Кулак обезьяны Куликова Галина
— Нет, нет, я все понимаю, но я действительно ненадолго. Макс, почему дверь Рюминых оклеена полосками с печатями? И соседи мне во дворе сейчас сказали, что милиция приезжала, кого-то задержали?
Максим вкратце поведал Светлане о событиях сегодняшнего дня. Только о причинах смерти Виолетты Никодимовны он сказать так и не решился.
— Понятно, значит, на эту семью обрушились все напасти сразу, — очень точно резюмировала услышанное Шелепина. — По крайней мере, милиция разобралась с причинами смерти?
— Разбираются.
— Ну хорошо, — вздохнула Светлана. — Я на завтра взяла отгул, поеду к Лиде. И ей не так одиноко, и вам не мотаться туда-сюда.
— Ей разрешили вернуться домой. Светлана, может быть, вы ее привезете?
— Конечно, Макс, за бабушку не переживайте, я сама с ней договорюсь. Но вы не бросите искать Кристину, правда?
— Почему я должен бросать? Я же Виолетте Никодимовне обещал. Ищу. Оксана мне активно помогает.
— Оксана помогает? Это хорошо.
— Знаете, я почему-то подумал, это вы ее вразумили.
— Она просто напрашивалась на хорошую взбучку, вот я и прочистила ей мозги. А вы, Макс, вы умница. Я очень вам благодарна, что вы так отнеслись к просьбе Виолетты. Она в последнее время была самым дорогим для меня человеком. Давайте исполним ее последнюю волю и найдем Кристину. Хотите, я тоже буду вам помогать? Дайте слово, что подключите меня к поискам, как только это понадобится.
— Обязательно.
Оксана долго не брала трубку, но в конце концов все-таки откликнулась.
— Ты была права, — сразу же признался Максим. — Приходила Светлана Шелепина, задавала вопросы.
— Так это она теперь ведет расследование?
— Не глупи, ведь убили ее ближайшую подругу, а другая подруга — на даче под подпиской о невыезде.
— Как убили? — потрясенно спросила Оксана. — Виолетту Никодимовну убили? И ты молчишь?!
— Я как раз собирался рассказать.
— Светлане уж точно рассказал!
— А вот и нет, ничего я ей говорить не стал, тем более про убийство. Вообще не телефонный это разговор, давай встретимся.
— Может быть… Может быть, ты придешь ко мне?
Ее голос совершенно явно дрогнул. «Наши отношения для нее имеют значение!» — немедленно догадался Печерников. Кровь бросилась ему в лицо.
— Да, конечно, — поспешно согласился он. — Мне еще нужно показать тебе визитницу Кристины. Я ее только недавно обнаружил.
Через полчаса Максим уже был у Оксаны. Она провела его на большую уютную кухню и усадила на узкий мягкий диванчик, собрав в стопку разбросанные повсюду страницы. Пока она накрывала на стол, Печерников взял один листок и стал читать.
— Сильно, — сказал он минут через пять. — Откуда это у тебя?
— Новое начальство снабдило. Я весь вечер это изучаю, чтобы завтра встретить рабочий день во всеоружии. Наслаждайся.
— «Тип «Педант», — читал Максим. — Сдержан, корректен, внешне аккуратен. Недоверчив до крайности, весьма придирчив. Ищет недостатки, старается во все вникнуть. С таким покупателем необходимо быть крайне обходительным, вежливым, любезным. Подробно отвечать на все возникающие вопросы. Создавать впечатление полной искренности. Тип «Боец» — агрессивен, решения принимает быстро, не терпит даже легкого нажима. С таким покупателем надо быть очень внимательным, но твердым. Не раздражаться, спокойно доносить до него нужную информацию».
— Курс молодого бойца, — констатировал Печерников, откладывая листы в сторону.
— Точнее — курс психологической обработки покупателей тире лохов. Ладно, оставим в покое мою печальную участь. Все готово. Садись пей чай и рассказывай.
Максим послушался. Ему было хорошо в ее доме. Чистота и простор всегда производили на него приятное впечатление, позволяли расслабиться и дышать полной грудью. Кроме того, здесь, на кухне, было множество красивых вещичек, приятных даже мужскому глазу. И самым приятным зрелищем, конечно, была сама Оксана.
Выслушав Максима, она озадаченно покачала головой.
— Дело разрастается как снежный ком. Как считаешь?
— Худо то, что мы не знаем, одно ли это дело или два разных.
— То есть связаны ли исчезновение Кристины и смерть Виолетты Никодимовны?
— Именно.
Чем более серьезной становилась Оксана, чем больше она волновалась, тем больше Печерникову хотелось ее поцеловать. Конечно, это желание накатило на него не в первый раз. Но раньше не было подходящей обстановки, да и Оксана никогда не позволила бы ему… А сейчас, интересно, позволит?
— Максим. Ты думаешь о чем-то постороннем.
— Прости. Так о чем я говорил? Ну, да… Смерть Виолетты Никодимовны мы расследовать не можем. Поэтому продолжим поиски Кристины. Если мы решим эту задачку, возможно, найдется ключик и к другому преступлению.
— Значит, ты все-таки думаешь, что это одно и то же дело.
— Конечно, думаю. Сначала исчезает внучка, потом убивают бабушку, с которой она вместе жила… У тебя какие ближайшие планы?
— Завтра буду работать ловцом человеческих душ. Точнее — кошельков.
— Удачной охоты. Ну а я займусь списком мест, где часто бывала Кристина, да еще людьми, чьи визитки я сегодня обнаружил. Ты посмотрела визитницу?
— Посмотрела, но ничего интересного не нашла.
— Надеюсь, что-нибудь интересное рано или поздно все же всплывет, — ответил Максим.
Он ушел, так и не решившись на поцелуй. И потом полночи мучился, расценивая свое поведение как трусость. «Нет, я поступил правильно, — ворочаясь с боку на бок, думал он. — Поцелуй — это первый шаг в любовную пропасть. А мне сейчас никак нельзя сорваться с тропинки».
Бублейников открыл один глаз и попытался осмотреться. Из этого ровным счетом ничего не получилось, так как сектор обзора оказался слишком мал. Он увидел лишь кусок обоев, коричневый плинтус, серые клубки пыли вдоль него, собственный клетчатый тапочек и рыжего таракана, спешащего по каким-то своим тараканьим делам. Второй глаз Бублейникова был прижат к паркету, и открывать его было бессмысленно. Повернуть голову так, чтобы видели оба глаза, не было сил.
Проводив завистливым взглядом таракана, который мог вот так спокойно идти, куда пожелает, Ленечка сделал осторожную попытку встать на ноги.
«Сначала подтянуть ноги, — прорабатывал он схему подъема собственного тела с пола прихожей. — Потом встать на четвереньки, потом опереться на стену, потом…» Все, что в теории выглядело солидно и убедительно, на практике оказалось невыполнимым. В итоге Бублейников все-таки встал на ноги, но таким сложным способом, что сам поразился. Со стороны он напоминал муравьеда, штурмующего Пизанскую башню.
Добравшись до ванной, он сунул голову под струю холодной воды и стоял так минут десять. «Дубинка или электрошокер, дубинка или электрошокер», — повторял он как заклинание. Поборов слабость, он осмотрел себя в зеркале, затем осторожно ощупал. Никаких следов на теле не обнаружил, зато на голове была огромная шишка. Значит, все-таки дубинка или что-то похожее.
Бублейников нетвердыми шагами прошел в комнату и обнаружил, что там все перевернуто вверх дном. Кроме того, по полу в коридоре были разбросаны его вещи — бумажник, документы на машину, ключи. Кто-то вытащил все это из карманов. То есть пока он был без сознания, его обыскали. Ленечка хотел поправить сдвинутую с места полочку для обуви, но что-то ему помешало. Наклонившись, он увидел, что это короткая резиновая палка с шариком на конце. Он взял ее и взвесил на ладони — увесистая штучка, такой могли вообще убить. Видимо, когда нападавший обыскивал его, он положил дубинку рядом, а та откатилась под обувницу. И потом он ее не нашел. Или просто забыл!
Бублейников вернулся на кухню, сварил кофе и сел за стол, обхватив пострадавшую голову руками. Сейчас ему хотелось одного — ни о чем не думать. Однако думать было необходимо. Что теперь делать? После кофе боль немного отпустила и пришло долгожданное решение. Если до нападения он сомневался, идти в милицию или нет, то сейчас ясно понял: никуда он не пойдет. Все, что происходит с ним в последнее время, напрямую связано с Дымовой. Вокруг старухи творятся какие-то темные дела. И в них замешана либо она сама, либо люди, которых она знает. Обязательно должна знать. Та женщина по телефону сказала — он перешел черту. Может быть, сегодняшний инцидент — это наказание? За то, что он перешел черту.
Значит, он срочно должен понять, что это за черта и кто ее начертил. Бублейников был зол и полон решимости. Ни о каком переезде к родителям не может быть и речи, он демонстративно будет жить у себя дома! Если он не тряпка, а действительно профессионал своего дела, то обязательно распутает эту историю. Сотни журналистов проводили успешные расследования, почему же он не в состоянии? Ведь в гороскопе ясно написано — он может достичь успехов в журналистике. Вероятно, именно теперь судьба предоставляет ему шанс. Итак, Дымова. Для начала он составит на нее досье и выкопает все, что только можно. Найдет скелеты в шкафу и предъявит старухе, когда она придет в себя. Интуиция подсказывала — что-то во всей этой археологической истории было не так, чьи-то интересы здесь серьезно пересеклись.
Одно было хорошо: про потусторонние силы можно было больше не думать — они не дерутся резиновыми дубинками.
«Интересно все-таки, что у меня искали? — думал Ленечка, наводя порядок в комнате. — Вроде бы ничего не пропало». Внезапно он замер — а где его ноутбук? Потом вспомнил, что, собираясь переезжать к родителям, оставил его в машине. Схватил ключи и бегом бросился вниз. Припаркованная у соседнего дома машина стояла на месте. В багажнике мирно лежал компьютер, в бардачке — диктофон и фотоаппарат. Машину не обыскивали: то ли не успели, то ли не догадались. А может, просто не нашли.
Убравшись в квартире, Бублейников первым делом позвонил своему знакомому, который был асом архивного дела, а сейчас работал в одном из крупнейших государственных архивов. Получив от него все необходимые рекомендации, Ленечка набрал телефон Рогова и попросил о встрече в ближайшее время.
— Но сейчас уже почти ночь, — заметил Рогов.
— Семен Афанасьевич, тогда завтра утречком можно?
— Вот приспичило тебе, — проворчал Рогов, но согласился встретиться в десять утра.
Теперь надо было срочно садиться за рукопись — работу над книгой никто не отменял, что бы там ни происходило.
Странно, но в невероятно взвинченном состоянии, с гигантской шишкой на голове Бублейников вдруг ощутил прилив творческой энергии. Он просидел над рукописью всю ночь, изредка взбадривая себя чашечкой крепчайшего кофе. К семи утра первая глава была закончена, и Ленечка удовлетворенно откинулся в кресле. Он решил немного подремать, потому что день предстоял напряженный. Сначала сон не шел, но потом ему приснилось, что в его родную газету назначен новый главный редактор — Оксана Лебедева. Она вызывает его в кабинет и просит написать заявление об уходе по собственному желанию. «Я этого совершенно не желаю!» — кричит Ленечка в отчаянии. «Этого желаю я», — непреклонно и холодно говорит новый главный редактор и закуривает тоненькую сигаретку. «Но почему?!» — жалобно спрашивает Бублейников. «Потому, что я не люблю тебя!» — отвечает Оксана с усмешкой.
Звонок мобильного заставил Ленечку подскочить в кресле. Он глянул на часы — половина восьмого. Интересно, кто это в такую рань? Он посмотрел на дисплей и недоуменно поднял брови — звонила Надежда Валерьевна, племянница Дымовой. Неужели Ольга Святославовна оклемалась и готова с ним встречаться? А может, наоборот — пришла в себя и теперь не желает иметь с Бублейниковым никаких дел! Возьмет, например, и потребует, чтобы рукопись передали другому литературному редактору. А что, это в ее стиле.
— Здравствуйте, — раздался в трубке напряженный голос. — Это Надежда Валерьевна.
— Доброе утро, Надежда Валерьевна, — приветливо сказал Бублейников. — Спасибо, что позвонили. Надеюсь, Ольге Святославовне лучше?
— Я звоню вам сказать, что тетя сегодня рано утром умерла. Позвоните мне завтра, я скажу, когда похороны. Вы же захотите проводить ее в последний путь?
— Да, — едва выдавил из себя Ленечка. — Примите мои соболезнования…
— Позвоните. И еще. Тетя писала вам письмо, только я пока не разбирала ее вещи. Напомните мне, а то я могу забыть. И пожалуйста, не бросайте работу над книгой. Ольга Святославовна очень хотела, чтобы книга обязательно была напечатана.
Бублейников медленно опустился в кресло и вяло подумал: «В боксе это называется — глубокий нокаут». Что изменит уход Дымовой? Как ее смерть повлияет на дальнейшие события? Что теперь предпримут неизвестные злоумышленники? Мрак и неизвестность окружали Бублейникова. Тем не менее он решил идти до конца и намеченные на сегодня встречи не отменять.
Беседа с Роговым принесла первую удачу — тот назвал Бублейникову фамилии нескольких людей, с которыми стоило переговорить. Разумеется, ни о каких журналистских расследованиях Ленечка не заикался — прикрытием служила работа над рукописью. Это была солидная, причем совершенно официальная версия.
— Что, зацепил я тебя своим рассказом? — поинтересовался Рогов, покровительственно глядя на Бублейникова. — Дарю. Вам, молодым, карты в руки. Копайте историю, это всегда полезно. Кое-что сегодняшним днем прорастет.
Смысла последней фразы Ленечка не понял, но вежливо улыбнулся.
— Жаль Дымову, хорошая была тетка. Не женщина — кремень. И настоящая ученая, таких сейчас мало. Но и судьба ей выпала — не приведи бог.
— Семен Афанасьевич, не осталось ли у вас координат того энкавэдэшника, который про Дымову рассказывал?
— Так он же давно умер, этот Гринберг, — удивился Рогов. — Я тебе говорил.
— Ну, я с родственниками пообщаюсь. Может, они чего знают.
— Это вряд ли. Но так и быть. Дам я тебе адрес одного человека — тоже из бывших сотрудников. Меня с ним тогда как раз Гринберг свел, но я уже не стал с ним разговаривать. Напиши письмо. Если еще жив, то ответит, тогда съездишь к нему.
— Давайте мейл.
— Какой мейл, Ленечка? Обычное письмо, по почте. Не электронной.
— Так это же сколько времени пройдет? — ужаснулся Бублейников. — А что, мобильного у него нет?
— Не забывай, это люди первой половины прошлого века, они про твои мобильные телефоны и компьютеры знать ничего не желают. А этот еще и в деревне живет. Поэтому пиши.
— Я лучше к нему поеду, давайте адрес.
— Но без предупреждения неудобно…
— Ничего, я аккуратно. На вас ссылаться не буду. Я правильно все понял?
— Молодец! — одобрительно молвил Семен Афанасьевич, доставая старую, потрепанную записную книжку. — Кстати, я еще дам тебе телефоны двух полезных людей. Позвони. Я уверен, они кое-чего знают про Дымову, попробуй их разговорить.
Выйдя на улицу, Ленечка решил немного прогуляться. Его радовало, что появились первые зацепки. Кроме того, многообещающей представлялась работа в архиве, где вполне могли отыскаться нужные документы. Во всяком случае, такой шанс был, в этом его уверил приятель-архивист. Размышляя, он незаметно дошел до ближайшей станции метро. Пробираясь сквозь толпу спешащих по делам людей, вдруг услышал где-то сбоку знакомый голос. Бублейников, как локатор, повернулся на звук и не поверил своим глазам. У входа в стеклянный павильон стояла Оксана Лебедева с планшеткой в руках и что-то горячо втолковывала двум растерянным теткам деревенского вида в цветастых платьях. Подойдя ближе, Ленечка увидел, что у ног Оксаны стоит клетчатая сумка на молнии, которыми обычно пользуются рыночные торговцы, а на груди сверкал огромный бэджик с надписью «Ты хочешь счастья? Оно уже здесь!»
Через пять минут Оксана с торжественным видом вручила теткам какие-то белые коробочки, а те, растерянно хлопая глазами, достали кошельки. Когда покупательницы удалились, Бублейников вплотную подошел к Оксане и страшным голосом спросил:
— Что все это значит?
Девушка подняла глаза и, увидев Ленечку, весело улыбнулась:
— Ого! Вот это кто! Рада тебя видеть. Выглядишь ужасно. У тебя неприятности?
Она не смутилась, не покраснела от досады или злости. Она вообще не выказала никакого волнения. Словно они назначили здесь свидание и вот наконец встретились.
— Зато ты выглядишь прекрасно, — выпалил Бублейников. — С клетчатой сумкой и дурацкой табличкой. Вот ради этого ты бросила журналистику? Ведь это…
Бублейников от негодования на мгновение потерял дар речи, чем моментально воспользовалась Оксана.
— Послушай, Ленечка, я ужасно занята. Не мешай мне. Если хочешь, поговорим позже. И не надо на меня так гневно смотреть, я делаю спецрепортаж о сетевом маркетинге.
Ее ответ мгновенно успокоил Бублейникова.
— Серьезно? Для кого? Могла бы и для нас сделать.
— Это пока секрет, но я тебе позвоню, хорошо? А ты чего мрачный? Эй, да у тебя шишка на голове, аж волосы топорщатся!
В ее голосе Ленечке послышалось участие. Ему вдруг очень захотелось поделиться с милой его сердцу девушкой своими горестями, попросту — поплакаться на ее хрупком плечике. И еще он подумал, что Оксана вполне может дать ему полезный совет. А еще лучше — помочь в его расследовании. Отличная идея!
— Оксана, — горячо воззвал он, — ты должна мне помочь! Прямо сейчас.
— Это как-то связано с твой шишкой? — девушка прищурила глаз. — Честно говоря, не знаю. Мне еще вон сколько продать надо.
Она толкнула изящной ножкой грязную клетчатую сумку.
— Если дело в деньгах, я у тебя все куплю! — отважно предложил Бублейников. — Но мне требуется совет. Ты же умный и проницательный человек, я знаю. А еще добрый. И вообще — раненым не отказывают!
— Давишь на жалость? — вздохнула Оксана. — Ладно, давай выберемся из толпы, и ты угостишь меня чашкой кофе. Это будет платой за мою доброту.
Взволнованный Печерников остановился перед знакомой дверью и нажал на кнопку звонка. Перед приходом сюда он звонил Оксане по телефону. Конечно, она была на него здорово сердита, но он пока не знал, насколько.
Дверь открылась, и Максим уже открыл было рот, чтобы произнести заготовленную фразу, но вместо этого получил сильный удар кулаком в солнечное сплетение. От неожиданности он отшатнулся и чуть не упал. И тут же растерянно захлопал глазами, потому что на него грозно наступала раскрасневшаяся Оксана.
— Что, получил, идиот несчастный?! Ты где пропадал?! Ты что, в гроб меня решил вогнать?!
— Да я… Я сейчас все объясню! — растерялся Печерников. Конечно, он ожидал чего угодно, но только не рукоприкладства.
— Объяснишь?! — В голосе Оксаны появились зловещие интонации. — Ты исчез больше чем на сутки! Что я должна была думать?
— Ты должна была думать, что я уехал в такую дыру, где нет вообще никакой связи.
— А если бы со мной что-нибудь случилось? — с чисто женской последовательностью вознегодовала Оксана. — Ты же обещал меня страховать! Вернулся бы, а меня нет! Исчезла, как Кристина…
Максиму сто раз приходила в голову именно эта мысль. И когда он об этом думал, у него от беспокойства начинался форменный нервный тик — до сих пор глаз подергивался. Оказывается, если девушка по-настоящему нравится, ты даже без поцелуев тихо сходишь с ума.
— Если ты не прекратишь драться, — сказал он строгим голосом, — ты не узнаешь мои новости.
— Дурак, — обиженно сказала Оксана и отступила в сторону, давая понять, что ему разрешается войти в квартиру.
— У нас получилась почти семейная сцена, — пробормотал Печерников и шагнул через порог.
Если бы какая-нибудь другая женщина назвала его дураком, он бы ей этого не спустил. Но в данном случае… Очутившись в темном коридоре, он хотел было снять кроссовки, но Оксана каким-то странным образом оказалась ужасно близко. Он почувствовал, как она пылает, и, конечно, не смог удержаться — схватил ее в охапку и сильно прижал к себе. А потом поцеловал.
Они целовались довольно долго, пока, наконец, им не пришла в голову мысль, что для всяких глупостей сейчас не самое подходящее время. Неловко обнявшись, они протиснулись в кухню, и Максим наконец смог заглянуть Оксане в глаза. Он сразу же понял, до чего она из-за него настрадалась.
— Не сердись на меня, — сказал он почти виновато. — Но я тебе все сейчас расскажу, и ты меня точно простишь. Хотя нет, сначала ты мне все расскажешь!
— Тоже мне, начальник называется, — пробурчала Оксана.
У нее были малиновые от поцелуев губы, и Печерников победно усмехнулся. Теперь это его девушка! Вот такая невероятная красавица упала ему прямо в руки. Фантастика!
— Значит, так. — Оксана поудобнее устроилась на диванчике напротив Печерникова. — Есть две новости. Хорошая и просто новость. С какой начать?
— Разумеется, с хорошей.
— Я выяснила, почему Кристина в свое время со скандалом ушла от «белых маркетологов».
— Ну-ка, ну-ка…
— В первый день работы в качестве торгового представителя «великого братства» нас просто инструктировали, накачивали теорией.
— Как же, как же. Покупатель «истерик», покупатель «ворчун», покупатель «урод», — кивнул Максим.
— «Урода» не было, не преувеличивай. Итак, затем я купила на свои деньги товар — эти самые биодобавки. И весь следующий день бегала, как подорванная, по улицам, пытаясь их продать. Скажу тебе честно, не сильно в этом преуспела. Меня оскорбляли, говорили гадости, пытались ударить, обещали отправить в милицию, делали непристойные предложения. Люди, проводившие первичный инструктаж, учили биодобавки почтительно именовать «продукт». С большой буквы «П». Так вот, этого продукта с большой буквы «П» я продала на очень маленькую сумму. К вечеру я совершенно обалдела и четко осознала: если так пойдет и дальше, в ближайшие сто лет на собственную яхту или вертолет я не наскребу. Но гораздо хуже другое — если мотаться по улицам, учреждениям и магазинам с грязной сумкой, набитой биодобавками, про Кристину мы ничего не узнаем. Или узнаем, но очень и очень не скоро. Я сидела вот на этом же самом месте и грустно размышляла о том, что следующий день, скорее всего, станет моим последним рабочим днем в ОБМ. И тут я вспомнила про визитку, которую мне дал молодой человек на торжественном собрании, посвященном приему в ОБМ новых сотрудников. Помнишь?
— Да, зелененькая такая.
— Вот именно. Парень говорил что-то про курсы ускоренной подготовки топ-менеджеров компании, которых готовят по спецпрограмме, чтобы они быстро стали руководителями направлений и филиалов. И я подумала, что это хоть какой-то шанс на время зацепиться там, не торгуя при этом биодобавками. Нашла визитку, она так и валялась у меня в сумочке. Там был, если ты помнишь, лишь номер телефона. Ни имени, ни адреса, ни названия.
Максим кивнул, и Оксана продолжила свой рассказ.
— Ну вот, я позвонила. Трубку взял мужчина, я представилась. Мужчина вежливо спросил, откуда я узнала номер. Я все объяснила. Тогда мне предложили вечером прийти в офис, назвали адрес.
— То есть это не офис ОБМ, где мы были?
— Нет. Другой, в противоположном конце города. Я уточнила, что именно мне собираются предложить. Мужчина сказал, что согласно их правилам все инструкции будут даны на месте. И предложил захватить с собой купальник.
— Что прихватить?!
— Купальник. Не таращи глаза, у меня была такая же реакция. Я, разумеется, спросила, зачем купальник. Я же не в фитнес еду, не на пляж. Хочу закончить спецкурсы и занять руководящий пост в ОБМ. И купальник мне для этого вряд ли потребуется. Мужчина совершенно спокойно сказал, что если я категорически возражаю, то могу приехать без купальника. Мне все это ужасно не понравилось, но я все равно поехала.
— И это ты пыталась меня побить?! — вспылил Максим. — Тебя выпороть мало! С ума сошла?
— Ты забыл, что мы ищем Кристину? Я же не просто так! Кроме того, у меня с собой всегда баллончик с газом. И еще я подстраховалась — оставила адрес своим родителям и отправила тебе сообщение. На тебя-то я как раз в первую очередь и рассчитывала, а ты…
— Я не получал сообщений!
— Но я посылала! Хочешь, покажу исходящие эсэмэски?
— Черт, неужели какой-то сбой в сети? — процедил Максим. — У меня довольно долго мобильник не работал.
— Ну, это теперь неважно, — махнула рукой Оксана. — Мы оба живы и здоровы, вот что главное.
Она положила горячую ладонь на руку Максима. Тот немедленно схватил ее и нежно пожал.
— Короче говоря, приехала я. Там оказалось еще штук пять таких же, как я, бессмысленных блондинок и две брюнетки. Знаешь, что там происходило?
— Догадываюсь, — хмуро сказал Максим.
— Мини-конкурс красоты и жюри из одного зрителя. Может быть, даже догадаешься, кто это был?
— Неужели Сергей Иванович Глушаков?
— В точку! Специалист по кадровым вопросам. Короче, предложение было прямолинейное и незамысловатое — годовой спецкурс с еженедельной стажировкой. Тестовое задание — пройтись по подиуму в купальнике. Если Сергей Иванович решит, что задание выполнено, стажируешься у серьезного бизнесмена, сопровождая его в деловых поездках.
— Эскорт-услуги?
— Они, родимые.
— Вот это сетевой маркетинг! В сети, значит, глупеньких девушек завлекают. Ох, и сволочи же!
— Я, как ты понимаешь, не стала дожидаться конца представления, так как побоялась, что меня оттуда не выпустят. Встала и сказала, что мне тяжело будет еженедельно летать с бизнесменами, так как я беременна и мне скоро рожать. Поэтому хочу поблагодарить «Орден белых маркетологов» и лично Сергея Ивановича за интересное предложение, но я ужасно спешу, так как на улице в машине ждет муж, капитан ФСБ.
К счастью, никто задерживать меня не стал. Однако Сергей Иванович не поленился самолично проводить меня до выхода из зала, где вот-вот должно было начаться дефиле в купальниках, и при этом ласково так намекнул — одно лишнее слово, и проблемы будущего материнства меня волновать больше никогда не будут. Да и муж вряд ли станет майором.
— Ничего себе дела! Тебе нельзя было одной туда соваться.
— Так тебя же все равно не было. И это стало важным шагом в нашем расследовании, согласись.
— Беспечность могут себе позволить женщины и дети, — пробормотал Максим. Оксана посмотрела на него непонимающе, и он объяснил: — Очень мудрая мысль из «Крестного отца». Короче, с твоей стороны это был идиотский, ничем не оправданный риск.
— Ах, ничем не оправданный? А ты хорошо изучил визитницу Кристины? — вспыхнула девушка.
— Конечно.
— А теперь смотри сюда. Вот та зеленая визитная карточка, которую мне дали «белые маркетологи»…
Максим с размаху ударил себя ладонью по колену.
— Конечно, и у нее такая же! Ты оказалась гораздо наблюдательнее меня. Ну, рассказывай дальше.
— Дальше что? Я убежала оттуда и потом все дрожала, проверяя, нет ли за мной слежки. В общем, дорога в «Орден белых маркетологов» для меня теперь закрыта.
— Ты документы там показывала?
— Да, на входе пришлось охраннику паспорт отдать, он записал данные.
— Плохо, конечно, но не смертельно. Надеюсь, мы этим орлам хвост прищемили так, что им не до тебя будет.
— Кто это — вы?
— Нет уж, ты мне сначала про вторую новость поведай. Которая просто новость. А уж потом я тебе кое-что расскажу. У меня новость всего одна, и она не просто новость, а ого-го.
— Зачем ты меня так заинтриговал? Теперь умру от нетерпения, — улыбнулась Оксана. — А вообще-то у меня к тебе просьба. Пока я бегала по городу с биодобавками, случайно встретила своего бывшего сослуживца. Мы с ним вместе в газете работали. Оказалось, у него серьезные проблемы — ему кто-то угрожает, а два дня назад на него напали прямо в квартире и оглушили. Знаешь, какая у него на голове шишка огромная.
— Ясно. А ты здесь при чем?
— Я совершенно ни при чем, просто он был в таком состоянии… Мне его стало жалко.
— Именно жалость превращает женщину в агрессора, — пробурчал Максим.
— Он очень хороший человек. Немного закомплексованный, но умный, порядочный и эрудированный. Ему надо помочь!
Печерников, которому ужасно не понравилось, что Оксана так нахваливает какого-то сослуживца, мрачно предложил:
— Приложи ему к шишке медный пятак. Тогда она быстрее пройдет.
— Максим! — возмутилась Оксана.
— Вот объясни, какое отношение имеет новость о твоем приятеле из газеты к поискам Кристины?
— Послушай, Бублейников сильный журналист, он может дать информацию об исчезновении Кристины в СМИ.
— Это будет прекрасным добавлением к той информации, которую распространяют в газетах и на телевидении мои друзья-милиционеры. Главное, эффект тот же, то есть нулевой. Ты сказала — Бублейников? Это фамилия или прозвище?
— Нормальная фамилия, Ленечка Бублейников.
Максима жалость Оксаны только раззадорила, и он теперь никак не мог остановиться.
— Ленечка? Ему сколько лет?
— На днях тридцать два исполнилось, — Оксана отвечала покладисто и как будто не замечала того, что ее партнер ехидничает.
— Он маленького роста?
— Нормального.
— Почему тогда Ленечка? Или это личное?
— Никакое не личное. Его в редакции все так называют. И я тоже.
— Ну и чего же вы с Ленечкой от меня хотите?
— Максим, ты меня ревнуешь! — наконец догадалась Оксана и просияла. Это ее сияние примирило Печерникова с получившим по голове Бублейниковым.
— Конечно, ревную. А что, не стоит? — спросил он. — Так что я могу для бедолаги сделать?
— Обеспечить защиту или вычислить тех, кто его терроризирует. Когда-нибудь он сможет нам пригодиться, вот увидишь. У него связи в самых разных сферах. Главное — он сейчас работает над одной потрясающей вещью. Хочешь, расскажу? Только имей в виду — это коммерческая тайна, никто не должен знать…
— Отлично, — рассмеялся Печерников. — Коммерческая тайна, которую передают из рук в руки, как эстафетную палочку. Твой приятель, видать, тот еще хранитель секретов. Впрочем, чтобы разжалобить женщину мужики готовы на все.
— Он меня не жалобил!
— Ладно, я займусь твоим Бубликовым, так и быть.
— Бублейниковым. Знаешь, еще Зигмунд Фрейд писал, что если искажаешь фамилию человека, значит, подсознательно его ненавидишь.
— Оксан, я не могу ненавидеть человека, которого в глаза не видел. И не хочу, чтобы мы ссорились по пустякам. Давай поступим так — организуй нам завтра встречу, пусть он мне сам все расскажет, а я посмотрю, чем можно помочь. Договорились?
Оксана благодарно улыбнулась, кивнула и тут же напомнила:
— С нетерпением жду твоего рассказа.
— Ты бы не улыбалась, если бы знала, что я сейчас скажу. Я почти нашел Кристину. И главное — она жива!
Максим отдавал себе отчет в том, что если в одиночку начнет отрабатывать составленный Оксаной список мест, которые чаще всего посещала Кристина, на это уйдет несколько дней. Плюс список, который составил он сам, изучая визитницу пропавшей девушки.
Тогда он принял решение использовать все свои контакты. В результате напряженных переговоров удалось пустить по следу Кристины сразу три детективных агентства, с руководителями которых он в свое время активно сотрудничал. Договорились действовать на безвозмездной основе, как говорится, в счет будущих контрактов. Правда, договор был сроком всего на один день, но Печерников отчаянно надеялся, что этого хватит.
И действительно хватило. Профессионалы частного сыска добросовестно сделали свою работу. В итоге все, кого надо было опросить, были опрошены. Отчеты, которые Максим получал в течение дня, сообщали — следов Кристины обнаружить не удалось. Никто не знал и не догадывался, где она может находиться. Один из ее воздыхателей заявил, что он сам уже несколько дней разыскивает девушку и даже обращался в милицию. Казалось бы, тупик.
Но, как известно, напрасной работы не бывает. Ближе к ночи позвонил глава одного из детективных агентств, Равиль Фаткутдинов. Максим приготовился услышать, что поиск прекращен, однако сильно ошибся.
— Послушай, какое дело, — сказал Равиль. — Тут ко мне по делу зашел один из моих сотрудников, увидел на столе фото твоей девицы, Кристины. Так вот, он опознал ее. Мой человек утверждает, что за последние два дня несколько раз видел девчонку в одном уютном местечке. Она была с мужчиной, и ее хорошо охраняют.
У Максима от нервного возбуждения задрожали руки.