Соперница Робертс Нора
– Да, мы встречались несколько раз…
– Ну… Я не хотела бы вмешиваться и надеюсь, что ты правильно поймешь меня, Ди. – Чтобы ее слова прозвучали не официально, а по-дружески, Анджела присела на край стола. – Ты действительно уверена, что он тебе подходит?.. Он слишком себе на уме, тебе так не кажется?
В глазах Дины мелькнуло негодование.
– Не понимаю, о чем ты. Мне нравится его общество.
– Это естественно. – Анджела похлопала Дину по плечу. – Он мог бы понравиться любой молодой женщине. Он старше, опытнее, рассудительнее. Но не позволяй ему вмешиваться в твою работу.
– Он ни во что не вмешивается! Мы несколько раз встречались за последние две недели, вот и все. Прости, Анджела, но мне действительно пора вернуться к работе.
– Извини, – холодно ответила Анджела. – Я думала, что мы друзья. Не ожидала, что мой небольшой совет так тебя обидит.
– Да я не обиделась. – Дина подавила вздох. – Просто мне некогда. Послушай, если у меня будет сегодня попозже свободное время, то я помогу тебе с вечеринкой, чем смогу.
Ледяной взгляд немедленно сменился обворожительной улыбкой – словно дрессировщик решил, что пора бросить кнут.
– Ты просто сокровище! Знаешь что? Докажи, что ты не обиделась, и приходи завтра вечером вместе с Маршаллом.
– Анджела…
– Ничего не слышу, никаких «нет»! – Анджела соскользнула со стола. – А если сможешь прийти на пару часов пораньше, я буду тебе благодарна. Никто не умеет так все организовать, как ты, Ди. Но мы еще об этом поговорим.
Анджела, не торопясь, ушла, и Дина откинулась на спинку стула. Она чувствовала себя так, словно по ней проехался обтянутый бархатом каток. Но Анджела ошибается, подумала она. Маршалл не вмешивался в ее работу. Взаимный интерес – это еще не значит «столкновение амбиций».
Ей нравилось с ним встречаться. Ей нравился его образ мышления – то, как он умел проанализировать любую ситуацию с двух разных точек зрения. И как он смеялся, когда она настаивала на своем.
Дина была благодарна ему за то, что только от нее зависело, с какой скоростью будут развиваться их отношения. Хотя, надо признаться, иногда ей и самой хотелось все ускорить. Она давно не чувствовала себя настолько сильной и уверенной, чтобы самой желать близости с мужчиной.
Но когда она захочет, подумала Дина, ей придется все ему рассказать.
Бросив взгляд на часы, Дина чуть было не застонала. Она разберется со своими личными проблемами в свободное время. Установив пальцы на клавиатуре, Дина взялась за работу.
Анджела вошла в приемную перед своим кабинетом. Ее секретарь занималась подготовкой съемки на понедельник. Рядом, в тихом холле, были двери других кабинетов – продюсеров, консультантов, ассистентов. Анджела уже давно распрощалась с шумной суматохой студии новостей. Когда-то и она была репортером, использовав эту работу не просто как трамплин, а скорее как катапульту для своих амбиций. Она хотела только одного: быть в центре внимания.
– Вам несколько раз звонили, мисс Перкинс.
– Потом. – Анджела настежь распахнула дверь, ведущую к ней в кабинет. – Зайди ко мне, Кесси.
И начала мерить комнату шагами. Даже услышав тихий щелчок закрывшейся за секретаршей двери, она не остановилась, промчавшись по старинному ковру мимо элегантного стола, от ряда широких окон к антикварному серванту, в котором хранилась ее коллекция наград.
«Они мои», – подумала она. Она их заработала, они принадлежали только ей. И теперь никто не посмеет не обращать на нее внимания.
– Она хоть понимает, кто я такая? – прошептала Анджела. – Она отдает себе отчет, с кем имеет дело?
Покачав головой, она опять отвернулась. Это была всего лишь маленькая промашка, напомнила себе она. Такую промашку нетрудно исправить. И к тому же она уже привязалась к этой девушке.
Успокоившись, Анджела обошла стол и опустилась в кресло из красной кожи. Кесси все еще стояла у двери.
– Ты договорилась насчет продуктов?
– Да, мисс Перкинс. Меню у вас на столе.
Анджела взглянула на него, отсутствующе кивнула.
– Цветы?
– Они подтвердили все, кроме белых лилий, – ответила Кесси. – Они постараются найти все, что вы хотите, но предложили заменить некоторые цветы другими.
– Если бы я хотела другие, то и просила бы другие. – Анджела махнула рукой. – Ты не виновата, Кесси. Сядь. – Она закрыла глаза. У нее начинала болеть голова. Анджела уже слышала чудовищный стук в висках, за которым обычно следовала волна непереносимой боли. Она осторожно потерла лоб двумя пальцами. Помнится, такие же приступы головной боли мучили ее мать. И та заливала их вином. – Налей мне воды, ладно? У меня начинается мигрень.
Кесси вскочила с кресла, на которое только что присела, и подошла к бару в другом конце комнаты. Она была спокойной женщиной, к тому же достаточно честолюбивой, чтобы терпеть все недостатки Анджелы ради продвижения по службе. Ничего не говоря, она выбрала хрустальный графин, наполненный минеральной водой, и налила полный бокал.
– Спасибо. – Анджела запила таблетку перкодана и взмолилась, чтобы боль прошла. Ей еще предстояла деловая встреча. – У тебя есть список приглашенных?
– На вашем столе.
– Отлично. – Анджела все еще сидела с закрытыми глазами. – Дашь копию Дине и расскажешь ей про все остальное. Теперь она будет этим заниматься.
– Да, мэм. – Хорошо зная круг своих обязанностей, Кесси подошла сзади к креслу Анджелы и принялась мягко массировать ей виски. Проходили минуты, в комнате слышалось лишь тихое тиканье настенных часов. Вдруг в них тихо заиграла музыка – четверть часа.
– Парикмахер придет к вам домой в два часа. Ваше платье привезут самое позднее в три.
Кесси никогда не слышала и слова благодарности за свою заботливость, но ей это и не требовалось.
– Хорошо, пока отложи это. Свяжись с Бикером. Я хочу знать все, что только можно знать, про доктора Маршалла Пайка. Он психолог, и у него частная практика здесь, в Чикаго. Пусть Бикер передаст мне информацию, как только что-нибудь откопает.
Она открыла глаза. Боль еще не совсем прошла, но таблетка уже подействовала.
– Скажи Бикеру, что это важно. Поняла?
– Да, мисс Перкинс.
В шесть часов вечера работа у Дины еще шла полным ходом. Разговаривая по трем телефонам, она одновременно редактировала сообщение для вечернего выпуска новостей.
– Ди, как у тебя мозги – еще не усохли?
Она заметила оператора, стоявшего в дверном проеме.
– Фу, как грубо, Джо!
– Знаю. – Он усмехнулся. К его изношенной куртке из кожзаменителя был приколот значок с надписью «Свободен». Джинсы были изодраны на коленях. Техническому составу можно было не заботиться о внешнем виде. Джо просто нравилось выглядеть так, как он выглядел. – Быстро отрываем задницы, Ди. Срочное задание, и надо поторопиться. Мы едем в аэропорт.
– Аэропорт? Черт побери, меня ждет Маршалл!
– Скажи своему приятелю, что ты – репортер. Делани только что сообщили, что сейчас прилетит самолет, у него какая-то поломка. Время не ждет!
– О боже! – Дина схватила со стола чистый блокнот. – Делани! – окликнула она.
Тучный ответственный редактор махнул в ее сторону своей незажженной сигарой.
– Поезжайте, Рейнольдс. Поддерживайте с нами связь. Дам вас в прямом эфире. Черт побери, жду от тебя сенсации!
– Откуда этот самолет? – крикнула она Джо, пока они неслись по лестнице. Его мотоциклетные бутсы стучали по металлу, словно автоматная очередь.
– Лондон. Остальное узнаешь по дороге. – Он настежь распахнул входную дверь и нырнул вперед, в стену дождя. Перекрикивая шум бури, он заорал, открывая тонваген: – «Боинг-747». Больше двухсот пассажиров. Левый двигатель отказал и какие-то проблемы с радаром. Может быть, молния попала. – Словно в подтверждение его слов стрела молнии пронзила черное небо, вдребезги разбив темноту.
Уже промокшая до нитки, Дина забралась в фургон.
– Время прибытия?
– Не знаю. Надеюсь, мы попадем туда раньше их. – Он даже представить себе не мог, что опоздает и не заснимет крушение самолета. Заводя мотор, Джо бросил взгляд на Дину. Блеск в его глазах предвещал бешеную гонку. – Но в чем весь фокус, Ди. На борту Финн Райли. Чокнутый сукин сын сам теперь влип в историю.
4
Сидеть в первом салоне мечущегося «Боинга-747» было все равно что кататься в брюхе страдающей расстройством желудка полудикой лошади. Самолет брыкался, вставал на дыбы, вздрагивал и трясся так, словно его основной задачей было изрыгнуть наружу свою начинку из пассажиров. На борту кто молился, кто плакал; многие прижимали лица к пакетам и только стонали, слишком ослабев для всего остального.
Финн Райли не собирался молиться. Он верил в Бога, но по-своему. Время истекало, батарея в его компьютере садилась. Очень скоро ему придется переключиться на магнитофон. А Финн определенно предпочитал писать – слова словно сами текли от мыслей к его пальцам.
Он бросил взгляд за окно. Черное небо опять и опять вспарывалось копьями молний. Поле битвы: природа против человеческой технологии. Звуки совершенно как на войне, размышлял Финн. Молитвы, плач, стоны, иногда чей-нибудь истерический смех. Он уже слышал все это раньше, в траншеях. И раскаты грома, от которых самолет содрогался будто игрушка.
Он использовал последние мгновения умиравшей батареи, чтобы обыграть этот образ.
Закончив печатать, Финн спрятал диск и компьютер в тяжелый металлический кейс. Надо надеяться на лучшее, рассуждал репортер, доставая диктофон из портфеля. Ему слишком часто приходилось видеть последствия авиакатастроф, поэтому он знал, что только по чистой случайности репортаж может уцелеть.
– Пятнадцатое мая, центральное время семь ноль две, – начитывал Финн на диктофон. – Мы на борту рейса 1129, приближаемся к аэропорту О’Хейр, хотя огней совершенно не видно из-за шторма. Примерно двадцать минут назад в левый двигатель ударила молния. И по тому, что я сумел выжать из стюардессы первого салона, у нас какие-то неполадки с радаром, возможно, тоже из-за шторма. На борту двести пятьдесят два пассажира и двенадцать человек команды.
– Ты сумасшедший. – Мужчина, сидевший рядом с Финном, наконец поднял голову от колен. Его блестевшее от испарины лицо было бледно-зеленого цвета. Изысканный великосветский английский несколько пострадал под влиянием ужаса и скотча. – Мы, может быть, подохнем через несколько минут, а ты записываешься на эту чертову машинку.
– С таким же успехом мы можем остаться в живых. Так или иначе, это новости. – Чувствуя симпатию к соседу, Финн вытащил платок из заднего кармана джинсов. – Вот, пожалуйста.
– Спасибо. – С трудом выговаривая слова, мужчина промокнул лицо. Самолет опять вздрогнул, и он слабо откинул голову на спинку сиденья, закрыл глаза. – У тебя в жилах, наверное, ледяная вода вместо крови.
Финн только улыбнулся. Кровь его отнюдь не была ледяной – она была горячей, бурляще горячей. Не то чтобы он верил в судьбу. Просто как у любого репортера, у него было слишком одностороннее восприятие действительности. Его диктофон и «лэп-топ» были при нем. Щит и доспехи, создававшие иллюзию несокрушимости.
Почему же еще оператор продолжает снимать, когда над ним свистят пули? Почему репортер тычет микрофон в лицо психопату или мчится в здание, в которое подложена бомба? Потому, что они облачены в доспехи «четвертой власти»!
Или, может быть, с усмешкой подумал Финн, они просто сумасшедшие.
– Эй! – Он подвинулся в кресле и протянул к соседу диктофон. – Хочешь, я возьму у тебя последнее в жизни интервью?
Тот открыл покрасневшие глаза. Он увидел мужчину всего на несколько лет моложе его самого. На щеках и подбородке лежали тени от пробивавшейся щетины. Острые, угловатые черты скрашивала приветливая улыбка, от которой у него на щеках появлялись ямочки; но с ними лицо казалось не мягче, а, наоборот, только жестче. Но основное внимание привлекали глаза. Как раз теперь они казались глубокими и дымчато-синими, как озеро в клубах тумана. Во взгляде были любопытство, безрассудство и полное отсутствие самомнения.
Англичанин издал какой-то горловой звук и, сам потрясенный, понял, что это был смех.
– Вот дерьмо! – проговорил он, улыбаясь Финну в ответ.
– Даже если сейчас и мат сойдет, то не думаю, что они пустят это в эфир. Стандарты цензуры. Это ваша первая поездка в Штаты?
– Боже, да ты и в самом деле сумасшедший, – изумился сосед, но его страх явно стал слабее. – Нет, я летаю сюда примерно два раза в год.
– Что вы сделаете прежде всего, если мы сядем, не развалившись на куски?
– Позвоню жене. Мы с ней поругались перед отъездом. Из-за глупостей. – Он опять вытер липкое лицо. – Я хочу поговорить с женой и ребятишками.
Самолет терял высоту. Заглушаемое криками и плачем радио протрещало:
– Дамы и господа, пожалуйста, оставайтесь на своих местах, пристегните ремни. Самолет идет на посадку. Для своей собственной безопасности прижмите, пожалуйста, голову к коленям, а руками крепко обхватите лодыжки. Сразу после приземления мы начнем срочную эвакуацию пассажиров.
Если нас не придется сгребать скребками, мысленно добавил Финн. В его памяти некстати всплыла картина крушения 103-го рейса «Пан-Америкэн», развалившегося на куски над Шотландией. Он слишком хорошо помнил то зрелище, тот запах и что чувствовал он сам, передавая свой репортаж.
– Как зовут вашу жену? – спросил Финн, наклоняясь вперед.
– Анна.
– Детей?
– Брэд и Сьюзан. О боже, боже мой, я не хочу умирать!
– Думайте об Анне, Брэде и Сьюзан, – посоветовал ему Финн. – Не выпускайте их из головы. Это поможет. – Он хладнокровно изучал кельтский крест, вывалившийся из-под свитера и теперь плясавший на цепочке. Ему тоже было о ком думать. Он взял крестик в кулак, крепко сжал его. – Семь ноль девять, центральное время. Все в руках пилота.
– Ты видишь его? Джо, ты его видишь?
– Ни черта я не вижу сквозь этот чертов дождь! – Он прищурился, поднимая камеру. Струи дождя стекали по козырьку его кепки, так что Джо словно бы выглядывал из-под мини-водопада. – Поверить не могу, что здесь еще нет других станций.
– Они, наверное, уже тоже знают, – напряженно всматриваясь во мрак, Дина отбросила с глаз мокрые волосы. В свете огней посадочной полосы дождь был похож на град из серебряной дроби. – В одиночестве мы здесь долго не останемся.
– Ты слышала? Кажется, это не гром!
– Нет, это было похоже на… Вон! – Она ткнула пальцем в небо. – Смотри! Это должен быть он!
Огни были едва различимы за стеной косого дождя. Она слышала слабое гудение двигателя, затем вдалеке взвыли сирены машин «Скорой помощи». У Дины похолодело в животе.
– Бенни? Ты это записываешь? – Она возвысила голос, чтобы перекричать шум ливня, и осталась довольна, расслышав в наушнике голос продюсера. – Он идет на посадку. Да? – Она кивнула Джо. – Мы готовы. Нам дают прямой эфир, – сообщила она Джо и стала спиной к посадочной полосе. – На меня, потом на самолет и не отрывайся от него. Все, связь есть, – прошептала Дина, прислушиваясь к сумасшедшему гаму студии у себя в наушнике. – На счет «пять», Джо.
Она прослушала вводную фразу диктора и свое имя.
– …Мы только что заметили огни рейса 1129. Вы сами видите, какой сильный разыгрался шторм: стена дождя обрушивается на посадочную полосу. Официальные власти аэропорта отказались объяснить, с какими именно проблемами столкнулся экипаж рейса 1129, но машины «Скорой помощи» стоят здесь же наготове.
– Что вы видите, Дина? – голос диктора из-за стола в студии.
– Огни, и мы слышим шум двигателя. Самолет заходит на посадку. – Она повернулась, а Джо направил объектив камеры на небо. – Вон там! – В свете молнии они вдруг увидели самолет – яркую серебряную стрелу, мчавшуюся вниз, к земле. – На борту двести шестьдесят четыре человека, пассажиры и команда. – Дина почти орала, перекрикивая вой бури, двигателей и сирен. – Среди них Финн Райли, иностранный корреспондент Си-би-си, возвращающийся в Чикаго из Лондона. О господи! – взмолилась она и замолчала, предоставив картине говорить самой за себя. Самолет теперь был виден совершенно четко. Ему приходилось нелегко. Дина представила себя сидящей в салоне, пока летчик старался удержать прыгавший то вверх, то вниз нос. Какой же там должен быть оглушительный шум!
– Ну, давай, – прошептала она, забыв о камере, микрофоне, зрителях. Сейчас для Дины существовал только самолет, она не отрывала от него пристального взгляда. Уже можно было разглядеть шасси и яркий красно-бело-синий знак авиалинии на борту.
– Я не слышу тебя, Мартин. Будь наготове.
Она затаила дыхание – колеса коснулись бетона, подпрыгнули, заскользили. Они уже не отрывались от земли, а самолет раскачивался и катился по полосе, преследуемый мигалками «Скорой помощи».
– Он тормозит, – говорила Дина в микрофон. – Я вижу дым. Что-то похожее на дым под левым крылом. Слышен визг тормозов, самолет движется медленнее. Определенно медленнее, но у них какие-то проблемы с управлением.
Одно крыло нырнуло вниз, прочесало по бетону, выстрелив вверх фейерверком искр. Дина смотрела, как они шипели и умирали под струями дождя, а самолет вдруг резко свернул в сторону. Потом, содрогнувшись от удара, он замер, остановившись поперек посадочной полосы.
– Все, они сели. Рейс 1129 сел благополучно.
– Дина, ты можешь оценить повреждения?
– Отсюда нет. Только дым, который я заметила под левым крылом, что подтверждает нашу неофициальную информацию о поломке левого двигателя. Спасательные команды поливают крыло пеной. Рядом стоят машины «Скорой помощи». Мартин, люк открывается. Опускается спасательный трап. Я вижу… да, начинается эвакуация первых пассажиров.
– Идите туда, – приказал продюсер. – Мы переключим эфир на Мартина, пока вы подойдете поближе.
– Сейчас мы подойдем ближе к самолету и расскажем вам, что происходит дальше с рейсом 1129, только что севшим в аэропорту. С вами была Дина Рейнольдс, Си-би-си.
– Вас отключили, – крикнул ей в ухо продюсер. – Идите!
– Черт побери! – От возбуждения голос Джо стал на целую октаву выше. – Что за кадры, что за кадры!
– Пошли, Джо. Посмотрим, может, нам удастся взять интервью.
Они бросились вперед по полосе, а тем временем все больше пассажиров соскальзывали вниз по спасательному трапу прямо в руки ждавших их спасателей. Пока Дина и Джо добежали до скопления машин и снова приготовились снимать, из самолета благополучно выбралось уже с полдюжины человек. Одна женщина сидела на земле и плакала, закрыв лицо руками. Джо тотчас же включил камеру с целеустремленностью истинного репортера.
– Бенни, мы на месте. Ты это видишь?
– Да, отлично. Отличные кадры. Сейчас мы опять пустим вас в эфир. Найдите мне кого-нибудь из пассажиров. Найдите мне…
– Райли! – заорал Джо. – Эй, Финн Райли!
Дина быстро глянула обратно на трап как раз в тот момент, когда Финн скатывался на землю. Услышав свое имя, он повернул голову. Прищурился, чтобы уберечь глаза от струй дождя, увидел камеру. И улыбнулся.
Несмотря на металлический кейс в руке, он легко соскочил на землю. Дождь стекал с его волос, по кожаной куртке, заливал ботинки.
– Ты везучий, сукин сын! – завопил сияющий Джо и врезал Финну по плечу.
– Рад видеть тебя, Джо. Извини, одну минуту. – Не предупреждая, он схватил Дину и крепко поцеловал ее в губы. У нее было время ощутить жар, излучаемый его телом, почувствовать электрический удар от касания их ртов, быструю вспышку энергии до того, как он успел отпустить ее.
– Надеюсь, ты не против, – и Финн очаровательно улыбнулся. – Я собирался поцеловать землю, но ты выглядишь намного привлекательней. Можно это мне на минутку?
Он уже стянул наушник с ее уха.
– Эй! Кто выпускающий?
– Бенни. И я…
– Бенни? – Финн выхватил ее микрофон. – Ага, это я. Значит, вам передали мое сообщение. – Он хихикнул. – Всегда пожалуйста. Для отдела новостей – все, что угодно. – Мгновение он слушал, потом кивнул: – Без проблем. Мы идем в эфир на счет «десять», – сказал он Джо и попросил Дину, опуская металлический кейс на землю у ее ног: – Присмотри за ним, ладно? – Потом отбросил волосы с лица, посмотрел в камеру. – Финн Райли, прямой репортаж из аэропорта. Сегодня вечером в шесть тридцать две в самолет, летевший рейсом 1129 из Лондона, ударила молния.
Дина с удивлением заметила, что дождевая вода, стекавшая по ее одежде, против ожидания не закипала и не шипела. Она видеть не могла, как Финн вел репортаж. Ее репортаж! Всего две минуты назад этот подлый мерзавец свалился на землю и уже успел напасть на нее, украсть задание и определить ее стеречь сумки!
Да, он действительно хорош, думала Дина, дымясь от возмущения и наблюдая, как он излагал зрителям одиссею рейса 1129. Но это не было удивительным. Она и раньше видела его работы – из Лондона, да еще с Гаити, из Центральной Америки, со Среднего Востока.
Она даже объявляла некоторые из них.
Но дело было не в этом.
Дело было в том, что он украл у нее репортаж. Ладно, решила Дина, пусть он сейчас обскакал ее, но он еще увидит! Он еще узнает, что воровать чужие сообщения – это не в бирюльки играть!
Ей всегда хорошо удавались интервью, напомнила она сама себе. Это ее работа, мысленно повторяла Дина, стараясь держать себя в руках. И именно это она сейчас и сделает. Блестяще!
Повернувшись спиной к Финну, она ссутулилась, чтобы укрыться от ливня, и отправилась на поиски пассажиров.
Несколько минут спустя кто-то похлопал ее по спине. Повернувшись, Дина удивленно подняла брови.
– Что ты хочешь?
– Бренди и огня в камине. – Финн вытирал лицо от дождя. Он был весь в движении, возбужденный от царившего хаоса и внезапности репортажа. И просто от того, что остался жив. – А пока что я подумал, что мы могли бы завершить репортаж несколькими интервью. Несколько пассажиров, пара спасателей и кто-нибудь из экипажа, если повезет. Мы сможем дать это в эфир отдельным выпуском до ночных новостей.
– Я уже нашла нескольких пассажиров; они согласны поговорить со мной по телевидению.
– Хорошо. Бери Джо и займись этим, а я пойду посмотрю, не удастся ли поймать летчика.
Она схватила его за руку, прежде чем он смог умчаться прочь.
– Отдай мой микрофон.
– О! Конечно. – Финн протянул ей микрофон, потом предложил наушник. Сейчас она выглядела как мокрая собака, подумалось ему. Не дворняжка, нет, ни в коем случае. Скорее как породистая афганская борзая, которой удается сохранить достоинство и стиль даже в самых плохих обстоятельствах. Финн был счастлив, что остался жив, и к этому чувству примешивался еще один аромат. Что за удовольствие видеть ее внимательные глаза! – А я тебя знаю, правда? Ты из утреннего выпуска новостей?
– Я там уже несколько месяцев не работаю. Теперь в «Дневных».
– Поздравляю. – Он посмотрел на нее внимательнее. Дымчато-синий взгляд вдруг стал прозрачным и острым. – Диана… Нет, Дина. Правильно?
– У тебя хорошая память. Кажется, мы раньше не разговаривали.
– Нет, но я помню твои работы. Очень неплохо. – Но он уже всматривался во что-то позади нее. – В самолете было несколько детей. Если не сможешь с ними поговорить, постарайся хотя бы заснять. У нас появились конкуренты. – Он махнул рукой: там другие репортеры уже суетились среди пассажиров. – Быстрее давай за работу.
– Я знаю, что мне делать, – огрызнулась Дина, но он уже умчался. – Кажется, у него нет проблем с самооценкой.
Стоявший рядом Джо фыркнул.
– Да, самомнение у него размером с телебашню, только прочнее. Но зато, когда работаешь вместе с ним, точно знаешь, что он все сделает как надо. И он не считает техников умственно отсталыми рабами.
– Тогда жаль, что он не относится с такой же учтивостью к другим репортерам. – Дина повернулась на каблуках. – Пошли снимать.
Они вернулись в Си-би-си уже после девяти. Финна встречали как героя. Кто-то сунул ему в руки неоткупоренную бутылку «Джемсона». Дрожавшая Дина направилась прямо к своему столу, включила машинку и стала печатать текст сообщения.
Она знала, что это пойдет по центральному телевидению, и не собиралась упускать такой шанс.
– Ну-ка… – Скосив глаза, Дина увидела, как широкая рука с длинными пальцами и шрамом у основания большого пальца поставила стакан на ее стол. В стакане было примерно с дюйм темно-янтарной жидкости.
– Я не пью на работе. – Она надеялась, что это прозвучало холодно, но не высокомерно.
– Это разожжет добрый огонь у тебя в желудке. Ты же не собираешься работать на металлообрабатывающем станке, правда? – Финн обогнул ее стул и присел на угол стола. – Ты замерзла. – Он протянул ей полотенце. – Отложи все пока и высуши волосы. Нам еще нужно будет поработать.
– Именно этим я и занимаюсь. – Дина взяла полотенце, а поколебавшись мгновение, и виски тоже. Может быть, она сделала только один глоток, но Финн оказался прав: от этого у нее в желудке затеплился приятный уютный огонек.
– У нас всего тридцать минут на сообщение. Бенни уже редактирует пленку. – Финн вытянул шею, чтобы посмотреть, что она пишет. – Очень, очень неплохо, – прокомментировал он.
– Будет еще лучше, если ты не будешь мне мешать.
Он привык к враждебности, но всегда хотел знать причину.
– Ты дуешься, потому что я тебя поцеловал? Не сердись, Дина, это не относилось лично к тебе. Скорее я поступил чисто инстинктивно.
– Я дуюсь не потому, что ты меня поцеловал, – прошипела она сквозь зубы и опять принялась печатать. – Я дуюсь потому, что ты украл мой репортаж.
Сцепив руки на колене, Финн задумался и решил, что она в чем-то права.
– Разреши задать тебе один вопрос. Какой репортаж получился бы лучше? Твое лицо перед камерой или я с рассказом о полете сразу через несколько минут после эвакуации?
Она метнула на него горящий взгляд, но ничего не сказала.
– О’кей, пока ты над этим думаешь, мы распечатаем мой текст и посмотрим, как он подойдет к твоему.
Она остановилась.
– Твой текст? Что ты имеешь в виду?
– Я написал его в самолете. Еще взял небольшое интервью у своего соседа. – В его глазах опять появилось бесстрашное веселье. – Интересно с точки зрения человеческой психологии.
Несмотря на свое раздражение, она чуть было не засмеялась.
– Ты писал текст, когда твой самолет падал на землю?
– Переносной компьютер может работать где угодно. У тебя есть еще примерно пять минут, пока сюда не прибежит Бенни и не начнет рвать на себе волосы.
Дина смотрела ему вслед, пока Финн не вышел из комнаты, чтобы найти себе стол для работы.
Он был определенно сумасшедшим.
«И чертовски талантливым», – решила она тридцать минут спустя.
Отредактированная лента готова, титры вмонтированы меньше чем за три минуты до начала эфира. Текст – переработанный, переписанный и размеченный по времени – передан в «Телесуфлер». А Финн Райли, все еще в свитере и джинсах, усажен за стол диктора, чтобы прочесть сообщение для центрального телевидения.
– Добрый вечер. Это специальный выпуск, репортаж о рейсе 1129. Я – Финн Райли.
Дина знала, что он читает новости, потому что она сама написала первые тридцать секунд этого текста. Но казалось, что он просто рассказывает. Он точно знал, где сделать ударение, а где паузу. Он точно знал, как смотреть в камеру, а как – на монитор.
И он не казался свойским парнем, размышляла Дина. Нет, это была не приятная дружеская болтовня. Финн… передавал информацию, а сам каким-то образом оставался в стороне.
Хитрый фокус – ведь он тоже был в том самом самолете, о котором теперь рассказывал.
Восхищение было сильнее, чем недавняя обида.
Она повернулась к монитору, когда они пустили пленку, и увидела себя. Мокрые слипшиеся волосы, огромные глаза, лицо бледное, под цвет стены дождя. Голос звучал твердо. «Да, это у меня получилось», – подумала Дина. Но она не казалась посторонним наблюдателем. Здесь же были ее страх и отчаяние, переданные так же ясно, как и слова.
А когда в кадре появился самолет, тормозивший на посадочной полосе, она услышала свою собственную, произнесенную шепотом молитву.
Слишком много эмоций, поняла Дина и вздохнула.
Но ей стало еще хуже, когда на экране возник Финн, взяв на себя роль ведущего – всего через несколько минут после эвакуации из поврежденного самолета. У него был вид бойца, только что вернувшегося с поля боя, – бойца-ветерана, способного кратко и беспристрастно обсуждать любой удар и маневр.
Он был прав. От этого репортаж только выиграл.
На рекламе Дина поднялась в рекламную будку, чтобы посмотреть, как там дела. Бенни хихикал как дурачок, а его широкий морщинистый лоб блестел от пота. Он был толстым, с постоянно красным лицом, и у него была привычка выдергивать целыми прядями свои прямые каштановые волосы. Но Дина знала, что он чертовски хороший продюсер.
– Мы обскакали все станции в городе, – говорил он Финну в наушник. – Никто из них не снимал посадку или начало эвакуации. – Он послал Дине воздушный поцелуй. – Это просто отличная лента. Финн, через десять секунд ты опять в эфире. Переходим к интервью с пассажирами. И потом – сигнал.
Следующие три с половиной минуты Бенни что-то бормотал под нос и дергал себя за волосы.
– Может быть, надо было одеть его в пиджак? – вдруг сказал он. – Может быть, нам надо было найти ему пиджак?
– Нет. – Не было никакого смысла обижаться. Дина положила руку на плечо Бенни. – Он классно смотрится.
– В последние мгновения в воздухе некоторые, как Гарри Лайл, думали о семье. Другие, как Марсия Де Витт или Кеннет Моргенштерн, думали о несбывшихся мечтах. Для них и для всех остальных на борту рейса 1129 долгая ночь закончилась в семь шестнадцать, когда самолет благополучно сел на полосу номер три. С вами был Финн Райли, Си-би-си. Спокойной ночи!
– Заставку. Музыку. Все, мы закончили!
Взрыв веселья в контрольной будке. Бенни откинулся на спинку своего вращающегося стула и победно поднял руки. Пронзительно завизжали все телефоны сразу.
– Бенни, на второй линии Бэрлоу Джеймс.
В комнате воцарилась тишина, а Бенни так посмотрел на трубку, словно это была ядовитая змея. Бэрлоу Джеймс, президент отделения новостей, редко звонил своим подчиненным.
Все глаза были устремлены на Бенни; он прокашлялся и взял трубку.
– Мистер Джеймс? – Бенни слушал; его румяное лицо побелело, а потом опять вспыхнуло горячим пунцовым цветом. – Спасибо, сэр. – Широко раскрыв рот, Бенни поднял вверх большой палец, и вокруг опять забушевало веселье. – Да, сэр. Такой, как Финн, бывает один на миллион. Мы рады, что он вернулся. Дина Рейнольдс? – Он завертелся на стуле и вытаращил глаза на Дину. – Да, сэр, мистер Джеймс, мы гордимся, что она в нашей команде. Спасибо вам большое, я обязательно все им передам.
Бенни положил трубку, вскочил и исполнил несколько быстрых па из буги-вуги да так, что его брюшко запрыгало над ремнем.
– Ему понравилось, – пел Бенни. – Ему все понравилось. Они хотят целых восемь минут для передачи по филиалам. Ему понравилась ты! – Бенни схватил Дину за руки и закружился вместе с ней. – Ему понравился твой свежий, участливый стиль – это цитата. И то, что ты выглядела промокшей до нитки.
Подавив смешок, Дина отступила назад и полетела прямо на Финна.
– Два таких прекрасных качества в одном репортере, – резюмировал Финн, останавливая ее. В это мгновение он почувствовал слабый запах ее волос – запах дождя и цветущих яблонь. – Хорошая работа, ребята. – Отпустив Дину, он подал руки дежурной команде. – В самом деле, просто классно.
– Финн, мистер Джеймс передал тебе: добро пожаловать домой, – сказал Бенни. Он опять расслабился, и пухлое брюшко опять удобно обвисло над поясом брюк. – Он с нетерпением ждет следующей недели, чтобы обыграть тебя вчистую на теннисном корте.
– Разве что во сне. – Краем глаза Финн заметил, что Дина спускается по лестнице. – Спасибо еще раз.
Он догнал ее в комнате новостей. Дина уже натягивала куртку.
Читать бесплатно другие книги:
