Война Невменяемого Иванович Юрий

Глава 9

Укрытие

Алия проснулась в блаженной истоме. Все тело еще ломило после бешеной и продолжительной скачки накануне, ладошки и коленки горели содранной в узких проходах кожей, но все равно многочасовой и ничем не нарушаемый сон после двух суток невероятных испытаний достаточно освежил и взбодрил молодое тело. Да и сознание полной безопасности и защищенности, несмотря на твердое ложе под спиной, позволяло в достаточной мере расслабиться, сбросить с сознания тяжесть безысходности.

Вдруг невдалеке послышалось шевеление, скрежет камня и звук передвигаемых вещей. С заколотившимся сердцем девушка открыла глаза и в полной темноте ощупала импровизированное ложе рядом с собой. Там было пусто, и она, уже немного успокаиваясь, воскликнула:

– Ильдар! Это ты?

– Конечно, я, дорогая, – раздался в ответ мужской уверенный голос – Кто бы еще осмелился своей неповоротливостью разбудить мою драгоценную принцессу?

– Не разбудил, я еще раньше проснулась. Но ты почему не спишь? Ведь устал втрое больше, чем я, и мне показалось, заснул раньше, чем прикоснулся к одеялу.

– Так и было, – насмехаясь над своими слабостями, согласился Ильдар. – Но как только силенки мои восстановились, сразу вспомнил, что продукты в таком состоянии могут испортиться, а нам ведь здесь целый месяц сидеть. И самое главное: мясо надо срочно посолить, посыпать перцем и добавить некоторые травки.

Девушка уже сидела и расширенными глазами всматривалась в темноту, ориентируясь на звук голоса. При упоминании о мясе она непроизвольно вздохнула и призналась:

– Жалко наших похасов. Они нас от погони спасли, недаром самые лучшие были.

– А что делать, дорогая? Их мясо поможет нам нормально питаться первую неделю. Мне больше жаль, что мы физически не смогли взять мяса больше.

Раздался шелест веревки, короткое пыхтение, а затем послышались странные, немного редкие по ритмичности шлепки.

– Чем ты там занимаешься?

– Нарезаю мясо для засолки. А что, хочешь помочь?

– Издеваешься? – По тону вопроса можно было догадаться, что девушка капризно надула губки. – Тебе хорошо, с ночным зрением и света не надо, а мне что делать?

– Приучайся ходить на ощупь и в полной тишине, – последовал твердый ответ. – И сразу настройся к такой жизни на целый месяц. Если не больше…

Интонации Алии стали еще больше просительными:

– Ильдарчик, ну пожалуйста! Я ничего не запомнила вчера. А мне надо по своим надобностям, а потом помыться хоть немножко. Я вся такая липкая и противная…

– Ха-ха! Ты, красавица, не напрашивайся на комплименты. Просто всегда помни: любой Кзыр может нырнуть сознанием именно сюда, и если он нас увидит или услышит…

– Ну хоть искорку! Самую маленькую!

– Дело не в яркости, дело в самом наличии света. Я тебе сейчас посвечу, потому что за нами никто не мог успеть, погоня наверняка отстала, и в этой местности поиски еще не начались. Но делаю это в последний раз, так что осматривайся, привыкай и запоминай со всем тщанием.

После этого уютную и небольшую пещерку осветил яркий магический светляк. Девушке после полной темени пришлось немного привыкать, и только когда ослепление прошло, она встала и с игривым кокетством подскочила к обнаженному по пояс мужчине. Так как руки у него были окровавлены при разделке мяса, то он не смог обнять красавицу и ответить на быстрый, но страстный поцелуй. Поэтому с рычанием лишь проводил ее фигурку взглядом и усилием воли заставил себя вернуться к работе. Огромный окорок зарезанного вчера похаса требовал немедленной обработки для более длительного сохранения. Запаса мушек беглецам вполне хватало, так что готовить себе жаркое они смогут целую неделю, но вот промариновать ценную пищу следовало немедленно.

Через некоторое время девушка вернулась из бокового ответвления и отправилась в противоположный конец пещерки. Там прямо из потолка свисал метровый сталактит, по которому многочисленными каплями, превращаясь чуть ли не в единую струйку, стекала прозрачная родниковая вода. Потом она падала на шершавую стенку и по ее наклонной плоскости стекала в природную выемку на уровне ног. Получался такой мини-бассейн, величиной в огромный таз. Дальше вода уходила в боковые трещины, которые змеились по породе и исчезала в неизвестности.

Но именно из-за родника Ильдар и выбрал это убежище. Еще девять лет назад, будучи простым воином и совершенно не ведая о своей принадлежности к «змеиным», он принимал участие в междоусобных боях. Скрываясь от превосходящих сил вражеского клана, ему пришлось в одиночку забиться в скалы и по запутанному узкому лабиринту совершенно случайно прорваться в эту пещерку. Пересидев здесь самое опасное время, он через несколько дней выбрался наружу, где вполне благополучно дожил до появления у себя Признаков, дождался Всплеска и прошел обряд Воспламенения крови. Будучи человеком скрытным и предусмотрительным, Ильдар так никому и никогда не поведал о своей находке. Мало того, два года назад, после завершения обучения у своего магического наставника, став полноценным Кзыром, он побывал в этих местах, прикрываясь положенным краткосрочным отпуском. Проверил неприкосновенность своих оставленных некоторых предметов и вдобавок припрятал на длительное хранение внушительный резерв мушек, несколько одеял, емкости со специями и герметически упакованные крупы. Время тогда было слишком неспокойное, да и новые порядки самозваного Фаррати Ильдару откровенно не нравились. Хоть он уже на тот час служил в дворцовой охране, но совершенно не признавал нового правителя. Тем более что прекрасно видел и знал, какими средствами тот пользуется для достижения своих низменных целей.

То есть никем не знаемое место предусмотрительному десятнику хотелось иметь всегда. Правда, еще год назад он и предположить не мог, что оно понадобится так скоро. Он бы лично расквасил морду тому наглецу, который бы взялся предсказывать безумную влюбленность безгрешного десятника в одну из самых прекрасных наложниц Хафана Рьеда. Но, увы, подобные вещи нельзя ни предвидеть, ни отторгнуть. И в один прекрасный день Каламин своим отделенным сознанием коварно решил подсмотреть за любимицами Фаррати. Понравились они ему все, да вот только свою сердечную свободу он потерял, присмотревшись только к одной, самой прекрасной и обворожительной девушке поместья. Поначалу любовь носила сугубо односторонний и безответный характер. Но чуть более двух месяцев назад десятнику удалось найти способ оставаться с наложницей наедине, потому что в результате целеустремленных поисков по всему гигантскому, напоминающему небольшое селение строению ему удалось найти секретный ход в одну из комнат на женской половине. Как выяснилось при первой же встрече, Алия тоже давно приметила молодого и видного красавца, а хранить верность пусть даже и самому страшному, самому мстительному человеку в Кремневой Орде она изначально не собиралась. В результате после нескольких бурно протекавших любовных встреч Каламин предложил срочно бежать. На что девушка со слезами на глазах и с безысходной печалью в сердце спросила:

– Разве нам это удастся?

– Обязательно, любимая! – Десятник мог заразить своей уверенностью кого угодно. Хотя и предупредил: – Если мы вдвоем приложим к этому максимум усилий, то у нас обязательно все получится.

Действительно, они постарались и продумали все до последних мелочей. Вдобавок, воспользовавшись однажды дневным отсутствием Фаррати, они изрядно пощипали его главный тайник, утащив невероятный по ценности артефакт и несколько других, не занимающих много места уникальных безделушек. О тайнике наложница знала давно, потому что правитель имел неосторожность похвастаться перед своей пассией драгоценностями и мощным оружием, доставшимся от Древних. Правда, Алия вначале не хотела забираться в тщательно охраняемую магией комнатушку, но Каламин ее убедил следующими рассуждениями:

– Мы собираемся бежать очень далеко и невзирая на военные действия на нашем пути все-таки обязательно достигнем Энормии. В другом месте нас рано или поздно отыщут и достанут. Но для того чтобы спокойно и уверенно осесть на новом месте, нам понадобится нечто большее, чем просто желание или снисходительное согласие энормианских властей. Лучше всего нас зарекомендует внушительный и дорогостоящий подарок в виде артефактов. Да и доверия к себе тогда добьемся намного большего.

Они, конечно, знали баснословную ценность Лика Занваля, но вот пользоваться им со своими мизерными знаниями молодого Кзыра десятник не умел. Ладно, хоть в тайник сумел пробраться, используя свои возможности взломщика структур. Впрочем, он запланировал немного разобраться в сложных магических структурах за время долгого и вынужденного безделья в надежном убежище, потому что, по его мнению, прятаться им придется не менее месяца, пока все утихнет и успокоится. За это время их наверняка посчитают или погибшими, или благополучно сбежавшими из Орды. Ведь вряд ли кто из отрядов погони, розыска и оцепления сможет предположить такое наглое и близкое расположение беглецов всего лишь за сто километров от столицы. Да еще и в непосредственной близости от Шейтаровой Балки, в которой тысячи Кзыров и десятки тысяч простых ордынцев пробивали прямую дорогу для приближающегося Детища Древних. Правда, взбешенный Фаррати мог бросить всех шаманов без исключения на поиски воров и предателей, но и в таком случае Ильдар верил в надежность своего убежища. Вдобавок он прекрасно знал о планах всемирного завоевания самозваного правителя. Вряд ли Хафан Рьед хоть на один день без явной необходимости отсрочит генеральное наступление на Баронство Стали. Тем более что больше всего он боится сговора и объединения старых и непримиримых противников. Дать им время – возникнет союз против государства с непобедимым оружием Древних, что чревато увеличением как сроков экспансии, так и гораздо большими человеческими потерями. А ведь люди нужны как воздух, ибо потом еще и весь мир надо будет удерживать в ежовых рукавицах. Поэтому гораздо лучше перебить врагов поодиночке. И так стали доходить в Куринагол странные слухи о встречах в верхах между лидерами востока. А Великий Кзыр даже во сне видит у своих ног покоренных соседей.

Да только вряд ли ему это удастся. Мир не так прост и беззащитен, как кажется самозванцу. Отцу Ильдара в свое время удалось побывать в Энормии, и он много рассказывал о мощи и величии этого королевства. Не менее сильными считались Сорфитовые Долины. Чуть более слабым, но тоже весьма защищенным казалось королевство Ледония. А уж Альтурские Горы вообще во все времена однозначно являлись самым неприступным и полностью изолированным от всего мира государством. Практически никто даже понятия не имел, как живут драконы на своих закрытых территориях. Доходили одни лишь дикие слухи да леденящие кровь легенды. И сейчас Ильдар всеми фибрами своей души желал жителям всего остального мира заключить между собой необходимый союз и таки уничтожить самозваного Фаррати на троне Кремневой Орды. Уж тогда точно его счастью с Алией ничто больше не помешает.

Девушка умыла лицо, шею, затем тщательно заплела толстую, светловолосую косу, сложила ее на голове великолепным и высоким венком и подошла к месту разделки подвешенной на веревке ноги.

– Давай тебе помогу, – предложила она с явным желанием поработать.

– Да я почти закончил. – Любуясь своей ненаглядной, Ильдар ловко срезал с кости последние куски мяса и бросал их в большой мешок из специально выделанной кожи. – Ты лучше, пока есть свет, срочно поставь варить кашу в котелке, тщательно прикрой свечение от горящих мушек со всех сторон камнями и приготовься в полной темноте довести блюдо до полной готовности.

Алия тут же деловито принялась доставать мешочки с крупами. Но вопрос все-таки задала:

– Приляжешь еще отдохнуть?

– Как бы не так! Сейчас убираю светляка и пойду внимательно осмотреться наверху: вдруг кто-то все-таки напал на наш след. Да и видеть нас могла уйма народу.

– Но ведь я была в мужской одежде?

– С такой изумительной фигуркой и отличительной верховой посадкой только слепой примет тебя за парня. Так что… сама понимаешь.

На некоторое время в пещерке установилась рабочая тишина. Шаман закончил нарезать мясо, засыпал его крупной солью, специями, сухими овощами и все это тщательно перемешал. Затем с некоторым сожалением добавил в огромный мешок струйку сжиженной магии и плотно завязал стягивающий верх шнурок. Тратить треть своей магической силы, конечно, не хотелось, но зато теперь мясо не подвергнется порче как минимум полторы недели, а за это время оно не только изрядно надоест беглецам, но и вполне благополучно будет съедено. А той колдовской силы, что осталась, вполне хватит для сегодняшнего обследования. Потом сон, набор свежей силы и новый осмотр. Если все будет благополучно, а в этом Ильдар и не сомневался, то затем последует сытный обед, нежности с Алией, опять сон и опять осмотр. И так целый месяц. Однообразно, но зато волнительно и приятно до безумия. Потому что рядом будет любимая, желанная и самая прекрасная женщина в Мире Тройной Радуги.

Глава 10

Вор, пастух и воин

Три человека сидели в густой кроне огромной хаузпичи. Их одежда напоминала разодранные лохмотья, а многочисленные ранения, гематомы по всему телу явно мешали лежать на близко расположенных ветках с должным удобством. Но оживленный шепот между ними не прекращался уже несколько минут.

– С чего ты взял, что нам повезло? – шипел худенький ордынец невысокого роста, напоминающий всем видом недозрелого и болезненного мальчика. – Если нам чудом удалось остаться в живых, то это не значит, что я теперь должен рисковать, спускаясь вниз и воруя у них пищу.

– А тебя никто и не заставляет это делать, – зашептан в ответ высокий, лысый мужчина с густыми усами.

– Зачем тогда утверждаешь, что через полчаса я буду внизу?

– Потому что ты самый легкий и бесшумный и тебе будет легче всего снять часового, который сидит у ствола и посматривает вокруг.

– Да ты совсем мозгами тронулся?! – чуть не перешел на крик коротышка. – Я вор! Но ни в коем случае не убийца! Понял?

– Да мне плевать, кто ты! Но в другом случае нам не спастись. Сейчас мы имеем уникальный шанс легализоваться для спокойного перемещения по дорогам.

– Но их вдвое больше!

– Дальше мы уже сами справимся.

– Сомневаюсь… Да и в своем умении убить – тоже.

Оба беглеца скосили глаза на третьего компаньона, который из-за своей огромной массы вообще боялся пошевелиться на обросшей молодыми побегами ветке. Они называли его просто Воин, потому что изначально договорились не упоминать своих настоящих имен. К тому же сильный и натренированный мужчина в действительности совсем недавно был уважаемым и авторитетным воином. И только смертельная ссора с вышестоящим командиром привела его в ряды приговоренных к казни преступников. Сейчас ему предстояло принять окончательное решение, хотя своих соседей по импровизированному насесту он знал лишь несколько дней.

– Пастух прав. Тебе, Вор, придется слезть вниз первому и заколоть дозорного нашим единственным кинжалом. Не справишься – значит, наши часы сочтены. До утра мы тут не вылежим, все равно свалимся на камни от холода и неудобства. А сейчас помолчите и постарайтесь уловить снизу каждое слово. Потом нам это очень пригодится.

Действительно, стоило прислушаться к тому, что творилось внизу. А там шесть воинов интендантской тысячи готовились к ночлегу. Пятеро распрягли похасов и задали им корма, а затем принялись готовить ужин и расправлять одеяла прямо в больших двухосных возах. Судя по отсутствию провианта или любого другого груза, этим снабженцам, скорей всего, предстояло ехать в глубь территории, подальше от пути продвижения Титана, и уже там загружаться чем предназначено.

Шестой, видимо, старший в группе, важно прохаживался возле расположенной на взгорке хаузпичи, делая вид, что несет первое дежурство. Было понятно, что, едва поспеет ужин, он поест и завалится спать на всю ночь. Потому что воины явно ничего не опасались. Судя по разговорам, они здесь ездили постоянно и никакой опасности, даже в виде диких зверей, не замечали. Хотя, вполне естественно, дисциплину нарушать не смели. И даже ночью выставят дежурного, причем посадят его непосредственно у большого костра, на облучке самой высокой телеги, и тогда добраться до него будет намного проблематичней.

Засевшей на дереве троице просто сказочно повезло, что они успели спрятаться в листве, а движущийся по дороге отряд из четырех подвод вознамерился сделать привал именно в этом месте. Они за сутки оголодали настолько, что темп продвижения спал до минимума, а в такой одежде зайти в первый попавшийся поселок и попросить помощи не рискнули. Да и арестантские ошейники без специальных приспособлений никак снять не светило. Зато сейчас Вор, Пастух и Воин были готовы на все. И очень надеялись на походный инвентарь, который наверняка имеется у запасливых возниц. В дальней дороге чего только не случается, и парочка увесистых молотков с зубилом всегда пригодится.

Тем временем сумерки резко накрыли небольшую долину между покатыми горами. Да и в пасмурном небе сияния Марги совсем не просматривалось. Лишь Сапфир, лениво поднимаясь над горизонтом, давал неверное, мерцающее освещение. Ужин почти был готов, и пятерка ездовых, шумно и весело переговариваясь, принялась накрывать импровизированный стол. Откуда-то достали шикарный окорок, фрукты с овощами и несколько фляг с явно алкогольным содержимым. Видимо, поставщики не только работников и армию обеспечивали, но и про себя не забывали.

По этому поводу Пастух прошептал:

– Из наших домов надзиратели воли вначале все до последней нитки вынесли. А потом на наших глазах сожгли все постройки до единой. Мужчин всех погнали в долину Подковы, чтоб ее еще раз сломали! А вот куда женщин и детей отправили – неведомо…

– Ничего, разыщешь, – поддержал товарища Воин.

– Обязательно! Но я про родных вспомнил потому, что вон тот седой возница очень уж похож на кузена моего отца. Того еще лет десять назад в боевую сотню загребли, с тех пор ни слуху ни духу…

– А точно он?

– Не уверен… Но похож. Очень похож! И имя его помню, Желудь. Так что вы его постарайтесь не калечить, а?

Вор промолчал, а Воин успокоительно буркнул:

– Постараюсь.

Блуждающий туда-сюда дозорный, видимо, боялся пропустить нужный момент своего возвращения к временному лагерю, поэтому отошел от дерева всего лишь метров на пять и, опершись на копье, внимательно присматривался к выложенным на «стол» флягам. Момент для атаки настал самый благоприятный. Наиболее грузный и сильный из лежащих на дереве поощрительно пожал плечо самому щуплому и слабому, словно вливая в него частичку своих сил и желая удачи. Потом передал единственный, сделанный из лезвия лопаты нож.

– Сунь в горло и вали его на себя. Меньше шуму будет.

Вор после такого совета с тяжелым, обвинительным вздохом посмотрел на своих суровых товарищей, зажал нож в зубах и ящеркой скользнул вниз. Действительно, беззвучнее его спуститься с хаузпичи никто шансов не имел. Затем маленькая тень метнулась к дозорному и прыгнула ему на спину. Раздался приглушенный стон, и оба тела завалились назад. Копье хоть и упало в сторону, но весьма удачно попало не на камень, а на землю, поэтому не зазвенело. А соучастники тем временем поспешно, чуть не срываясь, спускались вниз.

Как оказалось, не зря. Потому что Вор немного перестарался при первом своем убийстве и так сжал ногами бока жертвы, что при падении на спину выбил из себя все дыхание. Так бы, наверное, и задохнулся, если бы мощная рука товарища не сдернула с него довольно тяжелый труп.

Даже при минимальном освещении стала видна неимоверная бледность на лице коротышки. Пришлось его усиленно посадить и приподнять пару раз для восстановления дыхания. Наконец он тяжело зафыркал и стал вырываться из мощных рук:

– Хватит! Ты меня совсем доломаешь!

В ответ получил в руку свой тщательно вытертый нож и очередное благословение на убийство:

– Бегом вокруг лагеря и следи, чтобы кто-нибудь не сбежал под шумок!

Пастух не терял даром ни мгновения. Подвесил себе на пояс трофейный кинжал и довольно мастерски взвел тетиву арбалета. Положил на ложемент вынутый из подсумка болт и, пригнувшись, поспешил вперед. Воин, взяв в правую руку копье, а в левую меч, догнал товарища практически возле самых телег.

Ярко пылающий костер не давал сидящим возле рассмотреть, что творится в темноте, поэтому два павших возле телег компаньона не привлекли поначалу внимания. Первый рухнул пронзенный в грудь копьем, а второй с раздробленной головой. Разве что тихий короткий звон арбалетной тетивы заставил повернуться одного из возниц и с недоумением уставиться в ночь:

– Кто это там балует?

Мелькнувший меч наполовину перерубил любопытному интенданту шею, и уже со следующим шагом Воин пронзил грудь предпоследнего из оставшихся в живых противника.

Седой возница только попытался вскочить, протягивая руку к своему арбалету, да так и замер на полусогнутых, попав в локтевой захват и ощутив у себя под ухом покалывание грозного острия. И тут же получил первый вопрос:

– Как тебя зовут?

– Желудь…

– Из какого стана родом?

– Стан Нагарас, из Литой степи.

Захват немного ослаб, а голос стал не таким строгим:

– Что же ты, дядя, продолжаешь служить самозванцу, когда он всю твою родню уничтожил?

– Как уничтожил?! – Седой возница так резко крутанул головой, что, не убери Пастух кинжал, стало бы одним трупом больше. – А ты кто такой?

Оборванный, грязный, израненный мужчина сместился чуть в сторону, и свет от костра осветил его лицо. От узнавания возница ахнул, пытаясь воскликнуть:

– Так ведь ты!..

Но был резко и безжалостно прерван:

– Теперь у меня нет имени! И меня называют просто: Пастух.

– Почему?

– Я не сумел сберечь и защитить стан Нагарас, его тысячелетняя история оборвалась. Все мужчины, кроме меня, мертвы, а женщины и дети находятся в неизвестном для меня месте.

– А мои братья и племянники?!

– Увы, их больше нет среди живых… – прошептал Пастух.

Его седой земляк со стоном рухнул на колени, словно в мольбе протягивая руки перед собой:

– Но как?! Как это случилось?

– Неделю назад наш стан отказался выделить для самозванца новых воинов и рабочую силу. Имели для этого исконное право. Мы и так оказались на грани разорения. В назидание другим строптивым соседям каратели Великого Кзыра пленили всех мужчин, вывезли все наше имущество, а сам стан спалили до последнего плетня. Затем женщин погнали в одну сторону, а нас в другую. И в долине Сломанной Подковы заставили строить вместе со смертниками, приговоренными к казни, каменные башни и крепостные стены, сразу пригрозив, что на нас будет направлена учебная атака. Но на нас направили не войско, а сразу Смерть. Потому что атаку начал Титан, невиданное Детище Древних, швыряясь при этом магической силой, от которой не существует защиты. На наших глазах была уничтожена первая огромная башня с такими же, как мы. Ничего не оставалось, как броситься в подземные убежища, но они рушились со страшной силой. Последние минуты истекали, когда я заметил в скрытой расщелине свет. Задыхаясь от пыли, я протиснулся и там наткнулся на моих теперешних товарищей, которые тоже воспользовались этой щелью для побега. Через час мы добрались по лабиринтам к такой точке, откуда сквозь дыру в отвесной стене смогли увидеть всю долину. Она оказалась вся изрыта воронками невероятных взрывов и залита сплошным озером огня. – Рассказчик содрогнулся от воспоминаний. – До сих пор меня преследует кошмарный запах горелого мяса…

Возница долго, почти не моргая, смотрел на своего земляка, видимо, пытаясь до конца осмыслить и понять всю трагедию. И задал лишь один вопрос для уточнения:

– Что делал в момент вашей гибели Хафан Рьед?

– Восседал со своей кликой на господствующей высоте горного уступа. Словно на представлении…

Тяжелый и печальный вздох предварил следующий вопрос:

– Что мне надо делать?

– Помочь нам отомстить! Но готов ли ты к этому?

– Готов! – Желудь торжественно встал на ноги. – Ради мести за своих братьев и стан Нагарас я готов собственными зубами загрызть это исчадие, выродка шейтаров, проклятого самозванца!

Глава 11

Изучение местности

Не всегда задуманное деяние свершается с запланированной легкостью. Особенно в глубоком тылу врага. Но в данном случае самоназванный корпус надзирателей воли чувствовал себя почти как дома и очень результативно решал поставленные на первое время задачи. За двое суток воины легиона успели разведать огромную территорию, в одном месте с полной наглостью и бесцеремонностью проехались вдоль строящейся интенсивными методами дороги для Титана. Хотя правильнее было бы сказать не дороги, а вырубки в остове возвышающихся на пути Детища Древних крутых скалистых образований. Да и то только в тех местах, где их нельзя было обойти со стороны. Например, через стоящие прямо на пути горные гряды выемка пробивалась в наиболее низких местах, а пологие спуски и подъемы просто расчищались от одиноких остро торчащих камней. Похоже что Титан все-таки левитировал на определенном уровне над землей и не мог преодолеть лишь круто возвышающуюся преграду.

Именно в таком новообразованном ущелье и планировал Кремон Невменяемый нанести решающий удар по огромному металлическому монстру. Как это будет происходить конкретно, он и сам пока не знал, но вот выбрать подходящее место следовало как можно быстрей. И уже потом, исходя из особенностей этого места, готовить план предстоящей атаки. Поэтому отряд и приблизился непосредственно к разрабатываемому участку дороги и устремился вдоль него на восток. По рассказам пленных, именно там находилось самое подходящее рукотворное ущелье. И ближе к вечеру поперечная горная гряда предстала перед легионерами во всей своей красе. Непосредственно заезжать в самую гущу лагерного столпотворения смысла никакого не было, поэтому отряд решил переночевать в расположенном чуть в стороне поселке.

Но, как оказалось, все дома в поселке были заняты огромным количеством мелкого и крупного начальства, которое руководило здесь строительными работами. Выяснилось, что даже большинство местных обитателей спит во временно выстроенных шалашах и навесах на собственных огородах. Самозваный корпус мог попытаться качать права и элементарно вышвырнуть из нескольких домов как наглых квартирантов, так и наиболее маститых местных жителей. Но Невменяемый не стал накалять обстановку и слишком привлекать внимание к своим людям. Тем более что для тщательного осмотра окрестностей отделенными сознаниями вполне хватало временного лагеря за околицей.

Хотя внимание к себе замаскированные энормиане все-таки привлекли. И как раз самое нежелательное. Не успели установить первые шатры, как восседающая на нескольких редких деревьях тройка боларов подала условный сигнал тревоги: они увидели приближающиеся фиолетовые сгустки чужих колдовских сознаний. Дело привычное, и каждый воин с утроенным вниманием стал следить за своими жестами, словами и поведением. Как правило, в таких ситуациях любой Эль-Митолан давно знал свою роль или следующее задание, и никого такое подсматривание совершенно не смущало. Кто продолжал заниматься обустройством лагеря, а кто как можно скорей ложился в полностью затемненных шатрах «отдохнуть» и в свою очередь тоже осмотреться по близлежащим околицам. Да и разведать предстояло очень много: как само рукотворное ущелье и все скалы вокруг него, так и оставленный за спиной поселок.

К сожалению, лишь одним колдовским присмотром ордынцы не обошлись, потому что вскоре наружные дозорные подали совершенно другие знаки тревоги. А вслед за этим к центральному шатру на порядочной скорости прискакали десять ордынцев в экипировке ярко-малинового цвета. Причем почти каждая часть доспехов или одежды добавочно украшалась изображением волчьей пасти или черного топора. Подобные украшения могли в Кремневой Орде носить только воины единственного, привилегированного во всех отношениях, воинского подразделения. Все остальные войска государственное малиновое знамя с рисунками топора и волка могли носить лишь на специальных древках.

Сразу же бросилась в глаза и вторая особенность нежданных визитеров: все они прибыли на отличнейших, самых чистокровных лошадях, что не только считалось редкостью в этой провинции, но большой роскошью даже в столице. При всех огромных пастбищах и прочих возможностях для селекции ордынцы совсем недавно стали заниматься коневодством, и только в последний год-полтора в Куринаголе появились шикарные скоростные кареты, а все придворные Фаррати стали вводить в моду выезды на элегантных и более стройных, чем похасы, животных.

Еще только спешиваясь, старший из прибывших с нашивками десятника и надменно надутой физиономией стал гаркать в сторону стоящей у шатра охраны:

– Кто здесь старший?! Почему не встречает?!

Если бы он только знал, какие ветераны стоят перед ним в виде моложавых и неопытных охранников, то вел бы себя соответственно, ну а так Эль-Митолану со скрытой аурой колдуна пришлось встретить его тоже несколько грубовато:

– А ты кто такой шустрый будешь?

– Что?! Ах ты!..

Разбалованный властью и вседозволенностью выкормыш Великого Кзыра покраснел от злости. А стоящие за его спиной коллеги дружно потянулись к оружию. Видно, чувствовали себя совершенно безнаказанно даже при таком количестве окружающих их воинов. Да только не на тех нарвались. Не успели прибывшие и глазом моргнуть, как их уже окружили полтора десятка человек в одеждах «змеиных», а самый грузный из них, набычившись, шагнул вперед.

– Если тебя спрашивают, то отвечай немедленно и с должным уважением!!! – заорал он, побагровев. – Или совсем про дисциплину забыл?! Кто такой и чего надо?

Прибывший с некоторым недовольством и высокомерием рассмотрел, что перед ним стоит не кто иной, как сотник, а значит, и в шатре наверняка расположился военачальник гораздо более высокого ранга. Но все равно спесивого выражения со своей морды не убрал:

– Меня зовут Касгар. Второй десятник «волчьей сотни» Великого Кзыра. Прибыли с обыском и имеем полномочия проверять всех подряд.

– Так уж и всех? – с недоверием скривился сотник и с явной неохотой добавил: – Ладно, сейчас доложу тысячнику. Хоть он и занят…

Кажется, Касгар такого приема не ожидал. Видимо, его раньше всегда и везде беспрепятственно пропускали, а тут вот такой плевок на его самолюбие. Но, скрежеща зубами, все-таки остался на месте, взмахом руки сдерживая недовольный гул прочих коллег-подчиненных, находящихся за его спиной и подталкивающих применить силу.

Сотник тоже заметил и услышал недовольство, да так и замер вполоборота. С нехорошей улыбкой уставился на десятника в малиновых одеждах и приподнятыми бровями, как бы спрашивая: «Рискнешь дернуться?» А со всех сторон вокруг прибывших замерцали открыто возводимые магические щиты. Кажется, это произвело впечатление, и нежданные гости замерли. И только тогда массивный вояка нырнул в шатер.

Само собой, Невменяемый не был занят, а со всей готовностью боевого Эль-Митолана присматривался сквозь щель в полотне к происходящему снаружи. Как только сотник вошел внутрь, они зажгли свет, перекинулись ничего не значащими официальными фразами, сделали по глотку бодрящего напитка, освежая горло, и только тогда вышли из шатра. Как и положено любому тысячнику перед младшим по званию, Невменяемый без единого колебания в голосе строго спросил:

– В чем дело?

Кто такие «волки», как они выглядят и что из себя представляют, все энормиане знали прекрасно. Тем более что тех всегда узнавали по специфической одежде и экипировке. Да и рассказов за эти пару дней о наглости и безнаказанности личной гвардии правителя довелось наслушаться. Поэтому сейчас для легионеров имелось только два варианта дальнейшего развития событий: открыто уничтожить своенравных, злопамятных выкормышей Великого Кзыра или постараться уладить и в корне замять начинающиеся трения. Кремон решил склониться ко второму, да и то лишь из-за наличия где-то рядом посторонних шаманских соглядатаев. Не хотелось раскрывать себя раньше времени. Разве что «волчата» поведут себя слишком уж нагло, бездумно и недисциплинированно. Тогда повод для наказания будет. А если сведения об этом инциденте дойдут куда надо, то контрмеры в защиту любимчиков станут совершенно неактуальны.

Да только десятник тоже насторожился и не стал больше явно нарываться на конфронтацию. Доложился по всей форме, назвал главную причину своего здесь нахождения и подтвердил слова большой бляхой приоритетного порученца Фаррати. Такие бляхи действительно обязывали любого встречного, вплоть до полковников и генералов, оказывать содействие и любую помощь предъявителям.

Хорошо, что сведения об этом достигли ушей Кремона своевременно, и он с должным участием и желанием помочь розыску ответил:

– К сожалению, никаких беглых или подозрительных людей мы на своем пути не встречали. Хотя и проверяем практически каждого встречного. В дальнейшем постараемся приложить все усилия к поимке описанного тобой вора и его жертвы. Думаю, что им никуда не деться от погони, и они будут в скором времени схвачены.

– Мы тоже в этом уверены. – Десятник мерзко оскалился и с притворной вежливостью развел руки в полупоклоне. – Но проверить просто обязаны каждый сигнал и сообщение.

– То есть? – высокомерно приподнял бровь тысячник.

– Среди вас замечена женщина, которая по всем внешним данным соответствует похищенной наложнице Великого Кзыра.

– Ха! – презрительно воскликнул Кремон. – По каким таким данным? Моя наложница всегда укутана с ног до головы, и никто не имеет права взглянуть на нее без моего особого разрешения.

– Никто? – Наглый десятник выставил перед собой бляху. – Я тебе, конечно, верю, но… служба прежде всего.

– И как ты ее будешь опознавать?

– В течение года мне довелось видеть любимицу нашего правителя неоднократно, так что ее лицо знакомо лучше, чем моей собственной матери.

Невменяемый очень сомневался в наличии у десятника таких воспоминаний о родной матери, ведь и так все знали о сиротском происхождении каждого «волка». Да только и смысла большого противиться такому мелочному требованию никакого не было. Немного подумав и демонстративно покрутив носом, он вздохнул и с явной неохотой повел приоритетного порученца в соседний шатер.

Стоящие на входе воины чуть посторонились, но тысячник не спешил ворваться внутрь как полномочный хозяин. Наоборот, он крикнул в щель с особой нежностью и осторожностью:

– Дорогая, я не один. Тут разыскивают похищенную наложницу правителя и хотят удостовериться, что это не ты.

Таким образом он готовил Мирту к определенному стилю поведения. И баронета, как всегда, сыграла отменно. С непередаваемыми ворчливыми интонациями она разрешила:

– Ладно уж, заводи своих смотрителей! Но лучше бы мне принесли горячей воды! Сколько можно ждать?

Тысячник сердито взглянул на воина у шатра, но тот только спокойно пожал плечами:

– Воду поставили греть.

После чего последовал приглашающий жест, и гость юркнул в шатер вслед за хозяином. Да так и замер на пороге. Сидящая на огромной подушке женщина ожесточенно расчесывала свои изумительные по красоте и блеску волосы, а весьма легкая домашняя одежда почти не скрывала выпирающих наружу прелестей. Да и красивое лицо могло воодушевить самого бесчувственного чурбана. Правда, наложница тысячника продолжала ворчать и совершенно не смотрела в сторону чужого мужчины, но вот он сам замер и только облизывался, слушая очаровательный голосок:

– Да и вообще, неужели ты не смог освободить для меня один-единственный приличный дом? Ты ведь знаешь, как мне противны эти все насекомые! А тут их столько!..

Обладатель такой прекрасной очаровашки только безнадежно развел руками:

– Где ты их тут увидела? Покажи хоть одно насекомое? – и тут же словно случайно наткнулся взглядом на малинового десятника. – Ну что? Опознал?

– Никак нет! Извините за беспокойство. Разрешите откланяться! Всего наилучшего и спокойной ночи.

Да так, пятясь задом, и вышел. Удивленный таким извержением неожиданной вежливости, Кремон недоуменно переглянулся с Миртой, поощрительно ей подмигнул и отправился к выходу со словами:

– Гляну, что там с ужином.

Пока он вышел, от нежданных гостей осталась только взбитая столбом пыль. Да в свете дальнего костра мелькнули тени несущихся во всю прыть всадников. Подошедший сбоку сотник еле слышно спросил:

– Чем она так его напугала? Словно шейтар за ним гнался…

– Еще бы! Красота – страшная сила! – многозначительно ответил командир отряда и действительно поспешил к костру, где готовился на скорую руку ужин. Голод припекал совсем не по-детски. Да и вообще, в последнее время Кремон Невменяемый никак не мог нормально насытиться и с тоскливой ностальгией вспоминал порой кормежку в замке у Хлеби Избавляющего. Уж там тетушка Анна выпускала своего любимца из-за стола только с переполненным желудком. А в последние дни молодой герой старался даже при скачке и прослушивании докладов что-то постоянно жевать, предпочитая вяленое мясо всему остальному.

На такую прожорливость обратили внимание все товарищи, но шутить себе позволяла только Мирта Шиловски, поддразнивая своего друга тем, что к моменту присвоения ему звания генерала он как раз успеет набрать должные для уважения габариты. Кремон в ответ смеялся, закатывал рубаху и показывал тонкую упругую кожу на рельефных мышцах своего живота, доказывая тем самым, что ни капли жира на нем не собирается. Хотя и сам задумывался над своим неимоверно усилившимся аппетитом. Задумывался и чисто непроизвольно совал в рот очередной кусочек мяса, сыра или колбасы. А уж на такие мероприятия, как обед, ужин и завтрак, всегда приходил самый первый, показывая пример наивысшей воинской дисциплины.

Глава 12

Медовый месяц

Жизнь в непроглядной пещерке наладилась в бытовом плане и потекла размеренными, совершенно одинаковыми буднями. Причем буднями сказочно-приятными и волнительными. Влюбленные наконец-то могли без опасений и тревог принадлежать только друг другу и в жарких объятиях выплескивать накопившуюся страсть, ласку и нежность. Поэтому практически половина суток общего времени у них уходила на уплотнение толстого слоя одеял своими переплетенными телами. А если бы не прочие актуальные дела, то молодая пара вообще бы и перекусывала прямо на своей огромной кровати под пологом непроницаемого мрака.

Однако положение обязывало не ограничиваться лишь любовью, приготовлением горячей пищи и ее поглощением, но и заниматься тщательным обследованием окружающей местности. Поэтому как только у Ильдара скапливалось две трети его магических сил, он тут же бросался отделенным сознанием наружу и выборочно метался по нескольким самым предпочтительным направлениям. Истратив очередную треть, возвращался в свое тело, усиленно наедался и опять попадал в объятия несравненной Алии. Затем следовал короткий сон, снова кормежка, перемежающаяся любовными ласками, и новый осмотр поверхности с помощью магии.

Именно при одном таком осмотре Ильдар и наткнулся на внушительный отряд отлично экипированных воинов. Их было человек тридцать, и, что самое удивительное, половина из них передвигались на лошадях. Да еще пяток сильных скакунов было в запасных. Это сразу насторожило Ильдара, ведь он прекрасно помнил, какое подразделение в Куринаголе поголовно использует этих благородных и быстрых животных. Но как он ни присматривался к лицам, ни в одном из них не мог опознать «волков» Великого Кзыра. А ведь за три года службы он их видел не раз и успел изучить каждого из телохранителей правителя. Однако в составе отряда их не наблюдалось. Правда, несколько человек ему все же удалось как-то идентифицировать, но только как личностей, виденных совсем недавно.

С некоторым сомнением беглый десятник все-таки решил немного проследить за странным отрядом невзирая на сверхлимитное для его магических запасов время. И хоть в итоге остался практически безо всей своей шаманской силы, зато заметил одну жуткую, интригующую подробность. Вернее, одно совершенно необычное действие. Остановившиеся на привал воины вроде бы вели себя совершенно традиционно и предсказуемо. Спешно стали готовить обед, развьючили животных, выставили дозорных, собирали хворост среди редких деревьев на окружающих скалах. При этом часто переносили собственные тюки с места на место, словно приноравливаясь пристроить их для удобной лежки. И только совершенно случайно наблюдателю удалось заметить, что странные воины один за другим скинули пять тюков в трещину между камнями, а потом, словно расчищая поверхность близлежащей площадки, забросали щель камнями. Причем сразу стало понятно, что это не попытка что-то сохранить, а потом со временем достать и воспользоваться, а желание от чего-то избавиться навсегда. А от чего могут избавляться такие подозрительные личности?

Вернувшись в собственное тело, Ильдар шепотом пересказал все увиденное своей любимой, а затем стал советоваться:

– Я так понял, что за этими тюками возвращаться никто не собирается. Следовательно, надо их обязательно проверить.

– Сама тут не останусь! Пойду с тобой! – тут же всполошилась Алия.

– И речи быть не может! Ты мне только мешать будешь и отвлекать. К тому же это совсем недалеко от выхода из лабиринта. Пока ты поджаришь порцию жаркого, я уже постараюсь вернуться.

Красавица не сдавалась:

– Но мне страшно оставаться одной. Эта полная темнота меня пугает…

– Но сейчас ведь не страшно?

– С тобой мне ничего не страшно. А вот самой…

– Алия… – с укором протянул Ильдар, осыпая шею своей любимой поцелуями. – Ты ведь самая смелая и решительная женщина в мире. Поэтому ничего и никогда не бойся.

Красавица томно простонала в ответ:

– Конечно, в такие моменты мне ничего не страшно… – Затем спохватилась, крепко схватила Ильдара за голову и прижала к себе: – Слушай! А зачем тебе вообще те тюки? Нам ведь и без них хорошо.

– Тоже хотелось бы так думать. Но меня волнуют те три человека, которых я уже раньше видел. Ты ведь знаешь о моей хорошей памяти на лица?

– Главное, меня не забудь в этой темени.

– Ха! Подобное нам, дорогая, не грозит. Так вот, тех троих я уже один раз видел с еще несколькими воинами, и все они были на похасах и в полном вооружении. Из этого следует, что конями они обзавелись практически недавно и, скорей всего, проживают где-то в окрестностях. В наше непокойное время здесь можно встретить кого угодно, но если это разбойники, то уж слишком организованно они выглядят. Их соседство меня беспокоит, и знать о них необходимо. Так что припрятанные тюки мне дадут о них более полную информацию.

Алия печально вздохнула:

– Понимаю… Но может, все-таки на них плюнешь? А эти самые тюки проверишь во время нашего выхода. Можно ведь так?

– Конечно, можно. Но если мне ничего не стоит получить информацию сейчас, то откладывать на потом – дело неблагодарное. Так что… давай сытно поедим и хорошенько выспимся. До ночи мне надо поднакопить энергии, хотя и не факт, что придется ее растратить.

Далее парочка так и сделала. Правда, Алия не оставляла попыток отговорить Ильдара от ночной вылазки, но тот сумел настоять на своем. Да и вообще с его талантом убеждения он мог уговорить кого угодно. Не только горячо любящую женщину. И после продолжительного сна отправился к выходу из лабиринтов, разве что напоследок оставив своей любимой несколько факелов и все необходимое для их зажжения: уж очень та боялась одиночества в полной темноте, и просто само наличие осветительных средств заставило ее успокоиться.

Перед непосредственным выходом беглый десятник быстренько осмотрелся на поверхности отделенным сознанием и тщательно прощупал то самое место стоянки. Посторонних не наблюдалось, и уже через полчаса вынутые камни стали громоздиться на краю щели. Мускульной силы Ильдару хватало с избытком, и вскоре он добрался до тех самых подозрительных тюков. Вытащив один их них на поверхность и немало подивившись необычной влажности, он развернул его, тщательно присмотрелся к содержимому и не сдержал удивленного мычания. С минуту он сидел на корточках пораженный, а потом метнулся за следующим тюком. В нем оказалось то же самое – окровавленные, обожженные и поврежденные в схватке одежды. Хотя некоторые и отличались целостью. Плюс дорогое, именное, со знаками отличия оружие. Ну и многие детали амуниции и экипировки.

Над жутким содержимым Ильдар сидел недолго. Ровно столько, чтобы осознать и привести свои рассуждения к логическому выводу. Потом он вспомнил о своей ненаглядной, которая дрожит в непроглядной темени, и заторопился. Узлы опять были связаны, сброшены в щель и быстро закиданы камнями. А потом беглый шаман поспешил к своему убежищу.

Вполне естественно, что Алия не спала и, как только услышала первое шуршание, сразу с напряжением вскрикнула:

– Кто там?!

– Все в порядке, дорогая, это я! – тут же отозвался Ильдар и уже в следующее мгновение обнимал и успокаивал трепещущее тело в своих объятиях. Само собой, поцелуи слишком затянулись, но ведь и о деле поговорить надо. Поэтому девушка решительно прекратила продолжительный поцелуй и требовательно спросила:

– Что там? Рассказывай.

Мужчина вначале поспешил к роднику и тщательно вымыл руки. Затем вернулся, увлек любимую на их ложе и, держа ее в объятиях, стал отчитываться:

– Правильно я сделал, что просмотрел эти тюки. Во-первых, теперь я знаю, что люди, их припрятавшие, – настоящая, четко организованная группа военных преступников. Ну можно сказать, что разбойников.

– Ой! И они здесь прячутся поблизости? – вздрогнула девушка.

– Пока не знаю точно, но теперь постараюсь отыскать их обязательно и присматривать со всем возможным тщанием.