Ошибка смерти Робертс Нора
– Обязательно. – Рорк сел, спустив ноги с кровати. – И не пару часиков, а больше.
– Ты не обязан вставать.
– Еще совсем недавно ты пела другую песню. – В ответ на ее ухмылку он легонько шлепнул ее по заду, проходя мимо. – Давай примем душ, может, потом вместе вернемся в постель еще до рассвета.
Сначала Ева попыталась дозвониться Кандиде Марроу, но ее отфутболили на голосовую почту. Она оставила сообщение и двинулась дальше по списку. Следующей в списке числилась сводная сестра.
– Отлезь, – произнес хриплый приглушенный голос.
– Брайер-Роз Марроу?
– Ты хоть знаешь, который час, мать твою?
– Там, где вы, или там, где я? Я лейтенант Ева Даллас, Департамент полиции и безопасности Нью-Йорка. Вы Брайер-Роз Марроу?
Бесформенная куча на постели, увенчанная взъерошенной копной черных волос с отдельными высветленными прядями, пробормотала:
– А тебе-то какого хрена?
Ева подумала, что и сама в сходных обстоятельствах проявила бы не больше любезности, и решила быть терпеливой.
– Вы Брайер-Роз Марроу? У вас есть сводная сестра по имени Тэнди Уиллоуби?
– Ну и на хрена тебе?
– Когда вы в последний раз виделись с сестрой, мисс Марроу?
– Черт… – Бесформенная куча зашевелилась, отбросила назад вихор и обнажила бледное лицо с заспанными глазами, обведенными жирным черным контуром, и полными губами, по которым размазалась помада.
– Откуда ж на хрен мне знать в восемь гребаных часов гребаного утра?! Ты кто такая-то, а?
– Лейтенант Даллас, Нью-Йорк.
– Полиция? Какого хрена копам нужно от Тэнди? Нью-Йорк? Черт, я ж еще даже кофе не пила. – Брайер-Роз потерла лицо, потом почесала живот через простыню. – Разрази меня гром, сколько же оргазмов у меня было прошлой ночью?
– Это ваше глубоко личное дело.
Женщина фыркнула.
– Да это коктейли, а не то, что ты думаешь, а жаль. Какого хрена ты будишь меня ни свет ни заря в воскресенье из-за Тэнди?
– Вам известно, что она несколько последних месяцев живет в Нью-Йорке?
– В Нью-Йорке? Чтоб мне сгореть! Нет, ты это серьезно? Без балды? Мышка Тэнди в новой норке. Где? В Нью-Йорке?
– Насколько я понимаю, вы с ней давно не общались.
– Да где-то… – Брайер-Роз запустила пальцы в волосы, почесала голову, потом подползла через всю постель к ночному столику и принялась шарить среди полного разгрома, пока не нашла какую-то подозрительного вида сигарету. – Я пытаюсь вспомнить. Ну, может, в июне. А что? Ты же не хочешь мне сказать, будто она сделала что-то незаконное. Только не наша девочка.
– Она пропала.
– Ей что, срок светит? – Брайер-Роз несколько раз щелкнула зажигалкой, но опустила ее, так и не выбив искры. – В каком смысле «пропала»?
– В самом прямом. Ее никто не видел с прошлого четверга.
– А может, она решила послать все на хрен?
– В каком смысле? – спросила теперь уже Ева.
– Ну, знаешь, пустилась в загул? В запой? Хотя вообще-то Тэнди на это не тянет.
– Я в этом сильно сомневаюсь, тем более в ее состоянии.
– А что еще за состояние?
– Вам известно, что Тэнди беременна? Что она должна родить через несколько дней?
– Что? Какого хрена? Чтобы Тэнди мяч поймала? Да не свисти. – Но ее взгляд окончательно утратил сонное выражение. – Дай мне одну гребаную минуту. – Брайер-Роз сползла с постели, и, к легкому изумлению Евы, выяснилось, что на ней, по крайней мере, оказались трусы. Она выхватила нечто вроде красной хламиды из вороха одежды и накинула ее на себя. – Ты хочешь сказать, что Тэнди залетела и никто не знает, где она?
– Да, именно это я вам и говорю. Вы утверждаете, что не говорили с ней с июня. Для вас это обычное дело? Столь долгий перерыв?
Брайер-Роз вернулась к кровати и села. На этот раз она зажгла сигарету.
– Слушай, мы с ней сводными-то были всего пару лет. Ее папаша-вдовец женился на моей мамаше, призовой суке, когда мне было четырнадцать. Сам-то он был ничего, довольно симпатичный. А потом он берет и клеит ласты в ДТП на М-4. Там была большая мясорубка, сечешь? – Брайер-Роз вздохнула и выпустила целое облако дыма. – Тэнди уже что-то там заканчивала и уже работу нашла. А моя мамаша, чтоб ей, потащила меня в Сассекс, догоняешь? Тэнди хотела наладить отношения, несколько попыток предприняла, но призовой суке было начхать. Я при первом же случае слиняла обратно в Лондон, но я была не в синхроне, въезжаешь? Я была в сплошном загуле, мне бы только погудеть да перепихнуться. На хрен мне сдалась вся эта морока со старшей сестрой, если она – такой болотный стандарт, что сдохнуть можно? Я-то шаталась по барам, тянула брандахлыст да сшибала перцев. Нет, ну, пару-тройку раз мы с ней виделись. Когда ей удавалось меня отловить.
Брайер-Роз глубоко затянулась сигаретой.
– Даже когда я нашла приличную работу и притормозила немного, нам просто нечего было сказать друг другу. Я видела ее прошлой весной. Она мне позвонила, сказала, что нам нужно поговорить.
– И о чем вы говорили?
– Да не было никакого разговора. Не получилось. Я видела, что она хочет вроде как по душам поговорить, думала, может, у нее помолвка или еще какая-нибудь такая хрень типа продвижения по службе. Я была в кусках: связалась с одним перцем, а он меня бортанул ради какой-то чувы. Ну и хрен с ним. Мы с ней пересеклись, выпили по чашке кофе. Ну, я ей прямо дала понять, что на хрен мне сдалась вся эта байда, и отвалила.
Продираться к сути сквозь весь этот незнакомый сленг было нелегко, но Ева восприняла это как весьма стимулирующий вызов. Ей казалось, что в общем и целом она все поняла правильно.
– Других контактов не было?
– Ну, я чувствовала себя полной задницей и через пару недель потащилась к ней на квартиру каяться. И тут оказалось, что она слиняла. Они мне ничего не сказали, сказали только, что она съехала. Кажется, в Париж укатила. Ну, тут я, ясный хрен, разозлилась, что она свалила, а мне не сказала. Ну а чего делать-то? Я плюнула да пошла. Это правда, что она ребенка ждет?
– Чистая правда. Вы знакомы с Аароном?
– Пересекались пару раз. Они крепко спелись. Можно сказать, жили вместе. Он с ней там, в Нью-Йорке?
– Насколько мне известно, нет. Вы знаете его фамилию, контактный телефон, адрес?
– Аарон Эпплби, живет вроде бы в Челси. Пишет для «Таймс». Ты хочешь сказать, этот чувак загнал ей мяч в ворота, а потом выставил?
– Это мне придется выяснить у него самого. Она встречалась с кем-нибудь еще?
– Кто, Тэнди? Только не наша девочка. Нет, у нее мог быть только один за раз. У них все было прочно, тянулось месяцами. Ублюдок! Может, она вернулась домой? Может, хочет стребовать с него, что положено? Я кое-кому позвоню. Девушка хочет быть дома, когда вот-вот станет мамой, верно?
– Спасибо вам за информацию. Если еще что-нибудь вспомните, если что-то узнаете о ее местонахождении, свяжитесь со мной.
Ева провела поиск по Аарону Эпплби, узнала его адрес и телефон.
Когда ее переключили на голосовую почту, она занялась стандартной проверкой.
Эпплби Аарон, дата рождения: 5 июня 2030 года, Девоншир, Англия.
В досье были сведения о его родителях и целой армии сводных братьев и сестер с обеих сторон. Как и сказала Брайер-Роз, он работал штатным обозревателем лондонской «Таймс». На одном месте последние восемь лет. Зарегистрированных браков нет, уголовного досье нет. Несколько штрафов за превышение скорости. Жил по одному и тому же адресу последние пять лет.
С идентификационного фото на нее смотрел добродушный блондин с узкой «лошадиной» челюстью. Рост – пять футов десять дюймов, вес – сто шестьдесят фунтов.
На первый взгляд он казался вполне обычным. «Нормальный чувак», – решила Ева.
– Я хочу поговорить с тобой, Аарон.
Она еще раз набрала его домашний номер, опять услышала голосовую почту и отключила связь. Потом она отыскала имя следователя по делу о сходном преступлении в Риме и начала пробиваться сквозь лабиринт итальянской полиции, пока не нашла одного агента в его отделе, который не только свободно говорил по-английски, но и согласился найти инспектора Триветти и попросить его вступить в контакт.
Ева внесла в компьютер новые данные, потом поднялась и сделала распечатку фото Аарона Эпплби. Когда она направилась в кухню, на пороге своего кабинета появился Рорк.
– Хватит с тебя кофе, – решительно заявил он.
– Еще одну чашку. Мне должны перезвонить из Рима.
– Ну, тогда закажи капучино. Или без кофеина. И сделай две порции.
Ева почти обиделась.
– Без кофеина – это бурда. Нет того эффекта.
– Судя по синякам у тебя под глазами, свою норму ударов ты уже выбрала. А что там, в Риме?
– Сходное преступление, и коп, который, я надеюсь, говорит по-английски. – Поскольку Рорк последовал за ней на кухню, Еве не удалось тайком сварить настоящий кофе. – Я поговорила со сводной сестрой Тэнди. – Ева пересказала ему суть разговора. «Автоповар» тем временем выдал две порции капучино. – Ты разбираешься в английском сленге?
– Вполне прилично.
– Надо было привлечь тебя в качестве переводчика. Что такое «болотный стандарт»?
– Нечто невыносимо скучное.
– Я примерно так и поняла. Она назвала мне фамилию этого Аарона: Эпплби. Он работает в лондонской «Таймс», живет в Челси. У обоих его родителей в прошлом множество браков, разводов, сожительств, но сейчас они женаты друг на друге. Целый выводок сводных братьев и сестер.
– Такое может навсегда отвратить человека от самой идеи женитьбы и обзаведения семьей.
– Может быть, – согласилась Ева. – Он журналист, у них есть множество источников. Мне кажется, он мог бы своего добиться, если бы хотел разыскать Тэнди. Может, решил, что ему нужен ребенок? Может, у них медовый месяц в разгаре где-нибудь в теплых краях? А может, он узнал, что она собирается рожать, хотя он к этому не готов, и его это разозлило. Или, может, он просто сидит дома, отсыпается после субботнего загула и не отвечает по телефону.
– Но не исключено, что она просто ушла. Она ведь уже проделала это однажды, когда уехала из Лондона.
– Да, есть такая возможность. – Ева уже провела вероятностный тест, и результат получился пятьдесят на пятьдесят. – Но, я держу пари, покидая Лондон, она аккуратно упаковала все свои вещички. Она заранее уведомила своего домохозяина и работодателя. Мне уже известно, что здесь, в Нью-Йорке, она ничего подобного не сделала. Нет, она не могла, отработав полный день, выйти из магазина и где-то на полпути между Мэдисон и Пятой просто продолжить путь, куда глаза глядят.
– Нет, – Рорк положил руки на плечи Еве и начал их массировать, – не могла.
– А у тебя как дела? – спросила Ева, подавляя зевок. – Есть результаты с цифрами?
– Есть пара любопытных моментов. Хочу взглянуть на них в другом ракурсе, потом представлю тебе отчет.
– Звучит вполне конструктивно. Слушай, а почему бы тебе не свернуть все это на время и не вернуться в постель? Я только дождусь звонка из Италии и тоже лягу.
– Даже не надейся. Если я оставлю тебя на твое собственное усмотрение, дальнейший ход событий мне известен. Через несколько часов я вернусь и застану тебя здесь. Ты будешь лежать головой на столе и храпеть.
– Я не храплю.
– Да ты мертвого разбудишь.
– Ничего подобного! – запальчиво вскричала Ева, а сама, похолодев, подумала: «Неужели я храплю?»
Рорк лишь улыбнулся и отошел к доске. Он стал изучать ту сторону, которая посвящена Тэнди Уиллоуби.
– Ты собрала так много за столь короткий срок?!
– Ничего такого, что могло бы указать на ее местонахождение и состояние. В итальянском случае полиция так и не нашла ни мать, ни ребенка.
– У них не было тебя. – И у его матери тоже, с горечью подумал Рорк. У нее никого не было, и ничто на свете не могло этого изменить. Он повернулся к Еве: – Посмотри на себя. Ты работаешь без горючего, на пустом баке и притом на два фронта.
– Возможно, для нее уже тоже слишком поздно. – Ева кивнула на фотографию Тэнди. – Все, что я могу, это продолжать работать.
Тут засигналил ее телефон, и она повернулась, чтобы ответить:
– Даллас.
– Триветти. Меня просили вам перезвонить.
У него был сильный необычный акцент и худощавое красивое лицо.
– Спасибо, что так быстро перезвонили, инспектор.
– Я рад. Scusi[1], мой английский весьма скромен.
– Мой итальянский еще скромнее. – Ева оглянулась на Рорка. – У меня тут есть человек, который может нам помочь, если мы запутаемся. Вы вели дело о розыске несколько лет назад. Беременная женщина.
– София Белего. У вас похожий случай?
– Тэнди Уиллоуби, – сказала Ева и кратко описала суть дела, а Рорк уточнил некоторые детали по-итальянски, когда инспектор выражал недоумение.
– Как и в вашем случае, моя София не имела близких родственников, не имела связей в том городе, где она пропала. Она оставила свой банковский счет. После ее исчезновения он остался нетронутым, как и ее кредитные карточки. Ее одежда, ее вещи – все осталось у нее в квартире. В этом доме ее соседка говорит с ней тем утром, когда она уходит. В ее показаниях говорится, что София была… как это… lieta?
– Счастлива, – подсказал Рорк.
– Да, счастлива и довольна. И она идет к своему dottore.
– Доктор, – перевел Рорк.
– Я догадалась, – кивнула Ева.
– И она идет покупать вещи для ребенка. Она идет к dottore, и она здорова. И счастлива. Она имеет хорошее настроение, и она назначает… appuntamento?
– Встречу.
– Встречу, – повторил Триветти, – новую встречу с dottore через неделю. У нее уже очень скоро ребенок, понимаете?
– Si, – сказала Ева.
– Но она не делает покупки для ребенка. В Риме она ничего не покупает. Я говорю со всеми в этих местах. Многие ее знают с – как это? – с других раз, но не в этот день. Никто ее не видит, когда она уходит от dottore. Ее нет нигде: на автобус, на поезд, на самолет. Никакой транспорт. Не берет паспорт, я нахожу паспорт в ее квартире. Нет сообщений, нет звонков. Я не знаю, куда она пошла. Нет следов.
– Нет ничего в больницах, роддомах, моргах?
– Ничего. Я ищу отца ребенка, но никто не знает. Ни в Риме, ни во Флоренции. Несмотря на все наши усилия, ее нет. Она не найдена.
С помощью Рорка Ева еще раз обговорила с Триветти все этапы следствия, уточнила некоторые детали. Она попросила передать ей копию дела и обещала держать его в курсе.
Потом она, хмурясь, пробежала глазами свои заметки.
– Мне надо все это внести в дело.
– Сперва поспи.
– Я обещала лейтенанту из Отдела по розыску передавать ей все свои отчеты и заметки. Мне надо…
– Думаешь, она сидит у компьютера и караулит твою почту в… – Рорк взглянул на свои наручные часы, – четыре сорок восемь воскресного утра?
– Нет, но…
– Не заставляй меня прибегать к крайностям. Я могу силой отволочь тебя в постель. Но учти, я устал и могу по дороге задеть твоей головой о стены. Жаль будет, если облупится штукатурка.
– Ха-ха! Ладно, дай мне только попробовать последний раз набрать Эпплби. Нет, ты послушай! Если она поехала с ним повидаться, я пойду спать с чистой совестью.
– Ты прекрасно знаешь, что она к нему не поехала. Ладно, один звонок, и все.
– У тебя характер портится, когда ты устаешь.
– Вот мы поглядим, как он испортится, когда ты рухнешь!
Ева еще раз набрала номер Аарона и опять услышала голосовую почту.
– Черт бы его побрал!
– В кровать и спать. А не то, смотри, у меня так испортится характер, что я тебя скручу и укол снотворного вгоню.
– Не забудь позвать на помощь армию и флот.
Ева вскочила, и от резкого движения у нее закружилась голова. Она поняла, что Рорк прав. Придется на несколько часов поставить батарейки на подзарядку.
«Два часа, – сказала она себе, – максимум три». Потом она оглянулась на фотографию Тэнди у себя за спиной и перевела взгляд на Рорка.
– Это хуже, чем убийства.
– Хуже?
– Тяжелее. Они уже мертвы. Ты приходишь, чтобы узнать, кто взял их жизнь, а если сможешь – и почему. Выстраиваешь против них дело, чтобы мертвые были отомщены. А тут ты просто не знаешь: жива она, мертва, ранена, взята в заложницы, или, может, она просто плюнула на все и сбежала? Если она жива и в беде, ты не знаешь, сколько у тебя времени, чтобы найти ее и спасти. А если не успеешь вовремя, может случиться так, что она опять станет твоей, но только в виде дела об убийстве.
– Мы найдем ее.
Ева бросила взгляд на часы в спальне. Тэнди исчезла семьдесят один час назад.
15
Ева вмиг переместилась из непроглядной черноты сна в ослепительно-белый свет. Она увидела заливающихся плачем младенцев, вопящих от боли женщин, но, хотя они окружали ее со всех сторон, она была отделена от них белыми стенами. Она билась об эти стены, но они были прочны, как сталь, и она достигла лишь одного: оставила кровавые следы на белой краске.
Опустив глаза, она увидела, что ее руки покрыты свежей кровью.
«Чьей кровью?» – удивилась Ева и потянулась за оружием. Но в ее кобуре лежал лишь маленький ножик, тоже весь в крови. Она узнала его, конечно, узнала. Когда-то вот этим самым ножиком она зарезала своего отца. До смерти.
Что ж, если в свое время этот нож сгодился для ее папаши, значит, сгодится и сейчас.
Взяв его боевым захватом, Ева двинулась вперед вдоль белой стены.
Неужели они все время плачут? Неужели никогда не замолкают? Что ж, ей не за что их винить. Младенцев выдавливают, выталкивают из уютной теплой темноты на жестокий холодный свет реальности. «С болью, – подумала она, – и с кровью». А их матери тем временем надрываются от крика.
Это старт, мучительный и трудный.
Стена оборвалась, Ева свернула в сторону и очутилась в коридоре. Она двинулась дальше. Коридор начал сужаться и превратился в тоннель. «Смахивает на морг», – подумала Ева. Рождение и смерть, начало и конец пути.
Еще раз свернув за угол, Ева увидела распростертую на полу Мэвис.
– Эй! Эй! – Но когда она бросилась вперед, Мэвис улыбнулась и помахала ей.
– Со мной порядок. Можно сказать, полный кайф. Просто пеку булочку до полной готовности. Ты лучше пойди помоги другим.
– Кому – другим? Где они?
– Вот в том-то и вопрос, верно? Ты должна все исправить, да так, чтоб вернуться вовремя, до того, как придет мое время рожать. Помнишь все, что мы проходили на занятиях?
– Я получила высший балл.
– Я же знала, что на тебя можно рассчитывать. Этот день наступает, Даллас. Смотри, не опоздай, Тэнди тоже рассчитывает на тебя.
Над головой пролетел белый аист с раскачивающимся белым свертком в клюве. Ева нагнулась, уклоняясь от столкновения, и выругалась.
– А вот и еще один! – засмеялась Мэвис. – Может, это Тэнди. Давай беги скорей за ним. Может, это и есть причина смерти!
Ева бросилась было вперед, но оглянулась. Мэвис стояла на голове, опираясь ногами на белую стену.
– Подержу его в духовке, пока ты не закончишь.
– Нет, это как-то неправильно, – на ходу пробормотала Ева, следуя за аистом.
В кабинке, встроенной в белую стену, она увидела Натали Копперфильд. Натали была привязана к письменному столу. Ее лицо было в синяках и в крови, из глаз текли слезы. Синий пояс халата был затянут у нее на горле.
– Цифры не складываются, – рыдала она. – Итог неправильный. Я должна все исправить, это моя работа. Из-за нее меня убили, – сказала она Еве, – но все равно ничего не складывается.
– Дай мне что-нибудь существенное.
– Но там уже все есть, все там, в цифрах, они не складываются. Неужели ты ее до сих пор не нашла? Ты не нашла ее?
Ева увидела дверь, рванула ее, потом пнула ногой, когда дверь не поддалась. За дверью была белая комната, а в комнате – Тэнди, привязанная к гинекологическому креслу вроде того, что использовалось для демонстрации в акушерском классе.
Кровь заливала простыни, лицо Тэнди лоснилось от пота. Огромный вздувшийся живот ходил ходуном.
– Ребенок идет, – проговорила она задыхаясь. – Я не могу его остановить.
– Где доктор? Где акушерка?
– Я не могу его остановить, – повторила Тэнди. – Скорее, скорее.
Ева подбежала, но в тот же миг Тэнди исчезла.
Под ногами у нее раскрылся пол. Она рухнула вниз, а вокруг нее кричали женщины и плакали дети.
Она упала очень жестко и услышала, как с сухим щелчком ломается рука. Комната. Холодная, выстуженная комната, залитая мутным красноватым светом.
– Нет. – Дрожа всем телом, она поднялась на четвереньки. – Нет.
Он лежал в луже собственной крови, той самой крови, что капала с ее пальцев, с лезвия ножа, который она все еще сжимала в руке.
И вдруг прямо у нее на глазах отец повернул голову. Его мертвые глаза мигнули, и он улыбнулся ей.
– Мы всегда возвращаемся к исходной точке, малышка.
Она вырвалась со сдавленным криком и очутилась в объятиях Рорка.
– Это всего лишь сон. Все хорошо. Ты в порядке. Я здесь.
– Все нормально. – Она вдохнула его запах, чтобы успокоиться. – Я в порядке. Все было не так уж страшно.
– Ты вся дрожишь.
Он отдал команду включить неяркий свет. Комната приобрела очертания и ожила.
– Это был странный сон. Жутковатый, но, в общем, всего лишь странный.
– Танцующие цифры? – Рорк говорил шутливо, но крепко-крепко прижимал ее к себе. – Летающие младенцы?
– Не в этот раз. – Ева приказала себе успокоиться, просто успокоиться, прижимаясь к нему. – Дела в голове перемешались, – пояснила она, рассказав ему сон. – И, как всегда, грандиозный финал. Этот ублюдок непременно ухитряется появиться под конец.
– А теперь забудь. Ложись и постарайся уснуть. Тебе надо еще поспать.
Ева позволила ему увлечь себя обратно на постель, свернулась клубочком у него под боком. Но она знала, что не уснет, что не сможет забыть.
– Было странное ощущение, что я теряю время, что надо торопиться. Я должна была найти Тэнди, и я нашла ее, но не смогла до нее добраться. И там была Натали Копперфильд. И я подумала только об одном: она заслуживает кого-нибудь получше меня. Она попала в западню с этими проклятыми цифрами, и ей не выбраться, пока я все не исправлю, чтобы они сходились. Чтобы все было правильно.
– Нет смысла напоминать тебе, что тебя рвут напополам.
– Ты прав, смысла нет. Извини.
– Тогда позволь тебе напомнить, что ты не одна в этом белом коридоре, в этом белом тоннеле и даже в той комнате мотеля в Далласе. Ты больше не одна.
Ева запрокинула голову, чтобы видеть его лицо, протянула руку и дотронулась до него.
– Вот и слава богу.
Он поцеловал ее в лоб.
– Ну что ж, ты сумела проспать три часа и вернулась к жизни. Мы опять на службе?
Рорк предложил сперва позавтракать, и Ева не стала спорить. Она даже сама запрограммировала на «автоповаре» два плотных завтрака, пока он одевался.
– Как это мило! Воскресное утро, и моя очаровательная жена кормит меня завтраком.
– Ты его заслужил. – Ева бросила грозный взгляд на кота, когда он покинул солнечное пятно на полу, в котором нежился, и начал подкрадываться к столу. – А ты нет!
Но Галахад ответил ей таким скорбным взглядом, что она закатила глаза, вернулась к «автоповару» и заказала для него кошачий завтрак с добавкой из тунца.
– Он тебя обыграл, – заметил Рорк.
– Ну и пусть. Зато не будет клянчить и воровать еду со стола, пока мы едим. Я думаю… – начала Ева.
– Как всегда.
– Итальянский случай очень похож на наш. Меня это здорово напрягает. Если они как-то связаны, значит, этот Эпплби, скорее всего, ни при чем. Значит, тут действует тот, кто выслеживает женщин в интересном положении. Ведь оно так называется?
– Не просто в интересном положении, – подхватил Рорк. – Женщин без семьи, в чужом городе, ближе к концу беременности.
– Точно. Но пока я не найду другие случаи, в точности совпадающие с этими, кто может сказать, что были и другие? Женщины, не попавшие в список разыскиваемых? Или, допустим, даже попавшие в списки, в архивы, но по обстоятельствам не совпадающие во всем с нашими случаями? И тогда у нас появится целая куча версий.
Рорк задумчиво кивнул, разрезая пару оладий, политых сиропом.
– От Рима до Нью-Йорка далеко, если говорить о ком-то, кто выслеживает и похищает беременных женщин. А София Белего так и не была найдена. Значит, мы можем думать, что похититель впоследствии избавляется от них.
Читать бесплатно другие книги:
