Большая книга ужасов. Millennium Щеглова Ирина

— Идите вы к черту со своим малышом!

Таня побежала по коридору туда, где, как ей виделось, был выход из подземелья, огонек преследовал ее.

— Мы уже у него! — Рява возник из пустоты. — Вы не представляете, сколько сил потрачено, чтобы все это состоялось!

— При чем тут силы?

Таня побежала обратно. Какая же она была дура, что полезла утром в подземелье. Сама! Любопытно стало. Дура! Трижды дура!

— Как? — искренне изумился Рява, вставая у Тани на пути. — А история с пожаром? Это ведь надо было найти подходящего человечка…

— Какого человечка? — Она уже задыхалась от этого бесконечного бега в пустоте.

— Хороший мальчик Альберт…

— Так это все было подстроено? Шум! Чтобы Зернова отправилась сюда?

Неужели все так просто? Таня руками вперед бросилась на противного собеседника, но перед ней уже никого не было. Стена. Она ударилась о ее шершавую поверхность ладонями, взвыла от боли.

— И не только в истории с пожаром. Вчера мне нужно было, чтобы Полина вышла из гостиницы. А сегодня — чтобы это были вы.

Показалось, что попала в паутину, замахала руками.

— Меня силой притащили! — крикнула Таня.

Раз не пускают туда, куда она бежит, значит, направление верное. Только не стоять! Только не проваливаться в отчаяние! Две лягушки попали в молоко. Спаслась та, что барахталась.

— А как же кошка? — шепнули прямо в ухо.

По телу пробежал озноб. Ноги подкосились.

— Какая кошка?

Таня с трудом выпрямилась, перекинула растрепавшиеся волосы за спину. И тут вспомнила — кошка! Хозяйская. Откормленный серый кот, любитель сушек.

— И что кошка? — привалилась к стене.

Черта можно обмануть. Чертей всегда обманывают! Ну почему он не отводит глаз, почему так смотрит?

Смотрит, смотрит… Все! Бежать.

И снова ответ догнал, ударил в спину.

— Это не кошка! Как вы не догадались? Вам же рассказывала ваша милая учительница. Это домовой.

— Какой домовой?

Опять стена! Не подземелье, а бесконечный лабиринт.

— Домовые очень любят в образе огненных шаров воровать у соседей все, что плохо лежит. А еще они защищают дом от змей. Лучшие охотники на змей — кошки. Когда домовые чувствуют, что змеи рядом, они превращаются в этих мерзких тварей.

— Хорошие какие! — запыхалась Таня.

Выберется отсюда, непременно купит хозяйскому коту мешок сушек. Если, конечно, он вернется. Куда его Хазатов потащил?

— Ничего хорошего, — в голосе Рявы мелькнула обида. — Старый хлам, давно пора от него избавиться. А то расселся на пороге, не пускал нас, следил.

Не пускал… Следил… Ответственная зверюга. Таня вдруг прониклась к нему невероятной симпатией. Трехдневное пребывание в Таллине предстало в новом свете. Как у них все начало пропадать, как ругался Хазатов, как он постоянно куда-то уходил, как рассказывал о парне, что предлагал сотню евро за кота. А как Альберт орал про пожар? И первый сбежал. И как Сарымай утверждал, что с духами лучше не связываться. Они же глупые, наперегонки лезли в пасть дракону. А тем временем Хазатов стащил кота, и змеи ворвались в гостиницу. Рута Олеговна как предчувствовала, все твердила, чтобы они не бегали по этажам. Теперь понятно, почему им запрещалось это делать. Чтобы не спугнули домового, иначе охранять некому… Но тогда кто же она сама? Помощник или враг?

— Консьержи, домовые — вечно кто-то мешает! — презрительно фыркнул Рява. — Неистребимое противостояние. Но ведь согласитесь, вы сами влезли в эту историю, никто вас не подталкивал. Сами пришли. Сами начали участвовать в соревнованиях!

Черноволосый злился, огонек горел ярче, и Тане показалось, что она начинает узнавать коридор.

— При чем здесь консьержка?

Пускай злится. На голос, на свет придут. Придут непременно. Ее должны спасти!

— Основное занятие консьержей — поддерживать горение свечей в замке, — голосом экскурсовода пронудел Рява. — Они вечно бродили по темным закоулкам, выгоняли из них тени, помогали домовым, следили, чтобы было светло, чтобы никто чужой под покровом ночи не пробрался в дом.

Да, да, Рута Олеговна все ходила, включала свет. Хранительница! Она все время была внизу, не пускала чужих. Пока ей не помешали, не украли домового.

— И это еще не все. — Рява торжествовал. — Раз уж мы с вами обо всем договорились, то я вам открою одну тайну.

— Всего одну? — Таня пыталась пятиться, но постоянно спотыкалась. Сам лабиринт не выпускал ее. «Все пропало!» — билось в голове.

— Я вам могу сказать, почему хранительница невзлюбила вашу группу.

— Мы очень шумели.

Таню накрыла обреченность. Губы онемели, руки налились свинцом.

— Предыдущие школьники тоже шумели. Это не то. Как вы зовете свою учительницу?

Кудряшова вяло ухмыльнулась. Сюда бы Макс Макса. Это его вопрос.

— Игоша. У нее отчество Игоревна.

— Как верно, — всплеснул руками Рява. — А вы знаете, кто такой Игоша?

— Человек.

— Младенец, мертворожденный или умерший до крещения. Такие редко когда находят себе покой. Без рук, без ног, они бродят неприкаянными духами, хулиганят, пакостят по мелочи.

Таню впечатлил получившийся образ. Огромный младенец, без рук, без ног… И вдруг перед ней снова предстал полоз. Большой…

— Без рук, без ног?

— Сообразительная девочка, — прошептал Рява.

— Но она человек! В ней нет ничего змеиного!

— Сколько раз нужно человеку сказать, что он змея, чтобы так и стало?

Черт! И сотни раз будет достаточно. Они называли ее Игошей десяток раз на дню. А не оттуда ли ее холодность? Ее равнодушие? Как у всех змеиных. Выберешься, а там она. Обратно погонит.

Бежать больше было некуда. И в подземелье, и на улице ее ждало одно — смерть. Недаром Зоя Игоревна все знала о змеях и их свадьбах, не зря водила по местам, где в Таллине обитают кошки.

По коридорам пронесся тяжелый вздох, загрохотали потревоженные камни.

— Пора.

— Нет!

Таня прижалась к стене.

— Не капризничайте, — скривился Рява. — Не заставляйте вас тащить.

В коридор ворвалось эхо далеких шагов. Сюда бежали. Быстро. Появился свет. Неужели?

Таня подавилась воздухом и закашляла. Сумасшедшая надежда на спасение молоточками застучала в висках.

Становилось светлее, словно волшебный консьерж выполнял свою работу. И топот… Карта! У девчонок была карта! Так говорила Лена. Захотелось крикнуть, чтобы они уходили, потому что Рява силен, он с десятком справится. Но ведь в игре с нечистью побеждает не сильнейший, а тот, кто хитрее. А вдруг у них получится? Как там говорила Зоя Игоревна? Сколько лет вместе. Один класс. Друзья?

Возмущенный уверенный топот приближался.

— Где ты? — Гулко разнеслось под низким потолком.

Что-то рухнуло, эхо прокатилось во все стороны подземелья.

— Где ты? — крикнули надрывно. Отзвуком защебетали девичьи голоса.

— Зачем столько шума! — устремился навстречу голосам Рява, загородил собой дверь к дракону. — Он не переносит шума. — Спокойствие и удовлетворенность с его лица как рукой сняло. Он испугался.

Таня на секунду поверила, что Рява убежит, спрячется, запрет дверь. Но он только погладил потемневшее от времени дерево и никуда не пошел. Лицо его собралось злыми нехорошими морщинами.

— Кто это?

— Невесты.

— Подождите меня! — орала Полина.

Эхо еще летело по коридору, а она уже появилась. Волосы распущены, взгляд накрашенных глаз пронзителен, узкий топик облегает худую слабо сформированную грудь, джинсы испачканы меловой крошкой.

Рява с опаской выпрямился.

— Как ты вошла? — На губах его играла ехидная улыбка. Она приклеилась к подбородку, норовя вот-вот свалиться. — Церковь уже закрыта.

Смех продрал Таню от пяток до макушки. Нашел кого остановить закрытой дверью.

— Бастион около Толстой Маргариты. Там есть подземный ход, — с вызовом крикнула Полина.

— Умная девочка. Зачем ты здесь? — Рява улыбался. Он тоже любил обманывать.

— Где мой жених?

За стеной завозились. Даже во сне дракон узнает голос избранницы. Это любовь, не иначе.

— Он отдыхает. Приди попозже. — Рява скользнул к Полине, подхватил ее под локоть, повел дальше по коридору. — Пойдем, я тебя отведу туда, где ты его сможешь подождать.

Но Зернову не так просто было одурачить. Она отпихнула неугодного провожатого.

— Без тебя обойдемся! Что она тут делает? — Полина ткнула пальцем в Таню.

— Стоит, — фальцетом выпалил Рява.

— Зачем стоит? — набирала ярости для хорошего скандала Зернова. — Кто ее вообще сюда привел! Кто рассказал? — И она бросила испепеляющий взгляд на свою свиту.

Мгновенная растерянность из-за того, что никто не собирался ее спасать, что бежали за другим, сменилась злостью. Так, да? Ну, она сейчас устроит смотрины.

— Извини, но ты в пролете, — выкрикнула Таня, чувствуя, как от напряжения начинает дрожать голос.

— Выбрали меня!

— Нет!

Полина рванула вперед. Рява успел перехватить ее, иначе они бы с Кудряшовой покатились по полу.

— Меня первой выбрали в невесты. Он говорил, нужны еще жертвы! Я привела!

Девчонки за ее спиной отпрянули. Кто-то побежал обратно.

— Зря старалась, — подливала масла в огонь Таня.

Скандал. Ей срочно нужен был скандал.

— Тише, тише, — метался между ними Рява.

— Ты на себя посмотри! — шла на приступ Зернова. — Уродка.

— Как видишь, получше некоторых, — кивнула в сторону двери Таня. — Мне уже и предложение сделали. Он ждет моего ответа. И я скажу — да!

— Не надо ссориться! — Казалось, Рява все еще не понимал, что здесь происходит.

— Это мне предложение сделали! — прыгнула к ней Полина. В ее очках отразилось с десяток лампочек. — Я первая была! Меня первой назвали невестой! Тебя тут быть не должно.

— Не разбегайся, а то споткнешься! — азартно выкрикнула Кудряшова. Как же приятно говорить то, что думаешь. Не сдерживаясь. Ни на кого не оглядываясь.

— Я! Была! Первая! — в остервенении орала Полина. — Я! Убирайся!

— Девушки! Девууушкиии! — взывал к голосу разума Рява, но все было бесполезно.

— Дрянь! Воровка! Исчезни! — сжала кулаки Зернова.

— Не могу. Меня сюда принесли. Это ты своими ногами пришла!

— Нет! Я! Я! Меня выбрали! Я видела свадьбу! Ты вторая. Выметайся! В тебе ничего красивого нет! Ромка, скажи!

Из ряда девчонок вывалился Разоренов. Увидев Ряву, Ромка растерялся, попытался спрятаться обратно, но Полина уцепилась за его футболку.

— Говори! Кто красивее — я или Кудряшова?

— Не надо спора, — ввинтился между ними Рява. — Все красавицы, умницы. Давайте, мы сейчас выйдем отсюда, обо всем поговорим. Но только не будем шуметь.

— Ага, щаз! — громко крикнули издалека. — Так и побежали, как же! Разоренов, а я ведь знал, что это ты все устроил.

— Макс, ты чего? — засуетился Ромка. — Я же за компанию. Меня позвали.

Разоренов снова решил спрятаться среди девчонок, но, раздвигая их как ледокол льдины, к нему уже шел Максимихин.

— А еще другом назывался. Разыграть меня решили, да? А вот фиг вам!

Макс Макс протиснулся меж девчонок и сунул под нос Ромке свой грязный кулак с кукишем.

— Шутки шутим, да?

За стеной грохнуло, с потолка посыпались камешки.

— Любимый! — побежала к двери Полина.

— Дура, он сожрет тебя! — схватила ее за талию Кудряшова. Рука сорвалась, она дернула за топик. Непрочная ткань затрещала. Лямка, оторвавшись, подпрыгнула на плече.

— Так, да? — Зернова готова была разрыдаться. Она растерянно перекидывала лямку топика через плечо, но коротенький, он раз за разом падал ей на грудь. — Это меня не остановит!

Подземелье дрогнуло, грохот далекого обвала перекрыл оглушительный рык. За стеной вставало что-то огромное, оно тяжело терлось боками о камень, натужно дышало.

— Что это? — Макс Макс с сомнением глянул на притихших девчонок.

— Решили, кто идет? — засуетился Рява.

Дверь распахнулась, хлопнув о стену.

— Это дракон! — взвизгнула Таня.

Сначала из помещения повалил дым, потом посыпался пепел. Стало душно и жарко.

— Ни фига себе! — ахнул Макс Макс, спиной падая на одноклассниц. Визг на мгновение перекрыл рев. Пламя ударило в стенку напротив двери.

— Прошу! — торжественно произнес Рява.

Таня бросилась прочь. Если Зерновой так уж хочется быть невестой, то ее никто останавливать не станет. Перед Кудряшовой мчался Разоренов. Рыцари всегда успевают первыми. И первым же он налетел на свернувшуюся змею.

— Ах ты, черт! — ахнул Ромка, чуть не наступая на огромную желтую с крапинками тварь. Голова змеи была угрожающе поднята, из широкой, словно улыбающейся пасти высовывался язык.

Разоренов попятился, уперся в Таню.

— Полоз не ядовит, — прошептала Кудряшова.

Ее слова не убедили, Ромка отступал туда, откуда слышались вопли ужаса. Где просыпался дракон.

— Ага, как же, — голос Разоренова дрожал. — Сейчас как кинется…

Таня не успела рассказать о том, что полоз уже кидался на Зернову и ничего, полдня в повязке провела, зато теперь как новенькая… Змея качнула головой, бросая свое тело вперед. С шорохом развернулись кольца. Ромка юркнул за Таню, резко толкнув ее вперед, навстречу гаду. Холодное и неприятное мазнуло Кудряшову по голове. Раздался приглушенный вскрик.

Полоз всей своей тяжестью упал на Ромку, обвился вокруг его выставленной руки.

— Да вы что тут все, сговорились, что ли?

Сзади на них налетел Макс Макс. Своей длинной всем вечно мешающей игрушкой стегнул по желтым кольцам. Разоренов взвыл. Змея отползла, чуть не оторвав ему руку.

— Эти-то откуда?

— Они за Зерновой, — хрипло прошептала Таня, оттаскивая Ромку в сторону.

Змея шипела, яростно извиваясь, била тяжелыми кольцами по полу.

Макс Макс выстрелил йо-йо в змею, подхватил катушку, снова пустил ее вперед, дернув кистью, заставил игрушку вращаться. Тонкая прочная нитка засвистела, перед ребятами появился призрачный белесый щит из бешено вращающихся полос.

— А там кто?

— Дракон!

Тане хотелось зажмуриться, досчитать до десяти, открыть глаза и оказаться у себя дома, где на полках громоздятся энциклопедии по животным и растениям, где на стенах в рамках засушенные бабочки и жуки, где в столе десяток папок с гербариями.

— Настоящий, что ли?

Свист прекратился. Макс Макс с удивлением смотрел на Таню.

Змея напала.

— А-а-а-а! — Ромка сорвал с себя футболку. Мелькнуло белое рыхлое тело. — Да отвали ты! — опустил он свое слабое оружие на полоза.

Змея головой влетела в ткань, застряла, забарахталась.

Таня побежала дальше, Ромка с Макс Максом следом — она слышала их топот.

— Невессста. Ссссдравствууй!

Она узнала его. Темный. Намного больше предыдущего. Огромные широко распахнутые черные глаза.

Полоз был такой большой, что, казалось, занял весь проход.

— Невесты идут следом! — еле успела затормозить Таня. Ромка снова уперся ей в спину. Он тяжело дышал.

Они бы прошли. Будь полоз один, они бы справились с ним. Но за ним ползла вся семья. Пол превратился в живой ковер. Он шуршал, шевелился, змеиные бока терлись друг о друга, поскрипывали. То там, то здесь поднимались любопытные головки. Красные, зеленые, черные, серые.

Это, наверное, было красиво. Но сейчас было не до красоты.

— Макс Макс! Давай твою игрушку, — крикнула Таня.

Тишина.

Она обернулась. Сначала увидела бледное с капельками пота лицо Разоренова. Отклонилась.

Пусто. Макс Макса нет. И только медленно, собирая свое длинное тело для броска, сзади подкрадывался желтый полоз.

— Он ушел.

Горло перехватило. Стало нечем дышать.

Ромка тоже обернулся. Там, за поворотом, слышались крики, гремел рев. Небольшой отрезок коридора от их пяток до угла был пуст. Словно сама смерть прошлась здесь, забирая все живое, оставляя в памяти одни лишь голоса.

— Макс! — срывая связки, крикнул Ромка.

Из-за поворота показалась Лена. Она была взлохмачена, бусы сбились в сторону, на коленях белели меловые следы. Широко распахнутые глаза ничего не видят. Она бы затоптала желтого полоза, если бы он предостерегающе не зашипел.

— Где остальные?

Лена прижалась к стене, лицо ее мелко тряслось, по щекам катились слезы.

— В другую сторону побежали. П-п-полина…

Желтая змея стала поднимать головку.

— Что Полина? — На мгновение Таня забыла, что за ее спиной армия полозов.

— Она… там…

В ужасе Кудряшова закрыла глаза. Неужели Зернова оказалась настолько глупа, что сама пошла к дракону. Чтобы доказать, что она лучше, красивее.

— А потом Макс… — икнула Лена.

Змея поднялась на один уровень с ее головой. Богданова завизжала, спрятала лицо, а потом вдруг бросилась в змеиную гущу. Таня вздрогнула, не в силах отвести глаз от страшного зрелища, как змеи медленно подминают под себя не сопротивляющееся тело.

А затем ей в глаза посмотрела Смерть. У нее был огромный черный круглый зрачок, почти без белка. В зрачке отразилась вечность. И сама Таня. Но она быстро исчезла, потому что свет в коридоре стал гаснуть.