Волк по имени Зайка Гончарова Галина

Равашар, вожак оборотней

Я закидываю голову к луне и посылаю ей свой зов. Стая отвечает мне песней с полян.

Я веду свой народ через Лес – и горе тому, кто попадется на пути.

Бег оборотней сродни стихии, сродни очищению и обновлению.

В эту ночь мы – и есть Лес. Мы всесильны, непобедимы, неуязвимы…

Во всяком случае, именно так кажется молодняку. А потому мне надо быть особенно осторожным и следить за всеми. Лечи их, дурачков, потом…

Сейчас мне некогда. Вот пройдет полнолуние – и мне надо отправляться за моей дочкой. Поганка, нашла время…

Райшена отец уже отлупил, я еще дочь выпорю, когда найду! Тоже мне – нашла решение, из дома сбегать!

Пороть! Определенно!

Я взвыл еще раз, и еще один. Волки подхватили песню.

Подумаю обо всем, когда луна уйдет за горизонт.

А пока – мир ждет волчью песню, и мы подарим ее…

Тарс Крашри, некогда капитан стражи Торвальд-холла

Когда я пришел в себя, было темно. Я постарался припомнить, что случилось, пока не шевелясь и не открывая глаза. Судя по ощущениям – я был связан, и давно. Рук-ног просто не чувствовал. Я определенно среди врагов…

Сильный пинок в бок подтвердил мои предположения.

– Очнулся, сука такая…

Я открыл глаза – и встретился взглядом с Шарком. Старик смотрел нехорошо и пристально. Меня даже слегка замутило… Неужели – все? На душе заскреблись кошки, размером с лошадь.

А ведь начиналось так хорошо…

– Ну что, сам расскажешь, почто на лорда напал? – Шарк достал откуда-то небольшой ножик и подбрасывал его вверх. Оружие ложилось в ладонь как влитое. Я передернулся, но…

– Лорд…

Горло пересохло так, что я ничего не мог сказать. Шарк кивнул одному из своих людей, и к моим губам поднесли горлышко фляги, дав сделать несколько глотков кисловатого эля.

– Колин, лорд Торвальд-холла.

– Этот?!

Этот щенок…

Хозяин Торвальд-холла, ага!

Сопляк ушастый! Что он может, что знает, что умеет? Вот Эдвин Ройл – другое дело. Я ему служу уже больше десяти лет – и не жалел об этом. Умный мужик, серьезный, крови не боится, своего добивается…

Вот именно.

Почему бы не попробовать убедить этих людей перейти на службу к лорду? Им это всяко будет выгоднее, чем хвост щенку носить?

– Он самый. – Шарк улыбался, но от его улыбки по коже бежали крупные мурашки.

– Лорд Торвальд-холла – Эдвин Ройл.

– Женитьба на матери Колина не делает его владельцем Торвальда. – Шарк покачал головой.

– И что? Если бы не этот щенок – он бы им стал! Мужики, ну зачем вам эта плесень? Вы же воины! Если мы сейчас его придавим, а потом приедем к лорду Ройлу – замок будет его, а мы…

Я говорил – и понимал, что никого не убедил. Вообще. Слишком ехидные были улыбочки, слишком злые глаза, слишком…

– Ты нам предательство предлагаешь?

– Да нет! Просто лорд Ройл силен! А вашему сопляку конец! Его все равно удавят – раньше или позже. Так почему бы не встать на сторону сильного?

– Сильного ли? Ройл даже не наследный лорд.

– Конечно, сильного! Если вы сейчас развяжете меня, я даже сам все сделаю! И поедем к лорду…

– Где нас удавят первыми. Потому что много свидетелей – много разговоров. Эта история дойдет до короля, а тот шутить не любит. Значит, лорд Ройл?

– Ну да…

Отрицать смысла не было. Шарк тут же пустил бы нож в дело – на моей шкуре, а она мне была дорога.

– Подробности…

Отпираться мне не захотелось – и я принялся рассказывать. Вернувшись мыслями в тот день в замке…

Лорд Ройл вызвал меня с тренировочного поля, где я натаскивал новобранцев.

– Тарс… садись, выпей со мной.

Начало было нетипичным. Я насторожился, но за стол присел и вина себе налил. Хорошего, южного, дорогого. Странно еще было, что разговаривали мы не в общем зале, а в покоях лорда – он старался туда никого не приглашать.

– Ты хорошо мне служишь.

– Я рад служить моему лорду.

– Может быть так, что скоро тебе придется служить кому-то другому…

Я тут же заверил, что для меня это будет горем. Ройл рассматривал меня серьезно и внимательно, я всем видом показывал преданность и верность – и лорд решился.

– Ты знаешь, что лорд Торвальд-холла я только по браку…

Не знать было бы сложно, поэтому я кивнул.

– И что у замка есть еще один наследник…

Не еще один, а настоящий, чего уж там. И когда он достигнет совершеннолетия – приедет сюда. А ждать уже недолго. Хм-м…

– Я что-то слышал, лорд…

Проявлять излишнюю осведомленность в присутствии нанимателя – вредно для жалованья.

– Так вот. – Лорд Ройл решился – и теперь ломился вперед. – Поскольку моя жена умерла – я должен послать за пасынком. И хочу я послать – вас.

Я закивал.

– Воля моего лорда – закон для меня!

Эдвин Ройл вздохнул – и продолжил:

– Мой пасынок глуп, слаб, безволен… Тарс, ты неглуп и предан мне. И я хотел бы, чтоб ты правильно понял мое предложение. Ты хочешь стать благородным?

Хочу ли я? Еще как хочу, с того самого дня, как узнал, что мою мамашу огулял наш благородный, отчего и получился я. Я воспитывался в замке, только признавать меня никто не собирался, выучили – и выкинули. Я плюнул на ворота и ушел. Но если бы я получил титул, я мог бы и вернуться, поспорить с родней за землю.

– Я не говорю, что это будет легко, но…

Вот это меня успокоило. Если бы лорд обещал все и сразу – точно бы прокатил. А если говорит, что нужно время и будут трудности, – значит, узнавал, интересовался и обмануть не должен.

– И что мне нужно сделать?

Взгляд Эдвина Ройла стал жестким и острым.

– Ты. Должен. Убить. Моего. Пасынка.

Пять слов упали камнями. Я задумался. Убить… Легко сказать, да сложно сделать. Лорд не торопил меня, давая все обдумать. Потом я кивнул.

– Как скажете, лорд. Но тут будут определенные трудности.

Убить было несложно. Но…

– Мне нужно, чтобы этот гаденыш сюда не доехал. Все остальное меня не интересует.

Хм-м…

– Мне понадобится не меньше двадцати человек.

– Ты их получишь. Выберешь сам.

– Мне придется пообещать им денег – и достаточно много.

– Это также решаемо.

– После моего возвращения нам придется с ними что-то сделать… сами понимаете…

Эдвин Ройл чуть заметно расслабился.

– Я рад, что ты это понимаешь. Чем меньше свидетелей, тем лучше.

Я понимал.

– То есть нас где-то ждут еще пять человек? – Пинок в бок оборвал воспоминания.

– Не ждут, – криво усмехнулся я. Щека болела после удара.

– Это еще почему? Не удалось найти достаточно мрази?

– Они собирались предупредить вашего щенка. Пришлось принимать меры.

Действительно, хорошо, что я об этом узнал заранее. Командир второго десятка, Маки Фарн, хотел обо всем при встрече сообщить Колину. По счастью, он начал сговариваться со своими людьми, а один из его десятка, Томми Рефрег, давно нашептывал мне на своего десятника. Хотел на его место. Да, Томми та еще лиса. Был… если лучников перебили.

– Мой командир…

– Да, Томми?

– Маки и еще один решили сбежать и предупредить вашего щенка…

– Что?! Когда?

– Завтра ночью.

Я беру себя в руки. Завтра еще не настало, так что время есть. Хлопаю Томми по плечу.

– Том, ты молодец. С меня причитается, а пока – возьми.

Отвязываю от пояса кошелек. Томми принимает его, не скрывая жадных огоньков в глазах.

– Я могу рассчитывать, что стану десятником?

– Это само собой…

А следующим вечером у коней Маки и его приятелей встречают все остальные.

– Далеко ли собрался, предатель?

Маки не разменивается на ответы. Все пятеро собираются дорого продать свою жизнь. И троих они забирают с собой. Мне не жаль. Лучше небольшой, но хороший отряд – это первое. И второе – надо повязать людей кровью перед серьезным делом. Сначала малой, а потом и большой.

– Мрази. – Шарк словно сплюнул.

Я прикрыл глаза. Ну, умные ведь люди…

– Я смогу договориться с лордом. Получите много денег, уедете в другую страну…

– А мне и в Торадоре неплохо. Алек, заткни рот этой гниде.

– Не надо. Я буду молчать, если я задохнусь – с вас спросят, а у меня нос заложен…

Это приняли во внимание.

– А что с ним делать потом?

– Лорд очнется – он и решит.

И словно по заказу с другого конца поляны донесся слабый стон.

Колин

Было дико больно. Наверное, от боли я и в себя пришел. Болела вся грудь. Больно было вдыхать и выдыхать, шевелиться, даже глаза открыть… Хотя нет. Глаза открывать было не больно, только толку – чуть. Темнота, и где-то сбоку что-то светится. Я чуть шевельнулся, чтобы проверить, не связан ли я, – и не смог сдержать стона. И тут же кто-то громко вскрикнул:

– Лорд очнулся!

Через минуту надо мной склонилось лицо Шарка.

– Лорд, вы как?

Сложный вопрос. Все болело, да, но умирать я не собирался.

– Жи… ть…

Хотелось сказать, что жить буду, но горло перехватило – и я едва не раскашлялся. Слава небесам, Шарк сунул мне в рот горлышко фляги, умело поддержал голову, чтобы я не захлебнулся. Я сделал пару глотков воды и смог говорить почти нормально. А что голос чуть подрагивает от боли – разве это важно?

– Жить буду. Доложите обстановку, десятник.

Шарк усмехнулся.

– После того, как вы перебили лучников, мы смогли сражаться всерьез. Занялись этими предателями. Шестерых убили, Крашри удалось схватить живым, остальные сбежали.

– И пес с ними…

– Крашри мы уже предварительно расспросили. Ему заплатил ваш отчим.

– Тварь паскудная.

– Очень точно подмечено, лорд. А вы не хотите рассказать, как справились с пятью солдатами и кто вас перевязал?

– Я сильно ранен?

Шарк хмыкнул.

– Я бы сказал, что смертельно.

– Да? А почему я жив?

– Сказал бы, если бы не видел своими глазами. Вас, лорд, ранили в грудь. Мечом, серьезно, насквозь. При таких ранах не выживают, но ваша выглядит заживающей. Края как склеились, гнилью не тянет, дышите вы ровно и спокойно… Что произошло?

Я попробовал вдохнуть чуть поглубже – и получил в награду острый укол боли.

– Да вот решил зайти в тыл засаде – и положить сколько смогу.

– И чудом не полегли сами.

Шарк привычно ворчал. Я усмехнулся – ну ничего-то не меняется.

– Не полег же…

– Чудом. И мне интересно: кто сотворил это чудо?

– Не знаю. Двоих я положил сразу, третьего на подходе, двое оставшихся меня всерьез теснили, помогла зайка… Она здесь?

Шарк огляделся.

– Была с вами, когда мы пришли. Сидела рядом, шипела на всех.

Белый комок громадным прыжком выметнулся из темноты – и обернулся моей заюшкой. Зверюшка смешно подергала носиком, задвигала ушами и стала подбираться ко мне с намерением ткнуться в руку. Я с наслаждением почесал подставленный лобик.

– Она отвлекла одного из негодяев, я смог его достать.

– А второй достал вас. Кстати – вынесите вашей зайке выговор. Пять луков – и на всех тетива в лохмотья, а стоит она недешево…

– Выношу. Благодарность. Если бы меня положили, они бы опять стрелять начали.

– И так бы… Были у них запасные тетивы с собой.

– Их еще поменять надо.

– Тоже верно. Умная зверушка.

– Надо будет потом узнать, кто ее выучил. Нам такой человек пригодится. Хоть мне, хоть дяде.

Шарк кивнул.

– Узнаем. А что потом?

– Пятый меня-таки достал. Я его положил, но и сам…

– И кто вас перевязывал?

– Не знаю, – честно признался я. – Тут была женщина…

– Женщина?

– Девушка. Такая красивая… Как небесное видение. Белые волосы, голубые глаза, само очарование…

– Видно, не так уж вас и зацепило…

– Я помню, как она меня перевязывала.

– А потом?

– Не знаю. Она меня чем-то напоила, я сознание потерял…

– А во что она была одета? Крестьянка?

Щекам стало подозрительно горячо. Ушам – тоже.

– Она была обнаженной.

– Вообще?

Я сверкнул глазами. Можно подумать, я сильно рассматривал. У меня было занятие поважнее – я умирал!

– Кажется, да.

– Лесной дух, не иначе. – Один из солдат сотворил знак Света.

– Может, и так. Говорят, они действительно красавицы. А волосы точно не зеленые были?

– Вроде белые…

Зая

На поляне было весело и людно. Колин уже пришел в себя и что-то рассказывал Шарку. Я подлезла поближе, отметила, что мальчишка мне обрадовался, и принялась принюхиваться. Это люди нюхом обделенные, а мы, оборотни, по запаху можем сказать, чистая рана или грязная, как она заживает, даже помрет человек или нет. От умирающих такой запах… своеобразный…

Но рана Колина пахла запекшейся кровью – хорошо, пахла жив-травой, что еще лучше, а судя по тому, что мальчишка вполне прилично разговаривал и дышал, воздух в нее не попал.

Выживет. Дня три еще пролежит, а потом сможет бегать. Эта травка и не таких с того света вытаскивала…

Колин как раз рассказывал о своем спасении. Я немного тревожилась – не заметил ли он оборота, но потом успокоилась. Мальчишка явно бредил.

Я – красавица?

Точно, бред. Или головой ударился, когда падал. Ну да ладно, главное, что его спасение списали на лесных духов… Странные люди! Вечно придумывают себе что-то…

То богов, то еще чего…

Мы вот точно знаем, что дух леса – это леший. Их может быть много, они вполне ощутимы, коварны, выглядят как ожившие деревья, только некрупные, потом растут, как и деревья, после определенного возраста врастают в землю – и засыпают. Но с оборотнями у них давняя дружба. Мы тоже нужны лесу.

Четверых из отряда Шарка положили, так что осталось шесть человек и Колин. Капитана Крашри допросили, и теперь он, связанный, лежал чуть в стороне. Но безнадежностью от него не пахло. Явно что-то задумал… Надо за ним ночью приглядеть – все равно не усну в полнолуние-то.

Колин с Шарком тем временем решили, что делать, а именно: ехать в замок какого-нибудь лорда, кто окажется рядом. Колину надо пару дней отлежаться, опять же надо прикупить коней и еще раз допросить Крашри.

Как я поняла из разговора, слова Крашри важны, но не очень. Средне так…

С одной стороны, он из низкородных. С другой же – свидетельствовать может. Особенно к сердцу его слова не примут, но если в комплекте с чем-нибудь еще, для короля это окажется убедительным. Самым выгодным будет поместить Крашри куда-нибудь в темницу, пока ситуация не определится. Наверное, Колин прав.

Как его перемещать?

Шарк собирался нарубить ветвей и сделать носилки. Привязать к двум лошадям – и вперед. Все равно пока всем придется двигаться пешком, лошадей-то положили почти всех…

Шарк со своими людьми обыскал убитых. У них оказалось довольно много денег – по нескольку золотых у каждого, не считая серебра и меди. Колин тут же разрешил своим людям поделить эти деньги. Оружие… Оружие у них было вполне неплохое. А вот мне чуть не досталось за испорченные луки. Но потом Шарк сказал, что я действовала, видимо, как меня учили. Что вы хотите от зайца?

Не говоря уж о том, что если бы Колина и убили, то сразу стрелять бы не начали. Так что меня гладили, закармливали и почти не спускали с рук. В кустах уединиться и то пришлось, когда все укладывались.

– А нам бы не помешали такие зайцы, – рассуждал Шарк. – Найти, кто ее обучил, – и попросить…

Поищи, поищи…

– Интересно, что она еще умеет?

Многое я умею. Но признаваться не буду.

– И что у нее на шее?

Можешь посмотреть – но недолго. Зубы у меня есть. И руку они располосовали бы очень неплохо. Это дикие зайцы так не могут, а я вполне плотоядная.

– Посмотреть она не даст, это видно.

– Какая-то она слишком ученая для зайца.

Шарк фыркнул на болтуна не хуже, чем я.

– Соколов учат, собак, кошек, почему не зайцев? Если они через обод от бочки прыгают?

Ага, попрыгаю я тебе, ночью по голове, умник…

– Да, нам бы десяток таких.

– Ага, отряд ручных зайцев.