Босиком по стразам Калинина Дарья
– Пошла ты…
С этими словами подросток и исчез из гостиной. Такое неуважение было неприятно видеть. И подруги, будь их воля, постарались бы сократить время пребывания в этом доме до минимума. Им казалось, что и Витя, и даже Валя с Сергеем хотели бы того же. Но Марина, словно нарочно, ничего не понимала. Она завела разговор о жизни в России и явно никуда не собиралась уходить.
Кушала с аппетитом, много пила и не забывала причитать о своем слабом здоровье и прочих тяготах жизни. При этом Марину ничуть не смущало, что говорит она главным образом сама с собой. Витя увлеченно исследовал содержимое бутылки джина, стоящей перед ним. Сергей разговаривал с сыном. А Джоан, наверное, чтобы избежать общения со свекровью или Мариной, подсела поближе к подругам.
– Костя ведет себя просто безобразно, – откровенно пожаловалась она им. – У вас есть дети?
– Нет. Пока нету.
– Ну, и слава богу, скажу я вам! Такого сложного ребенка, как мой Костя, я бы никому не пожелала!
Подруги и сами были такого же мнения, но вслух выразили вежливое пожелание, что вызывающее поведение Кости скоро изменится.
– Это все переходный возраст.
– У моего Кости переходный возраст начался года в три, – горько возразила Джоан. – Да, до трех лет с ним еще как-то можно было ладить. Но потом он стал вести себя все хуже и хуже. И в последнее время я просто боюсь за него!
– Костя – крепкий и здоровый мальчик. Что с ним может случиться? Тем более нам сказали, что в Лиме вполне безопасно.
Подруги и сами видели, что в центре города чуть ли не на каждом шагу стоят полицейские – упитанные, гладкие и в красивой форме.
– Главная опасность, которая подстерегает Костю в жизни, – это он сам. У мальчика неуравновешенный характер. Боюсь, что самый сложный период нас со Славой еще ждет в будущем.
Подруги непонимающе переглянулись.
– Если вы имеете в виду, что Костя охоч до женщин, то жените его пораньше.
– Женить? Костю? – Подругам показалось, что Джоан даже как-то испугалась их предложения. – Женить Костю… Но он же совсем ребенок!
– Однако в России он уже сам сделал ребенка одной девушке.
– И даже не одной!
– Да, свекровь что-то такое говорила… Какие-то девчонки… Кто они такие?
– Вам не все равно? Вызовите одну из этих девочек сюда, пожените детей. Вот и все дела!
Но Джоан совсем так не думала.
– Нет, Костя должен жениться на ровне!
Подруги непонимающе переглянулись. Что имеет в виду Костина мать? Понятно, когда о браке с ровней заговаривает какая-нибудь аристократка с родословной до Юлия Цезаря, но простая школьная учительница английского… О чем вообще она толкует?
Джоан уже явно пожалела о вырвавшихся у нее словах и теперь торопливо попыталась сгладить ситуацию:
– Я не должна была вам говорить, но мои предки… Они очень знатного рода. Я должна подобрать Косте какую-нибудь девушку из знатной семьи. Простолюдинка ему не нужна!
– Что же, подбирайте, но только не тяните долго. Ваш мальчик слишком любвеобилен. Это может дурно обернуться для него самого.
– Да-да, отец и мать Славы говорили мне о том, что Костя в России попал в историю даже не с одной, а сразу с двумя девушками. Поэтому-то мы и велели привезти его назад. Конечно, мы надеялись, что мальчик исправится. Но раз так повернулись дела, я рада, что Косте удалось удрать из России без всяких последствий для себя.
– Не знаю, – с сомнением покачала головой Кира. – Из России, от своей беременной подружки он удрал, спору нет. Это было не так уж и трудно. Но от себя-то не убежишь! Как бы любвеобильность вашего сына не привела его к новым неприятностям. Уже тут, в Лиме!
И Кира словно в воду глядела. Не прошло и суток, как им всем пришлось вспомнить эти ее слова и пожалеть о том, что они вообще были сказаны.
Но пока никто не думал ни о чем дурном. Вечер, вопреки всеобщим ожиданиям, прошел в дружелюбной атмосфере. Джоан полностью расположилась к подругам, которые были сверстницами ее мужа. По словам Джоан, Костя родился у них со Славой, когда ее мужу только-только минуло восемнадцать.
– Ну, а я была старше. Однако мы поженились и с тех пор живем счастливо.
Она с явной гордостью показала подругам свою квартиру, которую лишь недавно выкупила в полную собственность.
– По здешним меркам, когда многие живут в бетонных коробках или вовсе в тех халупах, которые вы видели на холме возле города, моя квартира ценится весьма высоко.
И действительно, от дома Джоан и ее семьи до главной площади города – Пласа де Армас – и Дворца Правительства на ней было не более десяти-пятнадцати минут пешком. И хотя старинная, построенная испанцами часть Лимы была сравнительно невелика, жить в ней считалось престижным и приятным.
В квартире имелось всего две спальни и гостиная с кухней и ванной комнатой. Но семье из трех человек ведь больше для счастья и не надо?
– Наверное, нелегко было заработать на такую отличную квартиру? Да еще в самом центре старой Лимы?
– О да! Мы с мужем очень старались. Но, как видите, нам следует еще обновить мебель, приобрести кое-какие красивые безделушки. Раньше на все это не было ни времени, ни денег, ни сил. Мы с мужем очень много работали, копили каждый грош. Но теперь квартира выкуплена, и я могу наконец вздохнуть с облегчением!
Весь интерьер требовал замены. Мебель была поцарапанная. Изящные безделушки были невысокого качества. На гладких стенах висели репродукции. Тут была лишь одна вещь, заинтересовавшая подруг: портрет мрачного старика с властным лицом, длинными волосами и выпуклыми глазами. Подруг привлек даже не сам портрет, а рама, в которую он был оправлен.
– Это ведь старинная вещь? Кто изображен на портрете?
– Не имею ни малейшего понятия, – откликнулась Джоан. – Приобрела эту картину на барахолке. Все собираюсь отнести ее к искусствоведу, чтобы он мне оценил ее стоимость, но руки не доходят.
– А зря. Сама рама тоже чего-нибудь да стоит.
Резная и золоченая рама понравилась подругам значительно больше, чем сам портрет. Лицо у старика было надменное и хмурое. Неприветливый отстраненный взгляд, высоко поднятая голова и костюм, который легко мог относиться еще ко временам первых завоевателей Америки.
– Вы давно живете в этой квартире?
– С рождения Кости. Мы даже поселились тут чуть раньше. Рожала я уже здесь.
На Джоан нахлынули воспоминания:
– На больницу ни у меня, ни у Славы денег не было. Рожать мне пришлось прямо в этой квартире. Единственной женщиной, которая пришла мне помочь, была старая Розалия, наша служанка.
– У вас и служанка была? – удивилась Кира, которой показалось, что только что Джоан жаловалась на крайнюю бедность в те дни.
Впрочем, рабочие руки индейцев стоят дешево. Возможно, даже бедная учительница могла позволить себе нанять в помощь какую-нибудь индианку. Кира уже убедила себя, но Джоан внезапно воскликнула:
– Разве я сказала – наша служанка? Конечно, я имела в виду другое. Розалия служила у наших соседей. Они и одолжили женщину мне на время родов. Розалия мне так понравилась, что я договорилась с ней, и она помогала мне после родов и по хозяйству.
Подругам эта часть показалась какой-то смятой, но они не придали ей значения.
– Джоан, а ты давно живешь в Лиме?
– О да! Я приехала в Перу уже больше двадцати лет назад. Сначала жила одна, потом познакомилась со Славой и вышла за него замуж.
– И с самого начала ты работаешь учительницей?
– Что? А… Да, да. Сразу же по прибытии в Лиму я начала работать учительницей.
– Но родилась ты в Великобритании?
– В Йоркшире.
– И что же заставило тебя оставить родные места и примчаться на край света?
– Что? – усмехнулась Джоан. – Да то же, что и всех. Жажда повидать мир и при этом заработать. Я никогда не планировала остаться в Лиме на всю жизнь. Но так уж повернулась судьба, что мне пришлось сделать это.
В последних словах женщины снова почувствовалась горечь. И Кира спросила:
– А твой муж… Чем он занимается?
– Слава? Так… всем понемногу.
Безразличие, с которым были произнесены эти слова, удивило подруг. Кажется, Джоан совсем не интересуется делами своего мужа. Но если это так, значит, между супругами намечается охлаждение. А подруги могли поклясться, что Слава без ума от своей жены.
– У мужа небольшой магазин. Он торгует всем чем придется, – попыталась объяснить подругам Джоан. – Но я не хочу говорить на эту тему: бизнес у Славы идет не так чтобы очень успешно. Я предпочитаю не думать об этом.
Вот в чем причина безразличия Джоан! Бедная женщина все тянет на своих плечах. Ее русский муж не оправдал возложенных на него надежд. Ребенка своей английской леди он заделать сумел, а вот прокормить ее и отпрыска у него получилось значительно хуже. Что же, такова проблема многих мужчин.
– И все же я очень люблю Славу. Конечно, разница в возрасте ощутима. Особенно заметна она была в первое время. Если бы не ребенок… Наверное, мы бы никогда не стали жить вместе. Но я забеременела, Слава оказался благородным человеком, не задумываясь, он предложил мне руку и сердце. И вот… мы вместе уже больше шестнадцати лет. И разводиться вроде бы не собираемся.
– Наверное, вас здорово сближает Костя.
– Да, проблем с Костей хватает. С ним не соскучишься, иной раз у нас с мужем просто нету времени, чтобы подумать о чем-то еще.
– А других детей вы не хотели завести?
– О нет! – вздрогнула Джоан. – Одного Кости мне вполне достаточно!
И все же, несмотря на проявленное радушие и чудесное угощение, для приготовления которого Джоан явно пришлось потратить много времени, подруги чувствовали, что женщина не рада им. Даже не столько им, сколько всему этому празднику. Настроение у нее было какое-то траурное, в словах ее то и дело проскальзывала горечь. Но подруги подумали, что дело тут в поведении и возвращении Кости, с которым у его родителей были одни сплошные проблемы.
Однако именно Джоан вызвалась показать на следующий день подругам весь город. Она заехала за ними утром на небольшой машине, взятой напрокат. У самой Джоан машины не было. А Слава ездил на маленьком грузовичке, на котором перевозил также и товар для своего магазина.
– А где же Костя?
– Я оставила его дома. Он, как и все подростки, обожает сидеть у компьютера. Боюсь, что у его русских дедушки с бабушкой ему этого здорово не хватало. Родители Славы чересчур ревностно взялись за исправление Костиных недостатков. Думаю, что отчасти они виноваты в том, что произошло. Костю нельзя ломать, его надо лишь мягко направлять.
Не очень-то Джоан преуспела в этом «направлении». Впрочем, и наказания на Костю также не действовали.
– А твои родители… Как они относятся к тому, что случилось?
– Они еще не знают. Но думаю, что для них это не станет новостью. В прошлом году, до отъезда в Россию, Костя провел у моих родителей на ферме целое лето. И увы… Там он тоже имел роман с одной девушкой.
– О!
– К несчастью, девушка оказалась внучкой ближайших соседей моих родителей. Она также забеременела. Возник целый скандал. К сожалению, все соседи встали на сторону семьи той девушки, а не на нашу. И они даже сумели настроить против нашей семьи всю общину. Теперь моих братьев никто не хочет брать на работу, от сестры отвернулся ее жених. А у отца возникли трудности со сбытом молока и шерсти. Никто не хочет покупать у папы, ему приходится возить товар много дальше, в сам Лондон!
– Это очень печально. И всему виной Костя?
– Да. Мальчик обладает слишком сложным характером.
– Ну, а тут, в Лиме, у него не было проблем с девушками?
– Нет, тут не было.
Отвечая, Джоан опустила глаза. И подруги подумали, что она врет. Как это у Кости не возникло проблем с девушками в Лиме, если такие проблемы вырастали во всех других местах, где этому юному любителю клубнички довелось побывать? Разумеется, и тут у него была какая-то девушка, от проблем с которой его и отослали в далекую Россию. Просто Джоан не хочет говорить подругам до конца всю правду. Да и ладно, в конце концов, они обе явно не во вкусе Кости, так что им опасаться его ухаживаний нечего.
Весь следующий день у девушек был посвящен поездкам по Лиме. Подруги побывали на второй по значимости площади города Пласа Сан-Мартин с грандиозным конным памятником генералу Хосе де Сан-Мартину. Обе площади, Сан-Мартин и Пласа де Армас, были соединены друг с другом широкой пешеходной улицей, где подруги зависли и даже отказались от посещения монастыря Святого Франциска в угоду здешним магазинам.
А когда покупательский азарт был удовлетворен, оказалось, что уже слишком поздно, чтобы куда-то ехать еще.
– Мне пора домой, – с явным сожалением произнесла Джоан. – Мне было очень приятно провести этот день с вами. Я чувствую, что вы обе очень хорошие. Жаль, что нам придется скоро расстаться.
– Расстаться?
– Да. Валя сказала, завтра на рассвете вы покидаете Лиму.
Это было для подруг своего рода сюрпризом, они думали, что проведут в Лиме еще по крайней мере несколько дней. Ведь у них были запланированы и другие поездки и экскурсии по городу. Но оказалось, что дальнейшая программа разработана уже без них самой Мариной. Пока подруги осматривали город и слушали пояснения Джоан, Марина побывала в одном из здешних туристических агентств, насмотрелась разнообразных буклетов и вознамерилась совершить путешествие высоко в горы.
– Там есть особая часовня, в которой хранится некий чудотворный образ Христа. Всякий, кто побывал в здешних краях, просто обязан посетить его. Он избавляет от болезней, проблем, дает счастье в личной жизни, богатство, славу, успех!
– Похоже, нам стоит туда съездить.
– Валя и Сергей тоже едут. Не хочу кривить душой, они сильно тревожатся за своего внука.
– За Костю?
– Будут молиться за мальчика у чудотворного образа.
– И как… подействует?
– Тысячи исцеленных со всех уголков мира! Пожалеете, если не поедете с нами!
– Хорошо, уговорила. Мы тоже едем.
– И главное, надо взять с собой Костю, – озабоченно произнесла Марина. – Мальчик явно нуждается в целебном воздействии этой святыни.
– Разве? А нам казалось, что с ним все в полном порядке.
– Что вы! У Кости очень серьезные проблемы. И в самое ближайшее время они могут стать еще более серьезными!
Подруги не стали возражать, тем более если Костя поедет с ними, то поедет и Джоан. А эта женщина очень пришлась по сердцу подругам. И они искренне обрадовались еще одному дню в ее обществе.
Глава 3
Но человек, как известно, предполагает, а Бог располагает. Не довелось совершить подругам паломничество, задуманное вездесущей Мариной. И вместо заранее обговоренных девяти часов утра рыдающая Джоан разбудила своих друзей еще до рассвета.
– Он пропал! – заламывая руки, ворвалась она в номер к подругам. – Ужасно! Ужасно! Мой мальчик! Мой бедный мальчик, они все-таки добрались до него!
– Кто добрался? О чем ты говоришь?
Спросонок, вытащенные из кроватей, поеживаясь от утреннего холодка, подруги плохо понимали, что происходит. Да еще Джоан, вместо того чтобы внятно объяснить им причину своей скорби, только громко рыдала и, кажется, начисто забыла все русские слова и фразы, выученные ею за время ее брака со Славой.
К счастью, вместе с женой прибыл и Слава. Он не рыдал, напротив, был очень собран и сдержан. В нескольких емких фразах он объяснил, что произошло этой ночью в их доме.
– Вечером мы с Костей серьезно поговорили. Нет, мы и раньше беседовали с ним, но чтобы так жестко – впервые.
– Он угрожал моему мальчику! Обещал сдать его полиции!
– Я всего лишь объяснил этому распущенному гуляке, что связи с несовершеннолетними нигде в мире не одобряются. Если он думает, что ему повезло три раза и все сошло с рук, и так будет продолжаться всегда, то он ошибается.
– Он грозился засадить Костю в тюрьму! Навсегда! Навечно!
– Я лишь пригрозил, что этим кончится дело, если Костя не возьмется за ум.
– Ты угрожал ребенку!
И тут Слава впервые с начала разговора вспылил и прикрикнул на жену:
– Джоан, опомнись! Взгляни хоть один раз правде в глаза! Какой он ребенок! Здоровый парень! Я был старше его всего лишь на пару лет, когда женился на тебе и взял на себя обязанности заботиться, любить и опекать тебя! А кого сможет опекать твой Костя? Ты избаловала мальчишку до невозможного. Во всем ему потакала. Вложила ему в голову эти нелепые идеи о том, что он избранный, что он белая кость, а мы все просто прах перед ним и обязаны служить ему!
– Что ты такое говоришь? – прошептала Джоан. – Никогда… Слышишь меня, никогда я не внушала такого рода мыслей нашему мальчику!
– В таком случае мне тебя искренне жаль. Ты действовала неосознанно и даже не замечала ямы, которую сама копала для всех нас.
Услышав про яму, слегка успокоившаяся Джоан снова зарыдала, как умалишенная.
– Мой мальчик! Мой крошка! Наверное, сейчас он уже в могиле! А этот жестокий человек о чем-то еще толкует! Упрекает мальчика, который, быть может, уже мертв!
Подруги переглянулись. Истерика Джоан начала напрягать и их тоже. С чего вдруг такая бурная реакция на исчезновение парня? Костя просто сбежал, чтобы подергать нервы своих родителей. Он не показался подругам добрым мальчиком. Вряд ли он пожалел бы своих родителей, тем более что они, особенно отец, сильно обидели и разозлили парня.
– Ваш Костя просто убежал из дома. Подростки частенько практикуют подобное поведение в качестве протеста против правил, навязываемых им взрослыми.
– О нет! Он не просто убежал! Мальчика похитили!
– С чего вы это взяли?
– С чего… Слава, покажи им письмо!
Слава тут же с готовностью принялся шарить по карманам. Джоан наблюдала за ним, сдерживая слезы.
– Ты его потерял? – наконец не выдержала и спросила она у мужа.
– Нет, нет, все в порядке. Письмо… оно где-то здесь.
– Где? Нет, ты его потерял! Ты потерял письмо, которое могло привести нас к нашему мальчику! Ты… Ты!..
Голос Джоан снова опасно завибрировал. Она была близка к истерике. Но в этот момент Слава вытащил из кармана помятый кусок бумаги и с облегчением воскликнул:
– Вот оно! Я же тебе говорил, что оно тут!
Джоан молча выдернула послание из рук мужа и принялась читать:
«Ваш сын вернется к вам, если вы заплатите за него выкуп. Сто тысяч евро, положенные в сумку, должны быть банкнотами по пять и десять евро».
Сами подруги при всем желании не смогли бы понять ни слова из написанного. Язык, на котором говорил обращающийся к родителям Кости таинственный отправитель, был подругам незнаком.
– Тут написано по-испански. Причем именно так, как говорят здешние индейцы. Уверена, Костю они похитили ради выкупа!
– Дорогая, у нас нет таких денег! Всем в городе известно, что мы бедны!
– Они хотят, чтобы я продала свою квартиру!
– Нашу квартиру, дорогая!
– Они хотят снова сделать меня нищей! – не обращая внимания на мужа, твердила Джоан. – Но я этого не допущу! Нет, никогда больше я не буду бедной! Никогда! Ни за что! Я слишком через многое прошла, слишком многое поставила на карту… Я никогда больше не буду бедной!
– Дорогая моя, не беспокойся! Костя найдется. Я уверен, что это письмо не более чем глупый розыгрыш.
– А если нет? Если сейчас моего мальчика мучают эти ужасные люди? О-о-о… Ты не представляешь, насколько они жестоки! Отвратительно жестоки! Они подвергнут его пыткам! Будут истязать… Мы должны найти эти деньги и заплатить им!
Слава ничего не успел ответить на это требование своей супруги, потому что в дверях гостиничного номера появились четверо других участников поездки – Марина с мужем и Валя с Сергеем.
– Что тут происходит? Что за крики? – с неудовольствием поинтересовался последний. – Вячеслав, что за шум устроила твоя жена?
– А-а-а… папа, мама. И вы тут!
В голосе Славы, увидевшего своих родителей, отнюдь не слышалось радости, скорей досада. И подруги в очередной раз подумали, что пропасть, отделяющая его от отца с матерью, очень велика. Сергей и Валя явно не одобряли факта женитьбы своего сына, его выбора они тоже не одобряли. И даже появление внука, похоже, не примирило пожилых супругов с давно сделанным Славой выбором.
Они не скрывали своего неодобрения в отношении Джоан. И пользовались любой возможностью, чтобы продемонстрировать ей свое прохладное отношение. В свою очередь, и Джоан со Славой не стремились к близости с его родителями. Между старшим и младшим поколениями в этой семье царило недопонимание. И внук не мог их сблизить, потому что сам по себе также являлся целой проблемой.
– Что произошло? Почему Джоан в слезах?
– Костя…
– Что еще натворил этот невозможный ребенок? – схватилась за сердце Валентина.
– Он… он пропал.
– Удрал? Ну, рыдать нечего. Джоан, успокойся. Не позорь ни себя, ни нас.
– У нас дома он тоже частенько отсутствовал ночами, – пояснил Сергей.
– Что?! – ахнула не только Джоан, но и Слава.
– Помнится, я неоднократно упоминала тебе об этом, – холодно процедила Валя, взглянув на сына. – Просила повлиять как-то на своего ребенка. Но ты был глух к моим просьбам.
– Мама, сейчас речь не о самовольной отлучке Кости. Его похитили. Вот, прочитай письмо! – И, совсем позабыв о том, что его мать не владеет языком похитителей, Слава протянул женщине письмо. Но Джоан перехватила его, не дав свекрови даже дотронуться до него.
– Нам надо искать деньги! – истерично воскликнула она, глядя на мужа широко раскрытыми глазами. – Сделай же что-нибудь, черт тебя возьми! Хоть раз в жизни будь мужиком!
В пылу ссоры Джоан перешла на свой родной язык, но подруги достаточно хорошо знали английский, чтобы понимать – супруги сейчас поссорятся. А если уж в ссору вмешается Валя, то дело может дойти и до рукопашной. Взаимная неприязнь Вали и ее невестки была очевидна всем. И в тот момент, когда чувства накалены, до кровопролития становится буквально два шага.
Кажется, это понимали не только подруги, потому что Марина сделала шаг вперед и своим мощным телом разгородила невестку и свекровь.
– Насколько я знаю детишек, они частенько прибегают к таким фокусам, чтобы выманить у своих родителей немножко карманных деньжат, – добродушно произнесла она. – Ваш Костя знает язык, на котором все тут гутарят?
– Ну, разумеется. Он вырос в этом городе! Конечно, мы учили его правильному испанскому, но…
– Но трудно говорить правильно, когда вокруг все картавят и шепелявят.
Кира покачала головой и попросила:
– Объясните, чем здешний испанский отличается от какого-то другого испанского?
Джоан глубоко вздохнула и попыталась объяснить внятно. Это у нее хорошо получилось, потому что тема была отвлеченной, никак не затрагивающей больной вопрос.
– Дело в том, что, когда испанцы пятьсот лет назад явились в эту страну, они привезли с собой не только лошадей и корабли, они привезли еще и язык, на котором стали говорить. Местные жители переняли этот язык, освоили его. Но… Но с тех пор прошло пятьсот лет. Язык в самой Испании немного изменился. А индейцы как говорили на языке Колумба и его соратников, так и говорят на нем. Да еще и с местным акцентом!
– Это так серьезно?
– Язык местных индейцев сильно отличается от того языка, на котором нынче говорят в самой Испании и который считается эталонным во всем остальном мире.
– Но сами индейцы и испанцы понимают друг друга?
– Боюсь, что не всегда. А уж чужаку, изучавшему испанский где-нибудь в Мадриде, вовсе будет невозможно понять шепелявых здешних жителей.
– Но Костя этот местный испанский язык знал?
– Да, знал. Он ведь учился в школе в Лиме. Но… Но все равно я не верю, чтобы это письмо написал мой сын. Это не его почерк!
– Почерк легко подделать. Что-что, а ума Косте не занимать. Он отлично понимает, что если напишет письмо своим почерком, то вы мигом его вычислите. Ему же не шесть лет, а шестнадцать! Парень умен и знает что делает.
– Не могу в это поверить!
– Ну, сама посуди, неужели Костю могли похитить из его комнаты, а вы с мужем совсем ничего не услышали? Костя не маленький мальчик, он здоровенный парень. Он должен был сопротивляться, кричать… Не говоря уж о том, что вы живете на третьем этаже и…
– А кто сказал, что Костю похитили из нашей квартиры?
– Разве нет? Но ты сказала, что письмо…
– Да, письмо было в его спальне. Но сам Костя пропал гораздо раньше. – И, тяжело вздыхая, Джоан принялась объяснять, как все произошло. После того как родители отругали своего сына, он громко хлопнул дверью и убежал из дома.
– Никаких вещей с собой не взял, денег у него было в обрез, так что мы сначала не сильно волновались, больше злились.
Но постепенно родительские эмоции подутихли, и на смену раздражению пришло беспокойство. Конечно, Костя был крупным для своих лет подростком, но все же он был их ребенок, и они не могли не волноваться, зная, что он находится на улице в столь поздний час.
– Мы даже несколько раз выходили его искать. Обошли наш квартал, потом весь центр города. Спрашивали у прохожих и полицейских, никто из них Костю даже не видел.
Лишь одна пожилая торговка припомнила, что вроде бы парень, похожий по описанию на Костю, проходил мимо ее прилавка вместе с каким-то высоким мужчиной. Это известие, ясное дело, не только не успокоило Костиных родителей, но внесло дополнительную сумятицу в их чувства. Что за мужчина? Откуда он взялся? И самое главное, куда он увел Костю?
После очередной отлучки родители вернулись в дом, заглянули в Костину комнату и обнаружили там на полу это послание.
– Мы думаем, что письмо попало в комнату через открытое окно. Оно было завернуто в камень и…
– А раньше его там не было? Когда вы осматривали комнату сына в первый раз?
– Нет. Во всяком случае, мы его не заметили.
– Но мы смотрели не очень хорошо.
– То есть оно могло быть там и раньше?
– Могло.
– Ага, – подняла указательный палец вверх Кира. – Знаете, что я думаю? Я думаю, что у вашего Кости есть какой-то знакомый, который и научил его этому фокусу. Уйти, спрятаться, а письмо подкинуть тем или иным способом.
– Но что же нам делать? – простонала Джоан. – Как вернуть сына? Где он может быть?
– Первым делом надо пойти в полицию.
– Нет! Никогда!
– Тогда надо найти этого мужчину, с которым видели вашего сына незадолго до исчезновения. Вы знаете, кто это может быть? Может, какой-то его близкий друг или даже родственник?
Судя по тому, как переглянулись супруги между собой, версия у них была. Но почему-то вслух они ее озвучивать не торопились и отрицательно помотали головами.
– Учтите, если вы хотите, чтобы мы помогали вам, вы должны быть с нами откровенны, – предупредила их Кира.
– Полностью откровенны, – солидарно с ней добавила Леся.
Джоан со Славой снова переглянулись. И наконец Джоан нерешительно произнесла:
– Раньше, еще до своего отъезда в Россию, Костя ходил в один дом… Но это было больше года назад! Я уверена, он уже забыл дорогу туда!
– И что это за дом?
Джоан смутилась еще больше.
– Просто дом, – пробормотала она, кинув взгляд в сторону свекра со свекровью. – В нем живут люди.
– Но Костя ходил к кому-то конкретному в этом доме?
Читать бесплатно другие книги:
