Что я без тебя… Макнот Джудит
И после всего Дю Вилль еще о ней беспокоится, подумала Шерри, взглянув на него как на сумасшедшего, и стала пить бренди большими глотками, все время кашляя.
– Помолчите несколько минут, – сказал Ники, когда она попыталась снова заговорить, и Шерри покорно умолкла, уставившись на свои ладони и чувствуя, как крепкий напиток горячей волной разлился по телу. Слишком много всего свалилось на Шерри. Возвращение памяти, Чариз Ланкастер с ее ужасными обвинениями. Она в отчаянии убежала из дома и чуть ли не час бродила по улицам, придумывая, как убедить Стивена в том, что она не обманщица, что она любит его и он не должен слушать эту Чариз. И тут ее осенило: женихом Чариз Ланкастер был Берлтон, а не Стивен Уэстморленд. От такого открытия голова у Шерри пошла кругом.
В общем, вся эта история была похожа на шараду, в которой каждый играл свою роль. Потом она сидела в парке, и проносившиеся в мозгу воспоминания и видения едва не свели ее с ума. Но сейчас она хотела знать, зачем ее так чудовищно обманули, и под действием бренди готова была принять любое объяснение.
– Я пошлю за Лэнгфордом, – сказал Ники, заметив, что щеки ее порозовели.
– Нет! Нет! Не надо! – взмолилась Шерри.
По ее голосу Дю Вилль понял, что она близка к истерике, сел напротив и ласково произнес:
– Договорились. Без вашего согласия я не выйду из этой комнаты.
– Сейчас я все объясню, – сказала Шерри, призвав на помощь всю свою выдержку, но тут же передумала, решив, что вряд ли ей еще представится случай получить честные ответы на свои вопросы, чтобы не блуждать больше по этому лабиринту лжи, прежде чем она расскажет о себе. – Впрочем, нет, сначала объясните вы, – очень вежливо попросила она.
Ники заметил, как тщательно Шерри взвешивает каждое слово, и догадался, что вовсе не каприз и не истерика привели ее к нему, а причины куда более веские. Об этом свидетельствовала и следующая ее фраза, повергнувшая Ники в смятение:
– Вы единственный из тех, кого я знаю, кому нет никакого смысла играть в эти игры, затеянные семейством Уэстморлендов.
– Не лучше ли обсудить все это с вашим женихом?
– Моим женихом! – расхохоталась Шерри, покачав головой. – Чариз Ланкастер была обручена с Артуром Берлтоном, а не со Стивеном Уэстморлендом! Хватит с меня лжи…
– Выпейте еще бренди, – прервал ее Ники.
– Не нужно мне никакого бренди! – воскликнула Шеридан. – Мне нужно знать правду! Неужели не понимаете?
Почувствовав, что слишком разошлась, Шерри взяла себя в руки и с мольбой посмотрела Ники в глаза.
– Я только потому к вам и пришла, что вы не принимали активного участия в этом… ужасном фарсе. Вы даже ни разу не назвали графа моим женихом, не в пример остальным. Помогите мне, ради Бога. Скажите правду. Всю правду. Иначе я просто сойду с ума.
Ники был поражен, когда за два дня до этого Уэстморленд объявил об их помолвке, однако, узнав от Уитни о смерти отца Шерри, понял причину такой поспешности. Это помогло бы Шерри легче перенести потерю отца, а также возможное возвращение памяти, когда она поймет, что ее обманули.
Уайткомб всячески ограждал Шерри от правды, но сейчас, Ники был в этом уверен, ей больше всего была нужна правда, только правда.
Слава Богу, доктора здесь нет, и Ники может рассказать девушке все, потому что она только ему доверяет.
– Пожалуйста, помогите мне, – спокойно, но с нотками отчаяния в голосе произнесла Шерри. – Я тоже вам кое-что расскажу после того, как выслушаю вас… Ничего не буду скрывать. Даже позора, который мне пришлось пережить. Терпеть не могу лицемерия.
Ники выпрямился, приготовившись к нелегкому разговору, но не отвел глаз, когда сказал:
– Буду с вами предельно откровенным, если вы готовы выслушать правду.
– Вполне готова, – решительно заявила Шерри.
– С чего начать?
– С самого начала, – печально усмехнувшись, ответила Шерри. – Прежде всего мне хотелось бы узнать, почему граф выдавал себя за моего жениха. Последнее, что я помню до того, как очнулась в доме графа с забинтованной головой, это наша с ним встреча на пристани, когда он сообщил, что лорд Берлтон погиб.
От Ники не ускользнуло, что, говоря о гибели Берлтона, Шерри стала очень серьезной, но нисколько не опечалилась. Значит, как и предполагал Уэстморленд, она не успела влюбиться в барона.
– Берлтон попал под колеса экипажа ночью, накануне вашего прибытия, – начал Ники без обиняков.
– Мне жаль, что он погиб, – произнесла девушка тоном, укрепившим решимость Ники сказать ей всю правду, не вилять и не лгать. Это по крайней мере принесет ей облегчение. – Я только не понимаю, при чем тут граф.
– Лошадьми правил Лэнгфорд, – объяснил Ники. Шерри вздрогнула, но не выказала особенного волнения. Это придало Ники смелости, и он продолжал: – Сгустился предрассветный туман. Берлтон был навеселе и угодил под колеса, однако Лэнгфорд обвинил себя в гибели барона. На его месте я, вероятно, чувствовал бы то же самое. Дело в том, что лошади, запряженные в экипаж, не привыкли к езде по городу, это и привело к трагедии. Впрочем, кто знает.
Через несколько часов после несчастного случая Лэнгфорд навел о бароне справки и узнал, что на следующий день к нему приезжает из Америки невеста, а у него нет ни семьи, ни друзей, которые могли бы встретить ее и сообщить о случившемся. Все произошло совершенно случайно. И если бы дворецкий барона не знал о вашем приезде, вас вообще никто не встретил бы. Остальное, вероятно, вы теперь вспомнили. Лэнгфорд отправился в порт известить вас о случившемся и оказать необходимую помощь. Это была миссия не из легких, и, озабоченный своими мыслями, граф не заметил, как клеть с грузом сорвалась со стрелы и понеслась прямо на вас.
Не сводя с нее глаз, Ники налил себе бренди и, восхищаясь ее спокойствием и выдержкой, продолжил:
– Лэнгфорд отвез вас к себе домой. Несколько дней вы были без сознания, и их семейный доктор Хью Уайткомб уже не надеялся, что вы останетесь живы. Потом вы очнулись, но потеряли память, и доктор запретил вас волновать. Поэтому, когда вы приняли Лэнгфорда за своего жениха, никто не стал вас в этом разубеждать. Вот все, что мне известно. – И чтобы быть до конца честным перед Стивеном, Ники добавил: – Лэнгфорд искренне переживал и во всех ваших бедах винил только себя. Ведь это он сообщил вам печальную новость, а когда вы расстроились так, что ничего не замечали вокруг, не сумел уберечь вас от этой проклятой клети. А как он страдал оттого, что по его вине вы остались без жениха!
Такого унижения Шерри не могла вынести.
– Значит, он счел своим долгом найти мне нового жениха и решил пожертвовать собой. Вот и все, не так ли?
Ники не знал, что на это сказать, и кивнул:
– Да, вот и все.
Шерри отвернулась, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не разрыдаться. Из-за собственной глупости, доверчивости, из-за того, что влюбилась в мужчину, не питавшего к ней никаких чувств, кроме чувства долга. Теперь понятно, почему он никогда не говорил ей о своей любви и посоветовал найти другого жениха.
– Он решил жениться на мне из чувства долга, чтобы искупить свою вину.
– Это не совсем так, – осторожно возразил Ники. – Полагаю, он питает к вам какие-то чувства.
– Разумеется, питает, – с обидой сказала девушка, – и эти чувства называются жалостью!
– Я отвезу вас к Лэнгфорду.
– Это невозможно!
– Мисс Ланкастер, – произнес Ники тоном, не терпящим возражений, весьма эффективным в общении с окружающими. Однако молодая женщина в ответ истерически расхохоталась:
– Да никакая я не Чариз Ланкастер!
Ники быстро обернулся, проклиная себя за то, что поверил, будто она в порядке и готова спокойно выслушать его информацию.
– Я не Чариз Ланкастер, – повторила девушка, и ее смех перешел в рыдания. – Я была ее компаньонкой, отец Чариз предложил мне сопровождать ее в Англию, разумеется, за определенную плату. Я всего лишь гувернантка, возведенная в ранг невесты. Вот бы посмеялись его друзья, женись он на мне. Граф пожалел невесту, потерявшую жениха, которая этого жениха, лорда Берлтона, и в глаза не видела.
Ники был в шоке, однако не усомнился в правдивости ее слов.
– Господи Боже мой, – только и мог он произнести.
– Я думала, я Чариз Ланкастер, – говорила сквозь рыдания Шерри. – Клянусь, я так думала.
Только сейчас Ники сообразил, что надо как-то ее успокоить, и обнял девушку, однако не сумел найти нужных слов.
– Я так думала, – твердила она, горько плача у него на груди. – Думала, что я Чариз Ланкастер, пока не увидела ее собственными глазами у себя в комнате. Клянусь, это правда!
– Я знаю, – сказал Ники, не понимая, почему снова поверил ей.
– Чариз хотела рассказать все ему. Но он… готовился к венчанию. К венчанию в узком кругу. А мне некуда было идти – ни одежды, ни денег.
Пытаясь отыскать хоть какой-то просвет в этом мраке, Ники заметил:
– Слава Богу, что умер не ваш отец.
Шерри медленно подняла затуманенные слезами глаза:
– Что вы сказали?
– На прошлой неделе лендлорд, у которого Берлтон арендовал землю, переслал Лэнгфорду письмо, адресованное Чариз Ланкастер поверенным ее отца, который сообщал, что отец Чариз умер через две недели после того, как она отправилась в Англию.
Девушка прерывисто вздохнула, пытаясь переварить эту новость, и едва слышно произнесла:
– Он был суровым, но не злым. И так избаловал Чариз… – И тут в голову ей пришла мысль, от которой она едва не потеряла сознания. – На прошлой неделе… Уж не в тот ли самый день, когда мы были на балу в Альмаке, а потом у Резерфордов?
– Да, кажется, тогда.
От этого нового унижения Шерри совсем сникла, и слезы потоком заструились по ее щекам.
– Так вот почему он вдруг передумал и решил жениться на мне, отказавшись от намерения выдать меня за того, кого я сама выберу.
Она вспомнила, как водила пальцем по его ладони в оперной ложе, а он делал вид, будто хочет ее поцеловать, и подумала, как все это было ему противно…
– Господи, лучше бы я умерла! – отрывисто произнесла она.
– Прекратите сейчас же эти разговоры, – решительно сказал Ники. – Сегодня вы можете остаться у меня. А завтра поедем к Лэнгфорду и все объясним.
– Я уже объяснила. В записке! И ни за что туда не вернусь, поймите же! И не вздумайте посылать за ним. Это сведет меня с ума. Я не желаю возвращаться. Никогда!
Ники понял, что решение ее окончательно, и не мог осуждать ее за это.
Шерри не знала, как долго рыдала у него на груди, а когда наступила тишина, взволнованно произнесла:
– Я не могу остаться у вас.
– Но вы сами сказали, что вам некуда идти.
Она высвободилась из его дружеских объятий и, пошатываясь, встала.
– Мне не следовало к вам приходить. Не удивлюсь, если против меня будет возбуждено судебное дело.
Мысль о том, что Лэнгфорд на это способен, возмутила Ники, однако он допускал такую возможность или еще что-нибудь, не менее ужасное.
– Здесь хоть вы в безопасности, по крайней мере этой ночью. А утром обсудим, что я могу для вас сделать.
Ей некуда деваться, она никому не нужна, все ее презирают. Только Ники старается ей помочь. Подумав об этом, Шерри испытала облегчение и была тронута до глубины души.
– Мне… необходимо устроиться на работу. Но как это сделать без рекомендаций? Я не могу остаться в Лондоне. Я не…
– Мы все обсудим утром, cherie. А теперь вы должны лечь в постель. Ужин вам принесут.
– Никто из их друзей или знакомых не пожелает брать меня на работу, а он… похоже… его знает весь Лондон.
– Утром, – твердо заявил Ники.
Не в силах возражать, Шерри кивнула и в сопровождении служанки стала подниматься по лестнице, но вдруг повернулась к нему:
– Месье Дю Вилль!
– Называйте меня, пожалуйста, Ники, мадемуазель, – попытался он пошутить.
– Не могу, ведь я гувернантка, а вы – господин.
Видя, что она в полном изнеможении, Ники не стал спорить.
– Обещайте никому не говорить, где я!
Ники поколебался, взвесил все «за» и «против» и наконец сказал:
– Обещаю!
Он смотрел, как Шерри поднимается по лестнице, убитая горем, униженная, покорная, как служанка, что было так на нее не похоже. И Ники захотелось хорошенько поколотить Уэстморленда. Хотя, поразмыслив, он не мог не признать, что все это время Стивен вел себя с Шерри в высшей степени благородно.
Глава 42
– Еще что-нибудь, милорд?
Стивен опустил бокал, поднял голову и тупо уставился на дворецкого, стоявшего в дверях спальни.
– Нет, – коротко бросил он.
Он заставил священника и всю семью прождать целый день, почему-то уверенный в том, что Шеридан Бромлей вернется, и отпустил их лишь три часа назад. И она вернулась бы, если бы не чувствовала за собой вины и действительно потеряла память. И не только, чтобы оправдать себя. А еще и спросить, почему он притворялся ее женихом. Но она не вернулась, значит, с самого начала знала правду и ей не о чем было спрашивать.
Факты – упрямая вещь, и самый крепкий напиток не мог погасить пылавшую в его душе ярость. Значит, никакой амнезии у Шеридан Бромлей не было. Просто, когда к ней после ушиба вернулось сознание, она решила воспользоваться блестящей возможностью роскошно пожить некоторое время, а от перспективы стать его женой пришла в полный восторг. Можно представить себе, как она хохотала, когда он разыгрывал из себя ее жениха, а она сама – Чариз Ланкастер, свою госпожу.
И это он, со своим жизненным опытом, которым так кичился, снова попал в ловушку, расставленную женщиной, как это повелось с древних времен, пожалел невинную, отчаявшуюся девушку. Первый раз так было с Эмили, а теперь – с Шеридан Бромлей. Чем больше Стивен об этом думал, тем больше ожесточался. Какой же он идиот! С таким талантом Шерри вполне могла стать актрисой и вместе с остальными, такими же амбициозными, как она, шлюхами выделывать ночами курбеты и развлекать публику. Стивен отпил еще глоток, перебирая в памяти ее лучшие роли: особенно впечатляющей была первая… Он уснул, сидя у ее постели, а утром его разбудил ее плач. «Я не знаю, какое у меня лицо, – говорила она сквозь слезы, заставляя его сердце сжиматься. – Это, конечно, не так уж и важно, но раз вы уже проснулись, опишите мне мое лицо». А однажды она решила продемонстрировать ему свои волосы, на всякий случай, если он еще не успел заметить их чарующую красоту. Стивен не мог думать об этом без отвращения. «Они не каштановые. Посмотрите на них. Они рыжие…»
Каким же он был ослом, когда буквально остолбенел при виде этих рассыпавшихся, сверкавших волос. Он даже мысленно сравнил ее с рыжей Мадонной. «Они просто… просто, как медь!» – сказала она с недовольной миной. Даже тут притворялась, хотя знала, что волосы у нее роскошные. «От Констанцы – горничной – я узнала, что вы – граф, и я должна называть вас «милорд», – говорила она с притворным смущением. – Ну, а мне известно лишь то, что сидеть в присутствии короля можно только с его разрешения».
А как она умоляла его, встав однажды с постели: «Расскажите мне о моей семье, я совсем ничего не помню». Тут она была просто неподражаема. И когда он сказал, что отец ее – вдов и она единственный ребенок в семье, она умоляюще посмотрела на него своими большими глазами и спросила: «А мы очень любили друг друга?»
Лишь однажды Шерри чуть не проговорилась. Когда речь зашла о дуэнье. Она тогда сказала со смехом: «Мне не нужна компаньонка, я сама…» И теперь Стивен считал это неоспоримым доказательством ее непорядочности.
Ей очень нравилось общество слуг. И немудрено. Они были близки ей по духу.
– Боже, какая блестящая маленькая авантюристка! – скрипнув зубами, воскликнул Стивен.
Она и не рассчитывала выйти за него замуж. Видимо, надеялась, что он возьмет ее на содержание и купит ей дом. Не больше. А он, видите ли, решил жениться на ней! Он допил свой бокал и пошел в гардеробную.
Когда они уезжали из Альмака, эта рыжая бестия категорически отказалась выйти за него, но не прошло и часа, как она согласилась, причем с таким видом, будто осчастливила его.
Стивен сорвал с себя и швырнул на пол рубашку. А потом и все остальное, поскольку вспомнил, что одевался для церемонии. На полу образовалась целая куча одежды. И в тот момент, когда Стивен надевал халат, вошел Дэмсон и, ошеломленный открывшейся ему картиной, поспешно принялся подбирать с пола вещи.
– Сожги их! – бросил Стивен. – Унеси отсюда и ложись спать. А утром пусть все ее вещи выбросят из дома!
Он стоял у камина, держа бокал с остатками спиртного, когда снова услышал стук в дверь.
– Что еще, черт возьми, стряслось?! – заорал он, увидев на пороге бледного, с совершенно измученным видом бывшего дворецкого Берлтона.
– Не подумайте, милорд, что я сую нос не в свое дело, но я не вправе утаить от вас сведения, которые могли бы вас заинтересовать.
Стивен еле сдержался, чтобы не наброситься с руганью на старого слугу, осмелившегося напомнить ему о Шеридан Бромлей.
– Говорите же! Или вы так и будете стоять здесь всю ночь?!
– Доктор Уайткомб просил меня лично присматривать за мисс Ланка… за молодой леди, – сказал насмерть перепуганный резким тоном графа старик.
– Ну и… – процедил Лэнгфорд сквозь зубы.
– Поэтому, когда леди не помня себя ушла сегодня из дома, я счел своим долгом послать лакея за ней проследить. Она… она пошла к месье Дю Виллю, милорд. И сейчас она там… – Он не договорил, поскольку граф так посмотрел на него, что помощник дворецкого почел за лучшее удалиться и, отвесив поклон, пятясь исчез за дверью.
– Дю Вилль! Она пошла к Дю Виллю. Маленькая сучка! – воскликнул граф.
Нет, он не побежит за ней. Она для него больше не существует, и ему наплевать, куда она пошла и с кем собирается переспать.
Такая, как она, не пропадет, из любой ситуации найдет выход. «Чего только она не наговорила Дю Виллю, чтобы он оставил ее у себя», – подумал Стивен, зло усмехнувшись. Но Дю Вилль не Стивен, ей его не провести, вряд ли он поверит ее сказкам.
Скорее всего Дю Вилль найдет ей где-нибудь уютный домик, если она хорошенько попросит его, и будет ублажать в постели.
«Рыжая колдунья, – думал он в ярости, – прирожденная куртизанка, второй такой не сыщешь на свете».
Стоя у окна в доме Николаса Дю Вилля и уткнувшись лбом в холодное стекло, Шерри смотрела на ночную улицу; слезы жгли глаза, но плакать уже не было сил. Только сейчас, после шести часов пребывания в этом доме, девушка наконец до конца осознала, что с ней произошло: она все потеряла. Решительно все.
Шерри вернулась к постели и легла, слишком измученная, чтобы бороться с нахлынувшими воспоминаниями. Она закрыла глаза, но сон не шел к ней. Она снова и снова представляла себе его небрежную улыбку и ласковый взгляд.
«Мисс Ланкастер… не окажете ли мне честь станцевать со мной этот танец?» Судорожно сглотнув, Шерри еще крепче сомкнула веки, но по-прежнему ощущала на губах какой-то особый вкус его поцелуев в карете. «Вот почему мы поженимся», – сказал он охрипшим голосом, как всегда, когда они целовались. Не может быть, чтобы он притворялся, ему нравилось ее целовать, утешала она себя. Она должна в это верить, иначе невозможно жить дальше.
Но все эти сладостные воспоминания принадлежали Шерри Бромлей, а не Чариз Ланкастер. Стараясь их удержать, Шерри легла ничком и уснула. Ей снились крепкие объятия Стивена и его поцелуи, от которых захватывает дух… Она позволяла ему ласкать себя и млела от этих дерзких ласк, не думая о том, хорошо это или плохо, забыв обо всем на свете. Сон вернул ей мечты, которым наяву не суждено было сбыться.
Облаченная в халат, Уитни стояла у детской кроватки, залюбовавшись сыном, похожим на ангелочка. В это время дверь приоткрылась и вошел ее муж. Уже давно Уитни не видела Клейтона таким мрачным.
– Я не могла заснуть, – шепнула Уитни, заботливо натягивая на плечи Ноэля одеяло.
У малыша были темные волосы и квадратный подбородок, как и у отца. Стоя позади Уитни, муж обнял ее за талию.
– Давно я не благодарил тебя за то, что ты подарила мне наследника, – шепнул он ей на ушко, с улыбкой глядя на сына.
– Ты прав, очень давно, еще прошлой ночью. – Уитни попыталась улыбнуться.
Оба, как ни старались, не могли скрыть друг от друга, что думают о несостоявшемся венчании, хотя ни словом об этом не обмолвились.
Первой не выдержала Уитни.
– Никак не могу прийти в себя, – призналась она.
– Я тоже, – тихо откликнулся Клейтон.
– Никогда не забуду выражения лица Стивена, когда он понял, что она не вернется.
– Да, это трудно забыть, – ответил Клейтон.
– Он продержал викария до десяти вечера. Как она могла так с ним поступить? Уму непостижимо!
– Никто из нас не знал ее по-настоящему.
– Стивен с ума по ней сходил. Смотрел на нее просто с обожанием. Глаз не мог отвести.
– Все это я видел.
– Если бы не Стивен, ты женился бы на Ванессе, а я вышла бы за другого, и не было бы Ноэля.
Клейтон откинул прядь волос с ее плеча и нежно поцеловал в висок, в то время как она продолжала:
– Я до сих пор благодарна Стивену за это и от всей души желала ему счастья, такого же, как у нас с тобой.
– Пойдем в постель, дорогая, – сказал Клейтон, склонившись над кроваткой и слегка взъерошив сыну волосы. – Стивен уже не мальчик, – продолжал он, увлекая ее в спальню, – и сам с этим справится, потому что теперь это для него важнее всего.
– А тебе легко было справиться… – она осеклась, не желая напоминать об ужасной ночи, поставившей их брак под угрозу, – когда мы отдалились друг от друга?
– Нелегко.
Они легли, и она прильнула к нему, а он заметил:
– Но я знал тебя достаточно долго, не то что Стивен Ча… Шеридан Бромлей.
Она кивнула, коснувшись своей нежной щекой его руки, а он крепко обнял ее, потому что хорошо помнил событие, из-за которого они едва не расстались.
– Дело совсем не во времени. Разве мы так уж долго встречались после того, как снова увиделись в Англии, прежде чем ты влюбился в меня?
Клейтон улыбнулся:
– Я не забыл тот вечер. Тогда ты призналась мне, что подсыпала перца в нюхательный табак своему учителю музыки.
– Насколько я помню, я рассказала тебе об этом всего через неделю или две после моего возвращения из Франции.
– Пожалуй, что так.
– Клейтон?
– Да, дорогая? – прошептал он.
– Напрасно ты думаешь, что Стивену легко будет с этим справиться. У него не было отбоя от женщин, но за все это время только Шерри сумела завоевать его сердце, не считая Эмили, и видишь, каким он стал после этого циником.
– Стоит Стивену лишь пошевелить пальцем, как десятки красивых женщин выстроятся в очередь, чтобы утешить его. И на этот раз он не станет ими пренебрегать, ибо его гордости и его сердцу нанесен удар куда более чувствительный, чем в случае с Эмили, – мрачно заявил Клейтон. – Заведет себе какую-нибудь «кошечку» и отвлечется на время.
– Ты тогда тоже так поступил? – спросила Уитни.
– Разумеется, – не колеблясь ответил он.
– Как это похоже на мужчин, – строго сказала Уитни.
Клейтон с трудом сдержал улыбку и запечатлел на ее нежных губах поцелуй.
– Вы выше этого, мадам? – спросил он, насмешливо изогнув бровь.
– Еще бы, – устроившись поудобнее, ответила она.
– В таком случае, – заметил Клейтон, перевернувшись на спину и увлекая ее за собой, – твое место – сверху.
Немного погодя, сонный и удовлетворенный, он прижался к ней и закрыл глаза, но почти тотчас открыл их, когда она окликнула его:
– Клейтон?
Что-то в ее тоне заставило его насторожиться.
– Ты заметил, что Чарити Торнтон была вся в слезах, оттого что Шеридан Бромлей не вернулась? – Так и не дождавшись ответа, она снова спросила: – Так ты заметил?
– Да, – ответил он осторожно. – А почему ты спрашиваешь?
– Понимаешь, она сказала мне, что, став дуэньей, наконец после многих десятилетий, почувствовала себя кому-то нужной, полезной, и вид у нее при этом был такой несчастный. А потом добавила, что потерпела фиаско, потому что не смогла найти мисс Бромлей другого жениха.
– Да, мы оба это слышали, Стивен и я, – ответил он, еще больше насторожившись. – Видимо, она хотела сказать, что лучше бы мисс Бромлей обвела вокруг пальца кого-нибудь другого, а не ее драгоценного Стивена.
– Ну, это почти одно и то же.
– Лишь в том случае, если между глупостью и благоразумием не видеть никакой разницы. Но с какой стати мы обсуждаем это именно сейчас? – спросил он, не ожидая услышать в ответ ничего хорошего.
– Потому что я… предложила Чарити пожить у нас. – Уитни показалось, что муж перестал дышать. – Попрошу ее присмотреть за Ноэлем.
– Было бы разумнее попросить Ноэля присмотреть за ней.
Уитни не знала, сердится Клейтон или просто посмеивается над ней, и добавила:
– Разумеется, вся ответственность будет лежать на гувернантке, но Чарити мы об этом не скажем.
– Ответственность за Ноэля или за Чарити Торнтон?
– Ты сердишься? – спросила Уитни, пряча нервную усмешку.
– Нет, скорее я… потрясен.
– Потрясен?
– Ну да, твоей проницательностью. Часом раньше, до того как я вымотался, занимаясь любовью, я отреагировал бы на такую новость весьма бурно, но сейчас у меня слипаются глаза.
– Только на это я и рассчитывала, – призналась Уитни.
– Так я и предполагал, – ответил он после затянувшегося молчания.
В его тоне жена уловила недовольство и, прикусив губу, внимательно вглядывалась в его непроницаемое лицо.
– Что ты там ищешь, любовь моя?
– Прощение. – В глазах Уитни была мольба, и Клейтону стоило больших усилий не улыбнуться. – Великодушие мужа по отношению к своей разволновавшейся жене, – продолжала Уитни. – Благородство, проявляющееся в терпимости. Наконец, юмор.
– А может быть, все вместе, – спросил Клейтон, не сдержав улыбки, – в одном мужчине? Да еще после того, как жена сообразила пригласить в дом выжившую из ума старуху?
Сдерживая смех, Уитни кивнула.
– В таком случае считай, что тебе повезло: именно такой муж тебе и достался. – Он криво усмехнулся и закрыл глаза.
Глава 43
– Я заехал попросить вас об одолжении, – без обиняков объявил Стивен, когда через две недели после ночного разговора Уитни с мужем приехал к брату и застал невестку в одной из комнат, где она наблюдала, как вешают ярко-желтые гардины.
Удивленная его неожиданным приходом, Уитни оставила свое занятие и прошла со Стивеном в гостиную. За прошедшие недели она видела деверя на нескольких вечерних приемах, и каждый раз с новой женщиной. Говорили, что как-то он появился в театре с Элен Деверне. Но только сейчас, при дневном свете, Уитни заметила, что он выглядит не лучше, чем в тот злополучный вечер. Выражение лица у него было жестким и холодным, и даже с ней он держался отчужденно. Вокруг глаз и рта собрались морщинки. Можно было подумать, что он целую неделю не спал, заливая свое горе вином.
– Я готова выполнить любую твою просьбу, ты же знаешь, – мягко и участливо сказала Уитни, с болью глядя на деверя.
– Ты не могла бы взять к себе на службу моего помощника дворецкого? Не хочу видеть его у себя.
– Разумеется. А в чем дело?
– Он бывший дворецкий Берлтона и напоминает мне о ней.
Когда Уитни вошла в кабинет мужа, он оторвал глаза от бумаг и, заметив, что она чем-то расстроена, вскочил и пошел ей навстречу.
– Что случилось?
– Только что приходил Стивен, – прерывающимся от волнения голосом сказала Уитни. – Выглядит просто ужасно. Собирается уволить бывшего дворецкого Берлтона, чтобы ничто не напоминало о ней. И дело не только в его уязвленной гордости. Он любит ее, – заявила Уитни со слезами на глазах. – Я в этом не сомневаюсь!
– Теперь все позади, – не желая распространяться на эту тему, мягко произнес Клейтон. – Она ушла из жизни Стивена. Но он с собой справится.
– А какой ценой!
Читать бесплатно другие книги:
