Ночь накануне Лукьяненко Сергей

– Ну что-что… Взял бы коньячку, рванул бы к чиксе и, так сказать, по полной программе. А что тут еще придумать? Не огород же копать и не показатели улучшать… А то и с двумя сразу. А ты?

– Я? Я б стремя.

Дом нашли не сразу. Район неблагополучный, таблички с номерами повсеместно аккуратно разбиты. Уборщица Надя проживала в обычной пятиэтажной хрущобе.

Артур посмотрел на ноги. Да, в шортах несолидно. Но выбора не было.

Пока добежали до подъезда, успели промокнуть. Подсвечивая тем же мобильником, нашли нужную квартиру. Бонус заглянул в замочную скважину:

– Не спят. Свет горит.

Достал пистолет и нажал кнопку звонка. Быстрые шаги, щелканье отпираемого замка.

– Надь, это вы? – Голос принадлежал молодому мужчине.

– Милиция, – ответил Артур, приготовив удостоверение.

Дверь тут же открылась. Никакой техники безопасности. Точно, парень лет семнадцати. Тонкая шея, узкие плечи, подростковая сутулость. Футболка, треники. Свисающие наушники от плеера.

Артур представился, назвал номер отдела.

– А вы точно к нам?

– Точно.

Из комнаты вышла женщина чуть старше средних лет. Халат, тапочки. Возмущение на лице:

– Кто вы? В чем дело?!

Шорты и мокрая футболка Артура с надписью «Рожденный убивать» могли возмутить кого угодно.

– Из милиции, – на сей раз ответил Бонус, переложив гвоздь из одного уголка рта в другой. Для доходчивости. Но ксиву всё же показал.

Женщина, достав из кармана халата увеличительное стекло, изучила их удостоверения.

– Надежда Викторова кем вам приходится? – оторвал ее от разглядывания голограммы майор.

– Дочерью… А что случилось?

Артур незаметно подтолкнул коллегу, чтобы тот помалкивал. Если сейчас сказать правду, полезной информации не получишь. Наверное, это жестоко, но дело важней.

– Ничего. Ищем одного его знакомого. Сергеева Игоря. Знаете такого? – Артур врал профессионально, научился за долгие годы работы в органах.

– Нет, не слышала. – Женщина растерянно посмотрела на парня. Тот тоже покачал головой.

– А ты кто такой? – ткнул ему пальцев в грудь Бонус, поддержав игру.

– Я Надин брат… Живу здесь.

– Документы принеси.

Парень, пожав плечами, скрылся в комнате.

– А где сама Надежда?

– Не знаю… Она уехала к подруге… Я уже волнуюсь… Час ночи, а их все нет. Транспорт уже не ходит.

– Их?..

– Она уехала с Костиком, с сыном. И трубку не снимает. Что за манера? Засунет в сумку на самое дно, а ты нервничай… Подождите, что за Игорь Сергеев?

Вернулся парень с паспортом. Бонус для блезиру принялся изучать документ.

– Я же сказал, знакомый ее. Вы звонили подруге?

– Конечно. Они ушли от нее часа два назад. Тут езды-то… Сорок минут на метро. «Черт, – подумал Артур, – погано, если случайный вариант. Могли сесть в тачку к каким-нибудь уродам. Те порезвились и выкинули».

– Можно телефон подруги?

Женщина надела очки и взяла с полочки записную книжку. Продиктовала номер, который Артур также занес в мобильник.

– Звать ее как?

– Алла.

– Это она пригласила Надю?

– Не знаю… Надя сегодня выходная. Она два через два работает. В парке Целинников, в кафе. Часов в семь сказала, что съездит к Алле. Костик с ней напросился.

– Где живет Алла?

– На Васильевском. Раньше здесь жила, они с Надей со школы дружат. Потом к бабушке переехала…

– Чем занимается, не в курсе?

Надина мать как-то обреченно вздохнула, махнув рукой:

– А-а! По ресторанам гуляет… Да по парням. Непутевая какая-то. Я Надю прошу, чтобы с ней не общалась, да разве они слушают?..

– Как я понял, Надя не замужем.

– Нет… Не складывается…

– Бывает. Вы точно ничего не слышали про Сергеева? – поддержал игру Бонус.

– Впервые слышу. Да что за Сергеев? Что он натворил?

Артур мог сочинить любую правдоподобную историю, но не стал. Таймер бежит. В иной ситуации он потратил бы на разговор с матерью часа четыре, а то и больше, вытягивая информацию о дочери.

– Завтра объясним. Извините за вторжение. Спокойной ночи. – На пороге он обернулся. – Да… Вот еще. Какая у Нади сумочка? Ну, в смысле, как выглядела?

– Обычная… Черная, под крокодилову кожу. С вишенками. А почему вы спрашиваете? Что все-таки случилось? Где Надя? Где Костик?

Сыграть достоверно не удалось, мать заподозрила неладное.

– Они вернутся… Я обещаю. Ложитесь спать.

…Артур никогда не обещал того, что не сможет сделать. Сейчас пришлось.

В машине он сунул Бонусу мобильник:

– Звони в дежурку, пусть пробьют данные Аллы.

Чтобы не терять времени, взял курс на Васильевский остров. Мосты уже разведены, придется ехать в обход, по вантовому.

– Хрен они пробьют. В «бандита» режутся.

Когда вышел закон об игровых зонах и стали закрываться павильоны, один автомат коллеги конфисковали у хозяина игрального зала на память. Поставили в дежурную часть рядом с ящиком для доносов. Скидывались с получки по сотне и заряжали, благо закон не распространялся на учреждения, служащие народу. В трудную минуту снимали нервное напряжение. Первый джекпот сорвал, разумеется, замполит.

– Звони, звони…

К ливню добавился град. Машину могло занести на повороте, но Артур не снижал скорость. Даже храбрый «участник боевых действий» почувствовал себя неуютно. И пристегнулся ремнем.

– Не гони так. Скользко.

Майор не ответил, всматриваясь в дорогу.

Свернув с кольцевой, он не прекратил гонку. Притормаживал лишь на перекрестках.

– Все наши беды от превышения скорости, – философски заметил Бонус.

– В каком смысле?

– Во всех.

Алла жила на дальней от центра стороне острова, в доме дореволюционной постройки. Здесь гроза уже отстрелялась, в огромных лужах отражались освещенные окна и неразбитые фонари.

Домофон отозвался пьяным женским голосом:

– Кто там?

– Полиция штата Калифорния.

Начались обычные в таких случаях препирательства: «Не вызывали, приходите утром, не имеете права». Артур не стал устаивать диалог, просто рванул дверь на себя, благо она была деревянной.

У квартиры повторил просьбу открыть, в случае отказа пообещав взорвать кумулятивным снарядом. Бонус подтвердил серьезность намерений, сунув в скважину свой гвоздь.

Женщина, хоть и была под градусом, оценила серьезность намерений и впустила ночных гостей из карательных органов. К слову, градус был не очень высок. Она самостоятельно держалась на ногах и вполне членораздельно возмущалась. Внешне же она походила на подержанную машину. Пять лет пробега без капремонта, морда битая, но покрашенная, торг уместен.

– Заткнись, – вежливо прервал приветственную речь Артур Юрьевич, отодвинул хозяйку и быстро осмотрел ее жилище. Ничего, кроме обычного бардака, не обнаружил. Незаправленная тахта, слой пыли, хоть картошку сажай. На кухонном столе – полупустая поллитровка, рюмка, пластиковый стаканчик с остатками квашеной капусты и шкурки от докторской колбасы.

– Ты Алла?

– Ну я. Чего дальше?

– В одиночку бухаешь? – показал на бутылку Артур.

– А что, не имею права?

– Имеешь.

Одета она была не по-домашнему. Словно не спать собралась, а на дискотеку.

– Алло, господа… В чем пафос?

Общение с представителями милицейской интеллигенции, видимо, было для Аллы делом привычным, и должного трепета она не испытывала. Но все же не смогла скрыть волнения, которое было вызвано отнюдь не ночными визитерами и не шортами Артура Юрьевича. Пальчики тряслись, глазки моргали, уши краснели.

– Дурой не прикидывайся… Надя была у тебя? С пацаном?

– Ну была. – Алла уселась на табурет и закурила с третьей попытки. Не могла попасть сигаретой в зажигалку.

– И куда они делись?

– Уехали… Часов в десять. Позвоните ей, спросите.

– На чем уехали?

– Откуда я знаю? Я их не провожала. На метро, наверное.

– А у тебя что делали? – Артур еще раз обвел взглядом кухню.

– Так, приехали, поболтали. Выпили немного. Костя телик смотрел, а мы на кухне сидели.

– Еще кто-нибудь был?

– Никого. Послушайте, какие проблемы? Ну ладно позавчера шумели, а сегодня-то…

– Проблемы у тебя.

Артур начинал закипать. С Аллой надо работать долго и обстоятельно. Но у него не было такой возможности. Плюс не было уверенности, что убийство совершено знакомыми Нади и что подруга к нему вообще причастна.

– И ты отлично знаешь, почему мы здесь. Поэтому и водку жрешь сама с собой. Артур набрал ее номер. Мобильник отозвался из комнаты. Он кивнул Бонусу, тот сходил за трубкой и начал просматривать входящие звонки.

Алла, несмотря на алкоголь в крови, бросилась на опера с криком «Отдай!», но нарвалась на хорошо поставленный удар в челюсть. Бонус не рефлексировал по поводу нарушения прав человека, к тому же женского пола. Нам, участникам боевых действий, чужды сопливые эмоции. Звон разбившейся тарелки, грохот упавшего тела…

– Сядь на место… Юрич, тут пара телефончиков стремных. Особенно последний. Пробьем и прокатимся.

Повторять попытку нападения Алла не стала. Она поднялась, разревелась, потом, смазав тушь руками, шепотом спросила:

– Что с ними?

Артур ответил. Подробно. И про мусорный бак, и про галстуки.

– О, господи…

Она быстро вылила остатки водки в рюмку, но выпить не успела – майор был начеку.

– Сначала расклад, потом травись. И давай без недомолвок. Здесь не мочалку украли.

– Будем бить, – добавил Бонус, вытащив изо рта гвоздь.

Алла вытерла нос, поставила рюмку обратно. Как и подозревал Артур, опьянение было больше показным. Для публики. Если язык чуток и заплетался, то мозг работал в нормальном режиме.

– Мы на той неделе у Пашки были… Дубровкина. Там, нам Матросова. Это приятель наш. В одной школе учились. Он на пять лет старше.

– Дубровкин? Который за бакланку сидел? В смысле, за хулиганство, – припомнил майор.

– Да… Он.

Майор сделал знак Бонусу, чтобы включил диктофон в мобильнике. На случай, если утром дама откажется от своих слов, останется хоть какое-то доказательство.

«Доказательство… От тебя сейчас других доказательств ждут».

– Но сейчас он бизнесмен, в нефтяную контору пристроился. Пасьянсы из кредиток раскладывает. «Мерина» себе купил, квартиру в новом доме.

– Напротив Надиного?

– Да… Двушку. Ремонт сделал. Ну и пригласил нас. Похвастаться. Типа, каким крутым стал. Полянку накрыл. Сходили, посмотрели. Хата как хата… Сели, выпиваем. Тут приятель его притащился. Гарик. Игорь, то есть. Тоже из нефтяных кругов. На коксе вроде сидит. Пашка говорил.

– Так на нефти или на коксе? – уточнил Бонус.

– На том и другом. Чтобы был кокс, нужна нефть.

– Не перебивай, – шепнул Артур, потом кивнул Алле: – Продолжай.

– Ну чего… Посидели, выпили… Этот Гарик на Надю глаз положил. Я сразу поняла. Она ж красавица…

Последнее слово было сказано с легким раздражением. Даже сейчас, зная, что подруги нет в живых, Алла тайно завидовала ее внешним данным, как и заведено у лучших подруг.

– Но – обломилось… Надька тоже с гонором, да и язык подвешен. Гуляй, типа, мальчик… Обойдусь без любви с первого цента. Дурочка… Я понимаю, мужик бы был у нее постоянный… Всё выбирает. Вот, довыбиралась…

– А пацан от кого?

– А… – поморщилась Алла. – Курсант один. С Дальнего Востока или с Камчатки. Учился здесь. На гражданского летчика. Надька глупая была, голову потеряла. Женимся, женимся… А он, как узнал, что она ребенка ждет, тут же к себе слинял, даже училище не закончил. И ей бросить пришлось. Сначала с Костей сидела, а потом не до учебы. Семью кормить надо. Мать на инвалидности, диабет у нее. Братец только школу закончил да Костик. Всё на ней.

Алла снова закурила:

– Мыкалась, мыкалась… Сейчас в кафе, два через два. Да квартиры отстойщикам всяким убирает. С ее-то внешностью!.. Дурочка. Мужики слюни пускают, а она всё того придурка с Камчатки забыть не может. Он бы, козел, хоть копейку на сына прислал. Сволочь!.. В общем, отбрила этого Гарика. А чего он ей сделал? Подумаешь, ущипнул. А она дверью хлопнула да сказала ему пару теплых… Я ей после позвонила, мозги вправила. Одно дело, когда ее клиент драный в кафе ущипнет, за это можно и по роже, другое – знакомый навороченный. Тем более в шутку.

– Логично, – поддакнул Бонус.

– А этот, видать, не привык, когда дверью хлопают и посылают. С его понтами – западло… Короче, вчера Пашка позвонил. Часов в пять. Так и так, Гарик извиниться хочет, приходите. С нас шампанское и цветы. Я прикинула, что по телефону Надьку не уговорю.

– А тебе очень хотелось сходить, – догадался Артур.

– А почему нет? Это ж не гопота помойная. Серьезные люди.

– Да уж… Серьезней некуда. Дальше.

– Позвонила Надьке. Приезжай, посидим поболтаем. Типа, я платье новое купила, заценишь. Она приехала. С Костей. Посидели, выпили немножко. Она вино привезла. Я про Гарика разговор завела, мол, мучается парень, переживает. Извиниться хочет. Типа, не подумавши полез. А Надька и сама поняла, что переборщила. Ладно, говорит, поехали, пускай извиняется. Я, дура, ей тему прогнала, что он запал на нее. Не по-детски. Дескать, Пашка сказал. А что такого? Я ж ей помочь хотела! Чего она без мужика мается?

– Помогла. Спасибо.

– Тачку поймали, приехали. Она думала Костика домой закинуть, а тот заканючил – хочу с тобой, хочу с тобой. Пришлось брать… Ну, в общем, Пашка с Гариком уже хорошие были. Правда, поначалу, в благородных поиграли. Пардона просим, готовы искупить кровью. Искупили…

Алла опять заревела, стала обзывать себя грязными словами и просить у подруги прощения. Артур подмигнул Бонусу, мол, не зря съездили, потом поторопил даму:

– Не реви. Что дальше было?

– Мы в гостиной сидели, Костик телик смотрел на кухне. Потом Пашка меня в спальню заманил и говорит шепотом – поезжай домой. Гарик с Надькой поговорить хочет один на один. А при посторонних стесняется. Ты выйди на площадку покурить и линяй по-английски. Я, дура, и поверила. Ну кто ж такое предположить мог?! Тем более Костик с ней. Это как обнюхаться надо! Да у меня и в мыслях ничего дурного не было! Пашку мы с пятого класса знаем! Ну да, выпивал, из школы один раз чуть не отчислили. Но кто из нас не выпивал?! Не мог он… Это Гарик. Пидор…

– Мог не мог – не твоя забота, – прервал Бонус.

– Погоди, – притормозил напарника Артур, – так ты уехала?

– Конечно! Я ж как лучше хотела!

Алла протрезвела окончательно. Не исключено, что она недоговаривала, но в целом пока не врала.

– Ну и всё… Домой вернулась. Как раз гроза начиналась.

– Всё?! А чего ж ты водку-то пить стала? От счастья, что жива осталась? Эй, девочка, сосредоточься! – Артур пощелкал перед ее лицом пальцами. – Или тебя к помойке свозить на экскурсию?

Алла поднялась, включила воду и вымыла лицо. Больше не садилась:

– Не надо… Мне Пашка позвонил. Сказал, если будут спрашивать, то мы у них не были. Надя с Костиком от тебя ушли, и больше ты их не видела. Я спросила, что случилось, а он не ответил.

– Во сколько звонил? – уточнил Артур.

– В десять пятнадцать, – ответил за Аллу Бонус, показав входящие на мобильнике. – Это его номер?

– Да… Он на нервяке был. Я сразу поняла: что-то стряслось… Еще пригрозил. Не дай бог, ляпнешь…

– Ну, правильно пригрозил… Как только алкоголь выветрится, поймет, что ты не подружка, Алла, а живой свидетель. Готовься.

– Но вы же их…

– Но пока-то не поймали. А они в пятнашки начнут играть. На выбывание.

Алла принялась активно жевать ноготь на мизинце.

– Номер хаты его давай, – оторвал ее от процесса Артур.

– Девяносто восьмая.

– Этаж?

– Четвертый.

– «Мерин», говоришь, у него? Не показывал случайно? Из окошка?

– Показывал. Если не соврал, что это его. Серебристый такой. С двумя дверьми.

– Окно на помойку выходит?

– Нет, на улицу. Помойка во дворе.

– Ладно, теперь можешь плакать, – разрешил Артур Юрьевич. – Нет, еще вопрос. Сумочку она у тебя не забыла?

– Нет, она за тачку платила, кошелек доставала.

– Понял. Теперь слушай. Сиди дома, на звонки не отвечай, двери никому не открывай. Кроме нас, конечно. Мы позвоним условным – два длинных, один короткий. Меня звать Артуром. Мобилу твою мы временно конфискуем.

– Зачем?

– Чтоб Дубровкину не стуканула сдуру. Кто тебя знает… На память ты его номер вряд ли помнишь.

– Я не буду ему звонить! Я что, ненормальная?

– Мы все иногда ненормальные. В зависимости от обстоятельств… Береженого Бог бережет.

«Или Основатель?»

Бонус сунул Аллин «Самсунг» в карман и цепким взглядом обшарил кухню – не конфисковать ли еще чего, представляющего интерес для следствия. Но ценных предметов быта или деликатесных продуктов питания не наблюдалось.

– И завязывай куртизанить, – предупредил Аллу майор.

В другой раз он, конечно, не оставил бы такого свидетеля, забрал с собой. И если надо, прятал бы до суда.

Но сегодня будет ЕГО суд.

На обратном пути застряли. На кольцевой, перед вантовым мостом, не удержавшись на мокрой дороге, перевернулся дальнобойщик на «КамАЗе». Перевернулся неудачно – перегородил три полосы. Несмотря на ночь, мгновенно образовался хвост из таких же грузовиков и запоздалых легковушек.

Артур попытался втиснуться без очереди, но без толку – спешил не только он. До ближайшего съезда с кольцевой три километра. Очередь еле двигалась.

– Быстрей бы по городу доехали, заметил Бонус, – ночью пусто.

– Мосты. – Артур нервно барабанил пальцами по рулю. Байтовый мост через Неву не разводился.

– Хотя куда теперь спешить? Расклад ясен, а эти упыри никуда не денутся. Они ж не олигархи, за бугор не слиняют. Отловим. Ты чего, этого Дубровкина знаешь?

– Не очень. По пьяни забирали как-то. Из «Нирваны».

– А сидел за что?

– Не повезло. На Невском наши оппозицию гоняли, а он мимо шел. Омоновец дубинкой зацепил, Паша ответил сгоряча. В отдел загребли вместе с оппозицией. Всем по году за хулиганство. Не за политику же…

– Так, может, он и правда в оппозиции?

– Ага. Из него карбонарий, как из жопы пистолет. Правда, парнишка нервный. Топ-менеджер хренов…

Артур посмотрел на небо. Нет ли грозного лика и грозящего пальца? Нет, одни тучки и реклама страховой компании на огромном щите. Летящий к земному шару огромный метеорит и слоган «Конец света – не повод для расстройства. Работаем круглосуточно».

«Интересно, это тоже приветик от Основателя? Вряд ли, скорее, причуды рекламного агентства. На всем бизнес делают. А что, может, позвонить, застраховаться, пока не поздно? От конца света? За дурака не примут – сами же предлагают. Правда, непонятно, кто страховку получит».

– Я пока вздремну, – Бонус откинул кресло, – всё равно стоим. Опер спит – служба идет.

Артур вышел из машины оценить обстановку. Впереди мелькали маячки «скорой», видимо, есть жертвы. Что и неудивительно в такую ночь.

Он не ошибся. «КамАЗ» протаранил отбойник на разделительной полосе и снес столб. Кабина всмятку. Вместе со всеми, кто в ней был. Ночка удалась…

В пробке потеряли сорок минут. Еще двадцать мчались по городским улицам, окатывая водой из луж круглосуточных торговцев арбузами.

Возле помойки продолжался осмотр. Начальственных машин прибавилось. Все хотели лично найти какую-нибудь улику и отличиться. Артур объехал место происшествия, притормозил у противоположной стороны нового дома. Разбудил Бонуса и велел подождать в машине. Сам выскочил, нашел нужный подъезд и вычислил окна. Алка не обманула, четвертый этаж. Есть лоджия, но она застеклена. Свет не горит. Либо затихарились, либо свалили.

Посмотрел на парковку. Серебристый «мерин» мок вместе с другими машинами прямо напротив окон своего хозяина… Блин, справа от него еще один. И тоже с двумя дверьми… Придется пробивать, какой из них Дубровкина. А это время. Но рисковать нельзя.

Переписал номера, вернулся в машину, позвонил в дежурку – установить хозяев. Дежурный пообещал, но не быстро – все на ушах, он не успевает на звонки отвечать. Даже ручку у «бандита» дернуть некогда.

Оставалось наблюдать за окнами. Артур ненавидел ждать, особенно находясь в цейтноте. Иногда, застряв в пробке, парковал машину и шел пешком. Даже зная, что потеряет больше времени.

Бонус, не догадываясь о планах напарника, недоумевал:

– Чего ты мудришь? Вон командиров сколько. Доложим, пускай штурмуют! Мокруха вообще не наша забота, а «убойщиков»! Мы, блин, раскрыли, так еще и задерживать должны. А нас даже в приказ не включат!

– Ты хочешь попасть в приказ?

– Дело не в том… Я за справедливость.

– Я тоже. Поэтому задержим сами.

Свет в окнах Дубровкина не зажигался. Жалюзи не шевелились. Скорее всего господа укатили на машине этого Игоря-Гарика и сейчас продолжают вечеринку. Либо вызвали такси. Деньги у ребятишек водятся. ««Газпром» – мечты сбудутся».

Через пятнадцать минут Артур перезвонил в отдел. Дежурный сумел отбиться от «бандита» и установить хозяев «Мерседесов». Один действительно принадлежал Дубровкину.

– Так… Я сейчас пошумлю, – Артур достал из-под сиденья оперативный ломик, – а ты встань у подъезда. Если выскочит – треножь.

– Он здоровый?