Ангел по имени 112 Серегин Михаил

Глава 5

– Вот! – сказал Смагин, останавливая свои видавшие виды «Жигули» на пригорке, с которого открывался прекрасный вид на лесной массив, на дорогу, его огибавшую, и берег, за которым синела полоска Волги.

– Что «вот»? – поинтересовался Макс.

– Покровский лес, – объяснил Смагин. – Одна из точек на самопальной карте Славика. Между прочим, про этот лес издавна ходит дурная слава, но с бункером его легенда не связывала. В легенде под бункер отводились, как правило, совсем другие места.

– А слава?

– А что слава? В этих местах, говорят, когда-то разбойники шуровали – с кистенем и топориком, бородатые, в красных рубахах, как в опере, представляешь?! Купцов грабили. Потом купцов не стало, и разбойники повывелись. Теперь вот снова купцы появляются, значит, напрашивается какой вывод?

– Вывод такой напрашивается – на хрена ты нас сюда привез, если мальчишка бункер собирался в других местах искать?

– Э-э, нет! Этого я не говорил! Я сказал, что, согласно легенде, бункер строили в другом месте. Но, по некоторым заметкам Славика, я пришел к выводу, что он-то как раз очень интересовался этим местом. Заметки у него невразумительные, только одному ему понятные, но кое-что я сообразил. Его Покровский лес привлекал больше всего и, судя по некоторым намекам, он тут даже нашел что-то.

– Нашел? Что нашел?

– А вот этого я уже не знаю, – покачал головой Смагин. – Нашел что-то. Если есть желание, можно туда прогуляться, посмотреть. Вот только неизвестно, были у него резоны сюда возвращаться, или он здесь все выпотрошил?

– Но, слушай, если он и вправду нашел бункер, за один раз выпотрошить его он никак не мог! – воскликнул Макс.

– А кто сказал, что он нашел бункер? – хитро усмехнулся Смагин. – Лично я ни в какой бункер не верю. Все это сказки. Что-то, конечно, могло быть. Дыма без огня, как говорится...

– Знаешь, нечего тут на горке гадать – было или не было, – сказал Макс. – Поехали. Посмотрим хотя бы вблизи, что это за лес такой.

Смагин нежно провел ладонью по рулевому колесу.

– Тут такое дело... Я бывал в этих местах, – сказал он. – У моей тачки там враз кардан отвалится. Вариант один – пешочком. Согласен?

– Сейчас самый раз подразмяться, – заметил Макс. – А ты, похоже, уже сомневаешься?

– Да ты понимаешь, чем мы с тобой ближе приближаемся к объекту, тем меньше у меня уверенности, что здесь вообще можно что-то найти, – признался Смагин. – Я в истории не силен, но, будь здесь какое-то грандиозное сооружение, давно бы его обнаружили. Как ты думаешь?

– Вот Славик и обнаружил! – начиная сердиться, сказал Макс. – Сам же это утверждаешь, а теперь...

– Теоретически рассуждать хорошо, а на деле ни черта нам эти поиски не дадут. Все это юношеские фантазии, Макс! Я бы предпочел свидетелей поискать. Это надежнее.

– Стоило тогда ехать в такую даль! – сказал Макс. – Впрочем, тебе виднее. Знаешь что? Высади-ка меня поближе к лесу, а потом делай что хочешь.

– Значит, все-таки хочешь размяться? – посмеиваясь, спросил Смагин. – Зацепила тебя эта версия? Ну-ну...

Он нажал на педаль газа и поехал вниз, к лесу. Макс про себя подумал, что Смагин – очень странный человек, и понять его намерения и соображения постороннему человеку совсем непросто. Смагин будто проигрывал на людях, с которыми общался, сценарии, которые рождались в его голове, – наблюдал их реакцию, оценивал интеллект и жизненный опыт, а потом делал только ему понятные выводы. Наверное, он действительно не придавал большого значения той информации, которую добыл из компьютера Славика – держал в памяти, но не переоценивал. Скорее всего, он имел на это право. Но Макс был человеком увлекающимся, и такие вещи, как легенды, карты с зашифрованными метками, тайны и исчезновения, просто завораживали его. Максу ничего не стоило представить себе, что первая же случайная ниточка приведет его к цели и он тут же найдет пропавшего человека, триумфально разгадает все загадки и заслужит благодарный поцелуй девушки, которая все больше и больше занимала его мысли. Да, девушка была здесь основным движущим фактором, это нужно было признать честно. Но Макс ничего крамольного в этом не видел – именно ради девушек мужчины двигают горы и поворачивают реки, так всегда было и будет. А вот у Смагина такой девушки не было – это было видно невооруженным взглядом.

Пока Макс размышлял на эту тему, они успели подъехать к самому лесу. Местность здесь и в самом деле была пересеченная – дальше некуда. Опасения Смагина насчет кардана имели под собой веские основания. Он затормозил на обочине дороги и решительно заглушил мотор.

– Ну что, ты обратно в город? – спросил Макс, приоткрывая дверцу.

– Ну уж ты совсем на мне крест поставил, – ухмыльнулся Смагин. – Ты ведь карты и в глаза не видел. Будешь тыкаться тут, как слепой котенок. Идем, покажу, где этот непоседа мог оставить свои следы.

Он вышел из машины, тщательно запер дверцы и неспешно направился в сторону зеленеющего рядом леса. Макс присоединился к нему. Он с любопытством озирался по сторонам, словно ожидая, что вот-вот из-за ближайшего куста выглянет взлохмаченная голова подростка.

Лес был старый, неухоженный, заваленный древесным мусором и наполненный влажным горячим воздухом. Смагин не стал углубляться в заросли, а пошел вдоль берега глубокого оврага, который как бы рассекал лес надвое. Идти было трудно – под ногами были впадины и кочки, обломки камней и густая переплетенная трава.

– Местечко то еще, – сказал Смагин. – Вот в таких глухих местах и находят обезображенные трупы, о которых потом гражданам рассказывают на ночь по телевизору.

– Типун тебе на язык, – рассердился Макс. – Ничего веселее придумать не мог?

– Не люблю придумывать, – отозвался Смагин. – Придумывай не придумывай, а жизнь берет свое. Одним словом, на карте у мальчишки в конце оврага стоял жирный крест и еще были какие-то сноски, которых я расшифровать не смог из-за недостатка времени. Именно туда я тебя веду. А уж что мы там увидим, это не от меня зависит.

Но кое-что они увидели, не пройдя и половину пути. Смагин вдруг остановился, опустился на корточки и с большим интересом принялся рассматривать землю под ногами. Макс, который не любил размениваться на мелочи, не сразу понял, что могло заинтересовать здесь следователя, и прямо сказал об этом.

– Место, как мы уже заметили, глухое, верно? – прямо не отвечая на вопрос, произнес Смагин. – И дождей, к счастью, уже недели три не было, правильно я говорю?

– Недели три – правильно, а вообще дождь бы не помешал, – заметил Макс. – Жарища стоит черт знает какая!

– Вот и пусть стоит. Тем более что жатва в самом разгаре. Но в нашем случае дождь был бы совсем некстати. Мы бы с тобой не увидели вот этих замечательных следов, Макс!

Смагин ткнул пальцем в глинистую проплешину, которая желтела среди травы.

– И чем же они замечательны? – хмыкнул Макс. – Следы как следы. За нами тоже следы остаются.

– А ты вспомни, про что я спросил сначала, – покачал головой Смагин. – Место глухое. Без дела сюда никто не потащится. Дела могут быть разные, но просто так, от фонаря, никто не будет шагать вдоль пустого оврага, в этом я уверен на сто процентов. Дождя последние дни не было – следовательно, следы не слишком давние. И это может быть связано с тем человеком, которого мы ищем.

– Ты серьезно? Из чего же это видно? – спросил Макс.

– А видно это, в первую очередь, из вот этого следа, – снова показал пальцем Смагин. – Это кроссовки. Сорок первого размера. И сорт обуви и размер указывают на не слишком почтенный возраст их владельца. Жаль, что я не уточнил, в какой обуви ушел из дома Туманов. Но процентов шестьдесят за то, что это именно его след, я бы дал.

– Но тут еще следы, – сообразил Макс. – И совсем другие.

– То-то что другие, – согласился Смагин. – Тут вы в самую точку попали, Ватсон! Следы, опять же, мужские. Один след стандартного сорок второго размера, зато другой наводит на размышления. Такие башмаки кто попало не наденет. Размер или сорок пятый, или сорок шестой. Представляешь, какая рожа носит эти башмаки?

– Квадратная рожа, – ответил Макс. – Вроде нашего Ашота. И что же дальше?

– Дальше опять овраг, – сказал Смагин. – Видишь, все трое шли в одном направлении – к той точке, которая на карте Туманова отмечена крестом.

– Выходит, не зря мы сюда приехали? – обрадовался Макс. – Он здесь был?

– О том, что он здесь был, я тебе талдычу уже с утра, – напомнил Смагин. – Вопрос в том, был ли он здесь еще раз, и ему ли принадлежат эти следы. Может быть, мы получим ответ на этот вопрос, а может быть, и нет, но потешить себя можно.

Он поднялся и снова пошел вперед, зорко поглядывая по сторонам. Макс тоже присматривался к окружающему пейзажу, но пока ничего интересного не видел. Рыжие склоны оврага, поросшие кривыми деревцами и какой-то жесткой как проволока травой, каменная россыпь на его дне, следы давних дождей на застывшей глине – ничто пока не указывало на присутствие или вмешательство человека.

– Вот интересно, – заметил Макс. – У меня сложилось такое впечатление, что нынешние сыщики ни в грош не ставят все эти традиционные вещи – следы, отпечатки пальцев, а ты, выходит, работаешь по старой методе?

– Сейчас все умные стали, – ответил Смагин. – Следов предпочитают не оставлять. Поневоле махнешь на все это рукой. Но если следы имеются, то отчего же не воспользоваться? И ни при чем тут традиция и современность. Подход в любом случае должен быть рациональным. И вообще, лучше всего брать людей с поличным, при большом скоплении свидетелей.

– И часто такое удается?

– Это уж как постараешься, – двусмысленно сказал Смагин.

Они дошли до конца оврага. Здесь он как бы иссякал и поглощался густым запущенным лесом – гниющие стволы, почерневший валежник, частая поросль молодых деревьев – эти заросли вполне заслуживали названия непроходимых дебрей. Но там, где овраг был еще глубок, на самом дне Смагин и Макс увидели странную вещь. Присыпанная камнями и глиной, уже поросшая дикими побегами, лежала каменная плита. То, что она там лежала, скорее угадывалось по правильным прямоугольным очертаниям. Возможно, такая ровная площадка могла образоваться и сама собой, по воле природы – в этом Макс не очень разбирался, но у него создалось полное ощущение, что некогда на дно этого оврага кто-то намеренно бросил большую каменную плиту, и по прошествии многих лет она слилась с окружающей средой, прикрылась землей, глиной, травой – стала как бы невидимой. Но кое-кто ее все-таки увидел и заинтересовался, зачем она там лежит. В этом не было никакого сомнения – глина на дне оврага вся была истоптана человеческими следами.

– Гляди-ка, а место не такое уж и безлюдное оказалось! – с удивлением промолвил Смагин, недоверчиво рассматривая с обрыва путаницу следов на дне. – И главное, что пустой тары не видно. Значит, точно не на пикник приезжали. Теперь вопрос – ради чего они тут топтались? Соображения имеются?

– Да какие соображения! – махнул рукой Макс. – Трупа не видно, и то ладно. Сейчас спущусь – может, чего прояснится.

– Только после меня, – заявил Смагин. – И, на всякий случай, старайся следов не топтать. Сам видишь, какое у меня к ним трепетное отношение.

Они спустились на дно и обнаружили, что отпечатки обуви совершенно идентичны найденным ранее – опять следы кроссовок, а также ботинок сорок второго и сорок пятого размеров.

В этом смысле ничего нового они не обнаружили, зато теперь они могли совершенно точно убедиться, что на дне оврага лежит огромная каменная плита. Один край ее выступал из земли – немного, сантиметров на десять, но никаких сомнений, что это творение рук человеческих, у Макса уже не оставалось.

– Бетон! – заявил он, пощупав плиту рукой. – И по-моему, высокого качества бетон. Зачем ее здесь закопали?

– Меня больше интересует, зачем под нее пытались подкопаться? – озабоченно произнес Смагин, присаживаясь около плиты метрах в трех от Макса. – Видишь, кто-то пытался замаскировать это место. Но тут рыли, это точно.

Похоже, он был прав – Макс и сам теперь видел, что куча камней, веток и сучьев на дне сложена с явным намерением скрыть что-то. В какой-то момент он подумал про обезображенный труп, и мороз прошел по его коже. Но затем простое соображение вернуло ему присутствие духа – если бы поблизости лежал покойник, они бы учуяли его по запаху.

– Разберем? – предложил он.

Смагин кивнул. Они молча взялись за дело и через две минуты раскидали импровизированную баррикаду. Их усилия оказались не напрасны – когда мусор был убран, их глазам открылся узкий лаз, уходивший куда-то под плиту.

– Сюрприз! – сказал, отступая на шаг, Смагин. – Как ты полагаешь?

– Ну вот тебе и крест с пометками, – удовлетворенно заметил Макс. – А ты еще сомневался, ехать не хотел!

– Я и сейчас сомневаюсь, – ответил Смагин. – Ты на лис когда-нибудь охотился?

– Приходилось, – сказал Макс. – Только это не лисья нора. Здесь кто-то саперной лопаткой работал. А еще раньше киркой. Здесь бункер искали, Смагин!

– Скор ты выводы делать! – поморщился Смагин. – Заглянуть бы туда, да узко больно... Костюмчик у меня не от Версаче, конечно, но все равно жалко.

– Я посмотрю, – сказал Макс. – Нас, спасателей, хлебом не корми...

Чтобы проникнуть в лаз, пришлось лечь на землю. Плечи Макса едва проходили в дыру. Он подумал, что так узко мог копать только мальчишка. Взрослый человек наверняка бы копал с запасом. Однако сейчас было не до капризов. Приходилось пользоваться тем, что есть.

Макс осторожно просунул голову в черноту отверстия. Чуда не произошло, и, кроме темноты, он ничего, конечно, не увидел, но зато у него возникло ощущение, будто за узким лазом скрывается нечто куда более объемное, какая-то грандиозная пустота. Он ощущал это слухом, кожей и еще тем шестым чувством, которое вырабатывается при постоянном контакте с опасностью.

Он вытащил голову из ямы и, сев на землю, посмотрел на Смагина.

– Черт возьми! – сказал он. – А ведь там бункер!

На лице у Смагина появилась скептическая улыбка, поэтому Макс поспешил добавить:

– Ну, может, не бункер, но что-то там внутри есть. Во всяком случае, там глубоко. И темно. Плохо, что у нас нет с собой фонарика. И трос бы хороший тоже не помешал.

– В машине есть, – сказал Смагин.

– Сгоняй, а? – попросил Макс.

Смагин прищурился, почесал в затылке. Тащиться назад к дороге ему совсем не улыбалось. Но и оставлять невыясненной природу этой странной дыры, которая на карте Туманова была отмечена жирным крестом, тоже не хотелось.

– Так и быть, сейчас схожу, – сказал он. – Только без меня ничего тут не трогай, ладно? Все-таки я тут главный.

– Ясное дело, главный, – кивнул Макс. – Мы свое место знаем, начальник.

Смагин, посмеиваясь, взобрался по склону и исчез. Макс посидел немного, задумчиво глядя на чернеющую у его ног дыру, а потом все-таки не вытерпел и решил еще раз посмотреть, что творится там внутри. Увидеть он ничего не надеялся, но ему хотелось еще раз проверить свои ощущения – действительно ли можно определить, что под землей имеется некая полость, или это ему померещилось?

На этот раз протискиваться было гораздо легче – то ли лаз немного расширился, то ли Макс уже привык к нему, но теперь он влез в дыру до пояса и, вытянув руки, попытался ощупать стены этой норы. Неожиданно под его пальцами оказалась пустота. Впереди была яма.

Насколько она глубока, понять было невозможно. Макс мысленно выругал себя за то, что не догадался захватить фонарик. Они со Смагиным просто не надеялись на удачу, в этом было все дело. Пока трудно было судить – на самом ли деле это удача, но, во всяком случае, тут было над чем подумать. И первой мыслью Макса была такая – как мог шестнадцатилетний мальчишка очертя голову соваться в такое, несомненно, опасное место? Мысль, конечно, была не самая оригинальная – всем известно, что именно в шестнадцать лет люди суют нос куда не следует.

Макс не сомневался, что Славик побывал там, внизу. Наверняка он как следует подготовился, парнишка дотошный, информацию по всему Интернету собирает. И инструмент у него имелся солидный – следы кирки и прочной лопатки Макс определил безошибочно. Наверняка у него и веревки с собой были, и фонарь. Но мог ли он побывать здесь повторно? Макс прислушался, стараясь уловить, не исходит ли из подземелья какой-нибудь звук. Об абсолютной тишине речи не было – под землей то и дело раздавались какие-то шорохи, вздохи. Это еще раз убедило Макса в том, что впереди большое пустое пространство. Это было неожиданно и это было интригующе. Максу приходилось краем уха слышать ту самую легенду про недостроенный бункер, но он никогда об этом не задумывался – считал чепухой. К тому же месторасположение того мифического бункера называлось совсем другое. Его якобы строили к югу от города, среди пустынных лысых холмов. Но те места были, что называется, на ладони, и в эту басню не верили даже пионеры.

Пожалуй, и сейчас Макс поостерегся бы даже предположительно назвать найденную дыру бункером. Но любопытство и азарт его не становились от этого меньше. К тому же это могло быть тем самым местом, где пропал Славик Туманов. Эх, если бы найти хотя бы какую-нибудь зацепку, посущественнее отпечатков кроссовок сорок первого размера!

Макс еще чуть-чуть продвинулся вперед, ощупывая стенки узкого лаза, и вдруг земля под ним будто вздохнула и с нарастающим шорохом быстро-быстро посыпалась вниз. Макс понял, что падает. Он растопырил руки, пытаясь удержаться, но пласт земли под ним обвалился и полетел в темноту, а за ним полетел и сам Макс. Единственное, что он теперь мог сделать, это сгруппироваться, чтобы приземление оказалось не совсем уж катастрофичным. Подумать он ни о чем не успел. Полет оказался коротким и не слишком болезненным. Макс ударился боком о кучу земли, скатился с нее и на секунду замер, не веря своей удаче. Он был жив и даже ничего себе не сломал.

Но эта радость была совсем недолгой. Волей-неволей Максу пришлось задуматься над тем, что делать дальше. Вокруг него была сплошная темнота и, насколько он мог разобраться на ощупь, шершавые земляные стены. Высоко наверху, не менее чем в пяти метрах над его головой, светилась дыра, в которую он только что провалился. В панику Макс впадать не собирался – положение выглядело глуповатым, но поправимым. Вот-вот должен был вернуться Смагин с тросом и вытащить его на поверхность. Макс беспокоился только об одном – как бы не случилось нового обвала. Но, втянув его в свое чрево, подземелье, кажется, успокоилось и взяло паузу.

Чтобы не терять времени даром, Макс решил провести небольшую разведку. Вслепую от этого было мало толку, но кое-что узнать ему удалось. Он находился в тесной яме, которая, несмотря на обилие в ней осыпавшейся земли, имела некий бетонный каркас – в этом Макс убедился, хорошенько исследовав стены. Грубо говоря, это был узкий подземный коридор не более десятка метров в длину. Упирался он в какую-то железную плиту, очень похожую на дверь. Но открыть ее Максу не удалось. Да он и не слишком старался, надеясь заняться этим при электрическом свете.

Между тем Смагин все еще не возвращался. Макс подумал, что следователь мог бы быть и порасторопнее. Конечно, Смагин не мог знать, что его партнер сунет нос куда не следует, но все равно его медлительность вызывала раздражение.

Занять себя больше было нечем, и Макс, усевшись на влажную землю, стал терпеливо ждать. Минута проходила за минутой, но Смагин по-прежнему не давал о себе знать. Макс начал тревожиться.

Что могло задержать Смагина? Угнали автомобиль? Ему поступил срочный вызов с диспетчерского пульта? Он подвернул ногу на кочке? Гадать о причинах можно было до бесконечности, но ничего от этого не менялось. По прикидкам Макса прошло уже минут тридцать, как следователь отправился за подсобными средствами. Еще немного, и появится реальный повод для беспокойства. Место, куда попал Макс, конечно, тихое и интересное, но для обитания мало приспособленное. Выбраться из него без посторонней помощи невозможно. И еще одно обстоятельство вызывало у Макса смутную тревогу – кроме Смагина, собственно говоря, ни одна живая душа не знала, куда Макс отправился и где он может находиться. А в то, что в свой законный выходной день он вздумал посидеть в глубокой темной яме на краю леса, ни один из друзей не поверит категорически. Они даже в качестве шутки такую чепуху не воспримут. Спасатель, которому требуется помощь спасателей! Он теперь хорошо понял, что чувствует котенок, попавший в вентиляционную трубу – им приходилось доставать таких, и вид у этих существ был чрезвычайно жалкий. Одним словом, надежда у него была единственная, и звали эту надежду капитан Смагин.

Однако Смагин ничем помочь Максу уже не мог. Ему повезло, пожалуй, даже меньше, чем его спутнику. Профессиональный астролог, наверное, смог бы объяснить эту цепь неприятностей особым расположением светил на небе, а Смагин даже не успел осознать, что у него сегодня плохой день.

Когда он вышел к тому месту, где оставил машину, то вдруг увидел, что возле нее вертится какой-то подозрительный субъект лет двадцати пяти от роду, в широких пыльных брюках и кожаной куртке, надетой прямо на обычную майку. Оружия при этом типе не было, поэтому Смагин не слишком испугался, но призадумался. Ему показалось странным, как этот человек мог попасть сюда без транспорта. Вряд ли он добирался сюда по жаре на своих двоих, но поблизости не было видно ни машины, ни мотоцикла, ни даже велосипеда.

Смагин неодобрительно покосился на субъекта, который в ответ подобострастно улыбнулся, и принялся открывать багажник.

– Слышь, а ты здесь по делу или как? – неожиданно с простотой идиота спросил молодой человек. – Может, подбросишь до города?

– А ты сам-то как здесь оказался? – спросил Смагин, предпочитая не разъяснять своих намерений.

– Да вот катались, – туманно ответил парень. – А потом с корешами поцапались – они меня и высадили.

– А теперь ты со мной хочешь поцапаться, так, что ли? – с иронией спросил Смагин. – И вообще, никуда я пока не еду, так что топай ты потихоньку – быстрее доберешься.

Он вытащил из багажника моток троса, захлопнул крышку и уже собирался забрать из бардачка фонарик, как вдруг увидел на противоположной стороне дороги еще двух молодых людей, которые вразвалочку направлялись в его сторону.

Теперь Смагин насторожился всерьез. Такие пантомимы были ему знакомы. Ничего хорошего они не предвещали – как минимум эти оглоеды нацелились угнать машину. Смагин решил сразу расставить все по своим местам.

– Ну так, хлопцы, – решительно сказал он. – Сейчас вы или тихо исчезаете, или...

Прояснить свою идею он не успел. За его спиной внезапно появился еще один человек. Короткий взмах руки, удар – и Смагин без чувств упал возле машины. Его окружили человек пять. Сначала все молча разглядывали неподвижное тело, а потом кто-то спросил:

– Ну и чего с ним делать, Князь?

Князь думал недолго.

– Короче, делаем так: Миня отгонит его тачку – куда-нибудь на другой конец города, – сказал он. – И чтобы без происшествий, понял?! Все должны думать, что он за рулем был до последней минуты... А его здесь похороним – в той самой дыре, про которую я вам рассказывал.

Глава 6

Самым страшным было засыпать. В кромешной темноте, в неустойчивой тишине, которая то обволакивала, как вата, то взрывалась непонятными фейерверками звуков. Славику мерещились голоса, шаги, вздохи, сдавленный кашель, писк морзянки и еще куча всяких вещей, которым не было названия. Иногда он слышал шум мчащейся воды и ему невольно хотелось поджать ноги, но вода так и не появлялась, и снова воцарялась тишина, от которой хотелось бежать как можно дальше, но бежать было некуда. Но самым страшным был момент, когда рядом слышалась тяжкая поступь Боба.

Однако просыпаться было еще страшнее. Во сне Славик видел свой дом, мать, одноклассников, и эти незамысловатые сны наполняли его душу восторгом. Он никогда не мог подумать, что простые, обыденные вещи могут быть такими прекрасными. Пробуждение лишало его даже этого. Славик опять оказывался в подземной тюрьме, из которой пока не было никакого выхода.

Вообще-то попасть сюда было мечтой его жизни – с тех самых пор, как он впервые услышал легенду о грандиозном бункере, который в обстановке строжайшей секретности был построен под Желтогорском, чтобы правительству было куда скрыться в случае эвакуации. В отличие от большинства, Славик верил, что бункер существует. Он выискивал подтверждения этого где только возможно. Правдами и неправдами добирался до подшивок старых газет в библиотеках, разыскивал и опрашивал старожилов, потом, когда у него появился Интернет, искал информацию там. То, что ему удалось раскопать, – это были крохи, косвенные, ненадежные свидетельства, предположения, безумные гипотезы. Но Славику удалось свести все их в систему, а потом в реальной обстановке, на местности, получить подтверждение этой системе. Славик чрезвычайно этим гордился. Врожденная осторожность и неважная репутация среди сверстников удерживала его от хвастовства, но после того, как он нашел пистолет, держаться дальше не было никакой возможности. И кончилось все настоящим кошмаром.

Славик до сих пор с содроганием вспоминал тот жуткий момент, как они втроем – он, Князь и Боб – добрались до конца оврага, как спустились к расширенному Славиком отверстию, как Князь потребовал подробных объяснений, и ему пришлось, запинаясь и дрожа, выкладывать все, что он знал про подземелье – а знал он совсем немного – и Князь поминутно обещал отрезать ему уши. Наконец, поняв, что больше из Славика ничего не вытянуть, Князь приказал ему с Бобом спускаться в дыру. Видимо, слово Князя было для Боба законом, потому что протестовать он не стал, хотя невооруженным глазом было видно, что лезть под землю ему совершенно не хочется.

Они размотали веревки, которые принесли с собой, взяли фонари, а Славик еще и сумку с продуктами, с которой упорно не желал расставаться, и начали спуск. Первым шел Славик. Он без труда проник в отверстие и достиг дна. Убедившись, что все благополучно, в дыру полез Боб.

При этом ему пришлось совершить в прямом смысле подвиг, достойный античного героя. Размеры лаза были ему явно малы, и как он сумел в него протиснуться, осталось для Славика загадкой. Правда, Боб для этого мужественно разделся до трусов, но все равно его изворотливость была достойна удивления. Спустившись вниз, злой как черт, он первым делом потребовал от Князя сбросить вниз его одежду и тут же привел себя в порядок. Чувствовалось, что находиться в исподнем в присутствии сопливого мальчишки его здорово напрягает.

Наконец они кое-как освоились в подземелье, и Князь сверху потребовал, чтобы Славик показал Бобу, где нашел в прошлый раз пистолет. Славик повел показывать.

В яме была ржавая железная дверь, перекошенная, покоробленная, практически не поворачивающаяся в петлях. Когда Славик был здесь один, ему с большим трудом удалось приоткрыть эту чертову дверь и пролезть в щель, обдирая одежду. На этот раз с дверью проблем не было – Боб распахнул ее настежь одним рывком. Правда, после этого им обоим за шиворот в изобилии посыпались земля, ржавчина, мокрицы и прочая гадость. Вдобавок на голову Славика обрушился водопад проклятий, будто он был во всем виноват.

Успокоился Боб, только когда они перешли в соседнее помещение. В отличие от ямы, в которую они спустились первоначально, это место вполне заслуживало название помещения. Здесь были стены и двери и, кажется, даже какая-то вентиляция, потому что, к удивлению Славика, воздух здесь не казался затхлым и спертым. Не было здесь и сырости, хотя, безо всякого сомнения, из оврага постоянно должна была попадать дождевая и талая вода. Видимо, дренажная система – искусственная или естественная – работала отлично. Славик собирался в дальнейшем выяснить все эти вопросы, но никогда не думал, что делать это придется в обществе самого настоящего бандита – да и придется ли на самом деле?!

А Боб, казалось, был поражен увиденным еще больше, чем Славик. Обшаривая лучом фонарика шершавые стены и тусклый металл дверей – здесь их было всего три – он постоянно повторял: «Ни хрена себе!» Впрочем, вскоре его удивление прошло, когда он убедился, что ничего интереснее голых стен он не увидит. Тогда он ткнул фонариком едва ли не в лицо Славика и грозно сказал:

– Ну и что дальше? Что стоишь как столб? Где пушки?

– Какие пушки? – пробормотал Славик. – Была здесь одна – вот за этой дверью. А больше я не знаю...

Боб, не раздумывая, открыл указанную дверь. За ней обнаружилась узкая каморка, размерами два на два метра. Были здесь откидной стул, телефонный аппарат на стене и металлический шкафчик со взломанной дверцей.

– Хорош телефончик! – хохотнул Боб, снимая черную эбонитовую трубку. – Ну-ка проверим, с Кремлем связь есть?

Он поднес трубку к уху, но ничего, кроме тишины, не услышал, и эта игра ему сразу же надоела. Он отшвырнул трубку и повернулся к Славику.

– Где?

Славик посветил своим фонарем на шкафчик.

– Здесь лежал, – сказал он. – Я шкафчик взломал, а он лежит. И патроны к нему. Четыре обоймы. Все в смазке, даже не заржавело.

– И все, что ли? – недовольно спросил Боб. – А где остальное?

– Я больше нигде не был, – виновато сказал Славик. – Двери не сумел открыть. И больше никакого оружия не видел.

Тут Славик немного покривил душой. Остальных дверей ему действительно открыть не удалось. Но в помещении была еще какая-то странная отдушина, которая располагалась у самого входа, практически на уровне пола – Боб ее попросту не заметил. Куда она вела, Славик не знал. Вначале он сгоряча попытался ее исследовать, но она была настолько узкой, что развернуться в ней он не мог и, проползши десять метров, напугался и вернулся, пятясь как рак. Об этом приключении Славик почему-то не захотел рассказать Бобу. Должно быть, уже тогда в голове у него неосознанно родилась мысль о том, как оторваться от опасного соседства. С каждой минутой опасность нарастала, и если Славик хотел спастись, нужно было что-то придумывать.

– Дверь не сумел открыть! – разозлился Боб. – Ты вообще соображаешь, что гонишь? Если ты мне опять фуфло впариваешь, так я тебя прямо здесь удавлю, так и знай! Ну смотри, если я сейчас что-нибудь найду!..

Он отпихнул Славика и перешел к другой двери. Она выглядела солидно, напоминая массивные дверцы в каком-нибудь банковском хранилище. У нее даже ручка была в виде миниатюрного рулевого колеса, которое, разумеется, следовало поворачивать. Но даже Боб с его звериной силой повернуть это устройство не сумел.

Разочарованный таким результатом, он грубо выругался и, чтобы как-то разрядиться, дал Славику весьма чувствительный подзатыльник. Тот отлетел в угол, уронив и фонарик, и свою заветную сумку. От чего у него потемнело в глазах – от удара или просто потому, что погас фонарик – он так и не понял. Как не понял и того, что произошло дальше. А произошло что-то в самом деле необыкновенное.

Славик услышал душераздирающий скрежет металла – по-видимому, вторую дверь Бобу открыть удалось. Об этом свидетельствовало и его удовлетворенное восклицание. По стене метнулся луч фонаря и сразу же исчез. Боб шагнул в раскрытую дверь. Но тут же Славик услышал легкий треск, отчаянный крик Боба, а потом странный удаляющийся шум. Потом все стихло.

Славик готов был поклясться, что он остался в помещении один. Ему самому не верилось в такое счастье, но все пять органов чувств подсказывали ему, что Боб покинул его, даже не попрощавшись.

Это была хорошая новость, но ее требовалось проверить. Славик нащупал на полу фонарик и включил его. Потом почему-то на цыпочках приблизился к раскрытой, тронутой ржавчиной двери. Боба за нею не было!

А было там не слишком объемное пространство, заваленное каменными и металлическим обломками, словно в это помещение некогда вторгся оползень, принесший с собой разнообразный хлам. И еще здесь имелась дыра в полу, полуприкрытая листом жести, напрочь изъеденным ржавчиной. Судя по всему, Боб провалился в эту дыру.

Славик, преодолев страх, опустился на колени и посветил в дыру. На глубине примерно шести метров он снова увидел какие-то обломки, трубы – и больше ничего. Боб исчез. Славик прислушался, но ничего не услышал.

Он отпрянул от дыры и совершенно автоматически захлопнул ржавую дверь. Так, ему показалось, будет надежнее. И в то же мгновение Славик почувствовал, как на него наваливается жаркая волна бешеной радости. Забыв обо всем, он вскочил и сплясал в подземелье дикий индейский танец. В конце концов, он имел право расслабиться. Ведь практически он уже простился с жизнью. Его могло спасти только чудо. И вот это чудо произошло, и Славик своим танцем благодарил неведомых богов, сжалившихся над ним в последний момент.

Но когда возбуждение спало, Славик понял, что впереди его ждет не менее сложная проблема. Ему нужно было как-то выбираться отсюда и выбираться так, чтобы не попасть в лапы Князя. Таким образом, тот путь, которым он пришел сюда, не годился. Нужно было искать другой.

Лезть в ту дыру, куда провалился Боб, Славик, понятное дело, не испытывал никакого желания. Оставалась та самая страшная отдушина, которую он не одолел с первого раза. Надо сказать, что сейчас она уже не казалась ему такой страшной. Жуткий, с полуприкрытым глазом, Князь был куда страшнее. И он мог еще явиться сюда – веревки, по которым спускались Славик с Бобом, оставались на месте. Даже наверняка он полезет вниз, когда ожидание затянется. Нужно было отбить у него это желание.

Славик уже знал, как это сделать. Он помнил, что веревки были просто обвернуты вокруг ствола какого-то чахлого деревца. Если хорошенько их дернуть...

Славик привел свой план в исполнение немедленно. Он вернулся назад и осторожно посмотрел наверх – туда, где синело далекое небо. Князя не было видно. Зато веревки свисали до самого дна, можно сказать, сами просились в руки. Славик потянул их – вначале осторожно, потом все настойчивее. Они подались и вскоре змейками соскользнули вниз. Славик аккуратно смотал их в моток – веревки под землей могли очень пригодиться.