Разборки в тестовом режиме (сборник) Сигов Анатолий
И добавил:
– И кто же будет следить за вашей собственностью, если вы уедете? А быстро ее продать очень проблематично. Сейчас не те времена.
На нее неотрывно смотрели три пары глаз. Две васильковых с надеждой и одна с хитрым прищуром, непонятно какого цвета.
Глава 4
Грузчики опять были недовольны. Они вылезли из фургона и молча прошли за ней к лифту. Войдя в квартиру, они в недоумении остановились.
– Мне нужны коробки, чтобы собрать туда вещи, – заявила им Вероника.
Они переглянулись, и один из них стал набирать номер на сотовом. Те матюги, которые он услышал из трубки в ответ на свое возмущение от происходящего, так его поразили, что он отвел трубку от уха и спросил второго, глядя на телефон:
– Что это с начальником сегодня?
Затем осторожно спрятал телефон в карман и побрел к двери.
– Мы будем через полчаса, – пробормотал второй, уходя следом за ним.
Полчаса растянулись на полтора, и к их возвращению Вероника уже успела вытряхнуть все вещи, которые надлежало упаковать в коробки и которых набралось на удивление много. Все это время она вела непрерывный диалог сама с собой. Внутри у нее клокотало.
«Вы хотите, чтобы я на вас поработала? Хорошо. Я поработаю. Но вы посмотрите, как я умею работать. Вы, ребята, об этом еще пожалеете!»
Потом, уже сидя в такси в очередной пробке и немного успокоившись, она стала припоминать, а что же она знала о предстоящей работе, и не вспомнила ничего. Никто не потрудился объяснить, что она должна делать за семь тысяч в месяц плюс «премии за успешно выполненные работы».
Не узнала она об этом и на следующий день, когда, не торопясь, спустилась на второй этаж в доме, где ей предстояло жить и работать. Ее квартира на четвертом этаже оказалась достаточно просторной. Вид на убогие стены какой-то заброшенной фабрики закрывали разросшиеся деревья, и на один-два месяца, пока ее не уволят, она вполне могла бы там пожить.
Первое, с чем ей пришлось познакомиться, был Протокол. Именно Протокол с большой буквы. Это был толстенный фолиант, который регламентировал все. Пожалуй, единственное, чего там не было – это порядка посещения туалета. Все остальное было строго расписано. Причем не только на рабочем месте, но и вне работы. Она была уверена, что такого не может быть ни у одной американской фирмы, и поняла, что именно АйТишник Сева и шкаф в пиджаке имели в виду, когда упоминали Протокол во время ее первого визита в здание. Большинство из условий не имели отношения непосредственно к ней, так как она должна была работать не в офисном здании, а на втором этаже дома, куда ее поселили. Но она представила себе, каково было рядовым сотрудникам там, в офисе.
Запомнить все было невозможно, да она и не пыталась. Единственное, что она уяснила, – нужно лишь что-то нарушить, и тебя мигом уволят. Это ее вполне устраивало.
Она расписалась, что ознакомилась, согласна и обязуется выполнять, получила удостоверение, магнитную карточку, сотовый телефон для связи с офисом, списки номеров телефонов на все случаи жизни, график уборки ее квартиры, еще что-то, во что даже не пыталась вникнуть, и решила, что на этом ее рабочий день закончился, и следовало бы отправиться в супермаркет за покупками. Она уже знала, что могла воспользоваться дежурной машиной, и спустилась вниз. Ей не понравилось, что дежурный охранник поинтересовался, в какой конкретно магазин она направляется, и записал ответ в толстый журнал. Это была ее очередная встреча с условиями Протокола.
Но до магазина она не доехала. Опять вмешался Протокол, когда шофер, ни о чем ее не спрашивая, развернул машину и направился обратно, сказав только, что получил звонок от диспетчера, и ее вызывают обратно в здание.
На втором этаже Веронику уже поджидал хозяин фирмы.
– У вас ненормированный рабочий день! – отрезал он, когда она попыталась возмущаться.
Это было очередным столкновением с Протоколом.
Вероника впервые видела его за работой, и это зрелище ей не понравилось.
– Первое. Завтра поезжайте к Биллу и вытрясите из него всю информацию о машине и о системе. Вы должны знать абсолютно все. Он в курсе, что вы должны приехать.
В том, что она останется у Билла как можно дольше, только чтобы не встречаться с ним лично и с его Протоколом, он мог не сомневаться.
– Второе. У нас остается все меньше и меньше времени. Сидите у Билла хоть до утра, но через день система должна работать.
«Ого! А у них, оказывается, запарка. Это хорошо!»
– Третье. Вот документы, которые вы должны подписать и сдать в американское консульство. И чек готов.
Он придвинул к ней папку и для наглядности помахал в воздухе банковским чеком. По-видимому, так он привык решать вопросы со всеми людьми. В его представлении вид подобной бумажки должен был ее вдохновить, но она продолжала сидеть и молчать. Он выжидающе смотрел на нее.
– Я дома просмотрю документы, прежде чем их подписывать, – наконец, услышал он.
Хозяин фирмы ничего не сказал в ответ и спрятал чек.
– Теперь четвертое. Ваш мент сказал, что будет общаться только через вас. Я для него – слишком заметная фигура. А он нам понадобится. Вы же знаете, как с ним связываться. Не правда ли?
Он впервые взглянул на нее из-за стола и усмехнулся. Она знала как. Еще со времен той истории с Потрошителями трупов, но вновь общаться со «своим» ментом ей вовсе не хотелось.
– Подобные контакты не входили в наши договоренности.
– Входили. Помните, что я сказал о премиях за успешно выполненные задания?
Он откровенно наслаждался собой. За много лет он уже привык, что за ним всегда должно оставаться последнее слово.
– И еще. Вопрос, кто вы и что вы здесь делаете, не должен обсуждаться с другими жильцами дома. И чем меньше контактов с ними, тем лучше. Ведите скромный образ жизни так же, как и в доме, где проживали до того.
«А ведь они хорошо приглядывали за мной прежде, чем позвать в свою компанию. И что же такое мне предстоит делать, о чем не должны знать другие обитатели?»
Но в тот день хозяин не был расположен посвящать ее в детали будущей деятельности.
– Папочку с документами захватите! – сказал он вместо прощания, когда увидел, что она стала собираться.
В супермаркет Вероника ехала злая. И это чувство не проходило и тогда, когда она вернулась и стала загружать холодильник. Но не успела. Ей пришлось ответить на телефонный звонок. Это была Алена.
«Эти люди сегодня не оставят меня в покое!»
Но приходилось сдерживать себя. Ее время еще не наступило.
Она, как могла, постаралась избежать очередной встречи с женой хозяина, но та была неумолима.
– Хотя бы на пять минут.
«Ну разве может разговор с русской женщиной продолжаться пять минут?»
Она просто заставила себя подняться в лифте на верхний этаж. А там ее уже ждал чай.
«Эх! Меньше чем на час эта процедура не потянет».
Алена, как могла, старалась быть любезной. Вопросы о том, как она устроилась, не нужно ли чего? Единственное, чего Вероника действительно хотела, – это покинуть ненавистное ей здание и побыстрее о нем забыть. Она даже распаковала лишь одну коробку с самым необходимым, которую собрала еще дома, когда приняла решение, что будет делать дальше. Но об этом рассказывать не следовало.
Наконец, хозяйка перешла к теме, ради которой Веронику вызвали наверх.
– Володя так переживает, что не находит с вами общий язык.
«Насчет общего языка – это верно. А вот переживает ли?»
– Мне с ним так трудно! Он стал таким нервным! Мы потеряли всех друзей. Я забыла, когда кто-нибудь приходил к нам в гости. Особенно после того, как он… – Она не находила слов. – Он много пил. И, знаете, ну, провел определенную процедуру. – Она опять замолкла.
«Так. Теперь я знаю хотя бы одного «зашитого». Ее приятельница Юлька много ей вещала во время их посиделок, кто в Москве зашился, а кто еще нет. Но Вероника никак не могла взять в толк, что это такое.
– Он полностью изменился! Стал раздражительным. Никуда не ходит. И тут в дополнение ко всему – продажа фирмы и все с этим связанное. Он просто погубит себя. Володя стал ненавидеть людей.
«Это заметно. Но зачем они втягивают в свои проблемы меня?»
Как будто услышав ее мысленный вопрос, молодая женщина произнесла:
– Он так на вас надеялся! Вы – единственная, кто нам подходит во всех отношениях.
«Это почему же? За сто тысяч у вас будет стоять очередь из американцев, которые вывезут вас в США».
– В конце концов, я думаю даже не о себе. Я хочу, чтобы у моей дочки было нормальное детство. Здесь это невозможно.
«Да. Судя по девочке, у нее нелегкая жизнь».
– Но почему Америка? – Вероника впервые раскрыла рот. – Если не ошибаюсь, «Тоталь» – это французская фирма. Поезжайте во Францию! Париж, как говорят, прекрасный город.
– Мы там были два раза. Я не представляю себе, как жить в Париже. Французы такие снобы! Они же ненавидят всех иностранцев. Мы там не чувствуем себя комфортно.
«Не знаю, как в Париже, но в Америке вам может быть не легче».
– Мы перебрали все варианты. Америка – единственная страна, куда мы можем уехать.
«Это смотря как посмотреть. Не ориентируйтесь на рассказы русских! Есть Брайтон-Бич, и есть остальная Америка. И она другая».
В дверь осторожно заглянула та пожилая женщина, которая приносила чай.
– Ой! Я сейчас. – Воскликнула Алена, и ее глаза просто вспыхнули. – Мне нужно уложить дочку.
«Да. Девочка – это смысл всей ее жизни». И еще. Вспомнив свой предыдущий визит наверх, она задала себе вопрос, а что связывает Алену со своим мужем помимо дочки. Деньги? Что-то еще или нет? Интересный вопрос. Но в тот день ей так и не удалось получить ответ.
Алена вошла в комнату вместе с дочкой. Та все еще выглядела настороженной.
– Мы идем спать, – с нежностью в голосе сказала мать.
– Спокойной ночи! – единственное, что Вероника смогла выдавить в ответ.
– Я знаю. Вы нам поможете, – сказала девочка и в сопровождении матери направилась к двери.
В эту ночь Вероника плохо спала. И кровать была ее, и не доносилось шума с улицы, но она не чувствовала себя комфортно. Это было плохое, беспокойное место. Что-то не давало ей покоя. И она знала, что причиной было чувство неопределенности. Работа, о которой она до сих пор ничего не знала, будущее общение со «своим» ментом, другие «успешно выполненные задания». То, что ее используют, как хотят. А главное, у нее не выходил из головы взгляд девочки, прежде чем она ушла. «Я знаю. Вы нам поможете». Тот самый взгляд. Как будто она знала. Как будто она заглянула в будущее.
У Билла Андерсена она появилась с головной болью и в плохом настроении. По старой привычке тот предложил ей кофе, и Вероника ожидала, что он будет по-американски суррогатным и в огромном пластиковом стаканчике, но Билл достаточно долго прожил в России, и кофе был в чашке и натуральный, как полагается.
Она приготовилась слушать. Лекцию начал сам Билл и рассказал о принципиальной схеме разработки, а затем призвал одного из сотрудников, который стал знакомить ее с деталями.
Вопреки ее ожиданиям, через пару часов она была свободна, но, чтобы обдумать услышанное, ей требовалось какое-то время побыть наедине с собой. Конечно, было удобно пользоваться дежурной машиной, которая и сейчас поджидала ее на стоянке перед офисом Билла, но теперь она знала, зачем ее и все руководство фирмы переселили в одно здание, зачем существуют эти дежурные автомашины, и догадывалась о многом другом. Она постаралась незаметно выскользнуть из здания, чтобы ее не заметил шофер. Теперь, после лекции у Билла, она понимала, что находилась под таким колпаком, о котором и не предполагала.
Вероника порылась в сумочке и выудила сотовый, который ей вручили в офисе. Если ее отслеживают, то через этот аппарат, соединенный со спутниковой системой. И еще магнитная карточка. Раньше она заметила чип, вмонтированный внутри. Вероника купила какую-то газету, завернула в нее оба предмета и спрятала сверток между стеной и мусорным баком во дворе офисного здания. В течение часа она поместила в рекламных газетах объявления о срочной продаже трех квартир по цене ниже рыночной. А что, если зашитый хозяин фирмы осуществит угрозу и ей действительно придется уехать? От зашитых всего можно ожидать!
Она вернулась, благополучно выудила из-за мусорного бака свои вещи и, не торопясь, вернулась к поджидавшей ее машине. По их данным должно считаться, что все это время она находилась в офисе Билла.
Зашитый тут же узнал о ее приезде.
– Зачем вы это сделали?
Этот вопрос не выходил у нее из головы после посещения офиса Билла Андерсена.
– Воруют, – как-то буднично ответил Зашитый, продолжая что-то рассматривать в лежащем перед ним документе. – В Америке Салтыкова-Щедрина в школе не проходят? Нет, конечно. А здесь проходят. Он до сих пор актуален. Так же, как и в XVIII веке. Тогда воровали и сейчас занимаются тем же самым.
Он вздохнул и отложил в сторону бумагу.
– Воруют. Привыкли и воруют. Химичат с сортностью на заправках, разбавляют леваком, комбинируют с импульсной системой. Мишка столько морд разбил! Со счета сбился. Все равно не помогает.
«Мишка – это, скорее всего, шкафообразный. Господи! Куда меня занесло!»
– Вот, – он ткнул пальцем в бумагу. – Очередной деятель. Бросил дополнительный кабель через резервную систему и манипулировал на импульсах.
Она ничего не поняла, но этого и не требовалось.
– И что с ним делать? Завести дело? Ничего не докажем. Единственный выход: набить морду и уволить. Но за ним придет очередной урод и придумает что-нибудь похлеще. Нет. Нужно другое решение. Необходим комплексный подход. Должен быть «Большой брат», который все видит. Который тут же зафиксирует. Который тут же доложит. И меры будут приняты незамедлительно.
Он устроился поудобнее в своем кресле за столом, что означало, что разговор будет долгим.
– С воровством на бензоколонках мы уже почти справились. Машина и Михаил работают синхронно. Но тут мы поняли, что существует более серьезная проблема.
Она приготовилась слушать.
– Оказалось, что еще больше воруют здесь, в офисе. Те, кого называют «белые воротнички».
– И что же они воруют? Скрепки?
– Ха! Скрепки! Оказалось, что можно сидеть и красть, не отходя от рабочего стола и от компьютера. И изобрели великое множество способов. Откаты от поставщиков. Не замечать пересортицы. Левак в колонку, а качественный налево. Оплата каких-то несуществующих расходов. И все бумажки грамотно составлены. Каждого вручную не проверишь. А машина может. Теперь не нужно ставить проверяющего к каждому работнику. А к ним еще и проверяющих, которые проверяют тех проверяющих. Теперь все документы существуют только в электронном виде, и задача машины выявлять несоответствия.
– Но задача машины не ограничивается лишь бумагами?
– Да. Нужно проверять и людей. Они ведь являются основным элементом в тандеме человек – бумага. Поэтому машина будет проверять их на несоответствие.
– Но как вы можете их контролировать? Они же люди, а не бумаги.
– Могу. Могу. Существуют математические модели поведения различных категорий людей. Нас всех можно классифицировать и разложить по полочкам. Тут я не силен, но Сева хорошо в этом соображает. Короче говоря, если определенный человек ворует, то это отражается на его поведении по сравнению с другими людьми из его группы. И машина отслеживает это несоответствие. Куда и сколько раз звонит, куда ходит, с кем разговаривает, а с кем нет во время работы, что ест в буфете, тональность голоса. Потом мимика лица. Там сотни факторов. Машина выдает сигнал тревоги, и лишь требуется сопоставить эти данные с его документами, и готово. Вот он, вор.
Зашитый тихо радовался, глядя на недоуменное лицо Вероники.
– Но это же ужасно. Вы следите за каждым служащим.
– Не я, а машина. Машина! И сопоставляет данные. А я лишь принимаю решение.
– Для этого вы вмонтировали чипы в бейджики с именами сотрудников?
– Конечно. И расставили датчики в кабинетах, на дверях и в коридорах. И еще камеры, чтобы отслеживать мимику лица и поведение. И еще микрофоны, подсоединенные к анализатору голоса. Только и всего.
– А зачем вам все это нужно? Я представляю себе стоимость оборудования и установки.
– Ты даже не представляешь себе их стоимости.
Он опять понизил ее статус и перешел на «ты».
– А что касается «зачем», то «Тоталь» поставил мне условие, чтобы я в течение года перевел весь бизнес на работу по-белому. Или как сейчас любят говорить «чтобы он был прозрачен».
С терминологией «по-черному» и «по-белому» она уже была знакома.
– Полгода ушло на битье морд на автозаправках и установку оборудования. Кое-чего мы добились. Я лично стал работать полностью по-белому. Но еще многое предстоит поменять в мозгах у других, и у меня остается всего 6 месяцев, чтобы довести всю систему до ума.
– И удастся?
– Удастся! Привыкнут! Как я привык. Я сейчас получаю в пять раз меньше, чем год назад. Ты думаешь, с кого эти воры брали пример? С меня. Я воровал у них. – И он выразительно поднял руки вверх. – А они все воровали у меня. А теперь все будет по-честному.
Зашитый засмеялся.
– Ты знаешь, сколько мы стали платить отчислений и налогов? В Пенсионном фонде забеспокоились и решили узнать, зачем мы это делаем. Дешевле ведь просто заносить инспектору, а тот начальнику. Экономия в десятки раз. А сейчас они нас не понимают и даже обижаются, потому что перестали приносить. А теперь за что? Теперь мы честные. Мы платим все отчисления.
Ей пришла в голову одна мысль.
– А руководство фирмы вы перевели жить под одну крышу, чтобы следить за ними и после рабочего дня?
– А вот здесь мы подошли к главному вопросу. Ты слышала такое дипломатичное выражение: слияния и поглощения? Или еще – рейдерство. А по-нашему – наезд. Так вот уже пошли слухи о том, что «Тоталь» к нам приценивается, и все понимают, о каких бабках идет речь. Заправки плюс земля, на которой они стоят. И вот сейчас за нас возьмутся. Чтобы мы с кем-то слились, и нас поглотили. А в такие времена лучше держать всех своих поближе к себе. Так вернее.
– И что? Приедут с автоматами?
– С какими автоматами? Ты насмотрелась сериалов десятилетней давности по телевизору. Другие времена. Это раньше нанимали бандитов. Сейчас нанимают юристов. А они пострашнее бандюков.
Он задумчиво постукивал карандашом по столу.
– К нам уже начали приходить разные инспекции, чтобы найти зацепки. Но у нас все прозрачно. С чем пришли, с тем и ушли. Следующим этапом будут финансы. Где-то мы должны потерять много денег, и к нам придут на помощь на определенных условиях, чтобы съесть. Меня уберут из руководства. Ну, конечно, при этом дадут немного денег, а потом распилят бабло, которое получат от «Тоталь». И займутся следующим таким, как я. Так сейчас дела делаются!
Он все еще постукивал карандашом, глядя куда-то поверх нее, как будто говорил сам с собой.
– Ну а при чем здесь люди?
– Люди? – переспросил Зашитый. – Люди – это самый главный фактор. У тех, которые на нас нацелились, как и у меня, мало времени, и им срочно понадобится кто-нибудь из руководства, работающий на них. Чтобы нанести удар по финансам, им необходимо иметь информацию о потоках денег внутри фирмы. Вот здесь опять на помощь придет машина, которая не пропустит неадекватности в поведении и подскажет кто.
Вероника вспомнила об инсайдерах, в роли которых она сама пребывала в Америке, и посчитала, что Зашитый, пожалуй, был прав.
– А зачем вам понадобилось продавать все «Тоталь»? Я понимаю, что вы жили совсем неплохо.
– Плохо мы жили. Плохо. Если бы я был один, то никому бы ничего не продавал. Но я не один. Алена уже рассказала тебе о наших проблемах. Я это делаю для них, для семьи. Я хочу, чтобы моя дочь пошла в нормальную школу, имела друзей и наконец научилась бы смеяться. А у нас в семье витает страх. Днем и ночью. Так долго продолжаться не может. Мы хотим ходить, куда пожелаем, и ни о чем не думать. Нам нужно научиться жить без охраны.
Она обдумывала его слова.
– И вы уверены, что справитесь? Вы даже не знаете, с кем придется воевать.
– Мне придется воевать с системой. Той, которая создана и держится на коллективном воровстве. Когда все несут по вертикали снизу вверх. Вертикаль власти, которую тут один деятель выстроил. Я уже выпал из системы. Перестал отчислять. На это просто неоткуда взять денег. И на меня уже начали смотреть с недоумением. Еще немного, и начнется охота, как на негра из вашего американского фильма. «Враг» там чего-то. Сейчас меня объявят врагом народа и спустят всех собак. А в такое время я должен опираться на друзей и на проверенных союзников. И я должен быть на 100 процентов уверен, что они не подведут. И вот здесь понадобится машина, чтобы вовремя подсказать, кто есть кто.
У нее были определенные сомнения, но она решила не высказывать их вслух.
– И все те, кто сейчас со мной работает и не подведет, получат хорошее вознаграждение из денег «Тоталь». Очень хорошее. И ты тоже.
– А вот мы и подошли к вопросу, зачем же я вам нужна.
– Мне нужен человек, который бы хорошо разбирался в программировании и умел анализировать то, что выдает машина. А сейчас она выплевывает черт знает что. Нужно производить наладку по ходу работы. Я не хочу брать людей Билла. Они будут болтать. Сева – хороший специалист, но и только. В анализе он не силен. Ему всегда нужно сказать, что нужно сделать, и тогда он прекрасно выполнит задание. Мишка? Ну, он по другой части. Только ты и проходишь по всем параметрам. Вас будет трое, и у каждого своя специализация.
– И если я откажусь?
– Тогда тебе придется уехать. Ты слишком много знаешь.
Они оба помолчали, каждый думая о своем.
– Пойми! – начал он первым. – Я просто хочу стать честным человеком и нормально работать. Хотя бы полгода. Но за право быть честным мне придется побороться. Поэтому ты мне нужна.
– Хорошо, Володя. Я поработаю, но хочу, чтобы ты знал, что делаю это не для тебя, а ради твоей семьи.
Она встала и направилась к двери.
– Вероника! Пожалуйста, подпиши и сдай завтра документы в американское консульство.
Она впервые назвала его Володей, а он в первый раз произнес слово «пожалуйста».
Глава 5
В комнате царило напряжение. Шкаф Миша ее невзлюбил еще с первой встречи, а Сева обиделся, так как посчитал, что она отняла у него часть работы, которую тот считал своей. Шеф ее представил и вкратце описал проект «Тоталь». Как оказалось, так они назвали свою безумную затею с общим и полным анализом, отслеживанием и выслеживанием. Опять ей пришло на ум про «окончательный итог», который также в переводе означало это слово, но итог того, что выйдет из их начинания, мало ее волновал, так как она твердо решила, что окончания проекта дожидаться не собирается.
– Тяжело мне придется с ними, – заметила Вероника, когда осталась один на один с шефом после представления коллегам.
– Ничего! Сработаетесь.
С утра она сдала документы в консульство, и Володя пребывал в хорошем настроении.
– Каждый будет заниматься своим делом. Мишка людьми, Сева техникой. А ты должна анализировать то, что выдает машина, и корректировать программу вместе с Севой. Основное внимание – на сбои в документации и в поведении человека. Как только они совпадают – внимание. И результаты ежедневно докладывать мне для принятия решений.
– Решений?
– Да. Решений. Пока машина выдает массу ошибок из-за недоработки программы. Я знаком с бухгалтерией и пойму, где сбой, а где нет.
– А если нет?
– Подозреваемого передаем Мишке, и он разбирается.
– Бьет морду?
– Зачем? Начинает пристально приглядываться к человеку, чтобы исключить ошибку. Если подозрение подтвердится, то на увольнение. А с мордами мы покончили.
Он подумал и продолжил:
– Не удивляйся, что он так на тебя смотрит. Он на всех смотрит с подозрением после того случая.
Поняв, что она не понимает, рассказал:
– Он начал у меня с охранника. В 98-м сел вместо меня на заднее сиденье, потому что мне самому захотелось порулить. Новенький «Мерседес». Только с завода. Когда бабахнуло, меня только выбросило из машины. Пару костей сломал и лишился нескольких зубов. А ему досталось. Заложили-то сзади, под меня. Ему еще повезло, что тоже вылетел из машины и не сгорел. Ну, а парень он здоровый, и организм у него крепкий.
«Господи! Куда я попала!» – В очередной раз пришло ей на ум.
– Я организовал специальный самолет, и его полгода собирали по частям в Германии. Полмиллиона стоило, но привели в божеский вид. Хромает, конечно, но вроде бы в остальном – нормальный мужик. Года два назад женился.
У него совершенно изменился голос, когда он рассказывал о случившемся.
– Я ему обязан. Не знаю, где бы я был сейчас, если бы в тот день сел на заднее сиденье.
Помолчал и затем опять вошел в роль руководителя.
– Михаил свое дело знает, и я ему полностью доверяю. А вот за Севой приглядывай!
«Это как же?»
– Парень молодой, – продолжал он. – Деньги получает хорошие, вот и гуляет вовсю. Взял себе «Порше Кайен» и возит девочек из клубов по ночам. А купил, между прочим, в кредит. По три с лишним тысячи в месяц отдает в банк. И травкой балуется. А может быть, и кое-чем покруче.
«Хорошо у них поставлена служба сбора информации о сотрудниках. А что им известно обо мне?»
Как будто прочитав ее мысли, спросил:
– Ты так и не сдала свою квартиру?
«А ведь он знает. Уже проверили».
– Не было времени. В субботу поеду в агентство.
Но планы-то у нее были другие.
– Тогда за дело! – скомандовал начальник, и она приступила.
В тот день она поднялась к себе домой только в 8 вечера, усталая и голодная. Машина была из последних разработок и верх совершенства. Но это чудо техники выдавало нечто чудовищное, так как программа была индивидуальной и написанной наспех. Разобраться в таком объеме поступающей информации было просто невозможно. Машина учитывала десятки или даже сотни факторов, но не была способна логически их оценить, поэтому вся работа по отсеиванию чепухи легла на нее. И еще вместе с Севой требовалось корректировать программу так, чтобы подобная чушь не появилась вновь.
Затем следовал доклад шефу, который пребывал не в самом лучшем расположении духа после напряженного рабочего дня. Судя по скорости, с которой он разбирался во всех возникших вопросах, она догадалась, что раньше именно он сам занимался ее нынешней работой, но, по-видимому, подобная деятельность отнимала столько сил и времени, что он предпочел нанять кого-то, и выбор по определенным причинам пал на нее.
– Для первого дня неплохо, – констатировал он. – Продолжайте! До конца недели машина должна работать как часы.
И добавил:
– И свяжись с генералом. У него может быть информация для меня. Я должен знать все, что они затевают. Кто предупрежден, тот вооружен.
А вот этого ей делать никак не хотелось, но ее время еще не наступило, и Веронике так же, как она это проделывала раньше, пришлось набрать известный ей номер и, выслушав голос автоответчика, оставить запрос от имени американской телекомании АВС по поводу какого-то происшествия с просьбой перезвонить.
Остаток недели прошел в нескончаемой борьбе с машиной, и, наконец, наступила суббота. Она приготовила целый список дел на этот день, но ее опять с утра вытащили на второй этаж, где пришлось подводить итоги недели. И она, и Сева были как на иголках, и оба были раздражены, но, по-видимому, по разным причинам. Скорее всего, он торопился, потому что договорился подхватить в свое шикарное авто какую-нибудь девушку и забыть о машине и о программе, а ей требовалось решить целый ряд вопросов, связанных с ее собственной дальнейшей судьбой.
Когда в конце концов она освободилась от своих коллег, то спустилась на первый этаж, случайно «забыв» свой мобильный телефон, выданный на работе, и отказалась воспользоваться автомашиной с шофером.
– Сегодня такие пробки в городе! – заявила она охраннику в вестибюле здания. – Я лучше доберусь до риелторской конторы на метро. Так будет быстрее.
Подходя к двери, она заметила, как охранник открывал журнал, чтобы записать, когда и куда она отправилась. Он был аккуратным работником.
Вероника побрела в сторону метро, но, не доходя до него, поймала машину и указала адрес, который ей удалось найти, обзванивая телефоны из рекламного приложения.
Дверь открыла молодая женщина в домашней одежде и со следами усталости на лице, характерной для матерей маленьких детей. Судя по голосам за закрытыми дверями комнаты, детей должно было быть как минимум двое. Оттуда слышался мужской голос, который, как мог, развлекал их.
Как водится, сняв обувь и получив затоптанные тапочки, Вероника прошла на кухню. Там она еле втиснулась в предложенный ей табурет между столом и холодильником. Во времена Хрущева кухоньки строили малюсенькие. Судя по окружающей обстановке, было очевидно, что эта семья отчаянно нуждалась в деньгах, поэтому Люда, хозяйка квартиры, зарабатывала на жизнь, обходя различные конторы, где, отстояв в очереди, получала подписи и печати на документах для людей, которые не хотели терять на это свое драгоценное время. Ее голос и то, как она вполне профессионально отвечала по телефону на ее вопросы, убедили Веронику обратиться именно к ней.
Когда она изложила свою просьбу, Люда, естественно, удивилась:
– А зачем вам это надо. Ну, арендуют и пусть себе арендуют. Кто же вас поймает?
Но потом спохватилась:
– Ну, конечно, сделаю, если вам так нужно.
Деньги-то в семью требовались. Поэтому не пришлось пускаться в объяснения, зачем она хочет зарегистрироваться в качестве налогоплательщика, да еще и заплатить налоги с договоров на аренду ее квартир. А причина была одна: от Володи можно было ожидать чего угодно, и она должна быть готовой ко всему. Поэтому она решила не дать ему шанс поймать ее с этой стороны.
Загвоздка была с ее паспортом. Требовалась нотариально заверенная доверенность с переводом. И не одна. Ожидая в конторе, пока ей сделают доверенности, Вероника обдумывала свои дальнейшие планы, и ей в голову пришла идея.
Вернувшись к Люде, она спросила, а не имела ли та дела с риелторами, и оказалось, что она даже успела поработать в конторе по продаже недвижимости, но без особого успеха. Дети отнимали все ее время. Услышав от Вероники о трех квартирах, которые она намерена продать, глаза у Люды разгорелись. Они быстро договорились о том, что Люда берет на себя все контакты с риелторами и будет показывать квартиры, когда это потребуется.
Услышав следующую просьбу, Люда напряглась:
– Ну, я не знаю. Как бы чего не вышло. Вы же не российская гражданка.
– Люда! Если бы я была шпионом, то не обращалась бы к вам. ЦРУ снабдило бы меня всеми нужными телефонами!
А требовалось лишь купить на Людино имя мобильный номер, чтобы Вероника могла пользоваться телефоном без опасения, что ее разговоры будут прослушиваться неизвестным количеством лиц. Деньги помогли преодолеть Людины сомнения, и вскоре она обзавелась средством связи, которое не контролировал ни Володя, ни его враги.
Она тут же связалась с арендаторами ее квартир и сообщила, что те должны через месяц выехать, мысленно похвалив себя за предусмотрительность, когда вписала этот пункт в условия договоров. Ответом были возмущенные вопли, но она вежливо, но твердо потребовала, чтобы через 30 дней помещения были свободны. Она не собиралась 6 месяцев заниматься идиотской работой, да еще и встревать в разборки из-за чьих-то миллионов. Это без нее! Она уже имела достаточно приключений в этом городе.
Суббота вымотала ее даже больше, чем работа, но расслабиться, когда она вернулась в свою квартиру, не удалось. Сначала был звонок сверху, но она, сославшись на усталость и головную боль, отказалась подняться к Алене. На сидение за чаем уже не было сил.
Затем последовал еще один звонок. Голос был незнакомый. Женщина безапеляционным голосом потребовала, чтобы Вероника ровно в 10 утра в воскресенье явилась к главному входу на Черемушкинский рынок, если хочет получить ответ на свой вопрос.
Надо отдать должное генералу. Он появился ровно в десять и гордо прошествовал внутрь, издалека кивнув ей головой, чтобы она следовала за ним. Возвышаясь над всеми и одетый в неприметную куртку, он как корабль двигался прямо сквозь толпу, которая обтекала его со всех сторон. Дойдя до рядов с картошкой, он, наконец, закончил движение и, остановившись перед одной из торговок, еще раз кивнул, разрешив подойти к себе.