Совушка ее величества Кароль Елена

Глава 13

Как я добралась до своей комнаты, не помню. Помню только, что выставила удивленную Яниту, протирающую подоконник, вон и запретила приходить раньше завтрашнего утра.

Мне необходимо было побыть одной. Одной…

Нет, в голове не укладывается. Ее величество Амидайла пускай косвенно, но моя мать. Дракон Калахем, опять же косвенно, – мой отец. Господи, как же так?

Я никогда не знала своих родителей и, если честно, не очень-то и хотела знать – годам к десяти я поняла, что женщина, которая смогла отказаться от новорожденной дочери прямо в роддоме и после никогда даже не искала, для меня никто.

А тут сразу двое. Да каких!

Чувств было очень много, причем в основном негативных – раздражение, боль, досада, возмущение, протест, даже злоба. А еще непонятно как затесавшаяся надежда, но она была настолько крошечной, что быстро пропала. На что мне надеяться? На любовь родителей? Таких?

Глупо. Они прекрасно знали, что их дитя будет уже взрослой сформировавшейся личностью. Невозможно переделать его под себя. Невозможно заставить полюбить или хотя бы зауважать только потому, что они так хотят.

И, черт побери, зачем им взрослый ребенок? Да это просто глупо!

Хм…

И тут я подумала о том, что когда-нибудь тоже стану матерью. У меня будет сын или дочка. Ребенок, в котором будут гены… Их гены.

Че-о-орт! Неужели они хотят именно этого?!

Ужасная, по своей сути, догадка молнией пронзила мозг и буквально заставила подскочить на кровати. Неужели это правда? Неужели они хотят сделать из меня всего лишь звено в цепочке событий? Ту, что сможет родить им ребенка.

Ну нет, голубчики! Вы ошиблись с кандидаткой!

С трудом погасив полыхающую ледяным огнем левую руку, я прикрыла глаза и зло скрипнула зубами. План. Мне нужен новый план!

И кастет.

После того, как бледная Вика, извинившись, вышла, мужчины просидели в абсолютной тишине не меньше получаса. Дракон, от души плеснув в бокал вина, грустно вздыхал и периодически тер ноющие виски, Юмирай, впав в некоторый ступор, вообще не мог мыслить внятно. Вика – принцесса. Кровная дочь Калахема и Амидайлы.

Это было потрясением.

Нет, он знал об отношениях дракона и Матери, потому что не раз выполнял поручения ее величества, касающиеся дракона, но ему даже в голову прийти не могло, что отцом Виктории является именно этот голубой дракон.

А еще в его голове никак не укладывалось – зачем? Зачем Калахем это сделал? Даже если они хотели ребенка, то ставить подобный эксперимент на взрослом человеке как минимум глупо! Это явно подтвердила реакция Виктории – дракона совушка ненавидела. Неизвестно, как теперь она отнесется к ее величеству, но вряд ли теплее.

И, шэт побери, как могла ее величество пойти на подобный шаг? Сама нарушила свои же законы!

Скосив глаза на дракона, выливающего в бокал последние капли вина, вампир понял, что тут все слишком мутно, чтобы не было ни одного подводного камня.

– Лорд Калахем, у меня к вам несколько вопросов касательно вновь открывшихся обстоятельств.

– Калахем. Просто Калахем. – Нервно хмыкнув и махом опрокинув в себя остатки вина, блондин криво усмехнулся. – С тебя вино, с меня рассказ. И не здесь. Кстати, местным можно доверять?

– Слуги преданы ее величеству.

– А маг?

– Маг?

– Нас уже почти час подслушивает маг.

– Я разберусь с магом… – Решение пришло сразу, и оно было максимально кровожадным. – Калахем, проходи в кабинет, слуги принесут вино туда. Я подойду минут через пятнадцать – двадцать. Думаю, этого мне хватит, чтобы побеседовать с господином магом на предмет лояльности к ее величеству…

В любом случае бить кого-то больше двадцати минут – рука устанет.

В своей комнате я пробыла до позднего вечера. Я не хотела ни вставать, ни куда-то идти, ни что-то делать. Я думала, думала и еще раз думала. Сидела на кровати, обняв колени руками и закрыв глаза, и думала.

Кто я для местных с учетом вновь открывшихся сведений? Уж точно не полноценная принцесса и наследница. Я не знаю здешних законов, но вряд ли Мать решится признать наше родство официально – было бы иначе, я не находилась бы здесь. А ведь ее величество уже видела меня, в одну из первых ночей она была в моей комнате и наверняка что-то для себя решила.

Если бы она хотела видеть меня своей дочерью, то не стала бы скрывать информацию ни от меня, ни от Юмирая. Тем более от Юмирая, ведь тогда он был бы обязан делать из меня не просто протеже ее величества, а принцессу.

Но этого не произошло.

И что это значит?

Черт!

Бежать? Куда? Глупо. Без денег, без знаний, без элементарных представлений о мире. Снова становиться изгоем и отщепенцем? Снова, как и десять лет назад, пытаться выжить среди волков и доказать им, что тоже с зубами?

Мир иной, а жизнь все та же…

Горько усмехнувшись, я прикусила палец и снова подумала о ястребе и его заявлении. Калахем разрешил ему на мне жениться. Странно. Неужели ему настолько безразлично, кто будет моим мужем? Если я – промежуточное звено, то не должны ли они подобрать мне самого подходящего мужчину, чтобы ребенок родился безупречным? Или не в этом дело и моя мысль не больше чем бред?

Господи, ну почему все так сложно?!

Сумерки прокрались в комнату, а я все не могла решить элементарное – кто я теперь для окружающих, каковы планы Матери и что мне делать, чтобы никто не покушался на мою свободу и независимость.

И почему я не умею читать мысли? Жаль, просто безумно жаль.

Интересно, а если попытаться надавить на папочку, он признается?

Представив, как я загоняю двухметрового блондина в угол и, потрясая перед его носом скалкой, веду допрос о его планах касательно меня, я лишь фыркнула. Вряд ли такое возможно – драконы не те существа, которые позволят загнать себя в угол. Он скорее сам оторвет мне голову, а затем препарирует останки, чем позволит угрожать и требовать. Мы кровные родственники, это факт, но в отличие от меня он – полноценный дракон, тогда как я – всего лишь результат эксперимента.

Ночь окончательно опустилась на особняк, и тут желудок решил взбунтоваться, заявив, что я бессовестная и нерадивая хозяйка: мало того что не пообедала, успев съесть всего пару кусочков мяса, так еще и ужин посмела пропустить. В общем, безответственная и неблагодарная.

Ладно-ладно, пошли на охоту… Интересно, как в этом мире выглядят холодильники?

Прежде чем выйти из комнаты, я мельком глянула в зеркало и отметила, что выгляжу вполне прилично. Правда, выражение лица не слишком ласковое, да волосы немного растрепались, но это ерунда – вряд ли по ночному особняку разгуливает толпа желающих оценить мой внешний вид.

Мысли переключились на эту самую толпу, и я задумалась, остался ли Калахем в доме на ночь или уехал. Зачем он вообще приезжал? Просто посмотреть или с иными целями? И почему я не спросила? Черт! Вот буду теперь мучиться от неизвестности!

Недовольно поджав губы из-за такого упущения, я поморщилась и вздохнула. Как бы ни хотелось, но я не всесильна. Все предусмотреть просто невозможно, да еще и с учетом шквала тех эмоций, что мне пришлось пережить при появлении дракона. Буду надеяться, что он остался на ночь и завтра утром мы с ним увидимся снова. Уж завтра-то я точно смогу удержать злость внутри и побеседовать с ним на предмет его дальнейших планов. Если просто хотел увидеть результат и убедиться, что эксперимент удался, – хорошо. Если же нет, то уже на повышенных тонах и с применением магии объясню, что подопытная против насилия над личностью и в силах дать отпор.

Эх, и откуда во мне столько кровожадности?

Поторапливаемая голодом, я, попутно размышляя о превратностях судьбы, успешно дошла до абсолютно пустой кухни и, ведомая интуицией и обонянием, без особых проблем обнаружила как холодильник, так и буфет, где разжилась весьма аппетитными на вид булочками, котлетами и куском сыра. В холодильнике лежали полуфабрикаты, но я просто поленилась готовить. Наверняка имеется еще и подпол, где хранятся окорока и прочие изыски, но искать мне его было лень.

Тарелка, вилка, нож… о, чай.

В два счета накрыв себе ужин на том самом столике у окна, я с удовольствием отдалась во власть своих низменных инстинктов, а именно – чревоугодия. И плевать, что без сервировки и холодное, зато безумно вкусное.

Ко времени, когда передо мной оставалась лишь последняя булочка и чашка с горячим чаем, который я налила себе уже в третий раз, в коридоре послышался странный шум.

Кажется, кто-то упал.

Мм? Ого!

Обострившийся слух уловил сложносоставную нелитературную конструкцию, а память опознала голос – это был дракон. Господи, он что там делает?

– Калахем, ты пьян…

Юмирай?

– Н… нет!

Черт, они что, сюда идут?

Не сказать, что я запаниковала, но напряглась однозначно. Прятаться? Вот еще! Но и желания видеть пьяных мужчин не было. Буду надеяться, что обойдется.

Тем временем собутыльники дошли до кухни, и из их обрывистых фраз, перемежающихся крепкими словечками, стало ясно: выпивка и закуска у них закончились, и они решили раздобыть ее самостоятельно.

Добытчики чертовы!

Благодаря вампирскому зрению я без особого труда рассмотрела как абсолютно невменяемого Калахема, так и практически трезвого на его фоне Юмирая, появившихся в дверях кухни и целенаправленно идущих к дальней двери, за которой, по их мнению, находился винный погреб, я не удержалась и язвительно улыбнулась.

Да-а-а… и все-таки мужики – хлипкие существа.

Меня они, кстати, не замечали. То ли потому, что я так и не зажгла освещение, то ли потому, что я сидела в стороне от их маршрута, а может, и потому, что сейчас у них была более интересная цель.

Наконец дойдя до двери и скрывшись за ней, дракон, похоже, споткнулся на первой же ступеньке и, судя по грохоту, закончил свой путь уже на полу погреба, причем быстрее запланированного. Хм, интересно, убился, нет?

Черт, судя по мату – нет.

Скептично хмыкнув, я отпила чаю. Помогать я не планировала. Еще чего! Связываться с пьяным драконом? Я не самоубийца. К тому же Юмирай говорил, что дракона очень сложно убить. Наверняка даже не сломал себе ничего. А если и сломал, то поделом. Меньше пить будет.

Отпив еще глоток, я прислушалась внимательнее – странное шебаршение не позволяло с точностью определить, чем они там занимаются, а логика и фантазия буксовали. Нет, понятно, что они наверняка ищут бутылку, а может, бочонок и закуску, но шорохи были странными.

А затем они прекратились вовсе.

О?

Черт, уже любопытно!

Допив чай и доев булочку, я сначала прибрала за собой и вымыла посуду, разложила все по местам, чтобы не оставлять следов, и уже после, все это время прислушиваясь к настораживающей тишине, подошла к приоткрытой двери погреба. Немного постояла на входе, пытаясь на слух определить, что происходит внизу и происходит ли что-то, но так ничего и не услышала.

Странно.

Рука нашарила на стене выключатель. Стоило пальцу нажать на рычажок, и стало понятно, почему я ничего не слышала, – дракон дрых прямо на полу, обняв окорок, а Юмирай сидел неподалеку и медитировал на бутылку, которая была у него в руке.

Кстати, стоило зажечься свету, как дракон недовольно всхрапнул, но так и не проснулся, а меня окинул задумчивым взглядом тот, кто был не так пьян, как мне показалось вначале. Он был вообще трезв.

Черт, как глупо получилось… И сказать-то нечего. Что ж, раз все целы, то я, пожалуй, пойду.

– Свет оставить или выключить?

– Оставь, надо будет этого пьяницу наверх отнести. – Переведя взгляд на спящего, вампир невесело усмехнулся и снова посмотрел на меня, при этом отставив практически нетронутую бутыль с вином в сторону. – Надеюсь, ты сюда не за выпивкой шла?

– Нет, я не пью. Я ужинала.

– Ясно. Поужинала?

– Да.

Неловкое молчание затягивалось, и я, кивнув, сделала шаг назад, чтобы уйти, но тут Юмирай встал и шагнул ко мне.

– Вика, подожди. На пару слов…

– Да? – настороженно замерев в дверях, я смотрела, как он твердой походкой абсолютно трезвого… хм… вампира поднимается по лестнице ко мне и, поднявшись, встает напротив. Близко. Слишком близко.

А его глаза снова черные. Полностью.

Так… кажется, он не настолько трезв, как мне показалось.

– Юмирай? Что ты хотел?

– Извиниться…

– За что? – искренне удивившись, потому что зла я на него точно не держала (по крайней мере сейчас), что-либо еще я сделать не успела – он шагнул еще ближе, умудрившись прижать меня к стене всем телом, а затем поцеловал.

В его поцелуе не было той безудержной и неконтролируемой страсти, как утром, наоборот – он был настолько нежным и даже скорее целомудренным и робким, что я просто-напросто растерялась. И если в первую секунду просто замерла, во вторую собиралась возмутиться и ударить, то в третью передумала и ответила. Такого Юмирая я еще не знала, но очень хотела узнать.

Его губы нежнейшими, невесомыми бабочками порхали по моему лицу, словно исследовали и никак не могли определиться, где им лучше, – щека, висок, лоб, веки, нос… это было настолько удивительно и невероятно, что рождало в моей душе лишь нежность, а никак не протест.

Его руки в этот момент обнимали меня за талию, но не давили, а едва уловимо поглаживали, словно боясь неловким движением причинить боль.

А затем наши губы встретились. Сначала лишь коснувшись, затем увереннее, а после, словно вспомнив, что уже знакомы, они распахнулись навстречу друг другу, и целомудрие было позабыто.

Страсть. Древняя, как сама жизнь, неукротимая, как цунами, первобытная и ничем не сдерживаемая. Господи, это было умопомрачительно…

– Мм… – С губ сорвался непроизвольный стон, когда его руки поднялись выше, прижимая все крепче и рождая в груди неконтролируемый пожар желания. – Юми-и-и… – еще один стон, но уже более требовательный, потому что он посмел отстраниться и замереть, окидывая раскрасневшуюся меня обжигающим взглядом. – Иди ко мне… – шепот на грани слышимости, но я знаю, что его чуткий слух улавливает даже сбившийся стук моего сердца. – Юмирай?

Затуманенным разумом я поняла: что-то не так, но до конца осознала это лишь тогда, когда его глаза из черных стали темно-зелеными, а губы из просто улыбающихся – откровенно саркастичными.

– Юми?

– Да?

– Ты… – Моргнув, я удивленно уточнила, не в силах поверить в напрашивающийся вывод: – А дальше?

– А дальше – только после свадьбы. – Если бы не произнесенные вслух слова, я бы ни за что не поверила – его руки до сих пор поглаживали мое тело, рождая дрожь, скапливающуюся внизу живота, а помутневший от явного желания взгляд с удовольствием скользил по моему возмущенному лицу. – Да, извини. За это.

– Юмирай, так нечестно.

– Возможно…

– Это подло.

– Почему?

– Потому что так нельзя. – Я сдерживалась, как могла. Теперь я точно знала – он пьян, причем не меньше дракона. Именно поэтому он решил поиграть в игру – возбуди и проучи. Я чуяла это. – Ты понимаешь, насколько это вредно для организма? Ты ведь хочешь продолжения не меньше меня. Зачем останавливаться на полпути? – Я положила ладонь ему на грудь и скользящим движением отправилась в путешествие к шее. Добралась до желаемого участка обнаженной кожи, чуть царапнула ноготками и с удовлетворением заметила, как резко расширились его зрачки. – Чего ты боишься? Мы ведь нравимся друг другу… Зачем ты мучаешь меня и себя?

– Зачем… – Ястреб резко подался вперед и снова прижал меня к стене, опаляя жаром своего возбужденного тела. – Хороший вопрос, милая. Понимаешь, я не хочу быть промежуточным звеном. Не хочу быть для тебя одним из многих. Мне этого мало. Мало…

– И что же ты хочешь? – Наши губы почти встретились, но лишь почти. Стоило мне податься вперед, как он тут же слегка отпрянул и хрипло рассмеялся. – Скажи мне – чего ты хочешь?

– Тебя. Всю. Навсегда. Этого мне хватит. – Договорив, ястреб снова замер, при этом так пристально глядя мне в глаза, словно заглядывал в душу. – Согласна стать моей навсегда?

– Я… – судорожно придумывая уклончивый ответ, я понимала, что не могу сказать ни «да», ни «нет». Эти слова будут катастрофой, причем что одно, что другое. – Юмирай…

А затем он усмехнулся. Многозначительно. Одной рукой оперся на стену, вторую убрал за спину и кивнул в сторону двери, молчаливо предлагая мне уйти.

– Ты не прав. – Обида нахлынула лавиной. Вновь растревоженные гормоны требовали хоть какого-то выхода, но единственным доступным были слезы. – Ты! Подлый! Наглый! Эгоистичный!

– Тш-ш-ш… – Мои кулаки, бьющие по его груди, утонули в его ладонях, спина была снова прижата к стене, а в замутненные наворачивающимися слезами глаза заглянули осуждающие черные. – Неверный вывод. Замужество не подлость. А наглость и эгоистичность – это как раз желание воспользоваться и самоутвердиться. Я этого не хочу. Я не хочу, чтобы о тебе говорили и думали плохо, а это обязательно случится, когда слухи о нашей связи дойдут до остальных. Так что успокойся и не обвиняй меня в том, что я хочу все сделать правильно.

Красиво говорит. Аж заслушалась.

– Знаешь, засунь свою порядочность… – без особого труда выдернув свои руки из его захвата, я шмыгнула носом и зло поджала губы. – Твои методы ухаживания отвратительны. А оставлять женщину неудовлетворенной и при этом заявлять, что подобное можно исправить лишь замужеством, – гадко и низко. Так что нет, Юмирай, я тебя не прощаю. Такому эгоистичному поведению прощения нет!

От переизбытка чувств я даже топнула ногой, рыкнула и ушла, остро жалея, что не могу хлопнуть дверью или что-нибудь разбить. Эмоции зашкаливали, казалось, еще немного – и пар из ушей повалит. Сна не было ни в одном глазу. Да, точно! Пойду убью тренировочную грушу!

Как она прекрасна в своем гневе. Великолепна. Умопомрачительна. Пусть спустит пар девочка, ей полезно. Пусть даже что-нибудь сломает, ему не жалко. Неторопливо идя по яркому, ароматному следу раздражения, который шлейфом тянулся за Викторией, Юмирай не собирался пускать дело на самотек. Она очень умна и не станет делать глупости, но проконтролировать все равно стоило. Парк… что она хочет в парке?

К его безмерному удивлению, Калахем не сумел сохранить ясность ума после трех бутылок крепленого красного вина. Дракон был пьян в стельку, что не могло не радовать – за эти несколько часов, в течение которых гость изливал ястребу душу, лорд Юмирай услышал столько, что хватило бы на десяток психоаналитиков. Калахем даже умудрился уснуть, причем прямо в кресле, но буквально час назад проснулся снова и, допив четвертую бутылку, изъявил желание отправиться на поиски вина самостоятельно. К счастью, в погребе он навернулся на первой же ступеньке, ударился об угол стеллажа с припасами, да там и успокоился, обняв упавший на него окорок, как самое ценное в жизни.

Транспортировать пьяницу наверх Юмирай не торопился, опасаясь, что тот снова проснется и решит устроить дебош или что похуже. Успокаивать невменяемого ледяного дракона ястреб не умел и учиться не планировал.

А затем зажегся свет и на верхней площадке обнаружилась девушка, за неполную неделю пребывания в особняке ставшая его душевной болью. Виктория. Вика.

Он не был сильно пьян, но стоило ее увидеть, как разум отказал и в голове осталось одно-единственное желание – прикоснуться. Как минимум…

Тело действовало, но разум жил своей жизнью. План. У Юмирая есть план. Он не имеет права ни на шаг отходить от плана, потому что иначе цель не будет достигнута. Дракон плакался, что девочка слишком жестока и теперь он не знает, как ему быть дальше. Он даже признался, что не верил в удачное завершение эксперимента с первого раза, потому что образец был слишком сырым и требовались многочисленные испытания на подопытных, которых ему обещал достать Димитро. А еще он сетовал на то, что не знает, как быть с таким взрослым ребенком. Кретин…

Затем, вспомнив о желании Юмирая, Калахем похлопал ястреба по плечу и заявил, что верит в лорда – только такому профессионалу он без раздумий доверит дочь и ее будущее.

Как он тогда его не ударил, сам не понимает. Если бы у него была дочь, он бы никогда не доверил ее полукровке. А этот дракон был по-настоящему рад, что теперь ему не надо заботиться о девочке, решившей воспринять подобное родство в штыки, и есть на кого переложить проблему адаптации чересчур самостоятельной и самодостаточной иномирянки в их обществе.

Что ж, он тоже может ошибаться, но по крайней мере он точно знает, что сделает все, чтобы она была счастлива. Это будет нелегко, даже наоборот – очень сложно, потому что она привыкла со всем справляться сама и получать то, что хочет, но он тоже не зря прожил все эти годы и знает, как достичь желаемого.

Так, ну и что мы забыли в парке?

Глава 14

До тренировочной площадки я долетела минуты за три – раздражение уже не бурлило, оно невыносимо жгло и требовало выхода, так что стоило мне лишь зайти в темный зал, как тело само ринулось в атаку, вспоминая не только то, чему его учили с самого детства, но и то, что было доступно благодаря вмешательству дракона. Древние, тайные знания рептилоидной расы, оттачиваемые тысячелетиями и совершенствуемые с каждым новым поколением эгоистичных и самолюбивых воинов.

Удар, еще удар. Тусклого света местных спутников было более чем достаточно, чтобы видеть нужные мне очертания спортивного снаряда. Первый… не выдержал, разлетелся. Второй продержался чуть дольше, но теперь не выдержала цепь и со звонким хлопком разорвалась, а сам снаряд упал к моим ногам. Остался последний, третий. Его я уже не уничтожала, излив самые яркие, яростные эмоции на первые два. Его я просто методично избивала, не щадя костяшек и жалея лишь о том, что в юбке не могу наносить удары ногами. Ничего-ничего… мне и этого хватает. Боль из-за содранной кожи лишь раззадоривала и приносила удовлетворение, показывая мне, что я жива и не такая, как они. Не бездушная, не ледяная, не эгоистичная!

А в какой-то момент я поняла, что злость ушла. Последний удар получился уже не таким сильным, как предыдущий, и это стало сигналом к завершению. Все…

Все.

Усталость накатила волной, и я села там же, где только что стояла. Даже не села, а скорее рухнула. Как же мне все осточертело! Этот чертов мир, эти чертовы иные правила, эти чертовы вампиры, которые не вампиры… Почему он так поступает? Почему не поддаться и не уступить? Разве я много прошу? Зачем быть таким порядочным, когда это никому не надо?!

Плечи понуро опустились, а следующий вздох вышел со всхлипом.

Почему, черт возьми, мне не понравился тот же Майнир?! Вот уж кто был бы рад подобной, ни к чему не обязывающей интрижке! Представила и тут же передернулась от отвращения, а в следующую секунду взвизгнула от неожиданности – мои плечи обняли чьи-то горячие сильные пальцы, и до боли знакомый голос прошептал на ухо:

– Не кричи, это я.

Я хотела возмутиться от такой неслыханной наглости. Он что, следил и все видел?! Но вместо этого лишь снова всхлипнула и судорожно обняла себя руками – я выплеснула абсолютно все эмоции, и теперь в душе была одна пустота. Ничего не хотелось – ни возмущаться, ни ругаться, ни даже ударить того, кто сел сзади и, прижав меня к своей груди, крепко обнял, устроив подбородок на моем плече.

Но промолчать я не смогла и глухо буркнула:

– Следил?

– Следил. А ты мастер. Сама или учили?

– Учили.

– Хорошие были учителя… но и мне есть чему тебя поучить. У тебя неправильный апперкот – ты слишком раскрываешься.

– Знаю… – Буркнув снова, я поежилась, словно зарываясь в его руки, и он сделал так, как я и хотела, – обнял еще крепче. – И все равно я тебя не извиняю.

– Что ж, это печально, – прямо в ухо прозвучало ироничное хмыканье, а затем неожиданное для меня признание: – Я хочу тебя, не буду лгать. Ты удивительная. Уникальная. Ты яркая, дикая, целеустремленная. Но я хочу тебя навсегда, пойми. Сейчас, пока я не знаю тебя всю, я еще смогу отпустить, если ты захочешь уйти, но этого не случится, если между нами произойдет нечто большее, чем поцелуи. Ты думаешь, что стать любовниками – это прекрасная идея, но ты ошибаешься. Это было бы возможно, если бы я был нормальным вампиром. Это было бы возможно даже в том случае, если бы я был полноценным демоном. Но я полукровка. У нас не так, как у остальных. У нас все иначе. Мы – выродки обеих рас, ущербные, ненормальные, дефектные. Я смог обрести подобие душевного равновесия лишь благодаря помощи ее величества, заменившей мне мать, и жесточайшему самоконтролю. Но рядом с тобой он отказывает. Вика, пойми… все сложно.

– А рассказать сразу нельзя было, да? – Буркнув очередной раз, хотя от близости и жара его тела, а также от столь откровенных признаний хотелось уже урчать и мурлыкать от затопившего душу непонятно откуда взявшегося счастья, я чуть повернула голову. – Почему я все самое важное узнаю после того, как происходит что-то непоправимое?

– Разве непоправимое?

– Ты меня понял.

– Понял. – Губы словно случайно мазнули по щеке, а затем раздался тяжелый вздох. – Признаюсь, я не справляюсь. Я пытаюсь примерить на тебя реалии нашего мира, но каждый раз убеждаюсь, что ты совершенно иная. Попытайся и ты меня понять – девушки нашего мира никогда не позволили бы себе залезть утром на крышу, чтобы подсматривать за тренировками гвардейцев. Они никогда не позволили бы себя поцеловать, а затем отнести в мужскую спальню. Они не перечат, они не язвят, они не требуют близости, отрицая саму мысль о ее законности, и они не уничтожают спортивный инвентарь.

– Ну и что теперь? – Почему-то обидевшись на последние слова, я недовольно передернула плечами, но он лишь подождал, пока я закончу ворочаться, и уверенно продолжил:

– Теперь давай успокоимся. Калахем не имеет в отношении тебя планов, так что тут ты в безопасности – он напился и признался, что рад моему к тебе интересу. Он элементарно не знает, что с тобой делать дальше. Ее величество, оказывается, вообще не знала, для чего ему была нужна ее кровь, и теперь потрясена не меньше дракона. Кстати, она заставила его уничтожить все образцы и записи по этому эксперименту и заявила, что если у них и будет общий ребенок, то рожденный ею лично, а не искусственно созданный. Как-то так. Пускай ты и их кровная дочь, но ты никогда не станешь наследницей, а так и останешься протеже. Ну и к чему я это рассказывал…

Да, к чему? Не спорю – с души такой груз упал, словно в нем было как минимум несколько тонн! Но к чему он вел, я так пока и не поняла.

– Давай попробуем найти компромисс. Я постараюсь не давить и не принуждать, обучать так, как обязан, учитывать твои желания и не напоминать о своей «порядочности» чаще, чем нужно. – Иронично хмыкнув на последних словах, так что и я улыбнулась, он провел носом по моей щеке. – Но и ты в свою очередь не будь такой дикой и неконтролируемой. Узнай мир, в котором тебе так или иначе придется жить, его правила, его принципы, населяющих его существ и их темные и светлые стороны, попытайся приспособиться, потому что в любом случае ты не сможешь выстоять одна против всех. Я знаю, ты сильная, но в то же время и хрупкая. А еще – очень умная. Будь гибкой, и ты получишь то, к чему стремишься. Договорились?

– А как насчет моего желания близости?

– Только честно – почему ты так ее желаешь? Только ли из-за стресса и потребности в ком-то рядом или из-за того, что меня любишь? – Мое продолжительное молчание он понял правильно и, многозначительно хмыкнув, кивнул: – Так вот, я не хочу быть кем-то. Я хочу быть для тебя всем. Я хочу узнать тебя всю, а не только то, что доступно с первого взгляда. Хочешь ли ты того же или тебе хватит лишь тела?

– Ну ты загнул! Ты что, психиатр? – Пытаясь скрыть смущение, потому что он говорил слишком умно и правильно, я слегка пихнула его локтем. – И все равно с учетом твоих таких правильных умозаключений ты слишком эгоистично действуешь. Ты сам меня сейчас поцеловал! Кто просил?

– Это все вино… – В затылок с грустью выдохнули, а затем снова потерлись о него носом. – Контроль, Вика. Контроль рядом с тобой невозможен.

– Так, может, ну его? – мечтательно прикрыв глаза и чувствуя, как от его дыхания по телу снова пробежала горячая волна, я глубоко вдохнула и протяжно выдохнула.

Я прекрасно поняла все, что он мне сказал. Красиво, правильно. Из его слов выходило, что я ему уже настолько дорога, что он хочет не только жениться, но и защитить от мира и его невзгод. Он уже любил? Вряд ли. Скорее, нуждался.

Нуждалась ли я?

Нет, не так сильно.

– Нет, Вика. Без контроля рядом с тобой нельзя.

– Ну и как быть?

– Мм… не хочу вслух произносить это слово. – Буквально затылком чувствуя, как он улыбается, я усмехнулась тоже. – Давай начнем сначала? С правильного начала. Допустим, со свидания завтра утром? Здесь. Я научу тебя правильно бить, потому что твои удары никуда не годятся. От них даже Майнир увернется.

– Что-о-о?! Это мои удары никуда не годятся? – Возмущенно вспыхнув, я уже тише уточнила: – А ты почему так уверен, что он увернется? Ты же не знаешь, как он дерется.

– Знаю. Сегодня узнал.

– Вы что, подрались? – Искренне опешив, я даже развернулась в его руках и попыталась понять по глазам, лжет или нет. К сожалению, света в помещении было слишком мало, да и обе луны спрятались за облаками, так что я ничего не поняла. – Зачем вы подрались?

– Он имел неосторожность запустить в столовую прослушку, за что и поплатился.

– Но ты его… – не то чтобы мне было жалко филина, но я уточнила: – Сильно?

– Нет, не очень. Профилактически. Кстати, удар он абсолютно не держит. Так как насчет утреннего свидания? Только ты, я и этот зал.

– Мм, заманчиво. А ты уверен, что меня стоит учить такому?

– Почему нет? Если тебе интересно, я научу тебя даже и не такому.

О? Заинтриговал. Это чему же?

– Кстати, чтобы выспаться, наверное, уже пора отправляться спать…

Задумавшись на пару мгновений, соглашаться или нет, я вдруг четко осознала, что сейчас он пошел на серьезные уступки. Ради меня? О…

– Да, ты прав.

До особняка мы шли молча, но переплетя пальцы. Это не я, это он – помогая встать с пола в зале, он так и не отпустил мою руку, а я не стала забирать. Это было неожиданно и приятно. Так же, как его невесомые поцелуи на кухне. Оказывается, он умел быть и таким: легким, романтичным, ненавязчивым.

У дверей моей спальни он галантно поцеловал мою ладошку и, с улыбкой пожелав спокойной ночи, отправился дальше. А я, глупо улыбнувшись в ответ, вдруг четко поняла: такой Юмирай намного быстрее добьется моего положительного ответа. Против ли я? Хм, пока не знаю, думаю, первое свидание покажет.

Так подставиться… Шэтов дракон, сдавший его с потрохами!

Сидя в кресле и остервенело создавая пульсар за пульсаром и тут же уничтожая, Майнир скрипел зубами, но старался делать это как можно аккуратнее – разбитые губы и сломанная в трех местах челюсть (не считая семи ребер и отбитых почек) заживали до отвращения плохо. Этот грязный выродок… этот мерзкий ублюдок! Смесок! Он знал, куда и как бить, с высокомерной и презрительной усмешкой объясняя филину прописные истины – никакой прослушки в особняке, принадлежащем ее величеству. Да, он не мог дать сдачи! Да, это шэтово отродье не брала магия, потому что у полукровок был практически абсолютный иммунитет к классической магии, а сам Майнир никогда не увлекался боевыми искусствами и рукопашным боем. Зачем? Это удел черни! Тех, кто не может себе позволить магическую защиту!

Но этот ущербный ястреб зря думает, что он, Майнир, оставит его выходку без ответа. О нет! Теперь в его руках такая информация, которую он ждал годами! Незаконный драконий эксперимент, в котором замешана сама Мать!

Демоны давно хотели получить в свои руки компрометирующие сведения, порочащие честь королевы, возомнившей себя властительницей над жизнями и умами настоящих мужчин. И он им их вручит! Вместе с этой дрянью! О да!

Часом позже

С удивлением прокручивая между пальцами крохотный розовый камушек, снятый с лапки почтового голубя и содержащий в себе лишь одно-единственное предложение: «В особняке Матери новая птичка с интересной начинкой», демон-посредник думал недолго. Именно этот информатор был ему знаком довольно давно, и всегда его сведения так или иначе были полезны империи, поэтому координатор никогда не скупился на оплату. Подумав и прикинув, что сведения он начнет собирать уже с самого утра, а вот оплату можно отправить уже сейчас, демон отдал распоряжение о денежном переводе.

Спустя всего несколько минут в спальню, закрепленную за Майниром Ватако, филином клана Ишкумо, влетел почтовый голубь с розовым камушком, содержащим короткий, но такой замечательный ответ: «Принято и оплачено». Только вот магу было не до голубя – с того самого момента, как из его рук час назад вылетел вестник, филина мучили непрекращающиеся судороги, с каждым разом становящиеся все болезненнее и длительнее. Последняя вообще продолжалась уже минут семь, и маг понимал, что это конец, но никак не мог с этим смириться. Его грандиозные планы! Его великолепные замыслы!

Секундой позже взгляд предателя короны помутнел и застыл, а сам Майнир сломанной куклой раскинулся на полу, не пережив возмездия клятвы рода. На его беду, она была намного более древней и гораздо изощренней, чем думалось глупому магу, – она карала далеко не за каждый проступок. Но уж если это происходило, то снисхождения не было.

В ту же секунду в управлении по расследованию убийств зажегся сигнальный маяк, оповещающий о смерти высшей птицы. Тот же маяк указал и место смерти – особняк ее величества. И если это удивило основной состав группы, то майор Икуро недовольно сморщил нос. Он-то прекрасно знал, кто сейчас живет и проходит адаптацию в особняке. Кого и за что она убила на этот раз?

Утро встретило задорным щебетом птиц и сладким предвкушением чего-то невероятного и удивительного. В груди поселился крохотный мягкий комочек, намекающий, что если все пойдет правильно, то он может вырасти в нечто большее. Господи, как же давно я не испытывала подобных чувств…

Торопливо умываясь и заплетаясь, я думала о том, как это смогло произойти. Сколько я его знаю? Неделю, меньше? На самом-то деле я вообще его не знаю! Такой чопорный английский джентльмен внешне и настолько дерзкий и безбашенный пират внутри. Как в нем уживаются эти двое? И, черт побери, как же мне хочется изучить его всего!