Устроители Святой Руси Коняев Николай
Плывущая по небу икона сама остановилась здесь…
Всего три года прошло тогда после Куликовской битвы, и икона, как благая весть, знаменовала начало нового этапа в истории нашей православной страны.
Нет-нет!
После блистательной победы на поле Куликовом Московская Русь не освободилась от ордынского ига. Через два года, как раз накануне явления Тихвинской иконы Божией Матери, хан Тохтамыш взял Москву и сжег ее. Опасаясь происков тверского князя, Дмитрий Донской отправил в Орду своего сына.
И снова возобновилась выплата дани. И казалось, что все возвратилось на круги своя и ничего не изменилось в подвластной татарам Русской земле.
Во всяком случае, так думали и рязанские, и тверские князья.
Но в Москве услышали и постигли смысл благой вести раньше других. Московские князья сумели понять, что сохранение духовной самостоятельности важнее даже сохранения самостоятельности государственной. И хотя Русь и продолжала платить дань, но, становясь домом Святой Троицы, она уже перестала быть улусом Орды, и была более независимой, чем, к примеру, Великое княжество Литовское.
На крутом, подрываемом рекою берегу Ояти в Имоченицах, где остановилась икона, нет сейчас ни часовенки, ни креста, есть только разлитое вокруг по полям и перелескам, по излучине Ояти и по склону горы ощущение неизбывной благодати.
Это ощущение благодати великолепно передано в гениальных пейзажах Василия Дмитриевича Поленова, в его шедеврах «Бабушкин сад» и «Заросший пруд», которые – в XIX веке имение Имоченицы принадлежало Поленовым – создавались именно тут.
И как не вспомнить, что и на берегу Тихвинки, рядом с Всесвятской церковью, построенной на месте той первой часовни, которую начали рубить, когда там остановилась Тихвинская икона Божией Матери, стоит дом, в котором пять столетий спустя, после появления здесь иконы, родился великий русский композитор Николай Андреевич Римский-Корсаков…
Ну а здесь, в Имоченицах, примерно же в эти десятилетия проснулась душа великого русского художника…
Я сделал на горе несколько снимков, и мои спутники, подхваченные этим одухотворяющим пейзажем, оказались перенесенными в такую сказочную даль, что не сразу и узнавали себя на фотографиях, как, впрочем, не сразу узнавал на фотографиях, сделанных здесь, и я сам…
7
Здесь, в этом пропитанном Благой вестью пейзаже, и прошло детство и отрочество преподобного Александра Свирского.
Очень рано близкие начали замечать в Амосе несвойственное его возрасту воздержание.
Мать даже беспокоиться стала…
– Зачем ты изнуряешь себя, дитя мое? – плакала она.
– Почто ты говоришь мне такое? – отвечал ей Амос. – Зачем хочешь отлучить меня от сладкого мне воздержания? Ведь сказано в Писании: «брашно не поставит нас пред Богом».
Удивилась Васса мудрому ответу.
– Как знаешь, так и делай, дитя… – сказала она, вытирая слезы.
С годами Амос превратился в доброго и кроткого юношу. Со всеми он был приветлив. Как говорит Житие, «родители дивились, видя такое направление и благонравие в отроке, и считали его более от Бога данным, нежели рожденным от них».
Наверное, где-то между Имоченицами и Мандерой стояла описанная в Житии Александра Свирского деревушка на Ояти, где встретился Амос с валаамскими монахами.
И так увлекли Амоса рассказы о жизни в монастыре, о святых отшельниках, что однажды воскликнул он:
– Вижу, отче, яко Бог, знающий все тайны, послал вас сюда, чтобы утвердить меня в помышлениях и исторгнуть мя, яко птицу, от сетей мирского жития! Что же сотворю, честный отче? Как мне убежать от мятежного мира и сподобиться ангельского жития?
– Почто бежать тебе, отрок? – спросил валаамский старец. – В монастырь не бегут, в монастырь уходят…
– Ах, святой отче! – вздохнул Амос. – Родители собираются женить меня. А я не хочу, чтобы сластолюбие мира коснулось моей души… Я бы убежал, но пути не ведаю. Да и родителей своих боюсь опечалить.
– О, чадо… – сказал валаамский старец. – Естественна любовь родителей к детям, а детей к родителям… Но Владыка и родителей преобидети нам повелевает, а крест свой взять на плечи и следовать за Ним тесным и прискорбным путем…
Валаамский старец рассказал, как добраться до Валаамского монастыря, и скоро Амос отправился в неблизкий путь.
Родители дали ему благословение, думая, что он идет в деревню Заостровье и скоро возвратится.
Однако Амос не вернулся из Заостровья в Мандеру.
Переправился здесь на другой берег Свири и побрел по указанному старцем пути…
8
Сейчас Имоченицы в духовном смысле место совсем глухое.
Те люди, что живут здесь, не знают или не осознают, что произошло тут в 1383 году. Те люди, которые знают, что здесь было, сюда не ездят, не зная, как сюда добраться.
Но с горы, где на высоком, обрывистом берегу Ояти была поставлена на месте явления Тихвинской иконы церковь Рождества Богородицы, видно так далеко вокруг, что думать о духовном запустении этого места никак не получается.
Игуменья Иоанна показывала на скит Николая Чудотворца в Яровщине, на другом берегу Ояти, который недавно передали Введено-Оятскому монастырю, и рассказывала, что этим летом на праздник Тихвинской иконы Божией Матери собираются сестры монастыря пройти сюда, на гору, крестным ходом.
– Но ведь до моста далеко идти… – сказал я. – Ехать придется…
– Может, лето не очень дождливое будет… – ответила игуменья. – Тогда вброд перейдем Оять… Тут, говорят, брод есть недалеко…
А на березе, выросшей на месте церкви Рождества Богородицы, сделан был прошлым летом мальчишками наблюдательный пункт и с него видно, должно быть, совсем далеко…
Видно в ту даль, где и Свирь, и берег Рощинского озера, где утомленный дорогой Амос услышал во сне голос:
– О, человече! Во обитель Всемилостивого Спаса на Валааме, добре ти путь строится. Иди с миром. Там поработаеши Господеви, а потом вернешься на сие место и сотворишь здесь обитель. Мнози спасени тобою будут…
В Житии святого рассказано, что Господь послал Амосу спутника по безлюдной местности – своего ангела.
«И путь этот, который другие проходят с трудом, во много дней, они прошли очень скоро, под направлением доброго спутника».
Преподобному было двадцать шесть лет, когда он принял в Валаамском монастыре монашеский постриг и стал иноком Александром.
Днем он находился в монашеских трудах, ночью же пребывал в молитвенном бдении.
«И видимо было житие его, не как человеческое, но как ангельское».
А родители Александра Свирского только через три года узнали, что сын стал иноком. Тогда Стефан, «распалившись отеческою любовью», отправился на Валаам, чтобы «успокоиться о нахождении» сына.
Не лишенная психологической остроты сцена встречи отца с сыном исполнена глубинного духовного смысла, который преобразует житейскую драму в святоотеческое повествование.
Вначале инок Александр долго отказывался от беседы с отцом и не соглашался даже выйти к нему на крыльцо кельи, но потом, уступая уговорам игумена, согласился на встречу.
Стефан, увидев сына, истомленного трудом и постом, одетого в худую одежду, начал уговаривать его вернуться домой.
– Чадо мое возлюбленное! – говорил он. – Послушай отца твоего, иди в дом твой и утешь печаль родителей твоих! Твори по воле своей в дому своем, только не отлучайся нас, родителей твоих. Егда же перейдем от жизни во оную жизнь, ты, чадо, да послужиши нам при погребении, и будеши наследник имению нашему, и тогда, якоже хощеши, тако сотвориши!
Предложение отца было неприемлемо – не мог инок оставить монастырь и вернуться в мир. Но и противоречить отцу тоже было нельзя. Положение складывалось безвыходное, но преподобный сумел найти правильный ответ. Не возражая отцу, он начал уговаривать его самого уйти в монастырь.
– Глаголю же ти! – сказал преподобный. – Иди ныне в дом твой с миром, и вся, елика обещал еси мне собранная имения твоя, продаждь и раздай нищим… Устрой о дому своем еже ти изрекох, и иди в монастырь Пресвятыя Богородицы во Остров, и туда пострижешися, и спасение души своей получиши…
Стефан не ожидал такого ответа от сына.
Не говоря сыну ни слова, развернулся он и отправился в монастырскую гостиницу.
Александр не останавливал его. Вернувшись в келью, он погрузился в молитву, испрашивая помощи Господа, чтобы последовал отец его совету.
И услышана была молитва преподобного Александра.
«Человеколюбивый Бог, желающий всем спастись, скоро услышал молитву его, и страх Свой вложил в сердце отца и умиление в душу его. После чего, горя огнем божественной любви, пришел к сыну своему, преподобному Александру, говоря: “Се, чадо, отсели вся повеленная тобою сотворю, якоже рекл еси; разумех бо от поучения твоего, яко ничтоже есть свет сей маловременный: он бо вселися во утробу мою, и вся внутренняя моя распалишись от любве Божия, и ктому не нареку тя сына, но отца своего и учителя”.
Вернувшись в Мандеры, Стефан принял монашеский постриг. Ушла в монастырь и Васса. Приняв имена Сергия и Варвары, родители Александра Свирского закончили свою земную жизнь в Островском Введения Пресвятые Богородицы монастыре, где некогда молились о даровании сына.
В 1820 году в Мандере была поставлена часовня.
Надпись на ней гласила: «Здесь было жительство родителей святого Преподобного отца нашего Александра Свирского Чудотворца схимонаха Сергия и схимонахини Варвары и рождение Преподобного».
Внутри часовни, в виде иконостаса, висел поясной образ преподобного Александра Свирского, а по бокам во весь рост были изображены схимонах Сергий и схимонахиня Варвара. Эти изображения в прежние времена находились на сенях над гробницами родителей преподобного.
Сама же могила родителей Александра Свирского бережно сохранялась в Островском Введения Пресвятые Богородицы монастыре, пока большевики не разорили обитель. Многие храмы монастыря были тогда взорваны, а надгробную плиту с могилы схимонаха Серия и схимонахини Варвары положили в фундамент строящегося скотного двора…
Сейчас могила преподобных Сергия и Варвары восстановлена…
Превращение родителей Стефана и Вассы в иноков Сергия и Варвару – первое из известных нам чудес, совершенных преподобным Александром.
9
До начала XVIII века гробницы преподобных Сергия и Варвары находились в нижнем этаже Введенской церкви под приделом Святых апостолов Петра и Павла.
В 1721 году по указу Петра I мощи святых были освидетельствованы архимандритом Свирского монастыря Кириллом. После этого для них были построены новые деревянные гробницы и поставлены в Преображенском приделе Богоявленской церкви. Над гробницами стояли иконы с их изображением, а рядом хранились вериги преподобных: железный параман весом более трех килограммов, который преподобный Сергий носил на себе, и два полукилограммовых креста преподобной Варвары.
В годы советской власти Богоявленский собор был разрушен, и долгое время считалось, что мощи преподобных уничтожены. Однако уже при игуменье Иоанне определили по плану место могилы и начали раскопки.
«Вначале разгребали лишь мусор, – рассказывает игуменья Иоанна. – Потом пошло ржавое железо, и уже думали, что могила потеряна, но вот начался чистый песок… Тогда и поняли, что могила сохранилась…»
В 2006 году на пожертвования почитателей святых Сергия и Варвары над могилами была построена каменная часовня, а с 2007 года по благословению митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира было установлено отдельное празднование преподобным Сергию и Варваре.
Совершается оно 15 (28) июня.
Часть вторая
Духовные прозрения преподобного Сергия Радонежского…
Битва на поле Куликовом…
Явление Тихвинской иконы Божией Матери…
Рождение родителей преподобного Александра Свирского преподобных Варвары и Сергия… Рождение преподобного Александра Свирского…
Его уход в Валаамский монастырь…
Его уход в пустынь на берегу Рощинского озера… Создание монастыря…
Явление преподобному Александру Свирскому Святой Троицы…
1
На первый взгляд никакой следственно-причинной связи между этими событиями нет, но, если приглядеться, мы обнаружим, что эти события связаны духовными нитями, и ни одно из них не могло произойти без другого, ибо каждое из них было духовным свершением, и этими событиями и выстраивалась Святая Русь…
Вглядываясь в события миновавшей истории, ясно видим мы, как сплетается дьявольская цепь, дабы разрушить нашу страну, но там же, в глубине истории, ясно различаются и те события, из которых должно было произрасти спасение.
В 1470 году в Новгород прибыл из Киева ученый иудей Схария – «дьяволов сосуд и изучен всякого злодейства изобретению». Считается, что от него и начала распространяться ересь жидовствующих – учение, представляющее смесь тайного иудаизма, астрологии и черной магии. Отрицая основные православные догматы, приверженцы ереси тем не менее соблюдали все обряды и стремились проникнуть в структуры Православной Церкви.
И так получилось, что в 1480 году, когда «стоянием на Угре» завершился двухсотсорокалетний период порабощения Руси татарами и началась эпоха, которую историки назовут впоследствии Собиранием Руси, в Москве появились новгородские священники Денис и Алексий, которые, определившись в церкви Успения и Михаила Архангела, начали распространять ересь жидовствующих в высшем московском обществе.
Тревогу поднял в 1485 году новгородский архиепископ Геннадий Чудновский, открывший ересь.
Однако митрополит Геронтий не пожелал «докучать» этим известием Ивану III Васильевичу, и Геннадий обратился за помощью в борьбе с ересью к Иосифу Волоцкому (Волоколамскому).
Борьба развернулась нешуточная.
Сторонникам ереси жидовствующих удалось поставить во главе Русской Православной Церкви своего человека – митрополита Зосиму, который сразу же воздвиг гонения на преподобного Геннадия Новгородского.
В принадлежности к ереси была заподозрена Елена Волошанка и ее венчанный на Московское царство сын – Дмитрий Иоаннович. Сбереженная Русью в столетиях татарского плена православная вера, а вместе с нею и все государство оказались в опасности.
Борьба оказалась невероятно трудной и весьма опасной, и только через семнадцать лет после «открытия ереси» обозначился успех. В 1502 году Елена Волошанка была обвинена в сочувствии ереси и заточена в тюрьму. Вместе с нею подвергся опале и ее венчанный на Московское царство сын Дмитрий.
Окончательную победу в борьбе с ересью закрепил Собор 1503 года и «Просветитель» Иосифа Волоцкого, изобличивший ересь жидовствующих.[42]
Так и была преодолена эти страшная опасность. Поэтому и говорим мы, что конец пятнадцатого века – это не только годы ратных подвигов замечательного русского полководца Даниила Щени, не только законотворческая деятельность дьяка Владимира Гусева, составившего первый русский «Судебник», но еще и годы духовной брани русских святых. Поражает, как сравнительно легко их трудами и молитвами была отведена на этот раз от Православной Руси страшная беда…
Конец XIV – начало XV века вообще счастливое время в истории Русского православия. Кажется, совсем близко приблизилась тогда Святая Русь к «весям небесным».
Александр Свирский непосредственного участия в борьбе с ересью жидовствующих не принимал. Сокрушить ересь удалось святителям Геннадию Новгородскому и Иосифу Волоцкому, их трудами, их подвигами была отведена страшная опасность от нашей страны.
И все же совсем не случайно совпал его торопливый, похожий на бегство уход в монастырь с приходом на Русь лукавых еретиков.
Понятно, что невозможно было совратить его в ересь, но вспомните о детском стремлении будущего святого сохранить чистоту и получить познание не от людей, а от Бога…
Преподобному Александру Свирскому предстояло лицезреть при земной жизни Святую Троицу, и это требовало совершенно необыкновенной чистоты и силы молитвы, и поэтому преподобный и поспешил удалиться от мира.
Но не только для того, чтобы спастись самому, а для того, чтобы, обретя силы, привести к спасению других…
2
По свидетельству Жития, «Преподобный Александр, узнав о смерти родителей, довольно поплакал о них; затем возложив надежду на Бога, размышлял в себе, говоря: «И аз смертен есмь»…
С тех пор он начал увеличивать подвиги свои, «труды к трудам прибавляя».
«Был он, – говорит его Житие, – послан от Игумена в пекарню, где пребывал смиренно, всех превосходя трудом; носил воду и таскал из леса дрова, утомляя тело свое. Итак трудился ежедневно, непрестанно, а ночью неленостно молился Богу. Иногда выйдя из кельи и обнажив тело свое до пояса, стоял так до утреннего пения; так что все тело его бывало покрыто множеством комаров и мошки; на утро же, ранее всех являлся в церковь, где всегда стоял на своем месте, не переступая ногами и не входя в разговоры, но всем умом своим возвышаясь на высоту Богомыслия»…
Братия монастыря дивилась подвигам молодого монаха, и это более всего беспокоило преподобного. Видя себя почитаемым и прославляемым от людей, он обратился к игумену с просьбой благословить его удалиться в пустыню и там поработать Единому Богу.
– Ни, чадо! – ответил игумен. – Не глаголи сего, юну ти сушу. Еще не пришло время тебе верховных степеней уединенного молчания касатися. Опасаюсь, что коли найдет на тебя искушение от дьявола, не сможешь ты противу него удержаться, и тогда все мы поругаемы будем от общего врага.
Преподобный Александр не стал перечить настоятелю. Продолжал свое житие в монастырском общежитии, с каждым днем увеличивая подвиги.
Пищей ему служили только вода и хлеб.
Преподобный Александр Свирский прошел все ступени лестницы монашеского умирания для мира. И когда Господь снова явил его миру, узрел мир великого чудотворца и прозорливца, молитвенника и исповедника…
3
В северо-восточной части Валаамского архипелага расположен открытый всем ладожским ветрам Святой остров. Здесь, в 1484 году, в пещерке, вырубленной в скале, пятьсот лет назад подвизался в молитвенных подвигах преподобный Александр Свирский.
Пещерка невелика…
Когда проходишь в нее, плечи задевают за гранитные стены. Крохотного света лампады, горящей перед образами, достаточно, чтобы осветить все пространство кельи. Кроме икон и лампады здесь только голый камень…
Несколько лет провел преподобный Александр в этой келье. Как сказано в Житии, «от великих трудов кожа на теле его сделалась такой жесткою, что не боялась и каменного ударения».
В пещерке на Святом острове и молился святой, когда в ответ на его молитвы раздался Голос Богородицы:
– Александре! Изыди отсюду и иди на преждепоказанное тебе место, в нем же возможеши спастися!
И светло стало…
Преподобный Александр выбрался из пещеры, и за стволами сосен, вставших почти на отвесной скале, увидел тихие воды Ладоги.
Великий небесный свет сиял в той стороне, где текла Свирь, там, где явилась сто лет назад на Руси Тихвинская икона Божией Матери, там, где предстояло Руси воочию увидеть глазами преподобного Александра Свирского Святую Троицу.
На этот раз игумен не стал удерживать преподобного в монастыре.
– Воля Господня да будет, чадо, над тобою! – сказал он.
В тот же день, не взяв с собою ничего, кроме одежды, которая была на нем, преподобный Александр поплыл на материк.
Здесь, на берегу Рощинского озера, на том самом месте, где ночевал он на пути в Валаамский монастырь, преподобный и соорудил себе избушку.
Отметим, что в том 1484 году оборвался на Свири земной путь возвращающегося на Соловки преподобного Германа Соловецкого. Подвигший в свое время чудотворца Зосиму перебраться на Соловки Герман пережил своего сподвижника и, как сказано в Соловецком патерике, при игумене Арсении, преемнике святого Зосимы, был послан в Новгород по монастырским делам, в обитель Cвятого Антония Римлянина. Возвращаясь, он и предал дух свой Богу. «Сопутствовавшие преподобному, за осенней бездорожицей, не решались везти его, и погребли в пустыне Яблоновой».
И вот получилось так, что кончина на Свири преподобного Германа, подвигшего Зосиму на основание Соловецкого монастыря на Белом море, совпала с началом основания другого великого монастыря, только теперь на Свири… И можно назвать случайным это совпадение, но что случайно в Божием мире?
4
Семь лет спустя, когда его молитвенное уединение было прервано, преподобный Александр Свирский поведал, что задумал выйти из монастыря и поселиться на безмолвии в пустыне, чтобы плакать о грехах своих.
Андрей Завалишин долго расспрашивал тогда отшельника.
– Святый отче! – умолял он. – Не скрой от меня, расскажи, как пришел ты в эту пустынь? Какое твое имя и сколько лет ты обитаешь здесь? Более же всего открой мне твое добродетельное житие для душевной пользы моей!
Сильно опечалился святой Александр, что невозможно ему стало укрываться от людей.
– Чадо! – вздохнув, ответил он Завалишину. – Я человек грешный, по имени Александр. Раньше жил на Валааме в обители Спаса Вседержителя, где и пострижен. Затем задумал выйти из монастыря и поселиться на безмолвии в пустыне, чтобы плакать о грехах моих. Обитаю тут, и до твоего прихода не видел ни единого человека. Питаюсь растущею здесь травой, хлеба же уже семь лет не вкушал.
Ответ этот поразил Андрея.
– Не было ли у тебя, отче, какой-либо болезни от такой суровой жизни и чрезмерного поста? – спросил он. – Не смущали ли тебя какие помыслы?
– Сначала трудно было… – сказал Александр Свирский. – Еще не привыкнувши был к пустынножительству. Пришлось пострадать и от нахождения помыслов… Заболел тогда сердечной болезнью, так что не мог, стоя, молиться… Лежа творил молитвословия, молитвенно притекая ко врачу и целителю душ и тел человеческих, Всемогущему Богу… И однажды днем, когда я особенно сильно страдал от внутренней боли, явился предо мною Преславный муж и спросил: «Что с тобою? Чем ты страдаешь?» Я показал ему место, где болело. Он же, положив руку свою и осенив меня крестным знамением, сказал: «Се здрав был еси, не согрешай, да не горше ти что будет, но работай Господеви Богу своему отныне и до века». И с того времени чувствую себя легко.
Монахи, уходя от мира, умирают для мира. Это не образное выражение, а реальность монашеского жития. Но тем, кто находит силы до конца пройти назначенный Путь, кто «возмогает» спастись еще в земной жизни, дарует Господь прозорливость и силу чудотворений, и иногда – по Божией воле – снова открываются эти дивные светильники миру.
Так случилось и с преподобным Александром Свирским…
Он прошел все ступени лестницы монашеского умирания для мира. И когда Господь снова явил его миру, узрел мир великого чудотворца и прозорливца, молитвенника и исповедника…
5
Андрей Завалишин – «аще сии умолчат, камение возопиют» – не сдержал слова, данного преподобному, рассказал о своей встрече с ним.
Скоро к святому отшельнику начали стекаться люди.
Среди первых насельников создаваемой обители были и родной брат преподобного – Иоанн; инок Афанасий – сподвижник святого по Валааму; сам Андрей Завалишин, принявший в монашеском постриге имя Адриана…
Многим из них в дальнейшем самим предстояло стать основателями новых обителей, светом которых озарилось все пространство между Онегой и Ладогой.
Монастырь стремительно рос…
Монашеские кельи строили на берегу Святого озера[43], а сам преподобный жил в прежней хижине, вокруг которой было устроено братское кладбище – Отходная пустынь.
6
В 1507 году, на двадцать третьем году пребывания в пустыни, святой Александр Свирский во время своей ночной молитвы увидел трех Мужей в белых одеждах, сияющих «невыразимым светом».
– Не бойся, мужу желаний! – услышал преподобный Александр. – Яко благоволи Дух Святый жити в тебе чистоты ради сердца твоего, и якоже глаголах ти древле множицею, и ныне такожде глаголю, да созиждеши церковь и братию собереши и обитель устроиши, яко благоволих тобою многи души спасти и в разум истины привести.
Услышав это, преподобный опять пал на землю и, обливаясь слезами, исповедал свое недостоинство.
Господь опять воздвиг его, говоря:
– Стани на ногу твою, возмогай, и укрепися, и сотвори все, еже повелел ти.
Святой спросил, в честь кого подобает воздвигнуть ему храм. Господь ответил:
– Возлюбленные, якоже видиши в трех лицах глаголюща с тобою, созижди Церковь во имя Отца и Сына и Святаго Духа, Единосущныя Троицы. Аз же ти мир Мой оставляю и мир Мой подам ти.
После этого святой Александр увидел Господа, распростертыми крыльями как бы ногами движущегося по земле и ставшего невидимым.
Сам Господь почтил святого Троическим снисхождением-посещением.
«Александр Свирский, – заметил архимандрит Макарий (Веретенников), – пожалуй, единственный православной святой, которому так же, как и праотцу Аврааму, явилась Святая Троица…
7
Сила молитвы святого Александра Свирского была необычайной.
Известен такой случай…
Строили мельницу на протоке между двумя озерами. Когда раскопали перешеек, вода из верхнего (Святого) озера устремилась в нижнее (Рощинское) озеро, напор был столь сильным, что в опасности оказались монастырские постройки. Казалось, что их уже не удастся спасти, но преподобный, помолившись Богу, призвал имя Христа и правою рукою начертал Крестное знамение на быстрине вод, и – вот оно чудо! – течение остановилось.
Столь же велика была и прозорливость святого Александра Свирского…
Однажды, после освящения построенного в монастыре храма в день сошествия Святого Духа, богомольцы делали свои пожертвования. Был среди них и Григорий, приехавший в монастырь из Пидьмозера. Когда Александр Свирский проходил возле него, Григорий хотел положить свой вклад в фелонь преподобного, но святой оттолкнул его руку.
После службы обиженный Григорий подошел к Александру Свирскому и спросил, почему он не принял его приношения.
– Ведь ты меня не знаешь! – сказал он.
– Верно! – ответил святой. – Я тебя не знаю, и лица твоего не видел, но рука твоя так осквернена, что от нее смрад идет. Зачем ты мать свою старую бьешь?
Великий страх объял тогда Григория, тщательно скрывавшего этот грех. Он попросил наставления, как ему быть, как исправиться. Преподобный посоветовал идти и прежде просить прощения у матери…
За несколько лет до смерти святой Александр, заложивший основание церкви Покрова Божией Матери, молился ночью Пречистой Владычице о помощи и заступлении обители.
С ним был его духовный сын Афанасий…
– Чадо, – сказал ему преподобный. – Трезвись и бодрствуй, поскольку хочет быти в сей час посещение чудно и ужасно.
И тотчас прозвучал голос:
– Се Господь грядет и Рождшая Его!
Выйдя из келии, иноки увидели над обителью великий свет.
Над фундаментом алтаря, держа на руках Младенца Спасителя, восседала на престоле Царица Пречистая, а вокруг предстояло множество ангельских чинов.
От невыразимого света преподобный пал на землю, но Владычица мира обратилась к нему:
– Восстань, избранниче Сына и Бога Моего: се бо приидох посетити тебе, возлюбленниче Мой, соглядати основание Церкви Моея, потому что услышася уст твоих молитва, и к тому прочее да не скорбиши!
И святой Александр увидел множество иноков с кирпичами, камнями, инструментами, которые шли к основанию церкви.
Божия Матерь между тем продолжала:
– Возлюбленниче Мой, аще кто и един кирпич принесет на сограждение церкви Моея, во Имя Иисуса Христа Сына и Бога Моего, не погубит мзды своея.
Когда видение окончилось, преподобный поднял лежащего Афанасия, который, припав к ногам святого, рыдая говорил:
– Объясни, отче, что означает сие чудное и страшное видение? Дух мой едва не разлучился с телом от этого неизреченного блистающего света?
Вот такие чудеса, свидетелями которых было множество людей, происходили в основанной Александром Свирским обители.
Но не менее дивной была и скромность преподобного.
Пример величайшего смиренномудрия являет нам Александр Свирский…
Рассказывают, что однажды, когда он был уже игуменом основанного им монастыря, слава о котором распространилась по всей Руси, к нему пришел монастырский эконом и сказал, дескать, кончаются дрова, и надо бы послать в лес какого-нибудь праздного монаха, чтобы нару-бить их.
– Я празден… – отвечал преподобный.
Взял топор и отправился в лес.
8
Преподобный Александр Свирский – столп Русского православия. Среди его учеников – преподобные и преподобномученики…
Геннадий и Никифор Важеозерские, Адриан Ондрусовский (Андрей Завалишин), Афанасий Сяндебский, Корнилий Паданский, Ферапонт Вознесенский, Иоасаф Машеозерский, Кассиан Соломенский, Макарий Оредежский, Иона Яшеозерский – все они начинали свой Путь в обители Александра Свирского под его мудрым наставничеством. Все они основали потом свои обители, озарив дивным светом православия глухие пространства между Ладогой и Онегой по обоим берегам Свири.
Геологи утверждают, что Свирь – молодая река.
Она образовалась около пяти тысяч лет назад, когда в результате подвижки геологических пластов качнулись великие северные озера и вода полилась из Онеги в Ладогу.
Что-то подобное происходило здесь и в пятнадцатом веке.
Как могучая река, разливалась святость между двумя великими озерами.
Сам преподобный Александр Свирский, устроив свою обитель, 30 августа 1533 года завершил земной путь на 85 м году жизни.
Его погребли в Отходной пустыни возле Преображенской церкви, по правую сторону от алтаря.
Лицо преподобного, когда его отпевали, не было похоже на лицо умершего человека – оно светилось как и при жизни…
И всматриваешься в дни земной жизни наших русских святых, ясно видишь, что они были лучшими людьми своего времени. Лучшими – и по уму, и по талантам, и по мужественности своей. Но все эти столь высоко почитаемые в миру свойства и дарования наши святые считали несущественными и незначащими. Главным для них было смиренномудрие, молитвенность, покорность воле Божией, служение Господу.
И Церковь наша, когда прославляет своих святых, руководствуется отнюдь не их земными заслугами, как бы велики они ни были, а их заслугами перед Богом.
И тут уже не возникает ошибок, связанных с политическими симпатиями, с сиюминутной конъюнктурой. Не истлевают тела угодников Божиих, нетленными обретает Церковь их святые мощи.
Не кончается вместе с погребением жизнь – после кончины своей продолжают святые участвовать в земной истории, являясь на помощь тем, кто всем сердцем обращается к ним.
Сразу после кончины преподобного начались чудеса исцелений у его гроба.
В книге «Житие и Чудеса преподобного и богоносного отца нашего Александра, игумена, Свирского чудотворца», изданной в 1905 году в Александро-Свирском монастыре, описание этих чудес занимает около шестидесяти страниц убористого текста.
Читать бесплатно другие книги:
