Вечное сердце Михайлова Евгения

Глава 12

Вениамин сидел в своей захламленной, пыльной квартире за огромным письменным столом, на котором стоял компьютер и три ноутбука. Рядом – пять мобильных телефонов. Веня работал. Поддерживал свои сайты, отвечал на письма, давал объявления. Странно, почти полдня прошло, а ни одного звонка. Он уставился на телефоны, как будто гипнотизировал их. В стеклах очков его глаза были похожи на две ровные дырочки в лице.

Наконец один телефон зазвонил.

– Слушаю вас внимательно, – произнес Веня.

– Это хорошо, что внимательно, – затрещал высокий женский голос с истеричными нотами. – Вы давали объявление об оказании нестандартных услуг?

– Ну, раз вы мне звоните, значит, я. Какое у вас дело?

– У меня серьезное дело… То есть – обычное, житейское, нужна помощь, конфиденциальная, конечно… Цены я знаю, сразу вам говорю.

– Нормально, – прокомментировал Веня. – То есть цены на работу, которая вам требуется, вы нашли в Интернете. Может, скажете по телефону, что вам нужно?

– Нет, – решительно отрезала дама. – Когда вы приедете?

– Когда у меня будет время, сейчас посмотрю свое расписание.

– Расписание смотреть некогда. Приехать необходимо прямо сейчас. Если вы не можете, я позвоню по аналогичным объявлениям.

– Позвоните, – сказал Веня и разъединился.

В ту же минуту зазвонил второй его телефон.

– Это вы давали объявление об оказании нестандартных услуг? – проверещала женщина.

– Ну, я, – с удовольствием ответил Веня. – Мне с вами приблизительно все ясно. Говорите адрес, приеду в течение двух часов. Предупреждаю сразу: торг в пределах разумного. Не сойдемся, сами оказывайте себе нестандартные услуги. Мое время дорого, а вы его отнимаете даже по телефону.

Веня записал адрес, удовлетворенно вздохнул, пошел на кухню, оторвал от батона почти половину, отрезал большой кусок колбасы и долго, сосредоточенно жевал, явно думая только об этом процессе. Потом он с интересом взглянул на пустое дно банки из-под растворимого кофе и запил свою скромную трапезу водой из горлышка чайника. После этого он лениво поплескался над ванной: лезть туда полностью ему редко хотелось. Не то чтобы у него была водобоязнь, просто на суше спокойнее. В комнате, которую после расчистки можно было бы назвать спальней, он откопал рабочие джинсы и темный свитер. В прихожей влез в куртку со множеством карманов, взглянул в туманное зеркало и сказал себе: «Погнали». Работу свою он любил.

Он легко нашел нужную улицу, дом, позвонил в домофон, поднялся в квартиру. Да, у него-то, оказывается, просто стерильные хоромы по сравнению с этой помойкой. И хозяйка под стать. Непонятного возраста женщина в непонятной одежде, с непонятного цвета растрепанными волосами. Веня переступил порог, преодолел какие-то баррикады из тряпок и ящиков и очутился перед рядами клеток в несколько этажей, откуда на него смотрело множество маленьких, блестящих черных глазок.

– Так. Объясняю сразу. Никакими гадами я не занимаюсь. Ни продажей, ни пристройством, ни убийством, ни реанимацией. Если дело в этом, холостой выезд оплачивается. Надо было сказать по телефону. Я так понимаю, вы торгуете крысами?

– Здесь крысы, хомячки… и вообще это не ваше дело. Я вас вызвала по совершенно другому поводу. По телефону сказать не могла. Как вас зовут?

– Эдуард, – представился Веня.

– Очень приятно. Я Лидия. Садитесь, – она смахнула какой-то мусор со стула.

– Я постою. Давайте ближе к делу. Счетчик включен с момента вашего звонка.

– Интересно, – возмутилась Лидия, потом посмотрела в его глаза и перестроилась: – У меня несчастье. Мама умерла.

– Мои соболезнования, – сказал Веня. – При чем здесь я?

– Понимаете, я живу в таком доме, здесь одни мерзавцы и сплетники. В общем, все начнут говорить, что я маму не кормила, не лечила… Сами понимаете.

– Нет. Я по-прежнему не понимаю, при чем здесь я.

– Я хочу, чтобы никто не узнал о ее смерти.

– И что вы решили? Надеюсь, не вывезти мать на свалку? Вас сразу найдут. Я подставляться не буду. Знаю такие дела.

– Вы – идиот, Эдуард, – отчеканила Лидия. – Я интеллигентный, порядочный человек. Мне нужно, чтобы мама была похоронена на кладбище в нормальной могиле, просто хочу чтобы об этом, кроме нас, никто не знал.

– Теперь понятно. Дело-то очень серьезное, Лидия. Вы сами понимаете, что у каждой могилы есть хозяин, все зарегистрировано, оплачено, охраняется… Незаконных могил на кладбищах нет.

– Я не миллионерша, если вы это имеете в виду.

– Конечно. В противном случае зачем бы вам понадобилось обманывать наш бедный пенсионный фонд, который обманывают все, кому не лень. Но дешево не получится. Сама, что ли, не понимаешь? – Вене разговор стал надоедать.

– Но вы можете все это устроить?

– Я многое могу. Пятьдесят процентов – сейчас. Остальное после работы, которую выполню не раньше чем через три дня.

– Да вы что! Какие три дня!

– Совсем дура? Такой срок никто тебе не предложит. Нужна информация, нужны люди… Ничего страшного. Зима на дворе. К вечеру обещали сильное похолодание. Балкон, вижу, есть. А в квартире у тебя, Лида, такой срач, что никто никого не найдет, даже если захочет. Правда, не знаю, кто захочет сюда лезть. Деньги давай.

– Сколько?

– Я сказал – половину. Это сто пятьдесят тыщ. Просто из жалости. Тебе это, кроме меня, никто не сделает. Случай такой, что торг отменяется.

– Но у меня столько нет.

– Когда будут, звони…

Глава 13

Таня успела припудриться, когда дверь ее кабинета открылась и Юля в темно-синем платье с белым воротничком и с накрашенными губами, улыбаясь, пропустила двух явных представителей швейцарской фирмы. Больше никем эти два сухощавых, элегантных, приветливых господина быть не могли. Таня пошла к ним навстречу, оба по очереди поцеловали ей руку, один сказал с сильным акцентом:

– Татиана, мы не имеем переводчик…

– Но вы прекрасно говорите по-русски, – сделала комплимент Таня, – а я к тому же немного говорю по-французски.

– О! Бывать во Франции?

– Нет. Просто московская французская школа.

– Но вы будете приехать в Швейцарию…

– Конечно, – легко согласилась Таня. – И Юля приедет, и еще две мои сотрудницы, они сейчас придут.

Юля открыла дверь, махнула Поле и бухгалтеру Тамаре. Те торжественно вошли. Полина была в красивой юбке и купленной Таней роскошной белой блузке с вышивкой. Один из гостей посмотрел на нее с восторгом и сказал: «Бель». Поля заиграла ямочками, готовясь к чему-то смешному, как всегда. Таня поспешила всех рассадить за столом, на котором уже стояли напитки, фужеры, вазы с фруктами. Пока она обсуждала детали с гостями на французском языке, ее сотрудницы смотрели на нее с гордостью и уверенностью в том, что она легко возьмет международный барьер в их маленьком бизнесе. Полина, заслушавшись и ничего не понимая, размечталась. Она увидела себя на каких-то приемах в роскошных нарядах, и все хвалили то, что она приготовила, все говорили: «Бель». Это единственное, что она понимала по-французски.

Потом гости достали бумаги, Татьяна читала их очень внимательно, а ее сотрудницы затаили дыхание. А вдруг их все-таки решили обмануть в чем-то эти иностранцы. Все вспомнили утренние мрачные прогнозы Юли: «Они сюда едут, чтобы нас развести. Мы же для них – лохи… А Танька… Я не знаю уже, что про нее думать. Как она с этим негром… Я в шоке. А сегодня расфуфырилась! Я ж ей сказала: приходи в черном платье. Нет. Не послушалась. Я не удивлюсь, если она просто замуж за иностранца собралась, а мы ей – по барабану».

– Какая ты противная, Юля, – рассердилась Полина. – Таня нам как родная. Я хочу, чтобы она замуж вышла и чтобы нам всем от этого было хорошо.

Наконец Таня и швейцарцы подписали бумаги и обменялись рукопожатиями. Таня предложила гостям пообедать у них. Они радостно согласились. Дальше все было похоже на маленькую вечеринку: к трем женщинам пришли два кавалера. Гости пробовали, хвалили, говорили на смеси двух языков, смеялись и шутили. Из кейса одного из них вдруг появились две бутылки прекрасного вина. Вскоре всем стало тепло и совсем весело.

Таня подошла к балконной двери и приоткрыла ее, вдохнула воздух, который явно стал морозным. Вдруг кто-то нежно и сильно сжал ее локоть. Она повернулась: на нее смотрели голубые ласковые глаза. Она забыла, кого из них зовут Пьер, кого – Кристиан. Сказала на всякий случай.

– Я слушаю тебя, Пьер.

– Я – Кристиан, – пробормотал он интимно. – Поехали ко мне. Я влюблен.

Он обнял Таню за плечи, прикоснулся губами к ее щеке…

– Я думал, тут сделка, – внезапно раздался рядом спокойный баритон. – Татьяна, если это фирма приправ, то при чем тут «лямур». – Дэвид, столь неожиданно появившийся, отодвинул Кристиана от Тани, как стул. Тот покраснел, выругался по-французски и двинулся вперед, будто для драки.

Дэвид не шевельнулся, но его крупные руки сжались в кулаки.

– Ой-ой-ой! – заголосила Полина. – Девочки! Они сейчас подерутся.

Мужчины посмотрели на нее, расслабились, каждый сделал шаг назад.

– Ужас, – после короткой паузы произнесла Таня. – Мне кажется, все накрылось. И договор отменяется.

Дэвид взглянул на нее, как провинившийся пес. Кристиан вернулся к письменному столу, взял подписанный договор, торжественно положил его в папку.

– Поздравиляю нас с хорошим делом, – сказал он торжественно, и они с Пьером чинно откланялись.

Таня видела в окно, как отъехала их машина, а ее все еще била нервная дрожь.

– Не, ну, конечно, без цирка и клоунов мы не можем, – произнесла Юля. – Я кредит взяла под эту сделку, а тут Танька нам бой быков чуть не устроила.

– Да, я виноват, – покаялся Дэвид. – Но сделка – это одно. А он к ней приставал, вы же видели.

– Зато ко мне никто не пристает, – сурово сказала Юля, – я буду до конца дней получать три копейки, потому что кто-то к кому-то приставал.

– А что? Все накрылось? Я не поняла, – уточнила Полина.

– Да с чего вы взяли! – пришла в себя в Таня. – Вы же слышали: Кристиан поздравил нас с хорошим делом. Это порядочные бизнесмены. Если сомневаетесь, я сейчас им позвоню и уточню.

Она набрала номер, сказала: «Это Татьяна. У нас все в силе? Мы как-то засомневались… Спасибо. Извините. До встречи».

– Ну, слышали, все в порядке.

– Ой, слава богу, – выпалила Поля. – Я вообще до ужаса перепугалась.

– Да, все хорошо, – сказал Дэвид. – Я только не понял, до какой встречи.

– Тьфу на него, – Юля резко встала. – Девочки, убирайте все и пошли отсюда. Так хорошо сидели раз в сто лет… Так нет, явился подарок. Я удивлюсь, если с нами кто-то будет теперь дело иметь.

…Таня и Дэвид сели в его машину, долго ехали молча.

– Она у тебя прямо хулиганка какая-то, – наконец решился сказать Дэвид. – Как ты могла ее заместительницей назначить.

– Она – хулиганка?! – Таня задохнулась от неожиданности и возмущения. – А ты…

Она посмотрела в его виноватые, несчастные глаза, вспомнила сцену у балкона и… расхохоталась.

– Ой, Дэв, ты был как мавр на самом деле, не могу, у меня сейчас ресницы потекут.

– Ты их слишком накрасила, – ядовито заметил Дэвид.

Они вошли в квартиру, как в свой общий дом. Жулька закрутила хвостом так, что он у нее чудом не оторвался. Потом пошли гулять. Дэвид рассказал о своих вызовах. Одна бабуля, вызвавшая «Скорую» по поводу инфаркта, которого, впрочем, не оказалось, отказалась от госпитализации, злобно посмотрев на Дэвида:

– Не дождетесь. Я слышала по радио, что американцы нас на опыты берут.

Дэвид улыбался, а Таня нахмурилась:

– Это где ж она такое слышала?

– Ну, как говорится, сарафанное радио. Ты расстроилась?

– Да. Я – не добрая. Не люблю идиотов. Мне, наверное, запретили бы работать в «Скорой помощи», где нужно спасать всех.

– Ты просто обиделась за меня. А работала бы у нас… Ты, с твоим рвением, эмоциональностью, чувствительностью… Я бы охотно посмотрел, как бы ты боролась за этих «идиотов»… Как-нибудь возьму тебя с собой, хочешь?

– Хочу! – решительно ответила Таня. – Пошли с той стороны дома: я проверю, горят ли окна в квартире Иры. Если нет, поищем Нину с Лорой.

Окна не светились. Они ходили по разным площадкам и аллеям больше часа, но Нину с Лорой не нашли. На обратном пути опять посмотрели на окна: темно.

– Ну, задержалась, – сказал Дэвид. – А ты знаешь, где она работает?

– Нет. Забыла спросить. Но вообще это безобразие. Если она может настолько задержаться, свет нужно собаке оставлять. Неужели Ира ей не сказала.

Они вернулись домой, Таня кормила Жулю, Дэвид приготовил ужин, который она с удовольствием съела, несмотря на банкет на работе. Потом включила телевизор, как по вечерам любили оба ее бывших мужа. Дэвида же хватило ровно на десять минут.

– Мне скучно, а тебе?

И все пропало, утонуло, засверкало, зажглось… Когда он уснул, Таня тихонько лежала рядом, пытаясь вернуться на планету, с которой улетела. Когда мысли упорядочились, она быстро поднялась, вышла в другую комнату и набрала мобильный Нины. Ничего, что так поздно, она как-нибудь это объяснит, но она должна узнать, все ли там в порядке. Абонент был недоступен. Домашний почему-то занят. Таня полежала еще час – та же история. Она попыталась уснуть, ничего не получилось. Ночь уже близилась к рассвету, когда Таня села к компьютеру и набрала телефон Нины в поисковике… Когда Дэвид утром проснулся и нашел Таню у компьютера, она повернулась к нему, посмотрела круглыми от изумления глазами и сказала:

– Дэвид, ты не представляешь, что я нашла…

Глава 14

Александр Кудинов молча смотрел в глаза усталого следователя.

– Понять бы, чего вы от нас хотите. Мы с женой составили вам список всех знакомых Марины, каких только могли вспомнить. У них есть свои знакомые, родственники, есть люди, которых знала Марина, но не знали мы… И вы требуете, чтобы я сказал, кого подозреваю? Я вообще не могу себе представить, что существует чудовище, способное убить моего ребенка. Вы это понимаете?

– Я задаю вам обычные в таких случаях вопросы. Это входит в мои обязанности следователя. Держите себя, пожалуйста, в руках.

– Спасибо за совет. Но и у меня к вам есть вопросы. Что вы узнали как следователь и кого вы подозреваете?

– У нас пока недостаточно информации.

– А когда ее будет достаточно? Где результаты экспертизы? Когда мы сможем похоронить Марину?

– В ближайшие дни. Экспертиза еще не готова.

– Так… И вы мучаете меня бессмысленными вопросами, просто тянете свое рабочее время, вместо того чтобы заниматься чем-то конкретным.

– У вас претензии к нашему стилю работы? Можете отказаться от следствия вообще. Тем более – сотрудничать вы не желаете…

– Вот как, оказывается… Нет, от следствия я отказываться не стану. Попробую вам помочь.

Александр резко встал, опрокинул стул и вышел из кабинета, хлопнув дверью. Во дворе он долго курил, пока перестали трястись руки. Потом набрал номер.

– Это Дэвид? Александр Кудинов беспокоит. Отец Марины…

– Да, я узнал. Привет, Александр. Слушаю тебя.

– Я насчет твоего предложения… Частный детектив, не частный, нормальный следователь, кто-нибудь… Пожалуйста! Они же ничего не делают! У них еще даже нет результатов экспертизы. Валя погибает из-за того, что мы не хороним девочку. Что она там где-то лежит… Я не могу, Дэвид. Просто больше не могу…

– Ты плачешь, Александр? Боже. Не надо так отчаиваться. Конечно. Я уже звонил. Нужно узнать, когда можно приехать. Я сейчас спрошу. Вот и Таня говорит… Ну, мы с вами, успокойся. Тебе надо поехать к Валентине. Я позвоню сегодня. Обязательно!

Дэвид положил телефон, Таня с тоской посмотрела в его страдальческие глаза.

– Мы в какой-то страшный переплет попали, Дэвид.

– Значит, сразу из всех неприятностей и выкарабкаемся, – постарался бодро ответить Дэвид. – Нужно все распределить правильно. Вот, например, ты всю ночь собирала досье на эту Нину, которая, оказывается, вообще Авдотья Никитина с кучей сайтов, объявлений, банковскими реквизитами. Я не вижу в этом вообще ничего тревожного для нас – в смысле положения собаки Лоры. Твоя соседка наняла девушку для того, чтобы она смотрела за собакой во время ее отсутствия. У девушки имеется свой небольшой бизнес. Ведь это можно так назвать?

– Нет.

– Можно. Нина или не знаю, как ее зовут на самом деле, объявляет себя по Интернету представителем, скажем, двадцати несуществующих организаций. Она предлагает людям присылать деньги на свои банковские счета. То есть Нина – она же Авдотья Никитина – собирает деньги на свержение власти, на поддержание социальных программ, на еду для дельфинов, на гуманную эвтаназию баранов, на борьбу с живодерами и так далее. Она предлагает покупать у нее портреты, вышитые бисером, дизайнерские наряды, кукол ручной работы. Она ни к кому не пристает с ножом к горлу: кошелек или жизнь. Ей посылают деньги добровольно, если посылают… Так?

– Но это мошенничество!

– Ну, какие-то вышивки, тряпки, куклы у нее имеются, наверное… А вообще, если есть люди, готовые заплатить за то, что небо голубое или кошки мяукают, это проблемы этих людей, разве нет?

– Ты считаешь, что обманывать наивных чудаков, – это не мошенничество?

– Я считаю, что никакой закон не помешает человеку добровольно платить прохиндеям. Ключевое слово «добровольно».

– Не знаю, кто такие прохиндеи, но как Лору можно оставить с такой… не знаю, как ее назвать?

– Вообще-то одно к другому отношения не имеет. Теперь мы понимаем, почему до этой Нины так трудно дозвониться. У нее бурная деятельность. Но у нас нет оснований считать, что Лора от этой деятельности страдает. Надо все проверить. Если все в порядке, пусть Нина занимается свержением баранов и гуманной эвтаназией власти… У людей бывают настолько странные способы заработка, что в это трудно поверить. Главное, чтобы вреда большого не было. Тут я вреда не вижу. Есть у кого-то лишние деньги, пусть шлют кому хотят… Таня, давай собираться, пить кофе и что-то делать. Я в ужасе от того, что по делу Марины ничего не сдвинулось. Звоню Андрею – адвокату, он меня соединяет с частным детективом, договоримся о встрече… Но сначала нужно на работу… Я постараюсь к вечеру освободиться. Заеду за тобой. Ну, оторвись же ты от компьютера, в конце концов.

– Да все новые и новые организации выскакивают по ее телефону.

– Черт с ними, – Дэвид выключил компьютер. – Есть дела поважнее… Иди ко мне, я тебя поцелую, потом будет некогда. Но до этого еще одну вещь скажу, если ты не против. Каждый из нас жил своей жизнью. Потом мы встретились, и наша общая жизнь усложнилась. У нас масса проблем, а у тебя еще и собака… Шутка. И вот мы случайно столкнулись с преступлениями, познакомились с мошенницей… Ты считаешь, это должно превратить нас в ищеек, народных мстителей или мы все же имеем право заниматься собой?

– Сразу скажу: я затрудняюсь ответить однозначно. Я никогда раньше не находила трупы, моих соседей не поджигали, и я не встречалась с интернет-мошенницей. Я хочу жить своей жизнью, оставаться в твоей, но я еще очень хочу все исправить, все узнать и всем помочь. Что делать?

– Хотеть этого, – улыбнулся Дэвид. – Такое желание тебя очень украшает. И я рядом с тобой и в этом желании. Но лезть не в свое дело нельзя даже в самых экстремальных ситуациях. Это я говорю тебе как профессионал, который едва ли не каждый день имеет дело с криминалом. Криминалом должны заниматься специалисты. И я их ищу.

– Но мы же всем поможем?

– Да конечно, золотая ты моя колбасница. Будет непростительно, если мы отвернемся от людей, попавших в беду. Знаешь, мне не так жалко чужую квартиру и деньги… Ну, бывает. Причем, очень часто. А беда с Мариной – уже и наше дело. Мы Александра и Валю не бросим. А эта… которая с Лорой сидит, ну пусть она мошенничает, я тебя умоляю. У нас очень мало времени. Мы так долго не могли встретиться…

– Да, – сказала Таня почти торжественно. – Это ужасно, и я об этом думаю. Мы потеряли уйму времени.

Они крепко обнялись. Время открыло им свою главную тайну: счастье не опаздывает. Оно выбирает подходящую минуту. Союз мужчины и женщины по замыслу судьбы опален их прошлым, потерями, неудачами. Это пир с горечью и солью. А сладость встречи дороже всех богатств. Только люди, которым много дано, не пройдут мимо тех, у кого жизнь отобрала все…

Они вышли из квартиры, Таня шла за Дэвидом. Она знала, что стала сильнее, чем когда бы то ни было. И жизнь вокруг ей небезразлична.

Глава 15

Частный детектив, созерцатель и философ, а также натуральный блондин Сергей Кольцов сидел в своем офисе и не хотел ничего делать. Он предавался любимому занятию – мечтал о долгом-долгом безделье. Кое-что у него получалось, причем очень даже неплохо. Можно рано приезжать домой, пить элитный коньяк за хорошим ужином – таким Сергей называл ужин, когда кусок не стоит поперек горла из-за того, что надо куда-то мчаться в нервотрепке. Можно плевать в телевизор, звонить друзьям и даже писать в социальных сетях: «Доколе?» Он купил несколько новых книг и был уверен в том, что хотя бы одну точно прочитает. И вообще он уже уехал бы из своего неуютного кабинета, если бы не просьба приятеля-адвоката: принять его знакомого, врача «Скорой».

– Какая-то история у него приключилась, – сказал Андрей. – Прошу тебя помочь. Это очень необычный человек.

Мысли Сергея приняли новое направление. Он стал думать о том, какого человека можно назвать необычным. Он уже практически вплотную приблизился к философскому заключению о том, что обычных людей не бывает, когда его телефон зазвонил.

– Добрый вечер. Это Сергей Кольцов?

– Он самый. Вечер добрый.

– Андрей Николаев вам говорил обо мне. Я…

– Врач «Скорой»? Да, говорил. Я, собственно, вашего звонка и жду. Когда вы могли бы приехать?

– Ну, скажем, через час-полтора. Это нормально?

– Да, конечно.

– Я приеду не один. Со мной… подруга. В общем, она тоже имеет отношение к делу. Точнее, мы не имеем никакого отношения к этим делам, просто свидетели, хотим помочь…

– То есть вы не собираетесь быть моими клиентами? – деловито уточнил Сергей. – Вы хотите обсудить увиденное, я правильно понял?

– Не совсем. С клиентами у вас будет все в порядке. Просто у них такое горе… Мы действительно сначала хотим обсудить. Ничего?

– Нормально. Жду.

– Я должен сразу сказать, чтобы не возникло недоразумений… Ну, в общем, хочу представиться. Дэвид Иванов, по паспорту русский, коренной москвич, темнокожий.

– Очень приятно. Я даже почувствовал свою значимость. Такой полноты картины при первом звонке мне еще никто не давал. О подруге тоже сразу все скажете, чтобы ничего не возникло?

– С подругой все в порядке, – рассмеялся Дэвид. – Татьяна вам понравится.

– Тем более – жду.

Пока Дэвид рассказывал Сергею все по порядку – о пожаре у соседей и убийстве Марины, – Таня, сидя неподвижно и, до боли стиснув на коленях руки, пыталась унять вихрь собственных мыслей и эмоций. Она заново переживала все, о чем говорил Дэвид, и параллельно пыталась расшифровать быстрый, внимательный взгляд сыщика, брошенный на нее при знакомстве. Одно дело – врач «Скорой помощи», который вроде призван помогать людям, другое – она. Что можно прочитать в красивых серых глазах этого Сергея? Таня терялась. Ничего хорошего. Кто эта толстая тетка? При чем тут колбасница? Что это вообще за парочка такая?

– Татьяна, – улыбнулся ей Сергей. – Я понял из рассказа Дэвида, что именно вы – инициатор расследований этих двух преступлений? Вы знакомы с потерпевшими или настолько небезразличный, впечатлительный человек?

– Нет, – решительно сказала Таня. – То есть да. Я знакома с Олей и Зинаидой Павловной, у которых сгорела квартира. Это мои соседи, они очень приятные люди, в общем, я хочу им помочь. А родителей Марины, убитой девушки, я не знала, пока им не позвонила… Потом мы с Дэвидом к ним приехали. Теперь они не чужие нам люди. Я переживаю из-за того, что произошло. Раз вы спросили, сразу скажу…