Своя-чужая боль, или Накануне солнечного затмения. Стикс (сборник) Андреева Наталья

– Откуда? – не поняла Жанна.

– С того света, – поспешно перекрестилась Александра Антоновна. – Покойница-то, значит, в обиде. То-то когда гроб в гостиной стоял, так свечка у изголовья возьми да и упади. Материя вспыхнула, да Ларисе Михайловне руку-то и обожгло. Быстро огонь потушили, только знак это нехороший. Недобрый знак. Намек. Мол, я тебя за собой позвала. А стерва-то по сей день жива. Четыре месяца прошло. Да уж поболе. Вот Сабина за ней и вернулась. Что ж ты, мол, не поспешишь? Значит, вина лежит на ней, на стерве.

– Какая вина? – испугалась Жанна.

– Какая-какая. За смерть.

– Но ее же там не было! В машине!

– Не было, – согласилась Александра Антоновна. – В санаторий они поехали. Куда-то в Подмосковье. С компанией, на неделю. Только Сабине посреди отдыха ударила в голову очередная блажь, и она заставила Сергея Васильевича везти ее обратно в Москву. Лариса Михайловна в доме отдыха осталась. А по дороге Сабина-то и выпала из машины. Как ее греху быть? Но я-то знаю…

– Александра Антоновна! – раздался вдруг в гостиной громкий голос Сабурова. – Где у нас лекарства? Все равно ведь не спите! А я найти не могу! И успокойте Элю!

– Иду, иду! – тут же откликнулась домработница. – А ты, Жанночка, не выходи. Сейчас не надо стерве на глаза показываться. Припадок у нее. Точь-в-точь как у покойницы Сабиночки! Царствие ей небесное! Вот ведь как бывает!

Александра Антоновна опять перекрестилась и выскочила из комнаты. Едва дверь закрылась, Жанна вскочила и босиком прокралась на кухню. Не показываясь в гостиной, слушала, что там происходит. Александра Антоновна поднялась наверх к Эле, которая проснулась и заплакала, Лара же спустилась вниз, Жанне был слышен ее пронзительный крик и негромкие реплики Сабурова, который пытался Лару успокоить.

– Она стояла здесь! Что я, с ума сошла?! Я видела! Видела!!!

– Ну посмотри, никого тут нет.

– В алом платье! Ее волосы, ее фигура! О-о-о!

– Лара, у тебя истерика. Выпей успокоительного и ложись. Привидений не бывает.

– А духи?! Ты что, не чувствуешь?!

– Что я должен чувствовать?! – Сабуров тоже повысил голос и начал злиться.

– Ее духи!! Этот мерзкий запах! Запах тлена! О-о-о! Она пришла!

– Ну, хватит, Лара! Детей разбудила! Элю напугала! Успокойся уже!

– Сережа, мне страшно! Я не хочу умирать! Я еще молода! Слышишь? Молода!

Лара заговорила тише. Совсем тихо, Жанна почти перестала разбирать слова.

– Я понимаю… Если кто-то должен за ней уйти… Это я… Виновата…

И потом снова истеричный вопль:

– Я не хочу умирать! А-а-а!!!

– Лара! Прекрати!

И звук пощечины. Потом всхлип – и тишина. Жанна торжествовала. Невольно ей удалось напугать Лару до полусмерти. Какая удача! Выходить из комнаты и признаваться, что это она стояла посреди гостиной рядом с портретом, Жанна не собиралась. Часы давно уже пробили полночь. Начался день ее рождения. Первый подарок есть! Очень довольная собой, Жанна крепко уснула…

…Спала она долго. В огромном доме было тихо, сегодня никто не спешил подниматься с постели. Взбудораженные ночным происшествием обитатели уснули поздно и теперь отсыпались. Эле не надо было на занятия, только на елку, Сережа-младший просто прогулял. Ему ведь ехать с сестренкой, конец четверти, оценки все выставлены, троек нет, можно и не ездить в школу.

Первой пришедшей к Жанне с поздравлениями оказалась Александра Антоновна. Она отдернула занавеску, и в окно хлынул поток солнечного света. День выдался морозным, оттепель закончилась, теперь оставалось ждать снега.

– С рожденьем тебя, дитятко, – пропела Александра Антоновна. – На-ко!

И она надела Жанне на шею образок Божьей Матери на серебряной цепочке. Перекрестила:

– Храни тебя Господь!

– Спасибо! – Жанна обняла Александру Антоновну, прижала ее к себе. Как же хорошо-то! Отличный день! Замечательный!

Она встала, причесала волосы, потом натянула джинсы и теплый свитер. Хотелось на улицу, туда, где бриллиантовая россыпь инея легла на ветки деревьев, а солнечный свет играл ею, словно драгоценными камнями в витрине ювелирного магазина, заманивая прохожих. В гостиной никого не было, из кухни, где суетилась Александра Антоновна, пахло свежеиспеченными пирожками. Жанна с аппетитом позавтракала, натянула на голову вязаную шапочку, подхватила с вешалки теплую куртку и вышла на улицу. Хорошо! Все сегодня хорошо!

Она вдыхала морозный воздух и улыбалась. Вскоре на крыльце появился Сабуров. Стоял, смотрел, как она идет по дорожке к дому, веселая, счастливая.

– Доброе утро! – поздоровалась Жанна.

– Приятно видеть тебя в таком настроении. Уже на своих ногах?

– Да, – еще шире улыбнулась она.

– Довольна? Счастлива?

– Очень.

– Так в чем смысл жизни? – неожиданно спросил он.

Она немного растерялась. Заветное желание сбылось. Но это не конец, а только начало! Вот она здорова, счастлива, ходит, ей теперь доступно все то, что и другим, здоровым людям. Но этого счастья ей мало! Вот в чем дело! Мало!

– Не знаю, – честно ответила Жанна.

– Вот видишь? – усмехнулся Сабуров. – Теперь и ты не знаешь!

Она заметила в руках у него сверток. Что-то завернутое в блестящую бумагу синего цвета. Сабуров замялся, но потом решительно стал разворачивать обертку со словами:

– Поздравляю тебя с днем рождения. Надо бы сделать это за праздничным столом, сказать тост, но Сабина этого терпеть не могла, и я, знаешь, отвык.

– А как она отмечала свой день рождения?

– Да никак не отмечала, – отмахнулся Сабуров. – Запиралась с утра в кабинете и ждала, когда наступит вечер. Вечером спускалась как ни в чем не бывало. Будто это самый обычный день. На звонки отвечал я, она к телефону не подходила. И каждый раз, ложась в постель, говорила: «Знаешь, у меня такое чувство, что этот день рождения для меня последний». Вот и накаркала. На, возьми, – опомнился он и протянул Жанне подарок.

– Что это? – спросила она, взяв коробку.

– Проигрыватель компакт-дисков. То бишь CD-плеер. Носится на поясе, а это наушники. Я у сына поинтересовался: что подарить молодой девушке? Ты ж всего на шесть лет его старше! Мне, сорокалетнему, приходит на ум всякая чепуха. Ну что? Нравится?

Жанне вдруг стало обидно. Значит, она ребенок! И ей надо дарить игрушки! Еще бы куклу подарил! И в самом деле, почему Сабуров не проконсультировался у Эли насчет подарка? Она бы хотела получить чепуху, но от него. Узнать, как он на самом деле к ней относится. Жанна улыбнулась через силу:

– Да. Большое спасибо.

Сабуров догадался, что презент пришелся не ко двору, и виновато сказал:

– Ты извини. Я не умею делать подарки. Надо было спросить, чего тебе хочется. Извини, – повторил он, развернулся и ушел.

Она еще немного постояла на крыльце, переживая обиду. Подарил бы ей Сабуров серьги или браслет. Или вечернее платье, которое она могла надеть, чтобы куда-нибудь с ним пойти. А то плеер! Вещь, которая их скорее разъединяет, чем соединяет, ведь слух ее постоянно будет занят звуками музыки! А хотелось бы слышать, что он говорит. Когда Жанна вернулась в дом, она наткнулась на Лару. Прямо в холле. И к большому своему удивлению, заметила в ее руках сверток. Та улыбнулась так сладко, что Жанне сразу же стало не по себе:

– С днем рождения, милочка. А это на память. Подарок со значением, учти.

Очутившись в своей комнате, Жанна развернула сверток. Там оказалась белая праздничная скатерть. «Скатертью дорога», – догадалась она. Утешил Жанну нездоровый вид белокурой злодейки. Под глазами синие круги, углы рта скорбно опущены. Даже тональный крем, обильно нанесенный на лицо, не скрыл следов бурных рыданий. «Мы еще посмотрим, кто кого!» – мстительно подумала Жанна.

…После того как дети пообедали, Сабуров проводил их до соседнего коттеджа, посадил в машину. Соседка, приветливая женщина лет сорока, одетая неброско, но со вкусом, улыбнулась:

– Ну, нас сегодня много! Скучать не придется!

Кроме Сережи и Эли, в машине сидели еще двое детей.

– Придется после елки везти их в «Макдоналдс», – добавила женщина. – А рядом, на Пушкинской площади, выставка ледовых скульптур. Очень интересно!

– В «Макдоналдс», в «Макдоналдс»! – захлопала в ладоши Эля. Она обожала праздники и обеды вне дома.

Как только дети уехали, появился Олег Николаевич. Жанна так обрадовалась ему, что забыла о подарке Сабурова и своей досаде. Первым делом Олег Николаевич занялся ее осмотром. Остался очень доволен и, улыбаясь, сказал:

– Поздравляю. Любовь делает с человеком настоящие чудеса, а?

Жанна слегка зарумянилась, но промолчала. Пусть думает что хочет. Олегу Николаевичу позволено все. Он не только ее спаситель, но и самый надежный друг. И очень хороший человек.

Меж тем очень хороший человек протянул Жанне сверток:

– Я долго думал, что же тебе подарить? Книгу, конечно! Дорогих подарков от мужчин у тебя в жизни будет достаточно. Ты сегодня так хороша, что я в этом не сомневаюсь. Только волосы зря покрасила, – посетовал он. – И хорошо бы, чтобы мужчина, который будет дарить тебе дорогие подарки, оказался в твоей жизни один. Не разменивайся по мелочам и не спеши кидаться в омут с головой. Я мог бы дать тебе еще много советов, но вместо этого дарю книгу. И еще вот это. Держи.

Олег Николаевич достал из чемоданчика большую нарядную коробку шоколадных конфет. Итак, конфеты и книга. Должно быть, для взрослых, о том, что ей так хотелось узнать! Об отношениях мужчин и женщин, о способе заработать большие деньги, прославиться. Он же такой умный, Олег Николаевич! Он поможет! Жанна поспешно развернула сверток. И обида вновь закипела у нее в душе: и этот туда же! «Г.-Х. Андерсен. Сказки»! Она не ребенок! Ну, сколько можно?

– Я не ребенок! – закричала она.

Олег Николаевич покачал головой:

– А по-моему, ты слишком спешишь. Едва на ноги встала, а уже рвешься во взрослую жизнь. Я рад одному: что это Сабуров, а не кто-нибудь другой. Сергей Васильевич – замечательный человек. Держись за него.

– Да сколько можно меня учить?! Ну сколько?! Что вы все ко мне привязались со своими советами! Со своими игрушками! Я взрослая! Взрослая! Понятно?!

– Жанна, – растерялся Олег Николаевич. – Жанна, что ты?

И тут в дверь ее комнаты осторожно постучали.

– У вас все в порядке? – раздался голос Сабурова.

– Да! – крикнула она и поспешно вытерла слезы. Не хватало еще, чтобы увидел ее заплаканной!

Ну, ничего, она им всем еще покажет! Какой она ребенок! Сегодня же и покажет!

…Стол решили накрыть на кухне. В огромной гостиной с высоченным потолком Жанна чувствовала себя неуютно, да и все остальные тоже. Там был портрет Сабины с траурными бантами по углам, и обстановка слишком уж торжественная и чопорная. А кухня в доме была большая, уютная. Да и посуда под рукой, еда на плите, холодильник тут же, не надо бегать с тарелками туда-сюда. Жанна еще не настолько окрепла, а Александре Антоновне и так доставалось. Узнав о том, что праздновать день рождения Жанны будут на кухне, Лара насмешливо сказала:

– Побирушка, она и есть побирушка!

Естественно, сама Лара участия в готовке не принимала и тем, что происходит на кухне, не интересовалась. У Жанны же были свои, тайные мысли. Ведь из гостиной прекрасно просматривались все ярусы. И второй, и третий. Если бы кто-то появился на одном из этажей, его бы заметили. Лестница же черного хода вела прямо на третий этаж, минуя второй, но оставалось пространство перед кабинетом Сабины, хорошо просматриваемое из гостиной. Жанна не хотела, чтобы Владу помешали.

Ради этого она могла стерпеть все, даже насмешки Лары. Да и кухня в этом доме была простым смертным на зависть. Мебель итальянская, под дуб, бытовая техника встроенная, потолок навесной.

Они все будут сидеть на кухне, пить шампанское, а Влад в это время спокойно просмотрит бумаги Сабины и возьмет то, что нужно. Раз он не позвонил, значит, придет. И если Сабина так его любила, то наверняка дала ключ от своего рабочего кабинета. Влад проникнет туда беспрепятственно, в то время как Жанна будет отвлекать гостей.

Кстати, о гостях: последним приехал Игорь. Они столкнулись в гостиной, и Жанна вновь почувствовала волнение. Игорь был одет в светлые джинсы и дорогой тонкий свитер с геометрическим рисунком, голубой, под цвет глаз. Жанна никак не могла поверить, что ему за тридцать! Ну никак! Такое юное, свежее лицо, брови словно угольком нарисованы, и эта родинка, похожая на ягоду черники, которую так и хочется попробовать на вкус.

– С днем рождения! – улыбнулся Ангел огня и галантно приложился к ее ручке.

Потом протянул Жанне небольшой пакет из твердого картона, разукрашенного розами. От пакета шел тонкий запах. Аромат дорогой парфюмерии. Слезы у нее на глазах сразу же высохли. Наконец-то! Настоящий женский подарок! Ну, хоть кто-то относится к ней всерьез! Она вынула из пакета небольшую коробочку, из нее флакончик духов и невольно вздрогнула. Ну, конечно! Те самые духи!

– «Angel fair», – улыбнулся Игорь и тут же перевел: – Ангел огня.

Так это Игорь дарил Сабине духи! Он что, всем женщинам дарит одинаковые подарки? Или это со значением?

– Мне надо переодеться, – поспешно сказала она. – Скоро за стол.

Волосы она час назад накрутила на бигуди и спрятала под ярким платком. Кроме Александры Антоновны и Олега Николаевича, никто еще не знал, что она изменила прическу. Приятный сюрприз Жанне хотелось оставить до торжественного момента.

И вот он настал. Гости собрались у праздничного стола, даже Лара спустилась вниз и пришла на кухню. Видимо, у нее были виды на это застолье. Ждали Жанну, и вот она вышла из своей комнаты и остановилась посреди кухни. В алом платье Сабины, с волосами, перекрашенными в темно-русый цвет и уложенными в прическу, подобную той, что у певицы на портрете. Игорь тихо присвистнул, Сабуров побледнел, а Лара просто задохнулась:

– Ты… ты… Так это была ты?!

– Не слишком-то похожа, – заметил Игорь, который сразу сообразил, чего добивалась Жанна.

– Да, Жанна, тебе не идет, – прокашлявшись, сказал Сабуров. – Не понимаю, зачем? У тебя такие красивые волосы! Мягкие, светлые.

И тут в себя пришла Лара. Она завизжала:

– Ты это нарочно!! Нарочно! Хотела меня напугать! Дрянь! Ты завтра же отсюда уберешься! Сегодня! Вон!

– Сама отсюда катись, – не сдержалась и Жанна. – Это мои гости и мой день рождения! А дом – Сабурова! Вот. Не твой.

«И Сабуров тоже не твой», – хотелось добавить ей.

– Лара! Жанна! Да перестаньте обе! – прикрикнул тот. – Хватит. Я уверен, что вчерашний инцидент – просто случайность. Жанна еще ребенок, а тебе, Лара, надо бы нервы сначала подлечить.

– Вот в свадебном путешествии и подлечу, – огрызнулась она. Игорь хмыкнул, а Олег Николаевич, который был не в курсе, удивленно поднял брови.

– Садитесь за стол, – спохватился Сабуров. – Александра Антоновна, и вы присаживайтесь. Жанна, ну что же ты стоишь? Рассаживай гостей, чувствуй себя хозяйкой.

Лара при этих словах позеленела, но за стол села с таким видом, будто хотела сказать: «Я вам всем еще покажу, кто здесь хозяйка!»

Шампанское открывал Сабуров, причем сделал это крайне неловко. Пробка ударилась в потолок и отскочила, угодив прямиком в фарфоровую чашку, пена залила скатерть.

– Да что ж сегодня за день, – пробормотал Сабуров себе под нос и стал разливать шампанское в бокалы.

Олег Николаевич тут же закрыл свой рукой:

– Чуть-чуть, я за рулем.

Жанна потребовала, чтобы ей налили полный бокал. До сегодняшнего дня она не пробовала шампанское и вообще спиртное. Как ни уговаривала мать, мол, выпей, легче станет, упорно отказывалась. Но сегодняшний день для нее особенный. Она хотела, чтобы с этого дня жизнь ее резко изменилась.

Шампанское обожгло. А после трех глотков голова у нее закружилась. Захотелось смеяться, говорить глупости, обнять весь мир сразу, такими длинными казались руки. Но гости счастливыми не казались. Лара словно выжидала чего-то, насторожив свои маленькие ушки, Игорь и Олег Николаевич таинственно переглядывались.

Тему для разговора долго не могли найти. Сабуров неловко попробовал сделать Жанне комплимент:

– Ну вот, ты уже совсем взрослая.

Жанна рассмеялась:

– Да? Взрослая? И как я вам?

– Вполне, – улыбнулся Игорь. – Очаровательная девушка, я бы даже сказал, пикантная. Хотя стиль Сабины – не твой стиль, но ты найдешь свой. Говорят, у меня хороший вкус, я тебе помогу.

– Он поможет, – съязвила Лара, которая, похоже, слегка захмелела. Она допивала уже второй бокал. – Игорь у нас мастер. Только не в том деле, в котором нужно. Но для тебя сойдет, деточка.

– Я выросла! – обиженно сказала Жанна. – А некоторые мне детские книжки дарят! Сказки.

– Сказки? – переспросил Игорь. – А что? Сказки – это мило. Вот я могу одну рассказать. А то сидим, скучаем. Язвим. Пора бы развлечься. Есть очень поучительная сказка. Жили-были два мальчика. Один бедный, другой богатый. У богатого мальчика был папа-профессор… Хотя о чем я? Это же сказка! Король, конечно. А у бедного мальчика папы не было вовсе. Но у короля имелся загородный дом. Огромный такой особняк, в два этажа. «Почему всего два?» – спросите вы. А король, в общем-то, был не гордый. Он даже разрешал бедному мальчику приходить к ним, поиграть с наследным принцем. Чтобы королевский ребенок был ближе к народу. За бедным мальчиком утром приходила домработница короля и вечером отводила его обратно в старую избу. Но только не думайте, что бедный мальчик завидовал. Это богатый завидовал бедному. «Почему?» – спросите вы. А потому. Тот был талантлив и целеустремлен, он умел добиваться цели, и даже тогда, в детстве, все понимали, что богатый мальчик так и останется бедным богатым мальчиком, а тот, другой, станет настоящим человеком. Но не думайте только, что мальчики из-за этого поссорились. Отнюдь. Они очень весело и мило играли. «Во что?» – спросите вы. Да как все нормальные дети. В школу, в магазин, в больницу. Бедный мальчик лечил игрушки богатого. Зайцев с оторванными ушами, поломанных кукол. Он еще не знал, что настанет время, и сломается самая любимая и дорогая игрушка бедного богатого мальчика. Это случится, когда оба они уже станут взрослыми. Когда их разлучат и попытаются вылить на их дружбу ту грязь…

– Это плохая сказка, Игорь, – оборвал его Олег Николаевич.

– Да почему же?

– Потому что она ничему не учит.

– Как это ничему? Я просто не дошел еще до злой феи.

– И не надо, пожалуй, – вздохнул Сабуров.

Игорь пожал плечами: «Ну, как хотите». И потянулся к бутылке шампанского. Пока он откручивал проволоку и снимал фольгу, Сабуров рассеянно спросил:

– А где же Александра Антоновна?

– Вышла куда-то, – обронила Лара, которая слушала Игоря очень внимательно.

– Горячее подавать надо, – сказал Сабуров. – Я пойду поищу ее?

– Сидите-сидите, – встал из-за стола Олег Николаевич. – Я выйду покурить. И посмотрю, может, Александра Антоновна вышла на улицу?

– Вы разве курите? – удивилась Жанна. Она ни разу не видела Олега Николаевича с сигаретой. И табаком от него не пахло, как от заядлых курильщиков.

– В исключительных случаях – да. Можно себе позволить. Нервы.

Значит, он хочет выйти! А как же Влад? Жанна хотела вскочить из-за стола и задержать Олега Николаевича, но ноги ее подогнулись, голова закружилась. И в этот момент она поймала взгляд Лары. В нем мелькнул… откровенный испуг. Едва вышел Олег Николаевич, как Лара начала покусывать губы. Игорь справился с бутылкой шампанского гораздо ловчее, чем Сабуров. Наполнил свой бокал и, подняв его, сказал:

– Значит, сказку слушать не хотите? Тогда выпьем еще! Как, Сергей Васильевич?

– Нет-нет, – запротестовал Сабуров. – Мне не надо, да и девочке хватит.

– Я не девочка! – закричала Жанна. – Слышите вы? Я вам всем это докажу!

– Пить сначала научись, – брезгливо заметила Лара. – Я тоже не буду. Похоже, доктор Айболит заблудился, разыскивая Александру Антоновну. А мне она нужна. Именно сейчас! Я приготовила бенефис, а главный зритель отсутствует. Пойду помогу доктору.

И Лара вышла в гостиную. «Ну, вот и все, – подумала Жанна. – Лара непременно наткнется на Влада, если он в доме. Надо ее остановить. Или хотя бы задержать. Нужно встать из-за стола».

– Извините, – она поднялась, посмотрела жалобно на Игоря и на Сабурова. – Мне нехорошо.

– Тошнит? – участливо спросил Игорь. – Да ты шампанское пила когда-нибудь?

– Нет, не пила! И что?

– Все понятно. Ну, тогда иди в ванную. Помочь?

– Не надо, – испугалась Жанна.

– На это есть доктор, так? Помощь оказывать. А где у нас доктор?

Игорь тоже встал из-за стола.

– Я сама! – выкрикнула Жанна. – Вы слышите? Я все умею делать сама!

Она вышла в гостиную, остановилась перед портретом Сабины и подняла голову. Лара чуть ли не бежала вверх по лестнице. Минута – и ее белокурая головка мелькнула уже на площадке второго этажа. Жанна огляделась. Справа и слева наверх вели две лестницы. «А вдруг Влада там нет?» – мелькнула у нее мысль.

Она плохо соображала, что делает. Поняла только, что Лару ей не догнать. Не кричать же вслед: «Стой! Стой!» Лара может задержаться на втором этаже и не подниматься на третий. Надо предупредить Влада. Жанна метнулась в холл, накинула куртку и выскочила на улицу. Обогнув дом, поднялась на крыльцо к двери черного хода. Нагнулась, пошарила рукой под половичком. Ключа там не было. А сама дверь оказалась открытой.

«Значит, он здесь! – невольно вздрогнула Жанна. – Тогда надо спешить!» И она стала подниматься наверх с такой скоростью, на какую была способна. На втором этаже ей почудилось, что за стеной раздался какой-то шум. Кажется, кричат. Отчаянно ругаются. Но дверь с черного хода была только там, на третьем. А на втором окно, вместо стекла мутный витраж. Прижалась к нему лицом – ничего не видно. Надо добраться до двери. Жанна дошла до нее с трудом и поняла, что кричит Лара. Она на третьем этаже! Что ж теперь будет?!

Дальнейшее Жанна помнила смутно. Кровь стучала в висках, ноги болели и подгибались. Дверь на третьем этаже оказалась приоткрытой. Жанна шагнула. Вот он, кабинет Сабины!..

…Очнувшись, она поняла, что стоит, нагнувшись над ажурными перилами, доходящими ей до пояса, рукой держится за витой столбик. И смотрит вниз. А там, внизу, посреди гостиной возле портрета Сабины без движения лежит Лара.

– Собака, собака! – торжествующе крикнула Жанна, не отдавая себе отчета в том, что делает и что говорит. – Наконец-то ты сдохла!

– Тихо, – обнял ее кто-то за плечи. – Не надо кричать.

Она обернулась и увидела Сабурова.

– Как вы здесь оказались? – удивленно спросила она. И спохватилась: ах да! Уместнее прозвучал бы вопрос: а как здесь оказалась ты? Сабуров поднимался из гостиной. По правой лестнице. А слева к ним шел Игорь.

– Что случилось? – спросил тот, впрочем, без особого удивления.

Жанна так и не поняла, кто из них поднялся сюда, на третий этаж, раньше: Игорь или Сабуров? Кто был первым?

– Ох ты, батюшки мои! – раздался вдруг голос Александры Антоновны. Она стояла у лестницы, ведущей на чердак, узкой, с неудобными ступеньками. Жанна с трудом могла представить, как женщина в возрасте карабкается по этой лестнице на чердак. Да и зачем?

– Вы здесь? – удивился Сабуров.

– Почудилось, будто наверху кто-то есть, и я решила глянуть. Должно быть, кошка на чердаке, – неловко стала оправдываться Александра Антоновна.

А со второго этажа к ним поднимался Олег Николаевич.

Он же сказал, что пойдет на улицу курить? Дышать свежим воздухом… А Жанне показалось, что Олег Николаевич был в одной из комнат. Лицо у него бледное, синие глаза казались еще больше и ярче. Олег Николаевич молча подошел и тоже посмотрел вниз. Там на дорогом ковре недвижимо лежала Лара. Впятером они стояли, нагнувшись над перилами, и ни один не трогался с места. Это было похоже на молчаливый сговор.

– Вот что бывает, когда… – начал Олег Николаевич, но, покосившись на Игоря, вдруг осекся. Тот сделал ему какой-то знак.

– Может, она еще жива? – неуверенно спросил Сабуров.

– Да-да, – опомнился Олег Николаевич. – Надо проверить.

И первым кинулся вниз. Остальные двинулись следом. Ноги у Жанны дрожали так, что Сабурову пришлось ее поддерживать. Что же теперь будет? И всех мучил один и тот же вопрос: а вдруг Лара еще жива? Жанна не сомневалась, что среди пятерых нет ни одного человека, который не желал бы страстно ее смерти. Разве что Олег Николаевич? Но тогда почему он так бледен и взволнован?

Доктор, опустившись на колени возле Лары, пытался определить, бьется ли пульс, держа на ее запястье длинные нервные пальцы. Жанна заметила, что они слегка подрагивают. И тут ей показалось, что Лара еле заметно дышит. Игорь тоже заметил это и даже застонал от отчаяния. Олег Николаевич тронул набухшие мешки под глазами Лары, поднял одним пальцем ее левое веко, заглянул в зрачок:

– Похоже на кровоизлияние в мозг. Либо обширная внутренняя гематома, либо перелом основания черепа. Не говоря уже об остальном. Предполагаю, у нее множественные переломы. Срочно надо госпитализировать, сделать снимок.

– Так она жива? – хрипло спросил Сабуров.

– Жива, но долго не протянет. Сутки-двое. Она без сознания. Надо подключать ее к аппаратуре. Как хирург с большой практикой скажу: практически нет шансов.

Жанне почудилось, что все с облегчением вздохнули.

– Доедет ли? – покачал головой Олег Николаевич и решительно сказал Сабурову: – Звоните.

– Куда?

– В «Скорую», конечно! Пусть пришлют машину реанимации. Ее надо в Склифосовского. Или в Первую городскую. Куда ближе-то? Голова идет кругом! Но только не в районку. Где она прописана? В Москве? Туда и везите! Скажите: несчастный случай, падение с лестницы. И еще в таких случаях полагается вызывать полицию. Звоните и по ноль два.

– Но она же еще жива! – в отчаянии сказал Сабуров, потом нагнулся и позвал: – Лара, Лара…

– Это же почти труп, – тронул его за рукав Олег Николаевич. – Не стоит. Она все равно не слышит.

Теперь Жанна была уверена: Лара и ему успела насолить. Сабуров направился к телефону, остальные не отрываясь смотрели на Лару. Словно боялись, что она вдруг очнется и откроет глаза. Только Жанна подняла голову и увидела, как на третьем этаже, выйдя из кабинета Сабины, проскользнул на лестницу черного хода Влад.