Разборки в тестовом режиме (сборник) Сигов Анатолий

Глава 1

Она не совсем отдавала себе отчет, зачем сюда пришла. Лишь для того, чтобы заполнить на коленях анкету на пяти листах и сидеть, дожидаясь своей очереди, в компании двух десятков мужчин, в тесной и душной комнатке, где из-за отсутствия мест претенденты расположились не только на стульях, но и на столах? Нервное напряжение собравшихся стало передаваться и ей, и она, не зная, чем себя занять, в десятый раз перебирала принесенные с собой бумаги, глядела через единственное окно на раскачивающиеся ветки деревьев, разглядывала носы своих туфель. И ради чего?

Никто не разговаривал друг с другом, воспринимая соседей лишь как конкурентов на одно заветное место, ради которого они собрались со всего города. Вызывали по одному в соседнюю комнату в коридоре, и назад уже никто не возвращался, что еще более нервировало ожидавших своей очереди.

Каждый использовал свои личные каналы, чтобы попасть в эту комнату, и все они были приблизительно одинаковыми. «У Вовчика открывается вакансия на хорошие бабки». Дальше следовал шепот о требованиях к кандидату, информация о том, к кому следует подойти в известной компании по набору персонала, и намек, сколько следует приложить к резюме, чтобы сотрудница этой компании приняла документы. Эта вакансия нигде не анонсировалась, поэтому у недостаточно гибких претендентов не было шансов даже сдать свои документы.

Вероника в который раз оглядела оставшихся в комнате мужчин в одинаковых деловых костюмах и еще раз спросила себя: «Уйти сейчас или остаться?» Вряд ли у нее, американки, были какие-то шансы обойти двадцать претендентов с российским образованием и с понятной биографией. Да и сами собеседования, которые она проходила раньше, оставляли у нее лишь чувство раздражения от того, с какими лицами кадровики разговаривали с ней и с другими кандидатами. Но особых дел на сегодня не предвиделось, да и жаль было сотки, которую она в открытую прицепила к первому листу комплекта документов, и собственно из-за которой, очевидно, ее и вызвали сегодня на интервью. Если бы она знала заранее о таком количестве претендентов-мужчин, то не пришла бы и уж тем более не отдала бы за это сотню долларов.

Наконец, прозвучала ее фамилия, и она вышла из комнаты за сотрудницей фирмы по трудоустройству, у которой теперь оказалась ее сотка и которая небрежно махнула рукой в сторону следующей по коридору двери.

– Туда, а потом на выход по коридору.

Она даже не пыталась быть вежливой.

Вероника вошла и увидела двоих, сидящих за разными столами. Перед мужчиной все еще сидел предыдущий кандидат, поэтому она поняла, что нужно идти к женщине, перед которой был свободный стул. Она без лишних слов села и приготовилась к худшему. Женщина представляла из себя самый распространенный тип кадровиков: повидавшая всех и вся, уставшая от этого созерцания и поэтому равнодушная ко всему. Таких не надо очаровывать. Таким нужно отвечать кратко и по теме, чтобы все вписывалось в привычную схему: с такого-то по такое-то там-то в должности такой-то и так далее.

Ее анкета сразу же не понравилась. Это было понятно без слов.

– Оригиналы принесли? – был вопрос.

Вероника молча положила перед ней стопку дипломов с нотариально заверенными переводами и взглянула в окно. Там было солнце и хорошая погода, а здесь – гнетущая атмосфера и мерзкое настроение у всех присутствующих, включая и ее саму.

Женщина даже не взглянула на дипломы и, перевернув очередной лист в пачке бумаг, которые лежали перед ней, замерла, наткнувшись на одну из граф в анкете, которую Веронике пришлось заполнить на коленях непосредственно перед интервью. Там требовалось указать трех человек, к которым работодатель мог бы обратиться за характеристикой на кандидата. Этот вопрос был неожиданным. Обычная практика в Америке, но здесь она столкнулась с ней впервые.

Там, в соседней комнате, она надолго задумалась и поняла, что на этот вопрос не сможет дать традиционный ответ. Те, с кем ей приходилось работать, либо уже находились в лучшем из миров, либо вряд ли положительно охарактеризовали бы ее. Одной из кандидатур мог бы стать муж ее единственной приятельницы в Москве, от которой она и узнала об имеющейся вакансии. Вероника подумала, что приятельница смогла бы повлиять на мужа, чтобы в случае необходимости тот сказал пару слов. Но где взять двух других?

Подходило время сдавать анкету, и она, оглядев мужчин-претендентов, улыбнулась про себя и записала в графу рекомендаций замначальника ГУВД Москвы и еще добавила замначальника департамента ФСБ.

«Получите!»

После этого она сдала анкету, подумав:

«Какая разница? Все равно работа здесь не светит».

Именно наткнувшись на эту запись, женщина-кадровик впервые взглянула на Веронику.

– Вы хотите, чтобы мы обратились к ним за рекомендациями? – в недоумении спросила она.

– Да. А почему бы и нет?

Вероника пожала плечами.

– Они меня знают.

Это было действительно так. У нее не было уверенности, как бы они ее охарактеризовали, если бы к ним действительно кто-то обратился, но оба должны хорошо ее помнить по делу о Потрошителях. В этом она не сомневалась.

Женщина какое-то время раздумывала, потом у нее на лице явно отразилась мысль: «А какая разница?», и она перебросила ее папку на соседний стол со словами:

– У меня вопросов больше нет.

К этому времени претендент на работу, который прежде был в комнате, уже исчез, и Вероника перебралась на его место. Мужчина хмуро взглянул на нее, взяв в руки папку, и протянул ей листок бумаги.

– С какими из этих программ вы знакомы?

Это был список программ по защите компьютерных сетей. Ей приходилось сталкиваться с одной из них, которая с успехом была взломана, но эта операция трагически закончилась для двух ее участников. Другие программы были ей известны чисто теоретически.

– Я не знакома только с одной из них.

Она указала на последнюю в списке.

По лицу мужчины не было понятно, как он отнесся к подобному ответу. Да ее это и не волновало. Вероника чувствовала только усталость от ожидания в душной комнате и от процедуры общения с неприятными ей людьми.

Но мужчина не унимался.

– И что вы о них думаете?

Она в очередной раз пожала плечами. У нее не было желания втягиваться в профессиональный разговор, а хотелось поскорее выйти на волю.

– Каждая из них имеет свои достоинства и недостатки. Я не Билл Андерсен, чтобы их расхваливать.

Мужчина вдруг взглянул на нее при упоминании имени Андерсена. Она никогда в жизни не видела этого человека. Просто много раз слышала имя бизнесмена, специализирующегося на установке защитных систем для банков и других организаций, когда ее неопытность использовали в играх по взлому одной из сетей. Той самой игры с трагическим финалом для двух ее участников.

Она увидела, что мужчина тоже споткнулся взглядом о графу с рекомендациями и явно хотел что-то спросить, но потом раздумал и произнес:

– У меня тоже нет вопросов.

Он швырнул ее папку в кучу таких же и откинулся на стуле. Широкий в плечах и в пиджаке, который выглядел на нем, как будто был надет на шкаф. Неприятный тип. Эдакий шкаф в пиджаке. Вероника с облегчением вздохнула, когда выходила из комнаты. Но спиной она чувствовала, что мужчина провожал ее взглядом до самой двери. За много лет хождения по лезвию бритвы у нее выработалось чувство на подобные взгляды в спину. И, как правило, оно не подводило.

Она была достаточно обеспеченной женщиной и совершенно не представляла, зачем пошла на собеседование. Понятно, что дамочка из компании по найму отрабатывала свои сотки и набила комнату претендентами, включая и ее, чтобы отчитаться перед заказчиком. Но она-то сама? Ну, плюнула бы на сотку и ушла, не проходя через унизительную процедуру! Теперь нужно мучиться и пытаться выкинуть из головы и сам процесс, и неприятных ей людей.

В душе она понимала, что пришла сюда лишь от скуки, когда каждый день был похож на предыдущий и менялось лишь время года за окном. А ей была необходима деятельность. Она же – не ее приятельница Юля, которая проводила время между маникюром и отчитыванием нянек двух ее детей, по одной на каждого из них. Следовало бы позвонить и поблагодарить ее за информацию о вакансии, но пришлось бы рассказать о посещении офиса и о том, что там происходило, а об этом не хотелось даже вспоминать, поэтому она так и не собралась.

Но Юля сама напомнила о себе, и она была обижена.

– Послушай! Почему ты мне не сказала, что дала фамилию моего мужа во время интервью?

Сказано это было сухим тоном.

– Теперь какие-то типы к нему обратились и просят охарактеризовать тебя.

Мужа Юли она мельком видела один раз, когда тот садился в здоровенную черную машину, и не обменялась с ним ни единым словом. Юля не любила показывать его приятельницам. Тогда Веронике показалось, что он намного старше ее приятельницы. Такой грузный и низкорослый мужик.

– Извини, пожалуйста! Мы остались недовольны друг другом, и я не могла представить себе, что они будут мной интересоваться.

Пока Юлька что-то там еще говорила о том, что чувствовал ее супруг и как ему приходилось выкручиваться из ситуации, в которую Вероника его поставила, она лихорадочно обдумывала, будут ли эти люди звонить за рекомендациями в ФСБ и МВД и чем это может для нее обернуться. Меньше всего ей бы хотелось привлекать к себе внимание после истории с органами для трансплантации, из которой она едва выбралась живой.

Приятельница между тем продолжала говорить о том, какую она сделала для Вероники услугу и что из этого вышло. Нужно было остановить этот поток слов.

– Почему он не послал их подальше? Твой муж меня совсем не знает.

Юлька аж задохнулась от возмущения.

– Они же звонили от имени какой-то шишки из органов! Как он мог их послать?

Ее муж имел какие-то дела с Вовчиком, о которых Юлька не имела никакого представления. Но Вероника, в свою очередь, не представляла себе, кто такой Вовчик.

– Я не собираюсь работать ни у какого Вовчика, поэтому он может просто сказать, что меня не знает.

На другом конце провода установилось молчание. Юлю всегда интересовало, на какие средства Вероника существует в Москве. Семьи у нее не было, работы или богатого любовника тоже. Она не решалась спросить напрямую, но под тем или иным предлогом несколько раз закатывала пробные шары. Как, например, с этой работой.

– Ну, если тебе ничего не нужно, – протянула она обиженно.

– Нужно! Но люди там неприятные. Я была так счастлива, когда выбралась оттуда!

Следовало бы как-то ее успокоить.

– Спасибо тебе за информацию, но не лежит у меня душа к этим людям.

И еще желательно переключить ее на что-то другое.

– А что это за Вовчик? Чем он занимается?

На том конце опять замолчали.

– А ты, что, не знаешь?

Поняв, что нет, ее приятельница решила завершить разговор.

– Как-нибудь при случае расскажу.

А в том, что случай представится, Вероника не сомневалась. Юля использовала ее в качестве слушательницы, чтобы оторваться по полной программе за чашкой кофе, так как была уверена, что информация никуда дальше не уйдет. У Вероники практически не было друзей в Москве. Но подобные монологи приятельницы давали ей возможность как-то расширить круг ее познаний о происходящих в Москве событиях.

Но прежде приятельницы ей позвонила та самая уставшая от жизни женщина, с которой ей довелось встретиться во время собеседования. Это произошло совершенно неожиданно и, главное, не вовремя. Она была чем-то занята и не сразу поняла, кто звонил. И неудивительно. Голос у женщины был деловым и даже приветливым.

После окончания разговора Вероника какое-то время сидела и смотрела на телефон. И ее волновало не интервью, на которое ее повторно приглашали, а вопрос, ограничились ли кадровики мужем Юли. Скорее всего, нет. А если так, то что они услышали? И, вообще, кто они такие? Ответ на последний вопрос мог дать лишь один человек.

Юля явно удивилась, когда она позвонила и предложила встретиться и потрепаться. Обычно инициатива исходила от нее. И треп означал рассказ взахлеб о последних событиях, из которых Вероника пыталась выудить незнакомые ей слова из новояза и составить представление о том, что интересует обычных российских женщин типа Юли. Гражданок с мужем-бизнесменом и двумя няньками у ее детей.

Встреча состоялась в модном кафе в центре города. Она происходила днем, когда туда собирались успешные женщины и менее успешные, но хорошо одетые и безупречно выглядящие мужчины. Вероника в очередной раз подивилась количеству обеспеченных женщин, которым нечем было заняться в этом городе.

Между тем Юля просто впитывала в себя ароматы кофе и больших денег. Начало было традиционным. Глупые няньки, которые ничего не понимали в воспитании детей. Как трудно в наше время найти тихую, работящую женщину. Как много нужно денег, чтобы дать детям хорошее образование.

Вероника знала, что рано или поздно Юля перейдет к интересующей ее теме. Так оно и случилось.

– Чем тебе не понравилось у Вовчика?

– Я не была у него в офисе. Все происходило в рекрутской фирме. Мне не понравились его люди. Не понравилась обстановка. Ничего не понравилось. И, вообще, я не знаю, что это за организация и чем она занимается. В Интернете она отсутствует.

Юля молчала и изучающе смотрела на нее.

– Ну, кто же в Москве полагается на информацию из Интернета? – наконец, начала она. – В Москве пользуются более надежными источниками.

Она все еще колебалась.

– Знаешь! Мой муж когда-то вплотную работал с Вовчиком. Он, конечно, мало что мне рассказывает, но мне известно, что он крутой, но скрытный. О нем мало что известно. И, как мне однажды сказал муж, он не хотел бы с ним поссориться и иметь его в качестве врага. Это опасно для здоровья. Он так и сказал!

Вероника впервые видела, что ее приятельница говорит осторожно, подбирая слова. Нужно было как-то ее разговорить.

– Но чем он занимается?

– Бензином. У него заправляется половина Московской области.

– Но почему же для этого нужно быть крутым? Почему твой муж его опасается?

– Ты знаешь, у него такое положение, что сейчас он его не опасается. Ну, это – нефть. А там, где нефть, всегда опасно. Поэтому мой муж просто держится от него подальше.

Юля опять замолкла и смотрела куда-то в сторону. Веронике было забавно. Ее приятельница, которую всегда распирало от обилия информации, которой хотелось бы с кем-то поделиться, вдруг примолкла и явно не желала продолжать эту тему.

«А ведь не такая уж она простушка! Всегда готова рассказать все, что угодно, но только не то, что касалось ее лично и ее семьи. Когда я приблизилась к теме, затрагивающей дела мужа, она сразу же напряглась и примолкла. Молодец, Юлька!»

Вероника уже достаточно прожила в Москве, чтобы знать, что здесь на определенном уровне благосостояния излишняя болтовня о себе и о своих делах может быть «опасной для здоровья». И ее приятельница Юля тоже знала эту истину, и вытянуть из нее что-либо еще было весьма проблематично.

Они немного поболтали о том о сем и разошлись. В результате Вероника так и не поняла, кто и зачем ее приглашал для собеседования, и приходилось полагаться на собственную интуицию.

Такси высадило ее у административного здания в промышленном районе города. Оно было построено давно, но явно только что было отреставрировано. Обнесенное металлическим забором с острыми пиками наверху и камерами видеонаблюдения, белое здание выглядело несколько вызывающим по сравнению с общей запущенностью в округе. Вывески с названием организации не было. Только лишь адрес крупными буквами на стене.

Сначала требовалось пройти проверку документов в будке при входе на территорию, а затем еще одну уже внутри. Охрана отправила ее в приемную на первом этаже, не пропустив в глубину здания. Там, представившись девушке за столом, ей пришлось дожидаться, пока к ней не спустится сотрудник для проведения собеседования.

Вероника уже была знакома с системой безопасности в московских офисах. Она зародилась лет пятнадцать-двадцать назад, в тот период, когда Москва была совсем небезопасным городом. С тех пор многое изменилось. В общем, на улицах в Москве стало даже менее опасно, чем в том же Вашингтоне. Но система прижилась, и с ней не хотели расставаться.

«Может быть, это и к лучшему. По крайней мере, не ввалится обиженный уволенный сотрудник с автоматической винтовкой и не станет стрелять налево и направо, как это случалось в Америке».

Ее мысли были прерваны приходом молодого человека с курчавой шевелюрой, в очках с круглыми линзами и демократично одетого. Явного АйТишника. К ее удивлению, это был тот самый сотрудник, с которым ей предстояло беседовать.

– Сева, – просто сказал он с улыбкой, протягивая руку для приветствия.

Она предполагала, что придется встретиться с очередным нахмуренным человеком, и опешила от неожиданности. Очевидно, это отразилось у нее на лице.

– Ожидали кого-то другого?

– Честно говоря – да. Предыдущие двое были очень озабоченными людьми.

– Это им по должности полагается. Быть озабоченными и таинственными.

У нее значительно улучшилось настроение. Сева понравился ей с ходу.

Он открыл дверь в одну из комнат и жестом пригласил ее внутрь. Там Вероника первым делом вытащила папку с дипломами, но Сева даже не взглянул на них. И правильно сделал. Они были куплены через Интернет. Вместо этого он с ходу начал беседу о достоинствах и недостатках некоторых популярных программ. Именно беседу, предполагающую обмен мнениями. Постепенно они перешли к более сложным темам, и Вероника даже не заметила, как прошли полчаса.

– Спасибо, – неожиданно сказал Сева и встал.

Она поняла, что интервью закончилось, и они оба направились к выходу. Там Сева любезно попрощался, еще раз пожал ей руку и исчез.

Выходя из здания, она думала о том, будет ли продолжение или нет.

Неделю ничего не происходило, а затем раздался новый звонок.

– Билл Андерсен, – представился мужчина.

Вероника замерла. Имя этого человека она неоднократно слышала от Сергея, когда работала в его организации. Он часто использовал имя Билла, чтобы скрыть от нее истинные мотивы, почему он хотел, чтобы она взломала защиту компьютерной сети. Все закончилось трагически, и Вероника все время пыталась выкинуть из головы эту историю, но она вновь и вновь напоминала о себе. Так было и на этот раз.

У него был мягкий акцент. Так говорят белые в южных штатах Америки. И он звонил, чтобы пригласить ее приехать для собеседования по поводу устройства на работу, и дал адрес своего офиса.

– Но я подавала документы…

– Знаю. Знаю, – перебил ее Билл. – Владимир – мой клиент, и он попросил меня побеседовать с вами. Я не могу ему отказать.

Подумав, он добавил со значением:

– Он – мой важный клиент.

Билл Андерсен настолько долго жил в Москве, что даже внешне напоминал русского чиновника средней руки из какого-нибудь банка или другой организации. На самом деле его фирма, начав практически с нуля, постепенно монополизировала российский рынок специфической продукции, востребованной корпорациями, и он стал известной фигурой в московских бизнес-кругах. Приглашение лично к нему говорило о многом.

На рабочем столе, как полагалось, стояли многочисленные рамки с фотографиями его русской жены и детей, и Вероника не удержалась, чтобы не спросить:

– Учатся здесь или в Англии?

– Пока здесь.

И он назвал гимназию, от имени которой она вздрогнула. Еще один эпизод, который хотелось бы навсегда забыть. Там она открыла для четырех подростков дверь в виртуальную преисподнюю, из которой не было выхода назад.

– И сколько им лет?

– Двенадцать и десять.

Она облегченно вздохнула. Они еще не достигли того возраста, когда демон под названием Интернет может поглотить их, как это случилось с четырьмя шестнадцатилетними ребятами, которых она знала. Хотя она очень сомневалась, что за несколько лет до той поры, когда детям Билла исполнится шестнадцать, как тем подросткам, люди придумают какую-нибудь защиту от соблазна уйти в другую жизнь, куда ушли они. Скорее наоборот. Соблазнов станет больше.

– Через пару лет они поедут в Англию, – между тем продолжал Билл, откинувшись в кресле. – Там все еще сохранились традиции.

«Если бы ты знал!»

Один российский бизнесмен тоже так думал, пока не столкнулся с реалиями британского обучения. Там давно утратили традиции. Там хорошо научились выкачивать деньги из богатых родителей, используя такие мифы, как «традиции». И это был один из факторов, который привел Сергея к гибели.

Ей стало совсем грустно от подобных мыслей.

– Are you with me? – заботливо спросил Билл, и ей пришлось вновь вернуться в настоящее время. – Вы знакомы с продукцией, которую мы представляем на рынке?

– В общем, да. Но какое это имеет отношение к вакансии в той фирме, куда я подавала документы?

– Может быть, самое прямое. Но это будет решать Владимир. А на данном этапе вам придется иметь дело со мной, если вы заинтересованы в работе.

Она совершенно не представляла себе, заинтересована она или нет, но решила проверить, что она может вытянуть из американского бизнесмена в результате собеседования. Как оказалось, ничего. По-видимому, он сам мало что знал. Беседа свелась к обсуждению достоинств и недостатков программ, а соответствующую информацию она предварительно скачала из интернетских блогов, чтобы суметь поддержать беседу на достаточном уровне. Эдакий неторопливый обмен мнениями двух специалистов.

В результате она так и не поняла, что происходит и будет ли продолжение.

Глава 2

Звонок раздался через неделю, и он был от того, кого Вероника меньше всего ожидала услышать. Это был шкаф в пиджаке, которого она встретила на первом интервью. Голос был как бы с ленцой и нечего хорошего не предвещал. Она вновь приглашалась на собеседование.

– С кем?

На этот раз она хотела знать заранее.

– Пока со мной, а там посмотрим.

– И какие вопросы мы будем обсуждать?

Он засопел от возмущения.

– Вопросы приема на работу. Чего же еще?

И, подумав, добавил:

– Или неприема.

– Что мне нужно принести с собой?

– Смену белья.

И расшифровал на всякий случай:

– Шутка такая.

Она заставила себя промолчать.

– Дипломы нести не надо. Запишите адрес. И не опаздывайте!

На этом разговор закончился.

Удивляли два момента: адрес и время. Ей предстояло явиться в здание, находящееся рядом с офисом, где она встречалась с Севой. И в шесть тридцать вечера! И еще смущал тот, кто приглашал. Как-то уж очень он не вязался с сотрудником по набору персонала.

Первой мыслью было: «Хотят выманить, чтобы похитить!» Но затем она отбросила подобное предположение. Уж слишком сложный способ был избран. Если бы она кому-то действительно понадобилась, то все происходило бы по более простой схеме. У нее уже был печальный опыт с похищениями. С этой темой она уже была знакома. Но осторожность не помешает, и она созвонилась с Юлькой и попросила ее объявить тревогу, если она не вернется домой вечером. Приятельница была так заинтригована, что поначалу не могла вымолвить ни слова, а потом посыпался град вопросов. Но, узнав, куда она собирается, примолкла на некоторое время, прежде чем спросить:

– Ты идешь к нему работать?

– Нет. Я иду на интервью к какому-то громиле из его организации и опасаюсь за свою жизнь.

– Ну, я не думаю, что… – начала было приятельница, но затем передумала и свернула разговор. – Конечно, я буду периодически звонить на твой мобильный.

Вероника была уверена, что Юлька не хотела продолжать тему и, скорее всего, получила четкие указания от мужа держаться подальше от всего, что связано с Вовчиком и его бизнесом. Она уже имела возможность убедиться, что приятельница ставила интересы семьи выше всех иных, и Вероника совершенно не была уверена, захочет ли она вмешаться, если ей действительно понадобится помощь, поэтому решила опробовать другой вариант.

С Биллом Андерсеном удалось соединиться лишь с пятого раза. Он был занятым человеком. Но вытянуть из него ничего не удалось. Был традиционный набор фраз о конфиденциальности в отношениях с клиентом и прочий словесный мусор, принятый в деловом сообществе. Не прошла даже ссылка на «мы же оба американцы». И он, и она уже стали больше москвичами, чем американцами. Но одно замечание заинтриговало:

– У него мы установили нечто уникальное. Такого нет ни у кого.

Потом подумал и добавил:

– И я надеюсь, что не будет больше нигде.

Вероника поняла, что после подобной ремарки она уже не сможет не пойти на встречу со шкафом в роли человека.

Охранник в вестибюле был вежлив и открыл дверь немедленно, как только она назвала свою фамилию. Это была недавно выстроенная семиэтажная башня, скрывающаяся за офисом компании и с выходом на другую улицу. Под домом находился гараж, и, конечно же, двор был обнесен металлической оградой с неизменными телекамерами. Это был явно жилой дом, что настораживало.

Используя свою магнитную карточку, охранник открыл дверь одного из лифтов и приглашающе кивнул головой. На ее вопрос, на какой этаж она должна подниматься, он ухмыльнулся:

– Там только один этаж.

Это был самый странный лифт, который ей пришлось видеть в жилом доме. Там были лишь две кнопки: «вверх» и «вниз». Посчитав, что она находится внизу, Вероника нажала «вверх» и оказалась права. Лифт тронулся и поехал, но путешествие длилось недолго. Кабина почти сразу же остановилась. Сквозь открывшуюся дверь она увидела холл со столиком и несколькими креслами. И никого внутри. Выйдя из лифта, она огляделась. Створки дверей лифта закрылись у нее за спиной. Пять или шесть дверей и никаких признаков того, что в холле должна находиться какая-нибудь живая душа. Постояв, она решила исследовать, что находится внутри, чтобы определиться, как же найти пригласившего ее нанимателя в незастегивающемся пиджаке, но это оказалось трудновыполнимым делом. Все металлические двери оказались наглухо запертыми, и, чтобы проникнуть внутрь, требовалась магнитная карточка, о чем говорили горизонтальные вводные отверстия в каждой из них. На стук кулаком в дверь ответом была тишина. Выругавшись, Вероника направилась к лифту, но и там она столкнулась с тем же препятствием. Вместо кнопки вызова зияло то же вводное отверстие для карточки.

«Поймали!»

Она в изнеможении опустилась на одно из кресел. Чем дольше она сидела, тем больше на нее давила тишина. Снаружи не доносилось ни звука. О ней забыли. Ее, или то, что от нее останется, найдут лишь через месяц, когда ей уже будет все безразлично.

Тишина вдруг резко взорвалась. Одна из дверей с шумом открылась.

– Привет! – запросто сказал АйТишник Сева, пролетая мимо нее. – Ты к нам в гости?

Не дожидаясь ответа, он уже открывал лифт с помощью своей карточки. Вероника так оторопела от внезапности его появления, что среагировала лишь, когда он уже находился внутри кабины.

– Постой! Я поеду с тобой.

Но он уже нажимал кнопку «вниз».

– Извини! Не положено по протоколу. – Услышала она из-за закрывающихся створок дверей и осталась стоять снаружи. Лифт уехал без нее.

«Протокол! Какой к черту протокол?»

Стоять перед закрытой дверью лифта стало скучно, и она побрела обратно к своему креслу. Обдумав ситуацию, она вслух рассмеялась и достала свой мобильник. Смех застрял у нее в горле. На экране высветилось, что она находилась вне зоны связи. В этом доме в городе Москве мобильный телефон не работал. Они отключили связь так же, как это делается в концертных залах в Америке. Но подобная аппаратура стоит недешево. «Да кто они такие?»

Открылась очередная дверь, и к ее облегчению из нее выплыла знакомая неуклюжая фигура и побрела по коридору, помогая себе палкой.

– Шеф еще не приходил? – спросил он, проходя мимо.

И, не дожидаясь ответа, начал возиться с открыванием одной из дверей. Она молчала, не покидая своего кресла и ожидая, что же последует далее. Дверь, наконец, поддалась, и он включил свет внутри. Стена была облицована кафелем. Он с трудом протиснулся внутрь, и дверь за ним закрылась. Вероника продолжала сидеть, глядя на картинку на противоположной стене. Наконец раздался шум спускаемой воды, и дверь опять открылась. Из глубины комнаты выползла фигура, выключила свет, закрыла дверь и начала медленное движение обратно по направлению к своей двери. Вероника застыла в своем кресле. Когда фигура достигла своего кабинета, она, наконец, вскочила и решительно направилась к шкафообразному.

– Я еще долго должна тут сидеть? Вы, что, издеваетесь надо мной?

Шкаф удивленно взглянул на нее.

– Шеф сам будет с вами беседовать. Подождите!

– Я не собираюсь больше ждать. Выпустите меня отсюда!

– Не могу по протоколу. Придет шеф, и разбирайтесь с ним.

– Какой шеф? Какой протокол? Выпустите меня отсюда немедленно!

Он взглянул на нее как на полную дуру и захлопнул за собой дверь. Стояла тишина.

«Нужно что-то делать».

И она подошла к лифту и стала методично бить по двери кулаком, надеясь, что охранник заинтересуется, что же там наверху происходит. Долго ничего не происходило, но вдруг она услышала, что лифт заработал. Вероника перестала молотить в дверь и приготовилась к тому, чтобы высказать охраннику то, что она думает о порядках в этом здании.

Дверь открылась, и внутри оказался совсем не охранник. Это был крепкий мужчина среднего или даже чуть меньше среднего роста с распущенным на шее галстуком, в расстегнутой рубашке и с пиджаком, зажатым в руке так, что он болтался по полу. Вид у него был неопрятный и усталый.

– Здрасьте! – произнес мужчина.

Его появление было настолько неожиданным, что она не нашлась, что сказать в ответ.

Мужчина обошел ее и направился в глубь коридора, а она заскочила на его место в лифте.

– Пойдем со мной! – прокричал он, не поворачивая головы, и добавил: – Лифт все равно не уйдет без карточки.

Она понажимала единственную кнопку и поняла, что без него не сможет сдвинуть с места кабину лифта. Мужчина стоял в коридоре, поджидая ее.

– Вы понимаете, что я американская гражданка, и вы силой удерживаете… – начала она гневную речь, но он перебил ее:

– Так ты идешь или нет?

– Зачем? Я не собираюсь у вас работать.

Она уже поняла, что это – тот самый «шеф», и продолжала стоять в кабине лифта.

– Но вы даже не выслушали, что за работа и какие условия.

Он все еще говорил с ней из глубины коридора. Не получив ответа, он сделал, наконец, шаг в сторону лифта. Посчитав, что пора сделать ответный шаг, чтобы хотя бы выбраться из этого здания, Вероника вышла из лифта.

– Пойдем! Пойдем! – совсем фамильярно сказал он, направляясь к одной из дверей.

«Опять начинается тыканье».

Он уже открывал дверь и приглашающе кивал внутрь. Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться и пройти за ним.

«Дверь придержал. И за то спасибо».

Мужчина швырнул пиджак на диван, галстук полетел туда же, и устало плюхнулся в кресло. Вероника огляделась. Стандартный набор офисной мебели. Все, как везде, кроме одной детали. Половину стены занимал постер, на котором три парня в камуфляжной форме стояли, обнявшись, на фоне военного бензозаправщика зеленого цвета. Все улыбались во весь рот, глядя прямо в камеру. В середине троицы угадывался хозяин кабинета, только лет на 15–20 помоложе. Вид у него был совсем бесшабашный. Он почти не изменился с той поры. Остался таким же жилистым и подтянутым. Вот только лицо! Это лицо уже много лет не улыбалось, как тогда.