Скажи прошлому «прощай» Любимова Ксения

Она несколько минут шевелила губами, а потом воскликнула:

– Точно! Вы похожи на одного актера. Скорее всего, ваше поколение с ним незнакомо, но я его помню очень хорошо. Тем более что и фильмы были сняты по романам моей любимой писательницы.

– И на кого же он похож? – полюбопытствовала Мариша.

– Не помню, как зовут актера, но играл он Эркюля Пуаро. Слышали когда-нибудь о таком сыщике?

Мариша прыснула, а Женя покатилась со смеху. Даже Эрик усмехнулся в усы, но тут же снова стал серьезным.

– Что смешного я сказала? – строго спросила Валентина Ивановна. – Или вас рассмешило имя? Классику нужно читать, дети мои, тогда и ржать, как сивые мерины, не будете.

– Мы по другому поводу смеемся, бабушка, – вытирая с глаз слезы, пояснила Женя.

– Да? Интересно послушать, что это за повод такой.

– Эрик, – Женя ткнула пальцем в сыщика, – мужчина, который тебе понравился, на самом деле имеет отношение к великому Эркюлю Пуаро. Он его внук.

– Кто? Он? – она нахмурилась и сжала губы. – Что вы мне голову морочите!

– В самом деле! Самый настоящий внук.

– Откуда же он взялся? – Бабуля надела очки, которые нащупала в кармане, и снова попыталась разглядеть сыщика. – Нет, все равно не вижу, будь неладны эти глаза! Вы живете в России? – обратилась она к Эрику.

– Да, – улыбнулся тот. – Моя бабушка не захотела обременять деда потомством и вернулась на родину. А он остался в Бельгии.

– Какая прелесть! – с придыханием воскликнула бабуля. – Какая романтика!!! И чем вы здесь занимаетесь?

– Не поверите, но я – сыщик.

– Сыщик!!! Боже, дайте же мне вашу руку! Я должна почувствовать вашу энергетику. Светка, вот мужик так мужик. А ты нашла себе какого-то Сеньку.

Мариша, сидя на стуле около окна, с умилением поглядывала на эту сценку. Ей стало совершенно понятно, в кого пошла Светлана. Очевидно, в их семье любили театральные эффекты. Интересно, а другая сестра такая же?

– Молодой человек! – торжественно произнесла Валентина Ивановна. – Я бесконечно счастлива, что могу принять вас в этом скромном, лишенном всяких удобств доме. Но такова уж моя судьба! Я готова на лишения, лишь бы мои родные люди были рядом со мной! – Она перевела дух и продолжила. – А вы знаете, что вместе с нами живет моя сестра с кучей родственников? Наш дом теперь похож на общежитие. А что я могу с этим поделать? Им негде жить, пришлось пустить. С тех пор и ютимся по углам. Но ведь в этом и заключается счастье, правда?

«Жаль, что нет Голубева, – хихикнула Мариша, – ему бы фраза про дом лишенный удобств очень понравилась! А кстати, где он? Они же должны были здесь встретиться».

– Я счастлива, что вы пришли познакомиться с бедной, лишенной зрения старухой. Я бесконечно счастлива! – и она воздела руки к небу.

– Вообще-то, мы по делу, – кашлянул сыщик.

– По делу? – в голосе Валентины Ивановны послышались недоверчивые нотки. – Но что может знать такая старуха, как я? Я целыми днями пытаюсь смотреть телевизор, но в итоге только слушаю глупые фразы. А мне так хочется посмотреть на настоящих мужиков.

– Мама! У нас серьезное дело, – вмешалась Светлана.

– Серьезное? – до бабки наконец дошло, что компания пришла не просто так. – Ну, раз так, то я вас слушаю.

– Вы в курсе, что погибли подруги вашей дочери? – поинтересовался Эрик.

– Про Ваську слышала. А кто еще отправился на тот свет?

– Рая. Она сегодня сгорела на пожаре.

– Беда-то какая! – старушка покачала головой. – Жаль молодых, им еще жить да жить!

– А про Василису вы откуда узнали?

– Вероника сказала.

– А как часто вы общаетесь с вашими родственниками?

– С левой половиной?

– Ну, если вы их так называете…

– Левые и есть. У них все не как у людей. Дом сгорел, новое жилье не получили. Хорошо, у нас уголок нашелся. А так бы на улице жили.

– Вы с ними вообще общаетесь?

– А как же? Родственники все-таки! Каждый день раз по пять навещаем друг друга.

– А когда вам Вероника сказала про Василису?

– Когда? – старушка зашевелила губами. – Дня два назад. Да! Так и есть. Вероника прибежала и вывалила на меня эту новость. Не подумала о том, что у тетки сердце больное. Мне нельзя волноваться. А ей хоть бы хны!

Не успела она договорить, как дверь распахнулась, и в комнату влетела молодая женщина лет тридцати.

– Вы слышали новость?! – с горящими глазами проорала она. – Райка сгорела! Прямо у себя дома! Ой! – Она увидела народ и замолчала. – Простите, я не знала, что у вас гости.

– Ничего, Вероника, ты, как всегда, не подумала.

– Я потом зайду! – выпалила она и попятилась из комнаты.

На пороге она немного задержалась и с интересом посмотрела на Эрика.

– Иди, иди, – махнула ей рукой бабуля, и Вероника скрылась за дверью.

«Да что же это такое! – выругалась про себя Мариша. – Что в нем бабы находят? Хоть бы одна прошла мимо. Так нет! Обязательно остановятся да посмотрят. Будто невидаль какая. Даже эта бабуля, которая уже одной ногой стоит в могиле, и то проявила к нему интерес».

– Вот это Вероника, – пояснила Валентина Ивановна.

– Я так и понял, – кивнул Эрик и добавил: – Информация поставлена у вас хорошо.

– Не жалуемся! – усмехнулась она. – У меня здесь одно развлечение – поболтать да посплетничать. Вот Ника и старается. Так что у вас за дело?

– Нам бы не хотелось вас волновать, все-таки у вас больное сердце, – начал сыщик.

– У кого больное сердце? – удивилась Валентина Ивановна. – Кто вам об этом сказал?

– Я так подумал, – усмехнулся сыщик.

– Нет, нет, у меня все замечательно. Так что вы хотели сказать?

– Дело в том, что вашей дочери угрожает опасность.

– Светке? – бабуля недоверчиво прищурилась.

– А у вас есть еще дочь?

– Нет, к сожалению, больше господь не дал. А что за опасность?

– Кто-то прислал ей письмо с угрозами.

– Мне эти письма присылали пачками! – махнула рукой Валентина Ивановна. – Популярных людей всегда ожидает что-то подобное.

– Да, но подруги вашей дочери ничем не отличились, а погибли.

– Они тоже получили такие письма? – взгляд бабули сразу стал серьезным.

– Да, получили.

– И что вы хотите от меня?

– Услышать ваше мнение. Кто мог затаить на женщин зло, у кого был повод, чтобы от них избавиться?

– Мне нужно подумать. Так сразу и не скажу. Первая мысль, которая приходит на ум, – поклонники. Но если вы говорите, что письма получили все три девочки, тогда поклонники отметаются.

– А какая мысль приходит второй? – Эрик пристально посмотрел на старушку.

– Вторая? Не знаю, как вам это понравится, но мне на ум приходят деньги.

– Деньги? – Светлана напряглась. – Какие деньги?

– Самые обычные. Мы богаты, а богатство всегда застилает людям мозги. После нас останется большое наследство, ты не думала об этом?

– Мама! Что ты такое говоришь!

– А что не так? Я права. Я знаю, что права. Взять, к примеру, наших родственников. Они живут просто замечательно. У них большой дом, кусок хлеба с маслом, не нужно ни о чем заботиться. Но тут приезжает Светлана и начинает качать права. Родственники напрягаются – а что, если сестренка уговорит свою дочь, и та выгонит бедных родственников на улицу? Куда они пойдут? Не лучше ли потихоньку отправить сестренку на тот свет и жить спокойно? А там, глядишь, Женечка и денежками поделится…

– Бабушка! – на этот раз не удержалась Женя.

– Что бабушка, что бабушка! – возмутилась Валентина Ивановна. – Меня спросили, что я думаю, я и ответила.

– Вы и в самом деле считаете, что ваши родные способны на убийство? – приподнял брови сыщик.

– Откуда мне знать! – раздраженно ответила она. – Жизнь научила меня, что всегда нужно ожидать самого худшего. Хотя на деле все получается не так плохо, как я думаю.

– Кому именно вы не доверяете?

– Я всем доверяю, но до поры до времени.

– Хорошо, я задам вопрос по-другому. Кого бы вы могли заподозрить в этом преступлении?

– Свою сестру я отметаю однозначно. Во-первых, мы с ней обе старухи, плохо видим и еще хуже передвигаемся. Племянницы? Тоже нет. Я их знаю с детства, и обе они никаких хлопот никогда не доставляли. А вот про их мужей ничего сказать не могу. Они не очень-то уделяют мне время. Так, забегут раз в полгода.

– Кто получает наследство, если вы погибнете? – Эрик перевел взгляд на Светлану.

– Да у меня и нет ничего… Так, копейки.

– Копейки, это сколько?

– Что-то около миллиона в рублях, да автомобиль. Деньги перейдут к Жене, а машину я обещала Арсению.

– Вы в курсе этого? – теперь он задал вопрос Евгении.

– Да, мама говорила.

– Вам не обидно, что такой автомобиль получит посторонний человек?

– Нет! Что мне с ним делать, солить, что ли? А те копейки, которые есть у мамы, никого не прельстят. Это же мелочь. Было бы из-за чего поднимать шум.

– Кому как! – вдруг подал голос парень. – Кому-то и сто тысяч покажутся большими деньгами.

– Вы себя сейчас имеете в виду? – насмешливо спросил сыщик.

– Что вы! – вспыхнул тот. – Мне деньги Светланы ни к чему. Я ее люблю. Понимаете? Мне нужна она, а не ее автомобиль. Если я захочу, она меня и так на нем покатает.

– Так, здесь все понятно! – заявил сыщик и решительно поднялся с места. – К вам я еще загляну, – сообщил он Валентине Ивановне, – а пока познакомлюсь с вашими родственниками.

– Вас проводить? – Женя с готовностью направилась за сыщиком.

– Да, а Светлану я бы попросил остаться.

– Я и сама не собиралась, – пожала она плечами. – Сестренки меня не очень жалуют, хотя и улыбаются каждый раз, когда видят. А что им остается? Живут в моем доме, значит, нужно соблюдать приличия.

– Пойдемте, – кивнула Евгения и быстро пошла из комнаты. – Если зимний сад не закрыт – пройдем по второму этажу, – сообщила она, направляясь по коридору.

– В вашем доме два входа на другую половину? – уточнил Эрик.

– Да, первый – через зеркальную прихожую, а второй здесь. Прошу вас!

Она раскрыла двери, и Мариша ахнула от восхищения. В огромном помещении со стеклянной крышей стояли горшки и кадки с самыми разными растениями. Здесь были и дивные цветы, и зеленые пальмы под потолок, и множество других растений, которых Мариша никогда раньше и не видела. Все это великолепие источало приятный аромат и радовало глаз.

«Фитодизайн, вот как это называется, – пришло на ум Марише слово, недавно прочтенное в каком-то рекламном проспекте. – Интересно, кто эту красоту наводит? Цветы – весьма прихотливые организмы». У самой Мариши никогда не получалось ладить с ними. Стоило ей только забыть их полить или переставить с места на место, как они тут же вяли, желтели, чахли.

В итоге Мариша плюнула на это занятие и раздала все цветы подругам. Удивительно, но цветочки тут же поднимали свои головки, оживали и начинали вторую жизнь. Пару раз Мариша пыталась забрать цветы обратно, но ничего хорошего из этого не получалось. Цветы опять начинали хиреть, и девушка спешно относила их обратно к новой хозяйке. В итоге решив, что ее аура никак не совпадает с биополем растений, она успокоилась.

Зато совершенно обратная ситуация наблюдалась с уже срезанными цветами. Розы, хризантемы и другие цветы могли стоять неделями, хотя Мариша иногда элементарно забывала сменить им воду.

– Сколько вы платите за такую красоту? – спросила Мариша, придя в себя от пережитого впечатления.

– За цветы, что ли? Нисколько! Это Вероника любительница. Сначала она около дома возилась в земле, а потом папа сделал зимний сад, купил цветы. Так что теперь ей занятий хватает на целый день. Нравится?

– Я в восторге!

– А мы уже привыкли. Хотя поначалу бегали сюда по несколько раз на день. Даже мама одобрила. А добиться этого, поверьте мне, весьма нелегко.

Компания быстро прошла через сад и оказалась у второй точно такой же двери, ведущей, по всей видимости, на другую половину дома. Женя нажала на ручку, и дверь открылась.

– Вот здорово! – обрадовалась она. – Не нужно идти по первому этажу.

Они прошли по коридору и очутились в большой комнате. Очевидно, это была гостиная. В центре стояло несколько диванов, образующих собой полукруг, вдоль стены тянулись шкафы с книгами, а на одной из стен висел огромный плазменный телевизор. На диване, мирно поглядывая фильм, сидела старушка, как две капли воды похожая на Валентину Ивановну. Мариша даже остановилась и захлопала глазами. Но тут Женя обратилась к старушке, и наваждение исчезло.

– Бабушка Аня! Ты меня слышишь?

– Слышу, не глухая, – тут же отозвалась та, поворачивая голову к двери.

Бабуля и впрямь была очень похожа на свою сестру, но в ней не было того огонька, который искрился в Валентине Ивановне. Губы бабули были плотно сжаты, и Мариша сразу решила, что эта женщина не такая открытая, как ее сестра. Скорее всего, она занудная и неинтересная. Что ж, так часто бывает среди родственников. И даже тот факт, что они двойняшки, не меняет дела.

– Кого притащила? – слепо вглядываясь в компанию, поинтересовалась баба Аня.

– Это сыщик, – пояснила Женя. – А кто еще дома? Эрик хочет со всеми поговорить.

– Только сыщиков нам не хватало! – фыркнула она и отвернулась.

– Я пойду поищу остальных, – сказала Женя, не обращая внимания на бабку. – А вы пока располагайтесь.

Мариша аккуратно присела на краешек дивана. Эрик опустился рядом.

– Вы по поводу Валерки? – вдруг спросила бабка.

– А что с Валеркой? – осторожно поинтересовался Эрик.

– Так у его друга машину угнали, и он проходил свидетелем по этому делу.

– Какую машину?

– А я знаю? Машину с четырьмя колесами и рулем. А разве они еще какие-то бывают?

– Да нет, все именно такие, – усмехнулся сыщик.

– Сам не знает, чего хочет, а спрашивает, – проворчала бабка.

– А когда угнали машину?

– На днях… Друг уезжал в командировку, а машину оставил около дома. Приезжает, а машины нет. Он бросился искать, а тут ему из полиции позвонили. Сказали, что машина нашлась. Кто-то, мол, ее угнал.

Мариша поймала взгляд Эрика и выразительно на него посмотрела. Он тихонько кивнул.

– А что с этой машиной? Что-то не так?

– Мы не по поводу машины, – произнес Эрик. – У нас другой вопрос.

– А… Тогда я вам не помощница. Сидите тихо и не мешайте смотреть телевизор.

– Вот, я всех привела! – раздался энергичный голос Жени, и бабка недовольно скривилась.

– А что случилось? – почти испуганно поинтересовалась девушка, которую они совсем недавно видели.

«Вероника», – вспомнила Мариша и с интересом принялась рассматривать Жениных родственников. Обе сестры были очень похожи друг на друга. Вероятно, сказывалась наследственность. Однако Вероника была симпатичнее Розалии. В Веронике было больше жизни, что ли. Она напоминала Валентину Ивановну. Их объединяла живость натуры. В то время как Роза была похожа на мать. Те же плотно сжатые губы и настороженный взгляд.

– А в чем, собственно, дело? – поинтересовалась она. – Мы ничего такого не сделали.

– Ничего не случилось, я просто хочу поговорить, – уверил ее сыщик. – Да вы присаживайтесь.

– Места другого не нашли… – проворчала Анна Ивановна. – Как будто в доме комнат мало.

– Я тебе мешаю, баба Аня? – Женя приподняла брови. – Конечно, жить с родственниками в одном доме непросто. Куда лучше иметь собственное жилье, не правда ли? Уехал, и все! Никого не видишь, никого не слышишь!

– Да я ж не про тебя говорю, Женечка! – совсем другим голосом заговорила бабка. – Ты хоть целый день сиди. Я так, в общем…

– Значит, мы тебе не мешаем? – уточнила она.

– Нет, конечно! Говорите, о чем нужно! – с улыбкой крокодила добавила бабуля.

– Спасибо, – кивнула Женя и обратилась к сестрам: – Это сыщик, он расследует гибель маминых подруг. И заодно пытается уберечь ее от той же участи.

– Что ты имеешь в виду? – испуганно спросила Вероника. – Разве Свете что-то угрожает?

– Я думаю, да, – хмуро ответила Евгения. – Боюсь, что гибель Васи и Раи не была случайной.

– Не может быть! За что же их убили? – девушка перевела взгляд на сыщика.

– Пока сложно сказать, – пожал он плечами. – Расследуем, собираем информацию… Слишком мало данных, чтобы делать какие-то выводы. Пока напрашивается два мотива – месть и наследство.

– Месть? – удивилась Розалия. – Я могла бы понять, если бы мстили Светке – ей есть за что. Но при чем тут девочки?

Эрик пожал плечами.

– А что с наследством? – перебила сестру Вероника. – И при чем здесь мы?

– Объясняю, – Эрик поудобнее уселся на диване. – Всегда есть люди, которые что-то выгадывают от смерти обеспеченного человека. Вы – Светланины родственники. А значит, можете претендовать на часть наследства в случае ее смерти.

– То есть как это можем? – встряла Розалия. – А завещание? Мы там никак не фигурируем. Вот после Жени нам вполне может что-нибудь перепасть. Но Женька молодая, так что мы ничего и не ждем.

– А разве нам после Светы ничего не достанется? – удивилась Вероника. – А я считала, что все родственники должны получить поровну.

Розалия закатила глаза.

– Ника, ты как с луны свалилась. Есть завещание, а значит, мы получим деньги только в том случае, если нам их кто-то оставит.

– Как несправедливо, – надулась та. – Мы ведь родственники!

– Жизнь вообще не справедлива! – вставила бабка, до сих пор делающая вид, что не слушает разговор. – Разве честно, что Валька ширится-топырится в таких хоромах, в то время как мы лишились жилья! – и она сердито фыркнула.

Мариша изумилась. Интересно, старуха нормальная или только притворяется? Вообще-то они всей семьей живут в ее доме, пользуются всеми благами и ее же упрекают! Нет, некоторые люди поистине неподражаемы в своей логике!

– Мама! Прекрати! – устало сказала Розалия.

– А что я такого сказала? Разве это неправда? И дом сгорел, и новый не дали.

– Мама, не о том сейчас речь! Посиди молча, пожалуйста!

– Я могу вообще с вами не разговаривать, – надулась она, – больно нервные все стали.

– Я так и не понял, зачем вы приехали? – вдруг подал голос единственный мужчина, оказавшийся в компании Жениных родственниц.

– Вас как зовут, простите? – поинтересовался сыщик.

– Это Валера, муж Розы, – пояснила за него Евгения.

– Я так понимаю, в этой половине дома есть еще один мужчина?

– Да, Глеб, но его сейчас нет дома. Он уехал к родственникам. Они живут в другом городе. Мама у него болеет, а папа инвалид. Он часто уезжает, помогает им по дому.

– А как же верная супруга? – усмехнулся Эрик. – Вы не сопровождаете мужа?

– Нет, – фыркнула Вероника, – я считаю, мужику нужно давать свободу. Не стоит таскаться за ним хвостиком. Да и его обязанности я за него выполнять не собираюсь.

– Не надо заливать! – хихикнула Роза. – Все и так знают, как вы с его мамочкой любите друг друга. Она-то мечтала держать сыночка при себе. А он мало того, что женился, так еще и уехал жить в другой город!

– Как глупо! – вырвалось у Мариши. – Разве можно построить за ребенка его жизнь?

– Материнская любовь страшна! – с умным видом заявила Розалия. – Матери портят мальчиков. Сначала собирают за них игрушки, потом оберегают от одноклассников, дома не позволяют притрагиваться к посуде или пылесосу и получают результат – к двадцати годам формируется ленивый, самодовольный, ничего не умеющий кабан!

– И Глеб такой же?

– Почти, – кивнула Роза. – Когда они познакомились с Никой, он считал, что все женщины должны носить его на руках и сдувать с него пылинки. Хорошо, что ему было всего семнадцать, когда он попал к нам в руки. Ника живо его пообломала. Правда, он сначала сопротивлялся, даже хотел сбежать обратно к маме.

– Значит, мама недовольна и постоянно призывает сына к себе, – усмехнулся Эрик. – Что ж, очень знакомая картина. Он один ребенок в семье?

– Можно считать и так, – кивнула Вероника.

– Что это значит? – приподнял брови сыщик.

– У мамы Глеба очень долгое время не было детей. Она лечилась, ходила по бабкам, а потом плюнула и взяла мальчика из детдома, под опеку. Взросленького уже. А через год узнала, что забеременела. Сначала она обрадовалась и решила растить обоих детей, как родных, но когда Глеб родился и стал подрастать, то поняла, что не сможет любить того ребенка так же, как и собственного сына. И отдала мальчишку какой-то дальней родственнице. В общем, ее можно понять, появился поздний ребенок, любимый, желанный… В итоге чужого мальчишку сбагрила, а этого набаловала своей заботой. Сначала маменька устраивала скандалы по поводу Вероники, – мол, не такая невестка ей была нужна, а сейчас поступает умнее, призывает к себе по каждому поводу. Типа, больна она неизлечимо. Скажу вам честно, я считаю, что его мамаша всех нас переживет. А Глеб думает, что она, бедняжка, мучается неимоверно, и едет к ней по первому же зову.

– А сколько же лет Глебу? – поинтересовалась Мариша.

– Двадцать восемь. А моему Валерке сорок. Я считала, что они подружатся, и мы станем вместе проводить время, справлять праздники. А они все чего-то делят. Вот только ума не приложу, что именно. В итоге у нас дома каждый раз бои не на жизнь, а на смерть.

– Больно умный ваш Глебка! – проворчал Валера. – Молодой, да ранний. Я, между прочим, работаю. А он живет за счет Жени.

– Неправда, у него есть сбережения! – вступилась за мужа Вероника.

– Интересно, как он их насберегал? – хмыкнул мужик. – Может, у него какая особая работа есть? Ты говоришь, что он едет к маме, а он, может, ночами совсем в другом месте пропадает!

– Прекрати, Валера, – спокойно сказала Ника. – Ты же все прекрасно знаешь. Зачем опять наводить тень на плетень?

– А вы где работаете?

– В ее компании, – Валерий кивнул на Женю. – Ее папанька меня туда устроил. Я его заместитель по транспортным вопросам.

– А у какого друга вы были свидетелем по поводу угона машины? – вдруг спросил Эрик, не давая Валере опомниться.

– Кем был? – он покраснел, пытаясь понять, о чем его спрашивают.

– Говорят, у вашего друга угнали машину, – четко повторил сыщик, – а вы были свидетелем этого преступления. Так?

– Нет, все совсем не так было, – протянул он, стараясь сосредоточиться.

«Он тугодум, – решила Мариша, видя, как Валера пытается понять, что ему нужно говорить. – Таких людей надо спрашивать неожиданно. Тогда можно получить правдивую информацию».

– А как?

– Я приехал из командировки, а тут друг звонит. У меня, говорит, угнали машину. Съезди со мной в полицию. Я говорю, мол, только что приехал, даже не переоделся. А он просит, говорит, что одному ему несподручно. Ну, я сел в машину и покатил по указанному адресу.

– Куда вы ездили?

– Не помню уже. Улица какая-то. А на ней его машина. Вся разбита, колеса спущены. Друг расстроился, а что поделаешь? Хорошо, вообще нашли.

– Когда это было? – спросил Эрик.

Валерий быстро посмотрел на жену и пожал плечами:

– Не помню уже. На днях.

– Я ведь могу уточнить и еще раз поговорить с вами по этому поводу.

– Три дня назад, – неохотно сообщил Валерий.

Розалия стрельнула на мужа глазами, но ничего не сказала. Марише это показалось странным. Не иначе как между супругами не очень радужные отношения.

– Хорош полицейский! – осуждающе заявила Анна Ивановна.

Все дружно повернули к ней головы.

– Сказал, что машиной не интересуешься, а сам все выспросил!