Непокорная красотка Ли Джейд

Глава 12

Настоящая леди никогда не пьет джин

Джиллиан очнулась от пульсирующей головной боли и грубого мужского смеха. Возвращаясь в реальность, она словно пыталась вынырнуть из-под толстого слоя воды; все чувства притупились, но при этом она была уверена, что слышит совсем рядом с собой затхлый запах пота и джина.

Она не двигалась, боясь еще больше разбередить и так уже переполнявшую ее боль в виске. Поэтому Джиллиан лежала неподвижно и сконцентрировалась на том, чтобы попытаться угадать, где она находится. Лежала она на боку, предположительно на мягкой кровати, потому что чувствовала под собой матрас и отсыревшие простыни. Не считая боли в голове, в остальном она чувствовала себя более или менее сносно; правда, ей очень мешало что-то тяжелое на запястьях.

Она резко открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света. Понадобилось несколько секунд, чтобы зрение приспособилось к мерцающему освещению и она смогла посмотреть на свои руки.

Кандалы. Кто-то заковал ее руки в холодное железо. И этот кто-то в данный момент наблюдал за ней, сидя на стуле рядом с ее кроватью.

– Давай, наша птичка, просыпайся!

Джиллиан вздрогнула, вспомнив этот грубый голос, вернувший ее к реальности. Из темноты сознания всплыли обрывки каких-то бессвязных мыслей. Неужели она действительно снова спускалась из окна по решетке?

– Ну вот, детка. Выпей-ка.

Внезапно ее голову запрокинули, в зубы уперлось горлышко бутылки, в рот хлынул омерзительно пахнувший джин. Она рефлекторно сглотнула, но тут же поперхнулась обжигающей жидкостью и мотнула головой, пытаясь уклониться.

– Еще чего! Нечего переводить попусту такое славное пойло. – Мужчина сам приложился к бутылке, сделав несколько шумных глотков, а в конце довольно причмокнул. Затем, осклабившись в широкой грязной ухмылке, он сел на кровать рядом с ней. – Давай еще немного.

– Нет… – тихо выдохнула Джиллиан, но он не слушал, вознамерившись снова залить ей в рот джин.

На этот раз она была уже готова к этому. Она вспомнила, как Том рассказывал ей о людях, которые похищают молодых девушек и потом днями напролет накачивают их спиртным, пока те не забывают обо всем на свете и могут думать только о следующей порции джина. Том также рассказывал ей, как можно обмануть их, сделав вид, что пьешь, а на самом деле не глотать, давая джину вытечь через край рта на шею.

Однако, к сожалению, одно дело – знать, а совсем другое – сделать. И хотя Джиллиан едва не захлебнулась этим отвратительным напитком, но она все же была вынуждена сделать несколько полных глотков, прежде чем пролила остальное на одежду.

– Молодец, хорошая девочка.

Джиллиан еще долго после этого пыталась отдышаться, а когда ей наконец это удалось, она гневно взглянула на своего похитителя.

– Это мерзость!

– Согласен. Но очень скоро ты сама будешь выпрашивать его у меня.

Она уронила голову на подушку, притворяясь совершенно обессиленной. Память все же вернулась к Джиллиан, а с ней пришло понимание того, в каком отчаянном положении она оказалась. Этот человек похитил ее и, вероятно, отнес в какой-то дом терпимости, где для нее должна была начаться новая жизнь. В пользу этой версии говорили тихие стоны, просачивавшиеся сквозь тонкие стены, и весьма откровенные рисунки на обоях вокруг ее кровати.

Она снова порылась в своей все еще затуманенной памяти на предмет того, что полезного мог рассказывать ей Том. Но ничего не вспомнила, не считая его советов о том, что в такой ситуации в первую очередь следовало бы как можно меньше пить и прикидываться более слабой, чем она была на самом деле. Но ее заковали в цепи, ее караулили, и было мало надежды на то, что ей удастся выбраться отсюда раньше, чем ее найдет Стивен.

– Мой попечитель будет очень разгневан, когда обнаружит меня здесь!

Буллард расхохотался, и этот пугающий звук гулко отразился от тонких стен.

– Твой попечитель никогда тебя не найдет, – ухмыльнувшись, заявил бандит.

Джиллиан пристально посмотрела на своего похитителя, заставив себя не обращать внимания на его грязную одежду, свалявшуюся бороду и редкие желтые зубы. Она сконцентрировалась на мрачной глубине его темно-коричневых глаз.

– Мой попечитель обязательно меня найдет. А когда граф Мавенфорд это сделает, он убьет тебя. – Она сделала паузу, стараясь выдержать его взгляд. – Так что будет лучше, если ты договоришься со мной сейчас, пока его еще здесь нет.

В глазах у бандита что-то мелькнуло, и Джиллиан сначала даже показалось, что она достучалась до него, однако уже в следующее мгновение он встал и, хрипло гогоча, принялся расстегивать свои старые поношенные брюки.

– У тебя не осталось ничего такого, чем бы ты могла со мной торговаться.

Сердце Джиллиан замерло в груди, когда она поняла, что он собирается делать. В первый раз с тех пор, как она очнулась, ей пришло в голову, что Стивен может не успеть к ней на помощь. Буллард сделал шаг вперед, по пути прихватив бутылку джина, а она сжалась и поползла назад, упираясь руками в смятую постель.

И тут ее пальцы нащупали что-то тонкое и острое.

Женская шпилька!

Она не знала, принадлежала ли она ей самой или, возможно, еще какой-то несчастной жертве, но в любом случае Джиллиан была бесконечно благодарна этому факту. Хоть это было и нелегко, но она не сомневалась, что при достаточном количестве времени ей все равно рано или поздно удастся открыть замок на своих кандалах.

Проблема как раз состояла в том, чтобы найти это время.

Человек, которого Том назвал Буллардом, залпом выпил полбутылки джина. Джиллиан, наблюдая за ним, видела, как во время этого занятия на его шее, заросшей седеющими волосами, гуляет вверх и вниз большой кадык. Мужчина был уже наполовину пьян и явно собирался до конца вечера еще больше усугубить свое состояние.

Это хорошо. Ей и прежде приходилось иметь дело с пьяными – в основном это были ее отец и его закадычные друзья. Сначала нужно было завоевать у этого бандита определенный авторитет. Напомнить ему строгую важную даму, чтобы он начал трепетать перед ней. Но для этого ей понадобилось бы, по крайней мере, сесть, а с такой головной болью, да еще и после выпитого джина, она вовсе не была уверена, что в состоянии сделать это.

Буллард поставил бутылку и двинулся к ней; судя по его самодовольному лицу, он думал, что идет к ней развязной походкой привлекательного мужчины. Джиллиан почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Она сделала глубокий вдох и немного отползла, попутно сунув в замочную скважину кандалов свою шпильку.

Голову пронзила острая боль, и мир вокруг нее зашатался. Накатывавшиеся волнами головокружение и жар попеременно сменялись ознобом и приступами слабости. А Буллард тем временем продолжал приближаться.

– Меня сейчас вырвет, – выдохнула она.

Это остановило его – на некоторое время, по крайней мере. Взглянув на ее лицо, он отвернулся, взял с пола стоявшее там ведро и поставил перед ней. Она почувствовала, как ее желудок возмущенно сжался, а затем в едином порыве едва не вывернулся наизнанку. Она старалась продлить эту агонию тела, делая вид, что отдыхает, судорожно хватая ртом воздух, а сама тем временем прятала кандалы в юбку, чтобы скрыть свою работу над замком.

– Сейчас. Это успокоит твой желудок. – Он снова запрокинул ей голову и влил в рот еще джина.

Она хотела увернуться, но Буллард крепко держал ее, так что от первых нескольких глотков спастись не удалось. Джиллиан надеялась, что ее опять вырвет, но жжение в горле действительно подавило накатывающуюся тошноту. А он настоял на том, чтобы она допила остаток джина из бутылки.

Через десять минут она была уже вся насквозь пропитана джином. Хотя ей удалось исхитриться и выпить не так уж много, голова ее кружилась, мысли текли неторопливо, а затуманившийся мир стал казаться не таким суровым.

– Что, теперь получше? – Голос его звучал почти нежно, и хотя она понимала, что это лишь игра, но сделала вид, будто приняла его вновь обнаружившуюся доброту за чистую монету.

Джиллиан улыбнулась ему, движения ее стали вялыми, словно она погрузилась в состояние эйфории, вызванное спиртным.

– Хочешь получить работу?

Он удивленно заморгал.

– Что?

Джиллиан вновь улыбнулась и медленно подняла голову; ее слова должны были выбить его из колеи, пока она продолжала лихорадочно орудовать своей шпилькой.

– Знаешь, тебе нет необходимости жить так, как ты живешь. Охотясь на маленьких детей, похищая женщин. Для тебя есть жизнь получше.

Он внимательно смотрел на нее, и лицо его расплывалось в желтозубой ухмылке. На этот раз она даже не дернулась, почувствовав его смрадное дыхание.

– Что, думаешь, у нашего принца в его свите найдется местечко для меня? Чтобы я давал ему советы начет его фасонов? – Оглушительный хохот громилы болью отозвался в ее голове, и девушку передернуло.

– Я могу устроить тебя на работу, – упорно продолжала гнуть свое Джиллиан. – Ты сможешь работать в доме у графа…

– И зачем же я могу понадобиться такому господину?

– Ты можешь работать у него на конюшне… Собственно говоря, ты мог бы стать даже дворецким. – Она подвинулась, чтобы якобы смотреть ему прямо в глаза, а на самом деле просто удобнее развернула к себе замок кандалов. – Это будет честная работа и шанс для тебя на лучшую жизнь.

Он уставился на нее широко раскрытыми глазами, а затем разразился диким хохотом, от которого даже свалился на постель.

– И что же я буду ему говорить? Да, ваше высочество, нет, ваше высочество, как вам сегодня пописалось, ваше высочество?

Джиллиан с вызовом выставила вперед подбородок, уязвленная грубым отказом.

– Я серьезно. Я обладаю громадным влиянием на графа. И ты действительно можешь получить честную работу. – Она изо всех сил старалась не краснеть, преподнося ему такую чудовищную ложь.

Он сел, и глаза его внезапно стали холодными.

– Это у меня уже готова для тебя работка, птичка ты наша. И довольно болтать все эти глупости.

Она набрала побольше воздуха в легкие, хоть как-то стараясь вернуть себе спокойствие, которого ей сейчас так не хватало.

– Буллард, тебе нужно хотя бы иногда кому-то доверять. Ты можешь попробовать зажить лучшей жизнью.

Он только стиснул зубы и прищурил свои беспощадные глаза. Внезапно она поняла, что совершенно неправильно оценивала ситуацию. Одно дело – предлагать помощь подростку, каким был Том, и совсем другое – увещевать матерого бандита в надежде, что тот прислушается к ее словам.

И время, похоже, уже истекло. Он склонился над ней, старясь обхватить ее своими толстыми ручищами.

Щелк.

Замок кандалов открылся. Она была свободна.

Далее она не стала терять ни секунды. Швырнув тяжелые железные цепи в лицо Булларду, Джиллиан ринулась к двери. Комната плыла перед глазами, она чувствовала, что ее отяжелевшее от алкоголя тело двигается чересчур медленно, но все равно рвалась вперед. За спиной раздался взбешенный рев Булларда, и она услышала, как он бросился за ней, словно дикий зверь.

Она добралась до двери всего на секунду раньше бандита, но лишь для того, чтобы обнаружить, что задвижка заперта. «Идиотка», – выругала себя Джиллиан. Она должна была догадаться, что он постарается обезопасить себя.

Рванувшись в сторону, она уклонилась от рук Булларда, попытавшегося схватить ее. Ее единственной надеждой оставалось окно, и она побежала к нему со всей скоростью, на которую были способны ее подгибающиеся ноги.

Решетка.

На окне стояла решетка. Почувствовав, как тяжелая пятерня схватила ее сзади за волосы и резко дернула назад, Джиллиан закричала от страха и бессилия.

Грубые руки бандита подняли ее в воздух и швырнули на кровать. Лицо его прорезала зловещая ухмылка.

– Можешь кричать сколько влезет, птичка. Никто к тебе сейчас уже не придет. Даже этот твой благочестивый хозяин, будь он проклят.

Джиллиан вскочила с кровати, схватив единственное свое оружие – кандалы. Тяжело дыша, она подняла их высоко вверх, выжидая удобного момента. Единственная надежда заключалась в том, чтобы оглушить его одним ударом. Второго шанса у нее просто не будет.

Он ухмыльнулся и застыл в ожидании: похоже, такой вызов даже доставлял ему некоторое удовольствие.

Бух!

Дверь с грохотом упала внутрь комнаты, а Буллард резко обернулся, чтобы встретить опасность лицом. Джиллиан не стала дожидаться того, чтобы посмотреть, кто это так эффектно вошел. Это должен был быть Стивен, но на случай, если это все-таки явился кто-то другой, она взмахнула железными кандалами и, с размаху врезав ими Булларду в висок, стала ждать, пока тот рухнет на пол.

Но тот и не думал этого делать. Вместо этого, взревев от боли и ярости, бандит замахнулся на нее своим громаднейшим кулаком. Она хотела отпрыгнуть в сторону, но сзади была стена, а ноги ее неуклюже путались в простынях на кровати.

В этот момент в потасовку вмешался Стивен. Массивные кулаки Булларда были еще в воздухе, когда Стивен толкнул его, чтобы вывести из равновесия, а затем обрушил на него мощнейший кросс справа. Бандит поднял руки для защиты, но шансов у него не было. Стивен продолжал раз за разом наносить ему удары, пока Буллард безвольной окровавленной массой не осел на пол.

Джиллиан ошеломленно следила за Стивеном. Наконец он остановился. Продолжая сжимать кулаки и с трудом переводя дыхание, он стоял неподвижно и смотрел на поверженного противника.

Джиллиан судорожно вздохнула, после чего у нее на губах появилась невольная улыбка.

– Я правда хочу, чтобы вы научили меня делать так же, как вы.

Он взглянул на нее, удивленно округлив глаза, но уже в следующий миг она вдруг оказалась у него в объятиях. Граф крепко прижимал Джиллиан к себе, и она чувствовала прикосновение его мускулистого тела, разгоряченного в пылу борьбы, слышала его прерывистое дыхание, ощущала исходившую от него силу, с которой он обнимал ее. И понимала, что сердце ее переполняется любовью.

– Вы в порядке? – прошептал он ей в волосы.

Она кивнула, уткнувшись ему в грудь.

– Я знала, что вы придете. Я знала.

– Пойдемте отсюда. С минуты на минуту здесь будет магистрат.

Джиллиан неохотно оторвалась от него, но он не отпускал ее от себя. Он подхватил ее на руки, и она прижалась лицом к его шее.

– Не двигайтесь. Сейчас мы уже пойдем. Том, посмотри, нет ли тут чего-нибудь такого, чем можно было бы его связать до прихода властей.

Она подняла голову и, обведя комнату глазами, наконец увидела мальчишку, бледного от страха.

– Том? Тебе не нужно было идти сюда. Здесь слишком опасно.

Она почувствовала, как Стивен сдавленно кашлянул, и озабоченно взглянула на своего спасителя. Тут она вспомнила про свое импровизированное оружие и повернулась, чтобы сказать об этом Тому:

– Возьми вот там кандалы, но обыщи его карманы, чтобы не оставить ему ключа. – Она радостно ухмыльнулась и подняла вверх свою шпильку. – А у меня есть отмычка.

Стивен только крепче сжал ее в объятиях и покачал головой.

– Я должен был догадаться, что вы сами найдете какой-то выход.

– О нет, – быстро отозвалась Джиллиан, чтобы он не подумал, будто она не ценит того, что он спас ее. – На самом деле все было очень печально. Как я ни старалась, мне не удалось пронять его.

– Что?

– Я перепробовала все, Стивен. Я даже предложила ему работать у вас дворецким, но он не поверил в мою искренность. – Затуманенным взором она следила за тем, как Том защелкивает кандалы на запястьях Булларда. – Он просто не мог в это поверить.

– Удивительно, правда? – саркастическим тоном заметил Стивен.

Она взглянула на него, почувствовав вдруг большую усталость, но все же удивляясь, почему у нее так заплетается язык.

– О, прекратите, Стивен, – сказала она. – Вы бы, конечно, взяли его на работу.

– Человека, который похитил вас и только что собирался… – Голос его вдруг стал хриплым и умолк, а руки крепче сжали ее тело.

Но она уже практически не слышала его. Ее голова стала невыносимо тяжелой, было так приятно переложить все свои заботы на его могучие плечи. И она еще более уютно устроилась у него на руках.

– Разумеется, вы взяли бы его, – пробормотала она. – Как наняли бы и всех его детей.

– Детей?! Каких еще детей?

Она улыбнулась ему куда-то в грудь, растворяясь в восхитительном аромате Стивена и лосьона на лавровишневой воде.

– Таких, как наш Том. О которых он теперь не сможет позаботиться.

Затем, чувствуя себя на руках у Стивена в полной безопасности, она погрузилась в тяжелый сон.

Внезапный наплыв в дом графа почти трех десятков детей был замечен многими людьми, в основном, правда, не пользовавшимися большим авторитетом в обществе. Некоторые полагали, что это как-то связано с кратковременной болезнью мисс Виндхэм, другие же приписывали это внезапным угрызениям совести графа: они говорили, что он вдруг решил позаботиться о своих многочисленных внебрачных отпрысках.

Но самые близкие к семье графа хранили молчание, понимая, что ни один мужчина, даже такой крепкий и здоровый, как Стивен, не мог разом произвести на свет такого количества детей в возрасте от семи до двенадцати лет. Они считали, что граф просто сошел с ума.

С чем был полностью согласен и сам Стивен.

Еще никогда в жизни его поведение не было таким изменчивым. Поклявшись себе, что задушит свою ненормальную подопечную, он уже в следующий момент ловил себя на том, что выполняет ее самые безумные прихоти.

Это необходимо было остановить.

Прямо сейчас.

Для мисс Аманды Виндхэм наступило время узнать, кто на самом деле является хозяином в его доме, время выполнять общепринятые правила. А самое главное – время научиться подчиняться ему.

Но это также предполагало найти ответы на давно мучившие его вопросы относительно самой Аманды.

В дверь библиотеки тихо постучали. Он решил умышленно выждать паузу, прежде чем позволить ей войти. Затем скрестил руки на груди и сказал:

– Войдите.

Дверь открылась, и от увиденной красоты у него просто перехватило дыхание. За шесть недель проживания под одной крышей он уже должен был привыкнуть к ее потрясающему внешнему виду. Однако… Что же его так привлекало в ней? Красивое платье и то, как оно подчеркивало соблазнительное покачивание бедер? Энергичная живость ее характера или мягкая женственность, которую он познал, поцеловав ее? А может быть, все было в том, как ее губы растягивались в насмешливой улыбке, которая в следующий миг могла обернуться гневным взглядом или же искренним смехом? В Аманде ничто не могло оставить равнодушным. Она реагировала и чувствовала всем своим существом, и он всегда восхищался такой внутренней отвагой. Сам он никогда не открывался так просто – и не только для окружающего циничного мира, но и для радостей и болей, вызванных таким сильным переживанием человеческих эмоций.

Аманда была одним из самых бесстрашных людей, с кем он был знаком, просто потому, что позволяла себе быть такой, какая она есть, причем полностью, искренне, всем сердцем, никогда не сдерживаясь. И теперь граф, как ее попечитель, должен был обуздать этот самый темперамент, которым он не уставал восхищаться.

Стивен вздохнул и указал ей на стул.

– Доброе утро, Аманда. Надеюсь, вы чувствуете себя уже лучше после такого тяжелого испытания?

Ее щечки порозовели, а на губах заиграла любезная улыбка.

– Знаете, все это было бы не так ужасно. – Она уселась на стул и, слегка нагнув голову, бросила на него озорной взгляд. – Я справилась бы намного успешнее, если бы вы научили меня правильно драться.

Он надменно поднял свою левую бровь и посмотрел на нее так, что она очаровательно покраснела.

– Полагаю, мне нет нужды еще раз высказывать свое мнение насчет бурных потасовок.

Она вздохнула и смиренно сложила руки на коленях.

– Нет, делать вам этого не нужно. Но вы не можете винить меня за то, что я просто хотела попробовать еще разок.

– Я могу вас винить, еще как могу, – без особого, впрочем, жара сказал он, а она, как и ожидалось, просто не обратила внимания на его замечание, словно это было какое-то движение сложного танца, в котором они с ней в очередной раз участвовали. Он вздохнул и, сложив руки перед собой, остановил неподвижный взгляд на ее милом лице. – Аманда, я пригласил вас сюда, чтобы вы ответили на вопрос, который беспокоит меня с момента вашего похищения два дня тому назад.

Она потупила взгляд, явно пытаясь угадать, что именно он имеет в виду.

– Я обещал вам, что буду оставаться спокойным и попытаюсь с пониманием отнестись к вашим побуждающим мотивам, но теперь мне нужен честный ответ.

Граф сделал паузу, чтобы она поняла, что он готов руководствоваться здравым смыслом. Видит бог, угрозы и нагоняи не производили на нее какого-то заметного эффекта.

– Аманда, скажите мне, зачем вы снова спустились из своего окна по решетке на стене дома?

– Ну, на этот раз я, по крайней мере, прихватила с собой свои тапочки. – Она лукаво взглянула на него, приглашая улыбнуться этой шутке.

Но он оставался серьезен.

– Вас едва не убили. – Стивен внезапно вскочил со своего кресла: от пережитого тогда страха у него вновь все похолодело внутри. – Вы хотя бы понимаете, что вообще могло с вами случиться? И что действительно произошло?

– Да, Стивен, я все знаю. – В ее тихом голосе слышалось раскаяние. – А если и не знала все в деталях, то наш Том мне вполне доходчиво все объяснил.

Обернувшись, он успел заметить, как глаза ее на мгновение заволокла пелена страха. Затем она вздрогнула, улыбнулась – и все пропало.

– И спасибо вам, милорд, что вы позаботились обо всех этих детях. Я знаю, что сделать это было очень непросто.

Стивен вернулся в свое кресло, чувствуя себя немного неловко. Он знал, что большинство представителей высшего общества Лондона считало его либо сумасшедшим, либо преступно безнравственным, но, взглянув в лицо Тома, когда тот узнал об их плане, он понял, что поступает правильно.

– Для всех детей найдется немало работы в моем поместье в Шропшире. А с Томом, моим дворецким Видоном и местным суровым управляющим им будет там хорошо.

Она кивнула и вдруг снова потупилась.

– А мы сможем навестить их в ближайшее время? Я… я так скучаю по Тому.

Он уловил в ее интонации печальную нотку и вдруг понял, что, пожалуй, и сам чувствует такую же потребность увидеться с этим юным негодником. Удивившись самому себе, Стивен ошеломленно замотал головой. Ведь мальчишка-то уехал всего три часа назад!

– Надеюсь, мы сможем что-нибудь придумать.

– О, прекрасно! – Джиллиан вскочила с сияющим от восторга лицом.

Но когда девушка уже направилась к выходу, он внезапно осознал, что она увела его от первоначальной темы их разговора.

– Аманда…

Она замерла на ходу.

– Присядьте, пожалуйста.

Она кротко повиновалась.

– Вы не ответили на мой вопрос, – сказал он и, заметив, что она попыталась придать своему лицу невинное выражение, осадил ее одним лишь стальным взглядом. – Зачем вы вылезли из своего окна?

Он видел, что она не хочет рассказывать ему об этом и, без сомнения, ищет способ снова уклониться от разговора. Но он продолжал настойчиво ждать, давая ей понять, что твердо намерен добиться от нее ответа. В конце концов он услышал ее тихий вздох и понял, что она сдалась.

– Я хотела поговорить с Томом. Приватно.

– Вы собирались сделать это так, чтобы я не знал?

Она кивнула.

– Зачем?

Она подняла на него вызывающе дерзкий взгляд.

– Я не хочу вам об этом рассказывать.

– Почему?

– Потому что вы не поймете.

– Почему не пойму?

– Потому что не поймете.

Они ходили кругами, и Стивен был удивлен, что ему вдруг стало больно. Это был один из таких же странных разговоров, которые они вели сразу после ее приезда сюда.

– Аманда, – мягко произнес он. – Я думал, что вы больше доверяете мне. Я…

– Я хотела, чтобы Том отослал для меня одно письмо. Это были деньги для доктора, которого я хотела просить о посещении одной престарелой горничной в поместье Виндхэмов.

Ему потребовалось какое-то время, чтобы осмыслить сказанное ею. А когда он все понял, то не удержался и изумленно уставился на нее. Письмо? Доктору? Настолько важное, что ради него она должна была среди ночи с риском для жизни выбираться из окна своей спальни?

– А до утра вы подождать не могли? Я сам с радостью франкировал[10] бы его для вас.

Поднявшись со своего стула, она прошла перед ним, гневно взмахнув своими муслиновыми юбками.

– Оно было не для того, чтобы вы его франкировали!

– Как это не для того?! – воскликнул он, теряя контроль над собой. – Я ведь ваш попечитель! – Спохватившись, Стивен провел рукой по волосам и попытался успокоиться. Как же все-таки трудно понять эту женщину, самую необыкновенную из тех, кого ему довелось встречать! – И где же это письмо? Я отошлю его срочной почтой.

– Я уже сама отослала его. Том забрал его на следующее утро.

Он посмотрел на нее. Одному Богу известно, как она могла передать его Тому, будучи прикованной к постели.

– Аманда, вы в состоянии вывести из терпения даже святого.

Она покачала головой, и пальцы ее сами сжались в кулаки.

– Нет, милорд, я лишь испытываю ваше терпение.

– Я никогда не утверждал…

Но она уже не слушала его, слишком погруженная в собственные мысли.

– Я знаю, что вы думаете обо мне. Знаю, как презираете мою простую манеру поведения, но та женщина…

Она умолкла и сделала глубокий вдох, чтобы снова взять себя в руки. Он видел, как сузились ее глаза, когда она собиралась с силами, и только теперь вдруг понял, что ее спуск через окно не был проказой или бегством на тайное свидание, как он того опасался. Это было чем-то намного более важным для нее.

– Та женщина?.. – подтолкнул он ее.

Когда она обернулась к нему, в глазах ее стояли слезы.

– Мэри Эймс была мне матерью. Она заботилась обо мне тогда, когда ей намного проще было просто бросить меня. Теперь она тяжелобольная, и я хотела направить к ней доктора.

От него не ускользнула странность произнесенной ею фразы. Как могла какая-то служанка бросить молодую хозяйку поместья? Но его внимание сейчас было слишком сосредоточено на том, что Аманда думает о нем, а потому он не посчитал нужным спрашивать ее об еще одном странном воспоминании из ее детства.

Видя, в каком смятении находится Аманда, он медленно встал и вышел из-за стола; ему хотелось прикоснуться к ней, как-то утешить. Но вместо этого он задал новый вопрос:

– Так почему же я этого не понял бы?