Сезон охоты на ведьм Иванов Сергей

– Для меня он людоед – значит, априори не прав. А неподсудных тут не бывает: «ни бог, ни царь и ни герой». Давить, давить гадов!.. – Вадима ещё трясло от возбуждения, как ни старался он задавить дрожь.

– Всё-таки с богов иной спрос.

– Чем больше дано, тем спрос больше, – отрезал он. – Вишь, моду взяли: на ведьм охотиться!

– Ведьма – которая с игломётом? – уточнила Кира. – Наверно, это и есть твоя Юля? А кто рубился с Мстителем – оживший памятник? Или тот громила, о котором поминал Бондарь? Он и замыкает вашу троицу?

– Средоточие силы, упорства, напора, – подтвердил Вадим. – Без него Юлька так и болталась бы в проруби, несмотря на благие порывы. Но тем труднее приходится мне: не захочешь – станешь совестливым. Иначе всей командой загремим в тартарары, «под фанфары». Если бог не выдаст, так уж свинья точно съест!

– Значит, отсюда твои запреты? Господи, чего не напридумают люди от избытка ума! Уж лучше не копать глубоко, жить реалиями.

– Разве ума бывает избыток? – удивился он. – Вот не знал!

– А заумь, по-твоему, что?

– Нечто сродни придури.

Больше Вадим не чувствовал Зова, но за отсутствием лучшего вернулся к перекрёстку. Конечно, не застал там ни Юли, ни серка, и даже мясорубы успели сбежать. Кроме одного – раздавленного Мстителем. Капюшон с него сорвало, словно скальп, и открылась обширная лысина, заляпанная кровью. Неподвижное лицо обрамляла окладистая борода, белая от седины. Выделялся мясистый нос, будто прилепленный к костистому черепу.

Для уверенности Вадим снизился, зависнув в десятке метров от смятого тела, всмотрелся. Надо ж, и вправду «отец» Серафим – свиделись наконец. Какие люди уходят!.. Оказывается, даже врагов терять жаль.

– «Так проходит земная слава», – пробормотал Вадим, – толком не начавшись. Интересно, кто займёт «свято место»? Или всё держалось на его энтузиазме?

– Что, знакомый?

– Встречались разок. Он и сплотил маньяков в стаю. Затея интересная, хотя не новая. «И принял он смерть от коня своего!»

Вадим снова направил «ворона» вверх, поднимаясь к облакам.

– Удивительно, до чего расплодилось сект, – добавил он, насторожённо озираясь. – От билдеров до мясорубов – неслабый диапазон! Может, это неизбежно при переходе от единомыслия к вольностям – как считаешь? Или из сект, точно феникс, снова возродится единомыслие? Или это компромисс, на который готовы идти власти, лишь бы не растерять овечек вовсе? То есть передали во временное пользование, чтоб было от кого востребовать назад.

– Всё умничаешь? – прервала Кира. – Хотя бы снял Убийцу на видео?

– Конечно. Я запасливый!

Вадим вывел на экран недавний поединок, запечатлённый нижней камерой, включил замедление. И сам воззрился на монитор с изумлением, время от времени останавливая на нём кадры – из самых эффектных. Да уж, зрелище не для нервных. Громадные конечности, намного превосходящие человечьи… неохватный бугристый торс… тяжёлая голова со львиными чертами, такими же гривой и пастью… двухдюймовые когти на крючковатых пальцах… плотная тусклая шерсть, проступающая по всему телу сквозь одёжные прорехи… Или то была не одежда, а участки ороговелой кожи, чередующиеся с растительностью? Во всяком случае, на волка чудище не походило – иной масштаб, иные формы.

– Это не человек, – сквозь зубы сказала Кира. – Какой-то гибрид.

– Метис, что ли?

– Нет, тут скрещивали виды, как у Мериме в «Локисе».

– Если скрещивали, – прибавил Вадим со смешком.

– Ты о чём?

– А вдруг Мститель – тот самый Зверь, который живёт в каждом? Только здесь он вырвался наружу.

– Хочешь сказать, вот в это превращается человек, когда из него уходит душа? Это и есть его земное естество? – Кира недоверчиво засмеялась.

– Это то, во что превращается тело, когда в него вселяется дьявол, – поправил Вадим. – Вынуть душу – половина задачи. Так образуются серки… или зомби. А это оборотень, подружка. И уж его не отыскать днём.

– Ещё лучше! – фыркнула девушка. – Без мистики никак?

– У меня не получается – попробуй сама. А заодно объясни, почему из всех он убивает только девиц определённого сорта.

– Шлюшек, что ли?

– Ну, если ты относишь к ним и себя…

– Так почему?

– Чтобы выжить. Ему ведь тоже нужно равновесие. Потому-то любителям пирамид не обойтись без Хаоса, который они черпают в чужой плоти.

– Пирамид? – ухватилась Кира. – Значит, над Мстителем кто-то есть?

– Наверняка. Вот на него и надо выйти, чтобы покончить с Дикой Охотой. Или это тоже «не ваш профиль»?

– Смотря за кем охота. А если за Первым?

– Ну да, кто о чём.

Очередной раз он прислушался к себе и опять ничего не услышал. Похоже, Юлька вспоминает о нём лишь при крайней нужде: например, когда вытащит рыбку не по силам. А если к следующей Вадим не поспеет?

– Хорошо, что нас заправили под завязку, – пробормотал он.

– Значит, ты решил продолжить травлю? – сейчас же спросила Кира. – Оп-ля!

– Собственно, решаю не я, – возразил Вадим. – И не будет Убийца скрываться всю ночь – его гонит Голод. До утра он должен насытиться, иначе…

– А по-моему, ты хочешь отплатить за Алису, – сказала девушка. – Ты ж пытался его убить, скажешь нет? Тоже мне, святоша!

– Трудно рассуждать здраво, когда болит, – согласился он. – Кто из нас без греха? Однако я вправду не вижу, как остановить его, не убивая.

– Влюби в себя, – предложила Кира. – Как эту бедную малышку, как Тима или Брона. Тогда Мститель сам войдёт в клетку.

– Невозможно. У него атрофирован этот орган, он даже себя не любит – так: функционирует, подчиняется позывам. Но пуще всего – Хозяину. Ибо «обязан Ему силой и самой жизнью». Кстати, от кого Юлька это слышала? Не от папашки ли?

– Ещё та кроха! – одобрительно заметила девушка. – Хватка от бога.

– От дьявола, – буркнул Вадим. – Только и думаешь, как не отстать. А ну, ежели оторвётся от тылов! Один на один с Мстителем – нет желающих?

Он вдруг замолчал, вслушиваясь в себя, затем воскликнул:

– Этого я и боялся!

– Чего?

– Она решила приманить Мстителя собой. – С досадой Вадим стукнул себя по колену: – Дурочка, вечно её заносит! Что она хочет доказать? И кому?

– Может, тебе? – предположила Кира. – Ну достал ты её!

– И «вороном» они разжились. Неспроста мне чудилось копошение возле сбитых Шершней… Вот что, – сказал он, – прими управление.

Поднявшись от пульта, Вадим открыл потайной шкаф и принялся облачаться в резервный скафандр, удивляясь, как ладно тот его облегает – не то что недавно. А любопытно, втиснется ли сюда Мститель? Вот серк поместился, хотя с трудом.

Всё же хороша оснастка у Шершней! – который раз позавидовал Вадим. Откуда это: вертушки, лазеры, доспехи? Если б Шершни захотели, давно изловили бы Зверя. Разве не найдётся у них сетей попрочней? Или игломётов с усыпляющими стрелами, или дальнобойного гипнолуча… или ещё какой невидали. Другое дело, на кой сдался им Мститель? А может… может… Как интересно всё складывается!

– «Все дороги ведут» к Шершням, – пробормотал Вадим. – Даже подозрительно.

– Они-то при чём?

– Сама прикинь: зачем они засеяли «химией» билдеров? Наверно, чтобы собрать урожай серков. А серки им на что?

– Ну как же, – хмыкнула Кира, – такие мясные туши!..

– Эти ребята раздули мускулы до предела, поставленного человеку природой. Дальше начинается новое качество: сверх-естество, экстра-сила, – и достичь его можно лишь изнутри, выстраивая тело по иным, нездешним принципам: по законам иного мира. Тут даже масса не сохраняется, о чём ты говоришь!

– Я молчу, – тихонько вставила девушка.

– Мне это не нравится, – продолжал Вадим. – Поднимается ещё одна, чудовищная пирамида, рядом с которой наши осатанелые деспоты покажутся мотыльками, – пирамида Силы! Если Хозяин наделяет ею Мстителя – представляешь, каким должен быть он сам? Или они. А если у них свои Хозяева? И кто тогда над всеми?

– Боже, храни Первого! – вздохнула Кира.

– А ведь Мститель даже не особь, – неожиданно сказал Вадим. – Не-ет!..

– Что? – удивилась Кира.

– Он – личинка. Может, его вывели из серка, запрограммировав особым образом. А затем отпустили нагуливать Хаос, пока не достигнет критической массы. И что произойдёт тогда?

– Понятия не имею.

Действительно, ей-то откуда знать?

– Ну, – произнёс Вадим, снова садясь за пульт, – похоже, вынырнул наш приятель! Начинается второй раунд.

Повернув «ворона», он понёсся над самой землёй, едва не задевая опорами кусты, – будто на колёснике катил. Кажется, Вадим скрывался так от сенсоров Зверя, вряд ли уступавших его собственным, – а может, не только от них. Закрывая на секунду глаза, Вадим видел: теперь Мстителя гонят Юля с серком, как недавно Вадим с Кирой, и так же пуляют в него зарядами для пущего правдоподобия – хотя попасть в такую мишень можно лишь случайно. К тому же монстр чувствовал ведьму не хуже, чем та его. Зато Вадима в её тени не ощущал, и это давало охотникам шанс. Следовало только поточнее рассчитать время, скорости, расстояния и свести переменные в точку, – а считать они с Юлькой умели.

И когда, спасаясь от погони, Зверь повернул за очередной угол, то увидел перед собой силуэт другого «ворона», от которого уже тянулась к его груди жгучая струя плазмы. И тут же на Мстителя обрушилась вторая молния, захлестнув оцепенелую фигуру огнём.

– Умойся, гадёныш! – крикнула Кира, а Вадим лишь болезненно съёжился, ощутив ужасающий жар. Господи, и надо было в это влезать!

Почерневшее и обугленное, чудище всё же ухитрилось скакнуть в сторону, укрывшись в подъезде. Тотчас Вадим послал «ворона» к самым дверям, надеясь не прозевать атаки, буде такое взбредёт Мстителю в голову; а другая вертушка перемахнула здание и зависла с другой стороны, ожидая подранка. Не позавидуешь ему: оказаться меж двух огней. Насколько проще охотиться с вертушек – даже на такого… гм… нестандартного зверя.

А ведь забавно! – Вадим прищурил глаза, сравнивая. Как серки не выходят за человечьи пределы, так и Мститель, похоже, ограничен возможностями земного зверья. Быстр, словно гепард; прыгуч, точно кенгуру; силён, будто лев… глуп как пробка.

Всё же у Зверя хватило сообразительности выскочить через боковое окно и попытаться улизнуть по узкому переулку, скрываясь в тени покосившегося забора. Против заурядов это сработало бы, но Вадим с Юлькой тотчас пустили «воронов» следом, готовясь зажать беднягу в плазменные клещи. Он был уже не так проворен, даже опустился на четвереньки, помогая охромевшим ногам верхними конечностями. Теперь монстр и вовсе смахивал на льва, правда изрядно деформированного и скособоченного, а вдобавок покрытого странными латами.

Какие б сомнения ни грызли Вадима, «вороны» не медлили, заходя на совместную атаку, – и всё равно опоздали. За миг до залпа Мститель вдруг исчез, словно утонул в выщербленном асфальте, и обе молнии угодили в пустоту. Какие-то шорохи Вадим ещё различал, даже сквозь гул моторов, но смотреть было не на кого: переулочек обезлюдел («обеззверел»).

В растерянности «вороны» повисли друг против друга, и Вадим даже различил за тонированным колпаком две разнокалиберные фигуры, сомкнувшиеся плечами. А Юля, наверно, видела его с Кирой, однако вряд ли восприняла это так же спокойно. Конечно, свято место не пустует! – злилась она. Ещё и наворачивала вокруг лишнего. Хотя с чего юной прелестнице быть такой мнительной?

– Идиот, – внезапно сказал Вадим, – это ж голограмма!

Действительно, только вчера он любовался редкой коллекцией подобных же картинок, имитировавших ложные стены и несуществующие коридоры (не говоря о чудищах и засадах). Но кто мог ждать этого здесь?

Вадим напрягся, призывая на помощь мысле-облако, и сквозь унылый пейзаж, сквозь имитацию пустоты разглядел странную конструкцию, похожую на хищный цветок, выдвинутую из потайной шахты среди асфальта и раскрытую в ожидании жертв. Всё ж охотился Мститель не на обычную дичь, безропотную и почти ручную, но на ведьм. А те могли взбунтоваться, вырваться и побежать прочь, оглашая окрестности воплями. И устремиться в укромный переулок, предвкушая близкое спасение, – и провалиться в заготовленную ловушку.

Второй «ворон» круто пошёл на снижение, спускаясь на крышу приземистого сарая. Как ни странно, сарайчик выстоял, и прежде, чем застыли винты, из тёмной кабины возникли две знакомые фигуры, тут же спрыгнули с крыши и погрузились в мираж. Торопясь, Вадим приземлил свою машину по другую сторону тропинки, вплотную к забору.

– Ты уверен, что без тебя не обойтись? – спросила Кира. – Подумаешь, серк!

– Не-ет, так нельзя, – возразил Вадим, неловко улыбаясь. – Он мне вроде брата, хотя дикий. Профи этого не понять: у вас лишь долг и толика чести, а родственные души вам по статусу не положены.

Он выскочил из машины, в одно касание перемахнул забор и со всех ног побежал по переулку, лишь бы не опоздать к ожидаемой раздаче плюх. Не то чтоб он очень по ним скучал, но не уступать же свою долю другим? Протиснувшись меж гигантскими лепестками, покорёженными нечаянным залпом, Вадим спрыгнул на каменные плиты, быстро огляделся.

Это был странный тоннель. Его словно прожгли в земной толще единым выплеском чудовищного луча, в котором испарились камни и глина, причём сотворили проход недавно – во всяком случае, после Отделения. И опять Вадим ощутил сходство с Шершневым Гнездом. Вообще, всё выстраивалось одно к одному: «вороны», стопоходы, лучемёты, выжженные ходы, война с крутарями, похищения спецов, отлов серков, охота на ведьм, мясорубы, ночные убийцы… Наверно, сеть таких же коммуникаций поджимала снизу весь город, дополняя или дублируя подземку, и знали о ней лишь Мститель с подручными да Шершни – «месс-мендовцы» недоделанные! Где же набрались они такой технологии?

Сейчас здесь было пусто, если не считать Мстителя и явившейся незваной троицы, – лишь в отдалении мысле-облако раздражал пяток чужеродных тварей, смахивавших на давешнюю крысу-переростка, только приручённую и выдрессированную для охраны подземелий. Воистину, «комнатные собачки» – дьявола!.. А где ж он сам?

Торопясь, Вадим проскочил короткий коридор, повернул за угол и только здесь догнал Юлю. Теперь на ней не оставалось ни нитки, ни колечка, ни даже грима, как и положено при ворожбе; и врага юная ведьма ощущала всей кожей – точнее, всей обнажённой душой, уже занявшей её тело до самых пяточек. Прошло лишь двое суток с их последней встречи, но за этот срок Юля словно бы рассиялась каждой чертой, вплотную приблизясь к телесному совершенству, хотя и подростковому. В компании с серком, будто вышедшим из греческих мифов, это смотрелось сногсшибательно. Кажется, даже пыль, по которой она ступала босыми ножками с умилительно крохотными пальцами, к ней не приставала. Прежде Юля была прелестной, теперь стала чарующей – что значит Текучесть! Конечно, она уже не выглядела «нимфеткой», воспетой Набоковым, и груди её вовсе не походили на почки, а узкие бёдра сочетались с тонкой талией вполне женственно.

Но от «нимфетки» Юля ушла недалеко: на годик-другой, – и на Вадима смотрела хмуро.

– Опять ты, – констатировала она. – Чего увязался?

– «Just relax, – ответил Вадим словами песни. – Take it easy».

– Проваливай к своей крале! Уже пошёл по рукам, да?

– «А по по не по?» – вкрадчиво спросил Вадим. – В смысле: по попке.

– А по морде? – откликнулась Юля, сейчас же окрысясь (впрочем, ей шло и это). – Видали мы таких!

Судя по воинственному настроению, отговаривать её от авантюры было бесполезно, – хотя предчувствия не сулили хорошего. И «на кого бог пошлёт» в этот раз?

Вадим усмехнулся:

– Вырастил на свою голову!.. Рада, что вымахала, да? Но сейчас лучше не вздорить. Оставим разборки на потом – если выживем. Впрочем, – добавил он небрежно, – как хочешь.

И обойдя её, точно колоду, направился по тоннелю дальше – уверенный, что Юлька не заставит себя ждать. И вправду, растерянно поглядев Вадиму вслед, она бегом устремилась за ним, сопровождаемая невозмутимым серком.

Распрямившись под потолок, Мститель ждал в конце тупика, оцепенев точно статуя, – двух-с-половиной-метровый серк был ему по грудь. Прошло немного времени, но монстр уверенно опирался на покалеченные ноги, будто регенерация уже началась, и только старался не переступать без нужды – хоть какое-то послабление для охотников (собственно, иначе б его не догнали). Зато страшные руки не пострадали, и Вадим следил за ними как заворожённый, без особенного успеха пытаясь отстраниться. Вот этими лапищами Зверь в клочья разрывал свои жертвы, и даже на скафандре серка остались метины.

– Ради бога, Юленька, – сказал Вадим, – не суйся «попэрэд батьки», ладно? Если вправду любишь.

На отчуждённое лицо девочки он старался не смотреть, чтобы не потерять ощущение родства, помимо её воли крепившее триадный Круг. Только на это сейчас и стоило надеяться.

В нынешней своей фазе Зверь казался беспросветно диким, необученным даже азам современного боя, однако наверняка в нём жило древнее знание, опасное не меньше любых наворотов. Порывшись в памяти, Вадим извлёк совсем уж странную систему, ориентированную как раз на четыре меча и столько же шипастых ног, и поспешно зарядил оба комплекта мышц свежими навыками. Теперь они с серком стали одним телом, связанным мысле-облаком. А где-то на периферии, вторым эшелоном, присутствовала Юля, готовая включиться, если придётся совсем худо.

– Итак, – пробормотал Вадим, – грядёт третий раунд!

Изготовив мечи, они синхронно надвинулись, и Мститель разом включился. Его ноги словно окаменели, но выше пояса закружился вихрь, выхлёстывая гудящие рукава. Люди встретили их сомкнутыми мечами, уводя вскользь тела, – точнее, это с грехом пополам исполнил серк и попытался сделать Вадим. Ощущение было, словно он вздумал парировать летящую балку: чудовищным ударом его смело в сторону, едва не выворотив руки, – вся расчудесная их система в первую же секунду пошла прахом, не выдержав испытания стихией. Куда там льву – это же носорог, слон!..

И всё-таки кинжальные когти не достали Вадима. Кувыркаясь, он отлетел прочь, задохнувшись, от столкновения, будто в самом деле угодил в смерч; а бестрепетный серк остался один против подавляющего противника, поневоле переключаясь на прежние рефлексы. Уж ему было плевать: смерч тут или вихрь, – потребуется, и с ураганом схлестнётся. Другое дело, по его ли это силам? С каждым ударом Мститель подбирался ближе к последним рубежам силача, норовя вспороть латы. Казалось, серка вбивают в камень ударами полутонной бабы.

Как же они сражались – там, наверху? – успел удивиться Вадим. Или чудище лишь играло с серком? Или пыталось захватить его живьём, чтоб доставить своим хозяевам? Но сейчас-то оно дерётся за жизнь!..

– Кольцо раскручивай, Кольцо! – выкрикнул Вадим непонятно кому. – Передай брату, что имеешь.

Вскинувшись на ноги, он бросился вперёд – чтобы напороться на похожий удар и опрокинуться вверх тормашками. Это становилось утомительным, даже скучным. Однако Вадим опять поднялся и двинулся на Мстителя – уже осмотрительнее, задавая мышцам новую программу.

Сила здесь без пользы, во всяком случае человечья, – потребна магия. Мысленно Вадим потянулся за помощью к ведьме, и теперь она не замедлила откликнуться, потрясённая избиением обожаемого зверя. Как при стычке с Бондарем, Вадим вызвал из сознания жаркую волну, сжимая её внутри груди в огненный шар, похожий на свёрнутую молнию. Затем сгустил мысле-облако вдоль нервных каналов, до предела разгоняя сигналы. И только переключившись на новый временной ритм, снова втиснулся в схватку.

Теперь, по крайней мере, Вадим ясно различал когтистые лапы, хлещущие вокруг Мстителя, точно взбесившиеся питоны. И даже мог от них уворачиваться. Пару раз Вадиму это удалось, но третий удар его догнал, и пришлось срочно катануть навстречу «ядро», чтобы погасить хоть часть инерции. Конечно, Вадима шатнуло в сторону, однако на ногах он устоял. Следующий взмах накрыл сверху, и тут Вадим ощутил, каково угодить под чугунную бабу. Волна тяжести прокатилась от подставленных мечей к самым ступням, и только огненный каркас, выстроенный в теле за миг до атаки, не дал Вадиму расплющиться в лепёшку.

Не бог весть какие достижения – подумаешь, выдержал пару атак! – но Мстителя они распалили, будто Зверь приходил в ярость от самой близости Хаоса. А может, его ожоги поджили достаточно, чтобы включить ноги. Внезапно одна из них пропорола воздух и врезалась серку в грудь – одновременно со сдвоенным ударом кулаков. Как ни был тот тяжёл и могуч, его снесло точно лавиной и с ужасающей силой швырнуло о стену. А Мститель уже надвигался на оглушённого юнца, грозя расплющить следующим пинком. Хуже нет, чем угодить меж молотом и наковальней!..

Забыв осторожность, Вадим со всей приобретённой быстротой метнулся наперерез, кляня отстающие мышцы – им не хватало мощности для таких темпов. Конечно, он опоздал: чудище успело к серку раньше и, взгромоздясь на ногу будто на столб, тремя прочими конечностями готовилось добить беднягу, распластанного по стене. Но и ему не хватило мига. В последнем броске Вадим вытянулся в струнку, а «шаро-молния» словно взорвалась в его груди, жгуче прошелестев по рукам, и с разгона выплеснулась в мечи. Будто пущенные катапультой, они устремились вперёд, рвясь из ладоней, и вонзились Мстителю в бок. С рёвом тот осел на вторую ногу и развернулся, выворачивая у Вадима мечи. А занесённые для атаки лапы ударили в новую цель.

Время остановилось. Медленно отстраняясь, Вадим глядел на летящие к нему конечности, мощью и толщиной похожие на паровозные шатуны, вдобавок увенчанные десятком смертоносных крюков, и лихорадочно повторял: этого не может быть!.. только не со мной… Нет!..

Удар настиг его точно взрыв, расплескав боль по всему телу и отшвырнув далеко прочь, будто матерчатую куклу. Кажется, из продавленной груди выдохнулся крик, постыдно жалкий. Сквозь захлестнувшую глаза пелену Вадиму почудилась юркая фигурка, отчаянно метнувшаяся чудищу в ноги. Но тот лишь наступил на малышку всей тяжестью, и Вадима окатило новой мучительной волной – даже валом, на котором его бессильное тело дёргалось, словно в припадке. А исполин уже наклонялся, протягивая к Юле лапищу, словно готовился разорвать её пополам.

Превозмогая слабость, Вадим катанулся вперёд, почти вслепую рубанул перед собою мечом, вложив в усилие остатки магического «огня»: не для себя ведь – для Юльки! Наверно, помогло то, что ополоумевший от голода монстр видел лишь вожделенную девичью плоть, сфокусировав на ней взгляд; может, наитие сработало, – но Вадим не только дотянулся до его запястья, а угодил по единственному месту, где лезвие не встретило ничего, кроме связок и хрящей. Даже сквозь это клинок прорвался с трудом, однако прорвался. Вадим словно куриную ножку рассёк – точно по суставу.

Рушась на камень, он успел заметить, как отпала когтистая кисть, провожаемая хлещущей кровяной струёй, и как сбоку на монстра бросилась рычащая тень, единым взмахом вонзив в него оба меча. Затем Вадима поддело лапой, взмывшей со смятой фигурки, – и он пушинкой взлетел в воздух, цепляясь за громадную ступню. Помогло ли это завалить Зверя, Вадим не увидел, потому что встреча с потолком вышибла из тела последние крохи сознания и милосердная тьма растворила страдальца в себе, погасив боль.

Кажется, сквозь сгущающийся мрак к нему прорвалась вспышка, но было ли это в прежней реальности или так его встретила вечность? Затем ему почудился детский плач, испуганный и горестный. И хотя мысли Вадима уже ворочались медленно и трудно, будто плавали в свинцовом тумане, он удивился: кому рыдать здесь? Юльки-то больше нет… нет… Или то оплакивали Мстителя его жертвы? Бред!.. И этой своей оценке Вадим тоже удивился – ещё одним слоем гаснущего рассудка. Что за странная судьба: сохранять отстранённость даже на пресловутом одре!..

Когда в глазах снова забрезжило, первой Вадим ощутил боль, словно бы в грудные пласты вогнали десяток раскалённых прутьев, едва не прорвавшись за рёбра, и по всей спине тесали камни, и затылок налили свинцом, – прочее наблюдалось сплошным саднящим фоном. Затем Вадим почувствовал отвратную слабость, какой не помнил в жизни, а перед глазами плыло и качалось, будто он угодил в шторм, – Вадим даже не решился бы сесть при таких выкрутасах предавшего тела.

Впрочем, он как раз сидел и довольно прочно, прислонившись (или прислонённый) спиной к стене. Вокруг был тот же сумрак и те же голые стены с протянутыми поверху кабелями, а рядом терпеливо ждала Кира, экипированная по всей форме. Между её колен помещался станковый плазмомёт, наверняка заимствованный у «ворона». Массивный ствол девушка направляла то в одну, то в другую сторону тоннеля: зависело от того, где ей чудились шорохи, – но вот как она дотащила сюда батареи? Неподалёку распластался обезглавленный труп (с трудом поведя глазами, Вадим обнаружил и голову, вполне человечью), в сторонке валялась пара обугленных щетинистых туш. Больше в тоннеле не виделось никого. И не ощущалось. Тишина – мёртвая.

С трудом разомкнув уста, Вадим просипел:

– А дэ… Юля?

Кира метнула на него внимательный взгляд.

– Гляди-ка, живой! – констатировала хладнокровно. – А поначалу ведь не дышал.

– Где? – повторил он упрямо.

– Понятия не имею, – ответила девушка. – Я поспела только к разбору шляп, на чуть опередив милых зверят. Судя по этому, – она кивнула на труп, – чудище её уволокло. Только зачем оно раздело вашего приятеля – доспехи, что ли, приглянулись? И почему не тронуло тебя?

– Кто плак… плакал?

Вадим уставился на неё так, будто пытался заглянуть под инфракрасные очки. Не глядя на него, Кира покрутила возле виска пальцем: мол, сам разбирайся со своим бредом.

Хрипя и цепляясь за стену, Вадим стал подниматься. Проклятое тело едва слушалось, будто ко всем бедам ему перешибли хребет. Он весил сейчас впятеро против обычного и вставал словно бы с полутонной на плечах. («Первый раз, что ли, – давай!..») От боли Вадим старался отстраниться, насколько возможно. Однако в висках пульсировало с такой силой, будто колотили в тамтам.

– Чем-то помочь? – поинтересовалась Кира. – Ты не стесняйся, инвалид!

– Запаску не прихватила? – проворчал Вадим. – Мне бы ноги поменять.

В нынешнем состоянии он не чувствовал ни удивления, ни благодарности, что девушка всё же пришла за ним, не убоявшись кошмара здешних ночей (не говоря о крысах), и не бросила сразу, хотя Вадим казался мёртвым. А заодно он не испытывал настоящего горя – пока. Будет ещё время навыться, укрывшись от всех, разбить кулаки о стену… даже голову. Но не сейчас – позже, позже… До утра ещё далеко.

По стеночке Вадим засеменил к трупу, вжимаясь в камень при особенно сильных наплывах головокружения. Что ж это такое, господи! – сердился он. Это не моё тело – моё б не стало так подводить… меня подменили!

– Может, тебе принести эту голову? – заботливо предложила девушка. – Зачем так напрягаться?

– Оставь, ради Христа, – буркнул Вадим брюзгливо и кивнул вдоль тоннеля: – Вон ещё крыса!

Крутанув лучемётом, Кира всадила в мелькнувшую тварь скупую молнию, уложив рядом с товарками. Тут же проверила оставшийся заряд.

– На пяток плюх ещё хватит, – сообщила она. – А что потом?

Вадим чуть не ляпнул: «Суп с котом», – благо в тему. Но смолчал, дошлёпал-таки до покойника, осмотрел с пристрастием. Судя по массивам мышц и могучему костяку, это и вправду был серк, только не тот, не Юлькин. В груди и боках зияли развороченные раны, ноги обожжены, правая кисть отсечена напрочь. Черты мёртвого лица резки, грубы, зрелы. Этот самец заматерел давно и приручению вряд ли бы поддался – во всяком случае, такому.

– Это Мститель, – сообщил Вадим. – Только в человечьей своей фазе, вернувшись в неё ввиду безвременной кончины.

– Да? – насмешливо откликнулась Кира. – А по-моему, вы набросились на первого, кто подвернулся. И уж этого разделали под орех, лишь бы не связываться с тем.

– Да? – передразнил Вадим. – А что, интересно, скажешь на это?

Чтоб не наклоняться, он бухнулся на колени и вытащил из-под изувеченного тела нечто тяжёлое, шерстистое, когтистое – радуясь, что берёт кошмарный останок не в голые руки. Сказал:

– Недурной сувенир, а? Хотя бы это он нам оставил, а то б не отбрехались. Но почему голова не сохранила прежний вид – выходит, сначала его убили?

В общем, кое-что прояснилось. Совместными усилиями они заломали-таки чудище, а затем серк, единственный более или менее уцелевший, отсёк Мстителю голову (сам додумался?), подобрал Юльку и убрался, посчитав Вадима покойником либо оставив на попечение Киры.

Неизвестно, что стало с девочкой – и, бог мой, я даже боюсь это выяснять! Что за полоса такая? Сплошные потери!..

– Надо уматывать отсюда, – деловито сказала Кира. – Сам доковыляешь или придётся тащить?

Похоже, такая перспектива её не слишком пугала.

– Или катить, – буркнул Вадим. – Или кантовать. Щас!.. Как-нибудь доплюхаю.

Он вправду ощущал себя скорее живым, не то что десяток минут назад. Если его и убили здесь, то, как говорится, не до смерти, – значит, к утру оклемается. Вот Мстителю повезло меньше.

– Всё-таки прихвати его голову, – со вздохом попросил Вадим, зная, что сам на это вряд ли решится. – К утру здесь не останется даже костей.

Ещё придерживаясь за стену, он подошёл к девушке, рывком взвалил плазмомёт на плечо, на второе повесил батарею и шатко затопал по тоннелю, кивками направляя Киру перед собой. Она и впрямь не побрезговала вздёрнуть отрубленную башку за торчащие космы и теперь несла её, помахивая словно мячом в авоське. Ни фига себе, трофеи! – думал Вадим, с опаской поглядывая то на человечью голову в её руках, то на звериную лапу, которую тащил сам, гадливо отставив от себя. У норманнов, что ли, научились? А теперь поди докажи, что оба обрубка принадлежат одному!..

Качаясь, он упрямо переставлял ноги и больше злился не на забытую слабость, налившую тело тяжестью, а на пот – обжигающий глаза, стекающий под скафандром множеством щекотных ручейков. При этом Вадима ещё и знобило – куда девалась его хвалёная термостойкость!..

Крысы больше не досаждали, получив доступ к вожделенным останкам, а может, убоявшись бледного света, пробивавшегося в тоннель. Вообще никто не встретился им на пути, да и кому придёт в голову шастать по таким местам? И рядом с «вороном» никого не застали. Вокруг было столь же тихо и ещё более пустынно, ибо вторая вертушка исчезла – вместе с пассажирами.

С облегчением Вадим запихнул страшную лапищу поглубже в шкаф, подождал, пока туда уляжется голова Мстителя, затем опустился в кресло и наконец позволил себе поддаться слабости, снова накатывавшей на него морским валом. Вадим не умирал – наоборот. Однако процесс воскрешения был тоже мучителен. «Ох и трудная это работа» – регенировать!.. Но лучше, когда это занимает часы, а не месяцы, как у других.

– А что теперь? – спросила Кира. – «Мы убили комара».

– Да уж, комарик был не хилый, – промямлил Вадим сквозь подступающую истому. Затылок уже не так болел, зато всё сильнее ныли виски, будто пресловутый свинец растекался по всему черепу.

– Не стоило в это втягивать Юльку, – сказал он, словно очнувшись. – Чёрт меня дёрнул!

И дрёму словно ветром сдуло. Правда, сил не прибавилось.

– Всё-таки Мстителя вы заломали, – осторожно напомнила Кира.

– Ну да – одного. А сколько осталось?

– Такой опыт дорого стоит.

– Только применять его некому. Предлагаешь выйти на охоту в одиночку?

– Может, девочка не так плоха? – предположила Кира. – Чего ты выдумал!.. Первый раз, что ли, она сбегает?

– Он наступил на неё, представляешь? Сколько может весить этот урод в фазе Мстителя, если даже серки тянут на два центнера? Уж никак не меньше полутонны. А его лапищи ты видала? Это всё равно что попасть под колёсник с шипастыми шинами. Много ли такой крохе надо? А главное, я больше не чувствую её! Нити провисли… Если она жива, то вне досягаемости. А если и появится здесь, то не в ближайшие дни.

– Можно ведь повторить процедуру? – заметила девушка. – Организуешь новый триумвират.

– Например, с тобой и Алексом – да? – сардонически хмыкнул Вадим. – Милая, это всё-таки ближний круг! Пробовала ты «организовать» новую семью? Где я найду вторую Юльку и второго серка, ещё не заматеревшего в безнадёжное зверьё? Мне повезло, понимаешь, – невероятно!

– Пожалуйста, не кричи, – поморщась, сказала Кира.

– Разве я… Прости, я не на тебя злюсь – на судьбу. Теперь я понимаю: это была отчаянная попытка удержаться на краю, породив в губернии магию. И дался нам этот Мститель! Больше я вряд ли на такое решусь, и заграница не поможет – это точно. Спасти нас может лишь чудо – настоящее, без дураков.

– Господи, что за ересь ты несёшь?

Помедлив, Вадим спросил:

– Сколько сейчас времени?

– Два с копейками, – откликнулась Кира, глянув на запястье.

– «Час быка», надо же! – хмыкнул он. – Иначе – демона. Говорят, Алису порешили в это же время. Выходит, за сутки я лишился обеих подружек – и кого в этом винить?

– Ну да, «кто виноват»! – фыркнула Кира. – Оригинален, как всегда.

Вадим вдруг уставился на девушку с таким вниманием, будто пытался разглядеть её будущее, скрытое за пеленой (хорошо бы лет, а не дней или даже часов).

– Держись от меня подальше, – посоветовал он, – если не хочешь стать следующей. Мало на мою душу угрызений!

– Ты серьёзно?

– Лучше нам погулять врозь – хотя бы в ближайшие дни. Вокруг меня становится скользко и сквозняки гуляют.

– По крайней мере, ты больше не выглядишь умирающим, – заметила Кира. – Значит, и до надежды очередь не дошла. Вот завтра тебе станет лучше…

– Завтра я буду в порядке, – перебил Вадим. – Но это ничего не изменит. Я ведь могу предощущать развитие событий и сейчас вижу впереди мрак.

– То есть не видишь ничего?

– Вижу, – повторил он упрямо, – но мрак. Если не случится чего-нибудь из ряда вон, всех нас ожидает выгребная яма. И сидеть нам в дерьме вечно!

– Тебя подменили, что ли? Куда девался твой оптимизм?

– «Мне некуда больше спешить», – сказал Вадим. – Триада разрушена, не успев набрать силу, и даже если б успела – толку!.. Чтоб остановить Шершней, надо собрать всех, а этого не сможет ни Брон со товарищи, ни Эмиль с кумпанством, ни Юстиан с творцами, ни тем более я. И что остаётся – ждать, пока Шершни подомнут всех, «и на обломках самовластья» поднимется новая Крепость?

– Выжить можно при любом строе, – сказала Кира. – «Если ты храбрый и сильный» и не стоишь за ценой.

– Что? – переспросил Вадим. – Выжить любой ценой? Это в нас кричит плоть, смертная и трусливая. А что она в перспективе, как не прах и тлен? Важнее сохранить душу. – Он усмехнулся, но добавил: – Иначе нам прямая дорога в вампиры.