно потрескивало, подбрасывало к настоящему ночному небу десятки желтоватых искорок. Пахло дымом, сыростью и землей, какими-то терпкими травами. Ветер гладил щеки, теребил волосы. Слышались шуршание, далекий волчий вой. За кругом света вставали темнота, клубились какие-то смутные силуэты. Вроде бы холмы, низина и мелкий перелесок…

Птиц осторожно пошевелился. Почувствовал — лежит на мягкой подстилке из перепревшей прошлогодней соломы, сверху укрыт каким-то тряпьем. В теле жуткая слабость. Ноют ребра, ушибленная спина. Правая щека покрыта коркой застывшей крови. Такое впечатление, будто действительно навернулся с немаленькой высоты. Но в целом жив и здоров, отделался легким испугом. Но что произошло? Последнее воспоминание: он лежит на дне ямы в Поднебесном. А вокруг стоят боги, смотрят пристально и внимательно. Неужели сон или вывих больного сознания?..

Любопытство пересилило усталость. Послушник отыскал посох, осторожно прикоснулся и улыбнулся. Теплый, зараза, и живой! Кожу пощекотало, раздалось призрачное мурлыканье. Огромный пушистый кот сладко зевнул: «Ты спал, хозяин? Я тоже немного вздремнул…» Ирн сосредоточился, вызвал простейшее поисковое заклятие. Тут же потушил, глубоко задумался. Так-так… Если магия не соврала, оказался в Окране. В принципе, там, куда и должен был вывести портал. Но как назвать то, что видел во время переноса? Видением? Реалистичным сном? Ведь кажется, видел именно Поднебесное. Сражался с демоном, слышал разговор Древних. А потом бог Тьмы обнаружил беглецов, применил какое-то заклятие…

Раздались хруст и тихие шаги. Нищий вышел в круг света, швырнул рядом с костром охапку сухих веток. Мельком глянул на Птица. Нахмурился, но промолчал. Присел рядом с огнем, принялся помешивать палочкой какой-то отвар в маленьком котелке. Лекарь поерзал на подстилке. Затем не выдержал и перебрался ближе к теплу, погрел озябшие пальцы. Холодно, весна только началась.

Молчание затянулось, но Птиц не рискнул его нарушить. Нечто в самом выражении лица бродяги говорило о желании собраться с мыслями. Нищий помешивал варево, подбрасывал в огонь ветки. Иногда принюхивался, слизывал с палочки капли: готово иль нет? Но то и дело хмыкал, бросал в котелок какие-то травки, клубни, ягоды. Пахло достаточно необычно: сосновой смолой, кислой горечью и чем-то свежим, мятой вроде бы. Чай или сильнейший яд? Да кто ж разберет…

Парень пододвинул мешок поближе и вытащил книги. Отобрал одну, принялся листать. Но, отыскав желаемое, просто откинулся на землю. Задумчиво уставился в звездное небо, грустно улыбнулся… Удивительно, не так уж много времени прошло. Каких-то полтора месяца. Когда выезжал из Орона, на такой срок и рассчитывал. Правда, не предполагал, что путешествие окажется столь богатым на неожиданности. Да и смертей много, и глупостей… Высока цена правды.

Перед внутренним взором пробежали воспоминания. Блеклые и тусклые, прозрачные. В груди теплым молоком плескалась тоска. Пришло понимание того, что Поднебесное действительно было. И демон, и боги тоже… Удивительное спокойствие поселилось в душе. Тихо шелестели сухие травы, потрескивали дрова в костре, булькало в котелке.

— Держи! — грубовато буркнул нищий.

Послушник вынырнул из грез, приподнялся. С благодарностью принял небольшую глиняную кружку. Принюхался с подозрением, осторожно отхлебнул. Язык обожгло, терпкая горечь сковала губы. Во рту появились приятные полутона: малина, шиповник, мята. Ирн шумно выдохнул, закашлялся. Погрел руки о кружку, принялся пить маленькими глоточками. Где-то в ночи снова завыли волки, хлопнули крылья. На бумаге плясали тени, алое зарево выхватывало из темноты какие-то буквы, символы и формулы, схемы. Но Птиц не видел строчек. Витал в иных мирах, зрел невиданное и волшебное.

Порыв ветра колыхнул пламя. Тьма пугливо отшатнулась под напором света, к небу взлетел сноп желтоватых искорок. Невдалеке раздались шуршание, душераздирающий писк и рычание. На границе алого круга мелькнула гибкая тень, блеснули хитрые черные глазки. Хорек выбрался из зарослей полыни. Смешно переваливаясь, подбежал к послушнику и ткнулся в ногу: погладь. Птиц посмотрел на зверька так, словно впервые увидел. Но взял на руки, принялся водить ладонью по спинке. Колючка зажмурился, удовлетворенно засопел. Чуть повернул голову: мол, за ухом тоже приятно… и под лопаткой не забудь.

Даже в полумраке стало заметно, как побледнел Ирн. Щеки запали, тени сгустились у носа и губ… Бродяга посмотрел мельком. Смущенно откашлялся, тускло произнес в пустоту:

— Покажи тубус. Хочу посмотреть, ради чего все это.

Колючка неожиданно напрягся, оскалился и злобно зашипел. В мозгу послушника родился тонкий свист. Мысли замерли, вмерзли в ледяную глыбу… Ирн нахмурился, озадаченно поскреб небритую щеку. Ласково погладил хорька, успокоил. Провел пальцами по гладкой шерстке, поскреб за ухом. А затем мягко сдавил шею, резко крутанул. Раздались дробный хруст, хрипение. Маленькое тельце рванулось из рук, забилось. Но через секунду обмякло, превратилось в вялую тряпку.

— Ты что творишь? — ахнул бродяга. — Спятил?..

Лохматый схватился за меч, резко вскочил. Но посмотрел на послушника и осекся. На губах мага появилась болезненная кривоватая улыбка. Глаза сфокусировались, в глубине зрачков отразилась чудовищная тоска. Лицо стало кукольным, омертвевшим.

— Так надо, — хрипло произнес парень, баюкая мертвое тельце. — Надо… Знаешь, Колючка самое дорогое для меня существо. Сколько себя помню, был рядом, помогал и успокаивал. Выручал и в детстве, втихую таскал с храмовой кухни самое вкусное, делился. Да и потом…

— Но зачем? — перебил нищий. Напрягся, с силой сжал рукоять меча.

— Действительно, зачем… — с болью в голосе хохотнул послушник. Поморщился, будто съел нечто гадкое. Мотнул головой, отгоняя незримых чудовищ. — Зачем… Да просто же! Хорьки столько не живут!

Во взгляде Птица отразилось безумие, муки Преисподней. Губы задрожали, на щеках появился лихорадочный румянец. Парень перехватил тушку поудобнее и с силой швырнул в костер. Пламя пугливо притухло, спряталось среди углей. Робко лизнуло пушистое тельце, победно взревело. Яркая вспышка озарила ближайшие холмы и заросли кустов, море сухих стеблей. Раздался приглушенный хлопок, дрова разметало.

Лохматый невольно отшатнулся, прикрылся рукой. Различил в темноте неглубокую ямку там, где раньше полыхал костер. Рядом еще тлели обломки древесины. Повсюду валялись обугленные ветки, покрытые толстым слоем инея. Волна стужи изгнала тепло, выморозила почву… Бродяга медленно опустил меч. Подобрал пару тлеющих углей, присыпал сухой корой. Развел огонь и подбросил охапку дров. Повернулся, внимательно посмотрел на парня.

По щекам Ирна бежали слезы. Взгляд стал пустым и отрешенным, лицо побледнело как мел. Послушник очнулся, медленно перевел глаза на спутника и кривовато улыбнулся. Потянулся к костру, подставил ладонь языкам пламени. Кисть окружила чуть заметная тень, с пальцев сорвались прозрачные черные дымы. Раздалось угрожающее шипение, огонь пугливо отпрянул.

— Кто ты? — ахнул Лохматый.

— Правильный вопрос, — хмыкнул парень. Убрал руку и отер об одежду, показал нищему: на коже не осталось ни единого ожога. — Ответа я не знаю, но есть догадки…

— Излагай, — сухо сказал безумец.

Послушник зажмурился, пропустил сквозь себя волну душевной боли. Кое-как успокоился, достал из мешка тубус и бросил нищему. Тот поймал, повертел в руках. Пожал плечами и вопросительно глянул на парня.

— Я не человек, — быстро произнес Птиц. — Точнее, не так… Скорее, я человек.

— Но?.. — красноречиво хмыкнул безумец и приподнял бровь.

— Знаешь, после Логебора я думал, что потерял память. Ни воспоминаний о детстве, ни впечатлений об ученичестве. Лишь общие линии, установки, — пробурчал послушник, застонал и до крови закусил губу. — Но суть в том, что памяти у меня никогда и не было. То, что я воспринимал как влияние Мстителя Крови, оказалось естественной прорехой. Просто что-то сдвинулось, я начал видеть личную ущербность. Второй толчок последовал, когда в руки попал посох. Затем занятия магией, сражения… Пелена постепенно спадала.

— Постой, — сказал Лохматый. Наморщил лоб, шмыгнул носом. — Но в таком случае у тебя не должно быть личности. Ведь без памяти и подсознания…

— Да, — резко произнес Ирн. — Я не банальный гомункулус. Память удалили, но оставили личность и грубыми стежками наметили задачу.

— Зверь… — начал говорить бродяга.

— Такой же, как я, — кивнул парень. — Но сделан грубее. И задача вполне прозрачная — присматривать за куклой. Я-то удивлялся, почему демоны находили нас раз за разом без всяких усилий. Ведь у любой магии есть ограничения. К тому же отродьям Тьмы очень трудно проламывать грани нашего мира… Колючка служил маяком, защитой от сбоев. Только в лагере я понял, что думается намного легче…

— Когда занялся лечением и сбагрил зверя Малышу, — понятливо фыркнул нищий.

— Угу, — промычал Птиц. Потом замолчал и отвернулся, уставился на пляску огня.

— И что теперь? — спросил Лохматый чуть погодя. — Что собираешься делать?..

— Ответы в Джаре, — пробормотал послушник.

— До границы Свободных Земель рукой подать, — сказал бродяга. — Постой… Ты говорил, что хорек является неким маячком? Значит, тот демон…

— Скоро явится, — коротко изрек Ирн.

— Но ты сможешь уничтожить, — утвердительно произнес нищий. Настороженно огляделся, прислушался и напряг мышцы.

— Могу. Ауру твари узнал, — словно в полусне, произнес парень. — Но не вижу необходимости.

— Как так? — хмыкнул бродяга.

— Таинственный Хозяин и наставник наверняка одно и то же лицо… Мне нужна моя настоящая память.

— Но если ты все-таки Эскер, зачем идти на зряшный риск? — изумился Лохматый. — Полистай книжки, найди способ соединить сознание. Дел-то. И в осиное гнездо соваться не надо.

— Заклятие, обратное Разделению, я уже синтезировал, — парировал Птиц.

— Вот! — победно воскликнул нищий. Но, заметив выражение лица спутника, поперхнулся словами.

Послушник покачал головой, изогнул губы в холодной улыбке. Пошарил в темноте, передал стопку растрепанных листов. Бродяга повертел в руках, пролистнул несколько страниц. Повернулся так, чтобы свет костра падал на строчки. Внезапно вздрогнул и побелел как полотно. В полумраке стало заметно, как обескуражен безумец. На лице появилось смешанное выражение ужаса, злости и удивления. Руки задрожали, из горла вырвалось изумленное и беспомощное хрипение.

— Теперь понимаешь, о чем я? — ровно сказал Ирн. — Еще ничего не решено!

— Да… — прохрипел спутник. С трудом сглотнул твердый комок. Посмотрел на кипу листов, потом на парня. — Теперь ясно. Но как….

— Могу я рассчитывать на твою помощь?.. — перебил маг.

Выдержал паузу и добавил с нажимом: — В ритуале… и не только.

— Ты уверен, что мы ничего не испортим? Возможно, Эскер хотел иного, — угрюмо обронил бродяга.

— Но мы ведь сможем решить, что и как? — легко произнес Птиц. — Когда обретем право на выбор, когда станем свободными…

— Мы… — прошептал воин, будто пробуя слово на вкус. — Мы.

— Думаю, я смогу исправить положение, — торопливо и по-возможности убедительно сказал послушник. Провел ладонью по корешкам фолиантов, кивнул на посох. — Есть инструменты, есть знания. Мы сможем победить… Дело за малым.

— Приступай! — решительно рявкнул Лохматый. Порывисто вскочил на ноги, швырнул парню дневник и тубус. — Что делать мне?

— Просто не мешай, — выдохнул послушник с облегчением. Вытер со лба испарину, нахмурился. — И запомни две вещи. Во-первых, потом ты должен меня найти, что бы ни произошло. Во-вторых, схема сил подразумевает Переход, метаморфозу. А мне не хватит духу сотворить подобное. Ты должен быть четко уверен, что не побоишься…

— Сделаю, — уверенно кивнул нищий. Задумался, вперил взгляд в землю. — Ладно… надеюсь, что сделаю.

— Если комбинация удастся, выиграем оба. Нет — погибнем, — добавил напоследок парень. Глубоко вздохнул и с хрустом размял пальцы. — Начнем сейчас же.

Ирн подобрал посох, провел пальцами по древку. Нужны якоря. Одним может стать он сам, Тьмы в душе хоть отбавляй. Вторым будет тубус. Правда, наставник очень удивится впоследствии. Но свитки и так бесполезны, Алар спустился в мир. Граном Света больше, граном меньше… Послушник сосредоточился, вызвал пред внутренним взором магическую схему. Повертел так и эдак. Добавил связи, убрал лишние Престолы. Зачерпнул в ядре энергии и напитал контур, толкнул в темноту. Раздалось шипение. Из земли брызнули тоненькие огоньки, стремительно вычертили замысловатую фигуру… Легче легкого, не только Гар умеет импровизировать.

— Ложись туда, — сказал послушник, указав на пересечение линий.

Нищий положил клинок на землю и молча исполнил приказание. Птиц еще раз осмотрел схему. Воткнул посох в землю, зажмурился и нараспев прочитал предварительное заклинание…

…Ветер бушевал где-то в вышине. Тихо шелестел, кружился, как дворняга, гоняющаяся за собственным хвостом. Костер почти потух. Лишь под слоем мягкого белесого пепла еще жарко тлели угли. Над тубусом поднимался дымок, воняло гарью и палеными волосами. Заклинание удалось закончить еще десять минут назад. Получилось ли задуманное? Ирн не знал. Лохматый поначалу бился в жутких конвульсиях. Рычал, кусал землю и ругался. Потом потерял сознание и затих… Осталось дождаться.

Птиц сидел на небольшом камне, зябко кутался в рубаху и смотрел под ноги. Вскоре услыхал тяжелый топот. На фоне звездного неба мелькнул аспидный силуэт. Раздались хриплое угрожающее рычание, звон железа. По земле побежала дорожка инея, во мраке проступила уродливая морда… Демон подошел к магической фигуре. Обнюхал бродягу и презрительно фыркнул — дохлятина. Жадно схватил тубус, спрятал среди складок одежды. Повернулся к парню и прорычал:

— Готов встретиться с судьбой?

— Нет, — бесстрастно ответил послушник.

— Я так и думал. Тогда зачем остановился?..

— Это так важно? — шепнул Птиц.

— Для меня нет! — захохотал монстр.

Лапища, закованная в латную рукавицу, сомкнулась на горле лекаря. Ирн захрипел, беспомощно поболтал ногами в воздухе. Вцепился в доспехи и подтянулся, ослабил хватку. Демон поднес парня к морде, обнюхал. Гнусно ухмыльнулся и довольно заворчал:

— Пора домой! Хозяин будет весьма рад…

Из-под ног чудовища брызнули невесомые струйки мрака. Зашипели, вцепились в тело послушника. В мгновение ока демон и пленник рассыпались прахом. Ветер подхватил облачко и унес прочь.

В покинутом лагере воцарились тишина и запустение. Вяло исходило дымом кострище. Далеко на востоке занималась заря, в сером полумраке безмолвными стражниками чернели кусты и одинокие деревца. И лишь бледные утренние звезды с равнодушием наблюдали за бездыханным человеком, лежащим в центре потухшей пентаграммы. Но даже они не заметили, что пальцы бродяги вяло подрагивают…

ГЛАВА 6

В комнату вошел высокий плечистый мужчина. Грузный и тяжелый, одетый в изысканный камзол и посеребренную кирасу. Лицо широкое и грубоватое: толстый мясистый нос, густые брови и тяжелый подбородок, украшенный рыжеватой растительностью. Но между тем в чертах и облике угадывалось нечто аристократическое. Движения — плавные и выверенные, взгляд карих глаз спокойный…

Мужчина постоял у порога, кисло скривился. Покои графа Арно выглядели так, будто тут как минимум прошел жестокий бой. Стулья опрокинуты, многие сломаны. В углу горкой свалены обугленные деревяшки и остатки бумаги. На стенах пятна гари и чего-то багрового. Спертый воздух и отвратительная вонь перегара, крепкого пота, табака убивали всякое желание тут находиться. Но незнакомец овладел собой, шагнул вперед. Отыскал более-менее пригодное кресло. Подозрительно осмотрел, присел на краешек.

— Прислали или сам пришел, Коб?.. — послышался сиплый пропитый голос из-под смятых простыней.

— Сам, — скупо ответил рыцарь.

— Уговаривать будешь?! — обреченно проворчали на кровати.

— Буду, — зловещим голосом изрек воин.

— Зря, — отрубили из-под одеяла. Раздались тихий стон, заливистый кашель. — О Господи, за что такие муки?..

— Пить меньше надо, сэр Арно, — наставительным тоном сказал рыцарь.

— Но ведь надо?! — пьяно хихикнул лорд. Снова застонал, вытянул руку из-под одеяла. — Слушай, будь другом… Там, на столе, початый кувшинчик. Подай. А то голова раскалывается, жить не хочется.

Аристократ презрительно поморщился. Но встал и порыскал среди рядов кувшинов. Отыскал один полупустой, подал правителю. Простыни и одеяла отлетели в сторону, Арно рывком принял сидячее положение. Схватился за голову и закатил глаза. С трудом сфокусировал взор на кувшине, запрокинул и принялся жадно пить. Кадык быстро задергался, послышались булькающие звуки. На порядком испачканной рубахе появилась еще парочка винных пятен. Аш небрежно швырнул посуду в стену, весело и бодро хохотнул.

— Вот теперь хорошо! — зычно изрек граф. — Ты настоящий друг, Коб!..

— Я ваш единственный друг, сэр Арно, — мрачно парировал рыцарь.

— Что есть, то есть, — признал лорд. Шумно рыгнул, поскреб щеку. — Эх-х… А давай выпьем, старый приятель? Составишь компанию? А то в одиночестве скучно.

— Не за тем пришел, — процедил Коб. Зябко передернул плечами, с гадливостью осмотрелся. — Как вы можете…

— А вот так, — спокойно ответил граф. Небрежно откинулся на постель, сложил ладони на затылке. Минуты три молчал, затем спросил: — Зачем пришел?..

— Ты должен перестать глупить, Аш!.. — воскликнул воин и от злости незаметно перешел на «ты».

— Почему? — равнодушно осведомился правитель.

— Ты нужен своему народу… людям! — рявкнул рыцарь.

— Да ну? — хмыкнул Альен.

— Ты не понимаешь, — проворчал посетитель. — Графство привыкло к крепкой руке и теперь просто разваливается. Челядь пьет и ворует, крестьяне не выходят на работу, бароны отказываются платить налоги. Служители обнаглели, собирают дань напрямую. Кое-кто поговаривает о бунте…

— Пускай, — лениво обронил Аш.

— Но как?.. — задохнулся возмущением гость. Ударил кулаком по колену, оскалился. — Как ты можешь пить, когда твои владения в таком состоянии?!

— Мои?.. — безразлично парировал граф. — Ты путаешь, старый друг. Никогда они моими не были. Я тут лишь управляющий, служка… А на деле рулят Катрин и злобный выродок Карго.

— Но можно что-то поменять? — возразил Коб и оскалился в хищной усмешке. — Я тебя не узнаю, Аш. Где твоя хватка? Где напор?..

Голос рыцаря сорвался на низкое рычание, ушел в пустоту. Лорд медленно приподнялся, спокойно посмотрел на гостя. В глазах сверкнули бешенство, смертельная тоска. Стало ясно, что напиться правителю просто-напросто не удастся, сколько бы вина ни потребил…

— Вчера ко мне приходил Безликий, — ровно произнес Альен.

На широком лице отразилось смятение. Коб поперхнулся заранее заготовленной речью, закашлялся. Но сумел совладать с собой, спросил:

— И что?..

— Меня предупредили, — ответил Аш. — Если к завтрашнему дню не передам половину доходов епископу, вы хорошо поедите на поминках.

— Карго! — бешено взревел воин. — Ублюдок!..

— Да, — кивнул граф, наморщил лоб. — А еще Патриарх задумал окончательно добить Нгар. Туда стягивают войска с запада и востока. К тому же расходятся слухи о том, что государства на границе с Берингом взбунтовались. Вроде бы святой у них объявился… К чему я веду? Да Мрон знает! Ах да… узнал о творящемся не от тех, кто должен сказать. Простой люд рассказал: служанки, конюхи, воины. Следовательно, кто я? Граф? Хрен там! Управляющий землями. Вот такие, брат, дела… Скажи, что бы ты сделал на моем месте?..

Альен выдохся. Отыскал на полу кувшин и поболтал, рывком опрокинул остатки вина. Вытер рот рукавом и посмотрел на Коба. Тот помрачнел, понурил голову.

— Я бы пил, — угрюмо признал рыцарь.

— Вот видишь! — кривовато ухмыльнулся Аш.

— Но то я… — пробормотал воин. — Ты другой. Можешь схватить за горло любого служителя, натянуть вожжи…

— Хорошо, — хмыкнул граф. Пристально посмотрел на друга, стер улыбку с губ. — Тогда другой вопрос: зачем?..

— Не понял, — удивился Коб.

— Скажи, — произнес Арно, — у тебя есть дети?..

— Да, трое, — ответил рыцарь. — Дочь и два сына. Но какое отношение…

Вассал осекся и еще ниже опустил голову. Граф с болезненной насмешкой взглянул на приятеля, пожал плечами.

— Ты мой единственный друг, Коб. Я хочу знать твое мнение… Что бы ты сделал, если бы оказался на моем месте? Ты, чужой в стране, неожиданно становишься графом. Думаешь, вот же счастье привалило! А потом понимаешь: действительно привалило… да так, что не отмоешься. На родине ты предатель. Тут чужак и ручной домоправитель. Жена не может от тебя понести. И ты прекрасно понимаешь, что завтра отпоют, а супруга выберет нового… мальчика. Что бы ты сделал?..

— Повесился, — глухо произнес рыцарь. — Или отравился… вопрос в меньшей боли.

— А если сделать скидку на меня? — спросил Арно.

Несколько минут прошли в молчании. Из разбитой кружки на столе вытекало вино, срывалось на пол. Капли стучали отрывисто и четко, отсчитывали секунды. Рассеянный свет придавал напитку кровавый оттенок. Синьор и вассал казались тенями прошлого, позабытыми и бесплотными в настоящем мире…

— Я бы плюнул на все и поехал домой, — тихо сказал воин в конце концов. — И будь что будет.

— Вот и я так думаю… — проворчал Альен. Медленно встал с кровати. — Спасибо, друг. Надеюсь, хоть кому-то на родине я буду нужен.

Лорд прошел к гардеробу, рывком распахнул дверцы. Покопался и выудил простую шерстяную рубаху, такие же порты. Затем широкий ремень, плащ и сапоги из толстой воловьей кожи. Скинул заляпанные вином и жиром шелковые наряды, быстро переоделся. Снял со стены ножны с простым грубоватым мечом. Развернулся и направился к выходу. Но у самой двери задержался, бросил взгляд на рыцаря.

— Я буду вспоминать о тебе, Коб, — сказал Аш с хрипотцой в голосе.

— И я о тебе тоже, Арн… Альен, — кивнул воин. Поколебался, отвязал от пояса небольшой кошелек и швырнул графу. — Я понимаю, не хочешь брать ничего отсюда. Прими как подарок приятеля, там жменя серебра. И лучше иди вдоль Седых Гор. Разъездов свободных в той области почти нет, а тролли еще не проснулись.

— Благодарю, — кивнул Аш. Подбросил в ладони кожаный мешочек, спрятал за поясом. Развернулся и порывисто шагнул вон…

Ноги сами собой понесли графа к лестнице. Навстречу попадались челядины, воины и придворные. Люди смотрели на управляющего как на восставшего из мертвых. Стражники поначалу не узнали в неброско одетом человеке господина. Но затем начали низко кланяться, бормотать извинения. Альен же никого не замечал. Быстро мерил пол шагами, нервно одергивал полу плаща. Но у лестницы неожиданно остановился. Поколебался и медленно свернул, преодолел половину коридора.

У дверей в покои Катрин, к счастью, никого не оказалось. Ни стражей, ни прислуги. Аш поколебался. Понял, что совершает очередную глупость. Зачем оборачиваться, когда уходишь? Но хотелось напоследок увидеть ту, ради которой предал братьев и Свободные Земли…

Бывший правитель потрогал ручку, осторожно потянул на себя и почти с облегчением вздохнул. Заперто. Слава богам, теперь можно было со спокойной совестью спускаться и запрягать коня… Но тут из-за двери раздались смутные звуки. В груди кольнуло морозом, сердце ухнуло в глубокую пропасть. Сам того не желая, Альен прислонил ухо к гладкой деревянной панели. В душе образовалась чудовищная пустота, мысли исчезли. За дверью слышались возня и сопение, приглушенные вздохи и характерное оханье, скрип кровати. Минута, вторая… и мелодичный голос, причем мужской, сказал:

— Не понимаю я тебя, кая Иррэ. Зачем живешь с людьми? Противно же. Зверушки, примитивные и жалкие. Не лучше ли выбрать супруга из какого-нибудь Клана?

— Ты еще молод, — раздался в ответ такой знакомый и родной голос. Сейчас в нем сквозили мягкая нега и одновременно легкое раздражение. — Политика. Тело — оружие, которое надо использовать в личных интересах.

— Но с животными… фи… — с недовольством буркнул мужчина. Добавил нечто на эльфийском, перешел на скифрский: — Хотя понимаю… империя.

— Правильно, Илезану, — хмыкнула Катрин с удовлетворением, — империя. Если у меня не будет мужа-человека, потеряю влияние… Не грех использовать любые методы для победы. Так было со Свободными Землями, так будет с Аримионом и Дорамионом. А потомки поймут и оценят.

Черная ярость хлынула по жилам подобно яду. Альен отшатнулся от двери. Схватился за рукоять клинка и занес ногу. Бешенство придало сил, соединилось с давно позабытой магией. Толстая дубовая панель оглушительно взорвалась. В комнату ударили облако пыли и мелкие древесные щепки. Бывший граф ворвался в спальню, взревел как дикий зверь…

Комната была такая же, как и у него, обставлена похоже. На столе — кубки с недопитым вином, в подсвечниках — оплавленные огарки. А в воздухе чувствовался тот специфический дух, который возникает в момент любовных утех. В кровати лежали двое. Шелковые простыни подчеркивали фигуру Катрин, из-под ткани лукаво выглядывал розовый сосок. Светлые волосы рассыпались по плечам. На щечках прелестный румянец, в глазах томная поволока. Рядом нагой мужчина, судя по остроконечным ушам — эльф. Худой и жилистый, гибкий как тростинка. Лицо молодое и яростное, во взгляде огонь фанатизма и испуг.

Оба явно не ожидали такого поворота событий. Графиня вжалась в перины, вполне по-женски попыталась спрятаться под простыней. А вот молодой любовник после первой секунды немого изумления воспылал яростью. Ловко свалился с постели и зашипел:

— Ах ты зверушка! Да как посмел?..

— Подохни, остроухий ублюдок! — страшным голосом изрек Альен, занося клинок.

Светлорожденный с невероятной быстротой извернулся, подхватил со стола тонкий меч. Но пол неожиданно вздыбился. Воин пошатнулся, охнул в удивлении… Краткого промедления оказалось достаточно. Свистнула отточенная сталь, полумрак рассекла серая молния. Голова любовника покатилась по полу, из разрубленной шеи со свистом брызнули ярко-алые струйки. Тело рухнуло навзничь и забилось в предсмертных конвульсиях…

— Что ты наделал, идиот? — резко, но вполне внятно спросила графиня. Сильнее закуталась в простыню. И даже не заметила, что по белой ткани расплываются кровавые пятна. — Ты вообще понимаешь, что будет? Я два года отваживала клановых карателей от Скифра, направляла на Запад. Если узнают, что на моей земле погиб светлорожденный… а они узнают, поверь… я стану изгоем. Меня осудят и начнут засылать убийц!

Взгляды мужа и жены пересеклись. Эльфийка захлебнулась гневными словами, беззвучно открыла и закрыла рот. В глубине зрачков родился страх. Графиня медленно отползла подальше, подняла руку в ритуальном защитном жесте. По пальцам пробежали злые зеленоватые искры, запахло свежестью…

Аш несколько секунд пристально смотрел на супругу, изучал. Покрытый кровью клинок то поднимался, то опускался. Но в конце концов Альен просто отвернулся, буркнул невнятно:

— Сука.

— Да как ты смеешь? — взвизгнула эльфийка. — Ты… ты… Я тебя презираю! Ты разрушил прекрасную многоходовую комбинацию. Гад! Урод! Тряпка!..

— Холодная сука, — констатировал бывший граф. Остановился на пороге, быстро оглянулся и добавил ласково: — Прода-а-ажная…

Катрин еще кричала, но Аш не слушал. Вышел, неспешно побрел по коридору. Челядь и воины замечали графа издалека, разбегались, как трусливые крысы. Сначала Альен недоумевал, но затем вспомнил об окровавленном клинке, засунул в ножны… В одном из залов остановился и осмотрелся. Роскошь, позолота, шелка. Кому? Для кого? Пыль и прах, если нельзя передать по наследству. А что делают с сором? Правильно, сжигают. Уходить, так с музыкой!..

Сосредоточившись, Альен провел ладонью по стене и поймал полузабытое ощущение. Отыскал среди сотен энергетических нитей нужную, разорвал одним быстрым движением. Прислушался, удовлетворенно хмыкнул. Девять лет назад после инцидента с Эскером укрепил стены обители, защитил от мечей и чужой магии. А еще сделал один простенький контур на случай захвата замка. Чтоб врагам ничего не досталось. Сколько прошло, а плетение до сих пор активно…

Издалека долетел приглушенный хлопок, щеки овеял горячий ветер. Камни разогрелись, запахло гарью и дымом. В дальнем коридоре полыхнуло и победоносно загудело пламя. Послышались изумленные и испуганные крики, топот множества ног — челядь и придворные быстро сообразили, что творится нечто ужасное.

Аш спустился по лестнице, вышел во внутренний двор. В конюшне долго боролся с уздечкой. Но победил, оседлал первого попавшегося коня. Выехал, направил животину к воротам. За спиной затрещало, по одежде хлестнула плеть раскаленного пепла. Отчаянные вопли огласили подворье, по камням пробежались грозные багровые блики…

Только тут Альен сумел немного прийти в себя. Оглянулся, равнодушно осмотрел замок. Донжон пылал, как карточный домик. Бездымные языки пламени охватили верхние этажи и крышу. С одинаковой легкостью пожирали дерево и камни, железо. А вокруг метались изумленные, устрашенные и просто потерянные люди. Рыцари и простые воины пытались тушить, таскали воду из колодца. Орали и бранились слуги, спасали утварь. Из дверей нескончаемым потоком текла обезумевшая толпа, разлеталась, как мошкара…

Катрин стояла на крыльце — маленькая съежившаяся фигурка, закутанная в окровавленную простыню. Прижималась к стене и дрожала, старалась не попасть под ноги мечущимся воинам и работникам. Из-под ткани проглядывали полная грудь, нежная кожа. Супруга, разгоряченная после коитуса, припорошенная гарью и сажей. На щеках болезненный румянец, в глазах изумление и злость.

— И куда ты теперь? — крикнула эльфийка.

— Домой… — шепнул Альен и неожиданно счастливо рассмеялся. — Домой!..

Стражники торопливо сняли тяжелый брус и распахнули ворота. Бывший граф лихо свистнул, пришпорил коня. А застоявшийся мерин с радостью ударил копытами о мерзлую землю, выбил фонтаны ледяных брызг. Секунда — и всадник исчез среди сияющего снежного великолепия. Оставил далеко позади горящий замок, испуганных и злых людей, прошлую жизнь…

Страницы: «« ... 1213141516171819 »»

Читать бесплатно другие книги:

Капитан в отставке Андрей Мостовой мстит уголовным авторитетам, сломавшим его жизнь. Первым в его че...
Военный фотограф Генрих Гофман познакомился с Гитлером в Мюнхене на заре нацистского движения. Он ср...
Генерал Зигфрид Вестфаль возглавлял штабы знаменитых военачальников – он служил у Роммеля в Северной...
В книге рассказывается о событиях Второй мировой войны в Северной Африке близ маленькой железнодорож...
Ведя очередное журналистское расследование о незаконном обороте оружия, Виталий Алексеевич Войко пре...
Сделать из трусливого чародея героя довольно просто. Записывайте рецепт: один говорящий мопс, один с...