Союз одиночек Иванов Сергей
Постепенно вода согревалась, смешиваясь с морской, а внизу и вовсе показалась теплой – по контрасту со студеным озером. Даже здесь, глубоко под поверхностью, ощущались волны, перемешавшие водные слои на много метров.
Затем я почувствовал иное: приближение Моби Дика, – уж его ни с кем не спутаешь. Даже буря не угомонила чудище, пожелавшее крейсировать вдоль берега и в эту ночь. Или такая погода как раз по нему? Ну ясно, если вываливать беды, то сразу все! И что же делать теперь? Кажется, от нас вновь требуют подвига. Кто бы знал, как мне это надоело!.. Или удастся переждать?
Из трофейных шлемов я успел оснастить рацией только свой, поэтому говорить мог лишь с Дворецким. От него узнал, что ночные твари уже подступили к усадьбе и как раз начали ее штурмовать, одолевая оборону числом. А после, конечно, обыщут вокруг всё. Много времени это не потребует – учитывая их нюх. Так что запаса у нас никакого, прижали с обеих сторон. И Дик, как нарочно, не спешил убираться, выписывая зигзаги невдалеке от моей скалы. Уж не приманивают ли его наши приятели?
Отвернув от выхода из пещеры, зазывно сереющего на грани видимости, я поплыл вдоль стены, пока не достиг отверстия, пробитого в соседнюю полость. В отличие от здешней, она захватывала поверхность, и в ней я устроил гараж для своей водной техники, мотоцикла и катамарана. Разумеется, сейчас требовался последний – на него мы и взобрались, вынырнув из воды.
Катамаран был предельно облегчен: два поплавка плюс рама, на которой укреплены мотор и единственное сиденье. Пассажирам предоставлялись тросики с карабинами у каждого стояка. Как и всегда, я не собирался дарить судьбе лишние шансы, а потому сам проверил крепления. (Не хватало потерять кого-то по пути!) Дождавшись, пока Дик отплывет подальше, мельком оглядел свою команду.
– Что, княгиня, – спросил негромко, – с богом? Да пребудут с нами акулы империализма!.. Да, Зоя? Или об этом лучше спрашивать у Инессы?
– Держитесь крепче, – еще успел прибавить. В следующую секунду ворота разъехались, и я бросил катамаран вперед, вырываясь из скалы на откате волны – чтобы успеть взлететь на следующую прежде, чем она разобьется об утес. Прорыв состоялся успешно, и тотчас я нацелил суденышко к заветному гроту. А еще через пару секунд за нами устремился Дик, разгоняясь, как ракета на пуске. И все же к месту мы поспели раньше.
– Знаешь, где грот? – крикнул я Инессе. – Сможешь провести?
Она кивнула – оказывается, и от шпионов бывает прок. Сбросив женщин у берега, я крутанул полегчавший катамаран и с наглостью отчаяния направил его вплотную к Дику. Конечно, тупая скотина предпочла большую добычу меньшим, а ее инерцию я просчитал верно: перехватить меня зверь не успел, и разворачиваться ему пришлось по куда большей дуге. Метать же в меня молнии Дик не стал – возможно, опасался привлечь небесные разряды, наполнявшие пространство нескончаемым грохотом. Так что состязание могло получиться честным. Мне даже выделили некоторую фору.
Я уже разогнал судно до предела, укрывшись за ветровик. Любой земной зверь – водный ли, сухопутный – давно бы отстал, но этот не унимался. Разрыв сокращался, пядь за пядью. Сперва монстр рассекал воду, точно вырвавшаяся на поверхность торпеда, затем, набрав скорость, стал походить на гигантский скутер, скользя по самым верхушкам волн, иногда и вовсе зависая в воздухе. Бог знает, что его двигало, – внутри Дика творились процессы, неведомые земной фауне. Если удастся чудище препарировать, откроются такие залежи!..
Однако меня в его нутро не тянуло – дай бог унести ноги и прочие лакомые части. Мой катамаран показывал чудеса, птицей порхая с гребня на гребень. К счастью, ветер дул в корму, добавляя мотору сил, и не пытался сменить направление, иначе бы я навернулся на первом же скачке. Но несло меня прямо на скалистый остров, а отвернуть от него я не мог без фатальной потери в быстроте. Мы с Диком и так сделались слишком близки – я лишь и успевал, что первым достигнуть стены, словно это был финиш. И как бы не пришлось ее прошибать собственным лбом!.. Или все же найдется расщелина?
Не вижу, нет. А значит, опять идем ва-банк.
Я тянул до последнего, пытаясь учесть всё: скорости, массы, высоту волн, – и на полном ходу начал разворот, благо вблизи острова ветер резко терял в силе. Затем все-таки сбросил обороты, иначе бы влетел в опасную зону, а то и в стену, – и даже так я едва вывернулся.
Вот Дику повезло меньше. Не знаю, чем этот зверь думает и думает ли вообще, но состязанием он увлекся. А бодаться с островом не стоило даже ему. Любого кита такая сшибка успокоила бы навечно, но здесь я особых надежд не питал – дай бог добраться до берега, пока чудище будет приходить в себя.
Времени хватило, хотя обратно плыть пришлось против ветра. Бросив катамаран на волю волн, я бултыхнулся с него, сразу уходя в глубину. И через пару минут очутился в гроте – безмолвном, гулком, – воссоединясь со своими спутницами, уже успевшими избавиться от снаряжения.
Как ни странно, обрадовались мне все трое. А первой высказалась Лиза:
– Между прочим, я имею право жаловать дворянство. За особые заслуги.
Покосясь на княгиню, я хмыкнул: по нынешнему ее виду не скажешь.
– Тогда уж не ниже графа. Почему-то питаю слабость к этому титулу.
Затем огляделся. Ничего тут не поменялось, слава аллаху, – а главное, не исчезла Дверь. Правда, теперь она походила на старое зеркало с мерцающей, словно бы волшебной поверхностью. А над ней, прямо на камне, начертано: «Сквозь Окно пройдет тот, чьи помыслы чисты». В лучших традициях квестов, если бы не приписка «К остальным просьба: не напрягаться». Видно, развлекались ребята. Но сути это не отменяет.
– Вот, девочки, и тропка для вас, – объявил я, заворожённо глядя на Дверь. – В светлое будущее. Уж не обессудьте, если строят его не по вашим схемам. Воображали вы разное, а получаете и вовсе третье.
– А ты сам не пробовал? – спросила Зоя.
– Куда мне! – криво усмехнулся я. – И рад бы в рай… К тому же с детства не терплю экзаменов. Проверять себя надо жизнью.
– Все-таки, что на той стороне? – осведомилась княгиня.
– Хуже не будет, если «помыслы чисты». Или тут есть сомнения?
– А почему вы уверены, что это не ловушка?
– Потому что изловить вас можно куда проще, – ответил я. – И уж тогда вам бы не оставили выбора. А еще поэтому – видите? – я кивнул на уводящие в стену следы, отпечатавшиеся на песке, – эдакая визитная карточка, запавшая в мою память накрепко. – Ты же веришь в Бога? А я верю в тех, кто это устроил.
– Ну, хорошо.
Лиза шагнула к Двери.
– А можно мне первой? – встрепенулась Зоя.
Княгиня пожала плечами.
– Возьмитесь за руки, – предложил я. – Будет символично.
Как ни забавно, они послушались. И через секунду Дверь поглотила обеих – вместе с их «помыслами», какими бы те ни были.
И остались мы вдвоем.
– Ну, – спросил у Инессы, – будешь пробовать?
Она покачала головой. Действительно, такие пути не для тайных агентов.
– Или еще не всё у меня вызнала?
Женщина не ответила, только опустила голову ниже, пряча глаза под спутанными прядями. Хмыкнув, я приподнял ее лицо за подбородок, но «зеркал души» не увидал – их скрывали веки.
– Будем считать это запасным выходом, – сказал я, опуская рюкзачок с Головой на пол. – А пока – на боковую. До утра лучше не высовываться.
Улеглись, конечно, рядом – впервые за время знакомства. Вот со шпионами я еще не спал, мелькнуло в голове, когда Инесса затихла под моим боком. Какое упущение в биографии!
Как я ни крепился, опасливо поглядывая на озерцо, откуда могла всплыть любая пакость, предыдущий недосып пересилил мою решимость. На меня будто накатило что-то, наливая веки тяжестью, затягивая в черное забытье. Хотя и во сне я продолжал бороться.
А когда наконец смог открыть глаза, увидел рядом новый персонаж, не столько напугавший меня, сколько изумивший: изящный человек в белой хламиде и с очами-прожекторами, явственно освещающими его лицо – прекрасное, бесполое, бесстрастное. Кажется, он тоже глядел на меня – точнее взирал: как небожитель на ничтожную тварь. Обращенные ко мне ладони мерцали, будто в них притаились молнии. Вдобавок он висел в воздухе, словно завзятый иллюзионист, – ни реактивного ранца, ни, на худой конец, тросов. Эдакий архангел-громовержец, ниспосланный за мои грехи.
Затем видение сгинуло, отпечатавшись у меня в памяти накрепко. И кто же это был: не пресловутый ли Пророк? По описанию вроде подходит. А еще смахивает на хмыря, который предлагал торгашам новое топливо. Или таких ангелов тут орудует целая банда?
Действительно, чем дальше – тем веселей. Эдак и меня вскоре загонят в Дверь, просто не оставят выбора. Хотя… Собственно, почему не обратиться к тем ребятам напрямую? Обычные-то пути мне не заказаны. Пора, пора решаться!
Часть IX
Глава 25. Приобщение
Как и ожидалось, к утру ураган стих, а сквозь поредевшие облака проглянуло солнце. Прежняя жара не вернулась, однако сделалось теплей, чем в последние дни, – эдакий компромиссный вариант. И ветерок оставался свежим, и волны по морю гуляли нехилые.
Впрочем, сегодня меня мало заботила погода. Вернувшись домой и более-менее приведя себя в порядок, я позвонил по номеру, известному мне давно, но набранному впервые, и деревянным голосом условился о встрече. А через час уже ждал на перекрестке, укрывшись в тени старого дерева.
«Капля» круто затормозила передо мной, дверца распахнулась. Зацепенев как во сне, я смотрел на знакомое, невыносимо прелестное лицо, на загорелое, щедро оголенное тело, от одного вида которого бросало в дрожь. И конечно, моя богиня вновь была босиком – наверно, вообще не терпела обуви. А платьице накинула, чтобы не провоцировать аварий на дороге. И не вводить в ступор таких остолопов, как я. Хотя меня это не спасало.
– Эх, прокачу! – посулила дева. – Ну чего ты? Садись.
Сейчас она скажет: «Что же ты такой робкий!» – подумал я и спросил:
– На помеле?
После чего загрузился в ее малютку, велев «болиду» следовать сзади.
– Меня зовут Ника, – сообщила она. – Если еще не знаешь.
– Родион, – буркнул я, глядя перед собой. На меня вдруг нахлынула стеснительность, давно и, казалось, напрочь избытая. Нелепые ощущения для матерого мужика: голос едва слушается, координация пропала. Я боялся шелохнуться, чтобы не задеть чего-нибудь ненароком.
– Спокойно, это похищение! – объявила Ника и хихикнула.
Если бы даже закрыл глаза, чтобы не видеть этих плеч, рук, колен, – от одного ее голоса можно свихнуться. Хорошо, что за рулем сейчас не я.
– По-моему, у тебя есть вопросы, – заметила она, чуть заметно покачивая головой, будто под неслышную музыку, а коричневыми лапками выстукивая ритм на руле и педалях. – Чего же ты молчишь, родненький?
Да потому, что глядел на ее ноги, как прежде любовался на их следы. Далеко не все красавицы могут похвалиться изысканными ступнями. Вот эти – безупречны. Каждым своим суставом, каждым ноготком. Слава богу, Ника не отрастила дюймовых крючьев, как положено по нынешней моде. И не увечила росписью кожу, и не развешивала по телу цацки, и благоухала естественной свежестью – все свое, без подвоха. «Can I touch you there?»
– Выбираю, с которого начать, – выдавил я. – Слишком их много. А спрашивать «кто ты» примерно так же глупо, как «где я».
– Я не инопланетянка, если тебя это волнует. И не киборг. И не гостья, – тут она хмыкнула, – из будущего. Мы едины во времени и пространстве.
– Похоже, этим наше единство исчерпывается?
– Ну почему? Еще анатомия схожая. Конечно, за вычетом деталей.
– И даже потомство возможно?
– Запросто!.. Или это конкретный вопрос?
И девушка глянула на меня в упор, едва не вогнав в краску. Хорошо, загорел я немногим хуже нее.
– А что, – задумчиво молвила она, – от тебя должны быть красивые дети.
– И умные, – отрезал я. – Ты что, на прочность меня испытываешь?
Ника пожала плечами:
– Каков вопрос…
– Стало быть, телами мы подобны – что не мешает вам такое вытворять!.. Наверно, вы не верите в первичность материи?
– Мы верим в ее многообразие. Всё объяснимо, включая мистику.
– Ведьмы, вампиры, оборотни, – принялся я перечислять. – Чудища поганые, чужеродные. Монстры, проросшие из людей. И еще эти… парящие, в балахонах.
– Ого! – Девушка снова поглядела на меня. – Глубоко же ты копнул.
– Это меня чуть не закопали.
– Бедненький!..
Небрежно она мазнула пальцами по моей щеке, и – удивительное дело – ее насмешка не показалась обидной. Хотя от Ники я смог бы, наверно, стерпеть всё.
– И про вас знаю кое-что, – снова заговорил я. – То, что вы удосужились показать. И о чем догадался сам.
– Ну? – вскинула она брови. – Как интересно!.. И что же ты вычислил?
Ника вообще с легкостью строила рожицы, по десятку на минуту, при этом оставаясь очаровательной. А манера вождения у нее была не для нервных. На дорогу она едва глядела и за руль держалась будто для проформы, иногда и вовсе его выпуская, – но я-то знал, как виртуозно Ника правит, и совершенно не волновался за безопасность.
– Что вы можете перемещаться – мгновенно.
– Ах, черт! – В досаде девушка шлепнула ладонью по бедру. – Так ты проследил за мной? Ведь единственный раз!..
– Вы недооцениваете прогресс, – заметил я, – хотя сами пользуетесь им вовсю. Пусть я обычный человек, но при надобности могу достичь звериной чуткости и медвежьей силы – просто используя технику… Конечно, даже и так мне далеко до вас. Каждому – свой потолок.
– Да, мы умеем коротить пространство, – подтвердила она обыденно. – А пределов не знаем сами. Во всяком случае, это не Земля – тут для нас границ нет. Очень удобно, знаешь ли.
– Я думаю!..
Наверно, это сродни Океану, только здесь перемещаешься вживую. И общаешься с приятелями по-настоящему, воспринимая их всеми чувствами.
– Значит, это идет отсюда? – я стукнул пальцем по виску. – От психики?
– Или отсюда, – подражая мне, девушка хлопнула себя по левой груди. – От души. Кто может знать! – И скорчив озабоченную гримаску, проскрипела: – Вопрос пока не исследован… Ну есть, конечно, гипотезы, – продолжала она обычным голосом. – Про вторжение ты тоже сообразил? – Я кивнул. – Это ведь не обычные пришельцы, и проникают они не на летающей посуде, как воображают тарелочники, и воздействуют не одним оружием. И затрагивают не только психику, а все сознание, до корней. Понимаешь, окрестное пространство поменяло свойства, и на каждого это влияет по-своему. Большинство дрейфует не в лучшую сторону – кто слегка, кто сильней. Некоторых подминают пришельцы… ну, ты видел таких. А немногим это позволило прорваться в новое качество.
– Скольким? – спросил я в лоб.
– Ну… примерно одному из миллиона.
– И что… – Как ни старался я держать кровь холодной, голос у меня все-таки сел – пришлось кашлянуть. – И что требуется для прорыва, какие качества?
– Зрим в корень, да? – хмыкнула Ника. – А сам-то как думаешь?
– Ты что, экзаменуешь меня?
– Боже упаси!.. Просто любопытно.
– Все же вы люди будущего, хотя отказываетесь, – сказал я. – А для будущего нужно созреть. Вот человечество и созрело – на свою миллионную часть.
– А что мыслишь насчет себя?
– В отличие от вас я лишь подошел к пределу. Но чтобы заступить за него…
Как мог спокойнее я пожал плечами: ну не дано! Что толку биться о стену? Дозволят глянуть одним глазком – и на том спасибо.
– По крайней мере ты избавился от зависти, страха, – утешила девушка. – Это немало.
– Будто бы! – хмыкнул я. – И завидую, и пугаюсь. Всего и достоинств, что стараюсь не терять лица.
– То есть не пакостишь тем, кому завидуешь?
– Ну, примерно. Конечно, это не в русле наших традиций…
– И не подчиняешься тем, кого боишься?
– Тебе вправду нужен ответ?
Ника рассмеялась, откинув голову, и лихо свернула, вписавшись в поворот с филигранной точностью.
– В самом деле, – сказала она. – Кто же сознается в обратном!.. Видишь ли, – прибавила, вдруг посерьезнев, – по нашей классификации ты попадаешь в Одиночки. Из них и проклевываются незауряды… хотя не всегда.
Судя по ее интонации, далеко не всегда. На один процент, может, и тянет. Хотя… много ли я знаю таких же бирюков?
– А подробней?
– Понимаешь, чтобы дружить, надо сперва обособиться. Лишь одиночки – независимые, самодостаточные, не желающие никого подминать – могут сплотиться в новую общность. Не в стаю, не в толпу, где всех стремятся расставить по ранжиру и повязать подчиненностью.
– Если они самодостаточны, зачем сплачиваться?
– Чтобы дружить, – повторила Ника. – Без корысти и оглядки. И так же – любить.
– Дружба как самоцель, – пробормотал я. – Занятно. Вот про любовь не будем. Какая любовь, о чем вы? При чем тут я!..
– Между прочим, и озарения чаще приходят к отшельникам, – добавила девушка. – Думаешь, спроста?
– Что, вы уже и тут набрали статистику?
Улыбнувшись, она свернула опять.
– Эй, а куда ты везешь? – заволновался я. – В свое логово, к братикам? Ведь я им на один кус!..
– Не дрейфь – они уже пообедали, – фыркнула Ника. – А с нами тебе давно следовало сойтись. И что ты слонялся вокруг так долго?
– Можно подумать, вы принимаете всех!
– Ну зачем же – всех…
Открыв окно, она подставила лицо ветру, зажмурилась – больше от удовольствия. А мне сразу сделалось зябко, будто я ощущал нацеленные на нее взгляды. Можно было вообразить: девушка провоцирует. Вот уж что ей чуждо! Собственно, и не требовалось. Вся она – провокация для слабых умов. Да от вида любого ее пальчика можно свихнуться, а на заурядов она действует, как красное знамя на быка. Впрочем, эти почти на все реагируют по-звериному.
К счастью, мы уже подкатывали к дому, где Ника обитала, и через несколько секунд гаражные ворота укрыли ее от опасностей этого мира. Ну, и я очутился внутри здания, за которым подглядывал столько времени, – а вместе со мной в гараж допустили «болид». Проникновение состоялось наконец.
– Пошли, что ли? – сказала Ника, распахивая дверцу. Следом за ней я взбежал по крутой лесенке, пересек нарядный коридор, вступил в широкую дверь.
– Стелла, Родион, – обронила девушка, минуя огромную приемную.
Брюнетка с роскошными, искусно подчеркнутыми формами и нежным румянцем на молочной коже окатила меня цепенящим взглядом, затем ослепительно улыбнулась. Она восседала за конторским столом, подле модернового пульта, но вовсе не походила на секретаршу – скорее на гурию. Из тех, что никогда не стареют и не теряют чистоты, сколько их ни кувыркай.
– После налюбуешься, – Ника потянула меня за локоть. – Она тут каждый день прохлаждается. А лучше созерцать Стеллу купающейся – вот тогда у многих едет крыша.
– С чего бы, а? – удивился я.
Кстати, о гуриях – как и Стелла, Ника прямо лучилась свежестью, хотя была смуглой, будто папуаска. Но странность заключалась в ином: от самого гаража девушка шлепала босиком, ухитряясь при этом сохранять младенчески розовые подошвы. И как это понимать?
Вдвоем мы вступили в следующую комнату, просторную точно зал, но больше похожую на кабинет. И здесь я увидел обоих парней, восседающих по бокам овального столика, заставленного экзотическими фруктами.
– Влад, Стас, – так же небрежно представила Ника, указывая рукой. – А это Родион… Уф, всех перезнакомила! – И она уселась на столик, выхватив из горки плодов налитой персик.
Стас был верзилой пудов на восемь-девять, способным без всяких фокусов потягаться с лучшими силачами. Но я-то помнил, как скакал он по крышам да заборам и что вытворял по ходу гонки, – не приведи бог!.. Влад гляделся компактней, хотя редкая сбалансированность сложения вполне компенсировала разницу в массе. Он казался невозмутимым, основательным, а представить его прыгающим с карниза на карниз было сложно – но это как раз не значило ничего. И оба парня из любой толпы выделились бы осанкой. Вот кому страхи не сутулили спину, а груз проблем не клонил голову. То есть дел у них наверняка полно, зато и сил в избытке.
Но если тут меня посчитают лишним, я пикнуть не успею. Даже субтильная девонька Ника вполне способна вскинуть меня, эдакого слона, над головой и швырнуть через всю комнату – а для ребят я и вовсе щенок. Что же, «пусть заклюют меня эти царственные птицы»!
Парни глядели на меня пристально, оценивающе, но без неприязни. Хотя это тоже значило мало. Они и убивают, верно, по необходимости, а злобы не испытывают даже к врагам. Потом Влад кивнул сразу на свободное кресло и на фрукты, приглашая не стесняться, и обратил взор на девушку, видно, успев составить мнение о нежданном госте. Удовлетворил его осмотр или нет, оставалось гадать, – во всяком случае, никто не выгонял.
– У меня две новости: одна плохая, вторая еще хуже, – бодро объявила Ника, смакуя персик. – С какой начнем?
– С хорошей, – пожелал Стас. – Знаешь, что делают с черным вестником?
– Головки лишают, – с живостью ответила девушка. – Отсюда и пошло обрезание, да?
– Фи! – сказал Влад. – Что подумает о тебе гость?
После чего они продолжили беседу, перебрасываясь фразами с такой вольностью, будто в комнате не было посторонних. Я не обольщался насчет их простодушия, не раз убедившись в обратном, – значит, они знали достаточно, чтобы доверять мне. А если бы я набрался наглости и высказался по темам, в которых мало смыслил, хозяева и меня выслушали бы внимательно. Но затем с полным сочувствием разъяснили бы, какой я болван.
От нечего делать я принялся разглядывать интерьер. Почти всё тут оказалось знакомым, хотя удаленным от моего уровня почти настолько, насколько я опережал остальных – значит, эти ребята снимали с прогресса самые сливки. Пожалуй, я поспешил обвинить их в небрежении техникой. Просто потрясающие качества незаурядов не требовали подпорок, как мои, – соответственно, эти направления заботили их меньше.
Наконец, хотя я не набивался, включили в разговор и меня. Упершись лучистым взглядом (благожелательным, но больно уж пронизывающим), Влад принялся втолковывать их нынешние сложности. Вероятно, он говорил не всё, но, на мой взгляд, был избыточно откровенен. А больше всего меня изумила новость, что Стасу вскоре предстоит отлучиться на другую планету, затерянную бог знает в каких глубинах космоса. Как я понял, это было не просто экспедицией, а частью стратегического плана, нацеленного на борьбу с мировым злом, олицетворяемого вторженцами. Впрочем, в речи Влада высокие словеса не фигурировали, обо всем он говорил обыденно, точно о вылазке в ближний магазин.
А сейчас здешние незауряды занимались в основном тем, что устраняли узлы напряженности в городе и окрестностях. Изменения пространственных свойств, о которых говорила Ника, нарушили многое в человечьей психике. Помимо сдвигов в мотивации, которые я и сам заметил, трансформировалось – и круто! – взаимное притяжение. Не то чтобы оно ослабло, но действовать стало иначе. К примеру, ближние (точнее подобные) сплачивались теперь намного легче, зато дальних (вернее отличных) уже и за людей не считали. Кто-то подвергся этому меньше, кто-то больше, у некоторых и вовсе зашкалило. И вокруг последних возникали смерчи, куда могло затянуть многих – если вовремя не погасить. Впрямую такие узлы не пособничали чужакам, зато сильно облегчали им жизнь, создавая благодатную среду.
– Знаю один, – сказал я неожиданно для себя. – Даже наведаться хотел.
– Откуда узнал-то? – спросила Ника.
– Одна Дама сообщила, – усмехнулся я. – Слыхали про ползунов?
Все трое навострили уши – что называется, «обратились в слух». Пришлось рассказать про Настю, про Питомник, упрятанный под вывеску образцового детдома, и про недавние события, вполне могущие иметь к нему отношение. Против ожидания, незаурядов это заинтересовало.
– Так ты хотел нагрянуть туда? – спросил Стас. – И что мешает?
По логике, это должен был сказать Влад – он казался тут самым авторитетным. Трудно ориентироваться, когда не понимаешь, кто верховодит.
– А как же ваши дела?
– Наши дела подождут, – теперь заговорил Влад. И поглядев на девушку, добавил: – Ты не против, если с тобой пойдет Ника?
Даже сейчас он не командовал, а предлагал, уловив ее желание. Еще бы я был не против!.. Но если это важно, почему оставляют мне? Уж они управятся лучше.
– Инициатива наказуема, – словно прочитав мысли, заметила Ника. – Сам задумал – сам реализуй. Конечно, если не расхотел.
– Что мое, то мое, – пробурчал я.
– Вот и я говорю, – хмыкнула девушка.
И мужчины улыбнулись, будто я удачно пошутил.
– Эта фраза у нас в ходу, – снова пояснила она. – Не обращай внимания.
Конечно, удобно, когда тебя понимают с полувзгляда, однако не слишком уютно. Хватит с меня Инессы.
– Кстати, о ползунах, – заговорил я, и хозяева снова воззрились на меня. – С недавних пор у них появились опасные враги. Слыхали о крысах-гигантах?
– Опа! – ошарашенно сказала Ника. – Уже и сюда добрались. Ты сам их видел?
– Нескольких даже прибил.
– Это мы проглядели, – признал Влад. – Честно сказать, я даже не знал про ползунов. Мы ведь тут недавно поселились…
– А я что говорила? – напомнила Ника. – Надо идти в народ.
– Если бы он не так пахнул! – поморщился Стас, и я глянул на него с сочувствием. – К тому же ты на днях имела контакт. Мало?
– Во-первых, страшного не случилось, – взвилась девушка. – Во-вторых, всё к лучшему, – она покосилась на меня. – А в-третьих, при чем тут народ?
– И много ползунов в городе? – спросил Влад.
– По меньшей мере пять Колод. Да еще полно россыпью.
– Ага, – сказал он. – А в Колоде…
– Три дюжины. То есть четыре Масти по девять пацанят.
– Если уж крысяры добрались сюда…
– Или их доставили, – вставил Стас.
– …то скоро захватят здешнее подземелье. Размножаются они быстро, несмотря на размеры. А дети для них не конкуренты – скорее корм.
– Мальцов надо переправить, – вступила Ника. – Скажем, на остров. «Там тепло, там яблоки…» Не считая кокосов.
– «И много, много диких обезьян», – добавил Стас. – Не считая рыб. Конечно, прокормиться там проще – но как уживутся они такой оравой? Совершенно иная среда обитания, и социум будет строиться по-иному. Черт знает, куда это заведет!
– Можно расселить по разным островам, – сказал Влад. – И потом, сейчас важней провести срочную эвакуацию.
– Ну да, главное ввязаться в бой!..
– Проблемы будем решать по мере поступления.
– Лишь бы самим не создавать. А если снова заявятся охотнички за органами?
– По-твоему, их развелось тысячи? Связь мы наладим, не волнуйся. И при любом осложнении…
– Потребуются палатки, – озабоченно проговорила Ника. – Минимум сорок пять, лучше – сто.
– Может, еще и столы врыть? – спросил Стас. – Вместе со скамьями. А по пальмам лампы развесить.
– А почему нет?
– Эти пацаны выжили в городских канавах, – пояснил он. – Что же, думаешь, они не смогут настроить шалашей? Не порть романтику!.. Им потребуется лишь снасти да инструменты.
– А вы уверены, что они вообще согласятся? – спросил Влад. – Здесь тоже море. И гроты, и рыбы. Но обитают они в норах, рядом с людьми. У ползунов особенная гордость.
Как по команде, незауряды вновь уставились на меня, ожидая квалифицированного разъяснения. Их строенный взгляд мог смутить кого угодно, но я уже начал привыкать.
– Они ведь и забрались под землю, чтобы взрослые не доставали, – ответил я. – Так что идея изолированных островов с удобным сообщением и перспективой возвращения не должна их отвращать – если они поверят вам. Одну Колоду я наверняка уговорю, а у той есть дружественные. Расселять их лучше порознь, чтобы не возник спор о территориях, – но общение между Колодами тоже важно.
– Связь не проблема, – отмахнулся Стас. – В том числе глобальная. Даже снабдим непотопляемыми катерами, чтобы могли шастать по гостям. Не станут же они захватывать чужие острова?
– Можно ввести ограничение на число пассажиров, – предложил Влад. – Скажем, не больше пяти. К тому же, за свое каждый дерется с удвоенной силой.
– Как правило, ползуны не агрессивны, – добавил я. – Лишь бы самих не трогали.
– А ведь перспективные ребята, – заметил Стас. – Из них может прорасти не один Одиночка!..
Затем Ника скрылась за дверью, а через пару минут уже вернулась, успев переодеться – в просвечивающую майку, оставлявшую голым живот, и коротенькие трусы, походившие бы на спортивные, если бы не разрезы по бокам, поднимающиеся к самой резинке. Простенько, но убойно.
– Я готова, – объявила она радостно. – Вперед?
Что мне оставалось? Тем же путем мы вернулись в гараж.
– В моей поедем? – спросил я.
– Как скажешь, – откликнулась Ника и хихикнула: – Теперь ты водишь.
– В смысле: за рулем?
– В смысле: в атаку. «На лихом коне» и так далее… Твоя затея – ты и отдувайся.
– Тогда мне и рулить, – решил я. – А обуться не хочешь?
– Зачем?
Действительно, она же с четырех метров запросто сигает на асфальт. А если такой пяточкой, нежной и тоненькой, заехать в челюсть? Впрочем, это не ее стиль.
– Твое дело, – согласился я. – Ну, садимся?
– Так ведь я тебя жду!
– Что, вправду?
Читать бесплатно другие книги:
