Змея Сад Маркиз

Глава 9

Вилая сидела в комнате без света и задумчиво смотрела в окно, за которым тянулась длинная линия фонарей освещавших проспект.

Войдя к ней, Еремин включил свет, но девушка попросила выключить, сказав, что живя в подземелье, привыкла обходиться без такого яркого света. И что от него у нее болят глаза.

Еремин настаивать не стал. Раз ей так удобней. В конце концов прекрасно можно поговорить и без света. Но разговор и на этот раз не получился, особенно после того, как девушка узнала, что в их последнее путешествие по подземелью исчезли люди.

Лерыч с Ереминым как и положено написали заявление. Их вызывали к следователю, допрашивали и отпустили.

Следователь отказывался верить в существование огромной змеи, пообещал принять меры к розыску исчезнувших людей и под конец посоветовал меньше пить, особенно перед спуском под землю.

– То что вы в обществе диггеров состоите, это хорошо, – сказал он Лерычу и веско добавил: – Но чтобы не было вот такого, – показал он написанное заявление, – нужно согласовывать все ваши спуски с соответствующими инстанциями.

С какими именно, вдаваться в подробности не стал. Да скорее всего и сам не знал.

Лерыч мог бы рассказать, что все инстанции вплоть до спасателей сами частенько просят оказать им помощь, но не стал, чтобы не отнимать у следователя да и себя любимого драгоценное время.

Узнав, что пропавших людей будут под землей искать, Вилая все также не отводя взгляда от окна, грустно проговорила:

– Еще много людей погибнет.

– Это почему? Откуда такая уверенность? – Еремину хотелось слова девушки обратить в шутку, но не получилось.

Девушка посмотрела на него слишком серьезно.

– Он там. И он будет убивать, – сказала она так, что у Еремина само собой пропало всякое желание шутить.

– Кто он? Вилая?! Ты говоришь загадками. Я не понимаю. Ты не хочешь ничего рассказывать. Говоришь, что ничего не помнишь. А то выдаешь такое, отчего становится не по себе.

Девушка обернулась и Еремин увидел в ее глазах тревогу.

– Я обязательно расскажу. Только не сейчас. Сейчас позволь мне помолчать и помолчи сам. Я должна подумать.

Еремин хмыкнул. «Тоже мне цаца. Она, видите ли, должна подумать. А для чего тогда ты у меня живешь? Валила бы к своим», – в сердцах думал он, хотя вслух такого и не произнес, истолковав фразу должна подумать, как желание остаться одной.

«Странная она какая-то. Яркого света не выносит. Сидит и молчит, будто прислушивается к чему-то», – думал он, выходя из комнаты.

Вернувшись в свою спальню, он лег на диван, закрыл глаза, прислушиваясь к равномерному ходу настенных часов.

Тик-так… тик-так… Иногда под это тик-так хорошо засыпалось. Можно было не считать до ста, а просто лежать и слушать. Но сейчас это не помогло. И даже считался оказалась бессильной. Что-то как будто мешало. Еремин не мог понять что, но заснуть не получалось.

В комнате была невыносимая духота. Еремин посчитал, что она как раз и есть причина его бессонницы. А чтобы избавиться от нее, надо хорошенько проветрить комнату.

Встав с дивана, он подошел к окну, взялся за ручку и машинально глянув вниз обомлел.

Огромная змея ползла возле стены дома, делая зигзагообразные движения.

Еремин зажмурился и потряс головой. Наяву это или привиделось? А когда открыл глаза на том самом месте, где только что видел змею, теперь уже ее не было.

– Я кажется, схожу с ума, – произнес он, замечая, что эта навязчивая мысль к нему приходит уже не единожды.

Выйдя из спальни, он пошел в кухню и достав из холодильника бутылку водки, прямо из горлышка выпил больше половины. Взяв трубку сотового, хотел позвонить Лерычу, но время было второй час ночи. И что за срочность такая? В конце концов, это не Лерыч, а он сходит с ума. И Еремин отложил трубку.

Проходя по коридору, остановился возле комнаты, где была Вилая.

За дверью тихо. Вилая уже спала. Еремин постоял сам толком не осознавая для чего топчется у нее под дверь, и поплелся к себе в спальню.

Ночью он еще несколько раз вставал с дивана и подходил к окну, но змеи больше не видел. И уже засыпая, он подумал о том, что этот ночной кошмар ему скорее всего привиделся. У людей с перегруженной психикой такое бывает.

Утром, Еремина разбудил телефонный звонок. Еще не успев, как следует раскачаться, Еремин снял трубку и услышал голос Беленького.

Похоже главред был взбешен.

– Еремин, вы собираетесь в нашем журнале работать? – сразу на повышенных тонах заговорил редактор.

Еремин хотел сказать, что об уходе из редакции он и не думал, во всяком случаи пока, но услышал категоричное замечание.

– А наверное, придется. Еще три дня назад вы должны были сдать материал, а где он? Я вас спрашиваю.

– Владимир Николаевич…

Главред не давал ему рта раскрыть.

– Номер уже надо сдавать в печать, а вы так и не предоставили мне доказательств. Хотя должны были. И вам на это отводилось время. А вчера мне звонили из милиции. Вас с вашим диггером подозревают в причастности к пропаже людей.

– Я сейчас приеду и все вам объясню, – пообещал Еремин, путаясь в рукавах рубашки и впопыхах надев ее наизнанок.

– Надеюсь, у вас есть и фотоматериалы ваших объяснений?

– Нет, – не стал вводить Еремин главреда в заблуждение, подозревая, как Беленький отреагирует, когда узнает, что фотокамера утонула.

– Что? – взвизгнул главред так, что Еремину показалось, сейчас тот выпрыгнет из телефонной трубки. – Вы утопили редакционное имущество?

– Не по своей воле, Владимир Николаевич. Так получилось. Мы чуть не утонули. Попали в водоворот. Но я возмещу ущерб. Я обещаю, – пообещал Еремин, но главред не стал его дослушивать, бросил трубку, и скорее всего, этого обещания не услышал.

«Все. Теперь он меня точно выгонит», – подумал Еремин, держа трубку телефона возле уха и прислушиваясь к монотонным частым гудкам, похожим на плач.

– Ну и пусть. И вообще, пропади оно все пропадом, – проговорил он разочарованно, решив, что сегодня вообще на работу не поедет. Да собственно, и не с чем ехать. Все, что отснял, утеряно вместе с фотокамерой. Правда осталось несколько фотографий у главреда на столе. Если хочет, пусть их вставляет в номер.

Опять зазвонивший телефон оторвал Еремина от всяких размышлений. Решив, что это опять звонит главред, он схватил трубку, говоря:

– Слушаю, Владимир Николаевич…

И услышал удивленный голос Лерыча.

– Какой еще Владимир Николаевич? Ты чо Егор, совсем что ли?

– Да я думал, это наш главред решил меня добить. Только что он мне звонил. Наорал на меня. Такое предчувствие, что он скоро меня выгонит. Камеру я утопил. Материала у меня теперь нет…

– Ни хрена он тебя не выгонит, – резонно заметил на это диггер. – А материал у тебя будет. Угадай, зачем я тебе звоню?..

Судя по голосу у Лерыча было с утра чересчур отличное настроение, контрастно отличавшееся от настроения Еремина. И отгадывать загадки у него совсем не было желания, о чем он тут же поставил Лерыча в известность.

– Да все равно хрен с два ты бы угадал, – весело заключил Лерыч.

– Это почему же я бы не угадал? – обиделся Еремин, решив, что приятель тем самым занижает его интеллектуальные способности.

– Егор, не серчай, – одумавшись, извинился тут же Лерыч. – Вижу твой главред тебе и в самом деле здорово подпортил настроение? Так может, я тебе его верну.

– Ну попробуй, – мрачно отозвался Еремин.

– Представляешь, моя теща получила путевку в санаторий. Зараза, больной прикидывается. Врачам головы дурит, а сама здоровая как лошадь. Хоть в телегу запрягай.

– Ты хотел, чтобы я порадовался за тебя или твою тещу? Так я рад. Она там отдохнет, еще больше наберется сил. А тут ты три недели будешь отдыхать от тещи. У вас все идеально.

– Егор, перестань. Да, – вздохнул приятель, – вижу ты совсем расклеился.

– Извини. Не обращай внимания, – стал оправдываться Еремин, посчитав, что приятель не виноват в его неудачах.

– Да, ладно, – произнес Лерыч уже не с таким запалом как пару минут назад. «Вот уж действительно дурное настроение передается как зараза», – Еремин устыдился, что вот так подпортил настроение другу.

– Я тебя слушаю, Лерыч, говори, – сказал он.

– Да, да, старик. В общем, я поехал утром провожать тещу на Ярославский вокзал и там встретил бомжа Витька. Помнишь, я тебе про него рассказывал? – Лерыч замолчал, давая время Еремину на воспоминания.

– Конечно, помню, – ответил Еремин почти сразу же.

– Так вот я подумал, может, ты захочешь с ним перетереть?

– Хочу, – поспешил ответить Еремин, словно опасаясь, что его друг раздумает, и поговорить не удастся.

Но Лерыч оказался не таким.

– Так мы сейчас с ним возле Ярославского…

– Понял. Я сейчас приеду, – пообещал Лерыч и отключив телефон, стал собираться.

Подъезжая к Ярославскому вокзалу, Еремин позвонил Лерычу. Надо было уточнить, где они находятся.

Оказалось, что приятель с бомжом сидят в летнем уличном кафе и от скуки забавляются пивком. Подойдя, Еремин увидел на столе пять пустых бутылок.

– А мы тебя заждались, – сказал Лерыч. Пожимая Еремину руку.

– Да я уж вижу, – кивнул Еремин на пустые бутылки, заметив, что Лерыч уже под хмельком.

– Ерунда, – махнул рукой диггер. – Я на сегодня отпросился. Сказал, что надо проводить любимую тещу. Пусть ей там будет так хорошо, чтобы она пожила подольше, – сказал он и отхлебнул из бутылки пива.

Еремин сел на свободный стул.

– Будешь? – Лерыч поставил перед Ереминым бутылку с пивом, но тот отказался.

– Я за рулем.

– Тогда другое дело, – удовлетворенно кивнул Лерыч, ничуть не расстроившись.

Бомж Витек тоже потягивал пивко и недоверчиво поглядывал на Еремина.

Видно Лерыч его предупредил, что тот журналист и разговор у них будет не просто так, а деловой.

– Ну ты спрашивай, чего хотел. А то мне хоть и хорошо тут сидеть, но и о пропитании подумать надо. Нам ведь государство пенсии не платит, – произнес бомж и в очередной раз приложился к горлышку бутылки.

– Витек, Егор мой друг. А ты знаешь, я друзьям всегда помогаю, – сказал Лерыч.

Бомж на это согласно кивнул.

– Знаю, – сказал он.

– Ему надо помочь. Егор готовит материал для журнала. Расскажи ему все, что ты рассказывал мне, – попросил Лерыч.

– Могу, – опять кивнул бомж и допив пиво, отставил пустую бутылку в сторону и поглядел на ту, которую Лерыч предлагал Еремину.

Заметив этот его интерес, Лерыч подвинул ему бутылку.

– Можешь употребить, – сказал он.

Витек схватил ее немытой пятерней. Быстро справился с пробкой и присосавшись к горлышку, сделал несколько глотков, после чего с довольным видом погладив выпуклый живот, сказал:

– Люблю его, – показал он в руке бутылку с пивом. – Иной раз пару бутылей засосешь, и цельный день сытый, и в башке хорошо.

– Витек, – одернул его Лерыч. – Ты не о том сейчас говоришь.

Бомж понятливо кивнул и призадумался, прикидывая с чего лучше начать.

– Тебе, журналист, Лерыч рассказывал, где мы жили? – начал он. – Конечно, не гостиница, но по нашим меркам место неплохое. Зимой всегда тепло. Менты не беспокоят. И безопасное. Можно не опасаться беспредельщиков, что вот так придут и глотки не перережут. Мы там три года прожили, и все путем было. До сегодняшнего лета. Пока эта тварь не объявилась, – Витек остервенело сплюнул, так ему сделалось неприятно об этом говорить. – Змея у нас появилась. Мы все спали. Водочки выпили. Покушали и на боковую. А что еще делать? Телевизора у нас там нету. А тут проснулись, не поймем, что такое. Будто кто-то стучит в стену. Того гляди, потолок обвалится придавит нас к чертовой матери. Фонарь у нас был. Посветили, а в туннеле две здоровущих змеи одна с одной бьются. Да так, что вода вокруг пенится. Мы перепугались. Никогда такого не видели. Да я сколько живу таких огромных змей не видал.

Вот и порешили все наши уйти оттуда. Место хоть там и подходящее, но есть и получше. Да и как будешь там жить, если такие змеюки водятся. Они же сожрут.

Пятеро наших тогда попытались убежать, так я их больше не видел. Они кричали в туннеле. Так вопили будто в преисподнюю попали. Не надо было им уходить. А если уж уходить то всем вместе. – Витек приложился к бутылке и не отрываясь дососал остатки пива. Пустую бутылку бросил в урну.

– Эту стеклотару никто не принимает. Только банки собирают, – объяснил он, когда Лерыч укорил его за излишнюю расточительность.

– А девушка?.. – спросил Еремин, вспомнив про Вилаю.

Витек посмотрел на Еремина хмельным взглядом.

– Какая девушка?

– Ну как же так? Она сказала, что ты ее встретил где-то на вокзале и привел туда…

Витек икнул, поглаживая раздутый живот и нацеливая взгляд за ларек, где можно справить малую нужду.

– Скажешь тоже, – сказал он Еремину. – Зачем бы она нам там нужна, чтоб я ее приводил. С нас хватает Нинки хромой. Она нам и пожрать сварганит и перепихнуться можно когда захочется. Хоть и с одной ногой а дырка-то у нее есть. Наши мужики все довольны были. Сам посуди, зачем мне приводить еще кого-то.

– Логично, – сказал Еремин и посмотрел на Лерыча, но тому видно сейчас было слишком хорошо, чтобы размышлять над такими подробностями, как там очутилась Вилая.

– Никто из наших не знает, откуда эта девка взялась. Ложились, ее не было. Я хорошо помню. А когда проснулись, смотрим сидит кто-то посторонний. Не то парень, не то девка. Не поймешь. Только нам и разбираться было некогда. Мужики наши все, как увидели змею, разбежались. А мне одному Нинку не дотащить. Тяжелая она. Да и с одной ногой далеко не упрыгаешь. Килограмм сто с лишним в ней веса. Разве я ее допру.

Я пошел за мужиками, позвать, чтобы вернулись и помогли ее оттуда вытащить. Уходил, Нинка оставалась там с этой, как вы говорите девчонкой. А когда вернулся Нинки и девки уже там не было. И костер не горел. Хотя я говорил не тушить его. Мил человек, – обратился Витек к Еремину, – стольником не выручишь. Завтра проснусь, башка трещать будет. А подлечиться нечем.

– Да, конечно. Выручу, – Еремин достал из бумажника сторублевую купюру, и дал Витьку.

Тот засиял от радости.

– Ай спасибо. Добрая у тебя душа, – сказал он, протянув на прощанье грязную руку, и тут же растворился в толпе снующих возле вокзала людей.

– Зря дал, – посетовал Лерыч, – Он пропьет эти деньги еще сегодня.

– Как хочет, – задумчиво проговорил Еремин.

Они сели в машину и Еремин повез Лерыча домой.

– Пойду, вставлю своей Ленке, как следует, – хлопнул Лерыч ладонью об ладонь. – А то веришь, с этой тещей никакой жизни нету. Спать ложимся, так она зараза позже нас засыпает. Все таращится, как сторож на посту. А теперь нам никто не помешает.

– Успеха тебе на этом поприще, – порадовался Еремин за друга, когда они подъехали к дому, где жил Лерыч.

Ему не терпелось поговорить с Вилаей. Задать ей парочку вопросов, а после дать прослушать запись на диктофоне. Интересно, что тогда она скажет.

Но поехать домой прямо сейчас не получилось. На мобильник Еремину позвонила фифа секретарша и сказала, что главный редактор срочно приглашает его на редколлегию.

– Хорошо. Я буду, – ответил Еремин, догадываясь, кого на этой редколлегии будут песочить. И за утерянную фотокамеру и вообще за все. Ведь было бы кого песочить, а за что всегда найдется.

Глава 10

С недавних пор Еремин стал замечать за собой одно не слишком приятное качество – он стал бояться тишины. Хотя раньше придя домой любил часок другой посидеть в кресле и расслабившись и ни о чем не думая, слушать тишину. Весь окружающий мир виделся по-другому и он ощущал себя его чутким наблюдателем.

Теперь стало все до наоборот, и тишину он просто не выносил.

Войдя в квартиру, не зажигая в прихожей света, бесшумными шагами Еремин прошел по коридору. Подойдя к комнате, отведенной для Вилаи, остановился, услышав какой-то непонятный и неясный шорох. Открыл дверь и вошел.

В центре комнаты на ковре, свернувшись в кольца, лежала огромная змея. Похоже, она дремала, но теперь увидев человека резко вскинула голову, и как показалось Еремину чуть приоткрыла рот, словно в насмешку над ним испугавшимся, высунув кончик языка.

Растерянность парализовавшая ноги, прошла мгновенно и появилась здравая мысль как можно быстрей выскочить из комнаты, но едва он попытался отступить, как змея набросилась на него, обернув несколькими кольцами своего стального тела, и Еремин понял, убежать ему уже не удастся. Его словно сжимали тиски, причем с такой силой, что послышался хруст. Это хрустели его кости.

Дышать становилось все трудней. Казалось грудная клетка вот-вот сломается и в середине грудины закололо нестерпимо больно. Он вскрикнул от этой боли, заслонившей не только сознание, но и все вокруг.

Перед глазами все поплыло как в тумане, и Еремин понял, что слепнет, а следом наступит ужасная смерть. И когда потом найдут его бездыханное тело, никто толком и не поймет, отчего он умер. Разве обыкновенному патологоанатому придет в голову мысль, что здесь в квартире побывала змея убийца.

Возникший в комнате силуэт девушки он почти не воспринял. Так что-то неясное, похожее на сгусток тумана. Хотя вроде бы этот сгусток и двигается, ведь как-то же оно очутилось в комнате.

Еремин услышал громкий, почти кричащий голос Вилаи:

– Нет!

И почувствовал, тиски стали разжиматься, не так быстро как хотелось бы, но все же, и вот уже появилась возможность сделать вдох, один, потом второй.

Он захрипел, пытаясь, отдышаться и почувствовал, как кровь бешено пульсирует внутри его по артериям и венам. И когда последнее кольцо змеиного тела сползло с него, Еремин не устоял на ногах, рухнул на пол на короткое время потеряв сознание.

Пробыл он в таком состоянии недолго. Открыл глаза и увидел рядом свернутую в кольца огромную змею, ее голову, взгляд от которого леденеет все внутри, проговорил едва слышно.

– О, Боже!

Вилая сидела рядом на коленях, прикоснувшись своими холодными пальцами к его лбу.

– Не бойся. Она не сделает тебе ничего плохого, – сказала девушка.

Еремин не сомневался, девушка имеет на змею какое-то влияние, но все-таки полностью ей доверяться не стоит. И лежать на полу рядом с этой гадиной, удовольствие малоприятное. Неизвестно, что взбредет в ее змеиную голову через пару, тройку минут.

Он встал, но держался на ногах настолько слабо, что казалось, вот сейчас опять упадет и окажется на том же месте рядом со змеей. И чтобы такого не произошло, он сел на диван.

– Знаешь, а ведь ты не похожа на бомжиху. Кто ты?

Вилая поднялась с пола, подошла к дивану, и села рядом.

Еремин поспешил отодвинуться, и сделал это слишком резко.

Лежащая на полу змея, зашипела при этом не сводя с него взгляда.

– Скажи мне, что делает в моей квартире эта тварь?

– Осторожней со словами, – посоветовала ему девушка.

– Подожди, ты хочешь сказать, она понимает, о чем я говорю? – удивился Еремин.

– Возможно, тебе трудно поверить, но это так, – сказала Вилая.

Еремин глупо улыбнулся, недоверчиво покачав головой. Он действительно отказывался в это верить.

– С ума можно сойти. Змея понимает язык человека. Но ты мне так и не ответила. Кто ты? И почему рядом с тобой эта… рептилия? – посмотрел он на лежащую на полу змею.

На этот раз змея не проявила признаков обиды и отреагировала вполне спокойно. Хотя дружелюбия с ее стороны Еремин не чувствовал, скорее настороженность.

– Можешь называть ее Гея, – подсказала девушка, и помолчав, продолжила: – Ты когда-нибудь слышал о змеях-людях?

– Чего? – Еремин привстал с дивана. Наверняка принял бы девушку за ненормальную, если б не эта гадина на полу, свернувшаяся кольцами возле ее ног.

– Мы появились на земле раньше вас людей…

– Подожди, ты хочешь сказать, что вашими прародителями была Ева и змей искуситель соблазнивший ее?

Девушка улыбнулась улыбкой Джоконды, притягивающей и одновременно таинственно загадочной, предоставляя Еремину право над своим вопросом поразмышлять самому.

– Никогда и представить не мог, что со мной приключится такое, – произнес Еремин, не зная как воспринимать сказанное Вилаей.

– Так сложились обстоятельства. На твоем месте мог оказаться другой человек.

– Но оказался почему-то я, – с горечью произнес Еремин, посчитав себя крайним неудачником. Нет, Маша была права, называя его таким. Возьми Лерыч эту Вилаю к себе, и ему не пришлось бы переживать ничего такого. Так нет. У него видите ли, стесненная жилплощадь. А Еремину теперь расхлебывай эту кашу.

– Наша маленькая цивилизация находится на грани вымирания, – тихо заговорила девушка. – Время от времени мы выходим к вам сюда, чтобы совершить зачатие от людей.

– Что? Совершить зачатие? – Еремину сделалось нехорошо от мысли, что он спал со змеей. – Так значит, это был не сон… И мы с тобой…

– Нет, не сон, – подтвердила Вилая. – Высший совет жрецов послал меня сюда к вам.

Еремин прислонил голову к спинке дивана. Не очень хорошие мысли будоражили его сознание. Это чудовище родит от него ребенка.

– Я не чудовище. Я – женщина-змея, – сказала Вилая.

Еремин посмотрел на девушку.

– Ты можешь читать мои мысли? А, плевать, – нисколько не устыдившись, что назвал ее чудовищем, произнес он.

– Когда ты рядом, я могу слышать все, о чем ты думаешь.

– Слышать, о чем я думаю, – повторил Еремин с издевкой и сам не ожидая того, засмеялся, ткнув себя пальцем в грудь. – Кто бы мог сказать, что я буду трахаться с женщиной-змеей. И она теперь родит от меня ребенка. Или – змееныша? Как правильно? – посмотрел он на девушку.

– Змее-человека, – подсказала Вилая. – Я же сказала. Так нужно, чтобы наша цивилизация могла существовать. Для продолжения рода мы не можем рожать от самцов змеев. Иначе это будет низшее сословие.

– А ты значит относишься к высшему?

– Да. Мы – высшее сословие наделенных интеллектом. Когда необходимо, мы можем принимать образ человека. Вот как я сейчас.

– Не скажу, что ты меня утешила. Но все-таки. Значит, мой ребенок будет представителем высшего сословия?

– Да, – сказала Вилая, не отводя от Еремина своего взгляда.

Уличить ее во лжи Еремин не собирался. Да и взгляд у девушки был слишком искренним. И лучше ей поверить.

– Высшее сословие это все-таки не низшее, – задумчиво проговорил он.

– У нас есть еще среднее. Это не совсем змеи, но еще и не змеи-люди. Они произошли вследствие мутации низшего сословия с нашим. Они змеи, но тоже могут принимать образы людей. Но не таких совершенных, как мы. Им не дано совершить зачатие от людей, потому что у них нет женщин-змей. Только самцы. Для того, чтобы размножаться, они должны оплодотворить нас, или женщин людей. Они не наделены таким интеллектом, как мы. И если мы стремимся к созиданию, то они только к разрушению. Они очень опасны. И для вас и для нас.

– А как же Гея? – перевел Еремин взгляд на лежащую с полуприкрытыми глазами змею.

– Гея относится к низшему сословию. И она охраняет меня.

– Охраняет? От кого?

Девушка молчала.

Еремин понял, она не хочет говорить. Не хочет открывать еще одну тайну, возможно более значимую чем ту, о которой только что рассказала.

– Ты мне не доверяешь? – спросил он, видя, что Вилая медлит с ответом. И это ее молчание затягивается.

– Я не могу тебе не доверять, – сказала Вилая. – И ты не должен себя винить ни в чем.

– А что я должен? Ощущать себя героем? Спасителем вашей как ты говоришь малой цивилизации? Уму непостижимо. Никогда не думал, что буду трахаться со змеей.

– Не переживай. Не ты первый из мужчин вступил в контакт с женщиной-змеей, – Вилая кажется хотела его успокоить.

– Плевать. – бурно отреагировал Еремин. – Я за всех мужиков не отвечаю. Но мой ребенок… Он будет жить, я даже не знаю где.

– Наши миры находятся рядом. Только наш – ниже, под землей.

– Боже праведный! Мой ребенок будет жить под землей, – Еремин застонал от нахлынувшего бессилия что-либо сделать, изменить. Все происходящее ему казалось еще одним ужасным сном. И стоит только проснуться, открыть глаза и ничего этого уже не будет. Ни Вилаи и не этой гадкой Геи, чуть не прикончившей его.

Он открыл, и увидел сидящую рядом на диване Вилаю и лежащую возле ее ног на полу змею. Со всей силы больно щипнул себя за руку, и понял, что это реальность. И что он уже ничего не может изменить в ней.