Огненный шар. Книга 2 Эсса Геннадий
– Так, еще сейчас с десяток за него уложу. – Жан сжал до хруста в пальцах приклад пулемета и открыл шквальный огонь по противнику. – Это за моего помощника, это за всех остальных, а это за Ленинград. – Он вел огонь, и к нему было просто невозможно подойти.
– Ну ты и псих, – заметил Ник. – Остановись, уже никого не видно! – почти в ухо кричал он ему.
– Они, как поганки, сейчас появятся, – твердил Жан, пока не подбежал командир.
– Прекратить огонь! – потребовал он.
Только сейчас Жан остановил стрельбу.
– Ты чего орешь? – нервно спросил Жан.
– Прекратить разговоры! – уже приказал командир.
Ник одернул друга.
– Прекрати, Жан.
Конфликт мог бы иметь продолжение, если б не появились в небе снова наши самолеты. Они вновь нанесли сокрушительный удар по позициям противника. Сразу загорелось несколько танков, некоторые повернули в обратную сторону.
Самолеты пронеслись в сторону лесной полосы, сбрасывая бомбы. Лес покрылся оранжевым от огня цветом. Нику даже послышалось, как затрещали стволы деревьев.
Жан отбросил пулемет в сторону и посмотрел на свои ладони. Пальцы свело судорогой от напряжения, и они ему не подчинялись. Он медленно опустился на дно траншеи, рядом с убитым курсантом, обхватил голову руками и громко заплакал.
– Успокойся, Жанчик. Возьми себя в руки, – просил Ник.
– Я больше не могу это все видеть, – сквозь слезы твердил Жан. – Когда это все наконец закончится? За что эта рыжая дура нас сюда заслала? – ругал он Люсию Петровну. – Совсем с ума бабка спятила.
Сквозь слезы он видел бледное лицо курсанта, и ему еще больше хотелось плакать.
– Ник, за что они парня убили? – Жан нашел в себе силы подняться и взглянул в сторону вражеских позиций. – А этим сволочам что надо на нашей земле? Как я их ненавижу! – он с силой ударил кулаком по земле и взглянул на пулемет.
– Отдохни, – снова попросил его Ник. – Огонь никто не ведет, и тебе не стоит беспокоиться.
– Да здесь просто они всех поубивали, – впадал в истерику Жан. – Ты да я только остались… Да этот придурок, командир.
– Жан, мы не одни. Нас много. Там нас с тобой наши девчонки ждут, успокойся.
– Как у тебя грудь? – спросил, сдерживая себя, Жан.
– Нормально.
Он взял за плечи Ника и уткнулся головой в его плечо.
– Если останусь жив, я тебя расцелую, – шептал он.
– Успокойся, Жан. Мы все останемся в живых. Ты же знаешь наше положение.
– А эти пацаны? – он взглянул снова на мертвого курсанта. – Почему они погибают?
– Время такое, война. Можешь считать, им не повезло, что они родились в эти годы.
– Они ведь герои… Жаль, что такие молодые – и погибают.
– Мне тоже, но мы не в силах что-либо изменить.
– В силах! Я постараюсь этих тварей побольше положить здесь на этой земле. Я знаю, что потом здесь ничего расти не будет из-за их костей, зато будет хорошее место для городской свалки.
Жан встал во весь рост. Мимо просвистело несколько пуль.
– Смотри, еще стреляют, – произнес он, вытирая рукавом глаза – Ну, гады… Где этот командир?
– Он на другом фланге.
Жан снова взял в руки пулемет.
– Ник, подтяни сюда пару ящиков патронов. Я сейчас их мочить буду, как последних тварей.
Жан снова открыл огонь. Слева и справа тоже начали стрелять.
– Жан, берегись, на тебя танк дуло наводит, – диким голосом закричал Ник, но Жан не слышал.
Ник схватил гранатомет и выскочил из траншеи, бросившись навстречу танку. Он спотыкался, падал, потом снова поднимался и бежал.
Когда он оказался в нескольких десятках метров от него, прицелился и выпустил единственный снаряд в башню огромной машины.
Отдача оружия была так велика, что Ника откинуло в сторону, и он упал на спину. Жан увидел, как поднялись два фашиста и бросились к его другу. Тут уже он не выдержал. Какая-то неведомая сила его вытолкнула из укрытия, и он, не выпуская пулемета из рук, помчался на помощь. Несколько курсантов и солдат тоже бросились за ним.
Жан бежал не чувствуя ног и открыл огонь по противнику. Пули летели мимо. Он бросил пулемет и мчался туда, где Ник уже барахтался с двумя мужиками. Он с разбега наскочил на одного, сбил его с ног и вцепился руками ему в лицо. Жан схватил его с такой силой и такой хваткой, что тот завизжал, как щенок, выпустил из рук Ника, и схватился теперь с молодым человеком. Сильный немец подмял парня под себя и прикладом автомата стал вдавливать его в землю. Жан захрипел. В глазах его потемнело, и он стал задыхаться. Но вдруг нашел в себе последние силы, извернулся и ногой ударил врага в лицо. Фашист приподнялся и замер. Изо рта его полилась кровь, и он рухнул на землю. В следующий момент Жан увидел командира, который прикладом огрел фашиста по голове и проломил ему череп.
– Живой? – спросил командир.
Жан взглянул на Ника, который поднимался с земли и вытирал лицо от грязи.
Нику помог курсант, пристрелив фашиста из карабина.
– Пойдете под трибунал, оба! – выпалил командир.
– А танк? – Жан показал рукой на горящий танк, который подбил Ник.
– Оба под трибунал, – повторил командир. – Быстро всем назад.
Он схватил Жана за руку и потащил обратно в траншею.
– Закончится бой, – я вас сдам, кому нужно, – грозил командир.
– Давайте уж после освобождения Ленинграда, – предложил Жан, прижимаясь к сидящему рядом Нику.
Ника всего трясло.
– Можешь мне не советовать, но свое вы оба получите. Откуда таких сумасшедших только набрали? – командир взял бинокль и стал всматриваться в горящий танк.
– Ты подбил, что ли? – спросил он у Ника.
– Да он нас всех чуть не расстрелял, – стал объяснять Ник. – Смотрю, дуло наводит на наши позиции… Вот и пришлось его уговорить.
– Я вас уговаривать не буду. Здесь война, а не дурдом, и самовольничать не позволю. После боя сдам особисту, пусть разбирается.
– Да, Ник, орденов нам с тобой не видать, – шепнул Жан.
– А мне они и даром не нужны.
– Признаться, мне тоже. Я так, душу отвести просто хотел.
– Еще раз какое-нибудь самовольное движение, и я с вами расстанусь, – расходился командир. – Мне тут детский сад не нужен.
Ник схватил Жана за руку, чтобы он только молчал, и прижал к себе.
– Спокойно, – шепнул он. – Не забывай, что с нами еще и девчонки.
– Скоро обед? – неожиданно спросил Жан.
– Не заработал, – ответил командир.
– Обеда не будет, – сказал один из солдат. – Нашу кухню разбило снарядом.
– И наша зенитка разлетелась в куски, – добавил Жан.
– Правильно, разлетелась. Так что будем сегодня голодать.
– Злее будем, – ответил Жан. – Я согласен голодать, лишь бы еще пару фрицев грохнуть.
– Ты становишься маньяком, – заметил Ник.
– Может быть, но по-другому просто не могу.
Глава 18
Лиза сняла марлевую повязку с лица и опустилась на стул.
Она кинула уже безразличный взгляд на операционный стол, который представлял собой несколько длинных досок, накрытых пленкой, и немного хирургических инструментов на тумбочке. Только что привели очередного раненого солдата, который получил ранение в ногу.
Она вытерла вспотевший лоб марлей и закрыла глаза: представила на мгновение, что там творится на передовой. Этот солдат был уже пятнадцатый или двадцатый – она сбилась со счета.
Рядом подсела Ин.
– Может, выйдем на свежий воздух? – предложила она. – Этот запах крови – меня просто мутит.
Пользуясь передышкой, они вышли из землянки и уселись рядом на бревне.
– Как там наши мальчишки? – спросила Лиза, всматриваясь куда-то вдаль и прислушиваясь к нескончаемой канонаде.
– Не знаю, – пожала плечами Ин. – Может, не стоило сюда стремиться попасть?
– Думаешь, в городе легче? Там есть нечего. Люди умирают.
– Не знаю. Когда это все только кончится? Лучше бы вернуться в семнадцатый год или во времена государя Петра Алексеевича. Намного спокойнее было.
– Я тоже об этом уже тысячу раз думала, – согласилась Лиза. – Толкнуло же нас в самое пекло.
– Я вот здесь сижу, а сама только и думаю о Нике, – рассуждала Ин. – Знаешь, как я его люблю, он такой хороший. С ним бы я вот так всю жизнь по этим временам моталась и горя не знала. С ним бы хоть в космос улетела, к инопланетянам, и мне было б там тоже хорошо.
– В космос?
– Да. Ах, ты не знаешь… Это туда, высоко-высоко в небо, к другим планетам, в другую цивилизацию. Там живут другие люди.
– Инопланетяне?
– Да. Может, живут они мирно, не воюют между собой. – Ин задумалась. – А вообще, кто их знает.
– Война и предназначена для того, чтобы регулировать на земле численность населения, – сказала Лиза. – Жаль только одно – что мы совершенно одинаковые существа и уничтожаем друг друга просто так. Чего нам не хватает?
– Человеку всегда чего-то мало. Он ищет какие-то неземные блага, а на самом деле мы, может быть, самые отсталые существа во вселенной. Над нами те, кто живет там, просто смеются, а потом возьмут и завоюют нашу землю, когда мы все друг друга перебьем. Наша земля такая маленькая среди других планет.
– Это тебе точно известно? – спросила Лиза.
– Точно. В твоем будущем будет такая наука – астрономия. Эта наука о планетах и звездах. Звезды – тоже планеты, просто находятся очень далеко, и там, возможно, тоже кто-то живет. Мы тех называем инопланетянами.
– А они как нас называют?
– Я не знаю, дураками, наверное, потому что все нам чего-то не хватает. Мы все чего-то хотим, сами не зная, что. Вот и сейчас – убиваем друг друга, мучаемся от боли, а все равно убиваем. Это такая человеческая сущность. Мы все завистливые, всегда зависимые или униженные. Есть же миры, где все равны. Нет бедных и богатых – все одинаковые.
– Таких нет, – сказала Лиза, выслушав Ин. – Если человек что-то имеет, значит, он уже богат.
– Ты богатая? – спросила Ин. – У тебя есть богатый отец, огромный дом, ты приближенная царя…
– Это не мое богатство, – ответила Лиза. – Мое богатство – это Жанчик. Мне, кроме него, никто не нужен.
– Ты его любишь, я знаю, но это же не твое, – возразила Ин.
– Мое. Он только мой. Пусть на месяц, на день или час, но он мой. Трагедия в этом и заключается, что мы из разного времени. Поэтому, пока мы рядом, – я хочу от него всего.
– У меня такая же история, – согласилась Ин.
– Но вы живете в одном времени, в одном городе.
– Да, в одном, но волею судьбы мы друг с другом в том времени никогда не будем так близки. А если вдруг и встретимся – то там мы просто чужие люди, может, просто знакомые.
– Но можно же как-то сблизиться.
– Нет. Этого просто случиться не может, а если вдруг случится, то чувств таких не будет, как здесь.
– И все равно тебе проще. Я живу вообще в другом веке и Жана там никогда не увижу, – вздохнула Лиза. – Я наслаждаюсь им только тогда, когда встречаюсь вот таким образом, благодаря своей тетушке. Знаю, что все это быстро кончается, и, когда я возвращаюсь в свое время, наши встречи остаются как в тумане. Я не могу это все представить. Каждый раз, упрашивая свою тетку напомнить мне все то, что однажды было, – встречаю непонимание с ее стороны. Но благодаря своей настойчивости упрашиваю ее вернуть меня в то время, о котором что-то смутно припоминаю. Она меня много раз отговаривала, но понимает, что этот мальчик мне очень близок, поэтому делает эти встречи с ним и с вами. Она слишком уже стара, и я за нее очень сильно беспокоюсь. Если что с ней случится, то все кончено…
– На этот раз у нее получилось неудачно, – сказала Ин. – Война, блокада города – адское время.
– Это не в ее силах – выбирать время. Тут уже как получится, и я рада в любом времени видеть вас и Жана.
– А она не может оставить его с тобой там, в восемнадцатом веке, или тебя навсегда оставить в нашем, двадцать первом?
– Нет, – покачала головой Лиза. – Мы не существуем в том времени, где находимся. Я нахожусь там, у себя, вы – у себя. Нас здесь просто нет, и ты это прекрасно знаешь.
– Вот было бы неплохо, если бы Люсия Петровна организовала теперь встречу в нашем, двадцать первом веке…
– Она уже очень стара, и это может у нее просто не получиться, – вздохнула Лиза. – Но я ее обязательно буду умолять об этом. Я заметила, что мы продвигаемся по времени и встречаемся только в этом городе. Вспомни наше время – строительство Петербурга, потом эта революция… Затем блокада, и опять все происходит только здесь. Как в ваше время будет называться этот город?
– Санкт-Петербург.
Лиза покачала головой.
– Сколько город претерпел названий, – заметила она. – Но это не важно. Главное – увидеть вас и видеть Жана. Я согласна видеть вас в городе с любым названием. Мне все равно.
– Я хочу задать тебе вопрос, – застенчиво сказала Ин. – Чисто бабский. Тебе с Жаном хорошо в постели?
– Когда он рядом, я просто схожу с ума.
– А ты бы хотела от него иметь ребенка?
– От него – сколько угодно. Я думала об этом. Хочу, чтобы осталась от него память, но этого никогда не будет, ты же знаешь. Я тоже замечаю, как ты Ника любишь.
Ин опустила голову и немного помолчала:
– Ну как сделать так, чтобы все случилось? – спросила она Лизу. – Тетушка может помочь?
– Нет. Она в этом бессильна.
– Значит, это какой-то сон.
– Да, сон, но какой! Я готова видеть его всю свою жизнь, – призналась Лиза. – Готова от всего на свете отказаться, только чтобы быть вместе. Честно говоря, я такого, как Жан, никогда не встречала. Тебе он нравится? – почему-то спросила Лиза подругу.
– Очень красивый мальчик. Меня всегда поражают его широко раскрытые большие серые глаза, его светлые волосы, его лицо. Он у тебя как картинка. Он такой молодой, и, честно говоря, я его сначала даже стеснялась.
– А он, бесстыдник, ничего не стесняется, – улыбнулась Лиза.
– Ну и правильно делает. Знаешь, есть люди с комплексами, а он другой. Он тебя устраивает во всем?
– В первый раз, еще там, у нас дома, я чуть не сошла от него с ума. Теперь до сих пор не могу прийти в себя даже от его прикосновений. Может, я не могу это выразить словами, но он – что-то невероятное. А тебе он тоже нравится?
– Как ни удивительно, да. Но ты не переживай. У меня есть Ник, и это мой бог.
– Он у тебя просто замечательный парень, – сказала Лиза. – В какую ночь таких только делают?
– Ой, что-то мы сидим здесь, как две куклы, и расхваливаем своих парней, – спохватилась Ин. – Интересно, говорят они о нас что-нибудь?
– Где им там говорить? Они воюют с фашистами и нас с тобой защищают, – вздохнула Лиза.
– Я обязательно когда-нибудь у Ника спрошу. Он откровенный человек.
– А ты заметила, как они друг к другу относятся? – спросила Лиза. – Они не только нас любят.
– Друг друга? Я знаю. Ты видела, как Жан переживал, когда Ника притащил сюда? Я думала, что он разрыдается…
– Они молодцы! – Лиза поднялась, заметив, что несут еще раненого.
– Куда? – грубо спросили солдаты. – Куда нести?
– В землянку, быстро, – вскочила Ин и открыла занавешенный брезентом вход.
Раненого положили на стол и накрыли простыней.
Лиза и Ин тут же вошли следом. У стола склонились врач и медсестра.
– Что так поздно? – спросил врач и приподнял угол простыни.
У Лизы оборвалось сердце. Она прислонилась к стене, и ее ноги стали ватными. На столе из-под простыни виднелась голова со светлыми волосами, которые были все в крови. Лица она увидеть не могла, но слова врача ее просто ошарашили:
– Такой молоденький, лет семнадцать, – проговорил с сожалением врач. – Кого воевать посылают?
Дальше Лиза ничего не слышала. У нее зазвенело в ушах, и она стала опускаться вдоль стены на пол. Ин подхватила ее под руки, пытаясь усадить на стул, но не удержала, и Лиза упала.
– Дайте ей нашатыря, – сказал врач. – А этот мальчишка умер. У него сквозные ранения в грудь. Выносите на улицу.
Сейчас Ин уже не отходила от Лизы.
– Ну, ты чего так расслабилась? – шептала она.
– Кто это? Мне показалось… Это не он?
Ин в растерянности молчала, потом взяла себя в руки. Она с помощью врача усадила подругу на стул, и Лиза медленно стала приходить в себя.
– Что она так реагирует? – спросил врач.
– У нее парень там, на передовой, очень похожий на этого солдата, – пыталась объяснить Ин.
– Сожалею, девушки, но война не разбирает, где чей парень.
– Жанчик, – выдавливала Лиза имя сквозь сжатые зубы. – Правда, это не он? – она открыла глаза и растерянно смотрела по сторонам.
Ин не знала, что ей ответить.
– Иди, посмотри, – приказал врач Ин.
Ин медленно поднялась и с испугом смотрела на выход, куда унесли убитого.
– Иди, иди, – повторил врач. – Потом уже не найдешь.
Ин пошла к выходу и скрылась за брезентовой ширмой.
– Сделайте ей укол, – приказал врач медсестре. – Наберут слабаков, потом возись еще и с ними.
После укола Лиза стала окончательно приходить в себя. Она сидела на стуле, покачиваясь от слабости, и с тревогой смотрела на вход.
Вскоре появилась Ин. Она присела рядом и, обняв Лизу за колени, расплакалась.
– Я так и знала, – во весь голос заревела и Лиза. – Он вечно куда-нибудь влезет. Ин, что мне теперь делать?
– Я плачу от радости, а ты тут причитаешь, – взорвалась Ин. – Не Жан это вовсе.
Лиза уронила свою обессилившую голову на плечо Ин и еще больше расплакалась.
– Ну, хватит, тетки, здесь сырость разводить, – сказал врач. – Там бои идут, а вы мне здесь потоп устроили.
– Он живой, – тихо, сквозь слезы промолвила Лиза.
– Да живой, живой твой Жан. Пойдем, выйдем на свежий воздух.
Ин взяла под руку Лизу, и они вышли.
– У меня все внутри перевернулась, когда я увидела эту светлую голову и руку из-под простыни. Ну, вернется, я его поколочу.
– Тебе не угодишь. Радуйся, что все нормально.
– Ин, как нам убраться отсюда? Я что-то так всего стала бояться. Давай что-нибудь придумаем.
– Нам бы к ним туда, на передовую, – сказала Ин.
– Даже и думать не пытайтесь, – сказал вышедший следом врач. – Вы же не знаете вообще, что там творится за месиво… Вам этого лучше не надо знать вообще.
– Может, там помощь нужна? – спросила Лиза.
– Кому нужна – принесут сюда. А вы нужнее здесь. Кто мне помогать будет?
У Лизы снова закружилась голова. Она задрала голову к небу и уставилась в черную тучу, которая надвигалась с запада.
– Будет дождь, – прошептала она. – Дождик будет скоро.
– Лиза, успокойся. Все будет хорошо. Только возьми себя в руки.
– Хорошо, я возьму себя в руки, – не отрывая взгляда от тучи, шептала Лиза. – Я уже взяла себя в руки. У нас все будет хорошо.
– Тебе просто надо отдохнуть, – сказала Ин. – Ты слишком переволновалась.
Лиза отвела взгляд в сторону и прислушалась.
– Какая тишина, – заметила она. – Никто не стреляет, будто и нет войны. Смотри, опять кого-то несут. – Лиза встала и взглянула на приближающихся людей. – Это наши. – Ее голос задрожал. – Это же Ник и Жан.
Девушки побежали им навстречу.
– Командира ранило, – хриплым голосом сказал Ник. – Куда его?
– В землянку, – сказала обрадованная неожиданной встречей Лиза. – Вы-то как?
– Нормально, – ответил Жан.
– Ник, как грудь? – Ин заглянула под рубашку. – Бинты сползли, перевязать надо.
Ребята занесли командира в землянку, уложили на стол. Врач тут же стал извлекать из его тела пули, сделав при этом несколько уколов.
– Его в город надо, – говорил он, не отвлекаясь от своей работы. – Сейчас будет уезжать в тыл грузовик, и вам придется его сопроводить, молодые люди. Больше некому. С вами поедут еще раненые, и вы их должны доставить в городской госпиталь.
Жан стоял в стороне и смотрел на Ин, которая снимала с Ника бинты. Лиза помогала врачу извлекать пули и накладывать скобки на раны.
– Заберете всех тяжелораненых и уедете в город, – говорил врач девушкам, не поднимая головы. – Эти бойцы вам помогут. Там поступите в распоряжение местного командования.
Ин сняла бинты с Ника и не обнаружила ни одного шрама. Она взглянула ему в глаза и незаметно от всех поцеловала несколько раз в грудь.
– Все так и должно было быть, – улыбнулась она. Потом подошла к Жану. – Ну, ты сейчас получишь от Лизы.
Жан приподнял от удивления брови.
– За что?
– За то, что перепугал ее до смерти.
– Надо же! И когда это я успел?
Глава 19
В городе были только поздней ночью. Машина постоянно останавливалась, сворачивая в лесопосадки, и стояла по два-три часа, пока не закончится бомбежка. Хорошо, что не было сложных раненых бойцов.
Лиза и Ин ухитрялись делать во время стоянок перевязки раненым. Командир тоже немного ожил, стал требовать, чтобы его вернули обратно на позицию. Он держался только благодаря уколам, которые Ин делала ему через каждые пятнадцать минут.
– А вы что тут делаете? – спросил командир, когда пришел окончательно в себя. – Кто вам разрешил оставлять передовую?
Жан растерялся, а Ник сразу нашел ответ:
– Начальник госпиталя приказал сопровождать всех раненых в город и вас в том числе.
– Кто он такой, этот начальник! Пусть командует в своей больнице, а здесь я командир. Кто остался вместо меня?
Читать бесплатно другие книги:
